Текст книги "Офицеры. Книга вторая. У края"

Если у них управление, подумалось ему, находится в дикой глухомани, то, интересно, в какой непролазной дыре размещены другие полки и, в частности, их артполк.

– Я слышал, что до полка надо еще восемьдесят километров «пилить». Закинут нас в совсем непролазную глушь. Думаю, Миша, твоя Маринка окажется не в особом восторге и убежит от тебя, от Лешего лесного, на следующий же день, первым же трамваем…

Как только женщина, проскользнуло в уме юркой змейкой, про все обстоятельно прознает, так она шустро и завернет свои лыжи в обратную сторону, махнув им всем на прощание изящной ручкой.

– Разочарование в твоем выборе у нее наступит быстро. Саша, я, знаешь, не понимаю, ты извини меня, совсем не понимаю. Что есть хорошего в безнадежно безвылазном прозябании?

– Ты неправ, – Сашка в отличие от Рэма имел иное мнение. – Ребята, наш артполк стоит в очень хорошем месте. Когда приедем туда, то сами все своими глазами увидите.

– Лады, не будим спорить. Тебе лучше знать, – вполне резонно ответил Рэм. – Твой отец там служил…

Офицеры вернулись к стоянке. Чуть погодя подошел бортовой ЗИЛ. Из кабины вылез старший машины и громко окликнул их.

Выяснилось, что прибыл начпрод с их полка, что с минуты на минуту они отправляются назад в часть. Его специально направили к штабу, чтобы он забрал с собой по пути молодое пополнение офицерских кадров. Вакантные места, естественно, находились в кузове. Но им к эконом-классу и не требовалось привыкать.

– К машине! По местам! – шутки ради скомандовал Григорьев товарищам и сам себе. – Заводи!

Ехали довольно быстро, но все равно дорога заняла около двух часов. Доставили прямо к штабу полка. И тут их ждали, несмотря на то, что наступил вечер и не просто, а субботний.

Как от изрядно надоевшей назойливой мухи, командир полка отмахнулся от установленного уставом порядка представления и пригласил их к себе в кабинет. Он, замполит и начальник штаба.

И их трое. Как в карточной игре, три на три. Правда, силы за столом явно неравные. Да и игра пойдет у них не на очки…

Притихшие лейтенанты напряглись и приготовились. Сейчас начнется. Побегут одна за другой и без особого перехода беседа ознакомительная, следом беседа воспитательная…

Заодно и предупредительная, с многозначительными намеками и назидательным постукиванием ладонью по столу.

Но тут они ошиблись. К их немалому удивлению, командир полка нисколько не собирался их стращать и запугивать.

– Поступим следующим образом. Лейтенант Григорьев пойдет у нас в батарею управления, во взвод оптической разведки полка, – подполковник Климов остановился и на минуту призадумался. – И у нас остались в полку всего лишь два ваканта. Место командира огневого взвода в реактивном дивизионе и место командира взвода управления в самоходном дивизионе. Мы просили сумчанина. Но раз не вышло, то один из вас пойдет в самоходный дивизион. Вы у себя в училище самоходки видели?

– Никак нет, товарищ подполковник, – честно ответил за всех Рэм. – Было всего две пары ознакомительных занятий по плакату. И все… – он смущенно вздохнул.

– Дела еще те… – подняв голову, озабочено произнес, услышав доклад из уст прибывших, начальник штаба полка подполковник Двуреченский. – Я же просил у них, настоятельно просил прислать нам в этом году сумчан…

Понятное дело. В Сумах как раз имелся нужный самоходный профиль. Готовят целенаправленно у них специалистов…

– Что будем делать? Как вас распределить? Может, вы сами жребий кинете и дело с концом? – начштаба скупо усмехнулся и окинул молодых офицеров внимательным взглядом.

– А мы спросим их, как они окончили училище, – вступил в дело майор Наумов, долговязый, едва ноги вмещаются под столом.

А кому же еще, спрашивается, в столь трудную минуту подать дельный совет. Замполиты у них всегда знают, что делать в данной конкретной обстановке. У замполитов на каждый конкретный случай завсегда имеется свой подходящий критерий оценки.

Малость смущенный, Спивак, краснея, глухо ответил. И Рэм тоже сказал. И что дальше? По идее, право выбора принадлежит Рэму. Ему и банк срывать…

– Разрешите, товарищ подполковник, – негромко произнес он, – мне пойти в самоходный дивизион.

Замполит удивленно посмотрел на него. Может быть, парень их неправильно понял? Никак не улавливает существенной разницы между самоходками и буксируемыми орудиями? А то, зачем бы он добровольно совал свою голову в петлю? Ищет себе на одно место приключений или у него с головенкой не все в порядке?

– Ну-с, товарищ лейтенант, поясните нам свое решение…

И пусть, легко читалось в его пытливых глазах, доложит им с детальным обоснованием по каждому пункту.

– Я считаю, что лейтенанту Спиваку целесообразнее служить там, где он будет чувствовать себя намного увереннее. А я там, где останется мне место, – Рэм, несколько смущаясь, улыбнулся. – Мы хорошо знали, куда едем. Самоходный полк…

И в Африке, и в Германии, скупой улыбкой скользнуло по его губам, все тот же самоходный полк. На гусеницах. По пояс – танки, а выше ходовой части – орудия.

– А что? Правильно, – кажется, начальнику штаба понравилось то, что друзья не устроили спор между собой, сами разрешили непростой вопрос. – Мы и посмотрим на деле, дутая у тебя медаль или нет. Кто у тебя, Валишев, родители?

– Рабочие… – лейтенант пожал плечами. – Простые люди…

Чуть растянулись его губы в тонкой усмешке. Вообще-то, Рэм хорошо понимал, откуда растут ноги у вопроса. Опасаются слегка, нет ли у него где-то в верхах «мохнатой лапы»…

– Понятно, ребята, – командир решил закончить разговор. – Сегодня уже поздно для того, чтобы что-то решать. А завтра – воскресенье, выходной. Сам Бог велел всем отдыхать. Представим вас вашим командирам в понедельник утром на разводе на занятия. Сдавайте свои документы. Сейчас подойдет зам по тылу и подыщет вам на первое время жилье. Для холостых и неженатых офицеров и прапорщиков есть отдельное общежитие. Григорьев – в общагу. А вам, ребята… – он кивнул на Рэма и Мишку. – Вам что-нибудь подберут во втором ДОСе – в доме для офицерского состава…

В отделе кадров, выяснив их семейное положение, взялись за оформление вызова Маринке. А Рэм неопределенно пожал плечами и отрицательно покачал в ответ головой. Его жене в ближайшее время вызов не понадобится. Она учится, работает. Смысла нет. Об остальном он умолчал. Зачем распространяться о своем личном.

Вышли на улицу. Спивак хотел сказать, но Рэм его опередил, положил руку на плечо друга:

– Ты, Миша, из-за меня сильно не переживай…

И пояснил он, чем труднее, тем для него даже лучше. Меньше останется времени на разные глупости. А все новое и неизвестное его лишь привлекает. Тем более что во взводе управления работы, как таковой, должно быть меньше. Так что, еще совсем неизвестно, кому из них больше повезло. А везет тем, кто везет…

– Зато за тебя я буду спокоен. Там, по крайней мере, ты будешь в своей тарелке. В том дивизионе много наших выпускников. Они на первых порах тебе помогут во всем…

Не прошло и получаса, как Мишку вызвал к себе командир реактивного дивизиона подполковник Рыбак. Рэм остался один. Итак, уже с полной уверенностью он мог констатировать тот факт, что встретили их довольно тепло и гостеприимно. Отрадно…

4

Добро пожаловать в 843-й Варшавский, орденов Суворова и А. Невского, гвардейский самоходно-артиллерийский полк.

Полк сам по себе хороший. В почете у начальства. Находится в зените славы. Несколько итоговых проверок сданы на «хорошо».

Гордость полка – реактивный и второй самоходный дивизионы постоянно, год за годом, активно принимают участие в состязаниях, проводимых в Группе войск, и занимают первые и призовые места.

Боевая подготовка в артполку поставлена во главу угла всей жизнедеятельности части. Занятия превыше всего…

Вот оно перед ним все, что он хотел. Живи, служи и радуйся. Но чего-то ему все равно не хватает для полного счастья.

Ну да, он-то хорошо знает, чего именно ему сейчас не хватает. Но этого у него, увы, никогда не будет. Жаль. Очень жаль.

И все сразу теряет смысл. Зачем ему все это, если нет одного, но самого главного в его жизни? Если рядом с ним нет Ее…

Поморщившись, Рэм тряхнул головой. Если постоянно думать об одном, то можно запросто сойти с ума. Надо постараться забыть, забыть про все, что осталось там. Забыть, забыть…

Подошел сильно озабоченный Михаил.

– КД, гм, зовет нас с тобой к себе в гости, – его неуверенный и слегка растерянный взгляд говорил о том, что друг не в состоянии определиться с тем, как к последовавшему приглашению отнестись. – Не знаю даже…

– КД… это кто? – Рэм не сразу понял, о ком идет речь. – Ах да, ясно. Твой командир дивизиона. Раз зовет, Миша, то, конечно, надо идти. Поближе познакомишься со своим начальством. Все равно тебе рано или поздно придется проставляться за новое назначение. Засчитают тебе, что ты начал проставление, – он похлопал друга по плечу, желая того слегка подбодрить.

Подполковник Рыбак временно холостяковал – жена отдыхала в Союзе. И от него самого, наверное, женщина вовсю передыхала. Такого мужика-фанфарона долго рядом с собой не вытерпеть.

Хотя, кто его знает, кто в их доме настоящий хозяин…

Бывает, на работе мужик – лютый зверь, а дома у себя – тихий дамский подкаблучник. Случается подобная метаморфоза нередко. И чем меньше считается с ним его жена, тем больше уязвленный муж старается самоутвердиться на работе, гнет подчиненных…

Радушный хозяин с большим удовольствием пил выставленную на стол дармовую русскую водку, привезенную с собой молодыми офицерами. Много, охотно философствовал, превозносил до небес свои личные заслуги, поучал лейтенантов, как надо жить…

– Учитесь, я го`ю… – указательный палец его порос вверх.

Вместо «я говорю» у подполковника выходило скомканное и оттого с непривычки смешное «я го`ю».

– Я го`ю, сегодня добрый, вы у меня в гостях. Но завтра, я го`ю, за все с вас строго спрошу. И за это, я го`ю, тоже, – Рыбак недвусмысленно показал на быстро опустевшие бутылки. – У меня, я го`ю, на службе ни-ни…

У Рэма весь разговор оставил двоякое впечатление. Амбиции у человека, пригласившего их в гости, перехлестывали через край. Но как, на самом деле, все обстояло с его личными способностями?

Если руководимый им дивизион побеждает на состязаниях, то чья в том заслуга? Его или начальника штаба? Или есть еще кто-то третий, о ком они еще не ведают? Трудно сказать, ничего не зная.

Время скоро покажет, оно расставит все по своим местам…

А пока все по местам расставляли телефонные звонки и устные директивы свыше. Правда, их жизнь без накладок – разве жизнь…

Произошла неувязка. Случайная и досадная. Место, на которое приехал Баталов, оказывается, еще не успели освободить.

Так сказать, по техническим причинам. Не нашли, куда убрать человека, что сидел на должности комсомольца полка. Документы в штабах забуксовали, и должностная цепочка безнадежно застряла.

– Не беда! – панибратски хлопнул по плечу прибывшего лейтенанта комполка подполковник Ильин. – Через месяц-другой нарыв сей гноя рассосется. – А пока принимай взвод…

– Противотанковый взвод в третьем батальоне, – замполит полка явно оказался не в восторге от самой идеи и кисло морщился.

Не без основания он считал приключившийся казус упущением по своей линии работы. Не доглядел он, не досмотрел.

А из Группы ему позвонят, долго разбираться с ним не станут, кинут камешек в его же огород. Скажут, мол, вовремя не прополол он свою грядку, а теперь некуда молодой саженец ткнуть.

– Числиться будешь там, – уточнил подполковник Шубников, – а работать под моим началом в штабе…

Непосредственная работа под руководством замполита полка началась с посещения банно-прачечного комбината части, недавно отстроенного двухэтажного комплекса.

В особенности их интересовало внутреннее устройство сауны и качество вырабатываемого в ней пара, температура и влажность.

Через часик к ним присоединился комполка. Вместе с ним из густых клубов пара вынырнули две банщицы в белых передниках, повязанных на голые тела.

– А?! – у лейтенанта от удивления вывалилась челюсть.

– Все под контролем, – довольно хохотнул замполит.

Именно по его личному указанию зав офицерской столовой прислала к ним двух своих смазливых официанток.

– Бабенки свои, проверенные. Слова никому и нигде про то не брякнут. Иначе вылетят балаболки из Группы к чертям собачьим за двадцать четыре часа без выходного пособия…

Потягивая холодное пивко, Костик долго, напряженно просекал обстановку, пытался свести дебет с кредитом. Выходило, на первый взгляд, все очень даже недурно. Если дело и дальше так пойдет…

В гостиничный номер к нему пошла девушка по имени Глаша.

– У Машки муж ревнивый, – заговорщицки шепнула она. – Ты ее не выбирай, Машка все равно не пойдет…

– А как же все понимать? – поинтересовался у нее парень.

Свободной рукой женщина приподняла грудь, поиграла соском:

– Муж ее ротным не может стать. Она ему пособляет. Но ты молчок. Никто про то в части больше не знает. Еще начштаба наш полка, вестимо, в курсе…

Отдельный номер «люкс». Две комнаты. Широченная кровать. Холодильник и телевизор. Душ и туалет. И в комплекте ко всем предлагаемым услугам прилагалась ласковая, отзывчивая девушка.

Проснулся он ближе к обеду. Внутри полное опустошение. Ничего не хотелось, кроме одного, чтобы воскресенье не кончалось и следующий за ним понедельник на смену не приходил…

А понедельник все же наступил. Утренний развод артполка.

Молодых лейтенантов представили перед строем офицеров и прапорщиков и сразу отправили в свои подразделения. Рэм попал служить в первый дивизион.

После представления нового командира взвода управления 2-й батареи личному составу дивизиона поочередно пошли одна за другой ознакомительные беседы и, как положено, покатили они сверху вниз по служебной лестнице.

Первым в списке значился командир первого дивизиона майор Тронев. В Германии майор недавно. Приехал он пару месяцев назад после окончания академии. Сам еще, видать, Тронев чувствует себя не совсем уверенно и ищет себе опору среди подчиненных.

Часа два, не меньше, проходила беседа. Комдив ожесточенно гонял Рэма и по новым Правилам стрельбы, и по новому Курсу подготовки, который, кстати, еще до войск не успел дойти.

Умные книжки по пути застряли, не все их видели воочию. Однако лейтенант оказался неплохо подготовленным и достойно защищался. Оба, в конце концов, остались довольны друг другом.

Замполит. Капитан Горгошидзе. Импозантная и колоритная личность. Но, увы, в артиллерии, как довольно скоро выяснилось, он не специалист. Капитана больше всего интересовали семейное положение и морально-деловые качества. Пока одни слова. Дела молодого лейтенанта еще все впереди и сами покажут все за себя…

Переходы из одного кабинета в следующий кабинет. Наконец-то, Рэм попал в канцелярию второй батареи. Тут ему придется трудиться, по крайней мере, в ближайшем обозримом будущем.

За рабочим столом у окна сидел комбат, капитан Матюхин Александр Васильевич. Под два метра ростом, дородный, бывший боксер. Выпускник Коломенского, не их училища. Смотрел на него настороженно, но нельзя сказать, чтобы с особой неприязнью.

Комбат представил СОБа – старшего офицера батареи и КОВа – командира второго огневого взвода. Старшие лейтенанты Стасев и Шаваран. Выпустились оба на четыре года раньше Рэма.

По всему видать, что те еще карьеристы. Толик Стасев служил СОБом, но его снимали и недавно снова назначили. Вася Шаваран прошел славный путь до СОБа и обратно. Веселая, нечего сказать, подобралась у них компания. Может, поэтому комбат и смотрел на него с некоторой опаской в глазах, не ведая, что ожидать от Рэма.

Толик Стасев окончил Сумское училище, чистый самоходчик. Тут его родная стихия, это его хлеб родной. А Вася, тот свой. Тут же Шаваран предложил взять шефство над «молодым». От дружески протянутой руки отказываться, конечно, негоже.

Рэм смотрел на штатно-должностную книгу и усмехался.

По штату и по списку у него во взводе оказалось всего-то шесть человек. В училище он командовал двадцатью пятью курсантами. А тут во всей батарее, чуть больше тридцати боеспособных штыков.

Поехали по списку. Первым у него шел экипаж командирской машины управления на базе МТЛБ. Командир машины младший сержант Грахов. И где он? Находится на излечении в госпитале. Почти постоянно. Выйдет, тут же ляжет. Ясно. Один боец – минус.

Старший радиотелефонист рядовой Исаков. Он же еще и по совместительству старший хлеборез. И с этим все ясно. Еще один боец – минус. Фамилия в списке есть, а бойца в строю нет.

Дальномерщик рядовой Джелеуб. Широкоплечий, очень плотно сбитый веселый казах с любопытными, широко расставленными глазами. То именно, что и нужно при определении расстояний до предметов с помощью их штатного стереоскопического дальномера ДС-1. Чем больше база глаз, тем зорче взгляд…

Механик-водитель рядовой Николаев. Где он? Неужто болен или пристроился при столовой? Находится в парке? Обслуживает машину?! Дело нужное…

Отделение управления. Командир отделения младший сержант Торлов. У парня цепкий, настороженный взгляд. Еще не знает, что можно ожидать от молодого лейтенанта. По науке, он должен стать первым помощником своего командира взвода.

Остался водитель ЗИЛ-131. Боец все время находился в парке под руководством майора Антипина. Их зампотех проводил все занятия со всеми водителями дивизиона. Мастер своего дела…

Не столько озадаченно, сколько сокрушенно Рэм тихо качнул головой. Тут, как ни крути, как ни верти, но выходит, что у него во взводе на занятиях могут постоянно присутствовать всего-то два человека. Да и что с ними в таком случае делать?

Интересный вопрос. И на это он завтра посмотрит…

Имущество взвода. Мельком лишь глянул Рэм на вещмешки и отошел в сторону. За имущество несет полную ответственность старшина батареи. Он не с луны свалился и все прекрасно знает, что и к чему. Комбат заулыбался. А лейтенант малость ершист. И вполне возможно, что местами и временами что-то знает и умеет.

Очередь подошла к технике, закрепленной за взводом. С ЗИЛ-131 разобрались быстро. Махнув рукой, зампотех показал ему, что с машиной все нормально и, озорно подмигнув, улыбнулся.

– Давай, давай, лейтенант, шагай дальше. Тут у меня все под контролем. Аккумулятор исправен. Тягач на ходу. Все, что на нем должно висеть, висит. А гаечных ключей, как всю жизнь везде не хватает, так и здесь не исключение. Дело такое, наживное. Сегодня ничего нет, завтра все есть, а послезавтра, возможно, опять ничего не будет. Комплект зависит от расторопности водителя и срока его службы. Мелочи по сравнению с аппаратурой, установленной на твоей «ласточке», – майор показал ему МТЛБ с бортовым номером 020. – Вот, за что у тебя должна голова болеть…

На вооружении взвода состояла машина командира батареи 1В13 из комплекса командирских машин управления 1В12.

Комплекс создавался на базе МТЛБ, многоцелевого тягача легкого, бронированного, унифицированного или, как точнее будет сказано, МТЛБУ на гусеничном ходу. А они в училище изучали колесный комплекс 1В18 на базе ГАЗ-66 и БТР-60ПБ. Хотя, в принципе, какая разница… Как он понимает, порядок работы, что там, что здесь сильно не отличается. А вот аппаратура тут могла стоять совсем другая. Наверное, так оно и есть…

Внутренне подобравшись, как перед прыжком в неизвестность, Рэм подошел к машине. Не мешкая, механик-водитель открыл перед ним кормовую дверь. Ел глазами своего нового командира, что, собственно, само по себе еще непредосудительно…

И Рэм не ошибся в своих предположениях. Приборы оказались поновее, чем те, которые они изучали, более усовершенствованные, более удобные для работы на них. В училище гирокомпас шел выносной. Столько мороки было с ним, пока его, 1Г17-й, вытащат на землю, пока все расставят и подготовят к работе. Почти полчаса уходило на то, чтобы определить азимут магнитный. А сколько попутно приходилось делать вычислений? Уйму…

А в этой машине стоял 1Г25-й, стационарный. Вася Шаваран со значительным видом нажал пальцем на кнопочку «Пуск».

И всего через пять-шесть минут на электронном табло сбоку высветились цифры. Осталось прибавить формулярную поправку, и все готово. Глядя на подмигивающее ему табло, Рэм усмехнулся.

Так тут все оказалось намного легче. И квантовый дальномер в машине 1Д11 намного проще в эксплуатации, чем уже морально устаревший 1Д5. С облегчением расправились плечи, взгляд на дальнейшую жизнь приобрел некую уверенность.

Единственная имелась беда. Его командирская машина, мягко будет сказано, малость разграблена. Будто сиротка беспризорная.

И выверкой приборов на ней давно никто не занимался, скорее всего, просто-напросто не разбираясь в них. От всей аппаратуры ощутимо тянуло заброшенной запущенностью.

Его боевой предшественник, старший лейтенант Кравец, у которого он принимал взвод, пренебрежительно пожимал плечами, показывая всем своим гордым и независимым видом, что ему вся их новомодная и навороченная техника совершенно ни к чему. Он, если что, и старыми дедовскими способами и приемами обойдется.

Так-то оно так. Да вот совсем и не так…

Получив назначение в минометную батарею мотострелкового батальона, Шустрик возрадовался. Боевой подготовкой бравые минометчики практически не занимались. Огромный ему плюс…

– То що мне треба! – довольно потирал он руками.

Последние четыре месяца личный состав батареи задействовали на строительстве нового свинарника, а потому итоговая проверка за год им не грозила. О том со всей ответственностью заявили ему, когда он прибыл на беседу к командиру полка.

– На что вы окончили училище? – с хитроватым прищуром вперился в лейтенанта замполит Шубников. – Где служили до?

Своим наметанным взглядом подполковник верно подметил, что перед ними стоит молодой человек, попавший в училище не со школьной скамьи, а успевший потянуть солдатскую лямку.

– С красным дипломом! – гордо доложил Шустрик. – Я…

Пока его не остановили, Ванечка успел выложить, что до учебы в военном училище он успел покомандовать солдатами в дивизионе обеспечения, получил немалую практику…

Единственно, о чем не упомянул Шустрик, что практически все приличные оценки в его дипломе вписаны рукой командира их курсантской батареи. Его собственные знания не блистали…

– Назначим старшим офицером минометной батареи в первом батальоне, – резюмировал комполка Ильин.

– Игорь Алексеевич, – поосторожничал начальник артиллерии полка, – хотелось бы сперва проверить его на профессиональную пригодность. – Хай начнет со второго огневого взводного.

– Ерунда! – отмахнулся Ильин. – Мне нужен не стрелок, а тот, кто сможет рулить бойцами в повседневной жизни…

В его понимании, прилично стрелять из минометной трубы научиться нетрудно. Намного сложнее организовать быт и порядок в подразделении. А тут к ним прислали бывшего старшину, то бишь, на девяносто процентов уже готового командира батареи.

– Я справлюсь, товарищ подполковник! – Шустрик щелкнул каблуками, своими глазами буквально поедая комполка.

– Представить личному составу на разводе…

Еще в пути следования Ваня не сомневался в том, что время его еще придет. Сумел же он четыре года назад выбиться в старшины, возвыситься над всеми. Сумеет он и в полку добиться своего. Тута самое главное – правильно себя поставить, зарекомендовать…

До конца рабочего дня осталось немного времени, И Рэм решил заняться своими личными вопросами. Начфин обещал им выдать небольшой аванс, марок по двести на брата.

Деньги ему совсем не помешают. По дороге, пока ехали в полк, лейтенанты поиздержались. Не в состоянии оказались удержаться от окружающих их со всех сторон и дразнящих соблазнов.

Стоило только куда зайти, как глаза начинали сами по себе разбегаться от повсеместно кричащего изобилия. Да, аванс ему не помешает. И очень хорошо, что их поставили на довольствие в офицерской столовой. За питание сразу вычитали из зарплаты, точнее-то, из денежного содержания. Тоже прекрасно.

Можно ни копейки не иметь в карманах, а с голоду все равно не помрет. И кормят у них, на удивление, недурно. В рацион питания входит его офицерский паек и плюс дополнительное питание, за которое высчитывают с получки. Ничего, жить можно.

Главное в их холостяцкой жизни, прежде всего, решить вопрос с питанием, а остальное все приложится.

Восьмой час. В канцелярию робко заглянула голова бойца.

– Товарищ лейтенант, вас просят выйти на улицу, – не совсем понятно скороговоркой проговорило дитя из Средней Азии, и дверь за дневальным на всякий случай быстро закрылась.

Пойди и угадай, думалось солдату, что на уме у их офицеров, как бы ненароком не заполучить в лоб боксерской перчаткой.

Нехотя, Рэм поднялся. Нет, не дают ему спокойно поработать, отвлекают от дела. Но если просят, значит, сильно надо.

У входа его дожидался изрядно возбужденный, неразлучный с некоторых пор друг Сашка. Рэм искренне порадовался за него. Парень цвел и пах, радостная улыбка с его лица не спадала.

– Рэм, там, на КПП, ко мне дядя подъехал. Он и тебя просил со мной подойти.

– Меня? Зачем? – Валишев с недоумением уставился на Сашку.

Никак не мог он врубиться в нарисовавшуюся ситуацию.

– Рэм, дядя сказал мне, чтобы я и тебя взял с собой, – друг пожал плечами. – Я сам не понимаю, зачем.

– Не понимает он, – хмыкнул Валишев. – Ну, если ты хочешь, то пошли. Но наперед своих надо предупредить…

Родной комбат с интересом выслушал его, махнул головой, сказав, что совещания вечером не будет, и можно распоряжаться высвободившимся временем по своему усмотрению.

Пешком добираться до КПП выходило не меньше десяти минут. Да и то, если двигаться быстрым шагом. Городок большой. Еще издали Рэм заметил, как усиленно машут им руками. Какие люди в Голливуде! Катя-Кэт. Пока не дошли, он решился уточнить детали у Сашки. Раньше ему как-то не приходило в голову.

– Саша, а кто был дедушка у Кати? От кого она унаследовала свой чудный оттенок кожи?

Услышав вопрос, дружок смутился, может, искал он скрытого подвоха, но ответил вполне откровенно:

– Он у нее наполовину араб, но не негр…

– Ну, насколько я знаю, арабы у нас тоже живут разные, – уклончиво заметил Рэм. – К примеру…

Арап Петра Великого был темен, как ночь. А если взять мавров. Чем они от негров отличаются? Хотя, большинство арабов один к одному, как две капли воды, похожи на потомков Детей Израиля…

– А она получается у вас только на восьмую часть арабка. Если обратиться к элементарным правилам и законам генетики.

– А еще она на восьмую часть англичанка, на четвертую русская, наполовину немка. Как тебе? – Сашка задорно подмигнул.

– Ничего не скажешь, – Рэм то ли удивленно, то ли восхищенно покачал головой. – Чудесный у девочки получается набор, удачно подобранный букет. То-то у нее такая броская, не побоюсь сказать это слово, даже чем-то вызывающая красота. Есть, однако, от чего голову свою потерять нашему брату при виде юного чуда. Тебе, например, – он слегка подтолкнул друга в бочок.

– Ладно, Рэм, хватит тебе ужо издеваться над несчастным человеком, – засмущался Григорьев.

– Ты-то несчастный? – Рэм не удержался и громко от души, на мгновение обо всем позабыв, расхохотался. – Не смеши ты меня, пожалуйста, самый разнесчастный он на всем свете человек…

Из машины навстречу им вышел высокий стройный мужчина. И не зная всех тонкостей, легко простым невооруженным взглядом определялось, что между ним и Сашкой есть общее, родственное.

А милая девушка, отбросив все приличия в сторону, кинулась Сашке на шею, нисколько не заботясь о том, как она выглядит со стороны. Спустя минутку, дива плавно повернулась к Рэму. За два прошедших года девчонка здорово повзрослела.

– Здравствуйте, Катя-Кэт, – он осторожно взял ее изящную кисть и поднес к своим губам. – Вы стали еще прекраснее.

Конечно же, девушка узнала его, но бросаться ему на шею не пожелала. Хотя, прелестной своей улыбочкой все же одарила. И на том, как говорится, спасибо…

– Ребята, я приглашаю вас на скромный ужин, – голосом, не терпящим возражений, произнес Пауль Крюгер. – Александр, Рэм, вы не волнуйтесь. От вашего КПП до города на машине всего двадцать минут езды.

С немым, но очень выразительным вопросом на лице Саша посмотрел на друга. Парню очень, очень хотелось поехать.

И еще существовал некто, кому желалось того же самого также, если даже чуточку не больше.

– Вы есть с нами ехать, мальчики! Bitte!

И столь нежным и мелодичным колокольчиком призывно прозвучал голос обольстительной девушки, что трудно становилось ей отказать. Да и желания отклонять предложение не возникало…

Откровенно любуясь прекрасной просительницей, лейтенант невольно прищурился. А почему, собственно, и нет?

Единственно, план-конспект проведения завтрашнего занятия по специальной подготовке придется ему, вне всяких тут сомнений, составлять ночью. Так и что? В первый раз, что ли? Составит…

Потсдам. Очень красивый городок. Чисто, уютно. Нет никакого сравнения со всеми их провинциальными городишками.

– Молодые люди, – дядя Пауль решил попутно показать им местную достопримечательность, – обратите внимание. Дворец Цецилиенхоф. В нем проходила Потсдамская конференция стран-победительниц по послевоенному обустройству мира. По этой улице проходили Сталин, Черчилль и Трумэн. Эти стены помнят…

Голубиная воркотня на заднем сиденье на минутку притихла.

– Саша, а здесь ты родился. Мы с твоим отцом из этого роддома забирали твою маму с тобой. Ох, и крикливый же ты был сорванец-удалец, – самые простые, на первый взгляд, слова незаметно сняли небольшую напряженность и едва уловимую неловкую скованность в разговоре, что возникли и все еще присутствовали при встрече, по сути, малознакомых людей.

Ехали по старой части города, и дом оказался старинным, довоенной, а может, еще и более ранней постройки.

– Мальчики, вы есть проходить, – ласковым ручейком елейно журчал девичий голосок. – Вы есть располагаться, чувствовать себя, как свой дома.

– Но не забывайте, что вы в гостях, – с легкой иронией обронил Рэм так, чтобы его могла услышать лишь одна Кэт.

Позволил парень себе небольшую вольность на правах более продолжительного, чем один недолгий час знакомства.

– Рэм, вы есть шутить? – девушка внимательно посмотрела на него. – Вам есть у нас не нравиться?

– Катя-Кэт, у нас дома поговорка такая есть, – он весело подмигнул очаровательной прелестнице.

– О, gut! – она заговорщицки моргнула ему в ответ. – С моей бабушкой Рут вы есть знакомы. Мои мама и папа, Клэр и Виктор.

Пока Рэм отвечал на вопросы Рут, приложив все свои усилия, чтобы уйти от не совсем приятных вопросов о том, как поживает его жена Дина, Катя потянула Сашу за собой.