Текст книги "Крысиный принц"

15

По дороге в офис Август уже жалеет, что не взял машину. Три пересадки в одну сторону – это много. Автобус, электричка, подземка, Доклендское лёгкое метро – на чем он ещё сегодня не ездил? Разве что на катере. А ноги-то не казённые!

Перекусив в кафешке «Грэгге» в Стратфорд-центре, он два с лишним часа пишет подробный отчёт о командировке. По требованиям безопасности отчёты печатаются только на специальном компьютере с мощной криптографической защитой, установленном в офисе. И никакого Интернета!

Помощница директора сделала ему чай и угостила шоколадкой. Август тут же простил ей все грехи. Когда он закончил корпеть над отчётом, на Лондон начали опускаться сумерки. Пора уходить. Шеф уехал еще днём по служебным делам.

Махнув на прощанье Джине, Август покидает «Кингз Хаус». По пути нужно заглянуть в магазин, чем-то заполнить холодильник. Но сначала у него есть ещё одно дельце – на этот раз для души. Сегодня он прочёл в новостях, что с нового года планируется закрытие знаменитого «Звериного царства» в «Хэрродсе». Август хочет напоследок успеть заглянуть к зверушкам. Хватит на сегодня работы!

Крупнейший торговый центр «Хэрродс» располагается на Бромптон-роуд, в одном из самых богатых районов Лондона – Найтсбридже, к югу от Гайд-парка. Сотни известных и престижных брендов арендуют в нём торговые площади, радуя глаз изысканными товарами и опустошая кошельки посетителей. Перечень великих имён клиентов «Хэрродса», начиная с членов королевской семьи и кончая знаменитыми учёными, артистами и спортсменами, занимает не один десяток страниц его богатой истории.

В жизни «Хэрродса», основанного в начале девятнадцатого века, было несколько знаменательных, а порой и роковых событий. Так, в 1883 году пожар полностью уничтожил здание магазина. А в 1898 году в магазине был запущен первый в Британии электрический эскалатор. По свидетельствам очевидцев, некоторые особо впечатлительные натуры требовали себе стаканчик-другой виски, перед тем как встать на эту жуткую самодвижущуюся лестницу.

Много десятилетий торговый дом являлся официальным поставщиком королевского двора. Четыре герба красовались на фасаде здания, свидетельствуя о его славе и признании в высших кругах.

В восьмидесятые годы прошлого столетия универмаг был приобретён миллионерами египетского происхождения – братьями Али и Мохаммедом аль-Файед.

С их фамилией связано трагическое событие в летописи торгового центра. 31 августа 1997 года в автомобильной аварии на набережной реки Сены в Париже погибла принцесса Диана и сын Мохаммеда – Доди аль-Файед.

История тёмная… Сам Мохаммед утверждал, что это была не случайная авария, а убийство, совершённое агентами секретной службы Великобритании по приказу королевской семьи. Правда это или нет – неизвестно. Горе могло затмить разум безутешного отца и заставить сделать неправильные выводы. Молчит об этом и Альберт Олдфилд, шеф Августа. Хотя уж он-то точно мог пролить свет на это запутанное дело. Кому как не ему знать повадки и возможности своих бывших коллег!

В любом случае Диана и Доди унесли в могилу тайну своей нелепой гибели, а в начале двухтысячных годов гербы были сняты с фасада и отношения с королевским двором разорваны. Лишь два памятника дружбе бывшей жены принца Чарльза и сына миллиардера, установленные в здании торгового центра, напоминают об этой давней трагедии.

На четвертом этаже магазина расположилось так называемое «Звериное царство» – отдел, занимающийся продажей как самих животных, так и товаров для них. Там же находятся салоны красоты для домашних питомцев. Цены запредельные, но в «Хэрродсе» отовариваются те, кто не смотрит на ценники. Для остальных – это просто возможность поглазеть на витрины чужой респектабельной жизни.

До середины семидесятых годов магазин свободно торговал и дикими животными. Львы, тигры, слоны, аллигаторы – любой каприз заказчика выполнялся в срок. Легендами «Хэрродса» в разное время становились многие представители «Звериного царства».

Слонёнок, приобретённый Рональдом Рейганом для своей избирательной кампании, помог ему выиграть президентскую гонку. Или, к примеру, львёнок по имени Кристиан, купленный молодой парой и выпущенный потом в прерии Кении. Он стал героем газет, когда через два года молодые люди приехали навестить своего питомца и тот, неожиданно для всех, узнал своих друзей. А знаменитая египетская кобра, охранявшая баснословно дорогие сандалии дизайнера Рене Каовилла, инкрустированные бриллиантами, стала просто фотомоделью! Да, «Хэрродсу» есть чем гордиться!

Однако времена меняются. В 2010 году Мохаммед аль-Файед продаёт «Хэрродс» инвестору из Катара, ссылаясь на усталость и желание провести остаток жизни в кругу семьи. Новый владелец принял решение закрыть «Звериное царство» и вместо него открыть дополнительные секции по продаже женской одежды.

«Мало этим бабам шмотья!» – сердито подумал Август, когда узнал эту новость, и выругался.

Август любит бывать в «Зверином царстве». Собаки и кошки, попугаи и хомяки, кролики и морские свинки вызывают умиление и восторг у этого опасного человека. Не имея возможности завести питомца, Август довольствуется наблюдением за животными.

Прильнув щекой к стеклу вольера, он десятками минут может любоваться весёлой вознёй пушистых щенков, тщательным умыванием котят, а также ярким оперением больших заносчивых попугаев. Эти минуты заряжают его положительной энергией, восстанавливают душевное равновесие, возвращают утерянный смысл существования.

Вот и сейчас он смотрит с глупой довольной улыбкой за кувырканием трёх маленьких щенков померанского шпица. Они весело тявкают и гоняются друг за другом вокруг миниатюрного домика. Один из них ухватил другого за пушистый хвостик и, упираясь всеми четырьмя лапками, тянет на себя с комичным рычанием. Другой, как с горки, скатился кубарем по крыше домика и врезался в своих братцев круглым пушистым помпоном. Редкое сердце не оттает от такой картины!

Август слишком увлечён и не замечает худощавого человека в сером пальто и шляпе, который наблюдает за ним из соседнего павильона. Сквозь толщу воды большого аквариума с разноцветными тропическими рыбками пара цепких глаз ловит каждое движение Феликса.

Когда Август мысленно попрощался со «Звериным царством» и отправился домой, человек в пальто незаметно идёт за ним. Он старается не упускать из вида преследуемый объект, но в то же время держится на почтительном расстоянии.

Август приходит домой. Наконец-то он купил кое-какую снедь и несколько бутылок крепкого бельгийского вишневого эля «Кастил Руж». В пиве Август не патриот – пьёт, что вкуснее. Всё купленное закидывается в холодильник, кроме одной бутылки.

Потягивая тягучий хмельной напиток, Август смеётся, вспоминая сцену в морге. Эта чистюля Ридли, конечно, умерла бы от брезгливости, только притронувшись к скользкому крысиному хвосту. К тому же побывавшему в чьей-то заднице.

Вообще-то, Крис ему понравилась. «А она ничего – симпатичная», – подумал он, в мыслях избавил её от костюма, оставив в кружевных трусиках, и, вздохнув, сделал большой глоток.

Август вспоминает, как их тренировали на специальных курсах. В тесный аквариум из закалённого стекла сажали испытуемого в одном нижнем белье. Внутрь вытряхивали из ящика то змей, то пауков, то каких-то гигантских каракатиц и сороконожек. Понятно, что для этого использовались совершенно безвредные виды, не способные причинить человеку ни малейшего вреда.

На свете есть много существ, производящих жуткое впечатление, но абсолютно безопасных для человека. Гигантские паукообразные из семейства фаланг, полозы, африканские многоножки, пауки-птицееды, ужи – всё шло в дело.

Необходимо было вытерпеть десять минут в таком заточении. Эти гады лазают по тебе и вокруг, прикасаются мохнатыми лапами, многочисленными щупальцами, скользят холодной чешуей по телу. Некоторые пытаются залезть в ноздри или в рот. Ощущение – просто жуть! Десять минут казались вечностью! А если убьёшь или раздавишь какую-нибудь особь, так тогда выставляется штраф – в следующий раз будешь сидеть на три минуты дольше за каждую убитую змейку или насекомое. И отправишься на общественные работы, что, впрочем, не отменяет следующих занятий.

Таким образом в воспитанниках вырабатывали психическую устойчивость. Защитники прав ребёнка взвыли бы от ярости, узнай они о подобных тренировках!

Да бог с ними! Сейчас воспитательная система полностью деградировала, а нагрузка на детей постоянно падает, благодаря таким доброхотам от педагогики. Полноценные экзамены давно ушли в прошлое, уступив место примитивным тестам. Что уж там говорить о традиционной для Англии порке розгами! А ведь подобная система как раз и способствовала моральному росту личности и воспитанию нормального человека, ответственного за свою семью и за государство.

Август хорошо помнит своё обучение. Что не инструктор, то личность! К примеру, одним из них в то далекое время был бывший лондонский полицейский инспектор Александер Мур. Феликс хорошо помнит этого воспитательного «монстра»… Мастер криминального сыска, отличный стрелок и метатель ножей слыл у них жёстким и суровым человеком. Никаких компромиссов, никакой пощады! Ни мольбы, ни слёзы его не трогали…

Воспитанники ненавидели Мура до глубины души. На его занятия боялись идти. Они считали, что он просто любит издеваться над беззащитными учениками. Вдобавок инструктор обкуривал их крепкими кубинскими сигарами «Коиба», которые, казалось, не выпускал изо рта, прикуривая одну от другой. Спастись от его диктата помогало только безукоризненное выполнение учебного задания.

Сейчас, по прошествии стольких лет, бывшие ученики, конечно, благодарны Муру за строгость. Впоследствии эта жестокая наука многим из них спасла жизни. Но тогда каждому из них казалось, что инструктор придирается и мучает именно его больше остальных. Феликс даже плакал после одного из таких занятий.

Хотя, естественно, инструкторы ко всем относились одинаково, а это просто детские обиды и фантазии. Надо как-нибудь навестить старика – тот давно вышел на пенсию и уехал из Лондона. Если он ещё жив, конечно. Впрочем, всё бесполезно – Джина никогда не расщедрится на адрес: правилами Фонда внеслужебное общение не приветствуется, а с уволенными сотрудниками – категорически запрещено.

Август купается и ложится в постель. Спать! В мощных наушниках Армии Ван Бюрен плетет гипнотические кружева прогрессив-транса. Космический ритм пустынной Вселенной уносит Августа за пределы галактики. Хватит на сегодня проблем!

В тени соседнего дома человек в сером пальто пристально смотрит на погасшее окно квартиры Августа.

16

12 ноября 2013 года, вторник, 09:30. Лондон

Крис всегда приезжает рано. В этот час на их этаже тихо и пустынно. До начала работы ещё тридцать минут, есть время неторопливо выпить кофе за рабочим столом, поточить карандаши и распланировать день. На большой кружке выпуклый рисунок Виндзорского аббатства – сувенир от коллег на Рождество. Кофе, правда, недорогой – Скотланд-Ярд не балует сотрудников эксклюзивом, – но пить можно.

Сегодня дождливо – серые капли стучат в окно редкой дробью, от влаги на улице промозгло и неуютно. Крис грустно, даже её любимое радио «Капитал ФМ» не радует интересной музыкальной подборкой.

Новый день – очередной раунд борьбы за выживание, не более того. Может, она действительно выбрала не ту профессию? Может, родители были правы? Крис вспоминает, как пять лет назад мать в ужасе всплеснула руками, узнав о решении дочери податься в полицию. Мыслимое ли дело для её девочки – идти работать констеблем!

– А учёба? Математический факультет Королевского колледжа на дороге не валяется! Полтора года коту под хвост! Лучше бы шла уж тогда ко мне в фирму – тримминговать собак! Вот узнает отец, я даже не представляю, что будет…

Ждать реакции отца пришлось недолго. Профессиональный проектировщик-строитель после долгих увещеваний на повышенных тонах не сдержался и разбил о стену фарфоровую тарелку. Ох, и попортили же они тогда друг другу нервы!

– Ты что, веришь в дурацкую эмансипацию? Таскаться по улицам в идиотском котелке! Это, по-твоему, что – женское дело? Дождёшься, пока тебя пырнёт ножом какой-нибудь наркоман! Или опять всем назло, лишь бы не по-вашему? – отец раскраснелся и хватался за сердце, а мать тихо плакала.

Крис стояла на своём. Избавиться от диктата родителей, всегда решавших за неё – с кем дружить, куда пойти учиться, что носить и как дышать, стало для Крис идеей фикс. Последние годы она просто задыхалась в родном доме. Второй ребёнок в семье, любимица, на которую возлагались родительские надежды, – это бремя было для неё невыносимым.

«Ну почему, почему я должна реализовывать их несбывшиеся мечты об идеальной жизни? – думала она. – Ведь это их идеальная жизнь, а не моя! Я не Барби, на которую можно напялить красивое платьице, причесать, поставить на полку и хвастать перед гостями! У меня своё понимание о том, что правильно, а что нет. Моё, а не чужое! Пусть буду конченой дурой, но я приняла решение и не дам сломать себя никому!»

Её сестра Бетси старше Крис на три года. В свои двадцать семь у неё двое детей. Анете уже пять, а младшенькой Иви месяц назад исполнилось полтора годика. Муж работает в той же фирме, что и их отец, там они и познакомились. Мортимер старше Бетси на восемь лет. Он показал себя примерным супругом: любит жену, а уж с дочек так и вовсе пылинки сдувает. Живут они в Барнете. Бетси не работает – занимается домом и детьми.

Идиллическая семейная жизнь старшей сестры висит над Крис немым укором. Родители молчат, но видно, что они на самом деле думают по поводу одинокой младшей дочки и её работы. А ведь есть ещё бабушка, две родные тётки и дядя Джордж. Последнему, кажется, абсолютно начхать, есть ли семья у Крис или нет. У него давний роман с алкоголем, и жизнь он видит через донышко налитого стакана. Зато дядя всегда весел и счастлив, хотя печень уже ни к чёрту.

С Робертом у неё тоже всё не просто. Год назад они съехались, но с каждым днём она чувствует, что их переезд был ошибкой. У каждого свои дела, встречаются они только по вечерам, да и то не каждый день. Роберт работает торговым представителем по реализации рыбной продукции и может говорить только о сделках. Ах, если бы у него хотя бы на десятую долю так загорались глаза, когда он думает о ней! Думает ли? Увы, на первом месте у него план и процент с продаж.

С недавнего времени Крис стала тяготить их совместная жизнь. Ни смешного анекдота, ни обнять, ни шлёпнуть по попке, в конце концов. Рыба, пиво и футбол – вот все его интересы. Будучи родом из Престона, он с детства болеет за любимый «Блэкберн ровере». Где были её глаза! Жаль, разговор о женитьбе Роберт пока не заводит. Хоть был бы повод прекратить их странные отношения.

Два года отработав констеблем в Кройдоне, она пошла работать в отдел уголовных расследований. Тогда к её званию добавилась приставка «детектив». Позже она успешно прошла оба экзаменационных этапа специальной полицейской программы OSPRE и стала инспектором.

Да, всё-таки папа был прав – никаким гендерным равноправием на её службе не пахнет. Сказки бывают только в фильмах. Скрытое недовольство её коллег мужского пола тем, что они работают с ней на одинаковых условиях, чувствуется постоянно.

Нет, если спросить прямо, никто правды не скажет. Наплетут в ответ что угодно, а потом ещё и смеяться будут между собой. А уж что сейчас про неё говорят, когда она стала старшим инспектором и имеет права руководителя, и представить страшно. Сколько раз она перехватывала пренебрежительные взгляды и скрытые ухмылки! Нет, надо терпеть и делать вид, что ничего не происходит. Так проще.

– Слушай, а где у нас пластиковые стаканчики? Похоже, закончились, – в комнату заглядывает Рассел Барлоу – детектив из соседнего отдела. Он живёт на востоке, в Хаверинге, и тоже приезжает рано.

– В тумбочке рядом с кулером, в верхнем отделении, – Крис потянулась и отогнала от себя грустные мысли. Кофе уже остыл. Пора идти на встречу с Дэймоном.

* * *

Штаб-квартира столичной полиции, более известная как Скотланд-Ярд, охраняется не хуже королевских резиденций. Периметр здания обвешан видеокамерами и охранными датчиками, повсюду бдительные люди в форме. Стрелы въездных шлагбаумов усилены мощными решётками в человеческий рост. Когда стрела поднимается, то решётка поднимается вместе с ней. Создаётся впечатление, что это вращает крыльями подземная ветряная мельница.

Август припомнил, что пару лет назад подъезд со стороны улицы Бродвей был перегорожен длинным рядом мощных бетонных блоков. Сейчас их убрали.

«Неужели полиция перестала бояться своих граждан?» – язвительно подумал он.

Знаменитый крутящийся треугольник, у которого так любят сниматься туристы и репортёры, делает, по слухам, больше двенадцати тысяч оборотов в сутки. На двух его сторонах переливается металлическими буквами надпись «Новый Скотланд-Ярд», на третьем красуется эмблема столичной полиции и её девиз «Работая вместе, делаем Лондон безопасней».

Сверившись со списком, его пропустили в здание. Он слышал, что этот безликий монстр из стекла и бетона, построенный в 1967 году, собираются продать, а всех сотрудников перевести в здание на набережной Виктории.

«В этом, пожалуй, есть смысл, – размышляет он, поднимаясь наверх. – Коридоры совсем узенькие. Судя по количеству дверей, комнатушки крошечные, а потолки настолько низкие, что хочется пригнуться. В современные стандарты больших открытых офисов здание не вписывается. И снаружи оно только портит вид Лондона. С таким же успехом в центре города смотрелась бы тюрьма».

К совещательной комнате, или, как её называли местные сотрудники, «совещалке», они подходят одновременно. Сегодня Крис одета в штатское. Приталенный брючный костюм серого цвета сидит на ней идеально. Тёмно-серые туфли на каблуках средней высоты удачно дополняют деловой стиль. Чтобы он не выглядел совсем скучно, воротник лиловой блузки выпущен наружу. Невольно Август залюбовался таким преображением Крис.

«Зачем она вообще наряжалась в морг в форму? Детективы обходятся без формы, насколько я в курсе», – про себя удивился он.

Ридли решает пока не привлекать никого к расследованию. Посмотрим, способен ли этот Дэймон на мозговой штурм. Если нет, тогда она соберёт команду, а про него просто забудет. Пусть слушает и молчит. Её такой расклад тоже устраивает.

Собственно, об этом Крис и сказала Августу. Правда, вторую часть своих размышлений она ему не стала сообщать.

Август ответил, что с удовольствием поучаствует в расследовании, пока у него есть время. Так он подстраховался: вдруг в этом деле ничего интересного для него не обнаружится? Чего тогда время тратить? Пусть сами крутятся…

Отношения пока натянуты, вчерашние события ещё накладывают отпечаток на их общение. Крис рассказывает Августу все подробности дела. Август внимательно слушает, стараясь не упустить ни одной детали.

Ридли считает, что в первую очередь необходимо определить круг самых неотложных вопросов, чтобы она могла поставить служебные задачи сотрудникам полиции.

Август соглашается:

– Можно начать с простого. Например, костюм на трупе – одежда для покойников, как сказал патологоанатом. Надо постараться определить, где продаются такие костюмы и кто их покупал в последнее время. Сюда же плюсуем туфли и голову манекена. Понятно, что если эти вещи недорогие, то результат будет нулевой. Но поработать в этом направлении стоит. Кстати, что у нас с отождествлением личности по группе крови, отпечаткам и ДНК?

– До твоего вчерашнего прихода мы как раз говорили об этом с Хейгом. Отпечатки пальцев и образцы уже взяты для проведения анализа. Сейчас проводится сравнение с базой данных. Нам сообщат. Ещё там был стул. Эксперт сказал, что таких моделей не выпускают уже лет пять. Обычный раскладной стул для пикников. А что ты думаешь об орудии убийства?

Август оживился:

– Это очень перспективное направление. Чем, по-твоему, могли отрубить голову?

– Ну он же сказал, каким-то мечом, – пожимает плечами Крис.

– Не каким-то. Большой европейский меч, наподобие тех, что были у рыцарей, для этого не годится.

– Почему?

– Раны от него выглядели бы по-другому. Ну как от топора, например. Такой меч причиняет грубые рубящие повреждения, а тут почти ювелирная работа. Хейг предположил, что меч мог быть японским. Согласен, катана для этого дела вполне подошла бы.

– Ты предлагаешь проверить спортивные магазины? Где они вообще продаются, эти катаны?

– Не совсем. Подозреваю, что той ерундой, что торгуют в магазинах, голову не отрубишь. Было использовано не тренировочное оружие, а боевое. А мастерство, с которым отсекли голову, говорит об опыте убийцы. Поэтому лучше проверить школы восточных единоборств, поговорить с мастерами. Я думаю, они знают, где можно приобрести настоящее оружие. Или знакомы с теми, у кого оно имеется. Что с прессой, звон будет?

– Слава богу, пока тихо. Труп успели увезти, до того как в парк потянулся народ. С Пола Эванса взята подписка о неразглашении. Как дальше пойдёт – посмотрим…

– Это чудесно. Нам шум пока не нужен. Голову хорошо искали?

– Прочесали все окрестности – ничего.

– Странно всё это – Август задумывается. – К чему прятать голову? Чтобы скрыть улики? Или чтобы было трудней идентифицировать личность убитого? Меня не оставляет ощущение какой-то театральности во всём этом. Как будто убийца решил поставить спектакль для Скотланд-Ярда.

– А зачем? – возражает Крис. – Что за странная манера поведения? Чаще всего убийцы стараются замести следы, а тут всё наоборот. Для чего ему это представление?

– Не знаю. А что если убийца или убийцы как раз и добиваются широкого освещения в прессе этого дела? Может, они жаждут славы и известности или хотят кого-то запугать таким образом? Мол, и с вами будет то же самое… В самом деле, такой «театр» напоминает какие-то бандитские разборки. Сейчас преступность стала интернациональной, и кто знает, какие традиции у банд из разных стран, наводнивших Лондон? Кто сюда только не едет! Скажи, ты была на месте преступления?

– Ездила, но уже после того как тело увезли в морг. Когда мне передали дело.

– Тогда предлагаю съездить ещё разок. На месте нас может осенить. Давненько я не был в Ричмонд-парке. Лет пятнадцать. Можешь взять служебную машину?

Крис кивает.