Текст книги "Считайте дело законченным"

– Кто из агентов собирал сведения по этому делу?

– Хиппер, сэр.

– Скажите, не собирал ли он сведения в Сомерсете?

– Нет, сэр.

– Скажите мне, Мэрвин, что делал в Сомерсете Хиппер в последние дни?

– Дело вот в чем. Хиппер сказал, что у него есть в Сомерсете друг, которого он очень хотел бы увидеть и просил послать его туда. Тогда я поручил ему вести расследование по делу Фэллоуз против Фэллоуз и Орле. Вы знаете, мистер Шенно разрешал мне посылать агентов в разные места по моему усмотрению.

– Скажите, давно ли работает здесь в конторе этот Хиппер?

– Он один из старейших работников и очень дельный и толковый агент.

– Дайте мне, пожалуйста, папку с делом мисс Джейл. Завтра с утра выясните у секретарей, с кем беседовал сегодня утром мистер Шенно.

– Хорошо, сэр. Но имейте в виду, что мы можем установить только тех, кто приходил в контору через общий вход. Мистер Шенно часто впускал посетителей через свой отдельный вход, затем выводил их прямо на улицу, минуя общие помещения.

Мэрвин принес требуемую папку и положил ее на стол.

– Спасибо, Мэрвин, теперь идите домой. До свидания.

В дверях Мэрвин остановился и сказал.

– Вы знаете, сэр, я очень сожалею о мистере Шенно. Он прекрасно относился ко мне. Вэллон ответил:

– А мне он однажды спас жизнь, и я тоже о чем, любил его В семь часов он вышел из конторы и поехал в Хэндон, где жил Шенно с женой. Она сама открыла ему дверь и глаза ее заблестели, когда она узнала посетителя.

Высокая, стройная, черноволосая женщина с очень правильным лицом. Недаром Шенно женился на женщине, которая была моложе его на двадцать лет.

– Входите, Джонни, – сказала она, – хотите выпить?

– Благодарю вас. Вас постиг тяжелый удар, Долорес!

– Вы так думаете, Джонни? Почему никто не хочет говорить мне правду? В последние шесть месяцев я ухаживала за тяжело больным человеком, за инвалидом. И я рада, что он уже отмучился.

– Он был вам хорошим мужем, Долорес. Неужели вы не сожалеете о том, что так часто изменяли ему? Она только засмеялась:

– Вы сожалеете?

– Как это ни странно, да, сожалею. Как вы думаете, кем я себя считаю?

– Не знаю, Джонни.

– Сукиным сыном, Долорес, и иногда я сам себе противен.

– Вы никогда не можете быть противным, Джонни, совсем наоборот – вы всегда обаятельны.

Она налила ему стакан виски и подала, говоря:

– Тогда и я сукина дочь?

– Так я считаю. Выпьем по этому поводу. После долгого молчания он спросил:

– Много ли денег оставил вам муж? Я полагаю, что вы полностью обеспечены.

– Да, Джо был всегда аккуратен в денежных делах. Когда он оставил службу в Разведывательном отделе американской армии, он получил крупную сумму денег, которую так и не тронул. Его контора тоже давала хороший доход, так что, я думаю, что буду полностью обеспечена. А как вы, Джонни?

– А я всегда был обеспечен.

– Что с вами случилось, дорогой? Это смерть Джо так повлияла на вас? Но мы ведь все ожидали этого. Его врач сказал еще шесть недель тому назад, что этого можно ожидать в любую минуту. Да и он сам, пожалуй, не возражал. Он уже прожил свою жизнь и прожил хорошо.

– Да, и очень любил вас.

– Да, но у нас все было в порядке. И я, право, не понимаю. Джонни, отчего вы устраиваете из всего этого целую драму.

– Я и сам не знаю. Но мужчина всегда сохраняет благодарность к другому мужчине, который спас ему жизнь, даже если он настолько подл, что живет с его женой.

– Это что, проповедь?

– Нет, но я сегодня был бы очень счастлив, если бы не смерть Джо. Послушайте, однажды я встретил в Китае девушку, в которую безумно влюбился. Но Джо послал меня в Тинтзин по очень важному делу. Там меня тяжело ранили, после чего я несколько месяцев проболел. Когда я вышел из госпиталя, я не мог найти свою девушку, она исчезла.

Долорес потянулась как кошка и изящно зевнула:

– Ну в чем же дело? Девушки приходят и уходят. Их нужно любить, а затем бросать, разве не так?

– Возможно она наслушалась разных сплетен обо мне и поэтому не захотела меня дождаться.

– А она тоже была влюблена в вас?

– Нет, она любила меня. И тут есть разница, Долорес.

– Ну и что же случилось?

– Сегодня я совершенно случайно нашел ее и из-за этого не пошел в контору. А Джо ждал меня, я был ему очень нужен, он просил меня прийти “пока еще не поздно”.

Она взяла его пустой стакан и хотела наполнить.

– На этот раз налейте немножко. Она взглянула на него через плечо и улыбнулась злой улыбкой.

– Хотите отвыкнуть от алкоголя, Джонни?

– Да, и от женщин тоже.

– Вы так говорите потому, что отыскали девушку, которую любите. Вы начинаете новую страницу жизни, а что будет дальше еще вовсе неизвестно. – Она близко подошла к нему, и он снова почувствовал запах ее чересчур крепких тяжелых духов. – А я ведь нравилась вам прежде, Джонни.

– Вы мне нравитесь и сейчас. Но вот и все. Идите и садитесь на свой стул. Что вы собираетесь делать с конторой, Долорес?

– Собираюсь продать ее. Джо говорил мне три недели назад, что ему сделано выгодное предложение международным сыскным агентством. Я получу хорошие деньги и после этого покину Англию.

– Куда же вы поедете?

– В Южную Америку. Там тепло и люди умеют наслаждаться жизнью. – Она улыбнулась, показав красивые зубы. – Поедем, Джонни.

– Благодарю вас, нет. Когда именно вы собираетесь ехать?

– Надеюсь, через пару недель. Продажу конторы я поручу вам, Джонни, и уплачу вам десять процентов с полученной суммы.

– Хорошо.

– Через месяц меня здесь уже не будет, – продолжала она.

Вэллон ответил:

– Нет.

Она подняла одну бровь, как она это умела делать и спросила:

– Вы хотите, чтобы я осталась здесь, дорогой?

– Нет, я вовсе не хочу, чтобы вы оставались здесь и тем не менее вам придется остаться.

– Что вы хотите этим сказать?

– Послушайте, вы думаете, что Джо умер сегодня естественной смертью? Это не так – он был убит кем-то. Он сидел за письменным столом, и когда с ним случился сердечный припадок, он упал лицом на стол. В этот момент он курил сигаретой докурил ее, по своему обыкновению, до самого конца. Горячий окурок упал ему на жилет в складку над животом и прожег в жилете дыру. Я собрал пепел с жилета в бумажку и убедился, что это был пепел английской сигареты “Виржиния”. Но вы ведь прекрасно знаете, что он никогда в жизни не курил английских сигарет, а употреблял только “Олдамерикен”, которые выписывал пачками по десять тысяч штук.

– Что вы хотите доказать, Джонни?

– Кто-то насыпал пепел на его жилет уже после того как он был мертв. Кто-то пришел сегодня днем к нему в контору и угрожал ему чем-то. Вот почему он написал на клочке газеты: “Вэллон… Вэллон… Вэллон… Джонни… Джонни… Джонни…” и до последней минуты ждал, что я приду ему на помощь. Тот, кто угрожал ему, знал, что Джо тяжело болен и использовал это, испугав его до смерти. Он вынул мелкокалиберный автоматический пистолет с глушителем и выстрелил в Джо холостым патроном. Этот выстрел прожег лишь дырку в жилете, а умер Джо от шока, так как думал, что его застрелили. Чтобы скрыть эту дырку, убийца засыпал ее пеплом, а сам спокойно вышел через заднюю дверь кабинета на улицу. Вы поняли?

– Я все поняла, Джонни, и это все, конечно, ужасно неприятно, но…

– Что “но”? – спросил он.

– Все это расследование не принесет никому никакой пользы, а лишь наделает массу хлопот. А результат? Мы ведь не можем вернуть Джо к жизни?

– Что, – спросил Вэллон, – вы согласны' на все, лишь бы скорее уехать в Южную Америку?

– Не будьте дураком, Джонни! – И голос ее прозвучал резко, – еще через минуту вы, пожалуй, скажете, что Джо убила я. Но я не выходила сегодня из дому и, кроме того, любила Джо, хоть и изменила ему один или два раза. Но я не вижу смысла поднимать целое дело, раз Джо все равно уже не вернуть назад.

– Отлично, – сказал Вэллон. – А как насчет убийцы? Он выйдет сухим из воды, несмотря на всю свою подлость.

– Я о нем и не думаю. Что же вы хотите делать, Джонни?

– Сейчас я вам все объясню: я буду продолжать вести дела. конторы Шенно, как вел их до сих пор. И это, заметьте, по вашей просьбе. Я буду искать преступника и найду его.

– Ну, раз вы так хотите!

– Благодарю, Долорес. Все будет идти, как при Джо, и я буду получать такое же жалование. Я только буду сидеть в его кабинете, в его кресле и вести дела еще некоторое время.

– Странный вы человек, Джонни. Иногда вы кажетесь мне необыкновенно тонким и умным, а иногда совсем глупым.

– Может быть во мне есть и то, и другое – всего понемногу, как и у большинства людей. До свидания, Долорес.

– И вы уходите, даже не поцеловав меня? Он пожал плечами:

– Какое это имеет значение?

– Хорошо, приберегите свои поцелуи для своей новой возлюбленной, если только вы ее снова не потеряли.

Раздался резкий телефонный звонок, и она подошла к телефону в спальню. Она сказала:

– У телефона Мэрвин, он хочет поговорить с вами. Вэллон пошел в спальню и почувствовал опять тот же чересчур сильный и пряный запах духов. – Долорес всегда во всем позволяет себе излишества, – подумал он.

– Хэлло, Мэрвин! В чем дело? Мэрвин ответил дрожащим голосом:

– Мистер Вэллон, я вернулся в контору, так как вспомнил, что забыл запереть одну из комнат. Уходя, я заглянул в кабинет мистера Шенно и был чрезвычайно поражен. Мистер Вэллон, за время нашего отсутствия кто-то посторонний успел побывать здесь и взломал замок верхнего правого ящика письменного стола. Я решил, что об этом вам следует доложить немедленно.

– Благодарю, Мэрвин. Я сейчас же еду. Через полчаса буду у вас.

Он вышел в холл, сказал:

– До свидания, Долорес, – и тихо закрыл за собой дверь.

***

Стоя в кабинете Шенно, Вэллон смотрел на третью дверь, – ту, которая имела отдельный выход на улицу. Мэрвин сказал:

– Не понимаю, откуда они взяли ключ от двери. Существовал только один ключ, и он был в связке ключей, принадлежавших мистеру Шенно. Когда пришли забирать тело, я вынул ключи из его кармана и запер их в сейф, где они лежат и сейчас.

Вэллон закрыл дверь и внимательно разглядел замок.

– Дверь была открыта не ключом, а отмычкой. Вы знаете, что это такое?

– Нет, сэр.

Вэллон вынул из кармана свою связку ключей и показал Мэрвину тончайшую отмычку, при помощи которой практически можно открыть любой замок. Вэллон сел в кресло и задумался. Кто бы не приходил сюда, он прекрасно знал, чего он ищет и где это находится. Ведь если человек идет наугад, он прежде всего начинает со среднего ящика, а вовсе не с боковых.

– Как вы думаете, мистер Вэллон, что здесь происходит? – спросил Мэрвин.

– Я не знаю, но я непременно добьюсь того, что все станет известным. Скажите, есть ли здесь в кабинете немного виски?

– Да, в ящике всегда стояла бутылка, из которой мистер Шенно наливал себе стаканчик, когда у него бывали сердечные приступы.

Вэллон улыбнулся:

– Я чувствую себя так, как будто бы и у меня сейчас будет сердечный приступ. Возьмите стакан и для себя, Мэрвин.

Снова сидя на месте Джо, Вэллон рассматривал написанные его почерком слова: “Вэллон… Вэллон… Вэллон… Джонни… Джонни… Джонни…”, а затем “Би-Би-Си… Би-Би-Си.., час дня”.

Найдя в телефонной книге номер Британской радиовещательной корпорации, Вэллон позвонил по телефону и спросил:

– Скажите, какая передача бывает в час дня, вероятно “Новости дня”?

– Да.

– Не могли бы вы сделать мне одолжение: мне нужно точно узнать, что именно вы передавали в час дня. Не можете ли вы дать мне копию бюллетеня, если я пришлю сейчас за ней? Дело в том, что мне нужно это очень срочно.

Они ответили согласием. Отпив глоток виски, Вэллон обратился к Мэрвину:

– Послушайте, Мэрвин, вы всю жизнь проработали в сыскных агентствах. Не знаете ли вы какого-нибудь первоклассного сыщика, которого у нас никто не знает и который никогда не имел с нами никаких дел.

– Вы хотите нанять сыщика для расследования дела о мистере Шенно? Частным образом? И первоклассного?

– Да, именно.

– Есть такой человек по фамилии Трэнт. Он работает в Морском агентстве, а во время войны служил военно-полевым разведчиком. Работал он также в Италии и на Востоке и везде с большим успехом.

– Знаете ли вы, как его найти?

– Я знаю, где он живет. Он мой друг.

– Послушайте, Мэрвин. Возьмите такси и поезжайте в агентство Би-Би-Си. Там вам дадут для меня копию радиопередачи. После этого поезжайте к Трэнту и привезите его ко мне. Всю эту работу запишите как сверхурочную.

– О'кей, мистер Вэллон. Благодарю вас.

Вэллон остался один. Потягивая виски, он размышлял и сопоставлял различные происшествия сегодняшнего дня. На столе все еще лежала пачка с делом о бракоразводном процессе миссис Джейл. Как странно все переплелось: он случайно поехал в Пейнтон и случайно познакомился с миссис Квиридой Джейл. Материалы для бракоразводного процесса миссис Джейл поручила добыть агентству Шенно. А Хиппер просил послать его в Сомерсет, потому что хотел якобы навестить своего друга. Может быть все это было простым совпадением, а может быть и совсем наоборот.

Жизнь состоит из цепи случайностей: он случайно поехал в Пейнтон, встретился в баре с миссис Джейл и пил с ней бакарди. Затем ей в глаз попала соринка и закончилось все так, как обычно у него кончалось, хотя он и не знал, почему это с ним постоянно случается.

Из-за встречи с миссис Джейл он поздно вернулся в Лондон и именно поэтому встретился со Страйпом, который помог ему разыскать Мадлен. Взглянув на часы, он увидел, что было уже без четверти девять. По телефонной книге он разыскал номер венгерского ресторана и попросил к телефону метрдотеля.

– Добрый вечер, – сказал он, – у вас в ресторане находится молодая леди по имени Мадлен Тсорн. Скажите ей, пожалуйста, что с ней хотел бы поговорить мистер Вэллон.

Ему очень быстро ответили:

– Я очень сожалею, сэр. Здесь в фойе действительно сидела молодая леди. Но она ушла уже полчаса тому назад.

Он разыскал номер телефона ее гостиницы и попросил соединить с ее номером, но главный администратор ответил:

– Сожалею, но она выехала пять минут назад. Скажите, не вы ли мистер Вэллон? Да, я.

– Мисс Тсорн оставила вам письмо, скажите, куда мне послать его.

– Не надо посылать, я сам приеду за ним.

Он сидел за столом и ощущал в себе какую-то странную пустоту, как будто не ел и не пил, по крайней мере трое суток.

В половине десятого в комнату вошел Мэрвин, а вслед за ним еще один мужчина.

– Это – Трэнт, мистер Вэллон.

Вэллон взглянул на Трэнта, и тот ему сразу понравился. Это был мужчина среднего роста, лицо у него было худое и тщательно выбритое. Выражение его свидетельствовало о незаурядном уме и решительном характере.

– Садитесь, Трэнт, и налейте себе виски, – сказал Вэллон и подвинул бутылку вместе со стаканом Трэнту. – Мэрвин, получили ли вы копию радиобюллетеня от Би-Би-Си?

Вэллон взял из рук Мэрвина лист бумаги с напечатанным текстом. В час дня было объявление, предупреждающее о надвигающемся шторме.

– Мэрвин, вы, вероятно, устали, идите домой. Утром вы можете сказать всем служащим, что контора будет продолжать свое существование. Я договорился об этом сегодня с миссис Шенно. Управлять всеми делами буду я.

– Благодарю вас, мистер Вэллон, это очень приятное сообщение для нас всех.

– Прежде чем уйти, дайте мне телефон Хиппера, Мэрвин.

– Спокойной ночи, сэр. Желаю вам удачи, мистер Вэллон.

– Благодарю вас, мне она, возможно, понадобится. Вэллон взглянул на Трэнта и спросил:

– Почему вы не нальете себе еще стаканчик?

– Благодарю вас, мистер Вэллон, но я не пью во время работы, а в данный момент я считаю, что нахожусь на работе.

– Вы совершенно правы, а я вот пью, независимо от того, работаю ли я или нет. Желаете ли вы сделать, для меня работу, Трэнт, работу, о которой я сам не знаю, для чего она и куда она нас приведет? Быть может вам удастся это выяснить. Вы можете работать в любое удобное для вас время, и ваша работа будет хорошо оплачена. Это я вам обещаю.

– Извините, сэр, скажите, не тот ли вы Джон Вэллон, который служил в американских войсках и в нашем разведывательном управлении в Китае?

– Да, это я.

– Я очень рад познакомиться с вами, так как много слышал о вас.

– Надеюсь, хорошее?

– Скажите, каково ваше поручение, сэр?

– Я и сам не знаю. Вот номер телефона одного из наших оперативных работников по фамилии Хиппер. Мне кажется, что он занимается какими-то грязными делишками, но я и сам толком ничего не знаю.

– Это вполне возможно, сэр, в особенности в таком предприятии, как ваше.

– Вас он не знает, – продолжал Вэллон. – Позвоните ему по домашнему телефону и скажите, что вы лучший друг Квириды Джейл из Лендикорта (Мэрлодон, близ Пейнтона). Вы скажете ему, что она попросила вас встретиться с ним и назначите какое-нибудь общественное место – бар или клуб. Когда вы встретитесь, ведите себя с ним сдержанно и несколько таинственно, а затем спросите, не желает ли он что-нибудь сообщить вам для передачи миссис Джейл. Не забывайте подливать ему виски, он любит выпить.

– Вы подозреваете его в легком шантаже?

– Это весьма возможно. Позвоните мне завтра сюда в контору, но встречу мы назначим не здесь, а где-нибудь в другом месте. – Он достал бумажник и вынул две ассигнации по пять фунтов каждая. – Вот вам на предварительные расходы. И постарайтесь что-нибудь сделать для меня, после чего я не останусь в долгу перед вами.

– Это все?

– Да, пока все.

– Тогда я выпью еще стаканчик, если вы разрешите. Вы тогда проделали великолепную работу в Тинтзине, мистер Вэллон, но вас там едва не убили. Рана в живот обычно ведь бывает смертельной. А сейчас она вас не беспокоит?

– Не слишком. При помощи виски мне обычно удается успокоить боль.

– Если вы не возражаете, я не буду звонить Хипперу отсюда, а позвоню из какого-нибудь автомата. Вэллон кивнул:

– Вероятно, вы правы. Спокойной ночи. Через десять минут Вэллон запер двери конторы, вышел на улицу, сел в свою машину и поехал по адресу мисс Тсорн.

– Я – мистер Вэллон. У вас есть письмо для меня. Швейцар протянул ему конверт.

– Благодарю вас, не знаете ли вы, когда мисс Тсорн собирается вернуться сюда?

– Она совсем не вернется, сэр. Она приказала отослать ей все ее вещи и оставила свой адрес.

– Если бы вы дали этот адрес мне, я бы уплатил вам пять фунтов.

– Очень сожалею, сэр, но мисс Тсорн в очень категорической форме приказала не давать именно вам этого адреса.

– Как жаль, что люди так часто бывают категоричны! Спокойной ночи.

Он сел в машину и прочел письмо:

"Джонни, ну не шалопай ли Вы? Выполняете ли вы когда-нибудь свои обещания и держите ли свое слово? Единственный мужчина за всю мою жизнь, которого я ждала, были Вы. Я долго ждала Вас, но Вы не приехали. Поэтому я больше не желаю ждать. Я провела шестнадцать недель в Китае, разыскивая Вас повсюду и беспокоясь о Вас. Это произошло потому, что Вы недостаточно доверяли мне и побоялись рассказать чем Вы занимаетесь. Так почему же я должна доверять Вам? Тем более, что во время этих шестнадцати недель я очень много слышала о Вас, Джонни. Вы говорили мне, что любите меня, и я Вам верила. Но оказалось, что в Китае была целая масса женщин, которые претендовали на Вас так же, как и я, и которые слишком близко были знакомы с Вами. Сегодня вечером, ожидая Вас в венгерском ресторане, я думала о том, что Вас задержала так сильно опять какая-то женщина. Нет ничего удивительного, что я не доверяю Вам, Джонни. И неудивительно, что я не хочу любить мужчину, которому не доверяю. Итак, я постараюсь забыть Вас. До свидания, Джонни. Я желаю Вам самого большого счастья, которое только бывает в жизни. Мадлен”.

Он разорвал письмо на мелкие кусочки и выбросил их из окна машины, затем медленно направился в бар на Джермин стрит.

Бармен сказал:

– Добрый вечер, сэр, рад вас видеть! Что вам подать?

– Виски. Подайте всю бутылку, а рядом поставьте немного воды.

Бармен поставил заказанное на стойку и сказал:

– Сегодня был прекрасный день, сэр.

Вэллон не ответил. Он снова ощущал в желудке знакомую боль, которую причинял ему остаток пули, не извлеченной хирургом целиком. А может быть это была вовсе не пуля, а что-нибудь другое, – он и сам не знал.

– Вы очень любите виски, сэр. Никогда не видел, чтобы человек мог так много пить, – сказал бармен.

– Нет, я вовсе не люблю виски, нисколько не люблю его.

Глава 2

Сидя в конторе в кресле Шенно, Вэллон пытался вспомнить название духов, которые употребляла Мадлен. Он хотел бы иметь эти духи и вдыхать их аромат. Однако, это пустые сентименты, подумал он. Между мужчиной и женщиной могут существовать только вполне определенные отношения: либо вы обладаете ею, либо нет. Либо она ваша, либо не ваша. И этим все сказано. Он не мог забыть Мадлен и не мог заменить ее даже целой дюжиной женщин. И вообще они уже сильно надоели ему и, кроме Мадлен, ни одна не представляла для него интереса.

То же было и с его болью в желудке. Иногда ему удавалось забыть о ней, но она всегда ему напоминала о себе.

Он открыл ящик стола, вынул бутылку виски и сделал большой глоток прямо из горлышка. Ему как будто стало легче, и он подумал, что может быть со временем ему при помощи виски удастся забыть Мадлен. Пока что он ничем не мог себе помочь, разве только купить духи, которые употребляла Мадлен, если он сумеет вспомнить их название.

Постучав, вошел Мэрвин.

– Я проверил список тех, кто посетил вчера нашу контору и не нашел среди них никого подозрительного.

. – Это понятно. Кто бы не приходил вчера к Шенно, он во всяком случае вошел через отдельный вход и вышел точно таким же путем. Приходивший несомненно не желал, чтобы о его посещении было что-нибудь известно и был, очевидно, в курсе всех наших дел.

Зазвонил телефон, и Мэрвин снял трубку:

– Говорит Трэнт, мистер Вэллон. Он хотел бы поговорить с вами.

Я выполнил вчера ваше маленькое поручение – сказал Трэнт. – Ваше дело меня заинтересовало, а тут я кстати получил двухнедельный отпуск, так что могу все свое время посвятить вам. Хотите ли вы побеседовать со мной?

– На углу Риджент стрит и Джермин стрит есть маленький бар, – я буду там через десять минут. Я думаю, что через час вернусь, Мэрвин, – сказал Вэллон, – но если я не вернусь, продолжайте работу вместо меня. Вы ведь в курсе всех наших дел. Вы можете считать себя заместителем управляющего конторой, так как я буду время от времени исчезать. Это принесет вам прибавку в пять фунтов в неделю.

– Благодарю вас, – сказал Мэрвин, – надеюсь, что миссис Шенно одобрит это.

– Безусловно да, Мэрвин, можете не сомневаться.

Войдя в бар, Вэллон застал там Трэнта за кружкой эля.

– С добрым утром, мистер Вэллон! – приветствовал его бармен. – Что вам налить, бакарди или виски?

– Виски. – И, повернувшись к Трэнту:

– Ну, я слушаю вас.

" – Я полагаю, что ваши подозрения обоснованны. Пока я только располагаю собственными впечатлениями и лишь маленькой информацией. Но интересуют ли вас мои впечатления?

– Ваши – да!

– Когда я расстался с вами вчера вечером, я позвонил Хипперу из ближайшего автомата. Мне повезло, я застал его дома. Вежливо и спокойно я сказал ему, что я друг миссис Квириды Джейл и, что она, зная о моей предстоящей поездке в Лондон, просила меня повидаться с ним и узнать, не желает ли он ей что-нибудь передать?

Вэллон спросил:

– Он был удивлен?

– Нисколько, он реагировал так, словно это было бы самым обычным делом. Он спросил, где и когда я хочу встретиться с ним, и я назначил ему свидание через полчаса в маленьком клубе на площади Сент-Джеймс. Когда он входил, я детально рассмотрел его. Вы, конечно, знаете его лучше чем я, но мне он совсем не понравился: на вид он не умен, безволен и к тому же слишком любит выпивку. Возможно, что он хороший оперативный работник в вашей конторе, но несомненно не годится для серьезной и ответственной работы.

– Вы совершенно правы, – сказал Вэллон, – продолжайте.

– Я полагаю, что так как я явился от лица миссис Джейл, то он проявит некоторую нервозность. Однако он был абсолютно спокоен. И чтобы он там ни затевал, он абсолютно уверен в себе..

– Видимо он считает, что ему нечего опасаться, – сказал Вэллон, – и что он сумеет выйти сухим из воды при всех обстоятельствах.

– Да, так думаю и я, – сказал Трэнт. – Я спросил его, что он будет пить, и он сказал “виски”. Я угостил его двумя двойными порциями особо крепкого сорта, но он этого даже и не заметил. После этого он спросил меня, зачем я хотел его видеть. Я сделал удивленное лицо и ответил, что ему безусловно известно, каких сведений ждет от него миссис Джейл. Он сказал “да” и спросил, что она предполагает предпринять в дальнейшем? Я не знал, что ответить и поэтому уточнил, надеется ли он справиться со своими делом. Между прочим, я назвал себя мистером Харпером из Бебскомба. Хиппер сказал: “Послушайте, Харпер, я старался вести себя как джентльмен и хотел исполнить свой долг, как подобает мужчине. Когда вы позвонили мне сегодня, я подумал, что она приняла какое-то решение, о чем и хотела сообщить мне. Вместо этого вы спрашиваете меня, что я собираюсь предпринять, как будто бы дело зависит от меня”. Я минуту помолчал, а затем сделал новую попытку: “Послушайте, Хеппер, если вникнуть поглубже, то ведь дело действительно зависит от вас”.

– И что же он ответил на это? – спросил Вэллон.

– Он сказал: “Полагаю, что вы правы” – и самодовольно ухмыльнулся. “Я действительно управляю событиями так, как мне вздумается. Я могу сделать то или это, а могу и не делать”, и он поглядел на меня как кошка, проглотившая канарейку. Я предложил ему еще стаканчик, но он отказался.

– Как? Хиппер отказался от бесплатной выпивки?! – удивился Вэллон.

– Он боялся, что опьянеет и проболтается. А между тем, чем бы он там ни занимался, он очень уж уверен в себе и никого не боится.

– Это означает, что шантажом он не занимается? – спросил Вэллон.

Трэнт пожал плечами:

– Мистер Вэллон, есть ведь разные виды шантажа. Например, можно придти к человеку и, угрожая ему, заставить заплатить какую-то сумму денег. А можно ведь написать письмо, в котором попросить о небольшой беседе: в ходе беседы можно предупредить человека о том, что ему кто-то или что-то угрожает. После этого человек уходит, даже не прося никакого вознаграждения. Однако, если заинтересованное лицо хочет заставить вас забыть о тех сведениях, которыми вы располагаете, оно само предложит вам вознаграждение. Вы ведь не можете назвать это шантажом, сэр?

Вэллон кивнул.

– Благодарю вас, Трэнт. Вы хорошо справились с заданием, и мы, может быть, выясним что-нибудь, хотя и сами не знаем, что ищем. Бывали ли вы в Девоншире, Трэнт?

– Да, сэр, и мне там очень нравится.

– Когда вы устроитесь, позвоните мне в отель “Континенталь” и сообщите свой адрес и номер телефона.

– Хорошо, мистер Вэллон, я с удовольствием поеду туда. Мне нравится тамошний воздух.

– Однако вполне возможно, что он вам перестанет нравиться прежде, чем мы закончим свое дело.

Вынув бумажник, Вэллон достал из него восемь ассигнаций по пять фунтов и сказал:

– Вместе со вчерашними это составляет пятьдесят фунтов в счет ваших будущих расходов. До скорого свидания.

Вэллон допил свой стакан и вышел из бара. Когда он пришел в контору, Мэрвин сказал:

– Звонила миссис Шенно, она хочет поговорить с вами и просила позвонить.

– Соедините меня по прямому проводу, я не хочу, чтобы в конторе знали о нашей беседе.

Марвин набрал номер, передал трубку Вэллону, а сам вышел из комнаты. Она сказала:

– Хэлло, Джонни, как вы себя чувствуете сегодня?

– Отлично, а вы?

– Не очень плохо. Немного горюю по Джо. Сегодня утром я звонила в предприятие, которое хотело купить у нас контору. Они немного удивились, но я объяснила им, что вовсе не раздумала продавать, а просто прошу небольшой отсрочки, так как мы хотим закончить несколько наших частных дел.

– Ну и что?

После паузы она спросила:

– Сколько времени это будет продолжаться? Как долго вы будете возиться с этим делом, Джонни?

– Как я могу знать?

– Не знаю, для чего вам вообще нужно затевать все это дело? Его врач дал соответствующее свидетельство о смерти. С точки зрения закона, все в полном порядке, и в субботу состоятся похороны. Если же вы начнете дело, понадобится переосвидетельствовать тело, это доставит всем массу хлопот и неприятностей. А между тем, чтобы вы не предпринимали, его уже ничто не вернет к жизни.

– Это вы мне уже говорили. Но я вовсе и не хочу вернуть его сюда. Может быть ему теперь даже лучше, чем было на земле. Все, чего я добиваюсь, это схватить человека, который убил его. Это резонно, не так ли?

– Да, так, – сказала она. – Но также резонно и то, что я хочу знать, сколько времени это продлится. Я хочу уехать в Южную Америку.

– А я хочу поехать еще в другие места. Если вы хотите уехать – уезжайте. Если нет – то будьте терпеливы.

– А если я не желаю быть терпеливой?

– А мне какое дело? – ответил Вэллон. Ее голос стал очень резким:

– Джонни, почему вы считаете себя вправе разговаривать со мной в таком тоне? Вэллон ответил:

– Я не понимаю, что это за истерика из-за Южной Америки.

– Не будьте таким глупым. Я ведь чувствую себя очень одинокой после смерти Джо. Это-то вы можете понять? – Он не ответил. – Быть может вы зайдете вечерком выпить со мной стаканчик?

– Никак не могу. У меня срочное дело.

– Ваша новая возлюбленная? – И он услышал ее смех.

– Нет, не она.

– О, Джонни, неужели она опять удрала от вас? Он сделал гримасу:

– Можете верить или нет – но это действительно так. Теперь повесьте трубку и можете начать громко смеяться.

– Вы хотите сказать, что между нами все кончено?

– Вот именно, – сказал Вэллон.

– Хорошо, мой дорогой. Живите впредь своими воспоминаниями и будьте прокляты.

Он услышал, как она швырнула трубку на аппарат, позвал Мэрвина и сказал ему:

– Я уезжаю, если я буду нужен вам, звоните в Пейнтон в отель “Континенталь”. Но никому не давайте ни моего адреса, ни телефона. Понятно? Кроме того, найдите такую работу для Хиппера, чтобы он все время оставался здесь и был все время занят.

– И это понятно.

Вэллон поехал домой, уложил свои вещи в два чемодана, отнес их в машину, сел за руль и ровно в восемь часов был уже в отеле “Континенталь” в Пейнтоне.

Зайдя в свой номер, он приказал принести бутылку виски и содовую. Одновременно официант передал ему записку, в которой был указан адрес и телефон мистера Харпера в Бебскомбе. Вэллон вызвал его к телефону и сказал:

– Я прошу вас обойти все кабачки и бары в окрестностях Лендикорта в Мэрлодоне и собрать все сплетни, которые касаются мисс Джейл и ее бракоразводного процесса. Если что-нибудь узнаете, позвоните мне.

Лежа на кровати, Вэллон курил и потягивал виски. Одновременно он размышлял о том, что найти убийцу Джо Шенно чрезвычайно трудно. Пожалуй, не легче, чем найти иголку в стоге сена. Пожалуй, даже еще труднее, потому что в этом стоге сено как-то особенно свалялось и спуталось.