Текст книги "Маленький МИФОзаклад"

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

По-моему, нас атакуют.

Полковник Трэвис

В одной из комнат нашего дворца, спрятанного в незарегистрированном измерении, стоял большой овальный стол, окруженный стульями. Въехав, мы прозвали это помещение конференц-залом, поскольку никакого другого практического применения ему, кажется, не предвиделось. Само собой, мы не устраивали тут конференций, но всегда приятно иметь конференц-зал.

Сегодня вечером, однако, он был забит до отказа. Прежде чем разыскать Машу и меня, Тананда согнала сюда весь дом, включая Клади и Банни, и когда мы вошли, все уже расселись по местам.

– Можно наконец начать? – язвительно осведомился Ааз. – У меня, знаете, все-таки есть и другие заботы.

– В самом деле? – усмехнулся Корреш. – Какие, к примеру?

– К примеру, поговорить с Живоглотом об этом приглашении, – огрызнулся мой партнер.

– Не поговорив сперва со своим партнером?

– Я не сказал, что собираюсь отказаться или принять вызов. Просто я хочу поговорить с ним о…

– Нельзя ли на минутку отложить этот спор? – перебил я. – Мне хочется услышать, что скажет Тананда.

– Спасибо, Скив, – сказала она, быстро сверкнув мне улыбкой, прежде чем снова принять серьезный вид. – Полагаю, вам всем известно, что я отсюда уезжала. Так вот, потолкавшись по Базару, я наткнулась на слух, изменивший мое решение. Если он верен, мы все будем по горло заняты, разбираясь с этим делом.

Она смолкла, но никто не промолвил ни слова. Вопреки обыкновению, все слушали самым внимательным образом.

– Теперь скажу самое главное, а потом мы все обсудим. На улицах поговаривают, что кто-то нанял Топора, чтобы уделать Скива.

Последовало несколько секунд молчания, а затем зал взорвался.

– С какой стати…

– Кто нанял Топора?

– Откуда ты взяла…

– Погодите! ПОГОДИТЕ! – крикнула Тананда, подняв обе руки и призывая к тишине. – Я не могу отвечать сразу всем… Давайте по очереди, но заранее предупреждаю, что я и сама мало чего знаю.

– Кто его нанял? – захватил инициативу Ааз.

– Судя по всему мной услышанному, некая группа магов здесь, на Базаре, не слишком обрадована успехами Скива. По их мнению, он нынче берет все лучшие задания, и… ему достается вся слава. А поступили они так: скинулись кто сколько смог и наняли Топора, чтобы тот выполнил за них грязную работу… а именно разделался со Скивом.

– Ты слышишь, Корреш? И ты все еще думаешь, что я склонен к мелодраматизму?

– Заткнись, Ааз. Где ты про это услышала, сестричка?

– Помните Вика? Вампирчика, переехавшего сюда с Лимбо? Ну, он открыл здесь, на Базаре, собственную магическую практику. Похоже, к нему обращались с предложением внести свой пай в общий фонд. Он здесь пока новенький и поэтому не знает по имени тех, кто к нему обращался, но все они утверждали, что пользуются поддержкой чуть ли не дюжины мелких магов.

– Почему же он не предупредил нас, как только услышал?

– Он пытается сохранить нейтралитет. Пай он не внес, но и не хотел прослыть стукачом, если предупредит Скива. Он и мне-то это сказал только потому, что боялся, как бы кто-нибудь из окружения Скива не попал под перекрестный огонь. Должна признать, у него, похоже, довольно преувеличенное представление о том, с чем Скив способен управиться сам.

– Можно мне задать вопрос? – мрачно поинтересовался я. – Как намеченной жертве.

– Разумеется, Скив. Спрашивай.

– Кто такой Топор?

По крайней мере половина голов за столом резко повернулась ко мне, и у них отвисли челюсти.

– Шутишь!

– Неужели ты не знаешь…

– Ааз, неужели ты не научил его…

– Хватит! Погодите! – крикнул я, перекрывая гам. – Я не могу сразу воспринять весь этот информационный поток. Ааз! Как мой друг, партнер и иногда наставник ты не мог бы сделать мне одолжение и просто сказать, кто такой Топор?

– Никто не знает.

Я закрыл глаза и слегка тряхнул головой, силясь прочистить уши. После всех этих «неужели»… Но мне показалось, что он сказал…

– Он прав, красавчик, – вмешалась Тананда. – Личность Топора – один из самых строго охраняемых секретов во всех измерениях. Вот потому-то он и действует так эффективно.

– Возможно, это и правда, – кивнул я. – Но судя по реакции присутствующих, когда ты обронила это имя, я бы предположил, что кто-нибудь все же что-то о нем знает. Так вот позвольте мне перефразировать вопрос. Если вы не знаете, кто такой Топор, то не может ли кто-нибудь просветить меня по части того, что он такое?

– Топор – величайший очернитель во всех измерениях, – зарычал Ааз. – Он работает по вольному найму и требует такие гонорары, по сравнению с которыми наши выглядят карманной мелочью. Но коль Топор сел тебе на хвост, можешь смело проститься с ним, я имею в виду с хвостом. Топор погубил больше карьер, чем это могут сделать пять крахов фондовой биржи. Разве ты никогда не слышал выражения «попасть под топор»? Так вот, оно происходит именно отсюда.

Я испытывал в желудке знакомое ощущение «падающего лифта».

– Как он это делает?

– По-разному, – пожал плечами мой партнер. – Он строит свою атаку в зависимости от задания. Постоянным является только одно: какое бы положение ты ни занимал в момент, когда он начал свое дело, но, когда он его закончит, ты это положение потеряешь.

– Может, перестанешь все время говорить «ты». Я-то ведь еще не умер.

– Извини, партнер. Фигура речи.

– Ну, это просто роскошно! – взорвался Гвидо. – Как же нам с Нунцио охранять босса, если мы не знаем, что на него надвигается?

– Никак, – огрызнулся Ааз. – Это не по вашей части, Гвидо. Мы говорим об очернении, а не о физическом нападении. Это не ваш профиль.

– Неужели! – усомнился Нунцио. – Дон Брюс говорит, что нам следует его охранять. Я что-то не припомню, чтобы он говорил о физических или каких бы там ни было нападениях. Верно, Гвидо?

– Совершенно верно! Если кто-то охотится за скальпом босса, то охранять его – наша задача… если вы не против, ГОСПОДИН Ааз!

– Да я бы и рыбью голову не доверил вам охранять, не то что своего партнера! – взревел, вскакивая на ноги, Ааз.

– Прекрати, Ааз! – приказала Тананда, пнув стул моего партнера так, что тот подсек ему ноги, вынудив плюхнуться обратно на место. – Если мы выступаем против Топора, нам понадобится любая помощь, какую мы только сможем заполучить. Давайте прекратим грызню из-за всех этих «что» да «кто» и сосредоточимся на «как». Идет? Мы все напуганы, но это не означает, что мы должны набрасываться друг на друга, когда наша цель – Топор.

Это на какое-то время всех остудило. Некоторые еще обменивались горящими взглядами и что-то ворчали, но по крайней мере уровень шума упал до такой степени, что меня смогли расслышать.

– По-моему, вы все кое-что не учитываете, – спокойно сказал я.

– Что именно? – моргнула Тананда.

– Ааз подошел к этому достаточно близко минуту назад. Это – моя проблема… и не стоит вам всем ввязываться в это, в общем, не ваше дело. Мы, конечно, друзья, и меня с Аазом, а также с Гвидо и Нунцио соединяют деловые связи, но у нас здесь сейчас речь идет о депутациях. Если со мной разделаются, а похоже, что сейчас все шансы против меня, то все, кто окажется рядом со мной, будут в грязи. Мне кажется, для всех вас лучше будет отойти подальше, или, еще лучше, я съеду отсюда, чтобы представлять собой одиночную цель. При таком раскладе мы будем рисковать только одной карьерой – моей. Я достиг своего положения, стоя на ваших плечах. И если мне не удастся удержаться самому, то что ж, тогда о моей карьере и жалеть не стоит.

Когда я остановился, вся компания смотрела на меня, не сводя глаз.

– Знаешь, старина Скив, – прочистил горло Корреш, – как ни нравишься ты мне, а иногда я забываю, какой ты умный.

– Я бы сказала, – взорвалась Тананда, – это, наверное, самая идиотская… Постойте! Это как-то связано с моим уходом?

– Немного, – признался я. – И Маша собралась уходить, а Ааз говорил об ответственности, и…

– Вот на этом и остановись! – приказал Ааз, подняв руку. – Давай поговорим об ответственности, партнер. Забавно, что я должен читать тебе лекцию на эту тему, но есть всякие виды ответственности. Один из видов, усвоенных мною от тебя, – это ответственность перед друзьями: помогай им выпутаться, когда они в беде, и позволяй им помогать в свою очередь тебе. Я не забыл, как вы явились в незнакомое вам измерение, чтобы вытащить меня из тюрьмы после того, как я сам отказался от вашей помощи; или как ты подключил нас к Большой Игре ради освобождения Тананды, помнишь, когда она попалась на краже; или как ты настоял, чтобы Дон Брюс придал тебе в телохранители Гвидо и Нунцио, когда их ждало дисциплинарное взыскание за провал задания Синдиката. Я этого не забыл, и они, держу пари, тоже, даже если ты об этом не помнишь. А теперь я предлагаю тебе заткнуться насчет вашего или не вашего дела и позволить твоим друзьям помочь тебе… партнер.

– Именно так, черт возьми! – кивнул Корреш.

– Ты мог бы оставить меня у Живоглота, чтобы он продал меня работорговцам, – задумчиво проговорила удивительно взрослым голосом Клади.

– Итак, теперь, когда с этим разобрались, – потер руки Ааз, – давайте приступим к работе. Мой приятель Гвидо поднял хороший вопрос. Как нам защищать Скива, если мы не знаем, как и когда нанесет удар Топор?

По-настоящему мы с этим вовсе не разобрались, но Ааз лишил меня шанса указать на это. Впрочем, я был только рад, потому что действительно не знал, что сказать.

– Мы можем лишь быть настороже и глядеть, не появится ли кто-то или что-то странное, – пожала плечами Тананда.

– Вроде открытого матча в драконий покер с Малышом Мятный Заход, – уставясь в пространство, обронил Корреш.

– Что-что?

– Ты это пропустила, сестричка. Похоже, наш мальчик привлек внимание короля драконьего покера. Тот хочет помериться с ним силами в открытом матче-поединке, и как можно скорее.

– Не смотри на меня так, Корреш, – поморщился Ааз. – Я переголосовываю. Если мы хотим сохранить репутацию Скива, он никак не может отвергнуть этот вызов. Теперь я готов признать, что деньги будут потрачены не зря.

– Мой папочка сможет любого побить в драконий покер, – преданно заявила Клади.

– Твоему папочке могут шикарно вышибить мозги, – мягко поправил ее мой партнер. – Я лишь надеюсь, что между сегодняшним днем и днем начала матча мы сможем достаточно обучить его игре, чтобы он проиграл достойно.

– Не нравится мне это, – проворчала Тананда. – Слишком уж удобно. За всей этой задумкой почему-то угадывается тень Топора.

– Наверное, ты права, – вздохнул Ааз. – Но нам остается только принять вызов и постараться извлечь максимум хорошего из плохой ситуации.

– Открыть прикуп и разыграть сданные нам карты. Так, Ааз? – пробормотал я себе под нос.

Хотя я и говорил тихо, но все за столом поморщились, включая Клади. Они могли быть достаточно преданными, чтобы рисковать жизнью и карьерой, защищая меня, но смеяться над моими шутками явно не собирались.

– Минуточку! – подал голос Нунцио. – Как по-вашему, есть шанс, что этот Малыш на самом деле Топор?

– Маловероятно, – заговорила впервые с начала совещания Банни. – Субъект вроде Топора должен работать без юпитеров. Малыш Мятный Заход – чересчур яркая личность. Будь он очернителем, это живо бы заметили. Кроме того, когда он выигрывает, никто не думает, будто это происходит из-за плохой репутации его противников… Это происходит именно потому, что хорош Малыш. Нет, я считаю, Топор должен быть как похищенное письмо… он может спрятаться прямо на виду у всех. Подумайте о последнем, кого бы вы заподозрили, и приблизитесь к разгадке.

Далее разговор стал вращаться вокруг меня, но слушал я не очень внимательно. По какой-то причине, пока говорила Банни, мне в голову пришла одна мысль. Рассуждая о Топоре, мы все употребляли местоимение «он», но если никто не знал его настоящего лица, то с таким же успехом он мог оказаться и «ею». Если уж на то пошло, то в присутствии женщин мужчины намного менее замкнуты и больше склонны похваляться подробностями своей карьеры.

Банни была женщиной. И появилась она у нас на пороге примерно в то самое время, когда предположительно получал свое задание Топор. Мы уже знали, что она умнее, чем хочет показаться, и ее способности плохо сочетаются с тщательно отработанным пустым взглядом. Где ж Топору найти лучшее место для удара, чем изнутри?

Я решил при первом же удобном случае немного поболтать с моей подружкой.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Никому не следует скрывать свое истинное «я» за ложным фасадом.

Л. Чейни

Я приблизился к спальне Банни с определенным трепетом в груди.

Если вы еще не заметили, то скажу, что опыт общения с женщинами у меня довольно ограниченный – и ограничивается он числом пальцев одной руки.

Тананда, Маша, Луанна, королева Цикута, а теперь вот Банни были единственными взрослыми женщинами, с которыми я когда-либо имел дело, и покамест мой послужной список представлялся мне весьма скромным. Танандой я какое-то время очень увлекался, но теперь она была для меня скорее старшей сестрой. Маша же была… ну, Машей. Полагаю, она сошла бы за младшую сестру, ту, которую надо защищать, а иногда и гладить по головке. Я никогда по-настоящему не понимал ее открытого восхищения мною, но оно не иссякало, несмотря на все мои конфузы, и давало мне возможность спокойно доверять ей. Хотя я все еще считал Луанну своей единственной истинной любовью, разговаривал я с нею только четыре раза, а после последней нашей беседы сомневался, состоится ли пятая встреча. Вот с кем мои отношения носили совсем уже катастрофический характер, так это с королевой Цикутой. Она, может, и не пристрелит меня при случае, но, уж конечно, захочет пристрелить – в этом можно было не сомневаться… но как раз она-то и хотела выйти за меня замуж!

Естественно, ни одна из женщин, с которыми я имел дело, нисколько не походила на Банни, хотя я не был полностью уверен, хорошо это или плохо. И все же факт оставался фактом – мне необходимо было узнать о ней побольше. По двум причинам: во-первых, если ей предстояло жить у нас в доме, то я бы предпочел знать, откуда она взялась, вместо того чтобы сидеть сложа руки на пороховой бочке; а во-вторых, если она – Топор, то чем раньше я это выясню, тем лучше. К несчастью, у меня был только один способ получить необходимые сведения – поговорить с ней.

Внутренне дрожа, я поднял руку, какое-то мгновение колебался, а затем постучал в дверь. Мне пришло в голову, что хоть я и не стоял никогда у стенки перед взводом стрелков, теперь я знал, что люди при этом чувствуют.

– О-о, кто там?

– Да это я – Скив, Банни. У тебя найдется свободная минутка?

Дверь мигом распахнулась, и появившаяся Банни схватила меня за руку и увлекла в комнату. На ней был изящный комбинезон с воротом, распущенным ниже пупка, что явилось для меня большим облегчением. Когда я в свое время наведался в спальню к королеве Цикуте, та приняла меня вообще без ничего.

– И-и! – взвизгнула она – Вот это да! Рада тебя видеть. Я уж начала сомневаться, зайдешь ли ты вообще когда-нибудь!

Фривольно вильнув бедром, она толчком закрыла дверь, а руки ее тем временем метнулись к завязкам наряда. Вот и все мое облегчение, о котором я только что упомянул.

– Дай мне всего секунду, милый, и я буду готова. Ты в некотором роде застал меня врасплох, и…

– Банни, ты не могла бы на время бросить это? А?

По какой-то причине события последних нескольких дней вдруг навалились всей тяжестью мне на плечи, и я был просто не в настроении для игр.

Она уставилась на меня глазами, большими, как счет за выпивку изверга, но ее руки прекратили свою деятельность.

– Что случилось, Скиви? Разве я тебе не нравлюсь?

– Откровенно говоря, не знаю, Банни, – тяжело произнес я. – Ты ведь никогда по-настоящему не давала мне возможности поразмыслить над этим, ведь так?

Она резко втянула в себя воздух, и ее лицо приняло сердитое выражение. Затем она отвела взгляд и нервно провела языком по губам.

– Я… я не понимаю, что ты имеешь в виду. Разве я не пришла к тебе в спальню и не попробовала завязать дружбу?

– Мне кажется, ты все-таки понимаешь, что я имею в виду, – напирал я, почувствовав слабость в ее обороне. – Каждый раз, когда мы видимся друг с другом, ты так активно разыгрываешь из себя секс-бомбу, этакую киску, что я не знаю, бежать мне или аплодировать, но ни то, ни другое не поможет мне узнать тебя получше.

– Ты зря осуждаешь мое поведение, – возразила она. – Оно ведь дает кое-какие результаты, не так ли? Кроме того, разве не этого мужчины хотят от девушки?

– Я – нет.

– В самом деле?

В ее голосе звучала не слишком мягкая насмешка. Она вдохнула поглубже и откинула назад плечи.

– Так скажи мне тогда, что же приходит тебе на ум, когда я делаю вот так?

Невзирая на впечатление, какое могло у вас сложиться обо мне по прежним моим подвигам, соображаю я быстро. Достаточно быстро, чтобы, прежде чем ответить, подвергнуть цензуре и вычеркнуть первые свои три мысли.

– По большей части мне становится неуютно, – честно признался я. – Это впечатляет, спору нет, но у меня возникает ощущение, что я должен в связи с этим что-то предпринять, и я не уверен, что окажусь на высоте.

Она победоносно улыбнулась и выдохнула воздух, отчего напряжение спало у нас обоих. По-моему, я нуждался в этом больше.

– Ты только что ткнул пальцем прямиком в тайну кисок. Дело не в том, что тебе это не нравится. Просто это чересчур много для тебя, и ты не уверен, что сумеешь с этим управиться.

– Боюсь, что не поспеваю за твоей мыслью.

– Мужчины обожают хвастаться и бахвалиться, но самолюбие у них хрупкое как стекло. Если девушка разоблачает их блеф и кидается на них, словно пышущий жаром вулкан, не знающий удержу, мужчины пугаются. Вместо того чтобы привычно раздувать слабо тлеющее женское пламя, они вдруг сталкиваются с лесным пожаром и поэтому устремляются прочь. Да, они держат нас рядом, чтобы производить впечатление на других. «Смотрите, мол, какую тигрицу я укротил», и все такое. Но без свидетелей они обычно держат дистанцию. Не сомневаюсь, что в действительности таким, как я, перепадает меньше развлечений, чем средней студентке… за исключением того, что уровень оплаты у нас намного выше.

Это заставило меня призадуматься. С одной стороны, она довольно точно определила мою реакцию. Ее бурный натиск меня таки чуточку напугал… ну, сильно напугал. И все же была и другая сторона.

– Похоже, ты не очень высокого мнения о мужчинах, – заметил я.

– Эй! Не пойми меня неправильно. Это не самый худший способ заработать себе на жизнь. Просто мне стало тошно вновь и вновь слушать одни и те же старые реплики, и я решила вывернуть их наизнанку. Вот и все.

– Я имел в виду не это. Секунду назад ты задала риторический вопрос: «Разве не этого мужчины хотят от девушки?»

Может, ты и права, и я не буду пытаться спорить по этому поводу. Но такая мысль неуютно близка к утверждению, что это касается всех мужчин, а с этим я все-таки буду спорить.

Она задумчиво нахмурилась и пожевала нижнюю губу.

– Пожалуй, эта мысль действительно чересчур все обобщает, – признала она.

– Хорошо.

– Точнее будет сказать: «Этого все мужчины хотят от прекрасной девушки».

– Банни…

– Нет уж, выслушай меня, Скив. Вот в этом вопросе опыта у меня намного больше, чем у тебя. Хорошо говорить об уме, когда выглядишь, как Маша. Но когда вырастешь с такими данными, как у меня – я не хвалюсь, просто констатирую факт, – то за тобой увивается длинная вереница мужчин. Если бы они интересовались при этом только твоим умом, то я бы сказала, что им следует срочно подлечиться!

За время нашей дружбы с Машей мне не раз доводилось подолгу болтать с ней о том, что значит для женщины быть малопривлекательной. Однако теперь мне впервые пришлось понять, что красота может оказаться в большей степени бедой, чем счастьем.

– Не припомню, чтобы я «увивался за тобой», Банни.

– Ладно-ладно. Возможно, я и впрямь опережаю события. Но все же у меня есть основания для кое-каких выводов. Я помню, когда мы встретились, ты был поглощен иными мыслями. Как бы ты прореагировал, если бы мы просто случайно столкнулись друг с другом в баре?

Представить это было совсем не трудно… к несчастью.

– Сдаюсь, – признал я. – Позволь мне только подбросить тебе одну мысль, Банни. А потом я уступлю твоему опыту. Вопрос секса обязательно будет носиться в воздухе при любой встрече мужчины с женщиной до тех пор, пока он не разрешится. Я думаю, это связано с продолжением рода и выживанием и верно для любой цивилизации. Сильнее всего это ощущается при встрече с представительницей противоположного пола, которую находишь привлекательной… с прекрасной женщиной, что называется, с женщиной твоей мечты. Роль цивилизации, хоть я и не знаю, многие ли придерживаются такого мнения о ней, заключается в установлении правил и законов, помогающих решить этот вопрос быстро: братья, сестры, родители и лица, не достигшие брачного возраста или состоящие в браке с другими, отпадают… ну, во всяком случае, обычно отпадают, но ты меня поняла. Теоретически это позволяет людям тратить меньше времени на сближение друг с другом, чтобы остальное посвятить успешной деятельности в других сферах… вроде искусства или бизнеса. Не уверен, заметь, что это столь уж великое приобретение, но благодаря ему мы продвинулись далеко.

– Интересная теория, Скив, – задумчиво произнесла Банни. – Где ты ее услышал?

– Сам выдумал, – признался я.

– Надо будет поразмыслить о ней на досуге. Но даже если она верна, то что она доказывает?

– Ну, я пытаюсь сказать, что, по-моему, ты слишком фокусируешься на сексе. Разрешай вопрос с ним каждый раз, когда он возникает, и переходи к другим делам. А если конкретно, то я думаю, мы сможем разрешить его между нами прямо сейчас. Со своей стороны я тебе отвечу «нет» или, во всяком случае, «нет» на долгое время. Если мы сможем договориться об этом, то я бы хотел перейти к другим делам… вроде того, чтобы узнать тебя получше.

– Я бы сказала, что это похоже на заигрывание, если бы ты только что не выдохнул «нет». Может быть, я чересчур чувствительна по этой части. Ладно. Договорились. Давай попробуем поболтать как друзья.

Она протянула руку, и я торжественно пожал ее. В глубине души я почувствовал за собой вину. Теперь, заставив Банни ослабить бдительность, я собирался выкачать из нее сведения.

– Что ты хотел бы узнать?

– Ну, я вообще-то не очень много знаю о тебе, помимо того, что ты умнее, чем представляешься, и что ты племянница Дона Брюса!

– Ух ты, – захихикала она. – Тебе не полагалось бы знать даже насчет племянницы.

Ее хихиканье было намного приятней, чем ее обычный – визгливый и режущий ухо – смех.

– Тогда давай начнем отсюда. Как я понимаю, дядя не одобряет твоего выбора карьеры.

– Что верно, то верно. Он самолично подыскал мне профессию, прогнал через школу и все такое. Беда в том, что он не потрудился посоветоваться со мной. Честно говоря, я предпочла бы заниматься чем угодно, только не тем, что он для меня наметил.

– А что именно?

– Он хотел, чтобы я стала бухгалтером.

Мне мигом вспомнился мой старый недруг по Поссилтуму Дж. Р. Гримбл. Пытаться представить Банни на его месте было непосильно даже для моего воображения.

– Гм-м… полагаю, бухгалтерское дело – неплохая работа. Я могу понять, почему Дон Брюс не хотел, чтобы ты пошла по его стопам в уголовную жизнь.

Банни скептически вскинула бровь.

– Если ты в это веришь, то ты не очень много знаешь о бухгалтерии.

– Как бы там ни было, но мне думается, что выбор жизненного пути не ограничивается только профессиями бухгалтера и твоей нынешней.

– Не хочу опять противоречить тебе, – ухмыльнулась она, – но моя внешность работала против меня. Большинство законопослушных бизнесменов боялись, что если они примут меня на работу, то их жены, или партнеры, или совет директоров, или служащие подумают, будто они устраивают на содержание любовницу. После нескольких попыток я решила не плыть больше против течения и перейти в сферу, где привлекательность – необходимое условие, а не недостаток. Если я в чем и виновата, то только в лени.

– Не знаю, – покачал головой я. – Признаться, я невысокого мнения об избранной тобой карьере.

– Вот как? Ну, прежде чем ты примешься морализировать, позволь мне сказать тебе…

– Все! Тайм-аут! – перебил я ее. – Я хотел сказать, что у этой профессии нет большого будущего. Ничего личного, но никто не остается вечно молодым и привлекательным. Судя по всему слышанному мною, твоя профессия не предусматривает пенсионного обеспечения.

– Как и все профессии в Синдикате, – пожала плечами она. – Но пока я подыщу что-нибудь получше, у меня будет чем оплатить счета.

Вот теперь мы к чему-то приближались.

– Кстати, раз уж речь зашла о Синдикате, Банни. Это дело с Топором, признаться, встревожило меня. Ты случайно не знаешь, занимается ли Синдикат очернительством? Возможно, я мог бы с кем-то поговорить и получить какой-то совет.

– Не думаю, что они этим занимаются. Для них это слишком тонко. И все же я никогда не слышала, чтобы дядя Брюс отвергал какую-либо работу, если эта работа сулила достаточно высокую прибыль.

Я понял, что Банни пытается уклониться от моего вопроса. И решил попробовать снова.

– Кстати, если уж речь зашла о твоем дяде, ты вообще-то представляешь, почему он выбрал для этого задания именно тебя?

Прежде чем она ответила, возникла едва заметная пауза.

– Нет, не представляю.

Я уцелел при игре в драконий покер у Живоглота, наблюдая за другими людьми, и порядком в этом поднаторел. Заминка Банни выдавала ее с головой. Она знала, почему она здесь, знала, но не говорила.

Словно прочтя мои мысли, Банни пораженно воззрилась на меня.

– Эй! До меня только что дошло. Ты думаешь, что я и есть Топор? Поверь мне, Скив, это не так. Честное слово!

Говорила она очень искренне и очень убедительно. Конечно, будь я Топором, то сказал бы именно это и именно так.