Текст книги "Эвакуация. Один в пустом городе"

Эвакуация
Один в пустом городе
Раф Гази

© Раф Гази, 2022

ISBN 978-5-0056-4972-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Один в пустом городе

Cogito, ergo sum —

Пока мыслю, существую (Декарт)

20 ноября

Как обычно, я проснулся от холода. Но вставать было лень. Было лень даже повернуться на бок, чтобы достать с пола измызганный в печной саже полушубок. Я накидывал его на старое ватное одеяло, которым в подземном погребе укрывались банки с различными овощными закрутками. Хотя заслонка банной печи была с вечера плотно прикрыта, тепло держалось плохо. Наружная обшивка, окно и двери почти полностью сгорели, но дубовые бревна старой баньки, спрятавшейся в углу огородного участка, каким-то чудом уцелели. Я как мог залатал образовавшиеся дыры и здесь теперь обитал.

Дрова приходилось экономить. Еще прошлой осенью, до того как случилась эта ужасная беда, я заказал целый КАМАЗ дров. Это была в основном осина, но попадался и березняк.

За год я стопил почти всю осину, а березу, которая горела дольше и тепла давала больше, приберегал для особых праздничных случаев.

Люблю жаркую баню!

Березовые дрова, в отличие от осиновых хранились не в начисто выгоревшем дровнике, а в большом, кирпичном гараже. Хотя они и сохранились, но их было мало.

На дворе стоял хмурый, с холодными ветрами ноябрь, и еще предстояло пережить долгую, пугающую своим холодом и голодом зиму. Поход в обезлюдевшие дома, выстроившиеся в черный, похоронный ряд в глухом закутке, на окраине нашего маленького, провинциального городка, почти ничего не дал. Все соседи, не в пример мне, топили свои бани газом, и дровами не запасались. Даже если б и запаслись, все равно дрова сгорели, – на месте сараев и теплиц остались одни обугленные головешки.

Шутка ли, наш городок полыхал в огне трое суток!

Это случилось в конце лета. Я спасался от дыма и гари в камышовых зарослях на берегу речки Кича, протекавшей за объездной федеральной трассой.

Вернулся я уже на пепелище. Хорошо, сейчас выпал снежок и скрыл под своим белым покрывалом безобразные, покореженные и почерневшие, словно после длительной бомбежки, останки нашего опустевшего городка. Вид уже был не такой пугающий и тоскливый…

Через банное оконце, покрытое потрепанной занавеской, пробивался рассвет. Холод – все-таки не тетка, нужно было вставать и как-то согреваться.

Как удержать тепло в замерзшей бане? На этот счет у меня возникла одна идея…

 
Я просыпаюсь наконец,
Чтоб знать, что миром правит бес.
 

21 ноября

Идея сработала!

Большой кирпичный гараж, который, как и кирпичный туалет, в отличие от мастерской и других деревянных пристроек, не пострадал от пожара, у меня хранились десяток канистр с отработанным моторным маслом и три мешка печной золы. Я не знал, куда выбросить золу, собираемую в качестве удобрения. А моторная отработка предназначалась для покраски потускневшей кровли нашего дома.

Я опоздал! И весь дом, и крыша, и окна, и двери, и все внутренности вместе с мебелью, одеждой, посудой и прочим барахлом сгорели, точнее, их сожгли. И мне пришлось перебираться на житье в уцелевший от пожара гараж, а с наступлением холодов – в баню. Банька была хоть и разрушенной, но в ней находились отличная железная печка в виде огромной трубы и приваренный к ней 200-литровый бак для горячей воды.

Я размешал золу с моторным маслом в большой металлической миске, сверху настругал щепок, поджег и засунул миску в железную печку на горячие улья. Огонь горел ровно и надежно, тяга была хорошей. До обеда должно хватить, пока это месиво не прогорит дотла. Потом, если будет нужно. заряжу еще, только зажигать нужно от горящего фитиля, чтобы не тратить лишних спичек.

Не скажу, что в бане стал «Ташкент», но заметно потеплело. К неприятному же запаху от горелого масла можно привыкнуть. Тем более, что неприятный, резкий запах этот больше распространялся по предбаннику, в котором находилась печка А в парную, ставшею теперь и прачечной, где я проводил основную часть времени суток, его ядовитые пары не достигали.

Какую экономия дров я получил!

 
Мне бы банечку,
Банечку да с веничком.
 

24 ноября

Печка весело гудела. Я снова приготовил замес золы с моторным маслом, водрузив миску с густой вонючей кашицей на два объятых огненными языками березовых полена. К ядовитому запаху моторного масла я уже привык. Главное, чтобы было тепло.

А после обеда из двух картофелин из моих погребных запасов (кстати, нужно провести их ревизию), которые я запек тут же в печи на березовых углях, жизнь и вовсе показалась раем.

В «санатории» наступил «тихий час».

Я забрался на банный полок, укрылся рваным одеялом и предался своим неспешным мыслям.

Еще давно, еще в той жизни, когда был интернет, я как-то решил, как в добрые времена своей юности, завести бумажный дневник и записывать туда свои мысли простым грифельным карандашом. Дескать, так быстрее придет вдохновение – это ведь не бездумно по «клаве» стучать.

А Пушкин вон, вообще, гусиным пером писал. Кстати, я тоже писал пером, в школе, в начальных классах. Только перо было не гусиное, а металлическое, и макать его было нужно в обыкновенную чернильницу. Тогда еще не изобрели шариковые ручки. Изобрести-то их, может, и изобрели, но в Советском Союзе, как и все другие новинки науки и техники, они появились позже. Иногда я думаю – лучше бы совсем не появлялись. Не уверен, что технический прогресс – это благо, это скорее, средство закабаления человечества, которое сильно активизировалось после изобретения интернета. И интернет, похоже, был придуман не на Земле, высокие технологии пришли к нам, скорее всего, из Космоса.

Но тот, кто писал на бумаге пером, окуная его в чернила, навсегда останется в мире Пушкина, Шекспира и Омар Хайяма. Мне же, похоже, выбраться из этого мира и перенестись в современную реальность, а точнее, в сюреальность, уже никогда не получится.

Бумажный дневник в виде толстенной амбарной книги я все-таки забросил – потому он и валялся в предбаннике вместе с огрызком карандаша в ящике со старыми газетами, приготовленными для растопки печи. Зато как он мне сейчас пригодился! Я снова начал вести дневник, и это скрашивает теперь мое одиночество. И пусть даже не каждый день я буду писать. Вчера, например, ночью выпал тяжелый мокрый снег, и я, замучился его сгребать. Ныла от нагрузки и застарелой травмы спина, было не до писанины.

Я отлеживался на чуть теплом полоке в бане, читал свои старые записи из «амбарной книги» (кое-что я туда все-таки успел внести) и плакал над ними, и смеялся. В том, вдруг ставшим таким далеким и недоступным, «доэвакуационном» времени я был совершенно безнадежным оптимистом. Хотя некоторые вещи все-таки сумел предугадать. Жизнь уже тогда окрашивалась в тревожные и мрачные тона.

Вот одна из тех старых записей:

Если верить интернету, по всей стране ширится, растет сопротивление карательным мерам властей, за которыми стоят Пришельцы с планеты Q. Но, похоже, это лишь Сетевая иллюзия. Отключат Социальные сети, и призрак вмиг исчезнет. Думаете, не отключат? Мы тоже когда-то думали, что Советский Союз вечен, коммунизм победит во всем мире, объединит всех граждан Земли против всех сил мирового Зла и наступит вечное Царство Любви, Добра и Справедливости.

…Пришельцы, захватив Землю, отключили не только интернет, но свет, газ и воду. Более того, под предлогом локализации очагов заражения они сожгли все наши дома и провели тотальную Эвакуацию людей. Сначала в больших городах, потом добрались и до малых. Куда и зачем они их вывезли – мне то неведомо.

Вот говорят, Достоевский был провидцем, предугадал и бесов, и чуму, и приход коммунистов. Но про коварный план Пришельцев, которые прилетят на Землю якобы с гуманитарной помощью, Федор Михайлович ничего не сказал. Может, и говорил, но до нас его слова не дошли.

А сейчас и пророчествовать не надо, и так все ясно, как Божий день. Отпусти на волю фантазию, и любой твой самый неправдоподобный и жуткий сценарий рано или поздно воплотится в реальность.

Я уже ничему не удивлюсь. Даже если от кого-нибудь услышу, что Пришельцы, в чью гуманитарную миссию уже никто не верит, прилетели на Землю лишь для того, чтобы откачать из нашей планеты все ресурсы. И не только то, что мы, пьем, то есть воду, но и то, чем мы дышим, то есть кислород. Ведь именно об этом, – краже «воздушной жидкости» – фантазировал почти 100 лет назад советский писатель Александр Беляев в своем малоизвестном романе «Продавец воздуха». Злой гений мистер Бэйли, как писал Беляев, упаковывал кислород в контейнеры и отправлял на Марс в огромных количествах, в атмосфере же Земли все меньше оставалось воздуха, люди были вынуждены ходить в специальных масках…

А еще можно предположить, что Пришельцы питаются нашими эмоциями, причем, сугубо отрицательными. И чем больше жути и страху нагоняют они на землян, тем больше вырабатывается пищи для инопланетных «богов»…

Шутки шутками, но все бредовые и запредельные, казалось бы, идеи сценаристов и писателей-фантастов: про инопланетные вторжения, торговлю воздухом,, о страшных эпидемиях, об опустевших городах и выжженных поселках – все это каким-то чудесным образом или уже сбылось, или начинает сбываться.

Взять, к примеру, роман фантаста Моргана Робертсона «Гибель «Титана» о пассажирском корабле, погибшем при столкновении с айсбергом. Настоящий, а не вымышленный «Титаник» затонул спустя 16 лет после выхода книги, в 1912 году, и тоже в апреле. Причем, Робертсон угадал даже количество жертв.

Ну не чудеса ли?

 
А мы здесь просто зэки,
На планете – тюрьма.
 

25 ноября

Проснулся я от дикого визга работающей бензопилы. Спросонья мой слух, привыкший к абсолютной тишине, долго не мог разобрать, откуда доносится этот странный звук. Может, кто из соседей в столь ранее время задумал включить бензопилу?

Да какие там соседи! Не было никаких соседей – ни сзади моего участка, ни спереди, ни с правого бока, ни с левого… Нигде не было, во всем разоренном городе не осталось ни единой живой души. Всех вывезли, а кто сумел спрятаться от Пришельцев, тот сам сбежал, спасаясь от голода и холода, в окрестные деревни. Хотя я не уверен, что там было чем разжиться, думаю, Пришельцы и туда добрались.

Когда еще было потеплее, и дороги не занесло снегом, я как-то пешком, срезая путь через овраг, добрался до центральной площади, где располагалась администрация нашей мэрии. Здесь тоже все было разорено и выжжено. Не только многоэтажки, но и торговый центр, Дом культуры, музей и библиотека, школа..

Зрелище было жутким – разрушенный город молча и тоскливо зиял своими черными дырами-ранами. Такое раньше я видел лишь в документально-исторических кинохрониках про Вторую мировую войну. Неужели началась Третья?.. Если она началась, то это война не Мировая, а Межгалактическая…

Зайдя в сгоревшее здание мэрии, я прошелся по пустым кабинетам, в одном из них обнаружил несгораемый сейф. Он был не заперт, на бетонный пол вывалилась стопка документов с гербовой печатью: о санитарном режиме, о введении комендантского часа, о штрафах нарушителям, об Эвакуации… Были указаны дата и время, но никаких подписей не было. Я засунул эту кипу никому не нужных бумаг за пазуху своего замасленного автокомбинезона – будет чем печь в бане разжигать – и отправился восвояси…

А визжала, конечно, не бензопила, а… кошка. Видимо,, от голода. Но недолго. Поняв, что поживиться здесь нечем, убежала обратно куда-то в лесопосадку. Скорее, это была даже не кошка, а котенок, уж слишком высок и резок был издаваемый звук.

И это тоже было странно. Кошачье племя уже давно пропало, а до них и собачье. Кошки, правда, спустя несколько дней после пожара вернулись. По огороду важно, как хозяева, расхаживали две котяры – одна крупная, рыжая, другая поменьше, черной масти. Но они тоже вскоре исчезли, выловив всех уцелевших мышей и крыс, За что я им премного благодарен. Кошки очистили мою территорию от разносчиков заразы.

Власти пугали нас сложной эпидемиологической обстановкой. Дескать, везде: и в земле, и в воде, и в продуктах, и даже в самом отравленном воздухе завелись страшные микробы и вирусы, поэтому нужно регулярно проводить профилактические мероприятия. А потом сказали «готовьтесь к Эвакуации» и отключили все коммуникации.

Пришельцы приехали внезапно на рассвете на больших автогрузах, помеченных красным санитарным крестом. Они приехали спасать и вывозить людей из неблагополучной, смертельно зараженной, как они объявили, зоны. На сборы дали полчаса, брать с собой разрешили только самое необходимое. И заверили, что там, в Эвакуации всем эвакуированным будут предоставлены самые комфортные условия.

Расставание было тягостным и мучительным.

– Может, ты все-таки поедешь? – просила меня, глотая слезы, поникшая жена.

– Нет, я решил, что никуда не поеду. Я останусь тут.

– Как же ты тут будешь, без воды, без еды? Да и ситуация опасная, зря ты не веришь. А там нам предоставят кров, пищу, заживем, наконец, нормальной жизнью.

– Нет, я не поеду. Мы ведь все уже обговорили.

– Может, мне тогда тоже остаться? – в дрожащем голосе жены слышалась надежда, что я передумаю и изменю свое решение.

– Нет, не нужно, ты здесь не выживешь. И потом, тебе нужно быть вместе со своими стариками, им ведь уже под 80, как они там справятся без тебя.

Мы на прощанье быстро обнялись, и я огородами побежал к речке Кичу прятаться в камыши.

Вернулся я уже на пепелище.

Зато теперь я живу в самом экологически чистом месте. Кошки поели крыс, неожиданно нагрянувшие морозы убили все микробы (если они были), обильно выпавший снег, а до этого проливные дожди, умыли и очистили город от копоти и сажи. Даже нефтяные качалки перестали работать, то ли всю нефть выкачали, то ли она Пришельцам стала просто не нужна. Хотя вначале я сомневался в качестве воды. Пришельцы могли отравить водоемы, с них станется, это же не люди, а звери с чужой планеты, хоть и в человечьем обличье.

И вообще с водой у меня возникли проблемы. Власти (приспешники Пришельцев) заблаговременно, чтобы народ не противился «добровольной Эвакуации», отключили централизованную подачу электроэнергии, газа и воды.

И где было теперь брать воду? Только в речке Кичу. Благо, протекала она всего в двух километрах от моего дома. Но как оттуда ее достать? Ведрами и банными тазами много не натаскаешь. Да, в гараже у меня стояла ручная садовая тачка на резиновых колесах, но пробраться с ней до реки через буреломы и камыши – пустая затея. К тому же на ней больше одной 40-литровой фляги не увезти. 200-литровая железная бочка (их для полива огорода я прикупил целых три штуки) на тачку не влезет.

Вот если б погрузить бочки на машину! Машина тоже была, и тоже стояла в гараже, но стояла, как груда бесполезного металла. Старенький корейский «Хундай» не заводился. И дело тут не в аккумуляторе, не в отсутствии бензина, не заводилась машина вот почему.

Примерно за полгода до Эвакуации Центральный банк и служба ГИБДД провели одну замечательную акцию. По заданию Пришельцев, разумеется. На переучет были поставлены все авто, и при техосмотре в систему зажигания монтировался специальный электронный датчик. Как ранее было объявлено, прежние бумажные паспорта, водительские удостоверения и прочие биометрические данные были «вшиты» в новый единый документ, имевший вид электронной карточки. Но ЦБ и ГИБДД подсуетились, и до выдачи населению новых электронных паспортов успели «вшить» в них и свои интересы.

Многие тогда еще радовались. Как же, на все случаи жизни теперь будет один документ! Им, как банковской картой, можно и покупку в магазине совершить, и, как ключом зажигания, машину завезти. И никто кроме законного владельца автомобиля включить двигатель уже не сможет. Власти уверяли, что автокражи после этого нововведения сразу сойдут на нет. Кое-кто поверил…

Но вот случилась Эвакуация – банковские и автомобильные функции электронных карт были заблокированы с центрального пульта. Ведь деньги и машины эвакуированным уже не нужны.

 
След кометы едкий,
Между мирами война.
 

26 ноября

С водой вопрос решился просто. Водрузив пустую бадью на тачку я отправился таки на речку Кучу. А что мне оставалось делать? Не успев отъехать и 100 метров, я заметил на соседнем огороде некое кругообразное углубление. И тут же вспомнил, как сосед, живший два дома ниже меня, хвастал, что прорыл скважину для колодца. Я и сам это хотел сделать на своем участке, даже уже яму начал копать и бетонные кольца заготовил. Но на мотор денег не успел поднакопить с этой чертовой Эвакуацией.

И все таки благодаря колодцу соседа я был спасен! У меня теперь в бане в теплом и холодном баках всегда есть вода. И нисколько она не отравлена, чистая, мягкая, ключевая. Пью уже четыре месяца, и жив-здоров, чего и вам желаю. А кому сказать «спасибо» – не знаю.

Уже второй год, как мы с женой перебрались из столицы в это захолустье, купив здесь дом, а я так и не выучил своих соседей по именам. Честно говоря, они тоже не выказывали особого желания познакомиться поближе с новыми жильцами, то есть с нами. Этот дурацкий карантин разобщил и разлучил людей, все забились по своим норам, боясь носа высунуть на улицу, чтобы не подцепить какую заразу.

А когда власти загнали всех людей, как стадо баранов, в свои стойла под домашний арест, я понял, что это всерьез и надолго. Я выл белугой в четырех бетонных стенах, не зная как вырваться на волю! И как только власти пошли на некоторые послабления, я спешно, за бесценок продал в столице свою большую, благоустроенную, с сауной и двумя застекленными лоджиями квартиру, чтобы прикатить сюда, в эту глухую провинцию, подальше от так утомивших меня «плодов цивилизации». Я думал, нас здесь не достанут.

Действительно, почти год мы наслаждались свободой, спокойно обустраивая свое новое жилище, отгородившись высоким забором на своих десяти сотках от всего остального мира.

Но не тут-то было… Тогда я еще не знал, что за безумными действиями властей стоят вполне обдуманные планы Пришельцев. Эти кровососы ни перед чем не остановятся, они нас за людей не считают, держат за рабочий скот. Хотя сами и есть настоящие звери.

А куда от них можно было убежать? В тундру к чукчам? В казахские степи? В горы на Кавказ? Но у Пришельцев есть вездеходы, вертолеты и дальняя авиация. Да что там авиация, весь Космос в их руках!

Ревизия съестных запасов огорчила. Их оставалось немного. За осень, несмотря на режим жесткой экономии, я все подъел.

Зайдя в обугленный дом и спустившись в погреб (другой погреб на улице, под сараем, где тоже хранились продукты, весь сгорел), я перебрал свои запасы. Две трехлитровые банки с солеными огурцами, одна – с помидорами, да еще с пяток литровых и помельче банок с различными овощными салатами и закусками. В углу, в большом отделении, была рассыпана картошка – мешка два, ведро лука и немного чеснока. И рядом валялись две огромные свеклы – все со своего огорода.

Не густо.

Хочешь-не хочешь, а придется заняться мародерством, рыская по чужим подвалам, наверняка соседи тоже делали какие-то запасы на зиму. Все равно они уже никому не пригодятся.

Я забыл упомянуть о своем главном богатстве – лекарстве от всех болезней, домашнем коньяке, который я сам произвел и закупорил в пятилитровую бутыль. Успел, пока власти не запретили самогонные аппараты.

Это был НЗ – Неприкосновенный Запас, которым можно было воспользоваться только в самый черный день.

 
Я приехал сюда, чтобы встретить здесь старость,
Беспечальным найти свой последний приют.
 

27 ноября

Опять всю ночь валил снег, на этот раз легкий, мягкий, пушистый. Зима нынче ранняя, снега уже навалило много.

Какое счастье, что лопата с большим пластмассовым ковшом и заточенным металлическим основанием, специально предназначенная для уборки снега, случайно оказалась в кирпичном гараже!. Хотя она обычно хранилась с инструментами и садово-огородным инвентарем в деревянной мастерской, которая сгорела вместе со всем ее содержимым.

На этот раз белый и легкий, как пушинка, снег давался без больших усилий. Я быстро очистил дорожку в обе стороны от бани – к кирпичному сортиру и к гаражу, и третью дорожку – к дому. Холодный, разоренный и пустой дом мне был не нужен, нужен был лишь его подвал с погребом. Лопата сама играла в моих руках, больная спина почти не беспокоила.

Тут были свои хитрости. Мне, сугубо городскому жителю, никогда и нигде, кроме благоустроенной квартиры и летней дачи ранее не проживавшему, на седьмом десятке лет приходилось познавать премудрости индивидуального домовладения. Но я здесь зимовал уже второй сезон, и кое чему научился.

Как я мучился прошлой зимой, когда убирал снег с садовых дорожек! По их краям осталась не скошенной трава, скрытая белым покрывалом. Она-то и мешала при уборке снега, лопата то и дело натыкалась на жесткие, замерзшие стебельки, – работа стопорилась.

На этот раз я был умнее. Осенью, как бы не было тяжко и неудобно, я вырвал всю траву голыми руками, поскольку железный серп, штыковая лопата, грабли – все было погребено в сгоревшей мастерской. Зато к зиме заметно облегчил себе жизнь. Уборка снега не доставляла теперь особых хлопот, напротив, она давала некий заряд бодрости. Однако я старался не перетруждать себя физическими нагрузками – ввиду скудного питания нужно было экономить силы.

Никогда раньше я об этом не думал. Но наступили другие времена.

Мне пришлось отказаться от плана оборудования «олимпийского стадиона» – так я в шутку называл земельный квадрат 12 на 12 метров в глубине участка между домом и гаражом с баней. В первый сезон мы с женой сдуру засадили всю имевшуюся у нас в наличии землю различными овощными культурами, оставив лишь немного места перед крыльцом для цветочных клумб. Несмотря на обильный полив и героическую борьбу жены с сорняками урожай получили скудный. Ни лук, ни свекла, ни тыква, ни морковь, ни даже картошка толком не уродились. То ли паразиты поели, то ли «мичуринцы» мы были никудышные. А скорее всего, и то, и другое вместе. Клубника, малина, яблоки и груши тоже не порадовали своими сочными плодами. Но тут вины нашей не было, год такой выдался неурожайный. Соседи, опытные садоводы, и они не могли похвастать богатым сбором. Единственное, что хорошо росло, не считая сорной травы, – это помидоры с огурцами. Тут мы уж потом объелись ими вдоволь, и на закрутку банок хватило…

Но для следующей посадки я решил выделить землю лишь для картофеля, помидоров и огурцов, а на освободившемся участке оборудовать «олимпийский стадион». Жена, поначалу рьяно взявшаяся за огородничество, поняв, что это мартышкин труд, безнадежно махнула рукой.

Я с энтузиазмом взялся за дело, выровняв первым делом землю на выбранном участке. Этот квадратный участок идеально подходил для моих целей, – он находился как бы в неком замкнутом пространстве, окруженном со всех сторон различными постройками.

На самой высокой, задней стене кирпичного дома можно было повесить баскетбольное кольцо, забрав предварительно окна железными решетками. Возле стен мастерской и сарая с погребом я планировал установить небольшие ворота с сеткой рабицей: летом для мини-футбола, зимой для хоккея, для чего площадка превращалась в ледяной каток. Две оставшиеся стороны – баня с гаражом и внутренний забор, которым я отгородил свой летне-зимний «олимпийский стадион» от посторонних глаз, предназначались для зрительских «трибун» и «судей». Здесь уже были оборудованы топчаны со столиками. На том, что под виноградником, можно было проводить чемпионаты по шахматам и нардам, а за столом возле бани – отмечать «олимпийские победы». Тут же, рядом с баней, из старых автомобильных шин был установлен резиновый манекен в человеческий рост для отработки ударов каратэ. Место же для самого боксерского ринга отводилось в центре спортивной площадки. Вдоль нее от дома к гаражу я собирался повесить волейбольную сетку, а поперек – сетку для бадминтона. Кстати, бадминтон недавно был объявлен олимпийским видом спорта, размеры моей площадки (12 на 12 метров) как раз вписывалась в олимпийский стандарт.

Увы и ах… Этим Наполеоновским планам не было суждено сбыться… Я прекратил свои беговые ускорения, в гараже без дела валялись боксерские перчатки ММА. Физические нагрузки пришлось ограничить растяжками из йоги и легкими скольжениями из китайской гимнастики тайци.

Силы нужно было беречь. Кто знает, какие испытания еще ждут меня впереди?..

 
Может, Бог нас приголубит,
А, возможно, и прибьет.