Текст книги "Модерн и процесс индивидуализации. Исторические судьбы индивида модерна"

Модерн и процесс индивидуализации
Исторические судьбы индивида модерна
Полякова Наталья Львовна
Кимелев Юрий Анатольевич

© Полякова Наталья Львовна, 2024

© Кимелев Юрий Анатольевич, 2024

ISBN 978-5-0065-1105-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Введение

Индивид как социальное существо, положение индивида в обществе – изначальная тема социально-философского, а позднее – социально-научного познания. В эпоху модерна эта тематика приобретает новые контуры и новое содержание. Это было связано с фундаментальным социально-историческим процессом индивидуализации как процессом становления и утверждения индивида модерна.

Проблематика индивида становится предметом не только социально-философского, но и социально-научного исследования именно в эпоху модерна, когда происходит процесс дифференциации социально-научного познания, расширяется предметная сфера социально-научных исследований.

Предметом данной работы является социологическое исследование индивида, как оно оформилось в классической социологической теории, а затем изменялось в рамках процесса трансформации социологической теории под воздействием реального исторического развития обществ модерна. Исследовательская задача решается главным образом через анализ социологических теорий, ориентированных на изучение положения индивида в обществах модерна.

Мы намереваемся исходить из концептуальной схемы, базирующейся на нескольких основных тезисах.

Первый тезис состоит в том, что говорить об индивиде в социологическом смысле можно только в связи с модерном и как о «субъекте модерна». При этом следует особо подчеркнуть, что модерн означает не просто и не только становление индустриального капитализма, политического порядка и контроля, воплощенного в правовой и административно-государственной системе управления, а также партийно-политически оформленной системе гражданского общества. Такое видение слишком односторонне задает структурное и функциональное прочтение эпохи модерна и тенденций его трансформации. Ведь модерн – это не только структурные условия его возможности и функциональные императивы. Модерн – это общая рационализация картины мира и процесс секуляризации; это становление современной науки, в том числе социальных и гуманитарных наук; это новый образ жизни, связанный с резкой интенсификацией процесса урбанизации11
  О теории модерна см.: Кимелев Ю. А., Полякова Н. Л. Социологические теории модерна, радикализированного модерна и постмодерна / РАН. ИНИОН. – М., 1996; Полякова Н. Л. ХХ век в социологических теориях общества. – М.: Логос, 2004.


[Закрыть].

Становление модерна – это выход из традиционного общества и традиционализма, который предполагает фундаментальные изменения в культуре в самом широком смысле слова. Речь идет об изменении картин мира и фундаментальных систем легитимации, без чего не может совершиться процесс перехода от традиционного порядка к порядку модерна. Модерн – это прогрессирующий процесс индивидуализации.

Индивидуализация есть процесс, лежащий в основе становления и развития индивида модерна – это второй тезис, на котором основывается теоретическая схема, заявленная в данной работе. Из всех обозначенных выше процессов оформления и развертывания модерна индивидуализация – наименее исследованный процесс, при том что именно индивидуализация является центральным компонентом трансформации структур социальной интеграции в обществах модерна и образует основу становления субъекта модерна.

С социологической точки зрения индивидуализация – это процесс дистанциирования и даже высвобождения в определенной мере индивида от любых коллективностей, идет ли речь о коллективном сознании, традиции или традиционной групповой принадлежности и обретении индивидом собственных, специфических и только ему принадлежащих характеристик.

Этот процесс носит исторически разворачивающийся характер и совпадает или коррелируется с исторической трансформацией общества. В общем историческом процессе индивидуализации можно выделить точки «ускорения» этого процесса, маркирующие соответствующие исторические этапы развития общества и соответствующие исторические типы индивида, которые позволяют говорить о «домодерновом индивиде», «индивиде модерна» и «позднемодерновом индивиде» и типе индивидуализма, оформившемся в последней трети ХХ в. в эпоху постиндустриализма, постфордизма, постмодернизма и т. п.

XVI—XVIII века – период становления и оформления обществ классического модерна в Европе. В этот период не только оформляется и ускоряется процесс индивидуализации, он приобретает качественно иной характер. Именно в этот период происходило формирование индивида модерна как нового типа социальной индивидуальности, и именно процесс индивидуализации правомерно считать основополагающим во взаимоотношениях индивида и общества в эпоху модерна. Исследование этого процесса дает ключ к пониманию положения индивида в обществе.

Третий тезис реализуемого в книге подхода состоит в утверждении, что именно с процессом индивидуализации связано оформление фундаментальной специфики агентности индивида модерна. «Агентность» в самом общем плане – это способность человека создавать, поддерживать и модифицировать социально-институциональные структуры как основу всякой организованной формы социально-исторической жизни.

В социологии агентность в качестве способности создавать, поддерживать и воспроизводить институциональные структуры как основу социального порядка всегда находилась в центре внимания. В конце концов весь исторический опыт человечества так или иначе свидетельствует о такой способности. Вместе с тем в социально-теоретической мысли постоянно обсуждались вопросы о границах способности человека к свободному самоопределению в своем социальном действии и существовании. Такое теоретическое понимание свободной, волитивной и целеполагающей природы агентности противопоставляется социально-теоретическим позициям, которые утверждают примат факторов, принципиальным образом ограничивающих или детерминирующих человеческое действие.

На наш взгляд, понятие «индивидуализации», как мы его используем, позволяет указать рамки и границы агентности в обществах модерна, соответственно создает условия для понимания ее специфики.

Теоретическую экспликацию «индивидуализация» должна получить посредством концептуализации «субъектности» и «субъективности» индивида модерна. Агентность индивида модерна предстает в двух базовых формах – субъектности и субъективности. Мы сосредоточиваем свое внимание именно на таких двух базовых формах социальной агентности – субъектности и субъективности. На наш взгляд, именно явления, обозначаемые этими понятиями, способны служить наиболее адекватным источником диагностики положения индивида в обществах эпохи модерна.

Субъектность и субъективность как спецификация агентности индивида в эпоху модерна понимаются, соответственно, как основные способы взаимодействия индивида с обществом (субъектность), и как основные формы социального самопонимания и выражения социального опыта индивида (субъективность). Концептуализация отношений между агентностью, субъектностью и субъективностью создает условия для целостного видения положения индивида в обществе.

Четвертый тезис состоит в том, что исторический процесс в обществах модерна можно рассматривать как движение от субъектности, высшим проявлением которой является публичное социально-историческое действие, к ограничению возможностей подобного действия и к определенному «замыканию» субъекта в рамках сугубо приватного стиля жизни. Это фактически означает слияние социальной субъектности и субъективности на той стадии процесса индивидуализации, которая относится к концу XX века и началу XXI века.

Субъектность в нашем понимании – это возможность для индивида автономно определять и регулировать собственную жизнь в различных сферах, соответственно, – это характеристика положения индивида в обществе через рассмотрение различных способов реализации такой принципиальной возможности.

Субъектность в эпоху модерна предстает в нескольких основных видах. Эти виды модерновой субъектности являются исторически вариативными, они претерпевали порой радикальные трансформации на различных этапах развития обществ модерна. Высшей формой субъектности можно считать способность индивида участвовать в социальной трансформации, ориентированной на воплощение каких-то универсальных проектов и ценностей. Исторически подобный потенциал субъектности реализовывался через участие индивида в политическом процессе, а также в рамках экономико-производственного процесса. Другими словами, субъектность индивида модерна реализовывалась главным образом как политико-гражданская субъектность и как его деятельность в социально-экономической и трудовой сфере.

Повторим, возможно концептуализировать два основных вида агентности как самореализации социального субъекта. Первый – участие в социальной трансформации с целью воплощения какого-либо социального проекта. Второй вид – создание автономной «формы жизни», автономного «стиля жизни». Оба указанных вида вбирают в себя все те способы поведения и деятельности, которые способны служить средством автономной самореализации индивида. Речь идет о сознательной и деятельностной попытке придать своему социальному существованию и функционированию какую-то определенную форму, реализовать свою жизнь как какой-то более или менее устойчивый и последовательный социальный проект – публичный или приватный.

Реализация субъектности предполагает, во-первых, убежденность в постижимости социально-исторической реальности и ее потенциальной трансформируемости, а во-вторых, способность индивида как субъекта социального действия осознать, постичь и реализовать такой потенциал. Именно подобная возможность сегодня поставлена под вопрос. Публичное понимание социальной субъектности предполагает возможность обозрения и соотнесения с социальным целым. Усложнение социального устройства, непосредственного жизненного поля и деятельностной сферы каждого индивида ставят под сомнение возможность сделать прозрачной и обозримой социальную целостность. Мы вправе в первую очередь констатировать возросший уровень сложности символического оснащения современной социальной жизни. Под символическим оснащением понимаются знания, верования, нормы, ценности, смысловые полагания и конструкции, формирующие, направляющие и ориентирующие жизнь индивида в целом.

Человек спонтанно воспринимает социальную реальность как нечто данное, внешнее, как некую непреложную фактичность и даже как систему, в которую он включен помимо своей воли и из которой практически нет выхода. Такое восприятие социальной реальности большей частью заслоняет от индивида его социальную субъектность. Другими словами, современный индивид склонен недооценивать и даже предавать забвению свое деятельностное участие в оформлении социального мира посредством своего действия, многообразно мотивированного его коммуникативной средой, ценностями, целями, желаниями, воображением и т. п.

Две социальные формы агентности – социальная субъектность и субъективность – в известной мере представляют собой аналитические оппозиции, между которыми располагается широкий спектр возможностей. Вместе с тем у этих форм социальной агентности есть «место схождения». Этим местом схождения является сам субъект как ответственный агент, наделенный определенной устойчивой самопреемственностью, принимающий взвешенные и обдуманные решения. Эти решения должны быть ориентиром и целью действий, а сами действия в своей совокупности должны служить реализации определенного проекта, задающего смысл практической жизни. В идеале жизненный проект призван стать средством как самореализации, так и реализации определенной цели. Речь идет о проекте как организующем принципе, источнике энергии и мобилизации, ключе к интерпретации жизни и социальных отношений, видении мира, организации знания и жизненной практики. В общем, это руководство, позволяющее ориентироваться в реальности и формировать ее.

Опираясь на общее содержание различных современных концептуализаций «субъекта модерна», можно утверждать, что такие концептуализации ориентированы как на позитивную характеристику и осмысление субъекта модерна, так и на его критику и даже отрицание его реальности.

Обобщенная современная концептуализация «субъекта модерна» представляет индивида как наделенное уникальной идентичностью «я», неповторимое, уникальное существо, базисной целью которого является самореализация. Индивид способен быть сознательным субъектом социального и культурного процесса. Создание условий для самореализации такого индивидуально-автономного субъекта предстает как основная цель исторического и культурного процесса. Задача и смысл социальных институтов видятся в том, чтобы обеспечить условия такой самореализации для всех и каждого.

Главное заключается в следующем. Признание «субъекта модерна», какие бы формы такое признание ни принимало, означает признание социальной агентности как субъектности, означает признание возможности контроля над социальным процессом.

Современное социальное состояние характеризуется и специфическим профилированием сферы субъективности, отличающим в ее нынешнем виде эту сферу от того, как она представала на предыдущих этапах истории обществ модерна.

В современных условиях субъективность как форма агентности индивида эпохи модерна предстает в стремлении к формированию разнообразных стилей жизни, становящихся возможными благодаря целому ряду факторов, в первую очередь таких как мощная потребительская культура, политический и вообще ценностно-идеологический плюрализм. Специфика сферы субъективности в современных условиях находит выражение в особенностях индивидуальной социальной идентичности, а также в оформлении и проявлении таких аспектов субъективности как возрастающее внимание к телу, в том числе к различным возможностям его социально-инструментального использования. Теоретическим выражением этого социального феномена является все более заметное место, занимаемое в современной социологии, например, социологией тела.

Итак, в соответствии с теоретической схематикой, положенной в основу исследовательской перспективы в данной работе, процессы индивидуализации являются неотъемлемым компонентом общего движения социально-исторической трансформации обществ модерна к их современному состоянию. Социологические теории, к которым мы обратимся в целях исследования индивидуализации в ее различных формах, указывают на соответствующие процессы социального изменения. Процессы индивидуализации, индивид, его субъектность и субъективность выстраиваются в определенный общий социально-исторический процесс, а концептуализации индивида предстают как неотъемлемый компонент социально-теоретического дискурса.

Речь идет об исследовании и дискурсе отношения индивида и общества, положения индивида в обществе, изменения этого положения и трансформации социальных качеств и свойств индивида в процессе движения от обществ классического модерна к современным обществам конца XX – начала XXI века.

Аналитическое разведение субъектности и субъективности позволяет продемонстрировать историческую и социальную вариативность в соотношении этих аспектов, или компонентов агентности. Оно позволяет увидеть, как в процессе развития обществ модерна происходит ужатие или даже утрата субъектной составляющей агентности и нарастает и расширяется субъективность за счет утраты свободы открытого социально-преобразующего действия и одновременного увеличения свободы в рамках различного рода вариантов форм жизни. Говоря пафосно, становится видно, как, например, революционер и преобразователь жизни эпохи классического модерна превращается в современного потребителя и гедониста.

Исходя из сказанного, мы сосредоточиваем внимание на исследовании двух теоретических комплексов, двух совокупностях теорий. Первую совокупность образуют «теории общества», предлагающие общую содержательную картину состояния общества, общий «диагноз эпохи», отражают специфику определенных социально-исторических состояний. Подобная общая характеристика общественного состояния всегда содержит эксплицитную или имплицитную характеристику социального характера индивида, его социальных возможностей, его социально-эмансипационного потенциала. Такая «материально-теоретическая» диагностика положения индивида в обществах модерна и становится объектом нашего анализа.

Вторую совокупность рассматриваемых теорий составляют различные теории социального неравенства. Анализ теорий социального неравенства позволяет выстроить исторический ряд разнообразных форм и проявлений социального неравенства как фундаментальной характеристики обществ модерна, включая современные общества, а также положения в них индивида.

Изучение социального неравенства создает условия для обращения к важнейшей идейно-теоретической и идеологической проблеме – проблеме социальной справедливости. Ведь свобода, равенство и социальная справедливость как идея, моральный норматив и социальный ориентир не только восходит к христианским истокам европейской цивилизации, но и образует один из основополагающих элементов идейно-нормативного оснащения модерна.

Часть I.
Индивид и процесс индивидуализации
в социальной теории XVII—XX веков

Глава 1.
История процесса индивидуализации
в XVII—XVIII веках

Задача этой главы состоит в том, чтобы кратко охарактеризовать идейную историю процесса индивидуализации в Новое время до рубежа XVIII в. – начала XIX в., до Первой промышленной революции и Французской революции.

Индивидуализация – это один из фундаментальных процессов, конституирующих модерн как социально-историческую эпоху. Этот процесс реализуется как становление нового индивида – «индивида модерна».

Под «модерном» в современной социологии понимается социологическая концептуализация обществ, сформировавшихся в последней трети XVIII века как обществ промышленных, капиталистических, массовых, демократических, оформленных как национально-государственные образования. Этими характеристиками и процессами модерн, однако, не исчерпывается. К фундаментальным процессам модерна следует отнести также процессы секуляризации, урбанизации и главное – индивидуализации.

Трансформационные процессы эпохи модерна есть необходимое условие индивидуализации. Вместе с тем и сами эти процессы были бы невозможны без индивидуализации. Индивидуализация в Новое время, или в эпоху модерна – это, прежде всего, конституирование и историческое существование нового индивидуального социального сознания и сопряженных с этим сознанием новых форм социального поведения и действия. Это новый способ жить в обществе и воспринимать свою судьбу. В самом общем виде речь идет о дистанцировании индивидов от традиционных форм существования, трансформации этих форм и создании новых.

Освещение идейной истории индивидуализации предполагает соотнесение с реальным социально-историческим процессом индивидуализации. В эпоху модерна во всех сферах социальной жизни в Европе происходят фундаментальные изменения. Разумеется, в различных странах – а в эту эпоху Европа становится полигосударственной цивилизацией – изменения носили различный характер. Тем не менее изменения происходили повсеместно.

Наиболее важные трансформации происходят в экономической, политической и религиозной сферах. Это процессы оформления и развития аграрно-коммерческого капитализма; появления суверенных национально-территориальных государств; конфессионального разделения, а также секуляризации. Индивидуализация предстает главным образом как экономический, политический, религиозный процессы индивидуализации. Эти процессы образуют известную когерентную совокупность, возможно, даже известное системное единство.

В экономической сфере индивидуализация была связана, прежде всего, с частнопредпринимательской деятельностью средних классов в рамках аграрно-коммерческого капитализма в тех странах, где он утвердился, а в некоторых случаях и с предпринимательской активностью определенной части высшего класса.

Наиболее значимые экономические изменения происходили, как известно, в Англии. Именно эти изменения стали одним из важнейших факторов появления промышленной революции, превращения аграрно-коммерческого капитализма в промышленный капитализм, оформления промышленно-капиталистических средних классов как основных субъектов процесса индивидуализации в XIX в.

В перспективе индивидуализации наиболее ёмкой представляется характеристика экономической трансформации в Англии, предложенная Бэррингтоном Муром. Б. Мур считает, что ключом к пониманию ситуации в Англии в XVI—XVII вв. следует считать то обстоятельство, что «коммерческая жизнь» и в городе, и в сельской местности развивалась главным образом, хотя и не полностью, через противостояние короне. Под давлением обстоятельств начало размываться средневековое представление о том, что экономические действия следует оценивать в соответствии с их вкладом в «здоровье социального организма». Аграрная проблема уже не воспринималась как вопрос нахождения наилучшего способа поддержать людей в сельской местности. Аграрная проблема стала восприниматься как вопрос нахождения наилучшего способа вложить капитал в землю. С землей во все большей степени стали обращаться как с чем-то, что можно купить и продать – подобно тому как это происходит с современной капиталистической частной собственностью.

При феодализме, конечно, также существовала частная собственность на землю. Однако, повсюду в мире, где оформился феодализм, собственность на землю была обременена и ограничена огромным числом обязательств по отношению к другим людям. И во всех странах, где существовал феодализм, возникли принципиальные вопросы политического характера о том, каким образом должны были исчезнуть подобные обязательства, кто должен был выиграть или проиграть в результате перемен.

В Англии эти вопросы встали раньше, чем в других странах. Б. Мур констатирует: «Задолго до Адама Смита отдельные группы англичан, проживавших в сельской местности, начали признавать выгоду и экономическую свободу как естественное основание человеческого общества. Ввиду широко распространенного представления о том, что экономический индивидуализм возник главным образом среди буржуазии, следует отметить, что лэндлорды, осуществлявшие огораживания еще до Гражданской войны, уже давали, по меньшей мере, столь же важный повод для таких подрывных учений»22
  Moore B. Jr. Social origins of dictatorship and democracy. – Boston: Beacon Press, 1993. – P. 9.


[Закрыть].

В политической сфере процесс индивидуализации был сопряжен с важнейшим социально-политическим событием эпохи – формированием национального государства и появлением новых форм отношений между государством и индивидами. Национальное государство утверждалось в своей суверенности в противостоянии со всякой реальной феодальной или религиозной властью на своей территории, а также в противостоянии с наднациональной религиозно-церковной властью. Национальное государство могло выполнять функцию защиты, вообще обеспечения интересов коммерческих средних классов, экономическая деятельность представителей которых носила все более индивидуализированный характер.

Если при рассмотрении процесса экономической индивидуализации в фокусе внимания оказываются Нидерланды и прежде всего Англия, то при рассмотрении индивидуализации в политической сфере взгляд обращается в первую очередь к Франции. При этом историко-теоретический интерес вызывает не столько развертывание политической жизни, сколько ее кульминация – Французская революция. Ведь ее результатом стало общее утверждение принципов индивидуализации.

В XVII—XVIII вв. индивидуализация как реальный социально-исторический процесс развертывается во всех сферах социальной жизни. В одних он включает большое количество людей (экономика), в других – это элитный процесс (искусство, государственное управление). Норберт Элиас показал роль придворного общества в формировании индивидуализированных стратегий самоконтроля и вообще в формировании психологии индивида модерна.

Подлинно массовый характер процесс индивидуализации обретает в эпоху Французской революции. «Декларация прав человека» и гражданина» (1789) утверждает принцип индивидуальной свободы и делает его достоянием массового общественного мнения. Утверждается и освящается право собственности. Осуществленные преобразования, прежде всего, действия по отношению к различного рода корпоративным образованиям индивидуализируют и даже сингуляризируют экономическое положение каждого человека. Открывается путь к широкому и атомизированному капиталистическому рынку. Появляется, причем в массовом порядке, фигура индивидуализированного гражданина, а затем и избирателя. «Гражданский кодекс» интегрирует принцип индивидуализма в систему позитивного права.

Процесс индивидуализации в XVII—XVIII вв. нельзя постигать вне связи с религиозной сферой. Достаточно указать основополагающие принципы Реформации и их воплощение в жизнь в XVI—XVII вв. Это была эпоха чрезвычайно интенсивной религиозной жизни – как идейной, так и практической. Ведутся яростные теологические споры между католиками и протестантами, а также внутри протестантизма. В философии появляются альтернативы традиционным доктринальным позициям, вплоть до отрицания традиционного христианства как такового. Все это не могло не вести к индивидуализации религиозной мысли.

Разнообразие религиозной идейной жизни было отражением интенсивной практической религиозной жизни, и в свою очередь оказывало мощное воздействие на социальную практику.

Новое государство оказывало огромное воздействие на религиозную сферу. И в период и после окончания в Европе религиозных войн остро встала проблема религиозной терпимости по отношению к религиозным меньшинствам, а также проблема индивидуальных религиозных свобод.

Наконец, следует указать на процесс секуляризации, уже протекавший в рассматриваемую эпоху. В нашем контексте, разумеется, речь не идет о таких моментах секуляризации как переход церковных земель в собственность государства или об изменениях в законодательном регулировании отношений между государством и церквами.

Нас должно интересовать, прежде всего, обретение модерновым государством светского и суверенного характера, а также влияние процесса секуляризации на сознание индивидов и характер их социальной деятельности.

С точки зрения исследования процесса индивидуализации в эпоху европейского модерна самое важное, на наш взгляд, заключается в появлении возможности нецерковной и даже нерелигиозной санкции социальной деятельности индивидов, а также возможности дистанцирования и автономизации индивидов по отношению к религиозно-церковной сфере. В принципе это означало обретение индивидами поначалу режима религиозной толерантности, а затем обретение и того, что принято называть религиозными правами и религиозными свободами.

Указанные выше процессы в экономической, политической и религиозной сферах означали существенные трансформации и в институциональных структурах, и в структурах и характере агентности индивидов, в том числе в виде появления принципиально новых форм социального действия и поведения.

Эти трансформации сопровождались известным переопределением фундаментального отношения между основными социальными институтами и индивидами в направлении укрепления и усиления инстанции индивидуальной агентности.

Вследствие разнообразных процессов структурной дифференциации диверсифицируются формы и способы социальной активности. На ранних этапах истории эти процессы ведут к увеличению числа форм и способов индивидуализированной деятельности. Это означает усиление потребности в индивидуальном социальном самоопределении.

Увеличиваются возможности индивидов оказывать воздействие на условия своего существования, вплоть до возможностей воздействовать на базовые социальные институты. Это не могло не вести к появлению представлений об изменчивости социальных образований как производной, по меньшей мере отчасти, от желаний, намерений и действий индивидов.