Текст книги "Опасность – моя профессия"

Да и не стал бы он туда ходить, а подстерег бы мистера Джеральда в другом месте. В полном молчании я продолжал дальше.

– Убийцей был человек, который видел корысть в своем преступлении. К тому же он имел возможность беспрепятственно попасть на восьмой этаж «Милано». Так кто же мог выиграть от этого убийства? Джеральд через два года должен был получить право распоряжаться своим состоянием. Но в случае его смерти до истечения этого срока все деньги получил бы его естественный наследник. Кто же он, этот естественный наследник? Вы, мисс, должно быть, будете удивлены. Знаете ли вы, что тут, в Калифорнии, и нескольких других штатах можно стать чьим-то «естественным» наследником в результате довольно примитивного шага. Скажем, попросту усыновить кого-нибудь, кто обладает правами на состояние и не имеет прямых наследников, В этот момент Джордж задвигался. Нет, он не суетился, не жестикулировал. Движения его были такими плавными, как расходящиеся по воде легкие круги. В руке его сверкнул матовым блеском «смит и вессон», но воспользоваться им он не успел. Небольшой браунинг в руке девушки издал сухой треск. Из запястья шофера брызнула кровь, а «смит и вессон» полетел на пол. Джордж разразился проклятиями. Да, мисс хотя и плохо разбиралась в оружии, но стрелять из него она умела и причем совсем недурно.

– Конечно! – сказала она мрачно. – Этот тип без всяких затруднений мог пройти в мой номер. Лифтер и коридорный знают его, как шофера Джеральда.

Поднялся он, скорее всего, служебным лифтом со стороны подземного гаража. А когда Джеральд впустил его в комнату, все остальное не составило для него труда…

– Сколько ты должен был получить? – перебил я невежливо мисс Хантрисс.Какой процент?

Джордж стоял в том же самом углу, стискивая левой рукой раненное запястье. Злоба перекосила его лицо. Он не ответил мне.

А Харри Хантрисс, не обращая внимания на мою реплику, продолжала упавшим голосом:

– Он приказал Джеральду войти в спальню и там заметил браунинг на столике. Решил, что лучше воспользоваться им, чем своим револьвером, меньше улик… Вот и все.

Она умолкла, а мне предстояло подвести черту.

– Он же убил и Арбогеста, который чем-то спутал их карты. Шли ва-банк, церемониться не приходилось. Застрелил эксперта из пистолета 22-го калибра, так как знал, что такой кольт имеется у одного из бандитов. Этих двух братьев он сам и нанял, чтобы, подставляя их тут и там, замести свои следы и направить подозрение на Марта Эстеля. Поэтому-то здесь перед домом и была разыграна сценка с участием этих гангстеров. Но расчет дал осечку. Да и что можно было ждать от полуидиота Фриско? Он все воспринял как «настоящее дело» и повел стрельбу по машине. В этой ситуации Джордж не нашел ничего лучшего, как свалить этого Фриско наповал. Чего тут было больше – рисовки «призового стрелка» или расчета, сказать не берусь. А что скажешь ты, Джордж?

Никакого ответа.

– М-да, ничего себе интеллектуалов выпускают наши университеты!

Я смотрел на старого Джетера. Подумалось, что он в такой ситуации тоже может пустить в ход оружие. Да, но только не сейчас – сейчас он стоял с открытым ртом, опираясь на мраморный стол, и трясся от ужаса.

– Боже мой! – шептал он. – Боже мой!

– Ах, этот ваш бог, мистер Джетер! Зелененькие бумажки, не так ли?

Вы…

Сзади меня тихо скрипнула дверь. Я резко повернулся, но… поздновато.

– Руки вверх! – раздался противный голос, в котором больше не было британского акцента.

Лакей стоял в дверях, вытянув руку с револьвером в мою сторону. Видимо, его обращение тоже адресовалось мне. Мисс Хантрисс опять удивила меня своим хладнокровием и сноровкой – быстрым движением обратила браунинг в его сторону, и снова прозвучал сухой треск. Не знаю, попала ли она в него нет, но лакей взвизгнул и бросился наутек.

И снова раздался шум. Но на этот раз это был не выстрел – подогнулись колени у старого Джетера, и он рухнул на ковер, лицо его приняло лиловый оттенок.

– А теперь, ангел мой, – сказал я Харри, – иди и позвони в полицию.

– Хорошо, – ответила она, вставая. – Но должна сказать, мистер Марлоу, что вам при исполнении обязанностей частного детектива нужна существенная помощь!..

Глава 8

Я сидел в одиночестве уже битый час. Один исцарапанный стол торчал посреди комнаты, второй прислонился к стене. Кроме меня и этого табельного имущества тут находились медная плевательница на замызганном половике, прикрепленный к стене полицейский репродуктор, три дохлых мухи, два жестких кресла с войлочными подстилками и два стула без подстилок. В комнате носился запах табака и поношенной одежды. Электрическая лампочка протиралась не позже, чем во времена президента Кулиджа.

Репродуктор на стене внезапно захрипел и выдавил из себя срочное сообщение, которое начиналось словами: «Всем постам, всем патрулям…»

Дальше сообщалось, что южнее Сан-Педро на 11-й авеню замечен негр средних лет, который подозревается в грабеже. И еще раз: негр в сером костюме и войлочной шляпе. После многозначительной паузы репродуктор выпалил:

«Внимание! Преступник вооружен пистолетом 32-го калибра. Конец сообщения».

Позже, когда его задержали, оказалось, что это был мексиканец, одетый в коричневые брюки и старый синий пуловер, шляпа у него вообще не водилась.

Дверь внезапно распахнулась и в комнату ввалились Финлисен и Себолд.

Себолд был столь же несимпатичен и так же одет, как и при первой нашей встрече. А вот Финлисен на этот раз показался мне старше, более усталым и поникшим. В руках он держал пачку бумаг. Сел за стол напротив и бросил на меня угрюмый и не слишком благосклонный взгляд.

– Такие люди, как ты, нередко попадают в опасные положения из-за собственной неразумности, – сказал он кисло.

Себолд сел у стены, надвинул шляпу еще больше на глаза, зевнул и поглядел на свои новые часы в корпусе из нержавеющей стали.

– Опасность – моя профессия, – возразил я. – Как иначе заработать несколько монет?

– Нам следовало бы посадить тебя за то, что утаил информацию об убийстве от властей.

– У меня был свой план, – буркнул я в ответ, – и он, похоже, дал неплохие результаты.

– …Но так как ты кое в чем помог следствию, – продолжал Финлисен, не обратив внимания на мое разъяснение, – мы отнеслись к тебе достаточно снисходительно. Кстати, сколько ты заработал на всем этом деле? Только без вранья.

– Меня наняла Анна Хелси, к которой обратился старый Джетер.

Сомнительно, что он станет теперь платить за мои старания. Поэтому ничего, кроме неприятностей, я на этом деле не заработал.

Себолд ухмыльнулся, и ухмылка его откровенно сказала, как ему хочется звездануть меня дубинкой. Финлисен зажег сигару. Заметив, что один из табачных листов продырявился, он послюнявил палец и поводил им по сигаре. Не помогло – при каждой затяжке из середины сигары вздымалась струйка дыма, Финлисен подвинул ко мне лежащую на столе пачку бумаг.

– Подпиши три экземпляра. Я подписал три экземпляра.

Он взял бумаги, поглядел на них, зевнул и взлохматил свою седую шевелюру.

– Старика хватил удар, и он едва ли выкарабкается, – сказал Финлисен.

– Мы не в состоянии привлечь его к ответственности. Скажу больше, даже если этот Джетер останется жив, медицина возьмет его под опеку. Этот же шофер… Джордж Хейстерман, он пока отпирается, уверен, что мы не сможем ничего доказать.

– Да, этого голыми руками не возьмешь, – подтвердил я.

– Ладно. Все. Можешь сматываться. Я встал, кивнул им и пошел к двери.

– Доброй ночи, ребята!

Ни один из них не отозвался.

Вышел из комнаты, длинным коридором добрался до ночного лифта и через пару минут был на Спринг-стрит. Дул холодный ветер. Я закурил. Моя машина все еще стояла перед резиденцией Джетера.

Я уже собирался двинуться на стоянку такси, когда из стоявшего на другой стороне улицы автомобиля донеслось:

– Подойди на минутку!

Был это мужской голос, резкий, какой-то напряженный. Да, голос Марти Эстеля, доносился он из большого лимузина. На переднем сидении я рассмотрел два мужских силуэта. Подошел ближе. Заднее стекло было опущено, и на его край Эстель положил руку в перчатке.

– Садись, – он открыл дверцу. Сел, я слишком устал от всех передряг, свалившихся на меня в последние сутки, чтобы возражать.

– Поехали, Скин, – скомандовал Эстель.

Мы ехали в западном направлении. Темные предрассветные улицы казались почти мирными, почти чистыми. Ночной воздух был холодным, с непропадающим запахом выхлопных газов. Автомобиль взобрался на холм и начал набирать скорость.

– Что им известно? – спросил Эстель холодно.

– Не откровенничали со мной. Пока еще не выбили признаний из этого шофера.

– Обладателя миллионов нельзя судить за убийство в нашем прекрасном городе. – При этих словах Этеля Скин громко расхохотался. – Скорее всего, не видать мне больше этих пятидесяти тысяч. Вот так… А знаешь, – добавил вдруг Эстель без всякой связи с предыдущим, – ты ей понравился…

– Ага. И что с того?

– А то, что держись от нее подальше.

– Что в награду?

– Существенно то, что получишь от меня, если не последуешь моему совету.

– Конечно, – ответил я. – Сделайте одолжение, отвяжитесь от меня. Хорошо?

Я устал до предела.

Закрыл глаза, откинулся на мягкую спинку и забылся. Так случается со мной после сильного нервного напряжения.

Очнулся я от того, что кто-то тряс меня за плечо. Автомобиль стоял, в окошко я увидел фасад моего дома.

– Приехали, – бросил мне Марта Эстель. – И помни, что я тебе говорил: держись от нее как можно дальше.

– Зачем ты вез меня сюда? Только для того, чтобы сказать мне об этом еще раз?

– Она просила побеспокоиться о тебе. Поэтому и отпускаю тебя с миром.

Понравился ты ей. А она нравится мне. Способен ты это уразуметь? Не нужны тебе дальнейшие хлопоты. Надеюсь, что не будешь искать и новые опасности.

– Опасности… – начал было я и остановился. Это словечко уже опротивело мне за этот день и за эту ночь. – Спасибо за то, что подвезли и… идите ко всем чертям!

Я повернулся, вошел в подъезд и поднялся к себе.

Замок в двери по-прежнему еле держался, но на этот раз никто меня в квартире не ждал. Давно уже забрали отсюда «Белоносого». Не закрывая двери, я распахнул настежь окна, чтобы проветрить воздух от оставшихся полицейских окурков дешевых сигар. Зазвонил телефон. Послышался ее несколько надменный и сдержанный голос; похоже, все переживания не поколебали ее невозмутимости ни на йоту. Ну что ж, наверное, многое ей пришлось пережить, прежде чем стала вот такой каменной.

– Хелло, парень с карими глазами. Благополучно добрался домой?

– Меня подвез твой приятель Марта. Распорядился, чтобы я держался от тебя подальше. Благодарю тебя от всего сердца, коль оно у меня имеется, но прошу – не звони мне больше.

– Мистер Марлоу перепугался?

– Нет. Я сам позвоню тебе. Доброй ночи, ангел мой.

– Спокойной ночи, кареглазый парень.

Я слышал в трубке щелчок. Положил ее, закрыл дверь и разобрал постель.

Через минуту уже наслаждался прохладной простыней…

В конце концов они все же заставили Джорджа заговорить. Кое-что он выложил, но не все. Утверждал, что во время драки из-за девицы, молодой Джетер схватил браунинг, а он, Джордж, пробовал вырвать его, и пистолет выстрелил совершенно случайно. Все это могло казаться правдоподобным только в описаниях бойких репортеров.

Не была доказана также его причастность к убийству Арбогеста. Обвинение в этом преступлении никому не было предъявлено. Не был найден и пистолет, из которого застрелили толстого эксперта. Но во всяком случае это был не кольт «Белоносого». Сам «Белоносый» исчез, и я так никогда и не узнал, куда он делся.

Что же касается Джетера, то после того, как он пришел в себя от удара, стало ясно, что сбылись пророчества Финлисена. Врачи в один голос заявили, что Джетер невменяем и не может быть привлечен к судебной ответственности за что бы там ни было. Рассказывали, что он большую часть времени находился в постели и донимал всех окружающих хвастливыми рассказами о том, как он ловко выкрутился от всех неприятностей в годы кризиса…

Марти Эстель звонил мне четыре раза и каждый раз с угрозами повторял, чтобы я держался подальше от Харри Хантрисс. Видимо, ее отношение ко мне задело его не на шутку. Тем не менее пару раз я встречался с Харри в ресторане и дважды навещал ее в отеле. Было это все очень мило, но… но для этого роскошного общества было у меня мало времени и еще меньше денег. Потом Харри исчезла из «Милано» и, как я слышал, переехала в Нью-Йорк.

Честно говоря, я был удовлетворен таким эпилогом. Хотя, признаться, был удивлен, что когда она уезжала, ей даже не пришло в голову попрощаться со мной.