Текст книги "Свиньи В Раю"

1 13 Полуночные мародеры

Была безлунная ночь, и прохладный ветерок дул над фермой со стороны Синайской пустыни. Иезекииль и Дейв сидели на большом оливковом дереве посреди главного пастбища.

"Здесь точно темно", – сказал Иезекииль.

"Да, по крайней мере, не штормит", – ответил Дэйв. Из темноты послышался шорох, а затем через забор перемахнула полоса. "Ты это видел?"

"Как ты думаешь, кто я, амбарная сова?" сказал Иезекииль. "Я ничего не вижу. Темно."

"Вы слышали это?"

"Что?"

Мэл бросился в сарай и сказал Борису: "Если ты хочешь, чтобы животные на ферме пошли за тобой как за своим спасителем, то вот тебе шанс. Иди и спаси свое стадо".

Стая гусей гоготнула, когда Борис столкнулся с ними в темноте, и они разбежались. Они быстро перегруппировались и побрели в сторону шуршащих звуков с пастбища. Когда их глаза привыкли к темноте, они различили образы, короткие полосы, за которыми последовали звуки и голоса, которых они не понимали.

Сельскохозяйственные животные, большие и маленькие, утки, вышеупомянутые гуси, куры, козы и овцы нападали, защищая своих, как свиньи, кочерыжки, хряки и свиноматки визжали и отбивались от мародеров в ночи. С египетской стороны доносились звуки, когда забор поддавался под тяжестью людей, перелезавших через него и падавших на пастбище. Другие падали обратно на египетскую землю с добычей, прежде чем кто-то успевал их остановить. Других преследовали вдоль линии ограждения и не давали им причинить больше вреда, чем они уже причинили.

Борис, не раздумывая, бросился в поле и проложил себе дорогу бульдозером через десятки ряженых в темных одеждах. Он встал на задние ноги и пинал, таранил и бил рогами налетчиков из мошава. Кто-то закричал и прыгнул в пруд, за ним последовало блеяние. Кто-то еще крикнул по-арабски, и за ним последовали раскаты хохота. Другие метались по пастбищу, преследуемые стадом диких гусей. Утки крякали, куры кричали, а свиньи визжали в темноте. Судя по крикам, раздававшимся в темноте, Борис, должно быть, проткнул своими клыками нескольких человек, когда наступило время перелома. Животные повернули назад грабителей, преследуя их от мошава, через забор по периметру и через границу в Египет. Куры кричали, свиньи визжали, но уже не от боли, а от гордости. Животные сорвали налет. Птицы чувствовали себя самоуверенно, ведь они сорвали нападение, и победа была за ними.

И из безопасного убежища сарая Мэл объявил Бориса спасителем, ведь разве не он только что спас их всех, больших и маленьких, независимо от вида, от мародеров и не позволил им захватить еще больше из их стада? Животные на ферме согласились и приняли это как Евангелие. "Были бы неисчислимые потери и безмерная боль, если бы не божественное внимание и сила Бориса, нашего Господа и Спасителя", – провозгласил Мел.

После того как Борис был провозглашен Господом и Спасителем, была проведена оценка количества потерянного Джозефом, пожилым 12-летним 900-фунтовым хряком. В свои 12 лет и 900 килограммов он никогда не покидал сарай. Семь из них, семеро своих, были потеряны во время облавы: две овцы, две козы, включая ангорского козла Билли Сен-Сира, и три ягненка, одним из которых был Бу, единственный ягненок Пралин.

Молли утешала Пралин. Они прижались друг к другу в сарае, прижавшись носами к перилам стойла. По другую сторону перил Мел сказала Пралин верить и принять Бориса как своего Спасителя, и что однажды она снова воссоединится со своим дорогим маленьким Бу.

"Правда?" сказала она с надеждой.

"Пралине", – сказала Молли.

"Бог мне свидетель", – заверил ее Мел.

* * *

"Это издержки ведения бизнеса", – сказал Хуан Перельман на следующий день. "Это цена, которую мы платим за то, что у нас есть ферма на краю цивилизации". Он стоял у забора на дороге вместе с тремя рабочими фермы, пока они оценивали ущерб, нанесенный накануне вечером. "Сколько мы потеряли?"

"Шесть, я полагаю", – сказал таец".

"Ну, хорошо. Все могло быть гораздо хуже. Что мы потеряли?"

"По последним подсчетам, две овцы, две козы и два ягненка. Один из козлов, боюсь, был ангорским бараном".

"Ну, блин, по крайней мере, в этом году у нас есть одна стрижка и мохер, чтобы доказать это".

"В последнее время он болел из-за кишечных паразитов".

"Хорошо", – сказал Перельман. "Надеюсь, он сожжет их задницы".

Мужчины засмеялись.

"Я забыл, что сегодня Ид аль-Фитр. Я их путаю, и, в общем, мне следовало бы знать. Это то, что наступает после Рамадана, когда бы это ни было. Он меняется каждый год. Надеюсь, в следующем году кто-нибудь из вас вспомнит, и мы будем готовы к тому, что нас ждет".

"Вот и беда", – сказал китайский джентльмен.

"О, вы его знаете?" – риторически спросил даос.

"Никогда в жизни его не видел", – ответил его земляк.

Египтянин взял свою жизнь в свои руки, когда пересек границу на израильской земле и подошел к Перельману и рабочим. Он был одет в разноцветные синие и фиолетовые одежды, которые развевались на ветру, и головной убор. Его личность была скрыта шарфом, и египтянин говорил на условиях анонимности. "Эти евреи держат в руках чудовище, красного джинна". Он развел руками и указал на ту часть мошава, которая граничит с Египтом. "Именно на этой земле, в этом месте, эти евреи выпустили против моих братьев злого духа, который вредит, оскорбляет, обижает всех мусульман и является мерзостью для Аллаха". Мел пошел вдоль ограды этого злого мошава, чтобы засвидетельствовать разговор и поделиться им с другими, если понадобится. Рабочие посмотрели на Хуана Перельмана, который ничего не сказал. Пока египтянин продолжал говорить, Перельман продолжал слушать.

"Хвала Аллаху во всей его славной мудрости, что ни один брат-мусульманин не заразился от мерзких неверных свиней. Мы собираем пожертвования для бедных только для того, чтобы они тоже могли получить праздничную еду и принять участие в праздновании Садака аль-Фитр, благотворительности, связанной с нарушением поста."

"Я – эти евреи. Не наше дело жертвовать животных, чтобы накрыть твой стол или накормить бедняков".

"Это место было осквернено и сделано нечестивым", – сказал пастух. "У евреев есть компостная куча, полная свиного дерьма, которое они разбросают по этой земле как удобрение, но это принесет смерть и разрушение, и ничего хорошего из этого никогда не выйдет. Эта земля под нашими ногами больше не достойна того, чтобы мой верблюд мочился на нее". Он повернулся к границе и вскинул руки вверх, закинув рукава пурпурно-синей мантии на плечи.

"Теперь мы знаем, что нужно делать, чтобы не пустить их на нашу землю: свиное дерьмо, много-много свиного дерьма".

Не успел добрый пастух и неравнодушный гражданин пересечь границу Египта, как о нем узнали его соседи, верующие. Последователи всемилостивого и справедливого Бога собрали камни и забили его камнями до смерти, прежде чем он достиг своего селения, что доказывает, что независимо от условий анонимности, всезнающий, всеведущий Бог знает все.

"Однажды они могут стать нашей гибелью", – сказал Перельман, – "но сегодня мы – его".

"Боюсь, что правильное число потерь – семь", – сказал тайский рабочий. "Мы упустили барашка Лузейна".

"Лузеин", – сказал Перельман, – "черт, как жаль".

Стоя за оградой, Перельман и рабочие наблюдали, как Пралин бегала за ягнятами-близнецами Бордер Лестер, бегая между ними, желая, чтобы один из них выкормил ее.

1 14 В пределах досягаемости, но вне пределов разумного

Несмотря на то, что еврей сказал, а бедуин погиб, мусульмане все еще не были удовлетворены, еще не пролилось достаточно крови. Справедливость не была восстановлена. Несправедливость всего этого все еще жгла. Несправедливость всего этого оставалась без ответа. Не было призывов к полуденной молитве, над деревней повисло затишье, а над фермой – тень. Мел, пасшийся на пастбище, поднял голову. Его уши дергались, он чувствовал, что что-то случилось. Что-то должно было нарушить тишину и отзвучать, перекинувшись на ферму, но что именно, он еще не знал. Однако он чувствовал, что в воздухе витает запах, который доносился до мошава из египетской деревни.

Не желая ничего оставлять на волю случая и упускать возможность, Мэл отправился в амбар, чтобы найти Мессию, нюхающего зерно в корыте. Хотя многие приняли Бориса как своего спасителя, другие оставались скептиками, и, поскольку попугай-еврей все еще парил над ними в стропилах, а Большой Белый все еще крестился на солнце у пруда, Мэл был полон решимости сделать все необходимое, чтобы обеспечить свое законное положение среди животных, всех животных.

Мел ощутил тишину и почувствовал, что из деревни доносится гул. В сарае он призвал Бориса выйти на улицу и пройтись по ферме среди толпы своих верных последователей.

"В такой день, как этот, необходимо, чтобы ты, как Мессия, и ты, который хочешь оставаться Мессией, захотел продолжить свое правление в качестве Мессии, выйдя за двери среди верующих и по-княжески расхаживая, ибо им нужна пышность. Поторопись, они ждут". Мэл знал, что мусульмане, несомненно, будут наслаждаться зрелищем, так же как Борис, несомненно, будет наслаждаться парадом.

Расположившись на холме, весельчаки зализывали раны. Все еще обиженные, еще не отомщенные за нападение на них, когда они пытались собрать мясо для бедных и их стола, что нарушило естественный порядок вещей. Это был немилосердный поступок, ибо они были правы, когда кормили бедных. Это было милосердным поступком. Поэтому теперь настал их черед вернуть долг и ответить на призыв, исправить повинность, возложенную на них как на народ, как велит закон и как будет исполнена воля Аллаха. Мусульмане знали, что нападение на них возглавил великий сатана, красный джинн пустыни. Месть будет за них.

Борис пробирался сквозь своих подопечных, когда они купались в лучах солнца рядом с прудом, паслись на пастбище и вдоль ярусных склонов, ведущих к небольшим оливковым деревьям, где паслись в основном козы. Мэл увидел наплечную ракетную установку, вытащенную из коробки из гофрированного картона с надписью "сделано в Китае". Двое мужчин боролись за эту честь, пока другой мужчина, альфа-самец мусульманского мира, священнослужитель на краю мусульманской деревни, не выхватил у них ракетницу. Он приложил ее к плечу, установил прицел, прицелился и выстрелил. Ударная волна напугала и разбросала животных по всем углам фермы: птицы разлетелись по деревьям, а свиньи разбежались. Точная одиночная ракета клирика попала прямо в Брюса, разнеся его на куски, а плоть, кровь и кости посыпались с неба как град на пастбище. Большая часть туши свалилась в кучу, а цельный кусок грудной клетки быка упал рядом с дорогой, недалеко от того места, где Брюс стоял всего мгновение назад.

Свиньи решили, что это дар Божий. После того как туша и пыль осели, они разбежались по пастбищу, чтобы собрать кусочки костей и плоти, которые забрызгали траву красным. Борис, быстро передвигаясь на копытах, сам собрал несколько костей и мякоти, продолжая свое служение. Рабочие вышли, чтобы отогнать остальных. Они остались, чтобы не дать стервятникам заполонить ферму, пока Перельман не сказал им оставить стервятников в покое. Перельман сказал рабочим, что грифонам нужна любая помощь для сохранения их вида. "Им нужна любая помощь, – сказал Перельман, – и нам тоже. Верные слепые Мохаммеда оказали нам услугу".

В своей бесконечной мудрости, скандировали они с вершины холма, Аллах милосерден и справедлив, раз не позволяет осквернять истинных верующих от неподобающих ночных прикосновений рук грязных неверных свинопасов Сатаны! И по их радостной реакции на убийство Брюса Мелу стало ясно, что Брюс был их целью с самого начала. "Идиоты", – сказал Мел и удалился в убежище сарая. Блейз и Беатрис находились в своих стойлах, защищая себя, а овцы и козы были сложены в молитве в углу святилища. Молли в своем стойле кормила ягнят-близнецов. Мел присоединилась к Пралине, сгрудившейся в молитве, спрятавшись в своем стойле.

"Где Джулиус?" прошептала Беатрис. "Его никогда нет там, где он нужен".

"Серьезно, Беатрис, что мог сделать Юлий?"

"Он всегда куда-то улетает".

"Он волен лететь, куда ему вздумается", – сказал Блейз. "В конце концов, он птица. Он не один из нас. Он не домашний скот".

"Нет, это не так".

Чтобы утешить всех присутствующих, Мел провел церковную службу и повел собравшихся на ферме животных за чтением "Правил жизни, четырнадцати столпов мудрости", как он делал каждый вечер: "1: Человек создан по образу и подобию Божьему, поэтому человек свят, благочестив". Животные декламировали за ним, причем голос Пралины был выше всех остальных.

Перельман сказал рабочим: "Его мясо уже испортилось, и он все равно был бесполезен для нас. Он отнимал ценные ресурсы". Свиньи визжали от удовольствия и носились по пастбищу, сражаясь за остатки плоти и крови в траве и грязи, поедая все, что могли найти из костей и кусочков мяса. Перельман сказал: "Свиньи всеядны. Мы не можем ожидать, что они будут жить на отбросах и зерне, которыми мы их кормим". Пока остальные укрывались и разбегались по мошаву, свиньи оставались бдительными и голодными и пожирали все, что могли разбросать по пастбищу. "Независимо от питательной ценности и витаминов, для них это не имеет значения. Это еда для них".

Тропер и Споттер, два ротвейлера, дрались за череп и съели то, что осталось от мозгов быка.

"Хуан, – сказала Изабелла, – я не хочу, чтобы эти отвратительные собаки были в доме сегодня, и, возможно, больше никогда". Ничего не ответив, она повернулась к дому.

"Что?" – заскулили они и побежали в сарай к Мэлу.

Хуан Перельман сказал трем рабочим, что он собирается расширить молочное производство по обе стороны дороги. "Мы собираемся избавиться от этих животных и продать их американцам".

"Даже красный теленок?" спросил таец.

"Какая разница? Красный теленок уже не красный. Они хотят корову и теленка. Пусть забирают их, свиней тоже, и овец. У нас есть все, с чем мы можем справиться сейчас, с двенадцатью голштинами и их телятами. Кроме того, избавившись от свиней, мы сможем обрести покой. Я знаю, это сделает Изабеллу более спокойной".

После концерта Мэл утешил собак.

"Она ничего не говорила о них", – ныл Споттер. "Почему к ним особое отношение?"

"Вот, вот, все в порядке. Вы должны помнить, что свиньи – особенные, отдельная порода, превосходящая более низкие формы животных, такие как собаки", – сказал Мел, успокаивая Споттера и Трупера. "Свиньи важнее нас. Их выращивают для потребления людьми, а нас – нет".

"Это и для нас объедки!"

"Теперь, теперь, мальчики, помните, что популяция свиней находится под защитой, на них смотрят более благосклонно, чем на остальных низших форм животных и скота".