Текст книги "Сыны Каина: история серийных убийц от каменного века до наших дней"

Если не принимать во внимание сверхъестественную способность зомби из фильмов жить, когда на самом деле они мертвы, их поведение психологически и биогенетически управляется одной и той же частью мозга, что и у серийных убийц: крохотными скоплениями вещества у основания полушарий под названием базальные ганглии, они же базальные ядра, или ретикулярная формация (так называемый «рептильный мозг»).

Словно археологический раскоп, наш мозг состоит из трех слоев – трех отдельных типов мозга, которые образовались в разное время на определенных этапах эволюции. Они собраны и соединены вместе, причем каждый из слоев древнее и примитивнее предыдущего. Все в целом называется триединым мозгом{52}52
  Paul D. MacLean. The Triune Brain in Evolution: Role in Paleocerebral Functions. New York: Plenum, 1990.


[Закрыть].

Его самая древняя и наиболее примитивная часть – это и есть рептильный мозг. Он есть у всех четвероногих животных: от ящериц и птиц до кошек, собак, приматов и, конечно же, людей. Рептильный мозг появился самым первым и отвечает за инстинкты, призванные защищать как особь, так и вид в целом, вроде добывания пищи, убийства, спасения бегством и воспроизведения себе подобных. Иначе их можно назвать «четыре „П“» эволюционного выживания»: пропитание, противостояние, побег и продолжение рода. Если какой-то из инстинктов не работает, то вид обречен на вымирание.

Если смотреть на время с точки зрения эволюции, то люди еще совсем недавно были вынуждены следовать этим инстинктам, как и все животные.

Нейробиолог из Йельского университета Пол Маклин описывал функцию рептильного мозга как «примитивное взаимодействие орального, агрессивного и полового поведения»{53}53
  Paul D. MacLean. «New Findings Relevant to the Evolution of Psychosexual Functions of the Brain». Journal of Nervous and Mental Disease, vol. 135, issue 4, 1962, pp. 289–301.


[Закрыть].

Ни один вид не сможет выжить без правильного функционирования инстинктов – они очень глубоко сидят в нашем мозгу, психике, разуме и личности, ну и душе, если вам так уж нравится это слово.

Словно под влиянием пружинок, мы постоянно выбираем между несколькими вариантами: страх побуждает нас бежать, ярость – бросаться в драку или даже убивать, чувство голода гонит нас на поиски пищи, а похоть – пары для заведения потомства.

И ведь бо́льшую часть своей истории человечество ничем другим и не занималось: не рисовало на стенах пещер, не пело песен, не рассказывало сказок, не строило домов, не приручало животных и не выращивало овощей, фруктов и злаков. Мы лишь постоянно либо убегали от опасности, либо убивали ее источник; собирали подножный корм либо убивали добычу и ели; занимались сексом в любое время, как только захочется сильнейшим мужчинам племени. Жизнь была до ужаса простой и безыскусной.

Когда еды в каменном веке становилось мало, иногда мы ели не только убитых и годных в пищу животных, но и тех, кто нам угрожал, а иногда даже тех, с кем занимались сексом. Во время бедствий, голода, войн и захватов территорий люди с легкостью отдавались во власть инстинктов, бездумной сексуализированной агрессии, каннибализма и некрофилии.

Сейчас наш все еще работающий рептильный мозг взаимодействует со вторым, более развитым и новым отделом – палеомаммальным (древнемлекопитающим) комплексом, также называемым лимбической системой, которая отвечает за разнообразные эмоции, долгосрочную память, сенсорные и моторные функции. Эта часть нашего мозга распознает, что мы видим, слышим и пробуем на вкус, помогает узнавать предметы, отвечает за эмоциональное состояние и мотивационное поведение.

Лимбическая система появилась позже, но она все равно тесно связана с рептильным мозгом и посылает ему информацию от органов чувств и эмоциональные сигналы, которые в случае, если человек здоров, вызывают из четырех «П» реакцию, адекватную в данной ситуации. Слово «адекватная» в данном случае ключевое.

Но отличает человека от животных именно третий слой нашего мозга – самый современный, неомаммальный (новомлекопитающий) отдел, также называемый неокортексом. Он есть только у млекопитающих. У человека неокортекс развит очень высоко и отвечает за связь между рептильным мозгом и лимбической системой. Благодаря ему у нас есть высокоинтеллектуальные способности к речи, логике, рассудочной деятельности, художественному творчеству, абстрактному мышлению, воображению и фантазиям.

Высокоразвитый неокортекс интерпретирует наши импульсы и действия в рамках духовно-философского, культурного, языкового, экспрессивного и психологического контекстов. Благодаря ему мы различаем добро и зло – понятия, не существующие в мире животных. Поэтому когда мы ведем себя как они, то можем стать серийными убийцами. Хотя, с другой стороны, животные редко убивают ради удовольствия – в отличие от людей.

Около сорока тысяч лет назад первобытные люди, как и другие животные, были движимы в основном чистыми инстинктами: страхом, агрессией, голодом, похотью. У них не было как такового воображения, философии, самосознания, раскаяния или каких-либо из неврозов, которыми наделено сегодня «человеческое животное». Наш неокортекс совсем недавно научился рассуждать, делать выводы, абстрагировать, извлекать уроки, проектировать, воображать и фантазировать, и вот благодаря этому-то и появился слой рациональных, понятийных (или неправильных, иррациональных) модуляторов функций лимбической системы (наших побуждений, желаний и воспоминаний). Именно неокортекс определяет, как они могут быть интерпретированы или переданы в рептильный мозг.

Все три отдела мозга постоянно принимают информацию и отправляют ее сами, возбуждая, анализируя и контролируя рептильные инстинкты с помощью неокортекса и его способности к мышлению.

Не все нейробиологи поддерживают теорию триединого мозга{54}54
  Julian Kiverstein and Mark Miller. «The Embodied Brain: Toward a Radical Embodied Cognitive Neuroscience». Frontiers in Human Neuroscience, May 6, 2015, https://doi.org/10.3389/fnhum.2015.00237.


[Закрыть], но те, кто ее принимает, знают: когда у вас в мозге три разные взаимодействующие друг с другом системы – каждая древнее предыдущей, – многое может пойти не так. Достаточно одного короткого замыкания – и всё выйдет из-под контроля, а примитивный рептильный мозг возьмет на себя управление лимбической системой, чего делать категорически не должен.

Вот что об этом писал психолог из Университета Джона Хопкинса, доктор Джон Мани: «Лимбическая система отвечает… за хищничество и нападение ради защиты самого себя и представителей своего вида. У сексуальных садистов случается расстройство мозга, при котором он подает сигналы о нападении одновременно с сигналами о сексуальном возбуждении и поведении для спаривания»{55}55
  John Money. «Forensic Xexology: Paraphilic Serial Rape (Biastophilia) and Lust Murder (Erotophonophilia)», American Journal of Psychotherapy, vol. 44, January 1990, pp. 26–36.


[Закрыть].

Другой психолог объясняет несколько проще: «Серийный убийца-хищник похож на запрограммированную лимбической системой машину для убийств. Он никогда не остановится – не захочет, потому что ничто в жизни не заменит чувства удовлетворения от власти и разрушения…»{56}56
  L. Miller. «The Predator’s Brain: Neuropsychodynamics of Serial Killing». In Louis B. Schlesinger, ed. Serial Offenders: Current Thought, Recent Findings. Boca Raton, FL: CRC Press, 2000, p. 158.


[Закрыть]

Универсальная история, или мегаистория, – это относительно новое направление, в рамках которого человечество рассматривается неотъемлемо от естественной истории Земли, развития биосферы и эволюции Вселенной. Человеческое поведение, в том числе и тяга к серийным убийствам, в ней представлены в контексте основополагающих биологических и антропологических моделей. История человечества рассматривается сквозь призму «истории всего». Давайте выведем серийное убийство из контекста социальных, правовых и психологических норм и посмотрим на него с точки зрения естественной истории планеты.

Чтобы лучше понять хронологию человеческой жизни на Земле, представьте, что один год – это доллар. Например, Вселенной 13,8 миллиарда лет, планете Земля – 4,5 миллиарда лет, динозавры жили между 230 и 65 миллионами лет назад, а пещерные люди появились около 3 миллионов лет назад. Однако письменная человеческая история описывает лишь последние 5500 лет (начиная с 3500 года до н. э.), а все, что происходило до этого, уходит во тьму веков и сохраняется в памяти лишь в виде мифов и легенд. Сравните покупательную способность 13,8 миллиарда долларов и 5,5 тысячи долларов, и вы получите некоторое представление о соотношении между человеческой цивилизацией, возрастом нашей планеты и целой Вселенной. Конечно, за мелочь человечество не сойдет, но все равно сумма не очень внушительная.

Гоминиды, или человекообразные обезьяны, появились около 15–25 миллионов лет назад, а древнейшие люди Homo habilis (человек умелый) и Homo erectus (человек прямоходящий) выделились как отдельные виды около трех миллионов лет назад. Затем появился более развитый Homo neanderthalensis (человек неандертальский).

Мы относимся к виду Homo sapiens (человек разумный), и впервые он возник на Африканском континенте относительно недавно: предположительно, в период между 1,8 миллиона и 200 тысячами лет назад. Около 60–100 тысяч лет назад человек разумный начал осваивать Европу и Азию и устроил там войну с неандертальцами, которые жили на этих территориях. Так как и неандерталец, и человек разумный умели изготавливать оружие из камня, конфликт превратился в вооруженный, и именно это отличало его от стычек между другими животными.

Смертельное столкновение между неандертальцем и человеком разумным закончилось около 30–40 тысяч лет назад победой последнего, что сделало его единственным представителем человеческого рода на Земле. Полагаю, это хорошая новость. Есть и плохая: по мнению многих антропологов, биологов, крупных историков и других ученых, в ходе эволюции мы, как и любой другой вид хищников, пробивали путь к вершине пищевой цепи через череду убийств, изнасилований и кровавых пиршеств{57}57
  Во избежание недопонимания признаю, что не все ученые считают, что представители вида «человек разумный» намеренно насиловали и убивали неандертальцев. Ни по одной из теорий, что я привожу в данной главе, не существует единой точки зрения среди исследователей. Тем не менее отмечу, что я не цитирую двусмысленные или противоречивые утверждения школ антропологии и психологии. В наши дни аргументы любой школы, даже с противоположными точками зрения, звучат убедительно. И все же чем больше открытий мы совершаем, тем лучше понимаем, как мало знаем, особенно о том, что касается происхождения человека.


[Закрыть]. Как мать-природа и задумывала. Единственная разница лишь в том, что наша добыча была вооружена точно так же, как и мы{58}58
  Carles Lalueza-Fox. «Agreements and Misunderstandings Among Three Scientific Fields Paleogenomics, Archeology, and Human Paleontology». Current Anthropology, vol. 54, no. S8, Alternative Pathways to Complexity: Evolutionary Trajectories in the Middle Paleolithic and Middle Stone Age, December 2013, pp. S214–S220.


[Закрыть]. Что же это говорит нам о современных серийных убийцах?

В попытках понять, почему появляются серийные убийцы, исследователи начинают упускать из вида постоянно меняющийся горизонт теорий. Современные антропологические науки в настоящее время тоже претерпевают изменения. Каждый год совершаются новые антропологические и археологические открытия, а костные останки исследуются постоянно совершенствующимися методами определения ДНК и генома и технологиями радиоуглеродного анализа. Благодаря этому наше понимание хронологии развития человечества постоянно меняется, как и само определение человека, не говоря уже о человеке – серийном убийце.

Места нераскрытых преступлений возрастом сотни тысяч или даже миллионов лет, недавно обнаруженные доисторические пещеры, стойбища, поселения, погребения, свалки и даже первобытные туалеты с окаменелыми экскрементами помогают узнать все больше и больше о рационе, поведении, разуме и психопатологии древних людей.

Возникли совершенно новые научные направления, такие, как палеогеномика, которая реконструирует наше доисторическое прошлое с помощью анализа ДНК ископаемых человеческих останков. В середине 2000-х благодаря палеогеномике было совершено поразительное открытие: у некоторых современных людей ДНК несет в себе до 4 % генов неандертальцев{59}59
  Richard E. Green et al. «A Draft Sequence of the Neandertal Genome». Science, vol. 328, no. 5979, May 7, 2010, pp. 710–722.


[Закрыть]. Значит, человек разумный скрещивался с неандертальцами{60}60
  К примеру: Owen D. Jones. «Sex, Culture, and the Biology of Rape: Toward Explanation and Prevention». California Law Review, vol. 87, issue 4, July 1999, pp. 827–839, также Jared Diamond. The Third Chimpanzee: The Evolution and Future of the Human Animal. New York: HarperCollins, 1992, p. 45; João Ricardo Faria. «What Happened to the Neanderthals? – The Survival Trap». KYKLOS, vol. 53–2000–fasc. 2, pp. 161–72; Kwang Hyun Ko. «Hominin Interbreeding and the Evolution of Human Variation». Journal of Biological Research-Thessaloniki, vol. 23, no. 17, December 2016; Grant S. McCall and Nancy Shields. «Examining the Evidence from Smallscale Societies and Early Prehistory and Implications for Modern Theories of Aggression and Violence». Aggression and Violent Behavior, issue 13, 2008, pp. 1–9.


[Закрыть]. Вероятнее всего, это происходило в результате геноцида и изнасилований, потому что именно этим люди обычно занимались и по сей день продолжают заниматься во время войны{61}61
  Valerie M. Hudson, Bonnie Ballif-Spanvill, Mary Caprioli, and Chad F. Emmett. Sex and World Peace. New York: Columbia University Press, 2012; Susan Brownmiller. Against Our Will: Men, Women, and Rape. New York: Ballantine Books, 1993 (first published 1975); Janie Leatherman. Sexual Violence and Armed Conflict. Malden, MA: Polity, 2011; Sonja M. Hedgepeth and Rochelle G. Saidel, eds. Sexual Violence Against Jewish Women During the Holocaust. Lebanon, NH: Brandeis University Press, 2010; Iris Chang. The Rape of Nanking: The Forgotten Holocaust of World War II. New York: Basic Books, 2012; Gina Marie Weaver. Ideologies of Forgetting: Rape in the Vietnam War. State University of New York Press, 2010; J. Robert Lilly. Taken by Force: Rape and American GIs in Europe During World War II. New York: Palgrave Macmillan, 2007; Mary Louise Roberts. What Soldiers Do: Sex and the American GI in World War II. Chicago: University of Chicago Press, 2013; Miriam Gebhardt. Als die Soldaten kamen (When the Soldiers Came); in English: Crimes Unspoken: The Rape of German Women at the End of the Second World War.


[Закрыть]. И хотя в современную эпоху солдатам, совершающим подобные преступления, назначают номинальное наказание в соответствии с национальными уголовными и военными кодексами, в военное время судебное преследование и приведение наказания в исполнение носят эпизодический характер. Исторически изнасилование было в военное время настолько обычным делом и так широко распространено среди мужчин, что международная конвенция о законах и обычаях войны запретила его лишь в 1996 году. И только в 2008-м Организация Объединенных Наций наконец причислила изнасилование в военное время к категории «военные преступления, преступления против человечности или одно из составляющих деяний применительно к геноциду»{62}62
  Marlise Simons. «UN Court, for First Time, Defines Rape as War Crime». The New York Times, June 28, 1996, http://www.nytimes.com/1996/06/28/world/un-court-for-first-time-defines-rape-as-war-crime.html (retrieved March 17, 2016), а также United Nations, Security Council Resolution 1820. Adopted by the Security Council at its 5916th meeting, on June 19, 2008.


[Закрыть].

Некоторые ученые и критики утверждают, что убийство Каином своего брата Авеля в Книге Бытия является аллегорией на геноцид неандертальцев, в ходе эволюции оставшийся в наших первобытных воспоминаниях, которые до сих пор отзываются в коллективном подсознании, подобно обрывкам давно забытых кошмаров. Доисторическая коллективная травма. В каменном веке, при столкновении двух видов гоминид, неандертальцы были в основном кочевниками – как Авель, в то время как человек разумный находился в шаге от оседлого земледелия – как Каин. В этой связи все человечество, а особенно серийных убийц, можно назвать сынами Каина, несущими его кровавую печать{63}63
  James Hawkins. «Could the Story of Cain & Abel Be the Story of the Genocide of Neanderthals?» Science 2.0, March 27, 2009, http://www.science20.com/hawkins_science/blog/could_story_cain_abel_be_story_genocide_neanderthals.


[Закрыть].

Сорок тысяч лет назад люди одержали победу над неандертальцами, но ее ценой стало то, что на протяжении тысячелетий нам приходилось систематически уничтожать всех и каждого, кто не похож на нас. Должно быть, наш мозг жестко запрограммирован на то, чтобы агрессия по отношению к «чужим» постоянно поддерживалась даже спустя бесчисленные поколения. Вместо того чтобы готовиться какое-то время к войне либо пару месяцев или лет обучаться военной службе, как мы делаем сегодня, в каменном веке нам приходилось в течение десятков тысяч лет постоянно истреблять всех вокруг, пока мы не стали воистину непобедимым видом – видом серийных убийц.

Как же изменился агрессивный серийный убийца – человек разумный – за последние сорок тысяч лет, если теперь что-то заставляет нас единогласно признать убийства отклонением от нормы? Поднявшись на вершину пищевой цепи за счет многочисленных завоеваний, людям пришлось поумерить пыл, чтобы не наброситься с этим смертоносным каменным оружием уже друг на друга. Фактически одна из теорий о том, почему человек разумный победил неандертальца, хотя последний был крупнее, физически крепче и не менее искусен в создании копий и ножей из камня, заключается в том, что у неандертальцев не возникло запрета на убийство и поедание сородичей{64}64
  Christoph p. E. Zollikofer, Marcia S. Ponce de León, Bernard Vandermeersch, and François Lévêque. «Evidence for Interpersonal Violence in the St. Césaire Neanderthal». Proceedings of the National Academy of Sciences of the United States of America, vol. 99, no. 9, April 30, 2002, pp. 6444–6448.


[Закрыть]. Они помогли нам, человеку разумному, истребить самих себя.

Почему же человек разумный не поубивал и не выел себе подобных, хотя мы были способны к систематическому каннибализму во времена голода, подобно неандертальцам?{65}65
  Richard Stephen Charnock. «Cannibalism in Europe». Journal of the Anthropological Society of London, vol. 4, 1866, pp. XXII–XXXI; And Elizabeth Pennisi. «Cannibalism and Prion Disease May Have Been Rampant in Ancient Humans». Science, new series, vol. 300, no. 5617, April 11, 2003, pp. 227–228.


[Закрыть] Чем таким природа (или, если хотите, бог) наделила человеческий род, а неандертальцев и другие вымершие виды гоминидов – обделила?

У первобытных людей развился невроз – иррациональный или воображаемый страх, не вызванный реальной угрозой, – под названием некрофобия (страх перед мертвыми)[4]4
  Предположение о том, что некрофобия имеет рациональную мотивацию и необходима, чтобы предотвратить передачу заразных болезней от трупов, опровергается наличием у человека стойкого обонятельного рефлекса на запах разлагающейся плоти.


[Закрыть].

Акоп Назаретян, мегаисторик и психолог, считает: «Грузинский философ Мамардашвили (1990) писал, что род человеческий появился, когда один человек оплакал смерть другого. К сожалению, эмпирические данные археологии и этнографии вынуждают нас переформулировать этот элегантный афоризм. Теперь он уже не звучит так романтично: протолюди появились из-за страха перед мертвыми [курсив авторский]»{66}66
  А. П. Назаретян. Архетип восставшего покойника как фактор социальной самоорганизации // Вопросы философии, № 11, 2002, с. 73–84 [цитата М. К. Мамардашвили. Мое понимание философии. М.: Наука, 1990].


[Закрыть].

Судя по всему, некрофобия начинает появляться у людей примерно в то время, когда истреблялись последние неандертальцы, то есть около 30–40 тысяч лет назад, к концу среднего палеолита (древнего каменного века).

О некрофобии свидетельствуют археологические раскопки необычных первобытных могил, так называемых «девиантных погребений» (то есть таких захоронений, которые отличаются от погребений, произведенных до этого времени), которые в СМИ иногда называют «могилами вампиров». Они обладают определенного рода уникальными чертами – по всей видимости, необходимыми для того, чтобы не позволить трупам восстать из мертвых, чтобы, к примеру, отомстить живым{67}67
  http://www.telegraph.co.uk/news/worldnews/europe/bulgaria/11153923/Vampire-grave-found-in-Bulgaria.html; также Eileen M. Murphy, ed. Deviant Burial in the Archeological Record. Oxford: Oxbow Books, 2008.


[Закрыть].

Археологи составили список многочисленных первобытных (и более поздних, от античных до современных нам) девиантных захоронений по всему миру, отмечая «свидетельства, доказывающие существование страха перед умершими (некрофобии). В подобные практики обычно входит создание умершим помех для возвращения: придавливание тела крупными камнями, фиксация гвоздями, клиньями и кольями или же обезглавливание»{68}68
  Anastasia Tsaliki. «Unusual Burials and Necrophobia: An Insight into the Burial Archeology of Fear», in Murphy, ed. [http://works.bepress.com/anastasia_tsaliki/13] (дата запроса 25.10.2014), p. 1.


[Закрыть].

Подобные захоронения встречаются по всему миру: в местности Чжоукоудянь в Китае (место обитания «пекинского человека») расположение большеберцовых костей двух обнаруженных скелетов указывает на то, что после смерти им связывали ноги{69}69
  Pierre Teilhard de Chardin and C. C. Young. «The Late Cenozoic Formation of S. E. Shansi». Bull. Geol. Soc. China, vol. XII, 1933. And «Cenozoic Formation of S. E. Shansi». British Journal of Social Science, vol. XII, 1933.


[Закрыть]; в неолитическом поселении Хирокития на Кипре, начиная с 4500 года до н. э., трупам клали на голову или торс тяжелые жернова{70}70
  Tsaliki, «Unusual Burials», p. 8.


[Закрыть]; египетские мумии связывали; австралийские аборигены протыкали шеи мертвых копьем, прибивая их к дну деревянного гроба; тасманийцы связывали телам руки и ноги, сверху помещали тяжелый камень, а в Италии обезглавливали{71}71
  Letizia Cavallini. «Le sepolture anomale in Italia: dalla lettura tafonomia all’interpretazione del gesto funerario, in Pagani e Cristiani. Forme e attestazioni di religiosità del mondo antico». In Emilia, vol. X, Edizioni All’Insegna del Giglio, Firenze, 2011, pp. 47–105.


[Закрыть]; на Балканском полуострове и в Средиземноморье покойных заваливали тяжелыми камнями{72}72
  S. Sublimi Saponetti, F. Scattarella, A. De Lucia, V. Scattarella. «Paleobiology, Palaeo-pathology and Necrophobic Practices in Early Iron Age Burials (IX–VII century BC) in Capo Colonna, Trani, Apulia, Southern Italy – The State of Health of a Small Sample from Iron Age. Coll Antropol, vol. 31, no. 1, March 2007, pp. 339–344.


[Закрыть]; в Испании труп приколачивали гвоздями к гробовым доскам{73}73
  А. П. Назаретян. Архетип восставшего покойника как фактор социальной самоорганизации.


[Закрыть]. Уже в XIX веке наблюдатели пришли к выводу, что традиция ставить надгробные плиты является отголоском древнейшей некрофобии, когда на трупы сверху клали тяжелые камни или мельничные колеса{74}74
  J. G. Frazer. «On Certain Burial Customs as Illustrative of the Primitive Theory of the Soul». J. Anthropol. Inst. Great Brit. Ireland, no. 15, 1886, pp. 63–104.


[Закрыть]. Некоторые ученые утверждают, что неандертальцы также практиковали ритуальные захоронения, но таких ученых мало, и их словам нет каких-либо убедительных подтверждений{75}75
  Некоторые антропологи утверждают, что неандертальцы практиковали похожие ритуальные захоронения. Но на данный момент доказательства в пользу существования ритуальных погребений у неандертальцев крайне скудны и противоречивы. См.: W. Rendu, C. Beauva, I. Crevecoeur, p. Bayle, A. Balzeau, T. Bismuth, L. Bourguignon, G. Delfour G, J. p. Faivre, F. Lacrampe-Cuyaubère, X. Muth, S. Pasty, p. Semal, C. Tavormina, D. Todisco, A. Turq, and B. Maureille. «Let the Dead Speak…: Comments on Dibble et al.’s Reply to «Evidence Supporting an Intentional Burial at La Chapelle-aux-Saints». Journal of Archeological Science, no. 69, 2016, pp. 12–20; R. H. Gargett. «Middle Paleolithic Burial Is Not a Dead Issue: The View from Qafzeh, Saint-Césaire, Kebara, Amud, and Dederiyeh». Journal of Human Evolution, no. 37, 1989, pp. 27–90; R. H. Gargett. «Grave Shortcomings: The Evidence for Neanderthal Burial». Current Anthropology, vol. 30, no. 2, 1989, pp. 157–190; W. Rendu, C. Beauval, I. Crevecoeur, p. Bayle, A. Balzeau, T. Bismuth, L. Bourguignon, G. Delfour, J. p. Faivre, F. Lacrampe-Cuyaubère, C. Tavormina, D. Todisco, A. Turq, and B. Maureille. «Evidence Supporting an Intentional Neanderthal Burial at LaChapelle-aux-Saints». Proceedings of the National Academy of Sciences, vol. 111, no. 1, January 2014, pp. 81–86; Nikki A. Basset. «Neanderthals and Modern Behavior: Did They Bury Their Dead?» UMASA Journal, vol. 33, 2015, http://umanitoba.ca/publications/openjournal/index.php/mb-anthro/article/download/249/80.


[Закрыть].

Если взглянуть на современных серийных убийц, то сразу станет понятно, что некрофобия, свойственная большинству людей, у них отсутствует. Убивают они без малейшего страха, а с трупами взаимодействуют различными способами: расчленяют их, носят, возят с собой и даже хуже: некоторые маньяки сдвинулись по шкале некрофобии в абсолютно противоположную сторону – к некрофилии, или сексуальному влечению к мертвым. Будучи иногда спутницей серийных убийств, сексуального насилия и каннибализма, некрофилия и сама зачастую включает в себя эротический каннибализм, употребление крови (вампиризм) и других телесных жидкостей, а также коллекционирование частей тел в качестве тотемов или трофеев с последующим поеданием.

Термин «некрофилия» происходит от древнегреческих корней nekros («мертвый») и philia («любовь, пристрастие»). Предложили его относительно недавно – в 1850-х – и использовали для описания французского серийного некрофила Франсуа Бертрана по прозвищу Вампир с Монпарнаса (см. главу 7). Точная статистика присутствия некрофилии в делах о серийных убийствах несколько противоречива. Пиковые цифры пришлись на восьмидесятые, когда при исследовании убийств на сексуальной почве девяноста двух человек в ФБР пришли к выводу, что в сорока двух процентах случаев половой акт был совершен после смерти жертвы{76}76
  Robert K. Ressler, Ann W. Burgess, John E. Douglas, Sexual Homicide, Kindle locations 1281–1282.


[Закрыть]. Самая низкая статистика была зафиксирована отделом поведенческого анализа ФБР в 2014 году. Тогда посмертный сексуальный контакт присутствовал только в 11,2 % случаев (исследовалось 480 дел о серийных сексуальных убийствах, в которых фигурировали девяносто два преступника-мужчины){77}77
  Robert J. Morton, Jennifer M. Tillman, Stephanie J. Gaines. Serial Murder: Pathways for Investigation. Washington, DC: Federal Bureau of Investigation, Behavioral Analysis Unit, National Center for the Analysis of Violent Crime, US Department of Justice, 2014, p. 47.


[Закрыть].

Если сорок тысяч лет назад убийство и изнасилование наших врагов-неандертальцев было делом обыденным и мы даже иногда ими питались, то некрофильная практика с целью сначала удовлетворить низменное сексуальное влечение, а потом уже голод, была чем-то похожа на эволюционно примитивное поведение первобытных людей: они сперва убивали, а после уже занимались прелюбодеянием и плотскими утехами. И да, некрофилия, как мы недавно узнали, свойственна не только человеку. Однополый некрофильный секс был зарегистрирован у крякв, что свидетельствует о существовании глубоко укоренившегося естественного биологического импульса, побуждающего к некрофилии (и стимулирующего гомосексуальность). И дело тут не в человеческой психологии{78}78
  C. W. Moeliker, «The First Case of Homosexual Necrophilia in the Mallard Anas Platyrhynchos (Aves: Anatidae)». DEINSEA – Annual of the Natural History Museum Rotterdam, November 2001, pp. 243–248.


[Закрыть].

Если подходить к некрофилии со стороны ее противоположного полюса – некрофобии, страха перед умершими, – и принять во внимание его эволюционную функцию, как ее видят мегаисторики, то мы можем приблизиться к пониманию того, как сексуальное влечение к мертвым, наблюдаемое у серийных убийц, влияет на поведение человечества в целом и почему сейчас мы чувствуем к этому такое отвращение. Даже Зигмунд Фрейд, который с легкостью ступал на поле самых что ни на есть диковинных психоаналитических концепций, вроде зависти к пенису, анально-экспульсивного типа личностного развития и Эдипова комплекса, говорил, что не желает иметь дело с сексуальными убийствами и актами некрофилии, потому что этот «ужас» слишком уж «далек от нормы»{79}79
  Зигмунд Фрейд. Полное собрание сочинений в 26 томах. СПб: ВЕИП, 2005–2019. Том «Три очерка по теории сексуальности». Первоначально очерки Фрейда были опубликованы в 1905 году.


[Закрыть].

Желание убивать жертв, насиловать, расчленять, поедать или заниматься с ними сексом не возникает в серийных убийцах из ниоткуда. Они обнаруживают его в массе глубоко укоренившихся примитивных инстинктов, которые даются всем людям при рождении, но вроде как должны подавляться положительными социальными нормами и правильным воспитанием. На самом деле никто не создает серийных маньяков, – наоборот, обычные люди обучаются не быть убийцами еще в детстве благодаря хорошим родителям, стабильной обстановке в семье и очень удачному отсутствию различных травм. Это вполне подтверждается распространенным фактом: в детстве серийные убийцы зачастую переживают распад семьи или какие-либо проблемы.

Некоторые мегаисторики считают, что некрофобия, уникальная для нашего вида, объясняет, почему все предыдущие гоминиды вымерли, в то время как Homo sapiens выжил. Некрофобия стала результатом превращения некрофилии и набора инстинктов выживания в ходе эволюции в невроз, который сделал из похожих на животных Homo sapiens цивилизованное «мыслящее стадо сумасшедших», как описывает современное человечество один мегаисторик{80}80
  А. П. Назаретян. Архетип восставшего покойника как фактор социальной самоорганизации // Вопросы философии, № 11, 2002, с. 73–84. См. также Давиденков С. Н. Эволюционно-генетические проблемы в невропатологии. Ленинград: Тип. им. Володарского, 1947; John E. Pfeiffer. The Creative Explosion: An Inquiry into the Origins of Art and Religion. New York: Cornell University Press, 1985; Гримак Л. П. «Вера как предпосылка гипноза»/прикладная психология, № 6 (2001), с. 89–96.


[Закрыть]. В каменном же веке именно отсутствие возможности убивать, насиловать и поедать трупы было бы «ненормальным, нездоровым и просто сумасшедшим». Выживание и развитие первых гоминидов основывалось на доминировании и размножении наиболее приспособленных и крепких в сексуальном плане особей. Всем, кто не мог защищаться, добывать еду или размножаться – слабым, больным, бесплодным, увечным и старым, – в том мире просто не было места. В лучшем случае гоминиды всего лишь бросали слабых представителей вида на произвол судьбы, а в худшем – насиловали их, убивали и питались ими без единого намека на сочувствие или сожаление. По сути, мы, гоминиды, были психопатами, серийными убийцами, насильниками и людоедами, потому что только так можно было выжить в жестоком мире естественного отбора. Сама мать-природа – жестокая психопатка, не испытывающая сочувствия к собственному потомству.