Электронная библиотека » Роджер Уолш » » онлайн чтение - страница 2


  • Текст добавлен: 19 декабря 2024, 11:00


Автор книги: Роджер Уолш


Жанр: О бизнесе популярно, Бизнес-Книги


Возрастные ограничения: +12

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 2 (всего у книги 29 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Шрифт:
- 100% +

17 bb) согласно выводам суда по обстоятельствам дела, которые не были оспорены в кассационной жалобе, истцом не было доказано, что переведенные 22 февраля 2016 г. 15 000 евро были уплачены по обязательствам лицензионного договора, в отношении которых было предусмотрено понижение в очередности удовлетворения требований. Относительно спора сторон о том, была ли исполнена часть обязательства по лицензионному сбору, неохваченная соглашением о субординации, ранее, 7 июля 2015 г., совершенным переводом должником денежных средств, суд апелляционной инстанции верно указал, что по данному вопросу на истца возлагается бремя доказывания, и с учетом обстоятельств дела по рассматриваемому спору такое доказательство не может быть представлено лишь со ссылкой на указанную цель платежа «лицензионные сборы» («Lizenzgebühren»). Решение ФВС Германии от 31 мая 1995 (VIII ZR 193/94, NJW 1995, 3258), на которое ссылается истец в кассационной жалобе, не дает оснований для иного вывода.


18 3. Судом апелляционной инстанции по итогу безошибочно было отказано также в конкурсном оспаривании согласно ч. 1 §133 InsO.


19 a) в соответствии с устоявшейся судебной практикой настоящего Сената для умысла должника на ущемление интересов кредиторов, предполагаемого ч. 1 §133 InsO, достаточно косвенного умысла (bedingter Vorsatz) (решение ФВС Германии от 27 мая 2003 – IX ZR 169/02, BGHZ 155, 75, 84; решение ФВС Германии от 22 июня 2017 – IX ZR 111/14, WM 2017, 1424 Rn. 14; решение ФВС Германии от 12 октября 2017 – IX ZR 50/15, WM 2017, 2322 Rn. 9).


20 aa) поскольку в данном случае речь идет о внутренних, с трудом поддающихся доказыванию фактах, то субъективные признаки состава рассматриваемого конкурсного оспаривания могут быть установлены только косвенно, основываясь на объективных фактах. Кроме того, в случае таких правовых понятий, как неплатежеспособность, вывод об их осознании часто может быть сделан на основе осведомленности о фактах, служащих привязкой для конкурсного оспаривания (Anknüpfungstatsachen). В рамках ч. 1 §133 InsO осознанию (угрозы) неплатежеспособности приравнивается осведомленность об обстоятельствах, которые императивным образом указывают на уже наступившую неплатежеспособность или ее угрозу. Поэтому признается достаточным, когда ответчику по иску о конкурсном оспаривании было известно о фактических обстоятельствах, из которых при условии верной правовой оценки бесспорно следует неплатежеспособность (или ее угроза) (решение ФВС Германии от 13 августа 2009 – IX ZR 159/06, WM 2009, 1943 Rn. 8 mwN; решение ФВС Германии от 14 июля 2016 – IX ZR 188/15, ZIP 2016, 1686 Rn. 12; решение ФВС Германии от 17 сентября 2020 – IX ZR 174/19, ZIP 2020, 2135 Rn. 17 mwN).


21 При конкурсном оспаривании согласованного удовлетворения судья, рассматривающий спор по существу, при своей оценке обстоятельств дела, говорящих в пользу и против умысла, обязан учитывать, что финансовые сложности должника, в частности, неплатежеспособность представляют собой лишь доказательственный признак, из которого схематичным образом нельзя делать вывод о наличии умысла на ущемление интересов кредиторов. В соответствии с новой правоприменительной практикой настоящего Сената, возникшей после оглашения решения суда апелляционной инстанции, умысел на ущемление интересов не может быть обоснован только тем, что на момент совершения оспоренной сделки должник являлся очевидным образом для него (erkanntermaßen) неплатежеспособным (решение ФВС Германии от 6 мая 2021 – IX ZR 72/20, BGHZ 230, 28 Rn. 30). Если должнику было известно о неплатежеспособности, то в пользу вывода об умысле решающим фактором будет выступать знание или, как минимум, принятие должником (weiß oder jedenfalls billigend in Kauf nimmt) неспособности полностью удовлетворить требования (остальных) кредиторов в более поздний период (решение ФВС Германии от 6 мая 2021, aaO Rn. 36). Исходя из состояния ликвидности на момент совершения сделки, не во всех случаях можно с достаточной определенностью сделать такой вывод (решение ФВС Германии от 6 мая 2021, aaO).


22 bb) неплатежеспособность лишь тогда будет указывать на умысел на ущемление интересов кредиторов, когда о ней было известно должнику (ср. решение ФВС Германии от 13 августа 2009 – IX ZR 159/06, WM 2009, 1943 Rn. 14 mwN; решение ФВС Германии от 21 января 2016 – IX ZR 84/13, ZIP 2016, 374 Rn. 15; решение ФВС Германии от 14 сентября 2017 – IX ZR 3/16, WM 2017, 2319 Rn. 8; решение ФВС Германии от 12 октября 2017 – IX ZR 50/15, WM 2017, 2322 Rn. 19).


23 (1) согласно предл. 1 ч. 2 § 17 InsO должник является неплатежеспособным, если он не в состоянии выполнить подлежащие исполнению денежные обязательства. Подлежат учету лишь те денежные обязательства, которые исполнимы, и кредитор вправе по истечении времени потребовать их исполнения (ср. ч. 1 § 271 BGB). Кроме того, должно присутствовать действие кредитора, из которого в целом будет вытекать его воля требовать от должника исполнения обязательств (определение ФВС Германии от 19 июля 2007 – IX ZB 36/07, BGHZ 173, 286 Rn. 18; решение ФВС Германии от 14 мая 2009 – IX ZR 63/08, BGHZ 181, 132 Rn. 22). Если должник вправе направить возражение по денежному требованию, оно не считается подлежащим исполнению по смыслу ч. 2 §17 InsO (ср. Steffek in Kübler/Prütting/Bork, InsO, 2018, §17 Rn. 30; Schmidt/Schmidt, InsO, 19. Aufl., §17 Rn. 10; HmbKomm-InsO/Schröder, 9. Aufl., §17 Rn. 11; Uhlenbruck/Mock, InsO, 15. Aufl., §17 Rn. 114).


24 (2) ответ на вопрос о том, распознал ли должник свою неплатежеспособность, зависит в первую очередь от того, были ли ему известны обстоятельства, на которых основана неплатежеспособность, и указывала ли вся совокупность обстоятельств императивным образом на наступившую неплатежеспособность. Для этого должнику должны быть известны не только требования, но и срок их исполнения по смыслу ч. 2 §17 InsO. Если по правовым основаниям должник рассматривает требование, которое служит основанием для неплатежеспособности, неисполнимым или полагает, что срок его исполнения не наступил, то это исключает осознание неплатежеспособности, если только оценка всех обстоятельств дела не позволяет императивным образом более очевидным сделать вывод о неплатежеспособности (ср. также решение ФВС Германии от 19 февраля 2009 – IX ZR 62/08, BGHZ 180, 63 Rn. 14). Вывод считается императивным образом более очевидным, когда любой здравомыслящий человек, не подверженный влиянию собственных интересов, с учетом известных ему фактов не исключает возможность того, что должник является неплатежеспособным (решение ФВС Германии от 19 февраля 2009, aaO mwN).


25 b) исходя из указанных критериев, умысел должника на ущемление интересов сообщества кредиторов отсутствует. Как установил суд апелляционной инстанции, его неплатежеспособность полностью зависела от требований займодавцев, в отношении которых договор о конверсионном займе предусматривал квалифицированную субординацию. Кроме того, оба договора предусматривали точный срок возврата займа до 31 декабря 2018 г. Тем самым должник воспринимал данные требования ни исполнимыми, ни с наступившим сроком исполнения обязательства. На момент совершения сделки 22 февраля 2016 г., основываясь на общей оценке спорного, неоднозначного правового вопроса, нельзя императивным образом прийти к выводу, что срок исполнения спорных требований наступил. Если должнику не было известно о том, что срок исполнения предъявленных к нему требований наступил, нельзя и делать вывод о том, что ему было известно о его неплатежеспособности в той мере, которая говорит об умысле на ущемление интересов кредиторов согласно ч. 1 §133 InsO. Другие признаки, которые позволяли бы сделать вывод об умысле должника, истцом не были представлены.


26 aa) в соответствии с выводами суда апелляционной инстанции по установленным обстоятельствам дела должник исходил из того, что конверсионный займ подлежит возврату тогда, как это было предусмотрено соглашением, то есть лишь по истечении 31 декабря 2018 г., а до этого момента требования не подлежали исполнению и срок обязательства по ним не наступил. По настоящему спору данное обстоятельство препятствует выводу об осведомленности должника, поскольку конверсионные займы связаны со сложными правовыми вопросами, до конца не разъясненными на уровне высших судебных инстанций, а равно спорным являлся вопрос о возможности истребования контрагентами возврата займа. До 22 февраля 2016 г. эти спорные вопросы нельзя было считать разрешенными в той степени, в которой они позволяли ли бы императивным образом сделать вывод об исполнимости обязательств и наступления срока их исполнения (Durchsetzbarkeit und Fälligkeit der Forderungen).


27 (1) договоры конверсионного займа не являлись недействительными в силу дефектов представительства. Суд апелляционной инстанции верно указал, что в заключении договора конверсионного займа участвовал представитель общества B. AG с надлежащим образом оформленной доверенностью. Оспаривание в кассационной жалобе выводов суда при оценке данного вопроса подлежит отклонению.


28 (2) первоначальное требование о возврате займа 26 января 2016 г. должник не был обязан понимать, как исполнимость требований о возврате займа и наступлении срока исполнения обязательства. Для должника императивным образом со всей очевидностью нельзя было считать, что с его ссылкой 18 января 2016 г. на ничтожность конверсионного соглашения им было совершено такое серьезное нарушение обязательств, которое обосновывало бы расторжение договора по существенному основанию. По данному вопросу им была испрошена юридическая консультация. Согласно ч. 1 §55 GmbHG содержащееся в договорах конверсионного займа обязательство займодавцев по приобретению доли в обществе должника в случае дальнейшего увеличения учредительного капитала, могло подлежать оформлению в особой форме. Как верно указал суд апелляционной инстанции, в судебной практике и юридической литературе вопрос о том, распространяются ли положения ч. 1 §55 GmbHG также на простые заявления участников или третьих лиц о принятии обязательств, остается спорным (см.: Scholz/Priester/Tebben, GmbHG, 12. Aufl., §55 Rn. 117 с другими ссылками по данному вопросу). На уровне высших судебных инстанций данный вопрос не был разрешен.


29 (3) при существующих обстоятельствах дела в силу правовой оценки ситуации должником аналогично сложно признать очевидным вывод об исполнимости требований по займам и наступлении срока исполнения обязательства по ним. Вопрос о действительности формы, последствиях несоблюдения формы конверсионных соглашений и правомочности на истребование займодателями займа обратно на момент совершения сделки являлись спорными. В течение короткого периода времени до 22 февраля 2016 г. эти спорные вопросы нельзя было полностью разъяснить. Относительно исполнимости требований и наступления срока исполнения обязательств позицию должника, получившего юридического консультацию, нельзя признать изначально неверной, несмотря на предположенную им ничтожность конверсионных соглашений в силу пороков формы. Была возможна ситуация, когда в отношении заключения договора займа особых требований к форме не предусматривалось бы. Нет оснований полагать, что должник считал неверной или неприемлемой его правовую позицию по вытекающим из договоров требованиям, высказанную им в письме от 18 января 2016 г.


30 bb) императивному выводу об исполнимости требований препятствует также то, что содержащееся в договорах конверсионного займа соглашение о квалифицированной субординации предусматривало запрет на исполнение обязательств в преддверии несостоятельности (vorinsolvenzliche Durchsetzungssperre).


31 (1) запрет на исполнение обязательств в преддверии несостоятельности на основании квалифицированной субординации предполагает, что до открытия дела о несостоятельности кредитор не вправе требовать от должника погашения своих требований, как минимум, до того момента, пока должнику в качестве последствия платежа не будет грозить наступление сверхзадолженности или неплатежеспособности (ср. решение ФВС Германии от 5 марта 2015 – IX ZR 133/14, BGHZ 204, 231 Rn. 22). Соглашение должно достаточно ясно предусматривать, в какой степени требования кредитора не будут являться исполнимыми тогда, когда на момент предъявления требования общество уже являлось неплатежеспособным, или присутствовала сверхзадолженность, или имелась угроза того либо другого (решение ФВС Германии от 6 декабря 2018 – IX ZR 143/17, BGHZ 220, 280 Rn. 36; решение ФВС Германии от 12 декабря 2019 – IX ZR 77/19, ZIP 2020, 310 Rn. 25).


32 Если квалифицированная субординация соответствует этим условиям, то требование с наступившим сроком исполнения по смыслу предл. 1 ч. 2 §17 InsO отсутствует, если только иным образом не присутствует неплатежеспособность должника или ее угроза. Подобные соглашения ведут к тому, что в ходе финансового кризиса такие требования не подлежат исполнению. В такой ситуации кредитор не вправе требования погашения своих требований (ср. решение ФВС Германии от 5 марта 2015 – IX ZR 133/14, BGHZ 204, 231 Rn. 26). По указанным причинам при проверке наличия неплатежеспособности данные обязательства не учитываются (Uhlenbruck/Mock, InsO, 15. Aufl., §17 Rn. 133, 147; Schmidt/Schmidt, InsO, 19. Aufl., §17 Rn. 10; HmbKomm-InsO/Schröder, 7. Aufl., §17 Rn. 13; Steffek in Kübler/Prütting/Bork, InsO, 2018, §17 Rn. 24 aE; HK-InsO/Laroche, 10. Aufl., §17 Rn. 9; ср. также определение ФВС Германии от 19 июля 2007 – IX ZB 36/07, BGHZ 173, 286 Rn. 18).


33 (2) согласно безошибочно истолкованным судом апелляционной инстанции договорам конверсионного займа в них содержалась квалифицированное понижение в очередности всех требований займодавцев по возврату займа. В пользу этого вывода говорит уже буквальное значение согласованной оговорки. Данная оценка суда сторонами не была оспорена.


34 (3) по материалам дела не представляется возможным установить, что должнику было известно о том, что квалифицированная субординация не препятствует предъявлению требований о возврате займа. Поскольку должник становился неплатежеспособным в случае исполнимости данных требований и наступлении срока исполнения обязательств, то фактические условия для запрета на исполнение обязательств в преддверии несостоятельности присутствовали.


35 (a) квалифицированная субординация служит тому, чтобы в течение длительного периода исключить требования займодавцев о возврате предоставленного должнику займа, когда он окажется в тяжелом финансовом положении. Кредиторы и должник по обязательству свободны в определении содержания и пределов субординации требований (решение ФВС Германии от 5 марта 2015 – IX ZR 133/14, BGHZ 204, 231 Rn. 15). Использованная по настоящему спору оговорка прямо охватывает «требования, направленные на погашение, взимание процентов и возврат займа, когда это требует уплаты денежных средств, включая все проценты и расходы, возникающие в связи с такими требованиями по займу». Суд апелляционной инстанции верно указал, что в данном случае положения соглашения о субординации сформулированы достаточно широко.


36 (b) должник мог предположить, что после расторжения договора займа по существенному основанию запрет на исполнение действует в отношении всех требований, вытекающих из предл. 2 ч. 1 § 488 BGB. В соответствии с судебной практикой ФВС Германии соглашение о субординации в качестве договора в пользу третьих лиц (ч. 1 § 328 BGB), который предусматривает права в пользу всех кредиторов должника, не может быть отменено путем договоренности должника с соответствующим кредитором (решение ФВС Германии от 5 марта 2015 – IX ZR 133/14, BGHZ 204, 231 Rn. 35). Субординация должна быть направлена на длительный период, поскольку ограниченный во времени отказ не устраняет обязанность учитывать на пассивной стороне баланса долговое обязательство (решение ФВС Германии от 5 марта 2015, aaO Rn. 38). Если должник считает конверсионное соглашение ничтожным в силу пороков его формы, он не обязан был считать недействительным соглашение о квалифицированной субординации, в отношении которой не предусмотрено особой формы. В частности, обстоятельства дела не дают оснований для императивного вывода о том, что вопреки выплате кредита квалифицированная субординация не будет охватывать возможные требования займодавцев по неосновательному обогащению. Поэтому не играет роли обозначенный в кассационной жалобе вопрос о том, при верном анализе не подлежит ли соглашение о квалифицированной субординации ограничениям.


37 cc) иные требования, которые могли бы повлечь наступление неплатежеспособности, отсутствуют. Как верно установил суд апелляционной инстанции, срок исполнения по требованиям общества S. GmbH еще не наступил. Оспаривание выводов суда в кассационной жалобе подлежит отклонению. Дополнительное обоснование в этой части не приводится на основании § 564 Гражданского процессуального уложения Германии (далее – ZPO) (признание возражений несущественными – прим. пер.). Судом апелляционной инстанции не установлено, чтобы на 22 февраля 2016 г. имелись иные требования, срок исполнения по которым наступил и они были бы предъявлены; в кассационной жалобе истца дополнительных к тому сведений не предоставлено.


38 dd) по настоящему спору не имеет значения спорный вопрос о том, требовалось ли соблюсти в конверсионных соглашениях в договорах займа особую форму в соответствии с ч. 1 §55 GmbHG. Даже если особая форма предусматривалась, она не могла бы указывать на умысел должника на ущемление интересов кредиторов.


39 4. В части конкурсного оспаривания согласно п. 2 ч. 1 §135 InsO требования по кассационной жалобе подлежат удовлетворению. Подлежит признанию неверным обоснование в выводах суда апелляционной инстанции, когда суд отказал в признании требования экономически приравниваемым к капитализированному займу.


40 a) согласно п. 2 ч. 1 §135 InsO является оспоримой сделка, совершенная по требованию участника общества о возврате займа по смыслу п. 5 ч. 1 §39 InsO или удовлетворении приравниваемого к нему требования, если она совершена в течение года, предшествующего обращению с заявлением о возбуждении производства по делу о несостоятельности.


41 aa) требование подлежит признанию приравниваемым к капитализированному займу, если участником не может быть предъявлено к обществу чужеродное займу требование, срок исполнения по которому наступил (решение ФВС Германии от 11 июля 2019 – IX ZR 210/18, ZIP 2019, 1675 Rn. 14 mwN). Это предполагает, что юридически или даже фактически обществу по денежному требованию участника предоставлена отсрочка, поскольку с экономической точки зрения отсрочка действует как предоставление займа (ср. решение ФВС Германии от 10 июля 2014 – IX ZR 192/13, BGHZ 202, 59 Rn. 50; решение ФВС Германии от 29 января 2015 – IX ZR 279/13, BGHZ 204, 83 Rn. 70; решение ФВС Германии от 11 июля 2019, aaO Rn. 13; решение ФВС Германии от 22 октября 2020 – IX ZR 231/19, ZIP 2020, 2409 Rn. 13). Даже соглашения о наступлении срока исполнения обязательства, которые в ходе деловых сделок будут заключаться между обществом и его участниками, экономически могут соответствовать предоставлению займа (решение ФВС Германии от 11 июля 2019, aaO Rn. 16 mwN).


42 bb) если присутствует подлинный встречный (Zug um Zug) обмен исполнением согласно § 320 BGB, то в том отсутствует исполнение, приравниваемое к займу. Также исключается юридическая или фактическая отсрочка, которое ведет к переквалификации в качестве займа, если исполнение совершается немедленно (решение ФВС Германии от 22 октября 2020 – IX ZR 231/19, ZIP 2020, 2409 Rn. 14 mwN).


43 cc) если промежуток времени при немедленном исполнении становится чрезмерным, то решающим будет вопрос, не будет ли протяженность во времени между обменом исполнениями обществом и участником согласно договору или фактической практике при их общем обозрении обосновывать вывод о предоставлении займа (решение ФВС Германии от 11 июля 2019, aaO Rn. 18; решение ФВС Германии от 22 октября 2020, aaO Rn. 15). Исходя из вида, содержания и обстоятельств фактически предоставленного времени для возврата, на основе общей оценки случая необходимо установить, что участник при объективном восприятии принял решение о финансировании в пользу общества. Основная причина субординации при несостоятельности заключается в том, что участник своим решением о финансировании снабжает капиталом собственное общество. Поэтому исполнение участника согласно его экономической функции приравнивается к взносу в собственный капитал (ср. решение ФВС Германии от 27 июня 2019 – IX ZR 167/18, BGHZ 222, 283 Rn. 24; решение ФВС Германии от 25 июня 2020 – IX ZR 243/18, BGHZ 226, 125 Rn. 27; ср. также решение ФВС Германии от 22 июля 2021 – IX ZR 195/20, ZIP 2021, 1822 Rn. 7, 20, zVb in BGHZ).


44 (1) требуемое тем самым разграничение между случаями, когда требование участника экономически подлежит рассмотрению в качестве приравниваемого к займу, а когда – нет, определяется в зависимости от того, обладает ли требование участника функцией финансирования, соответствующей обычному займу (решение ФВС Германии от 22 октября 2020, aaO Rn. 16 mwN). При этом в отношении сделок обменного характера необходим оценочный и точный анализ каждого конкретного случая (ср. решение ФВС Германии от 22 октября 2020, aaO Rn. 17 mwN). Поэтому ни в коем случае недостаточно любого незначительного превышения обычного для рынка или согласованного срока платежа или приемлемого периода для обмена с немедленным исполнением (ср. решение ФВС Германии от 22 октября 2020, aaO). При изначально согласованном сроке исполнения обязательства по договорам обменного характера обязательство, экономически приравниваемое к займу участника, будет присутствовать лишь тогда, когда оно однозначным образом отклоняется от обычных для рынка условий (ср. решение ФВС Германии от 11 июля 2019 – IX ZR 210/18, ZIP 2019, 1675 Rn. 16 mwN; решение ФВС Германии от 22 октября 2020, aaO Rn. 17 mwN). При определении срока исполнения обязательства необходимо признавать за контрагентами определенную степень усмотрения в его урегулировании (об аренде см. решение ФВС Германии от 29 января 2015 – IX ZR 279/13, BGHZ 204, 83 Rn. 74).


45 (2) если временной промежуток между обменом исполнениями однозначно превышает рамки, установленные рыночными правилами или обычаями, то присутствует исполнение, приравниваемое к займу участника. Как правило, такое исполнение необходимо предполагать в тех случаях, когда по сделке обменного характера требование остается непогашенным в течение срока, превышающего три месяца (решение ФВС Германии от 11 июля 2019, aaO Rn. 15, 18; решение ФВС Германии от 22 октября 2020, aaO Rn. 18 mwN). При меньшем сроке в сделках обменного характера в рамках общей оценки необходимы дополнительные признаки для того, чтобы приравнять задержку в платеже обществом к займу участника (решение ФВС Германии от 22. Oktober 2020, aaO Rn. 18). Поскольку определяющей является общая оценка конкретного случая, последствия соглашения о сроке исполнения обязательства и фактическая отсрочка не могут рассматриваться изолированно.


46 b) согласно указанным критериям по настоящему спору нельзя исключать, что своим платежом 22 февраля 2016 г. должник удовлетворил требование участника, экономически приравниваемое к капитализированному займу.


47a a) ответчик являлся основным участником должника. Платеж был совершен в течение года, предшествовавшего обращению с заявлением о возбуждении производства по делу о несостоятельности.


48 bb) суд апелляционной инстанции не произвел общей оценки обстоятельств дела о договоренностях, необходимой для квалификации требования в качестве приравниваемого к займу участника. Ошибочно суд апелляционной инстанции не придал значения соглашениям о сроке исполнения обязательства и ориентировался исключительно на временной промежуток между наступлением срока исполнения обязательства 31 декабря 2015 г. и платежом 22 февраля 2016 г.


49 (1) в рамках общей оценки необходимо совместно анализировать последствия соглашения о сроке исполнения обязательства и его несоблюдения. Подлежит проверке вопрос о том, присутствует ли при объективном восприятии решение ответчика о финансировании, исходя из рода, содержания и обстоятельств фактически возникшего временного промежутка и обычных для рынка условий. С учетом того, что судом апелляционной инстанции не была дана необходимая оценка положений лицензионного договора от 23 июля 2015 г., данный вывод не исключается. Суд апелляционной инстанции должен будет произвести требуемое толкование лицензионного договора с общей оценкой дела и дать сторонам возможность представить свои позиции по данному вопросу. В частности, суд апелляционной инстанции должен будет рассмотреть объяснения в возражении на кассационную жалобу о том, что для лицензионных договоров является обычным наступление срока исполнения обязательства по уплате лицензионного сбора за прошедший период лишь по истечении определенного времени.


50 (2) согласно договоренностям сторон является возможным, что уплаченные должником 15 000 евро являются 1/12 долей от годового лицензионного сбора. Несмотря на то, что права по исключительной лицензии возникли сразу же с момента вступления договора в силу 23 июля 2015 г. и ответчик тем самым оказал предваряющее исполнение (Vorleistungen), в соответствии с ч. 3 §3 лицензионного договора срок выплаты соответствующей доли лицензионного сбора был определен моментом не позднее 31 декабря 2015 г. Уже определенный таким образом срок исполнения обязательства указывал на то, что должник был вправе использовать предоставленную ему лицензию в течение более пяти месяцев, не будучи обязанным оплатить даже часть согласованного годового сбора. Кроме того, фактически ответчик получил удовлетворение по части своих требований только 22 февраля 2016 г., то есть с восьминедельным опозданием. Данные временные промежутки уже сами по себе превышают обычные периоды для сделок с немедленным исполнением. По делу не утверждалось, чтобы в этом период ответчиком предпринимались меры по скорейшему получению от должника оплаты.


51 Другой признак может присутствовать в том, что правила о сроке уплаты лицензионного сбора после истечения первого года могли предусматривать авансированный платеж по лицензионным сборам. Положения ч. 5 §3 лицензионного договора предусматривали, что с 2016 г. срок выплаты годового лицензионного сбора за каждый календарный год наступает 1 июля. Суд апелляционной инстанции должен будет выяснить, совпадает ли срок лицензии по договору с календарным годом или он начинает течь с момента заключения лицензионного договора. Если ответчиком с должником были достигнуты различные соглашения об уплате части лицензионных платежей, которые вели к существенной выгоде общества, то это может говорить в пользу обязательства, приравниваемого к займу.

 
                                          III.
 

52 Решение суда апелляционной инстанции подлежит отмене в части, в которой в иске было отказано относительно требования о конкурсном оспаривании (ч. 1 § 562 ZPO). Поскольку решение по существу спора не может быть принято, дело подлежит возврату в суд апелляционной инстанции (ч. 1 § 563 ZPO).


Судьи Групп, Мёринг, Шоппмейер, Зельбманн, Хармс


Предыдущие судебные инстанции:

решение земельного суда г. Франкенталь от 17 июля 2018 – 8 O 109/17;

решение высшего земельного суда г. Цвайбрюкен 25 ноября 2020 – 7 U 90/18.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 | Следующая
  • 4 Оценок: 1

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации