Электронная библиотека » Роберт Сальваторе » » онлайн чтение - страница 8

Текст книги "Осада Тьмы"


  • Текст добавлен: 3 октября 2013, 22:00


Автор книги: Роберт Сальваторе


Жанр: Фэнтези


сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц)

Шрифт:
- 100% +

Дриззт стоял и гадал, что здесь происходит, пока знакомый булькающий голос не вывел его из задумчивости.

– Приветствую тебя, герой с кожей цвета ночи! – радостно закричал невидимый чародей.

– Гаркл Гарпелл, это ты? – спросил Дриззт.

– А мог быть кто-то другой? – сухо заметил Регис.

Дриззт молча согласился.

– Что происходит? – спросил он, обращаясь к халфлингу, поскольку понимал, что, какой бы ответ ни дал Гаркл, он только напустит еще больше тумана.

Регис чуть взмахнул ступкой.

– Притирание из Силверимуна, – радостно пояснил он. – Гаркл наблюдает, чтобы все правильно смешали.

– Наблюдает, – весело вмешался маг, – означает, что они держат мои глаза прямо над миской!

Дриззт даже не нашел в себе сил улыбнуться, поскольку голова фигурки все еще лежала отдельно от тела.

Регис же хихикнул, но скорее презрительно, чем весело.

– Уже, должно быть, готово, – сказал он. – Но я хотел, чтобы ты сам наложил его.

– У дроу такие ловкие пальцы! – встрял Гаркл.

– А сам-то ты где? – спросил Дриззт, которому от такого необычного соседства было не по себе.

Гаркл моргнул, и из ниоткуда на мгновение появились его веки.

– В Несме, – ответил он. – Скоро мы уже будем к северу от Тролльмура.

– А там и в Мифриловом Зале, где ты наконец вновь обретешь свои глаза, – добавил Дриззт.

– Я это предвижу! – громовым голосом выкрикнул Гаркл и расхохотался, но его опять никто не поддержал.

– Если он не прекратит, я брошу эти чертовы глаза на наковальню! – буркнул Бастер.

Регис поставил ступку и вытащил крохотный металлический инструмент.

– Тебе потребуется немного состава, – сказал он, протягивая вещицу Дриззту. – Гаркл велел постараться, чтобы вещество не попало на сам скол.

– Это всего лишь клей, – вмешался голос мага. – Волшебные силы, заложенные в фигурке, сами должны спаять ее. Состав надо будет удалить через несколько дней. Если все получится как надо, статуэтка будет… – он на секунду умолк, подыскивая верное слово, – спасена.

– Если получится… – невольно повторил Дриззт. Он чуть помедлил, приноравливаясь к тонкому инструменту и убеждаясь, что ожоги на ладонях уже зажили и не помешают ему.

– Получится, – убежденно заверил Регис. Дриззт глубоко вздохнул и взял в руки кошачью головку. Он внимательно вгляделся в блестящие глаза, так хорошо передававшие проницательный взгляд настоящей Гвенвивар. Предельно осторожно, с почти материнской нежностью, Дриззт приложил головку к туловищу и приступил к трудоемкому делу – нанесению вязкого вещества по всей длине разлома.

Прошло более двух часов, прежде чем Дриззт и Регис вышли из комнаты и попали в приемную Бруенора, где тот беседовал с посланцем Силверимуна и еще несколькими дварфами.

Вид у короля был не слишком довольный, но от взгляда Дриззта не укрылось, что впервые после того, как начали твориться все эти странности, Бруенор стал несколько спокойнее.

– Это не выходки дроу! – объявил дварфский король, едва Регис и Дриззт показались в зале. – Если только эти проклятые дроу не обладают большей силой, чем только можно себе вообразить! Аластриэль говорит, что во всем мире творится то же самое.

– Госпожа Аластриэль, – с достоинством поправил стоявший рядом посланник, очень опрятный дварф с короткой аккуратной бородкой, одетый в свободное белое одеяние.

– Приветствую тебя, Фредегар, – обратился к нему Дриззт, узнав Фредегара Роккрашера, известного больше как Фред, любимого поэта и советника госпожи Аластриэль. – Наконец-то тебе представился случай лично познакомиться со всеми чудесами Мифрилового Зала.

– Если бы только время было другое, – мрачно ответил Фред. – Прошу покорно, скажи, как поживает Кэтти-бри?

– Неплохо, – ответил Дриззт. Вспомнив о девушке, сейчас ушедшей в Сеттлстоун, чтобы передать какие-то сведения от Бруенора, дроу улыбнулся.

– Это не выходки дроу, – повторил Бруенор с некоторым нажимом, давая понять, что сейчас не время и не место вести светские беседы.

Дриззт согласно кивнул – он и раньше убеждал короля, что темные эльфы в этом не повинны.

– Что бы это ни было, рубин Региса теперь совершенно бесполезен, – сказал он. Он поддел пальцем украшение, висевшее на груди халфлинга. – Сейчас он не более чем обычный, хотя и восхитительно красивый камень. Неведомая сила сразила Гвенвивар и даже добралась до Гарпеллов. Ни один из дроу не обладает такой мощью, иначе они давно уже завоевали бы поверхность.

– Что-то еще? – спросил Бруенор.

– Предчувствие смуты витало в воздухе уже несколько недель, – вмешался Фред. – Хотя только в последние две недели все магические проявления стали столь опасны и непредсказуемы.

Бруенор, никогда не питавший особого доверия к магии, только презрительно фыркнул.

– Ну вот и хорошо! – воскликнул он. – Этим дроу магия нужна больше, чем моему народу и ребятам из Сеттлстоуна. К черту всю эту магию, говорю я, и пусть приходят эти проклятые дроу! Вот тогда мы повеселимся!

При этих словах Тиббледорф Пвент подпрыгнул чуть не до потолка. Он кинулся вперед, встал между Бруенором и Фредом и с размаху хлопнул чистенького дварфа немытой вонючей ладонью по спине. Мало что в мире могло урезонить взбудораженного берсерка, но взгляд Фреда, полный ужаса и негодования, несказанно удивил Пвента и неожиданно успокоил.

– В чем дело? – спросил берсерк.

– Если ты еще хоть раз дотронешься до меня, я проломлю тебе череп, – невозмутимо пообещал Фред, бывший чуть не вдвое меньше могучего Пвента, но по какой-то необъяснимой причине Пвент внял ему и отступил.

Дриззт, частенько бывавший в Силверимуне и хорошо знавший чистюлю Фреда, понимал, что больше десяти секунд в единоборстве с Тиббледорфом Пвентом Фред не выдержит – если только предметом столкновения не будет грязь. Сейчас же, когда Пвент заляпал белоснежные одежды маленького дварфа, Дриззт поставил бы все свои деньги на Фреда, не испытывая ни малейшего сомнения в исходе поединка.

Правда, Пвент никогда в жизни не совершил чего-нибудь против воли Бруенора, а Бруенор вовсе не хотел сложностей с посланцами, и уж тем более посланником-дварфом из дружественного Силверимуна. Все в зале посмеялись над возможностью странной схватки, чувствуя облегчение оттого, что непонятные события никак не связаны с таинственными темными эльфами.

Только у Дриззта До'Урдена камень лежал на сердце. Пока статуэтка не будет починена, пока волшебная сила не вернется к ней и бедняжка Гвенвивар не сможет отправиться на Астральный уровень, ничто не могло принести ему облегчения.

Глава 10
Третий Дом

Нельзя сказать, что Джарлаксл, всегда все предусматривающий, не ждал этого посещения, но его поразило, с какой легкостью Кьорл Одран проникла в их лагерь, проскользнула мимо стражи и прошла прямо сквозь стену его личных покоев. Он, отчаянно стараясь принять непринужденный вид, не сводил глаз со стены, через которую просачивался призрачный силуэт. Оказавшись в комнате, Кьорл приняла более вещественную и пугающую форму.

– Я давно уже жду тебя, – спокойно произнес Джарлаксл.

– Разве так следует встречать Мать Дома? – спросила Кьорл.

Джарлаксл чуть было не рассмеялся, но его остановил вид Кьорл. Слишком уж она уверена в себе, не ровен час, накажет или даже убьет, решил он. Кьорл, видимо, не понимала всей значимости Бреган Д'эрт, и это лишало Джарлаксла, великого мистификатора и интригана, многих очков.

Он поднялся с удобного кресла, вышел из-за стола и отвесил глубокий поклон, сдернув с бритой макушки широкополую шляпу с гигантским плюмажем и шаркнув ею по полу.

– Приветствую тебя, Кьорл Одран, Мать Дома Облодра, Третьего Дома Мензоберранзана. Не часто мое жалкое жилище удостаивается…

– Хватит, – оборвала его Кьорл, и Джарлаксл немедленно выпрямился и снова нахлобучил шляпу.

Не сводя с женщины немигающего взора, наемник опять опустился в кресло и удобно расположился в нем, с громким стуком водрузив обутые в сапоги ноги на стол.

Именно в этот момент Джарлаксл почувствовал, как нечто внедряется в его мозг и словно бы прощупывает его потаенные мысли. Он мгновенно отбросил многочисленные проклятия, которые отпускал в эту минуту по поводу вышедшей из повиновения магии – потому что обычно волшебная повязка на глазу защищала его от подобных ментальных вторжений, – и прибег к собственной сообразительности. Он сосредоточил все мысли на Кьорл, представил ее без одежд и наполнил свое сознание настолько непристойными образами, что женщина, пришедшая по важному делу, вышла из себя.

– Я могла бы с тебя кожу живьем снять за такие мысли, – произнесла она.

– Какие мысли? – переспросил Джарлаксл, делая вид, что задет за живое. – В таком случае мой разум для тебя закрыт, Мать Кьорл! Хоть я всего лишь мужчина, но вряд ли такое занятие можно одобрить. Ллос бы это не понравилось.

– К черту Ллос! – рявкнула Кьорл, и Джарлаксл опешил от столь недвусмысленного святотатства. Ни для кого не было секретом, конечно, что Дом Облодра не числился среди наиболее религиозных семейств дроу, но они всегда по крайней мере симулировали благочестие. Лицо Кьорл посуровело.

– Если бы Ллос стоила моих молитв, она бы знала, в чем заключается истинная власть, – сказала она. – Именно разум отделяет нас от низших. И порядок должен быть установлен в соответствии с силами разума.

Джарлаксл ничего не ответил. У него не было ни малейшего желания вступать в дебаты со столь опасным и непредсказуемым врагом.

Кьорл не стала вдаваться в дальнейшие объяснения и взмахнула рукой, словно отметая эту тему. Она была чем-то раздражена или расстроена, Джарлаксл ясно видел это, а раздражение этой особы могло обернуться для него неприятностями.

– Теперь Паучья Королева не властна ни над чем, – изрекла Кьорл. – И надо мной тоже. С сегодняшнего дня.

Джарлаксл изобразил удивление.

– Но ведь для тебя это не новость, – проговорила она тоном обвинителя.

Так оно и было – Джарлаксл только удивлялся, почему Облодра так долго выжидала, ведь другие Дома совершенно беззащитны, – но решил не сознаваться.

– И чью же сторону займет Бреган Д'эрт? – спросила Кьорл.

Джарлаксл понял: все равно, какой ответ дать, поскольку Кьорл, очевидно, собиралась указать ему, какую позицию занять.

– Победителей, – наконец беззаботно произнес он с загадочным видом.

Кьорл усмехнулась, отдавая должное его изворотливости.

– Победительницей буду я, – заверила она его. – Все закончится очень быстро, прямо сегодня, ценой очень немногих жизней.

Джарлаксла последнее заявление озадачило. В Доме Облодра никогда не было принято ценить жизнь, будь то дроу или кто-то еще. Третий Дом был столь малочисленным в основном благодаря тому, что члены этого дикого семейства гибли приблизительно с той же частотой, что и рождались. Широко была известна игра, в которую принято было у них играть, – ставки в ней были непомерно высоки, а называлась она, по какой-то странной иронии, Халесс, что обозначало на языке дроу «доверие». Над самым глубоким участком бездонной расщелины Клаурифт повисал и шар мрака и магическое безмолвие. Соревнующиеся темные эльфы должны были висеть внутри шара при помощи силы левитации. Невозможно было что-либо увидеть и услышать в шаре, так что рассчитывать приходилось исключительно на храбрость.

Тот, кто первым выпадал из темной сферы на твердую землю, считался проигравшим, так что смысл заключался в том, чтобы удержаться внутри до последней доли секунды, пока действовало заклинание левитации.

Но чаще всего оба упрямых игрока оставались внутри чересчур долго, и оба падали в пропасть.

И вот теперь не знающая пощады Кьорл, живое воплощение коварства, пытается уверить его, что потери дроу будут очень незначительными. Джарлаксл невольно спросил себя, по чьим же меркам, потому что Кьорл вполне могла перебить половину населения города к концу дня.

Но от наемника все равно ничего не зависело. И он, и Бреган Д'эрт в той же мере полагались на волшебство, как и все остальные темные эльфы, а теперь, когда магия отказывалась служить, он был не в состоянии воспрепятствовать Кьорл входить в его личную комнату – и даже в свои сокровенные мысли!

– Сегодня, – хмуро повторила Кьорл. – А когда все будет кончено, я вызову тебя, и ты явишься.

Джарлаксл не стал отвечать – в этом все равно не было нужды, потому что Кьорл снова проникла в его разум. Он ненавидел ее, он ненавидел то, что она собиралась сделать, но Джарлаксл всегда отличался умением мыслить здраво, и, если все дойдет так, как предсказывала она, он действительно явится на ее зов.

Она улыбнулась, потом контуры ее фигуры расплылись, и она, как призрак, просто ушла через каменную стену.

Джарлаксл откинулся на спинку кресла, нервно барабаня пальцами по столу. Никогда еще не доводилось ему чувствовать себя столь беззащитным и так связанным по рукам и ногам. Он мог бы, конечно, переговорить с Матерью Бэнр, но какой в этом толк? Даже Первый Дом, самый большой и надменный, не мог бы оказать сопротивление Кьорл, ведь у нее сила, а у них – нет. Похоже, Матери Бэнр вскоре не будет в живых, как, в общем-то, и всего ее семейства, и куда тогда деваться наемнику?

Скрываться он, конечно, не станет. Он пойдет к Кьорл.

Джарлаксл понимал, почему она посетила его и почему для нее было так важно переманить его к себе, даже несмотря на то, что она, казалось, восторжествовала. Он и его банда были единственными дроу, имевшими какие-то выходы за пределы Мензоберранзана, а для той, что намеревалась стать Матерью Первого Дома – хотя в последнее тысячелетие никто не вынашивал таких планов, – это было важно.

Джарлаксл продолжал барабанить пальцами по столу. Может, настало время перемен? Но он сразу же отмел столь ободряющее предположение, поскольку, даже окажись он прав, перемены были бы отнюдь не к лучшему. Очевидно, сама Кьорл считала, что сбои в магии временны, иначе она не была бы столь заинтересована в том, чтобы привлечь к себе Бреган Д'эрт.

Джарлакслу оставалось только молиться, чтобы она оказалась права, особенно в том случае, если ее нападение удастся (а у наемника не было оснований в этом сомневаться). Он понимал, что, если Первая Мать Кьорл, которую он ненавидел больше всех дроу, будет по собственной прихоти вторгаться в его мысли, долго ему не протянуть.

* * *

Для дроу она была слишком прекрасна; кто бы ни взглянул на нее, мужчина или женщина, любому она показалась бы воплощенным совершенством. И эта необычайная красота одна хранила ее от копий и арбалетов дворцовой стражи Бэнр. Бергиньон же, едва завидев ее, пригласил во дворец.

Волшебное ограждение не действовало, а ворот, в обычном понимании этого слова, в ограде дворца Бэнров не было. Раньше паутина ограды по приказу расступалась и скручивалась наружу, образуя довольно большое отверстие, но теперь Бергиньону пришлось просить гостью забираться через верх.

Она ни слова не сказала и просто подошла к ограждению. И паутина свернулась, образовав проход, словно все остатки волшебных сил, заключенные в ней, всколыхнулись перед лицом этого существа, телесного воплощения божества, сотворившего ее.

Бергиньон шел впереди, хотя и был совершенно уверен, что эта женщина не нуждается в провожатых. Он понял, что она направляется к часовне, – а куда же еще? – поэтому велел нескольким солдатам разыскать мать.

За дверями в часовню их встретила Сос’Ампту, поскольку эта святыня была в ее ведении. Она хотела было преградить им путь, но тотчас же спохватилась.

Бергиньон никогда не видел свою богобоязненную сестру в таком замешательстве, она чуть было рот не открыла от изумления. Потом отступила и грохнулась на колени.

Прекрасная женщина-дроу прошла мимо, не обронив ни слова. Потом она круто обернулась – Сос’Ампту вздрогнула – и гневно взглянула на Бергиньона, шедшего за ней.

– Ты всего лишь мужчина, – шепнула ему сестра. – Покинь это священное место.

Бергиньон был настолько потрясен, что даже не стал отвечать, он, пожалуй, даже не смог бы в этот момент отдать себе отчет в своих чувствах.

Не смея повернуться спиной, он попятился, беспрерывно отвешивая нелепые поклоны, вышел из часовни и вернулся во двор.

Там уже были Блэйден Керст и Куэнтель, но остальных любопытных, собравшихся, когда прошел странный слух, они почли за лучшее разогнать.

– Возвращайся на свой пост! – прошипела Блэйден Керст брату. – Ничего не случилось!

И он понял, что это приказ.

– Ничего не случилось, – послушно повторил Бергиньон. Позже, когда команда эта повторялась всеми, он понял, насколько она разумна. Бергиньон был уверен, что их посетила либо сама Ллос, либо одна из ее ближайших прислужниц. Солдаты тоже догадывались и будут шепотом передавать это друг другу, но нужно, чтобы враги ничего не узнали!

Бергиньон прошел по двору и передал дальше приказ: «Ничего не случилось». Он занял точку, с которой хорошо просматривалась часовня, и поразился, что обе его честолюбивые сестрицы так и не осмелились войти внутрь и по-прежнему беспокойно вышагивают перед входом.

Сос’Ампту тоже вышла и присоединилась к ним. Когда Мать Бэнр поспешно прошла мимо них, они не обменялись ни словом, ни знаком. Она миновала дочерей, нырнула в дверь, и хождение перед входом возобновилось.

Внутри Мать Бэнр нашла одновременно и ответ на свои отчаянные молитвы, и воплощение ночных кошмаров. Она сразу поняла, кто сидит перед ней на центральном возвышении часовни.

– Если все это из-за меня, то я готова принести себя… – начала она, запинаясь и падая на колени.

– Ваэл! (Дура!) – оборвала ее излияния воплощенная богиня, и Бэнр от стыда прикрыла ладонями лицо. – Усстансаргх ваэл! (Высокомерная дура!) – закричала прекрасная женщина.

Старуха Бэнр затряслась всем телом и на секунду подумала, что это еще хуже ее самых сильных страхов: божество снизошло к ней, чтобы она умерла со стыда. В мозгу тут же пронеслась картинка, как ее истерзанное тело волокут по улицам Мензоберранзана, – жалкое зрелище падения самой могущественной из дроу.

Но внезапно Мать Бэнр сообразила, что именно за такие мысли стоящее перед ней исключительное существо сейчас и обругало ее. Она отважилась поднять на нее глаза.

– Не надо слишком много о себе воображать, – спокойно сказала богиня.

Мать Бэнр облегченно вздохнула. Оказывается, дело не в ней! Все эти злые шутки с магией и молчание в ответ на молитвы не имели к ней никакого отношения, не имели отношения вообще ни к кому из смертных!

– Кьорл допустила ошибку, – продолжала прекрасная женщина, тем самым напоминая ей, что, хоть все эти ужасные события с ней и не связаны, их последствия ее, безусловно, коснутся.

– Она имела наглость думать, что может победить без твоей помощи, – высказалась Бэнр, но божество, к ее изумлению, состроило презрительную гримасу.

– Да она может уничтожить тебя одной-единственной мыслью!

Старуха содрогнулась и еще ниже склонила голову.

– Но ее ошибка в том, что она слишком медлит, – говорила богиня. – Она не стала наносить решающий удар сразу и сейчас; когда она наконец посчитала, что все козыри у нее на руках, то еще больше оттянула время нападения, поддавшись личной ненависти.

– Но теперь сила на нашей стороне! – воскликнула Мать Бэнр. – Ведь ты вернулась.

– Ну что за дура! – с отчаянием в голосе вскрикнула богиня. – А ты думала, что я не вернусь?

Мать Бэнр растянулась ничком на полу, готовая обратиться в прах.

– Смутное Время закончится, – помолчав, продолжала богиня уже спокойно. – И ты поймешь, что нужно делать, когда все пойдет так, как нужно.

Бэнр отважилась на мгновение взглянуть на прекрасную женщину и увидела, что та пристально смотрит на нее, прищурив глаза.

– Или ты думаешь, что я настолько слаба?

На лице старухи появилось совершенно искреннее выражение крайнего ужаса, и она мелко затрясла головой, не желая признавать, что вера в ней пошатнулась.

Она вновь растянулась на полу в полном самоуничижении и начала бормотать молитвы. Очнулась она лишь оттого, что у самой ее головы стукнулось в пол что-то тяжелое. Она посмотрела и увидела лежащий рядом кусок серы.

– Ты должна отвадить Кьорл на время, – объяснила богиня. – Собери Матерей Домов, старшую дочь и сына в зале собраний. Разведите огонь, и пусть те, кто за меня, пройдут через него на твою сторону. Вместе мы покажем Кьорл, что значит истинная власть!

Поняв, что Ллос по-прежнему благосклонна к лей и доверила ей главную роль в этот решительный час, старая матрона просияла улыбкой. Хоть Ллос и дала понять, что сама по себе старуха ничто, это было не важно. Паучья Королева вернется, и слава Бэнров снова воссияет.

К тому времени как старуха набралась смелости, чтобы подняться с пола, прекрасная женщина-дроу уже покинула часовню. Она прошла по двору, и никто не встал у нее на пути, миновала ограду и исчезла во мраке города.

* * *

Едва до Дженни’тирот Тлаббар, Матери Четвертого Дома Мензоберранзана Фэн Тлаббар, дошли страшные слухи о том, что загадочные псионические способности Дома Облодра не пострадали от странного предательства магии, она поняла, что жизнь ее висит на волоске. Кьорл Одран ненавидела высокую изящную Дженни’тирот больше всех, поскольку Дженни’тирот никогда не скрывала, что считает Дом Фэн Тлаббар, а не Облодру достойным занимать третье место в иерархии города.

Гарнизон из восьмисот солдат почти вдвое превосходил силы Дома Облодра, и Дженни’тирот удерживали от нападения лишь странные способности, присущие Кьорл и ее подчиненным.

Теперь же, когда все волшебные силы отказывались служить, обладание этими способностями почти равнялось всемогуществу!

Все это время Дженни’тирот оставалась в дворцовой часовне, довольно маленькой комнате на самом верху центрального сталагмита. На алтаре горела единственная свеча, отбрасывая, по меркам земного мира, слабый свет, но для темных эльфов, привычных к мраку, она сияла, как маяк. Немного света падало и из окна, обращенного на запад, поскольку неудержимое свечение Нарбондели было различимо даже через полгорода.

Сами по себе часы Дженни’тирот не заботили, но их ненормальное сияние олицетворяло собой то, что творилось вокруг. Мать Дома Фэн Тлаббар была одной из самых фанатичных служительниц Ллос, все шестьсот лет своей жизни она была безраздельно предана Паучьей Королеве. Но вот настали трудные времена, а Ллос почему-то не откликалась на ее зов.

Она непрестанно напоминала себе, что нужно безоговорочно верить, становилась на колени и склонялась над платиновой тарелкой, знаменитым Блюдом Общения Фэн Тлаббар. Сейчас на нем лежало сердце последней жертвы, довольно видного мужчины, отданного в дар богине, которая не желала снисходить к отчаянным мольбам.

Внезапно сердце поднялось над залитой кровью тарелкой и зависло в воздухе, и Дженни’тирот вскочила.

– Наверное, жертва недостаточна, – послышался голос за спиной, голос, который она до смерти боялась услышать с самого начала Смутного Времени.

Дженни’тирот осталась стоять, не поворачиваясь к Кьорл Одран.

– Во дворце идет битва, – тоном утверждения произнесла она.

Кьорл лишь фыркнула. Силовой волной, вырвавшейся из ее ладони, она швырнула жертвоприношение через всю комнату.

Дженни’тирот негодующе обернулась. Она хотела закричать и обвинить Кьорл в святотатстве, но слова застряли в горле, потому что навстречу ей поплыло другое сердце.

– Жертва недостаточна, – спокойно изрекла Кьорл. – Попробуй предложить это сердце, оно принадлежит Финисей.

Услыхав имя второй по старшинству жрицы в ее Доме, сейчас, естественно, мертвой, Дженни’тирот подалась назад. Она удочерила Финисей, когда настоящая семья девушки, довольно незначительный Дом, была уничтожена соперничающим семейством. Дом этот не представлял собой ничего особенного – Дженни’тирот сейчас даже не помнила их родового имени, – но Финисей оказалась выдающейся женщиной. Она была сильной жрицей, непоколебимо преданной и даже, наверное, любившей свою приемную мать.

Когда истекавшее кровью сердце громко шлепнулось на платиновое блюдо, Дженни’тирот в ужасе отступила еще дальше.

– Молись Ллос, – велела Кьорл.

Именно это Дженни’тирот и делала, причем без всякого напоминания. И думала о том, что, быть может, Кьорл допустила ошибку. Может, смерть Финисей как раз поможет ей, это будет достойная жертва, и Паучья Королева окажет помощь Дому Фэн Тлаббар.

Долгое время ничего не происходило, а потом Кьорл расхохоталась.

– Может, нам все же нужна более значительная жертва, – игриво предположила глава Дома Облодра.

Понять, кого она имела в виду, было несложно, поскольку единственной персоной во дворце рангом выше, чем покойная Финисей, оставалась Дженни’тирот.

Стараясь не выдать себя, с чрезвычайной осторожностью шевеля пальцами, она вытащила из ножен, скрытых складками затканного паучьим рисунком одеяния, острейший отравленный кинжал. Он назывался Голодный Зуб, и, будучи моложе, Дженни’тирот нередко с его помощью выпутывалась из подобных положений.

Но тогда, конечно, магия не давала сбоев, на волшебные силы еще можно было положиться, да и противники ее не были столь сильны. Кьорл прочла ее мысли и была готова к нападению, даже несмотря на то, что Дженни’тирот смотрела ей прямо в глаза, и Кьорл не могла видеть, как едва заметно двигалась рука противницы.

Дженни’тирот выкрикнула приказ, и почему-то волшебный предмет послушался, пулей выскочил из-под драпировок и полетел прямо в сердце ненавистной соперницы.

Он послушался! Дженни’тирот была вне себя от радости. Но ее радость тут же испарилась, поскольку клинок прошел сквозь бестелесную Кьорл Одран и застрял в противоположной стене в одном из гобеленов, украшавших помещение.

– Очень надеюсь, что отрава не попортит рисунок, – безмятежно произнесла Кьорл, стоявшая намного левее своего изображения.

Дженни’тирот круто развернулась и бросила ледяной взгляд на своего врага, так нагло издевавшегося над ней.

– Ты не можешь ни победить, ни обхитрить меня, – спокойно сказала Кьорл. – Ты не можешь даже скрыть от меня свои мысли. Война окончилась, даже не начавшись.

Дженни’тирот хотелось кричать, но она не могла вымолвить ни слова, как и бедная Финисей, чье сердце сейчас лежало перед ней на жертвенном блюде.

– Сколько же еще убитых нужно? – спросила Кьорл, и глава Фэн Тлаббар растерялась. Она с подозрением и одновременно с удивлением разглядывала Мать Дома Облодра.

– Мой Дом невелик, – пояснила та, и это было правдой, если только не брать в расчет тысячи и тысячи рабов-кобольдов, кишевших в туннелях на краю Клаурифта, как раз под дворцом Облодры. – А мне нужны союзники, чтобы убрать с дороги эту мерзавку Бэнр и ее заносчивую семейку.

Дженни’тирот совершенно неосознанно облизнула пересохшие губы, увидев какой-то проблеск надежды.

– Тебе меня не победить, – небрежно произнесла Кьорл. – Но я, возможно, соглашусь на добровольную сдачу.

Надменную главу Третьего Дома такие слова конечно же, задели.

– Или соглашение, если уж тебе так хочется, – поправилась Кьорл, по глазам догадавшись о чувствах Дженни’тирот. – Ни для кого не секрет что я не в лучших отношениях с Паучьей Королевой.

Дженни’тирот переминалась с ноги на ногу, раздумывая, чем это может обернуться. Если она поможет Кьорл, которая отнюдь не пользовалась милостью Ллос, одолеть Бэнр, то каковы будут последствия для ее Дома, когда все, так или иначе, вернется на круги своя?

– Во всем, что сейчас творится, виновата Бэнр, – не преминула заметить глава Облодры, читая в мыслях Дженни’тирот, как в открытой книге. – Это из-за нее Паучья Королева оставила нас. Бэнр не в состоянии удержать единственного узника, не способна даже должным образом провести торжественное богослужение.

Дженни’тирот, которая, безусловно, отдавала предпочтение старой Бэнр перед Кьорл Одран, эти правдивые слова больно резанули. Ей очень хотелось возразить, но это означало бы ее собственную смерть и гибель ее Дома, поскольку перевес сейчас был на стороне Кьорл.

– Да, возможно, я соглашусь на добровольную сда… – хихикнула Одран, но не договорила. – Возможно, соглашение послужит нашей обоюдной выгоде, – поправилась она.

Дженни’тирот снова облизнула губы, не зная, на что решиться. Быстрый взгляд на еще теплое сердце Финисей не придал ей уверенности.

– Возможно, что так, – наконец произнесла она.

Кьорл кивнула, и снова на ее лице мелькнула та самая неуловимая улыбка, служившая, как было известно всему Мензоберранзану, верным признаком того, что она лжет.

Вопреки тому, что она знала, с кем имеет дело, вопреки тому, что ей было отлично известно, на что способна эта коварнейшая из женщин, Дженни’тирот тоже улыбнулась в ответ – слишком велик был соблазн.

– А может, и нет, – спокойно произнесла Кьорл, и невидимая, но вполне ощутимая сила – воля Кьорл – мощным ударом отбросила главу Фэн Тлаббар назад.

Дженни’тирот било и мотало, и она явственно услышала хруст собственных ребер. Она попыталась выкрикнуть проклятие Кьорл, воззвать к Ллос в последней, отчаянной молитве, но не в силах была произнести ни звука, даже вздохнуть, потому что незримая рука мертвой хваткой сжала ее горло.

Дженни’тирот еще несколько раз страшно дернулась, ее грудная клетка трещала от невероятного давления, распиравшего ее изнутри. Она отшатнулась назад и упала бы на пол, если бы Кьорл не удерживала железной невидимой рукой ее стройное тело.

– Как жаль, что сердца Финисей оказалось недостаточно, чтобы твоя жалкая Паучья Королева снизошла до тебя, – издевалась Кьорл, впервые позволяя себе подобное святотатство.

Дженни’тирот выпучила глаза, казалось, они вот-вот выскочат из глазниц. Она помимо воли выгнула спину, корчась от боли, а из горла вырывались странные глухие звуки. Женщина рвала собственную шею, пытаясь ухватить невидимую руку, но лишь до крови разодрала кожу.

Послышался последний ужасающе громкий хруст, и Дженни’тирот прекратила сопротивляться. Горло больше не давило, но легче ей не стало. Кьорл незримой рукой схватила ее за волосы и сильным рывком наклонила ее голову вперед, чтобы она увидела странную выпуклость у себя в груди, чуть левее середины.

Дженни’тирот от ужаса широко раскрыла глаза, глядя, как расходятся ее одежды и разрывается кожа. Из раны фонтаном хлынула кровь, и Дженни’тирот бессильно свалилась рядом с платиновым блюдом.

Последнее, что она увидела, – последний удар собственного сердца на жертвенном блюде.

– Может, теперь Ллос услышит этот зов, – обронила Кьорл, но Дженни’тирот ее уже не слышала.

Кьорл подошла к телу и взяла из кармана мертвой бутылочку с зельем: такие имели при себе все женщины Дома Фэн Тлаббар. Внутри было весьма сильнодействующее средство – или оно снова станет таковым, если магия вернется, – вызывавшее у мужчин-дроу готовность к безоговорочному служению. Наверняка в бутылочке главы Дома содержался самый мощный раствор, и Кьорл хотела опробовать его на главаре наемников.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.


Популярные книги за неделю


Рекомендации