Текст книги "Жизненная Сила. Мастер-ключ"

В заключительном семестре я отвлекся от своего горя и начал вести более активную общественную жизнь. Вместе с двумя приятелями я организовал кружок, на собраниях которого обсуждались культурные, политические и экономические перемены, охватившие Китай. Мы устраивали дискуссии по вопросам общественных преобразований. Наш кружок рос, и мы основали журнал «Дорога к новому горизонту», который был хорошо принят и вдохновил студентов на создание новых кружков. Для первого номера я написал передовицу о влиянии основателя даосизма Лао-цзы на китайскую культуру, а для второго – статью о Сяо Яо. Учебный год подходил к концу.

Преподаватель английского и учитель цигун

Приближался день окончания обучения. Все студенты выпускного курса должны были встретиться с членами комиссии по распределению молодых специалистов. На факультете иностранных языков ее представлял декан Хуан.

Я постучал в дверь его кабинета.

– Войдите.

Декан сидел за столом и внимательно рассматривал меня сквозь свои знаменитые очки в роговой оправе. Два года, проведенные за границей, придали его манере одеваться иностранную утонченность.

– Присаживайтесь, Роберт.

Я сел.

– Вы уже думали о своем профессиональном будущем? – спросил он.

– Думал.

– И…?

– Я бы хотел работать в зарубежной торговой компании.

– Понятно. Что ж, скажу прямо: сейчас у нас нет квоты на трудоустройство в зарубежных торговых компаниях. Может быть, у вас есть еще какие-нибудь идеи?

– Нет.

Он полистал мое личное дело.

– Успеваемость у вас в целом неплохая. Прошлым летом вы заняли третье место на региональных соревнованиях по легкой атлетике, поведение примерное, и – он посмотрел мне прямо в глаза – я по-настоящему ценю ваш журнал «Дорога к новому горизонту». Я бы хотел, чтобы вы подумали, не остаться ли вам в университете. Нам нужны преподаватели английского языка, и мне кажется, вы бы хорошо справились с этой работой. Как вам такой вариант?

Я никогда всерьез не задумывался о том, чтобы стать учителем английского, но мысль о возможности остаться в университете и войти в преподавательский состав мне сразу понравилась.

– Хорошо, – я согласился без долгих размышлений.

– Тогда, с вашего позволения, я буду первым, кто поприветствует вас на факультете иностранных языков.

Выпускники 1986 года разъехались. Университетский городок опустел, я же остался и, перебравшись в преподавательское общежитие, проводил лето в подготовке к осеннему семестру.

Однажды вечером, когда я сидел за работой, в дверь постучали.

– Войдите, – отозвался я.

Это был доктор Чжу.

– Я слышал, вы решили остаться и преподавать английский. Поздравляю!

– Спасибо.

– Знаете, я пришел обсудить один весьма деликатный вопрос. У вас найдется немного времени?

– Конечно. Что случилось?

– Есть у меня хороший друг, господин Лю. Он один из руководителей университета – вы наверняка о нем слышали. В общем, у него страшно болит поясница. Врачи пытались помочь, но боль не утихает, и он уже вторую неделю не встает с постели. Вы могли бы полечить его по системе цигун?

– Разумеется.

– Но нам придется держать ваше посещение в тайне. Он не хочет, чтобы об этом стало известно, – пояснил доктор Чжу.

– Понимаю.

Доктор позвонил другу и сказал, что мы уже идем. И вот мы добрались до дома господина Лю – он лежал на спине на кровати.

– Здравствуйте, – холодно поприветствовал нас больной, и я сразу понял, что он внял уговорам приятеля и согласился пригласить меня исключительно от отчаяния.

– Здравствуйте, господин Лю, – ответил я.

Осмотрев своего нового пациента и определив, в чем проблема, я приступил к лечению. Пока я работал, направляя потоки энергии в определенные точки его тела, господин Лю не переставал снисходительным тоном отпускать ироничные комментарии.

– Вы боитесь боли? – спросил я, завершив процедуру.

– Нет, – вопрос озадачил его.

– Хорошо, значит, вы сможете немного потерпеть, – предупредил я больного и тут же добавил: – Мне понадобится пивная бутылка, у вас найдется?

– Что? – мрачно переспросил пациент.

– Пивная бутылка.

Смерив меня суровым взглядом, господин Лю ответил:

– В холодильнике на первом этаже.

Я спустился вниз и вернулся в спальню, держа за горлышко запотевшую бутылку.

– Поднимите, пожалуйста, правую ногу, – велел я.

Он посмотрел на меня с недоверием.

– Ох, ну ладно, – жалобно ответил больной и, переместившись на край кровати, ворча, стал медленно с натугой поднимать конечность.

Когда нога оказалась под прямым углом к полу, я схватил его за ступню и трижды ударил основанием бутылки по пятке – бах, бах, бах!

– А-а-а! – взвыл господин Лю, побледнев.

– Встаньте! – резко приказал я, чтобы он не успел разозлиться и закричать на меня.

– Что?

– Встаньте и идите, господин Лю, – я настойчиво повторил требование.

– Вы, должно быть, шутите, молодой человек? – он не двигался с места.

– Вылезайте из постели, – чтобы убедить пациента, пришлось повысить голос.

Господин Лю сполз с матраса и медленно поднялся на ноги.

– А теперь идите, – распорядился я.

– Идти?

– Да, идти.

Он неуверенно сделал шаг. Лицо его просветлело, и он улыбнулся.

– Я хожу!

Мой пациент несколько раз прошелся взад-вперед вдоль кровати.

– Доктор Чжу, смотрите – я хожу!

Доктор Чжу, с напряжением наблюдавший за всей процедурой, казалось, вздохнул с облегчением.

– Молодой человек, подождите здесь, – весело сказал господин Лю и вынес мне вазу с мандаринами.

– Возьмите это в знак моей признательности. Они очень сладкие.

Я поблагодарил его, и мы с доктором Чжу откланялись.

– Что же вы делали с ним? – с изумлением спросил доктор по дороге в университетский городок.

– Врачи не смогли ему помочь, потому что причина его боли имеет не физическую природу. У господина Лю в пояснице образовалась непроходимая закупорка энергетического канала, и в результате в этой области скопилось большое количество сырой ци. Я устранил закупорку и влил энергию в его ослабленное тело. Пивная бутылка помогла закрепить полученную ци, но у нее была и другая функция. Благодаря шоку от ударов его ум освободился от сомнения. Если бы не резкая боль, он бы не сразу «поверил», что может ходить, – объяснил я.

Став свидетелем успешного исцеления господина Лю, доктор Чжу начал время от времени направлять ко мне на лечение и других своих друзей и коллег.

Тем не менее эти достижения несколько меркли перед предчувствием неумолимо надвигавшегося осеннего семестра. Мне предстояло преподавать английский язык студентам естественнонаучного факультета. Недели напролет я трудился над составлением плана уроков. Только к первому дню занятий было подготовлено шестьдесят страниц записей.

Накануне своего преподавательского дебюта я очень волновался, а когда началась лекция, не сразу смог сосредоточиться. Студенты были всего на несколько лет моложе меня. Стоя перед ними, я ощущал тяжесть пятидесяти обращенных на меня пар глаз. В соответствии с подготовленным «сценарием» я представился. Наряженный и скованный, я говорил механически, а из-за поверхностного дыхания мой голос звучал очень слабо.

Тогда я сделал несколько глубоких вдохов и обратился к слушателям не как властный педагог, но как чуткий друг. После нескольких шутливых замечаний атмосфера напряженности разрядилась. Я начал вести занятие в непринужденной манере, и студенты почувствовали себя комфортно. Мы проводили время весело и продуктивно. Когда же лекция окончилась, я с удивлением обнаружил, что ни разу не обратился к своим записям. После еще нескольких занятий моя уверенность в себе возросла. В тот семестр мои студенты дали мне важный урок: я понял, что мне нравится преподавать.

В 1989 году, через три года после начала моей педагогической карьеры, я познакомился с Ухуэем, преподавателем физкультуры из нашего университета всего на несколько лет старше меня. Он, как и я, практиковал цигун и был целителем, причем высокого уровня. Во время «культурной революции» он освоил практически те же практики, которым учил меня Сяо Яо. Как люди, близкие по биографии и мировоззрению, мы вскоре стали хорошими друзьями.

В ту пору отношение к цигун в Китае несколько улучшилось, и это вдохновило нас с Ухуэем на активную деятельность. Мы основали клуб цигун, где обучали своих близких приятелей и занимались врачеванием. Господин Лю разрешил нам использовать одну из свободных комнат общежития в качестве «клиники».

Позже, в конце того же года, я открыл свою «истинную» идентичность широкой общественности, выступив на конкурсе талантов, организованном при поддержке факультета иностранных языков. Мой номер видело более двух тысяч человек, включая моих коллег и студентов. Почти никто из них не знал, что я занимаюсь цигун.

«Встречайте Роберта Пэна и участников клуба цигун. Сегодня они продемонстрируют свои невероятные способности», – объявил ведущий.

Когда я вышел на сцену вместе с несколькими моими учениками, по залу пробежал шепот. Вначале я приставил палочку для еды к основанию горла и нажал с такой силой, что она разломилась на две части. Публика задохнулась от изумления. Затем я вызвал одного из членов клуба и, взяв длинное острое копье, нацелил в ту же точку у него на горле. Зал притих. Я надавил на оружие – мой ассистент не сдвинулся с места, а древко выгнулось дугой, подобно луку. Я надавил сильнее. Раздался хруст, и копье с треском переломилось пополам. Зрители ахнули, но убедившись, что мой ученик не пострадал, разразились бурными аплодисментами.

Далее мы показали еще несколько трюков, а напоследок я попросил снять большие круглые часы, что висели на стене. Я взял их в руки и, встав лицом к зрителям, предложил им сосчитать от десяти до одного.

Отсчет пошел: десять, девять, восемь, семь… – а когда прозвучало «один», я направил сильный поток ци в часовой механизм и секундная стрелка остановилась. Нас наградили продолжительными аплодисментами, а после номера меня окружило множество желающих пожать мне руку и задать вопросы.

В тот же вечер в мою комнату без стука ворвался декан Хуан.

– Роберт, это поразительно! – он схватил меня за руку и энергично ее пожал. – Никогда бы не подумал, что на нашем факультете водятся такие мастера!

– Благодарю вас.

– Вы не поняли – всю свою жизнь я мечтал изучать цигун, но никак не мог найти учителя. Пожалуйста, примите меня в ученики.

– Я бы рад учить вас. Но практика цигун требует непрерывных занятий.

– Я буду делать все, что понадобится.

– Хорошо, тогда добро пожаловать в нашу группу.

Декан Хуан стал одним из самых усердных моих учеников. Он занимался по два часа ежедневно. На следующий год наш клуб снова выступил на конкурсе талантов, и блистательный номер декана стал гвоздем программы.

Глава 5
Я открываю мир

Остров Хайнань

Моя популярность в университетском городке неуклонно росла после каждой демонстрации возможностей цигун, и все больше студентов записывалось на наши с Ухуэем занятия и на лечение. Расширению нашей известности как целителей так или иначе поспособствовал и господин Лю. У него была влиятельная знакомая, работавшая на местном телеканале. Она находилась в отчаянном положении, и господин Лю попросил меня помочь ей. За нами с Ухуэем прислали машину и доставили к ней домой.

Знакомой господина Лю – привлекательной женщине в возрасте слегка за сорок – недавно поставили страшный диагноз: рак молочной железы. В левой груди у нее обнаружили уплотнение больших размеров, и врачи уже назначили операцию по удалению железы. По иронии судьбы, при первой встрече она держалась с нами так же высокомерно, как в свое время господин Лю, однако за ее надменностью скрывался страх.

Мы с Ухуэем провели в общей сложности три сеанса лечения.

Не прошло и месяца, как она приехала в университет и постучалась ко мне в дверь.

– Можно войти?

– Как вы себя чувствуете? – спросил я, как только женщина вошла в мой кабинет.

– Опухоль постепенно уменьшалась. А сегодня утром меня проверили еще раз и ничего не нашли. Она полностью исчезала!

– Вы уверены?

– Абсолютно. Я прощупываю ее каждый день. Десять раз в день!

– Прекрасные новости!

– Роберт, – она тепло пожала мне руку, – спасибо вам!

После ее исцеления к нам за лечением стали обращаться и другие люди вне университетской среды, а число студентов, желавших заниматься цигун, по-прежнему росло. Мы уже тратили больше времени на практику и врачевание, чем на преподавательскую работу. Но все же не все одобряли нашу деятельность. Однажды в разгар тренировки в зал вошел ректор в сопровождении нескольких охранников.

– Люди жалуются, что вы занимаетесь опасной деятельностью, – заявил он. – Требую немедленно это прекратить. Я не допущу, чтобы кто-то из моих подопечных получил травмы.

Мы стали с ним спорить и объяснили, что «смертельные номера» выполнялись исключительно с целью демонстрации возможностей, сам же цигун безопасен. В итоге ректор уступил и разрешил нам продолжать занятия. Но это происшествие заставило нас осознать, что университет по-прежнему остается не самым подходящим местом для открытой практики цигун.

– Еще одна жалоба, и нам запретят преподавать, – заметил я.

И тогда Ухуэй внес радикальное предложение:

– Надо уходить с работы и перебираться на остров Хайнань. Там мы сможем открыть клинику, работать, ничего не опасаясь, и получать оплату за наши услуги.

Он был прав. Если мы действительно хотели преподавать цигун, то Хайнань был лучшим местом для этого. В 1988 году китайский вождь Дэн Сяопин объявил остров свободной экономической зоной, и туда потянулись миллионы свободных духом китайцев в поисках богатства и славы. Идея друга распалила мое воображение, но я сомневался в успехе.

– Сам посуди, здесь нас еще не скоро примут в качестве профессиональных целителей, – убеждал Ухуэй. – Сопротивление все еще слишком велико. А мы молоды и талантливы. Сейчас самое время для активных действий.

– Ты совершенно прав, – ответил я после некоторых раздумий. – Здесь нас не примут; во всяком случае, примут не скоро. Давай так и поступим.

Так летом 1992 года Ухуэй и я отправились в ознакомительную поездку на остров Хайнань. Поездом мы добрались до Чжаньцзяна, что на юго-востоке Китая. Когда мы прибыли на вокзал, небо заволокло серыми тучами и на землю начали падать тяжелые капли.

– Мы ожидаем тайфуна, – предупредил нас один из местных жителей, – и, говорят, он будет сильным.

Но, невзирая на непогоду, мы решили продолжить путь. На автобусе мы поехали в порт, где рассчитывали сесть на паром до Хайнаня. В пути-то нас и настигла буря. На автобус обрушился сильный ливень, значительно замедливший наше продвижение. В результате, когда мы достигли пристани, паром уже отплывал. Я никогда прежде не видел ни моря, ни тайфуна. Волны высотой с двухэтажный дом разбивались о бетонные молы, порт был окутан прозрачным облаком водяной пыли.

– Извините, парни, это был последний паром, – сказал кассир.

– А когда отходит следующий? – спросил я.

– Дня через два-три.

– Три дня! – вскричал Ухуэй. – Что же нам делать все это время?

– Немедленно найти место, где остановиться. При тайфуне кокосовые орехи летают, как пушечные ядра.

Ветер усилился, улицы опустели. Мы отыскали небольшой отель со свободным номером. В комнате был беспорядок, в ней не сделали уборку после предыдущих постояльцев – грязными оказались даже простыни. Владелец назначил непомерную плату. Мы просидели в номере целый день и всю ночь, пока бушевал ливень. Поскольку мы не могли себе позволить оплатить еще один день, а хозяин отказался снизить цену, наутро нам пришлось покинуть это убежище. Едва мы ступили за порог, ветер принялся трепать нас, как тряпичных кукол.

– Нам нельзя здесь оставаться, – прокричал Ухуэй, – иначе мы погибнем.

– Чем больше трудности, тем выше достижения! – крикнул я в ответ.

Нам удалось поймать попутную машину, которая увезла нас вглубь города. Здесь буря была не такой свирепой, как на побережье. Мы нашли пустовавшее здание школы, и нам разрешили переждать тайфун в одной из классных комнат.

На третий день мы вернулись в порт и, сев на паром, пересекли глубокие синие воды Южно-Китайского моря, что отделяли Хайнань от континента. На острове мы остановились у проживавшего там моего университетского приятеля. Он показал нам окрестности – тропический рай, утопавший в буйной зелени и окруженный белыми песчаными пляжами и скалами цвета жемчуга. И все, с кем он знакомил нас, были людьми широких взглядов, полными оптимизма и больших надежд.

– Блюда из морепродуктов великолепны, а фрукты очень сладкие, – усмехнулся Ухуэй. – Мне здесь определенно нравится.

– Мне тоже. Здесь даже воздух сладкий, – ответил я.

В университет мы вернулись за неделю до начала осеннего семестра с намерением уйти с преподавательских должностей. Но тут меня начали одолевать сомнения: в то время я был увлечен второкурсницей по имени Лин Ин, красивой, обаятельной и доброй девушкой, и мы очень подходили друг другу. Мы договорились, что она переедет ко мне на Хайнань, как только окончит обучение, однако я понимал, что разлука в любом случае ставит наши отношения под угрозу.

– Дело сделано, я уволился, – с гордостью объявил Ухуэй вскоре после нашего возвращения.

Тогда я обратился за советом к своему внутреннему чувству и в медитации получил ясный ответ: «Следуй своей судьбе, отправляйся на Хайнань».

Я сообщил о своем решении Лин Ин.

– Я все-таки перееду, – сказал я, охваченный волнением.

Ее глаза увлажнились, но она сдержала слезы.

– Для тебя важно следовать зову сердца, – ответила она с нежностью. – Я поддержу любое твое решение. И если ты уедешь, я навещу тебя на зимних каникулах и проведу с тобой мою первую теплую зиму.

Дело было за формальной стороной вопроса – я оповестил о своих намерениях декана Хуана.

– Это круто изменит вашу жизнь, Роберт. Вы действительно решились на такой шаг? – спросил он.

– Да.

– Прежде чем принять окончательное решение, выслушайте меня. Вы находитесь в завидном положении. Еще несколько лет, и вас повысят до доцента. Нет нужды объяснять вам, что это значит: светлое, надежное будущее. И хотя некоторые люди в университете относятся к цигун с неодобрением, у вас есть возможность по-прежнему продолжать практику и потихоньку тренировать учеников. Словом, здесь вы преуспеете в обеих областях. Но если вы сейчас уйдете, то окажетесь предоставлены сами себе. Может быть, вы достигнете больших высот, но возможно, упадете и больно ударитесь. За неуверенность в завтрашнем дне придется платить высокую цену. Так что спрашиваю еще раз: вы уверены?

Я знал, что декан хочет мне добра, но речь шла о чемто большем, чем мое личное благополучие. Я откликался на зов судьбы. Я отчетливо понимал, что преподавание английского языка для меня уже пройденный этап и настало время открыто признать: мое призвание в мире – стать мастером цигун.

– Благодарю вас, но я уверен. Я принял твердое решение. И что бы ни случилось, я не пропаду.

– В таком случае, Роберт, я желаю вам удачи.

Он с чувством пожал мне руку.

Две недели спустя мы с Ухуэем уже были на Хайнане. Мы поселились в смежных квартирах и сразу же открыли небольшую клинику. Одним из первых наших пациентов был мой старый друг. Мы были знакомы еще с университетских времен, когда он изучал французский язык. После окончания обучения он два года жил в Замбии. Там он подхватил какой-то вирус, в результате чего у него выпали все волосы, включая брови, и теперь этот человек носил странного вида парик. Работал он переводчиком в отделе международных связей городского правительства, поэтому ему часто приходилось путешествовать и встречаться с высокопоставленными должностными лицами и почетными иностранными гостями.

– Роберт, я очень стесняюсь своей внешности, – признался он мне. – Чтобы заставить волосы расти, врачи назначили гормональные препараты. Я их принимаю, волосы растут, но только клочками. А если я откажусь от лекарств, рост прекратится. Но я опасаюсь использовать эти медикаменты. Они токсичны и, боюсь, могут привести к повреждению органов. Ты не поможешь мне?

Мы с Ухуэем провели несколько сеансов лечения, и я научил его некоторым техникам цигун, способствующим повышению уровня ци. Через три месяца волосы на голове моего друга начали расти естественным образом. Он выбросил свой парик и гормональные таблетки.

Наш пациент работал в тесном сотрудничестве с мэром города Хайкоу, столицы провинции Хайнань. Пережив серьезную аварию, мэр страдал от изнуряющей боли в обоих локтях. По настоянию моего друга он обратился в нашу клинику. Мы провели с ним три занятия, и за десять дней он полностью выздоровел. Этот могущественный человек имел большие связи с самыми влиятельными политиками и предпринимателями острова Хайнань. После исцеления он стал направлять к нам на лечение многих своих знакомых, среди которых оказалась жена советника по национальной безопасности. У нее было заболевание сердца. Результаты нашей работы настолько впечатлили ее, что она организовала нам с Ухуэем полет в Пекин, где мы лечили высших правительственных чиновников.

Основав клинику, мы решили вернуться к преподаванию цигун. Несколько дней у нас ушло на подготовку пятистраничного буклета, содержавшего подробную информацию о нас, нашем происхождении, практиках, которым мы обучаем, расписании занятий и расценках. Эти материалы мы распространили в местном университете. На первое наше занятие пришел всего один человек – выпускница нашего родного университета, узнавшая мое имя в буклете. Мы тренировали ее бесплатно.

Через неделю в университетском городке объявился некий монах из Шаолиня и стал распространять свои листовки. «Шаолиньский монах. Демонстрация техник цигун. Актовый зал. Пятница, 19:30. Вход свободный» – гласил текст. Слова были написаны от руки на белой бумаге жирными красными иероглифами. Это мероприятие посетили три сотни зрителей, и оно прошло с огромным успехом. Так монах преподал нам важный урок маркетинга.

В следующий раз, рекламируя наши занятия, мы последовали его примеру. Мы изготовили большие плакаты, приглашавшие публику на бесплатную демонстрацию, и расклеили их по всему университетскому городку. На встречу пришло около тысячи человек, из них триста записались на тренировки.

Слух о нас передавался из уст в уста, пока наконец нас не представили одному из самых влиятельных чиновников острова Чи Фулиню, руководителю Китайского института реформ и развития (Хайнань). Эта организация занималась привлечением иностранных инвестиций и устанавливала отношения стратегического партнерства между западными компаниями и правительством Китая. Чи Фулинь организовывал конференции, на которых выступали мировые лидеры и генеральные директора международных корпораций.

– На наших конференциях мы в первый день обычно развлекаем участников выступлениями ансамблей традиционного пения и народных танцев, – объяснял он. – Я слышал, вы проводите ошеломительные демонстрации возможностей цигун и хорошо говорите по-английски. Я бы хотел, чтобы вы придали своим номером остроты сегодняшнему вечеру. Почему бы вам не попробовать впечатлить гостей?

В тот вечер мы с Ухуэем показали программу, близкую к той, с какой мы выступили на университетском конкурсе самодеятельности. Никто из присутствовавших чиновников никогда прежде не видел демонстрации мастерства цигун, и после выступления вокруг нас собралась толпа воодушевленных людей. Мы пожали несколько десятков рук и получили множество приглашений посетить зарубежные страны. Чи Фулинь был доволен реакцией публики и попросил нас регулярно выступать на его мероприятиях.

– Роберт, кое-кто из наших гостей интересовался врачеванием методами цигун. Вы не поможете им? – спросил Чи Фулинь через несколько недель.

– Конечно, – ответил я.

– Хорошо. Тогда я позабочусь о том, чтобы в институте специально для лечения высоких гостей отвели отдельную комнату.

Мы провели сеансы целительства с несколькими высокопоставленными иностранцами, и Чи Фулинь получил от них восторженные отзывы. После этого иностранные гости шли к нам на лечение уже непрерывным потоком.

В июле 1993 после одной из демонстраций мастерства цигун губернатор провинции Хайнань Жуань Чунъу представил меня Бобу Хоуку, бывшему премьер-министру Австралии.

– Это было необычайное зрелище, – сказал Хоук, человек с густыми седыми волосами и статной фигурой.

– Спасибо, – ответил я.

– Мой добрый друг губернатор Жуань говорит, вы творите чудеса. А я, играя в гольф, повредил спину, и теперь боль не дает мне покоя.

– Роберт, вы не могли бы провести сегодня вечером сеанс лечения для премьер-министра? – попросил Чи Фулинь.

– Конечно, господин Чи, – ответил я.

Вечером я совершил над своим новым пациентом необходимые манипуляции, и к тому времени, как я закончил, он мирно уснул на процедурном столе. Я оставил его и поехал домой. На следующий день рано утром мне позвонил секретарь Чи Фулиня – я получил приглашение позавтракать вместе с премьер-министром, губернатором Жуанем и Чи Фулинем в институте. Понимая, что это официальное мероприятие, я надел деловой костюм и галстук. За круглым столом разместилось десять человек. Экс-премьер Хоук прибыл последним и сел между губернатором Жуанем и директором – прямо напротив меня. На протяжении всей встречи он проговорил с главой провинции о делах, а на меня даже не обращал внимания.

Но перед завершением трапезы он повернулся к губернатору и сказал:

– Господин Жуань, лучшее, что произошло со мной за все время этой поездки, – знакомство с этим парнем, – он указал на меня. – Я прекрасно себя чувствую. Я никогда не сталкивался ни с чем, подобным цигун. Теперь я поклонник этой практики.

Казалось, все идет на лад, но в ту пору я получил печальные известия от Лин Ин. Около года прошло с момента нашего расставания, и поток писем – частых в первые девять месяцев – начал иссякать, пока не прекратился почти полностью. Я вылетел в университет Чжуннань. Как выяснилось, моя подруга переменила свой взгляд на вещи. Наш «роман по переписке» доставлял ей слишком большие страдания. Тогда она училась только на втором курсе, и еще два года ожидания легли бы на ее сердце слишком тяжелым грузом. Со слезами на глазах Лин Ин поставила последнюю точку в наших отношениях: «К сожалению, у нас не получится провести вместе теплую зиму».

В конце того же года Институт проблем реформ и развития снова посетил мистер Хоук. Здесь он отметил свой шестьдесят четвертый день рождения, и я провел для него очередной сеанс лечения. Когда я закончил процедуру, он поднялся и взял мою руку в свои.

– Роберт, у меня трое детей. У моей старшей дочери Сью уже девять лет синдром хронической усталости, и в зимнее время она с трудом даже встает с постели. Как вы думаете, вы сможете помочь ей? – спросил он.

– Можно попробовать.

В марте 1994 года Сью Хоук прибыла на Хайнань. Всего она провела на острове семь недель, и все это время я, Ухуэй, а также некоторые из наших лучших учеников лечили ее методами цигун. Кроме того, я научил ее некоторым техникам, позволяющим повысить ее внутреннюю силу. Врачевание в сочетании с упражнениями быстро улучшило ее состояние, и к моменту возвращения в Сидней она окончательно поправилась. Этот случай получил широкое освещение в австралийских СМИ. Публика была потрясена столь глубоким ее преображением: она словно помолодела на десять лет и лучилась здоровой энергией. А в мае в институт опять приехал Хоук. Он пригласил меня пообедать с ним, губернатором Жуанем и Чи Фулинем. На этот раз последним к столу поспел я. Когда я вошел, Хоук встал с места и энергично пожал мне руку.

– Вы даже представить себе не можете, как я благодарен вам за то, что вы сделали для моей дочери. Если вам что-то понадобится – все что угодно, – я сделаю все возможное, чтобы помочь вам. А еще вам нужно непременно поделиться своими знаниями цигун с остальным человечеством.

Хоук положил руку мне на плечо и, повернувшись к губернатору и директору института, заявил:

– Это мой человек.

Будьте «сяо яо»

– Приезжай в любое время, Роберт, – сказала Сью Хоук. Она звонила из Австралии. – Ты можешь остановиться у нас с мужем. В наших местах прекрасная энергия ци. Я уверена, ты полюбишь Сидней, а австралийцы – тебя и твою работу. А если решишь обосноваться в Австралии, я помогу.

Хотя мне нравилось на Хайнане, я быстро проникся мыслью о жизни в западной стране вроде Австралии, где я мог бы свободно говорить по-английски и побольше узнать о мире. Взгляд Сяо Яо на мою судьбу был поистине глобальным. Несмотря на успехи в целительстве и преподавании в континентальном Китае, я почувствовал, что мое будущее простирается за пределы родной страны. Это ощущение нарастало, и спустя три года после телефонного звонка Сью я наконец решился принять ее приглашение.

К тому времени Ухуэй благополучно «пустил корни» на Хайнане и обзавелся семьей и ребенком. Его не интересовал мир за пределами Китая, поэтому в Сидней я вылетел в компании другого целителя цигун по имени Чжао. Мы отправлялись в Австралию на три месяца, чтобы ознакомиться со страной и посмотреть, как там живется.

Сью встретила нас в аэропорту и отвезла к себе домой, и мы гостили у нее все время нашего пребывания на острове. По случаю нашего приезда экс-премьер организовал праздник в своем доме на берегу моря, и за один вечер мы завели множество новых знакомств. Я был поражен теплотой, добродушием и открытостью австралийцев.

Мы с Чжао открыли маленькую клинику в отдельном флигеле дома Сью. Мы были удивлены высоким спросом на наши услуги и обрадованы уважением, которое наши пациенты проявляли к древнему искусству исцеления.

– У меня есть для вас сюрприз, – однажды сказала Сью и отвезла нас в порт Сиднея, где, покачиваясь на волнах, нас ожидал гидроплан. Никогда раньше я не видел маленьких самолетов так близко, и вид этой плавучей машины вызвал во мне трепет.

– Ты действительно собираешься лететь на нем? – спросил я.

– Забирайтесь внутрь, – улыбнулась Сью.

Когда мы поднялись в воздух, я выглянул в иллюминатор. Сверху порт Сиднея с его молами, протянувшимися в море, напоминал ладонь с растопыренными пальцами, которая словно гладила синюю воду. В течение получаса мы летели вдоль берега, затем наш самолет, описав круг, мягко приземлился в небольшой уединенной бухте, что вплотную примыкала к горам, утопающим в буйной зелени. Лучи заходящего летнего солнца играли на листве экзотическими красками. Мы сошли на землю и вдохнули ароматный морской бриз.

В безмятежной тиши позднего вечера Сью повела нас в ресторан, убаюканный с одного края шелестом густых зарослей и журчанием волн – с другого. Мы сели за столик на открытой веранде и заказали блюда из свежих морепродуктов. Пока мы ужинали, на деревянные перила в метре от меня с хохотом слетел австралийский зимородок. Мы посмотрели друг на друга, и птица чирикнула, рассмешив всех присутствующих. Затем она подошла ближе. Я вытянул руку, и зимородок, спрыгнув с перил, взгромоздился мне на палец. С пернатым гостем, вышагивающим по моей руке, среди цветов и пышных деревьев я чувствовал себя маленьким мальчиком в волшебной стране.