Текст книги "Пиво в Средневековье"

Несмотря на некоторые подвижки с прямыми поставками, наблюдающимися после 1370 года, транспортировка пива по внутренним водным путям, безусловно, никуда не исчезла. Доставить пиво сперва в Амстердам, а затем по рекам и каналам во Фландрию всегда было безопаснее, чем плыть морем. Графы Голландии в XIII веке продвигали речное судоходство (binnenvaart) по всему графству, пуская доход со сбора налогов на улучшение каналов и шлюзов, подобных тем, что были в Спаарндаме и Гауде, и таким образом поддерживая относительную стоимость транспортировки пива через Голландию на низком уровне. В XIV веке голландский граф, желая помочь оплатить войны, в результате которых Фрисландия стала частью его владений, обложил торговлю налогами и даже эмбарго, но 14 августа 1403 года граф Альберт на пятнадцать лет освободил гамбуржцев от налогов и грутгельда в своих землях. Они должны были платить сбор за каждые 64 перевезенные бочки и не более 1 % налога, проходя через его владения. В графстве также была установлена максимальная плата, которую города вокруг Зёйдерзее могли взимать с гамбургского пива. Судя по всему, граф поддерживал гамбургских поставщиков в спорах о праве собственности на пиво, ввел процедуру обжалования и позволил гамбуржцам сохранять собственное торговое объединение. Его очевидной целью являлось сохранение торговли пивом через Фрисландию, Голландию и Зеландию. И – по крайней мере, частично – ему это удалось[177]177
  Berkenvelder F. C. Op. cit. P. 166–167; Bing W. Op. cit. S. 226; Hansisches Urkundenbuch. Bd. 5. #585, #698.


[Закрыть].

Торговля пивом в Скандинавии и Балтике

На протяжении XIV–XV веков многие города северной Германии стремились расширить экспортные рынки и даже институализировать свои связи с потребителями в разных частях Северной Европы. Соседняя Скандинавия представлялась ганзейским городам Северного моря, а также немецким городам побережья Балтики удобным местом сбыта пива. Первый контакт Бремена с Балтикой произошел в XII веке, что, впрочем, справедливо и для многих других городов, последовавших за общим наступлением в регионе под предводительством Генриха Льва, основателя Любека в 1158 году. Поскольку немецкие путешественники всегда брали с собой на борт пиво, оно вскоре было привезено сюда торговыми судами. Рига, основанная в 1202 году миссионерами и рыцарями, стала епископской резиденцией и торговым центром, где продавались все необходимые продукты питания, включая пиво. Один бременский пивовар в Риге XIII века начал производить продукт для местного потребления, но, скорее всего, что-то продавал и за стенами города. Другие города Прибалтики вскоре обзавелись собственными пивоварнями, в то время как в более крупных из них, таких как Гданьск, Любек, Росток, Штральзунд, и расположенных в других местах Пруссии, существовала собственная индустрия. К XIV веку во всех лифляндских городах, Риге, Ревеле и Дорпате существовали пивоварни. Местное производство как в новых, так и в древних населенных пунктах с переселенцами из Германии было в состоянии обеспечить рынок, что сдерживало импорт с дальнего Запада, делая рынок восточной Балтики менее перспективным, чем скандинавский[178]178
  Niehoff L. Bremer Bier im Baltikum oder Lieffländer brawen auch gute Biere. Eine Suche nach Bremer Brauprodukten im Ostseeraum Bremen, 1995. S. 2–15.


[Закрыть].

Северогерманские торговые города тяготели к специализации. Раздел экспортных рынков произошел в конце XIV века, если не раньше. Висмар уже довольно рано закрепился на Севере, в то время как другие ганзейские города не переключались на скандинавский рынок вплоть до XV века, когда остальные экспортные рынки, например в Нижних Землях, стали перед ними закрываться. С другой стороны, Росток уже в XIV веке занимался экспортом на Север. Даже пиво из Любека и временами из Люнебурга доставлялось через Гамбург на Север. Тем временем Гданьск стал поставщиком восточной Балтики. Около 1184 года немецкие купцы достигли Новгорода и уже в начале XIII века, несомненно, снабжали пивом Ливонию[179]179
  Abel. W. Stufen der Ernährung. S. 22; Bing W. Op. cit. 224–225, 235–236, 245–247, 284; Dollinger P. Op. cit. P. 141, 275; Schlosser H. Op. cit. S. 16, 83–89.


[Закрыть].

Если в Скандинавии 1351 года король Магнус Шведский освободил от налогов висмарское пиво в Кальмаре, то интеграция в датский рынок оставалась более сложной задачей. Там в 1283 году король Эрик издал запрет на импорт любого немецкого пива. Юго-западное побережье Скании – место массового промысла сельди – было, по-видимому, крайне незначительным источником сбыта пива, хотя в рыболовный сезон здесь можно было встретить широкий ассортимент товаров, завозимых из Любека. Рыбацкие поселения близ Фальстербу юридически находились на территории королевства Дания, и этого было достаточно, чтобы лишить эти места немецкого пива. Но к 1466 году датский запрет на импорт пива был заменен на высокий налог. Берген в Норвегии оказался важным рынком продажи продукта из Висмара, причем задолго до 1400 года. Потребителями стали главным образом немецкие купцы из местного крупного поселения. Им и другим потребителям Бергена пиво из северной Германии поставляли на протяжении всего XV века, хотя местные пивоварни работали с XIII века[180]180
  Behre K.-E. The History of Beer Additives in Europe. P. 42; Techen F. Op. cit. S. 176–177, 182, 188–189; Weibull C. Lübeck och Skånemarknaden: Studier i Lübecks pundtullsböcker och pundtullskvitton 1368–1369 och 1398–1400. Lund, 1922. P. 26–27, 51–80.


[Закрыть].

Ганзейские торговцы, несмотря на все политическое, военное и торговое давление, которое они использовали, чтобы преобладать на скандинавском рынке, на исходе Средневековья начали терять свои позиции. Уже в 1284 году они ввели эмбарго на экспорт зерновой муки и пива в Норвегию, чтобы вынудить короля Эрика Магнуссона пойти на уступки. Начавшийся в следующем году голод вынудил короля быть сговорчивее. В итоге купцы стали контролировать торговлю в главном норвежском порту Берген. На протяжении XIV века ганзейцы не раз прибегали к похожей тактике и постоянно добивались успеха. Благодаря налаженным торговым связям, а также надежному и сравнительно дешевому транспорту, пиво с легкостью становилось частью груза, отправляемого на Север. В XV веке качество экспортного пива, кажется, снизилось. Так, в 1481 году городские власти Бергена жаловались своим коллегам из Висмара, что пивовары стали добавлять меньше солода. Ежегодные 10 000 000 литров на экспорт, поставляемые Висмаром в начале XV века, к концу столетия превратились в 3 000 000–4 000 000 литров. Даже городской совет принял меры, противодействующие закрытию пивоварен, многие из которых не пережили падение продаж[181]181
  Gelsinger B. E. Op. cit. P. 183; Huntemann H. Op. cit. S. 13–19.


[Закрыть]. Сокращение трафика стало отражением снижения политической силы Ганзы. Союз больше не мог навязывать скандинавским властям свои торговые условия, и отнюдь не из-за недостатка усилий. Ганза запрещала экспорт пива в Данию в 1363, 1367, 1368, 1422, 1464, 1477 и 1490 годах. В XIV веке ограничения были дополнены боевыми действиями и привели к успеху. В XV веке торговое эмбарго ни к чему особенному не привело. В 1466 году Дания ввела пошлину в размере 4 шиллингов за бочку немецкого пива и установила продажную стоимость в размере 18 шиллингов за бочку, так что налог составлял 22 % продажной стоимости. В это же время датский король запретил ввоз немецкого пива в некоторые города. Позже, в 1489 году, в Дании также вышел запрет на продажу иностранного пива на осеннем рынке в Мальмё, а в 1491 году – еще один набор предписаний и ограничений для импортного напитка[182]182
  Techen F. Op. cit. S. 324–327, 182–183.


[Закрыть]. К концу XV века Ганза оказалась неспособной помешать датчанам, нанесшим нешуточный ущерб их торговле пивом.

На самом деле, непросто оценить объем поставляемого в Скандинавию или на другие рынки немецкого пива. В XV веке, по сравнению с предыдущим столетием, импорт в Скандинавию возрос, но уже к его концу произошли изменения, повлекшие за собой снижение показателей. В XVI веке, несмотря на развитие пивоварен в городах Дании, Норвегии и Швеции, объем производства снова увеличивается. Рост населения в это время и сопровождавшая его урбанизация создали развивающийся рынок как для своего, так и для импортного пива. Потребление пива на душу населения, по-видимому, возросло в XVI веке, что продлило жизнь немецкому экспорту. Скандинавский рынок оставался прерогативой вендских городов, хотя в XVI веке Бремен, когда его пиво оказалось вытесненным с других рынков, добился здесь некоторых успехов. С 1577 по 1578 год 93 % отправленного в Берген пива проходило вдоль ганзейских городов вендского побережья. Бремен отправил чуть более 4 % от общего числа. В 1550 году в Берген пришло 11 400 бочек пива, примерно в 1580 году показатели снизились до 5400. После этого тенденция, очевидно, приняла противоположный вектор. В Висмаре по-прежнему насчитывалось около 50 пивоварен в 1560 году, но с понижением акциза на датское пиво в 1592 году их число возросло до 120. Производство в среднем выросло с 8 000 000–9 000 000 литров в год в период с 1560 по 1600 год и до 10 000 000–12 000 000 литров за 1618 год. Это число сокращалось на протяжении оставшейся части XVII века. В положении 1579 года Висмар декларировал, что видит свою цель в снабжении Норвегии, Дании и Швеции солодом и пивом. И эта функция не исчезла. Даже в XVII веке Висмар по-прежнему устанавливал сроки экспорта пива таким образом, чтобы они совпадали с пиком активности сельдяного промысла в Скании. Экспорт Висмара в Швецию возрос, по-видимому, в XVII веке, чему способствовало снижение налогов. В 1610 году, однако же, 55 % стокгольмского импорта пришло из Ростока, 33 % – из Любека и 8 % – из Грайфсвальда. Неизвестно, сколько из этого пива было произведено в Висмаре, а затем реэкспортировано из других портов. Импорт в Стокгольме 1620 года составил около 565 000 литров по сравнению со 115 000 литров в 1550 году. Помимо этого, наблюдался рост экспорта в Скандинавию из Гданьска[183]183
  Bing W. Op. cit. S. 225; Huntemann H. Op. cit. S. 47, 53, 59–60; Loenen, J. C. van, Op. cit. P. 78; Schildhauer J. Der Seehandel Danzigs im 16. Jahrhundert und die Verlagerung des Warenverkehrs im Nord– und Mitteleuropäischen Raum // Jahrbuch für Wirtschaftsgeschichte 1970. Bd. 3. S. 159–160; Techen F., Op. cit. S. 269–271, 314, 335–336, 150, 186, 193–196; Thunæus H. Op. cit. Vol.1. P. 162, 259, 271.


[Закрыть]. В эпоху позднего Средневековья и Возрождения усиливалась конкуренция местного пивоварения и борьба северонемецких городов за скандинавские рынки. Несмотря на это, даже в XVII веке старые ганзейские порты все еще отправляли значительное количество пива на Север.

Городское регулирование пивоварения в Северной Германии

В XIII и XIV веках власти Гамбурга, столкнувшись с ростом и процветанием пивоваренной индустрии, решили установить ряд положений, регулирующих торговый процесс. Такое регулирование касалось множества различных аспектов, но в особенности затрагивало область масштабного экспорта пивоваренной продукции и попытки властей заставить торговлю служить общей экономической политике города. Сохранение постоянного налогового дохода и доли экспортного рынка оставалось неизменной целью. Среди прочего, широкий список предписаний и норм, касающийся гамбургского пивоварения, указывает на важность экспорта для индустрии. Было ясно: чтобы сохранить рынки сбыта за рубежом, необходимо всегда поддерживать качество пива.

Как крупнейшая экспортная отрасль во всем городе пивоварение было организовано по-особенному. Отличалось и городское законодательство, относящееся к этой области. В XIII веке работа пивоварен и пекарен регулировалась в ходе одного процесса, во многом потому, что их производство осуществлялось в одном и том же месте и даже одними и теми же людьми. По мере того, как те и другие все более специализировались, единый контроль начинал ослабевать. Начинающие пивовары не проходили стадию обучения, что удивительно, учитывая растущие требования к профессиональному обучению в других ремеслах и масштабы пивоваренных правил. По крайней мере с 1358 года, а вероятно, даже раньше, пивовары не могли производить пиво на экспорт до дня Святого Петра (22 февраля). Это условие лишь ограничивало и без того довольно короткий сезон поставок и было причиной того, что в Амстердаме пиво оказывалось не раньше середины марта. Объем экспорта возрастал в апреле и продолжался до середины ноября. Дата начала экспорта была отменена в 1372 году, но сохранилось требование обязывающее каждого пивовара получать разрешение на экспорт от городских властей. Это правило датируется 1359 годом, если не раньше. Оно было началом того, что позже превратится в систему лицензий на экспорт пива, а затем на пивоварение вообще. Законодательство было разработано, в первую очередь, в интересах торговцев, экспортировавших гамбургское пиво в Нижние Земли. Пивоварам, производившим пиво на экспорт, запрещалось продавать его на внутреннем рынке, поэтому местные жители, как представляется, не могли купить пиво лучшего качества, пусть и сваренное в их городе. Те же, кто производил для внутреннего рынка, в отличие от экспортеров, столкнулись с ограничением максимально возможного объема производства, по крайней мере с 1372 года[184]184
  Bing W. Op. cit. S. 239–240, 253; Stefke G. Ein städtisches Exportgewerbe. S. 27–35, 50, 67–68.


[Закрыть].

Начиная с 1381 года никто не мог открыть пивоварню для экспорта без разрешения городского совета. Экспортные пивовары могли готовить пиво только в одном помещении, хотя позже, с 1435 по 1471 год, это правило смягчалось. Кроме того, в 1411 году ограничений для экспортеров стало еще больше, была введена, по сути, система лицензирования, а также, путем лишения права на пивоварение некоторых производителей, сокращено количество и увеличен средний размер пивоварен. В том же году власти установили минимальное время между варками. Фактически они ограничили выпуск продукции на экспорт.

Власти были настолько озабочены поддержанием качества экспортного пива, что в XV веке у входа в гавань появились специальные посты для проверки пива, а городской чиновник пробовал его перед отправкой. После 1411 года город вынес несколько обвинений пивоварам, пытавшимся экспортировать пиво низкого качества. В других северных городах Германии, например в Любеке, тоже существовала разница между пивоварами, поставляющими пиво на внутренний рынок, и теми, кто производит на экспорт. К концу XV века не только в Гамбурге, Любеке, но и в Ревеле и Висмаре были введены правила, запрещавшие пивоварам совмещать производство продукта для продажи за пределами города и розничную продажу через собственную торговую точку[185]185
  Bing W. Op. cit. S. 267, 280; Bracker J. Op. cit. P. 28–29; Hoffmann M. Op. cit. S. 63–64, 132–133; Huntemann H. Op. cit. S. 39.


[Закрыть].

Города с пивоваренным производством контролировали цены, устанавливая их возможный максимум, но больше были заинтересованы в поддержании минимального ценового значения на постоянном уровне. Гамбург с большим рвением следил за стабильностью минимальной цены на своих предприятиях в Нидерландах, а также использовал законодательные полномочия, чтобы удержать цены от падения. Это поддерживало доходы от продажи пива за рубежом, но погоня за доходом была не единственной причиной строгости правил. Городские власти не были заинтересованы в том, чтобы прибыль пивоваров, а значит, и городские налоговые поступления сокращались либо из-за падения цен на продукцию, либо по причине роста цен на сырье. Гамбург завозил зерно как из близлежащих регионов, так и из северных Нидерландов. По мере роста производства на экспорт потенциальные проблемы с поставками в город зерна стали одной из причин усиления надзора за пивоварением. Вероятно, это и послужило поводом для ужесточения предписаний в 1411 году. Нельзя также исключать, что ограничения стали попыткой властей предотвратить перепроизводство и резкие скачки в объеме выпускаемого товара, столь характерные для экспортных отраслей в этот период[186]186
  Bing W. Op. cit. S. 244–247, 253–255, 262, 271–272; Stefke G. Ein städtisches Exportgewerbe. S. 46–49, 51–53, 129–131.


[Закрыть]. К 1458 году количество зерна, которое можно было использовать для производства фиксированного объема пива, тоже стало регулироваться властями. Примерно в это же время гамбургские власти стали препятствовать побочной деятельности пивоваров в качестве поставщиков зерна. Им было разрешено закупать и продавать ровно столько, сколько было необходимо для производства пива. Может быть, власти таким образом пытались не допустить того, чтобы какой-нибудь пивовар за счет этого получил несправедливое преимущество. Аналогичным образом Гамбург настаивал на том, чтобы пиво продавалось только на рынке, подконтрольном властям, а хмеля можно было приобрести не больше, чем требовал процесс приготовления. Равный доступ к сырью и предотвращение спекуляций критически важными товарами – такова была главная цель властей.

В Гамбурге пивоварню могли лишить лицензии, так как она выдавалась не пивовару, а производству. Такая практика была распространена, но не повсеместна. В Риге, например, лицензии выдавали, наоборот, пивоварам. Гамбургские производители могли работать только в своих собственных пивоварнях, и никто другой не мог пользоваться их оборудованием. Помимо этого, использовать они могли только свой собственный солод, произведенный ими же. Вольные мастера могли бы улучшить положение пивоваров, стать их преимуществом, но городские предписания, особенно в Гамбурге, как правило, препятствовали развитию независимого ремесла. Гамбургские пивовары могли производить не больше солода, чем требовалось для приготовления их пива, и все это только в собственном помещении. В городах Прибалтики, где солодом можно было торговать на экспорт, покупка отдельного сырья и специализированная торговля в целом начали развиваться раньше, но тем не менее – с разрешения городских властей[187]187
  Bing W. Op. cit. S. 212, 236, 241–242, 247–249, 255–262; Bracker J. Op. cit. P. 32.


[Закрыть].

Помимо прочего, Гамбург обложил налогом своих пивоваров. Сусловарочные котлы рассматривались как недвижимое имущество и, как другая недвижимость, облагались налогом. Решетка и прочие железные изделия, поддерживающие медный котел, облагались по той же логике. Так было и в Любеке, и в Висмаре. Власти Гамбурга, умышленно или нет, преуспели в том, чтобы превратить пивоварение в прибыльное занятие с доходностью в 20–30 % от расходов в первой половине XV века. Пивовары вошли в список самых зажиточных горожан. И хотя к концу столетия прибыль сократилась вдвое, а также несмотря на все усилия властей, пивовары по-прежнему преуспевали[188]188
  Huntemann H. Op. cit. S. 41–42.


[Закрыть].

В Бремене, еще одном крупном экспортном центре северной Германии, регулирование резко возросло в XIV веке, но еще больше усилилось в следующем столетии. Скорее всего, это была реакция на сокращение экспорта бременского пива, вытесненного гамбургским. Бременские поставщики в XIV веке в поисках товара начали перевозить иностранное пиво и даже импортировать иногороднее пиво в Бремен. Конкуренция со стороны гамбургского продукта была столь мощной, что в конце концов в 1489 году город, желая защитить собственных производителей, запретил импорт, хотя пиво из городка Айнбек и из Висмара все еще завози-лось. Чтобы улучшить качество напитка и вернуть себе долю на рынке, в 1450 году бременцы выпустили новые правила пивоварения, в том числе запрет на варку пива после четвертого воскресенья перед Пасхой. Также были установлены максимальное и минимальное допустимое количество ячменного солода, используемого во время варки, с возможностью замены, при необходимости, на овес. Обновленные правила 1489 года не предусматривали такой замены, но содержали новое требование: всякое пиво, предназначенное для экспорта, должно быть сперва продегустировано. В случае нарушения виновного ждало серьезное наказание в виде запрета на пивоварение в течение года. Кроме того, пиво также нельзя было варить после дня Святого Урбана (25 мая). Неясно, правда, как это согласуется с более ранним запретом на варку пива после определенной даты Великого Поста[189]189
  Niehoff L. Bremer Bier im Baltikum. S. 11–14.


[Закрыть]. Зато совершенно очевидно, что власти Бремена рассматривали усиление регулирования как способ вернуть себе долю экспортного рынка пива, что было, по их мнению, очень важно для экономики города. Многие из их предписаний повторяли гамбургские.

В Висмаре к вопросу регулирования пивоваренной индустрии подошли еще строже. Уже в 1322 году власти установили жалованье работников пивоварен, а в 1420 году – жалованье их начальников. Опасаясь возможности излишнего влияния, город запретил пивоварам подавать завтрак работникам, которые приходили забрать пиво и затем доставляли его в таверны, дома и пристани для экспорта. Постановление 1332 года устанавливало минимальный четырнадцатидневный срок между варками для тех, кто производил пиво для таверн. С 1399 года этот срок был сокращен до одной недели. Количество варок в год, предусмотренное правилами, было гораздо больше, чем происходило на практике. Все потому, что в жаркие летние месяцы, когда возрастала опасность порчи продукта, процесс пивоварения становился менее интенсивным. Начиная с 1350 года варить или готовить солод мог только владелец пивоварни или оборудования. Пивовар должен был работать в одиночку. Каждый желающий сам мог варить пиво у себя дома, если оно предназначалось для личного употребления. В 1399 году был установлен вступительный взнос для занятия ремеслом, никто не мог получить разрешение стать пивоваром, не заплатив пошлины. В этом же году Висмар ввел стандарты качества пива, которые, судя по всему, были основаны на более ранних предписаниях и положениях, которые затем будут воспроизводиться снова и снова. К 1400 году количество используемого солода было ограничено, в 1417 и 1480 годах, по запросу пивоваров, оно снова возросло. В Киле с 1425 года действовало правило, по которому пиво, прежде чем его можно было отправить на продажу, сперва должно было настояться в закрытых бочках две ночи. С той же практикой можно было столкнуться и в других городах, например в Висмаре. Делалось это с целью поддержания качества. Висмарские пивовары обязаны были принести клятву, обещая, среди прочего, варить только хороший напиток. И только в 1494 году был назначен специальный чиновник для проверки качества пива. Если качество чиновника не удовлетворяло, то экспорт продукта был запрещен, но оставалась возможность продать его в самом городе по сниженной цене. Еще в 1353 году город установил цену на пиво в тавернах[190]190
  О частоте варки пива см. ниже табл. 10. Techen F. Op. cit. S. 275, 279–282, 291–295; 335–337, 347–349, 205.


[Закрыть].

Правила, сильно ограничивающие импорт, помогли тем, кто готовил пиво для местного потребления. Крайней протекционистской мерой в Висмаре стал запрет на ввоз иностранного пива морским путем, датируемый 1356 годом. Со временем были допущены некоторые послабления, но принцип защиты, разработанный в XIV веке, продолжал действовать. Под висмарское регулирование подпали и размеры бочек. Пивовары не могли использовать старые бочки своих коллег, поэтому после использования и осушения каждая бочка должна была вернуться своему владельцу. Использование бочек того же размера, что и в других городах, увеличивало риск захвата импортным товаром внутреннего рынка. В то же время единые размеры бочек подразумевали меньшие затраты. В 1375 году Любек и Висмар приняли объем бочек из Ростока в качестве стандартной меры пива. И даже если все бочки были одинакового размера, уникальные товарные знаки отличали их друг от друга. Еще в 1419 году в Любеке действовали строгие правила маркировки, во многом для того, чтобы пивовары не использовали старое оборудование своих коллег. Только в 1480 году Гамбург отказался от собственного размера бочек и присоединился к использованию общепринятой меры. Такое долгое сопротивление объясняется, вероятно, защитой своих пивоваров[191]191
  Bing W. Op. cit. S. 236; Techen F. Op. cit. S. 352, 163.


[Закрыть]. В попытке предотвратить несправедливые конкурентные преимущества и защитить потребителей от мошенничества власти всегда оставляли за собой право регулировать единицы измерения в пивоварении и особенно размер бочек.

Сходство предписаний, введенных в Гамбурге, Висмаре и других северонемецких городах в XIV–XV веках, со временем проявилось и в других частях Германии, Нижних Земель и частично Англии. Происходило это в разное время, отличались обязывающий характер, условия и строгость правил. Реально существующие различия зависели от масштабов пивоваренного производства и характера городских властей. Однако наиболее важным фактором, по-видимому, была относительная величина экспортной отрасли. Именно важность экспорта побудила Гамбург и другие ганзейские города рано разработать правила регулирования и обеспечить способы их претворения в жизнь.

В XIV–XV веках пивоварение превратилось в одну из самых экспортных индустрий ганзейских городов[192]192
  Langer H. Op. cit. S. 69.


[Закрыть]. Шансы ганзейцев на завоевание иностранных рынков зависели от поддержания контроля качества и внутренних затрат, способности удержать иностранные власти от возведения непреодолимых барьеров для импорта, умения сократить транспортные расходы. Объемный и все расширяющийся свод правил был решающим фактором успеха ганзейцев. С экспортом в Нижние Земли у ганзейцев всегда были трудности. Со Скандинавией в этом смысле было проще. С раннего Средневековья до XVI века, по сравнению с Западной и большей частью Центральной Европы, Скандинавия оставалась технологически отсталой. Это, безусловно, относилось и к пивоварению. Успехи торговцев пива из Ганзы в Северной Германии и Скандинавии резко контрастировали с тем, как их дела обстояли в других странах. Технологический разрыв между ганзейскими и скандинавскими городами был значительным, чего не скажешь о разнице с городами Западной Европы. В начале XIII века северонемецкие производители пива в коммерческом и технологическом плане занимали лидирующие позиции на рынках Нижних Земель. Однако в XIV и тем более в XV веках они столкнулись с жесточайшей и, в конце концов, непреодолимой конкуренцией местных производителей. На коммерческие и технологические изменения не меньшее влияние оказали действия властей.