Текст книги "Сезон охоты"

Глава 8

Во вторник Дженет Картер прибыла к месту службы с опозданием на полтора часа: застряла в чудовищной пробке. И с удивлением обнаружила возле барьера, за которым сидел охранник, поджидавшего ее Билли.

– Решил тебя предупредить, – выпалил он, когда они предъявили свои жетоны и благополучно прошли через металлоискатель. – Там у Фансворта сидят люди, жаждут с тобой потолковать.

– Что еще за люди?

– Один тип из нашей штаб-квартиры, Управление зарубежной контрразведки. И женщина из министерства юстиции. Смахивает на чемпиона по вольной борьбе. У Ларри Тэлбота вид такой, будто он ждет, что его с минуты на минуту уволят. Он связывает их визит с исчезновением ребят из колледжа.

Дженет нахмурилась. После разговора с психоаналитиком она не возвращалась к этому делу. В последние два дня она с головой ушла в изучение следственных материалов по угонам грузовиков, где практически все зависело от вещественных доказательств. До чего же приятно для разнообразия немного поработать по специальности!

– Так ведь мы спихнули это дело в Управление по розыску пропавших без вести, – недоуменно напомнила она.

– Ну да. Сам лично отправлял в Ричмонд. Думал, ты им больше не занимаешься.

– Так оно и есть.

– Ой ли! – не поверил Билли.

– Ладно, сделала один звонок. Так то было в пятницу, еще до того, как босс меня предупредил. В понедельник мне перезвонили, ничего особенного. Насчет одного из родителей.

– По имени Эдвин Крейс?

– Да как тебе сказать... – напустила на себя загадочный вид Дженет.

– Ну, как хочешь. Сейчас эта горгона из министерства выдаст тебе по полной программе. – Билли зевнул совершенно неприлично. – Вот увидишь, у меня глаз наметанный.

Они поднялись в лифте на четвертый этаж и прошли к себе в кабинет, где застали взволнованного Ларри Тэлбота.

– Надо поговорить! – бросился он к Дженет.

– Да что стряслось-то? – изумилась она. – Билли сказал, кто-то из самого Вашингтона прибыл. Ко мне?

– К тебе, к тебе. – Ларри цепко ухватил ее за локоть, оттащил в дальний угол и перешел на заговорщический шепот: – По-моему, это насчет того типа, Крейса. Ничего мне сказать не хочешь?

Она подробно изложила свою беседу с психоаналитиком, не уточняя, правда, кто кому и в какой последовательности звонил.

– Только и всего, – оскорбленным тоном закончила она свой рассказ. – Билли уже отправил дело в Ричмонд для пересылки в Вашингтон. Я с тех пор занимаюсь угоном грузовиков. Из-за чего сыр-бор?

Ларри оглянулся через плечо, не подслушивает ли их Билли, но тот уже покинул кабинет.

– Кто ж его знает, но только боссу предложено плюнуть на совещание, мигом вернуться сюда и разобраться лично и срочно.

Дженет на миг зажмурилась.

– Прости, что повторяюсь, Ларри, но в чем проблема? Я навела кое-какие справки по делу и сразу переправила его в Вашингтон. И точка.

– Фансворт вне себя. Как будто ты из директорского сейфа все тайны выкрала. – Ларри сокрушенно покачал головой и взглянул на часы. – Пора идти.

– О Господи! Дай хоть кофейку глотнуть.

– Я бы не советовал, Дженет, не та ситуация.

Она выразительнее актрисы немого кино закатила глаза и спустилась в кабинет Фансворта на третьем этаже. Его секретарша, профессионально неприветливая уроженка Арканзаса, сухо информировала ее, что в данный момент у резидента проходит совещание с представителями из Вашингтона. Дженет с кроткой улыбкой попросила ее доложить Фансворту о своем прибытии. Издав тягостный вздох в лучших традициях шекспировского театра, уроженка Арканзаса по внутренней связи передала Фансворту это известие. Через секунду он распахнул дверь своего кабинета и пригласил Дженет войти.

Высокие гости из Вашингтона сидели за длинным столом для совещаний. Крупногабаритная дама, чья широченная плоская физиономия живо напомнила Дженет недавнего русского премьера, оглядела ее с головы до ног с нескрываемым подозрением. На багровом лице у второго, сияющего лысиной, навеки застыло выражение глубокой озабоченности. Фансворт с угодливой суетливостью бросился представлять им Дженет. Дама носила фамилию Беллхаузер, багроволицего звали Фостер.

– Агент Картер, мисс Беллхаузер является помощником мистера Билла Гаррета, который, как вам известно, занимает должность заместителя министра юстиции США. Мистер Фостер является первым заместителем помощника директора Марченда, – с необыкновенной торжественностью провозгласил Фансворт. – Они проделали немалый путь из Вашингтона.

Дженет сразу обратила внимание на сугубо официальный тон шефа. Она, конечно, знала, что Марченд в качестве помощника директора курировал Управление зарубежной контрразведки ФБР. О Гаррете она слышала, но только в том смысле, что вот уже четыре года он пребывает на своем посту, хотя сенат его не утвердил. Она молча кивнула, ожидая, что Фансворт предложит ей сесть. К ее удивлению, он этого не сделал.

– Агент Картер, нам стало известно, что недавно вы наводили справки относительно некоего Эдвина Крейса. Мисс Беллхаузер и мистер Фостер интересуются причинами, по которым вы им... э-э-э... интересуетесь.

Дженет решила занять единственное оставшееся свободным кресло, не дожидаясь особого приглашения. Фансворт держался так, будто об Эдвине Крейсе и слыхом не слыхивал. Подыгрывая боссу, она обращалась только к нему, словно докладывала по этому поводу впервые. Дженет в деталях рассказала об обстоятельствах, которые свели ее с Крейсом. Телефонная беседа с психоаналитиком в ее изложении оказалась рутинной проверкой перед передачей дела по инстанции.

– Хватит нам лапшу на уши вешать, агент Картер, – резюмировала дама из министерства. – Вы продолжали свои расспросы о Крейсе даже после того, как вам это было запрещено. Мы хотим знать почему.

Дженет бросила на Фансворта выразительный взгляд, мол, я ведь только что все объяснила. Лицо резидента оставалось непроницаемым. Она повернулась к Беллхаузер.

– Я и не подозревала, что занималась здесь развешиванием лапши на чьи-то уши, – холодно начала Дженет. – А вопрос психоаналитику задала еще до того, как мне было запрещено, если вам угодно это так называть. Доктор Келлерман была настолько любезна, что перезвонила мне, и я переговорила с ней просто из вежливости. То, что она мне сообщила, ничего существенного к делу не прибавило. Опрос родителей пропавших детей является обычной процедурой в подобных случаях. Так же, кстати, как и их проверка. И в чем вы видите здесь проблему?

– Проблемой является Эдвин Крейс, – враждебно ответила дама. – Мистер Крейс причастен к инциденту, который доставил кучу неприятностей и министерству юстиции, и ФБР. Любые вопросы о нем или о том, что он сделал, мягко говоря, не приветствуются. Более того, настораживают.

– Я, конечно, извиняюсь, – Дженет изо всех сил старалась держать себя в руках, – но мы вели следствие по факту исчезновения его дочери. В этом деле он самый обычный гражданин, отец, у которого пропала дочь. Спрашиваю еще раз: в чем здесь проблема?

Дама откинулась мощным телом на спинку кресла, всем своим видом демонстрируя, что не привыкла к подобному тону. Фостер решил, что пора вмешаться.

– Видите ли, часть проблемы состоит в том, что мы не знали об исчезновении дочери Эдвина Крейса, – начал было он, но Беллхаузер повелевающим жестом подняла руку, и Фостер покорно умолк. Дама с сомнением оглядела Дженет.

– Возможно, мне следует кое-что разъяснить вам, агент Картер. Но вы должны пообещать, что все сказанное здесь не пойдет дальше этого кабинета. – Голос Беллхаузер сейчас звучал уже не так злобно.

– Вы уверены, что мне нужно это знать? – неуступчиво спросила Дженет. – Если таков приказ, я готова забыть мистера Крейса. Мой интерес к нему носил исключительно профессиональный характер, отнюдь не личный.

Беллхаузер задумалась. Фостер по-прежнему молчал.

– По-моему, нужно, – решила наконец Беллхаузер. – Даете слово?

Дженет вновь бросила испытующий взгляд на Фансворта, но тот хранил строгий нейтралитет. Это же он поделился с ней всякими байками о Крейсе, а теперь делает вид, будто впервые о нем слышит. Дженет не могла понять, какую игру ведут ее собеседники, но если им так хочется, можно и поиграть.

– Да ради Бога, – согласилась она. – Даю вам слово.

– Отлично. На протяжении многих лет до прихода нынешней администрации между отделом контршпионажа ЦРУ и зарубежной контрразведкой ФБР существовала некоторая напряженность в отношениях. Действующее руководство пошло на сближение этих структур с целью оздоровления обстановки. Эдвина Крейса откомандировали в ЦРУ в порядке обмена. А один из их оперативных работников был временно направлен в ФБР. – Беллхаузер впилась в лицо Дженет инквизиторским взглядом, но та хлопала широко открытыми глазами, симулируя полное неведение. – Назначение Крейса в ЦРУ знаменовало собой решительный шаг к интеграции. Он проходил обучение и работал с лучшими специалистами по части охоты на людей. Принимал участие в некоторых операциях, которые проводились на грани допустимого... По милости наших законников, которые пишут уставы, связывающие нам руки. Вы понимаете, о чем я говорю?

– Полагаю, что речь идет о правиле, запрещающем ЦРУ действовать на территории собственной страны.

– Совершенно верно. Подобно тому, как вооруженные силы не имеют права гоняться за преступниками внутри границ Соединенных Штатов. Posse comitatus[10]10
  Автор иронизирует по поводу того, что представитель министерства юстиции не к месту щеголяет юридическим термином, обозначающим в переводе с латыни группу граждан, созываемых шерифом для помощи в чрезвычайных ситуациях.


[Закрыть], знаете ли... Проблема заключается в том, что наши противники нередко оборачивают это правило себе на пользу.

– А тут еще бывает, что и наши переходят на их сторону, – пригорюнившись, сочувственно заметила Дженет просто для того, чтобы поддержать беседу.

Беллхаузер моргнула, бросила призывный взгляд на Фостера, после чего они оба уставились на Фансворта.

– М-да, тут, значит, вот как... Когда я получил распоряжение закругляться с делом Крейса, я вкратце рассказал ей о Гловере... Точнее, рассказал, что я о нем слышал... Само собой разумеется, лично я не знал, что там у них произошло, – не поднимая глаз и запинаясь, промямлил Фансворт.

Фостер высоко поднял брови.

– Вот как, мистер Фансворт? Для нас это сюрприз! Мистер Марченд был убежден, что вы не могли знать о случае с Гловером.

Фостер, конечно, был большой шишкой, но Фансворт как-никак руководил оперативным подразделением и в этом качестве мог позволить себе и огрызнуться. Особенно когда всякие там замы да помощнички пугают его своим боссом.

– Когда кое-кто оказывается по уши в дерьме, вот как в том случае, об этом так или иначе узнают все, – одарив Фостера по-отечески нежной улыбкой, назидательно произнес резидент. – Советую вам этого не забывать, мистер Фостер, если вдруг доведется вернуться на оперативную работу.

– Давайте к делу, – предложила Беллхаузер. – А именно. Когда после инцидента в Милвуде Крейса погнали из ФБР, ему были предложены определенные условия ухода на заслуженный отдых вместо позорного увольнения. Состояли они в том, что ему на веки вечные запретили заниматься оперативной работой, тем более в том качестве, в каком его использовали в ЦРУ.

– И на что он должен был жить? – поинтересовалась Дженет.

– Ларри Тэлбот вот здесь пишет, что он преподавал математику на младших курсах окружного колледжа в Монтгомери, – ответил Фансворт, заглянув в какой-то листок бумаги. – После исчезновения дочери уволился.

– Суть в том, агент Картер, – повысила голос Беллхаузер, – что Крейсу запрещалась только деятельность, связанная с обеспечением правопорядка. А также охранная деятельность – в коммерческой, частной, компьютерной или какой там еще области.

– Понятно, – кивнула Дженет. – Но...

– Вопрос к вам, агент Картер. – Фостер подался вперед. – Как вы считаете, после того, как дело ушло в Вашингтон, Крейс будет активно заниматься поисками своей дочери?

Дженет вовремя вспомнила, что уже высказывала свое мнение по этому поводу Фансворту, а он, несомненно, ознакомил с ним столичных гостей.

– Считаю, что будет, – пришлось признаться ей. – Он, как я догадываюсь, уже поработал с одним из возможных свидетелей. Но дело закрыли прежде, чем мне удалось что-либо выяснить. Доказательств, естественно, у меня никаких нет.

Беллхаузер разочарованно вздохнула. Фостер нахмурился и принялся постукивать карандашом по краю стола.

– По-моему, Крейса можно понять. С его точки зрения, ФБР просто умыло руки. Он ведь знает, как работает Управление по розыску пропавших. Это же его дочь, в конце концов! – не сдержалась Дженет. Ее слова были встречены гробовым молчанием.

Беллхаузер окинула ее презрительно-жалостливым взглядом и поднялась из обрадованно крякнувшего кресла. Выпрямившись во весь рост, она еще больше угнетала своими габаритами.

– Благодарим вас, агент Картер. Считаю, вы рассказали нам все, что мы хотели выяснить. Признательны за вашу помощь. Доложим в вышестоящие инстанции.

Дженет тоже встала и обернулась к Фансворту.

– Это все, сэр?

Тот взглянул на Беллхаузер и Фостера, словно испрашивая их согласия, затем кивнул:

– Да, свободны.

– А если вдруг опять возникнет что-нибудь насчет мистера Крейса?

– Немедленно информируйте мистера Фансворта, – ответил Фостер. – И в случае необходимости мы сами займемся мистером Крейсом. Не думаю, правда, что вы с ним снова пересечетесь...

– По его или по вашей инициативе, агент Картер, – многозначительно добавила Беллхаузер, и вся троица выжидательно уставилась на нее, чтобы убедиться, что она поняла предупреждение.

– Ясно, – равнодушно буркнула Дженет, будто все это не имело для нее никакого значения.

Сокрушенно качая головой, она покинула кабинет Фансворта и вернулась к себе в клетушку. Тэлбот горел нетерпением узнать подробности, однако Дженет сказала только, что беседа касалась Эдвина Крейса и теперь все уладилось. Тэлбот был явно разочарован, и ей пришлось признаться, что она получила приказ не распространяться на эту тему. Когда же Дженет неосторожно добавила, что Фансворт, возможно, посвятит его в детали, если сочтет нужным, Ларри разъяренным носорогом вылетел из ее клетушки. А она пошла за кофе. Там она задержалась и около получаса обсуждала с другими агентами дело об угонах грузовиков. Вернувшись, обнаружила, что Билли очнулся от послеполуденного сна и хочет знать, из-за чего поднялась такая шумиха. Она информировала его в самых общих чертах, подчеркнув в заключение, что ей велено держаться подальше от Эдвина Крейса. Билли тоже сбегал за кофе, и они увлеченно поговорили о том, как эти зануды из штаб-квартиры обожают командовать, а дело делать ни фига не умеют.

Когда в кабинете вновь появился Тэлбот, Дженет укрылась в своей клетушке. Она бесцельно перебирала бумаги на столе, вспоминая отдельные фрагменты встречи с высокопоставленными особами. Как там выразился этот красномордый – они сами займутся Крейсом? Хотелось бы посмотреть, как это у них получится... Лучше оставили бы они его в покое – в конце концов, у него единственное дитя пропало! У Дженет мелькнула смутная мысль, что Крейса надо бы предупредить.

* * *

Карту дорог округа Эдвин Крейс добыл в Торговой палате Крисченсберга еще утром и сейчас сворачивал на пыльный проселок в пяти милях к западу от города. Здесь, в предгорьях Аппалачей, ни один клочок земли не сохранил горизонтального положения, и ему приходилось вилять по нескончаемым рытвинам и колдобинам на второй передаче. Прошлой ночью он нашел-таки их пикап у ворот на узкоколейке. Автомобиль был оставлен незапертым, так что Крейс смог ознакомиться с документами на его регистрацию. Машина принадлежала некоему Джереду Макгаранду. Выяснив, где он живет, Крейс отправился по указанному адресу. Несколько минут назад он проехал обшарпанный почтовый ящик у дороги. Вцепившись в руль, Крейс одолел очередной поворот и за деревьями увидел стоявший неподалеку просторный трейлер. Другого жилья поблизости не наблюдалось, но из грубого подобия вольера позади дома несся яростный собачий лай, по басовитости которого Крейс определил, что псы там здоровенные. Возможность встречи с собаками он предусмотрел и на этот случай кое-что прихватил с собой. Сначала, правда, надо было посмотреть, не прибежит ли кто-нибудь на поднятый ими неистовый шум. Ближайший трейлер он приметил не менее чем в миле отсюда, окрестности в это время дня выглядели безлюдными.

Крейс развернулся и поставил машину перед трейлером так, чтобы в экстренной ситуации сразу выскочить на проселочную дорогу. Не выходя из нее, посидел минут пять. Остававшиеся вне поля его зрения псы продолжали еще некоторое время лаять, переходя иногда на протяжный вой, но потом потеряли к нему всякий интерес. Интересующий его трейлер стоял на пологом склоне, поэтому хозяин подложил под него с одной стороны плиты из шлакобетона. Хозяйство выглядело относительно ухоженным: несколько пристроек, металлический навес для автомобиля, установка для подъема и ремонта двигателя, похожее на тали[11]11
  Система блоков для подъема тяжестей.


[Закрыть] приспособление для свежевания оленей. Под одним из деревьев стоял тот самый пикап, что он обследовал накануне. Однако ни ржавеющих остовов битых машин, ни других подобных сокровищ, которыми обычно захламлены дворы местных жителей, здесь не было. К трейлеру тянулись электропроводка и телефонная линия. Кем бы ни был этот Джеред Макгаранд, он явно имел постоянную работу.

Убедившись, что по собачьей тревоге никто не прибыл, он взял с сиденья пластиковый пакет и вышел из автомобиля. Подошел к двери трейлера и постучал. Псы взвыли и вновь разразились басистым лаем. Не дождавшись другого ответа, Крейс обогнул трейлер и постучал в заднюю дверь. С тем же результатом. Тогда он направился к вольеру, устроенному под сенью деревьев, футах в пятидесяти от трейлера. Там он достал из пакета обсыпанные сахарной пудрой пончики, каждый из которых заранее начинил двумя таблетками сильнейшего слабительного, отпускаемого в аптеках без рецепта. Сильно смахивающие на питбулей собачки оказались помесью, состоявшей в равных пропорциях из клыков, голосистой глотки и неукротимой свирепости. Завидев Крейса, они самозабвенно бросились на прочную металлическую сетку вольера, мусоля ее тягучей слюной. Он не без опаски пропихнул пончики сквозь ячейки и удостоверился, что каждый из псов угостился хотя бы одним. После чего вернулся к машине. Минут через пятнадцать собакам станет так тошно, что весь остаток дня они, жалобно поскуливая, пролежат пластом. Пока он ждал этого момента, в его машине зазвонил телефон. С того самого дня, когда исчезла Линн, он принял меры к тому, чтобы во время его отсутствия все входящие звонки автоматически переводились с домашнего телефона на установленный в автомобиле аппарат.

– Крейс слушает. – Взяв трубку, он продолжал внимательно наблюдать за трейлером и окрестностями. Псы смолкли.

– Мистер Крейс, это специальный агент Дженет Картер.

– Есть новости насчет Линн? – вскинулся Крейс.

– Пока нет, к сожалению. Я по другому поводу.

Дженет живописала ему свою встречу с Беллхаузер и Фостером. Он слушал ее не перебивая. Было бы неплохо лично поприсутствовать на таком форуме. Значит, они им займутся? Он перевел дыхание, борясь с подступающим приступом ярости.

– Мистер Крейс, вы меня слушаете?

– Да, конечно. Извините, просто я сейчас в машине. Очень признателен вам за звонок, агент Картер. Честное слово.

– Но я вам ничего не говорила, мистер Крейс.

– Ни слова, можете быть уверены. – Он никак не мог понять, почему она решилась на подобный поступок.

– Мистер Крейс? Помните, мы просили вас не заниматься самодеятельностью, не искать вашу дочь в одиночку?

– Помню.

– Беру свои слова обратно. Но еще раз прошу: если у вас появится новая информация, обязательно дайте нам знать.

«А что ты сделаешь с новой информацией о двух типах, рыскающих по ночам в запретной зоне, расставляющих там капканы и стреляющих в людей без предупреждения?» – подумал он.

– Конечно, агент Картер, – заверил он. – И спасибо, что предупредили. Я ваш должник.

– Ловлю на слове, мистер Крейс.

Он хмыкнул, положил трубку и вышел из машины. Установил на капоте малогабаритный радар и развернул его в сторону шоссе. Если на проселке появится какой-либо предмет, движущийся в направлении трейлера, прибор оповестит его об этом звуковым сигналом. Подняв с пассажирского сиденья брезентовую сумку с инструментами, Крейс направился на задний двор. Собаки на этот раз встретили его полным безмолвием: две расслабленно лежали на бетонном полу вольера, третья взахлеб лакала воду из помятой миски.

Через четверть часа он уже вновь трясся по проселочной дороге. Рядом с ним на переднем сиденье лежали некоторые изъятые из стола в трейлере документы, удостоверяющие, что его обитателем является Джеред Макгаранд. А также револьвер с удлиненным стволом триста пятьдесят седьмого калибра, обнаруженный на верхней полке бельевого шкафчика в спальне. Джеред, похоже, питал слабость к тяжелой артиллерии – в тумбочке у кровати хранился еще и автоматический пистолет сорок пятого калибра, но его Крейс забирать не стал. В телефонный аппарат Крейс поставил «жучок», после чего, вскарабкавшись на крышу, спрятал там между двумя вентиляционными трубами пластиковую коробку размером с пачку сигарет, в содержимое которой среди прочего входило автономное питание на батарейках. Заботливо наполнил водой до краев собачьи миски: сегодня бедняжек будет мучить страшная жажда.

Добравшись наконец до поворота на шоссе, Крейс нажал на педаль акселератора и с комфортом покатил в Блэксберг.

У него мелькнула мысль рассказать Картер об арсенале Рэмси, но, подумав, он решил, что сам куда лучше справится с делом, нежели толпа самоуверенных агентов ФБР. Нет, информацию свою он придержит, во всяком случае, до той поры, пока не установит, какая связь существует между разгуливающими по запретной зоне лунатиками и найденной там бейсболкой Линн. Однако надо будет обязательно отблагодарить Картер за предупреждение. Она вовсе не обязана так поступать, особенно после волнующей встречи лицом к лицу с Крошкой Беллхаузер и Вождем Краснорожих. Скорее всего она позвонила ему потому, что сладкая парочка довела ее до белого каления. Эти могут, усмехнулся Крейс, уж он-то знает их как облупленных. Хотя он и сомневался в том, что Беллхаузер и Фостер рискнут покинуть стены своих уютных кабинетов, ему даже хотелось, чтобы они, как последние идиоты, решились наведаться в его хижину. Он взглянул на часы: до похода в запретную зону сегодня вечером ему предстоит еще кое-что подготовить. Он хотел попасть туда перед самым наступлением сумерек. В прошлый раз те двое объявились час спустя после заката. Сегодня он собирался подстеречь их в уже знакомом проулке. Может, повезет и он проследит за ними до нужного здания.

* * *

В этот вечер Брауна и Джереда задержала дорожная авария на мосту через Нью-Ривер. И к арсеналу они добрались чуть ли не в восемь часов. Джеред пребывал в дурном расположении духа из-за собак, которые, как он обнаружил по возвращении с работы, маялись животами.

– Загадили весь вольер. Целых полчаса поливал из шланга, еле смыл. Несет их просто по-страшному, – пожаловался он.

– Небось накормил какой-нибудь дрянью.

– Скажешь тоже! Кормил тем же, что и всегда. – Выключив фары, Джеред осторожно протиснул машину между бочками. Узенький серпик молодого месяца лил на землю достаточно света, чтобы разглядеть дорогу и высокую ограду.

– А этот свой счетчик, или как там его, датчик установил? – поинтересовался Браун.

– А то! Прямо за внутренними воротами. На уровне груди. – Джеред загнал автомобиль на обычное место стоянки между четырьмя густыми соснами. – Кстати, есть возможность достать еще меди, правда, понадобится немного наличных.

– Заплатим. Давление у нас в цистерне уже тридцать фунтов на квадратный дюйм. Поднимется до пятидесяти, и перейдем на большой насос.

– А я, между прочим, кроме датчика еще один фокус устроил, – похвастался внук, и Браун бросил на него вопросительный взгляд. – Славную такую ловушечку. На паропровод между двумя цехами уложил трубы штабелем, а понизу пустил проволочку. Ногой зацепил – обвал, и ваших нет. Настораживать пока не стал. Если счетчик что-нибудь покажет, перед уходом натяну проволоку.

– Если твой счетчик что-нибудь покажет, мы сегодня туда вообще соваться не будем, – отрезал дед. – Придем завтра днем. С работы отпроситься сможешь? Хорошо бы твоих псов захватить.

– Отпроситься-то я отпрошусь, если клиенты опять заявками не завалят. А насчет собак, сам понимаешь, сейчас сказать ничего не могу.

– Вот черт! Ладно, посмотрим по обстановке. – Браун поднял пакет с водой и продуктами для девчонки. – Пойдем, проверим твою игрушку.

Чутко прислушиваясь, они отогнули в подготовленном дедом месте проволочную сетку и проникли за ограду. Джеред прошел вдоль нее несколько шагов и присел у высокого куста. Стремительно распрямился и торопливо вернулся к Брауну.

– У нас гость. На счетчике единица.

– Черт бы его побрал! Вот что, ты двигай вперед, натягивай свою проволоку. – Дед вытащил пистолет. – Я за тобой, в пятидесяти футах. Будем уходить, не забудь обнулить счетчик.

– А как насчет девчонки?

– Не сегодня. Чуток поголодает, ничего с ней не сделается. Сперва посмотрим, как сработает твоя ловушка. Надо выяснить, кто здесь бродит и что ему надо. Работа идет к концу, рисковать нам сейчас нельзя.

* * *

Крейс обосновался на крыше последнего по правой стороне проулка цеха и установил прослушивающее устройство. На этот раз он оказался гораздо ближе к зданию электростанции. Луна сегодня светила достаточно ярко для того, чтобы он мог воспользоваться мощным биноклем вместо прибора ночного видения. Как только до него донесся звук приближающегося к воротам автомобиля, он поспешно приладил наушники.

Соблазнительную мысль осмотреть комплекс сразу по прибытии на место он отбросил. Методичный обход почти сотни зданий, не считая деревянных построек, займет часы, если не дни. Вместо этого он наметил себе весьма простой план. Выследить, в какой корпус они войдут, проверить, сколько в него ведет дверей, запереть снаружи их все, кроме одной. Дождаться у этой незапертой двери, когда они будут выходить, напасть на них из засады. Такой замысел не вызывал у него ни малейшего смущения. Они в него стреляли, значит, занимаются здесь какими-то темными делишками. К тому же, если найденная им в запретной зоне бейсболка действительно принадлежит Линн, они не могут не знать, что с ней случилось. Крейс прислонился спиной к парапету и стал ждать. Вот-вот должны подойти, подумал он.

* * *

– Слушай, – прошептал Браун Джереду в ухо. – Если там кто-то есть, то наверняка засек, как мы подъезжали. Так что отгони-ка машину к проселку, а сам по-тихому вернись пешком. Получится, будто мы смотались.

– Да мы так всю ночь провозимся, – тоже шепотом возмутился Джеред. – Лучше пойдем да возьмем этого гада за задницу!

– И как ты его собираешься искать? Мы ведь не знаем, где он бродит. А если в одном из цехов затаился? Нет, надо обставить все так, будто мы уезжаем... Тогда нам удастся его выманить.

– Ладно, сделаем по-твоему, – нехотя согласился внук. – Ты сам-то где будешь?

– А вот под той сосной. Если трубы обвалятся, здесь будет слышно?

– Еще как!

– Тогда, если ловушка сработает, бегом ко мне. Будем брать.

– Ну возьмем мы его, и что дальше?

– Опустим в бак с кислотой. К тем двоим пацанам. Давай двигай, а то время зря тратим.

Крейс прождал два томительных часа. Он слышал, как отъезжал автомобиль, и это его насторожило. В прошлый раз они заглушили двигатель и почти тут же появились на территории комплекса. Сегодня они приехали, чем-то занимались около получаса и отбыли восвояси. В худшем случае они просто отогнали машину и вернулись пешком, а теперь выжидают, когда он выйдет из своего укрытия. Значит, они каким-то образом узнали, что он уже здесь. В лучшем случае они и вправду уехали, тогда он получает полную свободу действий. Однако остается неясным, почему они так поступили. Ведь ему известно, что у них какие-то дела в одном из близлежащих корпусов. Но почему они здесь так и не появились? Неужели он наследил и они это обнаружили? Время близилось к одиннадцати часам. У него мелькнула мысль устроиться поуютнее и заночевать прямо на крыше. А на рассвете обследовать окрестности. Но вдруг они тоже выжидают и он сам пойдет к ним в руки? Крейс решил спуститься в проулок и осмотреться.

В первую очередь он наметил проверить четыре самых больших корпуса, соединенных уложенными на высокие опоры паропроводами, водоводами и еще какими-то трубами разного диаметра, а также электростанцию. Прячась в тени, он крался от одного здания к другому, приглядываясь к огромным воротам, под которыми исчезали тускло поблескивающие в лунном свете рельсы, и к стальным дверям для прохода людей. На всех висели такие массивные амбарные замки, что он не стал даже и пробовать их открыть. Энергоблок также оказался запертым. Его вновь поразило полное отсутствие каких-либо признаков жизни. Он не только не видел, но и не слышал крыс, мышей, птиц или насекомых. Даже травка не пробивалась в покрывающих бетон трещинах. Воздух пропах стойким кисловатым запахом химии. И это привело Крейса к выводу, что не всегда и не все произведенное количество аммиака, азота и ртути удавалось сохранить в предназначенных для них емкостях...

В просветах между корпусами его взгляду открывались новые ряды бетонных строений и нависшие над головой хитросплетения трубопроводов. Нет, это безнадежно, если ему не удастся выследить этих двоих до конкретного здания, он будет плутать здесь неделями! Личность одного он уже установил, так что, может, лучше навестить этого Джереда Макгаранда в его трейлере и убедительно попросить рассказать все, что он знает.

Время – половина первого, свет уходящей за горизонт луны заметно померк. Крейс споткнулся о какую-то проволоку, инстинктивно рванулся вперед и вниз, ожидая опасности справа или слева... К его изумлению, грохот падающего металла раздался у него над головой, и в следующее мгновение на него обрушилась лавина стальных труб. Удар одной из них пришелся ему по затылку, и Крейс низвергся в стремительно закручивающуюся воронку кромешного мрака.

* * *

Около полуночи Джеред высадил деда у его дома в Блэксберге и поехал к своему трейлеру. Они просидели в засаде почти до половины двенадцатого, но ничего так и не произошло. Он по-прежнему был убежден, что дед просчитался, решив дожидаться, когда чужак выйдет из своего укрытия. Надо было просто пойти и выкурить его оттуда к чертовой матери! Однако горький опыт научил Джереда не перечить деду, тем более в такие моменты, как сейчас.

Конечно, старикан зацикливался и прежде, но чтобы так... Всю эту затею с бомбой он устроил из-за Уильяма, тут и думать нечего. У деда просто крыша поехала, все Уильям да Уильям. Об отце Джеред вспоминал только так – Уильям, даже мысленно никогда не называл его папой. В отличие от деда Джереду было глубоко наплевать и на Уильяма, и на то, что с ним случилось. Выскочив замуж в семнадцать лет, его мамашка слиняла, когда ему не было и шести, не выдержала, видите ли, семейных тягот, усугубленных тем, что его младший брат, Кении, родился слабоумным. Не прошло и трех лет, как Уильям последовал ее примеру, махнул сначала в Калифорнию, а оттуда в Техас, где связался с какими-то психами.