Текст книги "Чародейская Академия. Книга 3. Неисправимые нарушители"

– Йо-хо-хо, приветствую вас, ученики! – ковёр-самолёт, подобно гигантской птице, на бреющем полёте влетел в открытое настежь окно. – Приятно видеть вас посвежевшими и отдохнувшими! Готовы к покорению вершин чародейского ремесла? Тогда нам по пути!

Сделав круг над аудиторией, Асфарг обнаружил потери в студенческих рядах.

– Вижу, не все вернулись с каникул! Как жаль: им не суждено больше испытывать захватывающее чувство повелевать стихиями, своими руками творя жар и холод, ураганы и землетрясения!

Покончив с патетическим вступлением, Великий Мастер Красной магии задумчиво потеребил бороду.

– О чём-то ещё хотел сказать, да позабыл. Однако если важное, то вспомню, а нет – то и не надо. Наверное, всех вас занимает вопрос: что мы будем изучать дальше? Так вот, волшебная мудрость гласит: плох тот ученик, который всего лишь безучастно ждёт, когда же учитель просветит и научит его, не пытаясь самостоятельно докапываться до сокровенных истин. Вот ты, например, как видишь дальнейшее продвижение по дороге обретения мудрости? Какими заклинаниями желаешь овладеть в совершенстве к следующему экзамену?

Застигнутый врасплох Майкл замычал в ответ нечто нечленораздельное. В зале засмеялись. Асфарг нахмурился, хотя это далось ему не без труда:

– Мне очень не хотелось уподобляться коллеге, проводившему у вас занятия по магии Духа, а нынче удалившемуся в командировку дальнюю и долгую – да пошлёт ему Аллах успехов во всех начинаниях! А потому на мелкие прегрешения на первом экзамене я закрывал глаза, дабы никого не огорчать двойкой. Однако имейте в виду: впредь буду спрашивать строже, и если ученик за два года не освоит азов Красной магии, накажу соответственно, ужо не обижайтесь тогда на меня!

Нет, чего-чего, а страху нагонять чернобородый заклинатель Стихий так и не научился, разве только пальчиком погрозить. Видать, не дано от природы, тут даже наглядный пример воспитательных методов «коллеги», находящегося сейчас, на студенческое счастье, за тридевять земель отсюда, едва ли поможет. По всей видимости, прекрасно осведомлённый об этом своём недостатке, Асфарг переключился на конкретные наставления подрастающему поколению:

– Но, как говорит другая восточная мудрость, плох и тот учитель, что талантам ученика развиваться не даёт, не предостерегает от ошибок на нелёгком пути, и не спешит делиться с ним житейской премудростью. Думаете, ради красного словца говорю вам это? Ан, нет! Напутствие дать хочу. Подметил я: на первом году обучения многие Огнём чересчур увлеклись, а остальные стихии оказались у них на положении нелюбимых пасынков. Так дело не пойдёт. Знайте: каждый претендующий на звание Мастера Стихий должен одинаково хорошо владеть всеми ими. Вот когда своё мастерство подтвердите, тогда и занимайтесь, к чему душа склонность имеет.

«Интересно, нет ли тут намёка на нашу стычку с Дэнилом полгода назад», подумал Эрик. Ну не мог Асфарг не слышать о ней. Чай, не каждый день ученики устраивают поединки, да ещё с применением крутой магии. После огненных кругов, рыжим сооружённых, весь двор в порядок приводить пришлось. Но если подходить с формальной точки зрения – действительно, больше половины их курса на экзамене по Красной магии предпочитали демонстрировать фокусы с пламенем, пользуясь тем, что заклинательная магия огненной стихии проще остальных.

– Сам я, – продолжал между тем Великий Мастер, – больше воздушной стихией балуюсь. Да вы, наверное, и сами о том догадались. Но и в других разумею достаточно, чтобы тех из вас, кто пожелает, в настоящие волшебники вывести. А потому отставим пока Огонь в сторону, в первую очередь потребую от вас отменного владения Воздухом и Водой. В ближайшее время, через месячишко-другой, поведу вас снова на Полигон, там и покажете удаль молодецкую, порадуете своего учителя. Особенно если сможете повторить вот такой фокус!

Асфарг щёлкнул пальцами, и в самый разгар безоблачного летнего дня, когда Солнце в зените и нет спасения от духоты и зноя, из всех щелей потянуло приятной прохладой, быстро сменившейся настоящим зимним холодом, заставившим студентов съёживаться и потирать озябшие конечности. Ворвавшийся вслед за тем в аудиторию ураган тёплого воздуха разогнал стужу, заодно посбрасывав со столов тетради и ручки, а обратным потоком вынеся наружу ковёр-самолёт.

С минуту студенты терпеливо ждали его возвращения, собирая упавшие на пол предметы, после чего аудитория пришла в небольшое волнение:

– Кажется, Асфарг слегка перестарался. Он ещё вернётся?

– Скорей всего, нет. Можно отправляться по домам.

– Как же так, даже не попрощался…

– Домашнее задание, однако, выдать успел. Правда, в очень общем виде.

– А по-моему всё предельно ясно: практикуем заклятие Холодной Бури!

– Ну, мы расходимся, или как?

Малко, сидевший рядом с окном, выглянул наружу, свесившись с подоконника.

– Порядок. Коврика нигде не видно. Расползаемся.

Геку и Эрика на выходе тормознула Таисия.:

– Эй, парни, задержитесь на минутку, дело есть.

– Что случилось?

– Да ничего особенного. Вчера под вечер Фарзаг заглянул, передал пожелание своего начальника: поскольку Дина теперь уже точно не сможет вернуться в Штарндаль, даже если вдруг у неё проснётся такое желание, необходимо прибрать и опечатать её комнату. Если там остались личные вещи, их перешлют адресату на историческую родину. А чтобы потом не возникло претензий – мол, не всё вернули, просит быть понятой.

– Но если она не собирается возвращаться, какие теперь уместны претензии?

– Всё равно, для порядку так положено, объяснил Фарзаг.

– А мы тогда зачем?

– Хочу попросить поприсутствовать тоже. После нашего тогдашнего разговора о возможной сопричастности мистера Фиттиха к делам Дэниловской банды как-то не тянет оставаться с ним наедине, – хихикнула Таисия. – Сдачи дать я, конечно, смогу, если под юбку кто полезет, так ведь, скорей всего, их не только это интересует. Может, это их вообще не интересует: о сексуальных пристрастиях упомянутых личностей имею очень отдалённые представления, поскольку в качестве бойфрендов не рассматривала даже в состоянии тяжёлого алкогольного опьянения. Однако мало ли какое чудовище бродит в извращённых умах, вдруг такое, перед которым банальное изнасилование покажется детской шалостью. В отличие от внешнего мира, здесь ещё и магию нельзя списывать со счетов. Поэтому рассчитывать на вашу помощь, или как?

– Разумеется. Иначе и быть не может. Хотя сомнительно, чтобы комендант станет так рисковать.

– Однако пошёл ведь на куда больший риск, выдав Билли и Майклу акваланги. А если бы задохнулись? И не отвертишься: верховные сразу бы догадались, откуда студенты обмундирование взяли. Оступившись единожды, во второй раз легче взять грех на душу, сами знаете.

– Замётано. Пойдём с тобой, пусть только попробует распустить руки.

– Заодно и посмотрим на оставшееся от нашей землячки. Вдруг найдётся нечто, что позволит понять Динин мотив невозвращенчества.

– На какое время назначен шмон?

– Я договорилась сразу после лекции. Ну а поскольку она закончилась, думаю, нет смысла откладывать.

– Тогда вперёд.

На их робкий стук в дверь кабинета администратора вначале не ответил никто, в ответ на более настойчивое желание получить аудиенцию внутри послышалось шуршание, сопровождаемое отчётливым звуком шагов, и в чуть приоткрывшуюся щель высунулась голова мистера Фиртиха, с недоумением воззрившегося на наших друзей.

– Вы просили выступить понятой при осмотре комнаты Махониной. Как и обещала, пришла сразу после окончания лекции по Красной магии.

– Да-да, припоминаю… а вы, молодые люди, за чем пожаловали?

– Желаем все вместе участвовать в мероприятии. Всё-таки Дина и наша землячка тоже.

– Очень приятно… ладно, раз надо, так надо… Эй, Фарзаг, где ты там? Найди ключ от нужной комнаты, не помню её номера… да, возьми ещё мою амбарную книгу и сумку для вещей.

Из кабинета навстречу нашей троице потянуло спиртным. Таисия фыркнула, а Гека с Эриком переглянулись понимающе и синхронно улыбнулись. Либо комендант напрочь забыл о предстоящей миссии, либо не придавал ей особого значения, что никак не вязалось с приписанными ему коварными планами. Скорей уж опасаться следовало Фарзага – кое-кто из девчат жаловался: намёки, мол, делает грязненькие, и шутит скабрёзно.

Комната Дины встретила их знакомым запахом затхлости, с привкусом аромата, отличающего жилище каждого, и являющегося столь же индивидуальным и неповторимым, как и отпечатки пальцев. Внутри прибрано, и кроме учебников на полках, никаких иных следов проживания человека не заметно.

– Сдадите их в библиотеку? – предложил расположившийся за столом комендант. Получив утвердительный ответ от Геки, он чуть расслабился, неторопливо изучая обстановку. – Вроде более-менее чисто. На предыдущем выпуске в аналогичной ситуации студент оставил после себя форменный разгром. Скорей всего, обиделся на кого-то, только мебель зачем ломать? Она чем виновата? Дужка кровати отломана, стол весь исцарапан, обои чернилами забрызганы. В шкафу так вообще страшно сказать – остатков пищи накидал несметное количество, целое тараканье государство успело образоваться. Хорошо хоть кристалл разбить не догадался! Помнишь тот случай, Фарзаг?

– Ещё бы! – ухмыляясь, отозвался тот. – На моём же курсе происходило. Мы так и не поняли тогда, чего вдруг Борут в бега ударился. Думали, поцапался с кем-то – никто не признался, а пару схлопотал по магии Духа, так с кем не случается? Я сам на первом курсе двойку по ней имел, и ничего, пересдал. Если бы все из-за таких пустяков подавали на отчисление – до конца обучения едва ли четверть добралась бы. Я, кстати, тогда тоже исполнял обязанности понятого!

– Да, кристалл как раз и не видно, – озаботился мистер Фиртих. – Куда она его закинула? Будьте добры, взгляните в шкафу! А то я так хорошо сижу…

Бледно-голубой кристалл Дины и впрямь оказался там. Вместе с подставкой Таисия аккуратно перенесла его на стол. Однако предосторожность оказалась излишней: когда комендант приподнял кристалл, осматривая со всех сторон, выяснилось, что в нижней грани имеется громадная трещина.

– Ну вот, только похвалить решил, и на тебе, – искренне расстроился администратор, даже слегка прослезился. – Неужели из-за этого решила не возвращаться в Академию? Не спорю, хвалить тут не за что, но и ругать бы сильно не стали, максимальное наказание за разбитый кристалл – две недели исправительных работ, конечно, если его не уничтожили сознательно. Обратилась бы ко мне, написала заявление, выдали бы замену. Эх! Придётся составлять акт и списывать в расход. Фарзаг, доставай соответствующий бланк. А где моя ручка?

– Вот, сэр, возьмите мою, – предложил Эрик.

– Благодарю. А вам она случайно не рассказывала о причинах?

– Нет, – покачала головой Таисия. – Поверьте, для нас самих это полная неожиданность!

Её эмоциональный ответ убедил бы любого: говорит чистую правду. Собственно, так оно и было, и Гека с Эриком могли бы под тем подписаться, ничуть не покривив душой.

– Ладно. Если никаких личных вещей не осталось, тем проще. Сейчас составлю протокол осмотра, а ты, Фарзаг, зови уборщика, пусть приберётся тут перед опечатыванием. Студенты, пока не расходитесь, вам ещё нужно будет расписаться.

И, чертыхаясь, принялся неразборчиво заполнять разложенные на столе бумаги. Таисия, оглянувшись и убедившись, что на них никто не смотрит, сделала друзьям знак приблизиться.

– Не заметили ничего необычного? – тихо спросила она.

– Да вроде нет, если не считать кристалла, но чего тут удивительного – я бы тоже не стал трубить на всю округу о своей оплошности, по-тихому обменял бы на другой. А если не собираешься возвращаться, вполне естественно желание скрыть случившееся – кому ж охота лишний раз подставлять шею для намыливания? – шёпотом ответил Эрик.

– Экие вы, парни, ненаблюдательные. Тогда смотрите сюда!

Как выяснилось, на левой дверце шкафа с внутренней стороны имелась полустёртая надпись: «Е…и…е…ер…ь…р…ья…йт…сь…И…».

– И что это значит?

– Потом обсудим. Как всё закончится, приглашаю к себе. Исключительно для деловых переговоров.

– А мы уж подумали – на романтическое свидание.

– Не самая лучшая идея. Я не поклонница групповухи, да и ваши девушки вряд ли одобрят. А они у вас замечательные, если потеряете их, потом долго жалеть будете. Ладно, сворачиваем базар, Фарзаг возвращается.

Наконец все бюрократические формальности улажены, каждый из присутствующих завизировал составленные документы ревизии, и приглашённый голем приступил к уборке комнаты. Мистер Фиртих неспешным шагом потрусил к себе – немного отдохнуть, как выразился на прощание, оставив помощника следить за наведением порядка, а потом опечатать помещение. Приятели направились вслед за землячкой в сорок вторую.

– И какова твоя версия написанного? – едва претворив за собой дверь, спросил снедаемый любопытством Гека.

– А ты как считаешь?

– Без понятия. Да мало ли чего студенты пишут на мебели! У меня вон торец гардероба весь расписан формулами – для лучшей запоминаемости, разумеется.

– У тебя, Эрик, какие соображения?

– Кажется, буквы «…р…ья» входят в состав слова «друзья». Однако в остальном я пас.

– В верном направлении мыслишь. Что же касается меня, то я считаю – она гласит «Если не вернусь, друзья, бойтесь И…».

– А кто такой И.?

– Спроси что полегче. Конец надписи полностью стёрт.

– На нашем курсе на «И» начинается имя только у Исикэ. Однако более скромного и безобидного создания придумать трудно. Чтоб она напугать кого-то смогла? Ни в жисть не поверю. Да её одной левой зашибить можно!

– Всё же надо приглядеться к ней повнимательнее – нет ли каких странностей в поведении.

– Ну, кроме того, что ведёт себя как обычная представительница страны Восходящего Солнца, вроде больше никаких. Однако не спорю, версию со счетов скидывать нельзя.

– Погодите! А среди волшебников случайно нет никого, чьё имя начиналось бы на эту букву?

– На острове я таких не встречал. А ты, Гека?

– Аналогично. Допустить же, что Дину напугал заезжий гастролёр, слишком уж фантастично.

– Ты уверен: надпись оставила именно она?

– А кто же ещё? Маловероятно, что в её комнате проживали другие выходцы из России. Ведь там русские буквы!

– От родного языка, к счастью, не успели отвыкнуть. Тогда встречный вопрос: почему, сделав надпись, она решила её уничтожить?

– Не знаю. Для получения ответа потребуется вначале разыскать Дину. И то если она захочет давать объяснения. В том числе и по поводу кристалла.

– Причём тут он? Ну, треснул, с кем не бывает…

Вместо ответа Таисия сняла с полки свой и, на мгновенье задержав на уровне груди, внезапно разжала руки. Гека и Эрик непроизвольно сделали движение поймать его на лету, но их реакция оказалась недостаточно быстрой.

– Видите? Даже не поцарапался.

– Однако ты рисковала.

– Не очень сильно. Уж несколько раз так роняла, особенно после медитации. Голова ещё в тумане, повернёшься неловко, и всё летит на пол. Как видите, случайно Дина разбить его не могла. К тому же – заметили? – картина повреждения очень необычная.

– И что же в ней не так?

– Не приглядывались никогда, как бьётся стекло? В эпицентре – мелкие осколки и паутина трещин, а более крупные, расширяясь, расходятся в стороны. Так вот, в её случае получилось наоборот. Как будто кристалл ударили изнутри.

День выдался богатым на приключения. Обсудив находки, сделанные в комнате землячки, они немного поболтали о планах на будущее, а потом втроём отправились обедать. Вернувшись из столовой, Эрик первым делом придирчиво осмотрел свой кристалл, и лишь убедившись в отсутствии каких-либо повреждений, активировал. Однако спокойно помедитировать не удалось: в самый разгар процесса ощутимая встряска за плечо вернула нашего героя на грешную землю. Нарушителем спокойствия оказался Гека.

– Эй! Чего дерёшься? Не видишь – медитирую!

– Идём скорей! Фэн прибегал, сказал – на Джо напали!

Остатки блаженного состояния отрешённости от внешнего мира испарились без следа.

– Как напали?!? Что с ним??

– Успокойся, никто не пострадал, идём быстрей. Я сам толком не понял, что конкретно произошло, Фэн брякнул на ходу, вроде как «Билли то был», и умчался собирать остальных.

Сунув кристалл в шкаф, Эрик вслед за Гекой помчался к Джо. Туда успели прибыть Олаф и Жозе; Фэн, судя по всему, побежал известить и девушек тоже.

Из сбивчивых объяснений пострадавшего, прерываемых эмоциональными репликами Жозе, клявшегося всеми святыми и ближайшей роднёй, что так просто он этого не оставит и по очереди замочит всю банду рыжеволосого в сортире, Эрик понял следующее. Возвращаясь с обеда, Джо прихватил из столовой разнообразной снеди – подкормить пташек и лесных зверюшек, охотно собирающихся на угощение. Пообщавшись с братьями нашими меньшими, Джо направился обратно в замок. И тут ощутил пристальное за собой наблюдение.

– Очень неприятно, скажу я вам: чувствуешь недобрый взгляд, оглядываешься – никого… Жаль, мои друидские познания слишком слабы, чтобы обострённым животным чутьём найти источник опасности. А потому не оставалось ничего иного, как списать всё на повышенную мнительность и отвлечься, думая о посторонних вещах. Увы – как выяснилось, шестое чувство не обманывало. Едва вернулся к себе, как следом на пороге возник Билли. В руке он сжимал странный предмет.

– Ну, всё, Чинганчгук, сейчас научу тебя почтительности! На коленях стоять передо мной будешь! – прорычал он.

Яркая вспышка, расколовшая сознание, на мгновение погрузила Джо во тьму небытия. А когда туман рассеялся, незнакомая местность предстала перед ним. И сам он – уже не Джозеф Вудмен из Аплтона XXI века, а Пронзающая Стрела, сын вождя племени омаха, в эпоху покорения Дикого Запада.

Тот день выдался не особо удачным, недаром мудрый Полосатое Перо отговаривал ехать в Мэдстоун-виллидж, когда-то крохотное поседение английских колонистов, а теперь довольно крупный по местным меркам городок, поднявшийся после гражданской войны Севера и Юга на спекуляциях мехами, продовольствием и земельными участками. Процветание превратило славившийся пуританскими нравами посёлок в злачное местечко, куда, как осы на мёд, слетались авантюристы всех мастей, любители развесёлой жизни, девицы лёгкого поведения. Здесь без проблем переходили из рук в руки целые состояния, заключались самые немыслимые пари, ставкой в которых подчас являлась и человеческая жизнь, предлагались и приобретались товары и услуги весьма специфического качества и предназначения, способные удовлетворить даже самые извращённые потребности. Некоторым его соплеменникам такая жизнь, тем не менее, пришлась по вкусу, однако Пронзающая Стрела старался держаться от неё подальше, предпочитая приволье дикой природы и чистоту в человеческих взаимоотношениях. Но, увы – время от времени и ему приходилось наведываться в Мэдстоун-виллидж, чтобы купить нужные товары.

Питер Дайм, торговец всякой всячиной с Мэйн-стрит, охотно продававший их племени соль и спички, сахар и огненную воду, а из-под полы ещё и патроны, намекнул: беспокойно нынче в городе, что-то нехорошее затевается, поостерёгся бы, парень. В другой раз, возможно, и послушался бы доброго совета, но обещал ведь Берёзовому Листку, что обязательно привезёт ей в подарок жемчужные бусы – будущей весной их свадьба.

Из-за них и задержался – разыскивал самые красивые. В обратный путь пустился, когда Солнце уже клонилось к горизонту. Перспектива быть застигнутым ночью в пути не сильно пугала его – здешние места он знал с детства. И тем неприятнее оказалось попасться в ловушку у переправы, на границе, за которой начиналась территория племени. Они с Кайго успели пересечь половину реки, когда из кустов впереди выступили двое, с одинаково заросшими уродливыми харями, не сулившими ничего хорошего встретившемуся путнику. В руках один держал крупнокалиберный дробовик, другой – двустволку.

Оглянувшись, он заметил, что путь к отступлению отрезан третьим, вооружённым двумя кольтами. И хотя Пронзающей Стреле никогда раньше не доводилось с ним встречаться, не узнать было невозможно, благо портреты с его изображением красовались на фонарных столбах и стенах салунов чуть ли не десятка штатов. Разумеется, с надписью “Wanted” и наградой за поимку в двадцать тысяч долларов – очень большие деньги по меркам их времени.

Толстоногий Билл – именно так звали, пожалуй, самого опасного бандита Среднего Запада, одинаково хорошо стрелявшего с обеих рук и убивавшего подчас только потому, что пребывал в дурном настроении. Сам Билл – Кровавая Улыбка, как звали его за глаза, хвастался, что отправил к праотцам шерифов больше, чем патронов в любом из его кольтов; так или не так – уточнять давно уже никто не осмеливался. Едва ли бандит такого уровня станет заниматься придорожным рэкетом, обирая случайных проезжих, тут что-то другое…

– Наконец-то, краснокожий, мы поймали тебя, – просипел бандит с дробовиком. – Долго же пришлось за тобой гоняться!

– Чем удостоен такой чести? – глухо обронил он, обдумывая ситуацию. Из ловушки не вырваться, в чистом поле мог бы попробовать уйти – его Кайго быстроног и не раз выручал в трудных ситуациях. Но водную преграду просто так не преодолеть, бандиты успеют выстрелить, и не раз, а если увидят, что не попали в него, подстрелят мустанга. С них станет – такие молодчики за деньги и мать родную укокошат, не то что коня. Но не бусы же им понадобились?

– Твоя голова чем-то приглянулась папочке Ральфу, – осклабился Толстоногий Билл, обнажая гнилые зубы. – А потому будь умницей и не дёргайся. Обещаю: больно не будет.

Так вот, значит, в чём дело. Ещё пару месяцев назад, не стерпев оскорблений от проходимца Дэна Рухтора, вызвал того на поединок и прострелил плечо: жить будет, а вот ружьё держать – вряд ли. Мог бы вообще отправить к праотцам, да пожалел парня, хотя тот едва ли этого заслуживал. Одного не учёл: приходился он племянником самому Ральфу Гавнелеру, миллионеру, разбогатевшему во время гражданской на контрабанде боеприпасов и амуниции, а нынче преуспевающему владельцу оружейных заводов и недвижимости чуть ли не по всей стране. И пусть дуэль была по правилам – десяток свидетелей могут подтвердить! – любящий дядюшка, как рассказывали потом, поклялся отомстить. Но Пронзающая Стрела и подумать не мог, что он наймёт отпетых головорезов.

– А почему тогда сам не явился, а прислал вас? Смелости не хватило, или хвори внезапно одолели? У нас с тобой разные дороги, и нет нужды идти навстречу друг другу.

– Возможно, в другое время так бы и случилось. Однако папочка Ральф слишком хорошо платит, чтобы я упустил из рук столь лакомую добычу. Поэтому не упорствуй, иначе умирать будешь долго и мучительно.

Он не считал себя трусом, в одиночку с ножом на дикого зверя ходил, но сейчас от его храбрости не зависело ровным счётом ничего. Каким бы проворным ни был, Билл выстрелит первым – ему-то не нужно оборачиваться и снимать ружьё с плеча. Да и тех двоих глупо списывать со счетов, они явно из матёрых, иначе Толстоногий не взял бы их с собой. Даже если повезёт, и он успеет кого-либо уложить метким выстрелом – ему лично это доставит лишь последнюю в жизни радость обзаведения попутчиком на пути в царство вечности. Как жаль, он ещё так молод… И Берёзовый Листок теперь достанется кому-то другому. Лукавят те, кто говорит, что не боится смерти – не страшит она лишь тех, кому уже нечего в жизни терять.

– Позволишь хотя бы вознести молитву?

– Давай, да поживей. Так и быть, минутку дам. Я добрый! – глумливо отозвался Билл, и подручные угодливо захрюкали.

Тогда он смежил веки, отрешившись от происходящего и в мыслях своих воззвав к Духу Предков. Давным-давно, когда Пронзающая Стрела ещё был ребёнком, Полосатое Перо говорил, что тот обязательно придёт на помощь, если угрожает смертельная опасность. От всего сердца просил он дать достаточно силы – если не победить в сражении, то хоть умереть как настоящий воин, чтобы соплеменники могли с гордостью вспоминать его имя.

– Медведь!! Бежит к нам!

Открыв глаза, Пронзающая Стрела увидел, как на границе подлесков, куда лежал его путь, показался громадный чёрный гризли. Зверь был настолько велик и страшен, что одним ударом могучей лапы запросто мог оторвать человеку голову. Издав воинствующий рык, который, наверное, слышали даже в Мэдстоун-виллидже, зверь бесстрашно бросился навстречу бандитам.

– Вы что, испугались? Убейте его!

Два выстрела грянули почти одновременно, но лишь разъярили медведя ещё больше. Оба бандита, заорав от испуга, побросали ружья и сиганули в реку, ища в ней спасения.

– Ухитрился-таки позвать на помощь? Тогда пусть он получит на обед твой труп! – прорычал главарь, нажимая курки.

И… кольты взорвались у него в руках.

Пару секунд Толстоногий в удивлении глядел то на врага, то на свои руки, затем разразился проклятиями.

– А-а-а! Чёрт бы тебя побрал, краснокожий! Чтоб тебе отправиться самому дьяволу в пасть! – и, заметив, что гризли намеревается форсировать водную преграду с явным намерением закусить именно им, пустился наутёк. И лишь отбежав на приличное расстояние, обернулся и погрозил: – Мы ещё встретимся! И для одного из нас встреча станет последней!

Ослепительная молния прорезала небо. Чёрные грозовые тучи закрыли большую часть, обещая вскоре пролиться живительным дождём, так нужным природе после двух недель августовской жары…

Когда глаза чуть оправились от слишком яркого света, Джо увидел, как Билли в ярости трясёт обожжённой рукой. Странный предмет валялся на полу, дымясь.

– Как ты это сделал?!? Чтоб тебе провалиться в Подземелье! Ай-яй, больно! – и уже из коридора донеслось: – Тебе такое даром не сойдёт! Ты за всё заплатишь сполна!

Джо нагнулся осмотреть обронённое оружие. Неожиданно, то ли вследствие воздействия злой эманации, то ли просто из-за резкого прилива крови к голове, в глазах потемнело…

Надо поспешить, иначе ливень застигнет в дороге. Гризли, издав вслед убегающему Биллу победный рёв, развернулся и потрусил обратно в лес. И, как показалось, махнул на прощание лапой.

Так вот каков ты, Дух Предков! Легенда о твоём существовании не врала!

Пронзающая Стрела вздохнул облегчённо и отёр пот со лба. И хотя Кайго проявлял нетерпение, призывая продолжать путь, он всё же вернулся назад и осмотрел брошенные кольты. Очень странные повреждения: как будто пули не нашли себе выхода, и взрыв пороха в патронах разворотил стволы. Такое случалось, когда внутрь попадал песок, или дула оказывались слишком искривлены – однако предположить, что Толстоногий, идя на дело, прихватил негодное оружие, казалось слишком уж невероятным.

Но на сегодня достаточно чудес. Пусть бесполезные теперь орудия убийства остаются здесь. Впрочем, Берёзовый Листок едва ли ляжет спать, станет дожидаться его возвращения…

– Ты в порядке? Как себя чувствуешь?

Очнувшись, Джо увидел склонившегося над ним Фэна.

– Да на тебе лица нет! Давай помогу тебе подняться. Если нужно, скажи только – приведу лекаря!

Джо отрицательно качнул головой и встал сам. Обратный отток крови вызвал приступ головной боли. Или причиной её стала резкая смена картин восприятия мира?

Не в силах стоять на ногах, он опустился на стул, пытаясь разобраться, действительно ли оказался в прошлом, или ему почудилось. Однако насколько же ярким оказалось видение! Тихий плеск безучастных к людским проблемам волн, горячее дыхание верного друга-мустанга, бандиты, словно сошедшие с экрана голливудских вестернов, его собственный индейский прикид, который нынче носят лишь зарабатывающие себе на жизнь фотографированием с доверчивыми туристами, и, наконец, обломки кольтов Толстоногого Билла…

Похоже, сам того не сознавая, он заговорил вслух, так как Фэн сразу взвился:

– Вот в чём дело! И как я сразу не сообразил, чей крик услышал в коридоре! Подожди минутку, позову остальных!

К моменту, когда Гека с Эриком прибыли к месту происшествия, пострадавший пришёл в себя достаточно, чтобы поведать приключившуюся с ним историю.

Олаф, задумчиво выслушавший её, осторожно поднял с пола брошенный Билли предмет, предварительно обернув его носовым платком.

– Чудо враждебной техники. Ещё горячий. Видно, закачали в него силу немалую.

– Что за гадость? – с нескрываемой брезгливостью поинтересовался Жозе.

– Смахивает на жезл, стилизованный под длинноствольный пистолет. Очень оригинальная конструкция, явно ручной работы. Во всяком случае, ничего похожего в магазине пана Важела я не встречал.

– Неужели Дэнил умудрился сконструировать такое??

– Кто его знает. Если и впрямь умеет делать подобные штучки, ему вообще нет смысла учиться вместе с нами. Проще сразу сдать экзамен на Мастера.

– Интересно, чем он его начинил?

– Теперь не узнаешь. Путь умозрительных заключений предполагает – либо Красной, либо Жёлтой или даже Чёрной магией, поскольку именно их школы располагают наиболее эффективными атакующими заклятиями. Волшебство Стихий или чернокнижие оставляют слишком явные улики, применять их рискнёт либо психопат, либо полный идиот. В той достопамятной стычке у Дэнила просто сдали нервы, но сейчас не тот случай. Остаётся магия Духа, в которой имеется целый арсенал тонких манипуляций с сознанием, о которых жертва и не подозревает. Судя по реплике Билли в момент нападения, на вооружении он имел что-то вроде Гипноза или Направленной Мысли.

– Ну, Олаф, у тебя дедукция прямо как у всемирно известного постояльца дома № 221-бис на Бейкер-стрит.

– Есть смысл подумать об открытии собственного частного детективного агентства.

– Работающего на основе передовых достижений магической мысли.

– Раскрытие любого преступления за час, иначе ни цента вознаграждения.

– Я думаю, дело у нас пойдёт!

Вернувшийся Фэн привёл с собой землячек, а также Таисию. Девушки, не вступая в дискуссию на отвлечённые темы, всё внимание даровали пострадавшему, хлопоча вокруг него, так что в конце концов Жозе не выдержал:

– Женщины, успокойтесь! Шрамы от ран, полученных в бою, лишь украшают мужчину! И вообще, вы же прекрасно видите: на Джо ни царапины! Чего разохались?

– А как же иначе? – ответила за всех Таисия. – Попал бы ты в переплёт, точно так же суетились бы вокруг твоей персоны. Команда тем и сильна, что не бросает на произвол судьбы никого из своих. И если, как утверждаешь, Джо вполне оклемался, то мы желаем услышать всю историю из первоисточника, а не в вольной трактовке Фэна.

Эрик мысленно посочувствовал потомку краснокожих: мало того, что нападению подвергся, так ещё и развлекай по второму кругу всяких любопытствующих личностей. Возможно, даже его терпения на такое не хватило бы, но как откажешь девушкам, да ещё таким заботливым?