Текст книги "Похитители детей"

– Ты такой приколист, Уккува, – сказали они.

Потом Таитоа приблизился к Астрид. Лицо у него было такое, будто он собирался отвесить ей пощечину. Однако она отодвинулась, прежде чем он подошел к ней вплотную.

– Эй, милашка, – сказал он. – Не хочешь ли пойти с нами?

– Спасибо, ребята, – ответила Астрид, делая еще шаг назад. – Очень приятное приглашение, но у нас с Эрве другие планы.

Пока Таитоа приставал к Астрид, Лукас подползал к Эрве. Андри это заметил.

– Поглядите-ка на этого малыша, – сказал он.

Лукас опустил голову, так и оставаясь на четвереньках.

Парень по имени Уккува замахнулся ногой, чтобы ударить Лукаса тяжелым ботинком в грудную клетку.

То, что сделал Лукас дальше, удивило даже его самого. Не поднимаясь с пола, он пнул Уккуву ногой в грудь, и тот повалился на двух других скарктоссцев.

– Ссс, – прошипел Лукас, быстро вскакивая на ноги.

Он выхватил у Эрве его трость и принялся бешено крутить ею. В кровь ударил адреналин. Лукас нанес два быстрых хука Андри и Таитоа. Все трое скарктоссцев с несколько шокированным видом попятились.

Прикрывая лицо и грудь, Астрид забежала брату за спину. Скарктоссцы стали надвигаться на ребят. В следующий миг Эрве швырнул Уккуве в лицо газету. Это был прекрасный ход. Листы разлетелись, совсем сбив парня с толку, и он принялся неуклюже от них отмахиваться.

Лукас крутанулся на месте. Он махнул тростью за своей головой – влево, вправо, – ударяя стоящих за ним двоих скарктоссцев по лицам. Они кинулись на Лукаса, но он резко выбросил локти назад, попав парням в животы, от чего у них вышибло дыхание.

Андри этот удар застал врасплох настолько, что он рухнул на пол, не издав ни звука. Таитоа упал на колени. Он медленно вытащил из носка нож и ткнул им в сторону Эрве.

Быстрым движением Астрид врезала таитянцу по виску. Таитоа едва не потерял сознание. Он схватился за голову, роняя нож. Лукас упал на пол, развернулся и пнул скарктоссца в грудь – готово. Таитоа осел на пол и скрючился.

Уккува навалился на Эрве всем весом. Астрид помогла Лукасу подняться. Лукас машинально схватил трость и направил ее на Уккуву. Затем мальчик сделал шаг назад, замахиваясь тростью сбоку, как удочкой, продолжавшей его собственную руку. Заведя изогнутую ручку скарктоссцу за ноги, Лукас резко дернул трость на себя, повалив противника на пол. Голова скарктоссца стукнулась о каменный пол.

Лукас швырнул трость назад Эрве, и все трое уставились на стонущих скарктоссцев.

– Добро пожаловать, – сказал Эрве. – Добро пожаловать в… Новое Соп’готивление.

Уккува поднял голову:

– Мадам Гунерро говорит, ты никогда не вспомнишь.

В глазах Эрве загорелся огонь. Он резко повернулся к скарктоссцу, быстро выхватил нож и уселся Уккуве на грудь. Затем он обеими руками поднял нож и приставил мальчишке к горлу.

– Я начинаю вспоминать, – сказал Эрве.

Эрве зарычал, дважды занося нож над головой.

Уккува попытался вырваться, но француз крепко прижимал его плечи к полу коленями. Астрид завизжала, понимая, что сейчас произойдет. Лукас метнулся к Эрве.

Эрве замахнулся ножом в третий раз, когда Лукас ударил его плечом в подмышку. Нож опустился. Лезвие дернулось, минуя горло Уккувы и едва не задевая его лицо. Лукас шлепнул Эрве по предплечью, и нож вылетел у того из руки и заскользил по полу. Все трое свалились в кучу-малу.

– Нельзя их убивать, – сказал Лукас Эрве. – Они не понимают, что делают, – их наверняка похитили и промыли им мозги.

– Шри-Ланка, – сказал Уккува. – Вот мой дом, настоящий дом, а не Рафиш – нас заставляют говорить, что мы оттуда. – Потом парень уткнулся лицом в колени и начал всхлипывать. – Мне должны были промыть мозги полностью, как и остальным. Было бы легче, если б я ничего не помнил.

Лукас отчасти поверил ему и захотел помочь. Однако сейчас на это не было времени.

– Мне очень жаль, – прохладно сказал он и посмотрел на Астрид: – Нужна веревка.

Астрид мигом подобрала моток телефонных проводов и кинула его брату. Спустя несколько секунд Лукас продемонстрировал свое мастерство во всей красе. Он связал Андри и Таитоа сногсшибательными беседочными узлами, а затем спутал им ноги и руки проводами, как телятам на родео. Уккуву Лукас привязал к заграждению несколькими выбленочными[9]9
  Беседочный, выбленочный – классические виды узлов, которые применяются в морском деле и альпинизме.


[Закрыть] узлами.

– Давайте убираться отсюда, – сказал он.

– Подождите, – сказал Эрве, по-прежнему сидевший на полу.

Бросив взгляд назад, на француза, Лукас подтолкнул Астрид. Уперевшись в дверь обеими руками, он надавил на нее, открывая. За дверью его глазам предстало то, чего он совсем не ожидал увидеть.

Глава 11. Кто за кем наблюдает?

Все еще прокручивая в голове схватку, Лукас почувствовал, что дело прибрело чрезвычайно серьезный оборот. Ему стало казаться, что даже мельчайшая деталь может иметь огромное значение. Его внутренний навигатор активировался, и Лукас начал подмечать все, что видел, чуял или слышал.

Перед Лукасом и Астрид раскинулась широкая, мощенная камнем улица, по которой, словно водомерки по пруду, сновали крошечные машинки. Воздух пах дизельным топливом и свежим хлебом. Здание на противоположной стороне улицы было покрыто металлическими лесами: рабочие белили стены. На улицу сыпалась пыль и побелка. В кафе на тротуарах сидели на стульях люди – они читали, беседовали и пили кофе.

Через поток машин несся черный автобус с тонированными окнами. Лукас заметил, что аварийный люк на крыше сломан. За автобусом следовали два белых фургона без боковых окон. На крыше каждого медленно вращались маленькие спутниковые тарелки в форме человеческого уха и глазного яблока. Изображенные на боках фургонов логотип и слоган на французском и английском говорили сами за себя:

ВАМ НЕ ПРИДЕТСЯ СМОТРЕТЬ И СЛУШАТЬ – ХОРОШАЯ КОМПАНИЯ СДЕЛАЕТ ЭТО ЗА ВАС.

Лукас провожал автобус и фургоны взглядом, пока они не скрылись на кольцевой развязке. Рядом с кольцом он заметил колесо обозрения, пару карнавальных шатров и гильотину.

– Странно, – пробормотал Лукас, подняв взгляд.

Прямо над его головой за улицей следила камера видеонаблюдения.

Астрид, видимо, разглядывала нечто совершенно иное. Выглядела она едва ли не мечтательно.

– Париж! – сказала она так, словно приехала сюда на каникулы. – Я уже его люблю.

Через дорогу в ряд расположились бутики самых знаменитых французских брендов: Шанель, Диор, Луи Виттон, Гермес, Ив Сен Лоран, Живанши.

Астрид шагнула дальше на тротуар, чуть не наступив в воду, бегущую вдоль бордюра.

– Франция великолепна, – влюбленно произнесла она. – Тут целый магазин Шанель! Мамин парфюм был отсюда. Он мне нравится. Мне нравится…

– Ты такая девчонка.

– Я и есть девчонка. Большое спасибо!

Астрид развернулась и прочла табличку на двери.

– Это вход для доставки на склад Хорошей Компании, – сказала она. – Из нас двоих карта Парижа в голове у тебя. Как нам быстрее добраться до отеля мисс Гунерро?

Лукас развернул в голове парижскую карту:

– Это на другом конце квартала. – Он помолчал, затем показал пальцем: – Надо идти прямо пятьсот метров к колесу обозрения. У белых шатров повернуть на восток – налево. Та улица должна быть Рю-де-Риволи.

Астрид обошла Лукаса и зашагала по тротуару.

– Эй, Астрид, – сказал Лукас, догоняя ее. – Как думаешь, что этот Уккува имел в виду под «ты никогда не вспомнишь»?

– Не знаю, – она покачала головой. – Папа говорит, что наш разум никогда ничего по-настоящему не забывает.

– Уккува жутко разозлил Эрве, – заметил Лукас. – Думаешь, Эрве и правда пырнул бы его? Убил бы по-настоящему?

– Я не знаю, – ответила Астрид. – Мне показалось, в Эрве есть что-то…

– Ты же не хочешь сказать «милое», надеюсь? – Лукас сморщил нос.

– Я хочу сказать, – проговорила Астрид, – славное и печальное одновременно.

– Двойной агент – это не славно.

– Он на нашей стороне, – возразила Астрид. – И нет, это я не вычитала. Просто такое ощущение.

– У меня на его счет тоже есть ощущение, – сказал Лукас в свою защиту. – И то, что мое ощущение отличается от твоего, не значит, что оно неправильное.

– Вот и проверим, – ответила Астрид. – Вон он идет.

По тротуару проворно хромал Эрве. Француз поднял свою трость.

– Подождите! – окликнул он.

– Пусть его, – сказал Лукас, изогнув бровь. – Я бы лучше вон на том колесе обозрения прокатился, чем с этим типом дело иметь.

– Ты ведешь себя как тринадцатилетний, – фыркнула Астрид.

– Я и есть… – Лукас запнулся. – Подожди! Мне четырнадцать. Сегодня мой день рождения.

– Я совсем забыла. – Астрид сглотнула. – И правда. Вау. Странно, да: в свой четырнадцатый день рождения оказаться в Париже, чтобы раскрыть сеть похитителей детей? – Она скривилась: – Это что-то.

– Ага.

– Когда вернемся – устроим вечеринку, – пообещала она. – Главное, чтоб тебя не похитили.

– Ха-ха.

– С днем рождения, – сказала Астрид. – Серьезно.

– Спасибо, – ответил Лукас.

Он знал, что в глубине души Астрид – неплохая. Только обычно уходила целая вечность на то, чтобы до этой глубины добраться.

Они остановились у булочной, чтобы подождать Эрве. Лукас глядел на колесо обозрения и высчитывал, какую долю оборота оно совершает в секунду. От этого занятия его то и дело отвлекал мальчик, размахивавший руками возле гильотины – знаменитого орудия обезглавливания времен Французской революции. Эта гильотина была сделана из картона и выглядела нелепо, как неудачное хеллоуинское украшение.

Астрид покачала головой, глядя на Лукаса:

– Мы туда не пойдем – хоть у тебя сегодня и день рождения.

Наконец до них добрался запыхавшийся Эрве:

– Вы помахали в caméra?

– В какую камеру?

– В caméra наблюдения, – ответил Эрве.

– Ты имеешь в виду, – сказала Астрид, – ту камеру наблюдения, которую хакнул Трэвис?

Лукас выпучил глаза:

– Мне кажется, об этом говорить не следует.

– Эрве с нами, Лукас.

– Ну разумеется. – Француз указал на другую сторону улицы: – Видите ту caméra на здании министерства? Посмотрите туда и помашите, чтобы те, кто наблюдают, знали, что вы прибыли.

Астрид помахала и стукнула Лукаса, чтобы он помахал тоже. Лукас неохотно поднял руку и заметил, что Эрве Пивейфино направляется в сторону гильотины.

Запах шоколада был чересчур соблазнительным. Взгляд Лукаса притянули торты и пироги на витрине булочной. Он подумал даже – не купить ли что-нибудь съестное на те деньги, которые он позаимствовал из отцовской миски с мелочью.

– Мы недавно ели в контейнере, – напомнила Астрид. – У тебя глисты, наверное.

– Нет у меня глистов, – возмутился Лукас. – Я люблю сладкое.

– Вечно ты пытаешься отвертеться от дел.

Лукас понизил голос:

– Эрве меня бесит.

– Я думаю, ты ошибаешься на его счет.

Лукас объяснил:

– Эрве знал этих скарктоссцев по именам. И что за «помашите в камеру»? Что это значит, вообще? Я не верю этому типу, Астрид. Ну в самом деле. Скарктоссцы случайно проходили мимо нашего контейнера, и тут откуда ни возьмись появляется Эрве?

– Ты себя накручиваешь, – сказала она. – Код Оранжины разослали всем нашим агентам в Париже. Это часть плана.

– Есть такое понятие, как двойной агент. – Лукас сделал непроницаемое лицо. – Наверняка он что-то недоговаривает.

– Mon ami, друг мой. Отчего у тебя такое обес покоенное выражение? – спросил Эрве, присоединяясь к ним. – Франция не есть опасное место.

– Гильотина! – верещал мальчик у гильотины, давая картонному «лезвию» упасть. – Почувствуйте себя Марией Антуанеттой! – выкрикнул он.

– И гильотина неопасна? – поинтересовался Лукас.

– Ну… – замялся Эрве. – Эм…

Паренек вопил на всю улицу.

– Лезвие ка’гтонное. – Он плохо имитировал французский акцент. – Так что вы ощутите… хрясь!.. без крови.

– Это ужасно, – сказала Астрид. – Надеюсь, Керала этого не увидит.

Лукас неожиданно узнал в этом мальчике вора, который должен был украсть пуделя, на видео из самолета. Но не успел он поделиться этим с Астрид, как она уже указывала Эрве на рукописную заметку на стене: «Завтра ночью – карнавал. Эйфелева башня. Вход бесплатный».

Лукас подумал, что совпадений как-то многовато, словно все было спланировано.

А может, подумал он, все и было спланировано.

– Куда нам? – спросила Астрид Лукаса. – Мы должны попасть в Хороший Отель, чтобы выяснить, что затевает мисс Гунерро.

Лукас повел сестру по многолюдным улицам к главному входу в парижский Хороший Отель. Он шагал быстро, надеясь по дороге оторваться от Эрве. Однако, завернув за следующий угол, мальчик застыл. С отвисшей челюстью он указал вдаль, где в парижское небо устремлялось знаменитейшее из построенных человеком строений.

Эйфелева башня.

По ощущениям, ребята глазели на нее очень долго. Но тут их догнал Эрве, и Лукас немедленно пошел дальше. Он намеревался отвязаться от француза до тех пор, пока не поймет, что у того на самом деле на уме. Обогнув очередной угол, Лукас зашагал через плотную толпу так быстро, как только мог. Они пронеслись мимо припаркованных в линию машин и врезались в целую стену людей. Покупатели. Туристы. Парижане и лондонцы, арабы и тайцы. Еще больше хаоса привнесла скорая помощь, промчавшаяся, вереща сиреной, по улице.

Затем произошло нечто странное. Возле кафе «Л’Абри» перед ними словно из ниоткуда вынырнул какой-то парнишка с тонкими руками. Он явно нервничал и шевелил своими похожими на пушок персика усиками так, будто собирался чихнуть. Парнишка достал из-за спины апельсин и протянул его Астрид.

Лукас бросил на сестру внимательный взгляд. Они зашагали вперед, не обратив на парнишку никакого внимания. Бред какой-то. Что-то явно шло не так.

– Ладно, это как-то странно, – сказала Астрид. – Откуда он узнал код?

– Почти правильный код, – уточнил Лукас.

– Я уже готова пойти в убежище и выяснить, что вообще такое происходит.

– Думаю, от Эрве мы оторвались, – сказал Лукас, ускоряя шаг. – Но давай-ка не будем останавливаться.

Лукас петлял по людному тротуару – мимо пары африканцев, рассматривающих бриллианты, под лестницей на Рю-де-л’Эшель. Астрид спешила следом. Лукас обошел толпу и остановился напротив главного входа в парижский Хороший Отель. Там он заметил ее.

Сибу Гунерро.

В черных очках в оправе «кошачий глаз» и в длинном белом платье со стразами она походила на голливудскую звезду. Рядом с ней семенил на поводке пудель с выкрашенными в розовый шариками шерсти на лапах и хвосте. Мисс Гунерро поднялась по ступенькам своего Хорошего Отеля. У бедра она держала Джини.

Увидев малышку, Лукас рванул через дорогу, не обращая внимания на машины. Астрид завизжала и схватила его за руку, не дав угодить под колеса такси.

Вернувшись на тротуар, Лукас ощутил сильную головную боль. Он совершенно запутался. Как мисс Гунерро, глава корпорации зла, заполучила Джини, которая только недавно была на Белой Птице Один?

Остановившись на верхней ступеньке Хорошего Отеля, Сиба Гунерро, президент Хорошей Компании, повернулась и стала беседовать с огромной толпой репортеров со всего мира.

Корреспонденты вопили, пытаясь задать свои вопросы, папарацци поднимали камеры повыше над толпой, делая моментальные снимки. Посреди толпы Лукас заметил Ножика. Они с Астрид моментально пересекли дорогу и смешались с группой репортеров, оказавшись с Ножиком рядом.

– Новость просто ужасная, – сообщала мисс Гунерро, слегка приподняв подбородок. – На Эйфелевой башне убиты туристы? Я в шоке. Это трагедия. Однако я уверена, что, если бы башню охраняла Хорошая Компания, подобного никогда не произошло бы. У Хорошей Компании больше нет договора на охрану этого прекрасного сооружения. Это французское правительство разорвало контракт – вина за гибель туристов лежит на нем.

Журналисты забросали мисс Гунерро вопросами:

– Мадам Гунерро? Этот младенец ваш или из одного из Хороших Приютов?

– Каковы прогнозы касательно прибыли компании?

– Что будет с благотворительным Хорошим Карнавалом, который вы планировали провести на Эйфелевой башне?

– Что…

– Все знают, что я люблю детей – особенно младенцев, – сказала мисс Гунерро властным тоном. Она принялась отвечать на вопросы поочередно: – Этот чудесный ребенок будет первым в Хорошем Приюте в Париже, моем новом благотворительном проекте. Второй вопрос: прогноз касательно прибыли… хороший. – Она хмыкнула. – Очень хороший. Третье. Наш Хороший Автобус продолжает помогать детям во всем мире, и наше благотворительное мероприятие на Эйфелевой башне состоится, как и запланировано. Вы все приглашены. И не волнуйтесь. Там будет безопасно. Мистер Магнус и охрана Хорошей Компании обеспечат на мероприятии безопасность по высшему разряду. Даже французская полиция не понадобится.

– Мадам Гунерро? – окликнул ее репортер из хвоста толпы. – Как вы ответите на заявления, что ваша компания эксплуатирует детский труд?

– Вечно найдется кто-то вроде вас, – надменно сказала она. – Ответ тот же, что и всегда: это клевета! Мы неспроста зовемся Хорошей Компанией. Мы творим исключительно благие дела.

Мисс Гунерро с гордостью посмотрела на Джини. Лукас не мог поверить этой женщине.

– Позвольте мне добавить, от чистого сердца… – Она сделала паузу. – Самая жуткая вещь в мире – это заскучавший ребенок, и поэтому мы находим неблагополучных детей и даем им образование в Хороших Школах. Так они могут стать полноценными членами нашей компании и нашего общества.

Еще кто-то из репортеров задал вопрос о радиоактивных отходах, однако мисс Гунерро уже направилась ко входу в отель. На верхней ступеньке она напоследок повернулась к толпе лицом и одарила собравшихся улыбкой из глянцевого журнала. Камеры защелкали как сумасшедшие, что еще сильнее взбесило Лукаса. Мисс Гунерро прошла через вращающиеся двери и скрылась внутри отеля.

Швейцары, одетые в красные пиджаки и цилиндры, сомкнули руки, не давая группе репортеров прорваться в отель. Лукас, Астрид и Ножик незамеченными прошмыгнули мимо швейцаров и папарацци и взбежали по покрытым ковром ступенькам.

Подбивка внизу золотых вращающихся стеклянных дверей шуршала по полу, когда те описывали автоматические круги вокруг своей оси. Ребята вошли в фойе роскошного отеля. Увиденное ими было красивым, услышанное – ужасающим.

Глава 12. Точка невозвращения

Фойе отеля с цветочными композициями, канделябрами и обитыми бархатом стульями было изыс канным и пышным и смахивало на королевский дворец. Однако по какой-то причине кондиционера в шикарном фойе не было. Влажный летний воздух лип ко всему вокруг. Гости, болтавшие на всевозможных языках, двигались как в замедленной съемке.

Из ниши в боковой части фойе до Лукаса, Астрид и Ножика донесся жуткий звук. Там за роялем сидели двое скарктоссцев с тонкими руками в татуировках и выколачивали из клавиш что-то отдаленно похожее на «Душу и сердце». На диванах вокруг рояля развалились еще пять скарктоссцев – этих Лукас уже видел на складе.

Перед мальчишками стояла, обмахиваясь журналом «Мода Антарктики», мисс Гунерро. Ее розовый пудель бегал кругами, поводок волочился за ним по мраморному полу. Под роялем в коляске сидела Джини, икая в паузах песни.

Потом мисс Гунерро уселась рядом с мальчишками за рояль и совершенно всех поразила. Она не просто умела играть – лившаяся из-под ее пальцев мелодия была так прекрасна, что во всем фойе стало как-то светлее и веселее. Люди за улыбались.

– О, – сказал Ножик. – Мы с мистером Силоти разучивали это на прошлой неделе.

Астрид добавила:

– Это «Аппассионата» Бетховена.

– Ага, – согласился Ножик. – А она хороший исполнитель. На самом деле хороший.

Лукас стряхнул с себя недоумение от того, что такая ужасная женщина может так красиво играть. Он оглядел фойе и прикинул, как бы забрать Джини.

Раздалось какое-то клацанье, и Лукас вздрогнул: это швейцар катил по плиточному полу тележку для багажа на вихляющих колесиках. За ним следовала французская семья, таща за собой французские чемоданы, сделанные в Китае Хорошей Компанией.

Когда тележка проехала мимо, перед Лукасом появился последний человек, которого ему хотелось увидеть.

– Эрве! – воскликнула Астрид. – Откуда ты взялся?

Лысый француз пропыхтел:

– Лукас хорошо умеет терять людей. – Он ухмыльнулся. – А я хорошо умею их находить, поэтому мадам Бич и отправила меня встретить вас.

Лукас никак не мог сообразить, что именно в Эрве его смущает, но у него было чувство, что новый знакомый не до конца с ними честен. Как бы то ни было, Лукас потерял уже достаточно времени.

– Я собираюсь вернуть Джини.

– Что? – переспросил Ножик, хмуря широкие черные брови. – И что ты будешь делать?

– Не знаю, – признался Лукас. – Просто пойду и заберу ее.

– Я есть поражен, – сказал Эрве, все еще пытаясь отдышаться. – Ты не должен попадаться мадам Гунерро. Это я знаю.

– Ты, кажется, очень много знаешь, – заметила Астрид.

– Вот о них, – договорил Лукас, указывая на мисс Гунерро и ее скарктоссцев.

Эрве поглядел на мисс Гунерро и оперся на трость, втянув голову в плечи, будто прячась:

– Я знаю слишком много, к сожалению.

Лукасу захотелось его придушить.

– Тогда расскажи нам, что тебе известно!

– Ну разумеется, – сказал Эрве.

– Например, – подхватила Астрид, – как мисс Гунерро украла Джини из самолета?

Эрве пожал плечами:

– Это мне неведомо.

– Зато ведомо мне, – сказал Ножик.

Все трое посмотрели на него.

– Это где-то пятая моя миссия в Первом Классе Нового Сопротивления, – сказал он. – Но я никогда не видел, чтобы столько всего сразу шло наперекосяк. Может, потому, что взрослые нами не командуют.

Астрид наклонилась к плечу Лукаса, замыкая круг, чтобы рассказ Ножика никто не подслушал.

– Ну так вот, – продолжил тот. – Вы двое уехали в своем контейнере. Всех других тоже погрузили на грузовики и отправили в разные части Парижа. Все шло хорошо. Но с моим контейнером у наземного экипажа возникли проблемы. Так что нам с Кералой пришлось ждать в кафешке в аэропорту. Она зачем-то побежала обратно в самолет. Наверняка макияж свой поправить. А потом приехала куча машин – я подумал, таможня или проверка паспортов, только это были сплошь внедорожники без номеров и с тонированными стеклами, и они окружили наш самолет.

– А-а, – сказал Эрве. – Хорошая Гвардия.

– Хорошая Гвардия? – переспросил Лукас.

Эрве кивнул:

– Так мы их называли.

– Так ты их знаешь? – спросила Астрид.

– Нет, нет, – сказал Эрве. – Они меня знают.

Лукас обратился к Ножику.

– Давай дальше, – попросил он.

Ножик продолжил:

– Эти типы в своих защитных шлемах больше на иракскую республиканскую гвардию походили. Но они сказали, что они из МЦПЭД, приехали забрать младенца. А через две секунды вломились на Белую Птицу Один. Дурдом какой-то. Спустя несколько минут они вышли вместе с Эмеральдой и младенцем, залезли в свои внедорожники и уехали.

– А что мой папа? – спросил Лукас.

– И тренер Крид? – добавила Астрид.

Ножик стал рассказывать дальше.

– И Робби, и София, и все остальные, – сказал он. – Когда все это происходило, Керала, видимо, была в туалете. Она сказала, что учуяла запах горелой проводки.

– В самолете? – спросил Лукас.

Ножик кивнул:

– Ага.

– Значит… – сказал Лукас, вытаращив глаза. – Они были там? Их…

– Я не знаю, – сказал Ножик. – Керала никого не видела и не слышала – электронный замок в конференц-зал сломали, и она не могла его открыть. Она не знает, что произошло, кроме того, что что-то горело.

– Ну и что потом? – спросила Астрид.

– Когда Хорошая Гвардия забрала Эмеральду и Джини, Керала выбежала и залезла в наш контейнер, который уже стоял на грузовике. Водитель, видимо, ничего не знал. Он просто отвез нас в Париж – на склад на том берегу Сены. Мы пересекли реку, чтобы попасть на этот берег, а Керала, как только увидела мисс Гунерро и репортеров у отеля, куда-то убежала.

Эрве просунул свою лысую голову между Лукасом и Астрид.

– Поверьте мне, – сказал он. – Мисс Гунерро, она своего добивается. Керала умная. Мы должны избегать эту женщину. Говорю вам, я знаю, что она кого угодно может заставить делать то, что ей нужно.

Лукас встал посреди полного народу фойе и попытался думать. Ему всегда хорошо давалась алгебра – особенно когда требовалось найти икс. Однако в этом случае никакого икса не было. В голове у Лукаса все перемешалось. Даже языки, на которых говорили вокруг, сбивали с толку: китайский вперемешку с кхмерским[10]10
  Кхмерский – основной язык Камбоджи.


[Закрыть], арабским и голландским. Те вещи, которым он учился всю жизнь, совсем не подготовили его к подобной ситуации, когда все кажется туманным и непонятным. Все их планы так быстро сорвались! Ребята остались сами по себе.

Остальные подошли к Лукасу, стоящему под канделябром. Астрид объявила:

– Думаю, вполне очевидно, что что-то здесь не так. Пожалуй, нам стоит отправиться в убежище.

– Где это располагается? – спросил Эрве.

Лукас проигнорировал его.

– Ты права, – сказал он. – Отправиться в убежище было бы разумно. Так мы и должны поступать. Однако правильно будет другое – забрать Джини.