Текст книги "Политогенез. Храм – Πόλις – ГосударЬство – State"

Таким образом, применительно к сфере внутригосударственных отношений государство не может рассматриваться в качестве субъекта действия, поскольку не могут рассматриваться в качестве тождественных конкретные государственные органы, учреждения, должностные лица и государство в целом.

На наш взгляд, логично рассматривать в качестве субъектов действия народ и аппарат публичной политической власти (государственную бюрократию).

Народ (граждане, подданные государства) выступает субъектом непосредственной демократии и в подобном статусе участвует как в формировании представительных структур государства, так и в процессе правотворческой деятельности (путем участия в референдумах). В странах современной западной демократии существует и такая форма участия народа в политической жизни, как гражданский контроль за деятельностью государственной власти. Что же касается Российской Федерации, то деятельность подобного рода, к сожалению, пока находится лишь в «зачаточном» состоянии.

Аппарат государственной власти (государственная бюрократия) в качестве субъекта осуществляет публичные властные полномочия от имени всего государственно организованного сообщества. Как уже ранее отмечалось, публичный характер действий данного субъекта, основными законными представителями которого являются единоличный глава государства (президент, монарх) либо коллективный орган (диктатура, хунта, государственный совет и т. п.), обосновывается при помощи мифа «государства – общего блага». Однако, как мы уже выяснили, понимание ценностей, на которых базируется «общее благо государства – государственного аппарата» и «общее благо государства – народа», зачастую носят не только не совпадающий, но и попросту взаимоисключающий характер.

Собственно, государство в рамках подобного подхода следует рассматривать не как субъект, а как объект воздействия как со стороны государственного аппарата, так и со стороны управляемой части сообщества.

Применительно к сфере международных отношений государство выступает в качестве коллективного субъекта, представляемого компетентными должностными лицами, прежде всего главой государства. Однако вплоть до настоящего времени не получил однозначного ответа вопрос о том, с какого момента государство может рассматриваться в качестве легального и легитимного субъекта отношений в сфере межгосударственного взаимодействия. Особое значение данный вопрос имеет для так называемых вновь образуемых государств, возникших в результате глобальных политических катаклизмов. В частности, достаточно сложно определить момент приобретения статуса субъекта действия послереволюционной Россией. С одной стороны, октябрьский переворот носил открыто противозаконный характер и, следовательно, самопровозглашенная Советская республика, не признанная до определенного периода ни одним из ведущих государств мира, не являлась субъектом международного права. Вместе с тем не могли рассматриваться в качестве таковых ни прекратившая существование в феврале 1917 г. Российская империя, ни Россия периода Временного правительства. Представляется, что статус субъекта международного права РСФСР приобрела тогда, когда новая власть обрела государственный суверенитет, т. е. доказала (путем победы, одержанной в гражданской войне и в борьбе с иностранной интервенцией) свое верховенство внутри страны, а также независимость и реальную возможность противостоять иностранной военной экспансии на международной арене. Таким образом, в международных отношениях государство будет рассматриваться в качестве субъекта только в том случае, если оно способно обеспечивать внутренний и внешний суверенитет. Последний и следует рассматривать в качестве условия правосубъектности государства в международной сфере.

4.3. Функциональная концепция понимания государства

В контексте функциональной концепции государство выступает не как субъект действия, а как система социально-политических отношений, состояние упорядоченной политико-правовой реальности. С точки зрения смыслового значения данной концепции в большей степени соответствуют западные понятия etat, stato, staat, state. Изначально возникнув для указания на состояние и положение правителей, их величие и достоинство, данные понятия постепенно начали рассматриваться в качестве самостоятельных категорий, обозначающих состояние или положение соответствующих политических образований. В частности, в широко распространенных в Западной Европе эпохи позднего Средневековья и Возрождения (XIII–XV вв.) книгах-поучениях правителям содержатся положения, в соответствии с которыми правители должны поддерживать благополучное, выгодное, почетное и процветающее status civitatis. Оптимальный status civitas (respublica) достигается в том случае, если администрация (магистрат) во всех своих делах следует диктату правосудия, в результате чего укрепляется общее благо, сохраняется мир и гарантируется обеспечение и защита как публичных, так и частных интересов членов гражданского общества.

Основываясь на данном положении, можно сделать следующие важные выводы:

– дифференциация понятий «состояние правителя» и «состояние правления» обусловили разграничение таких понятий, как «правитель» – «сфера правления». Правитель продолжает выступать в качестве субъекта действия, в то время как сфера правления начинает рассматриваться в качестве объекта управленческого воздействия и состояния отношений управляющих и управляемых;

– отделение состояния правителя от состояния правления обусловливает наличие неких объективных правил поведения, в одинаковой степени обязательных как для управляемых, так и для правителей. Совокупность данных правил, с реализацией которых и связывается обеспечение «общего блага», образует публичное право.

Развитие западноевропейской политической теории в XVIXVII вв. привело к тому, что etat, stato, staat, state постепенно превратились из производных от статуса правителя в самостоятельные категории, не тождественные ни личности правителя, ни его подданным (в том числе подданным, осуществляющим управленческие функции и в подобном качестве выступающим в качестве протобюрократии), ни территории, определяющей пространственные параметры владения правителя. Именно в это время возникает триада «правление – государственный аппарат управления – общество». В рамках представленной конструкции верховная власть (власть, осуществляемая от имени всего сообщества представителями государственного аппарата) сосредоточена в некоей «искусственной душе», а не в правителе и подданных. Это позволяет отделить государство (state) как абстрактно понимаемое «седалище власти» не только от народа, но и от личности правителя. В рамках подобного понимания государство начинает рассматриваться как сложившийся в пределах определенной территории (пространства юрисдикции) и обеспечиваемый при помощи публичных регулятивно-охранительных механизмов порядок управления обществом.

Данный порядок носит нормативный характер и объединяет общезначимые правила поведения, принимаемые от имени всего государственно организованного сообщества относительно небольшим по числу аппаратом управленцев – государственной бюрократией.

Основанием государства-порядка является взаимное стремление властвующих и подвластных к общему благу, а это, в свою очередь, предполагает поиск и нахождение компромисса между публичными, корпоративными и частными интересами субъектов социально-политической организации. Соответственно, правовое государство – это порядок, установленный при помощи правовых предписаний и обеспечиваемый при помощи правовых средств в рамках правовых процедур.

4.4. Понимание государства в российской юридико-лингвистической традиции

В отличие от Западной Европы, Россия не пошла по пути интегрирования слова state (либо производных от него6868
  В русском языке понятию «state» наиболее соответствует слово «держава».


[Закрыть]) для обозначения системы публичной политической власти. Слово «статус» в дальнейшем было использовано для обозначения правового положения индивидуальных и коллективных субъектов, а понятием «штат» стали обозначаться административно-территориальные единицы (субъекты) в государствах с федеративной формой устройства (к примеру, Соединенные Штаты Америки).

Современный термин «государство» происходит от слова «господарство», представляющего, в свою очередь, синтез двух слов: «господарь» (хозяин, владыка) и «господа» (хозяйство, владение).6969
  См.: Понятие государства в четырех языках. С. 166.


[Закрыть] Таким образом, если говорить об иностранном аналоге слова «государство», то в большей степени ему соответствует не state (состояние, положение, порядок), а king domain (королевское владение). Понимание государства в русской традиции может быть с определенной долей условности названо тотемистским. В качестве священного тотема выступал сам государь, с которым у большинства подданных ассоциировалось государство. Люди, занимавшиеся тем, что сегодня называется «государственной службой», воспринимали себя и рассматривались окружающими в качестве «государевых людей (холопов)», управляющих «государевыми делами». Сам факт нахождения на государевой службе рассматривался как воплощение в конкретном чиновнике частицы персоны и статуса «Великого государя».

Смысловой анализ термина «государство» позволяет говорить о трех его основных значениях:

– государство – механизм осуществления политического господства лица, возглавляющего аппарат государственной власти – фактического государя;

– государство – территориальное образование, в пределах которого властвует государь;

– государство – аппарат государственной власти (государственной бюрократии), в своей организации и функционировании «замкнутый» на государе.

Естественно, что ни о каком законе как о сумме общезначимых (в том числе для государя и государевых людей) правил поведения при подобном понимании государства речи быть не может. Воля государя, его усмотрение и произвол – вот то, что положено в основание российской государственности.

Что касается отделения государства как порядка и состояния правления от «государЬства» как владения государя, то данный процесс, как, впрочем, и большинство других глобальных реформ, имевших место в истории России, осуществлялся, по сути, в приказном порядке, по «указанию сверху». Прежде всего в официальный словарный оборот было внедрено слово «отечество» – в смысле, общая Родина, земля отцов, а отсюда общие исторические корни, культура и традиции. При этом официальная идеология усиленно внедряла в общественное сознание идею о том, что служба Отечеству объединяет и государя, и государевых людей, и народ. Таким образом, термин «отечество», по сути, означал то самое «общее благо», сплачивающее власть и подвластных. Большинство исследователей склонны полагать, что в подобном смысле впервые слово «отечество» прозвучало в речи Петра I перед Полтавской битвой: «Ведамо бо Российское воинство, что оный час пришел, который всего отечества состояние положил на руках их, или пропасть весьма, или в лучший вид отродиться Россия, и не помышляли бы вооруженных и поставленных себя быти не за Петра, но за государство, Петру врученное, за род свой, за народ Всероссийский, который доселе их же оружием стоял, а ныне крайняго уже фортуны определения от оных не ожидает»7070
  Прокопович Ф. История императора Петра Великого. СПб., 1773. С. 212. Цит. по: Понятие государства в четырех языках. С. 177–178.


[Закрыть].

Сам Петр пытался своим поведением показать, что он такой же «сын отечества», как и его «безродные соотечественники». Однако невозможность соединить воедино роли простого бомбардира – Петра Михайлова, в одном строю с простыми русскими воинами сражающегося с общим врагом, и великого государя всея Руси, определяющего основные направления государственного развития и решающего судьбы тысяч людей, превращали подобные попытки в политический фарс. Особенно ярко противоречие между Петром-человеком и Петром-государем проявилось в 1721 г., когда самодержец был объявлен «отцом отечества». Получалось, что «сын отечества» одновременно выступал в качестве его «отца». В данном примере особенно наглядно проявляется логичность сочетания в понятии «государь» смысловых значений «господа (Бога)» и «господина – хозяина земли русской». Неограниченная (ни юридически, ни политически) воля самодержца – вот главная движущая сила российского государства, независимо от слов об общем отечестве и общем благе, продолжающем рассматриваться и самим монархом, и его подданными в качестве «государевой вотчины». Поэтому и отличие «государЬства» от «отечества» носит сугубо формальный (а отнюдь не содержательный) характер. «Сыны отечества» звучит благозвучнее, нежели «государевы люди» (по сути холопы/рабы государя), однако, как свидетельствует опыт отечественной истории, об отечестве российские государи вспоминали, как правило, в минуты наивысшей опасности, нависшей прежде всего над их положением в качестве «владетельных господ». Победы, одержанные «сынами отечества», нередко обусловливали репрессии в отношении победителей, задачей которых являлось возвращение почувствовавших себя свободными «сынов (братьев и сестер)» в состояние «государевых холопов».7171
  Именно о таком отношении государства к своим «сынам» пишет Иосиф Бродский в своем стихотворении «На смерть Жукова»:
Спи! У истории русской страницыхватит для тех, кто в пехотном строюхрабро входили в чужие столицы,но возвращались в страхе в свою.

[Закрыть]

Таким образом, можно сделать вывод о том, что основным отличием функционального понимания государства, сформировавшегося в контексте западноевропейской и российской традиций, является характер отношений власти и подвластных. Если для Западной Европы отделение порядка управления от фигуры главы правительства и самого правительства было продиктовано рациональностью, в основу которой был положен принцип взаимного уважения свободных людей, объединенных общей историей и культурой и понимающих необходимость достижения компромисса разноуровневых интересов, в совокупности образующих «общее благо», то для России на всех этапах ее развития ситуация в сфере формирования и функционирования «государства – порядка» может быть охарактеризована словами великого Фонвизина: «Где же произвол одного есть закон верховный, тамо прочная общая связь и существовать не может; тамо есть государство, но нет отечества; есть подданные, но нет граждан».7272
  Цит. по: Понятие государства в четырех языках. С. 186.


[Закрыть] Печальный опыт недавней российской истории, когда государство, победившее в страшной войне, не смогло обеспечить самосохранение в условиях мирного времени, позволяет говорить о том, что слова, произнесенные нашим соотечественником более двухсот лет назад, к сожалению, не утратили своей актуальности и в настоящее время.

Обобщая сказанное, можно сделать следующие выводы.

Во-первых, государство в его современном понимании следует рассматривать как явление, не тождественное ни аппарату государственной власти, ни населению, ни территории.

Во-вторых, формирование образа государства целесообразно осуществлять в контексте организационной и функциональной концепций.

В рамках организационной концепции следует выделять два подхода: широкий и узкий. Государство в широком смысле представлено совокупностью социальных организаций трех видов: организаций, принимающих управленческие решения (органов законодательной и судебной власти); организаций, применяющих государственное принуждение (силовые структуры); организаций, участвующих в реализации управленческих решений (социальные структуры, в комплексе образующие управляемый сегмент общества). Государство в узком смысле представлено аппаратом государственной власти и силовыми структурами.

В рамках функциональной концепции государство представляет сложившийся в пределах определенной территории и обеспечиваемый при помощи публичных регулятивно-охранительных механизмов порядок управления обществом.

В-третьих, качественным образом отличаются смысловые значения государства, воспринимаемого в качестве объекта управленческого воздействия, и государства как субъекта международных отношений. Во втором случае правосубъектность государства определяется внутренним и внешним суверенитетом государственной власти.

И наконец, в-четвертых, взаимодействие государственной власти и народа в рамках «государства – порядка общественных отношений» в основе своей содержит миф «государства – общего блага».

Необходимо акцентировать внимание на том, что понимание «общего блага» в рамках либертарной модели государства существенным образом отличается от восприятия ее аналога в рамках тотальной модели, имеющей место в том числе и в России.

– Либертарная модель государства предполагает рассмотрение последнего в качестве инструмента обеспечения частных интересов – и прежде всего права личной свободы и частной собственности. При помощи государства упорядочиваются отношения между равными в своей свободе индивидами, одновременно выступающими в качестве собственников, разрешаются конфликты между ними и привлекаются к ответственности нарушители установленных правил. Таким образом, «общее благо» выступает в качестве комплексной категории, складывающейся в результате достижения компромисса публичных, корпоративных и личных интересов субъектов социально-политических отношений.

– Тотальная модель государства, как уже ранее отмечалось, предполагает его рассмотрение в качестве инструмента, посредством которого социум сплачивается в единое монолитное целое. Аппарат публичной политической власти в таком государстве, замкнут на фигуру главы государства, фактически являющегося государем и осуществляющим управление государством по принципу управления собственным владением. Естественно, что при подобном подходе частные интересы отдельных представителей социума значимы настолько, насколько способствуют реализации и безопасности публичного интереса (по сути, интереса государя). Соответственно, общее благо представлено публичными ценностями, зачастую оторванными от ценностей корпоративных и личных.7373
  Примером подобного видения «общего блага» являются слова из песни группы «Любэ»:
Ни кола, ни двора, кто-то скажет в укор,Ничего не нажил, не скопил, только верой и правдой служил,Но богаче меня нет на свете с тех пор,Как на землю родную ступил, как прошелся по ней босиком.  Не правда ли, напоминает другой отечественный «хит» из советского прошлого со словами: «Жила бы страна родная, и нет других забот».


[Закрыть] Причем нередко стремлением к общему благу оправдывались, по сути, противоправные действия государственной власти как в отношении отдельных представителей социума, так и в отношении социальных групп (сословий, наций, народностей и т. п.).

4.5. Социальная сущность государства

Формирование государства как особого рода социальной организации предполагает достижение ряда целей и решение комплекса задач. Целевые установки, определяемые для конкретного типа государства, наряду с наиболее общими закономерностями формирования и функционирования государственного механизма, принципами взаимоотношения государства, общества, индивидов в совокупности характеризуют социальную сущность (природу) государства. Таким образом, в наиболее общем виде сущность государства может быть определена как его социальное предназначение.

Попытки выявить социальную сущность государства усматриваются еще в учениях античных мыслителей. Так, Платон видел социальное предназначение государства в достижении единой цели – блага всего полиса. Философ выстраивал теоретическую модель идеального государства, вся деятельность которого направлена на достижение счастливого существования, причем «не в отдельно взятой его части, не так, чтобы лишь кое-кто в нем был счастлив, но так, чтобы оно было счастливо все в целом».7474
  Платон. Собрание сочинений: В 4 т. Т. 3. М., 1994. С. 189.


[Закрыть] Сходные идеи о сущности государства высказывал и Аристотель. В своем труде «Политика» мыслитель так же, как и Платон, усматривает основное предназначение государства в достижении общего блага. «Поскольку, как мы видим, – пишет философ, – всякое государство представляет своего рода общение, всякое же общение организуется ради какого-либо блага (ведь всякая деятельность имеет в виду предполагаемое благо), то, очевидно, все общения стремятся… к тому или иному благу, причем больше других и к высшему из всех благ стремится то общение, которое является наиболее важным из всех и обнимает собой все остальные общения. Это общение и называется государством, или общением политическим».7575
  Аристотель. Соч.: В 4 т. Т. 4. М., 1983. С. 376.


[Закрыть]

В средневековых учениях сущность государства связывается прежде всего с божественным волеустановлением. Наиболее ярким выражением политико-правовой мысли данного периода является теологическое учение святого Августина (Августина Блаженного). Мыслитель фактически выдвинул идею прогрессивного развития общества, целью которого является счастье, воплощенное в Боге.7676
  История философии в кратком изложении. М.: Мысль, 1991. С. 214.


[Закрыть] Некоторым сходством с учением Августина обладает теологическая концепция Фомы Аквинского. По его мнению, важнейшая задача государства в лице монарха – вести граждан к добродетельной жизни. Для этого необходимо сохранение мира и обеспечение благосостояния граждан. Но конечной целью и смыслом существования социального бытия является достижение небесного блаженства, и к этой цели ведет человека уже не государство, а церковь.7777
  Там же. С. 267.


[Закрыть]

Политико-правовая мысль эпохи Возрождения характеризуется диаметрально противоположным подходом к феномену «государство». Вместо одностороннего и однозначно теологического воззрения концепции государства и права этого периода в целом исходили из земных интересов и потребностей человека.

Данная тенденция не могла не отразиться и на понимании социальной сущности государства. Как и в эпоху Античности, политико-правовая мысль Возрождения, а затем и Просвещения усматривает основное предназначение государства в служении земным интересам, земному благу. Своей кульминации этот подход достиг в доктрине народного суверенитета Ж.-Ж. Руссо. Рассматривая суверенитет как «общую волю» народа, Руссо выделяет три составляющие народного суверенитета: 1) неотчуждаемость; 2) неделимость; 3) верховенство.7878
  Руссо Ж.-Ж. Трактаты. М., 1969. С. 167, 170; Он же. Педагогические сочинения. Т. 2. М., 1981. С. 174.


[Закрыть] Из концепции народного суверенитета французский философ выводил и сущность государства, предназначение которого он усматривал именно в выражении общей воли народа.

Новым этапом в исследовании проблемы сущности государства стал марксизм. В данном учении особый акцент делался на классовой сущности государства, которое, сообразно классовой теории, «есть машина для поддержания господства одного класса над другим».7979
  Ленин В. И. О государстве // Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 39. С. 73.


[Закрыть] При этом отмечалось, что «если политическая власть в государстве находится в руках такого класса, интересы коего совпадают с интересами большинства, тогда управление государством действительно возможно согласно воле большинства. Если же политическая власть находится в руках класса, интересы коего с интересами большинства расходятся, тогда всякое правление по большинству неизбежно превращается в обман или подавление этого большинства»8080
  Ленин В. И. О конституционных иллюзиях // Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 34. С. 39.


[Закрыть].

В современном государствоведении широкое распространение получил подход, в соответствии с которым сущность государства усматривается в обеспечении безопасности социума, интересы которого оно выражает. В этой связи весьма показательна, например, концепция датского исследователя Т. Хойрупа, который видит основное социальное предназначение государства в защите соответствующей социальной системы. По его мнению, первым условием, которое позволяет вообще говорить о государстве, является то, что мы имеем дело с субъектом, обладающим способностью защитить себя, чтобы оставаться признанным членом мировой государственной системы. В таком смысле понятие государства теоретически является конечной точкой в теории государственных отношений. Ученый подкрепляет свою точку зрения следующей логически последовательной теоретической конструкцией: «Без борьбы за признание или освободительных войн не может быть взаимного признания суверенности или государственной системы. Без суверенности нет государства. Таким образом, способность защитить себя и является первой теоретической детерминантой концепции государства. Все другие теоретические детерминанты государственной системы, а также ее категории предполагают наличие возможности защиты и с теоретической точки зрения являются производными от нее».8181
  Хойруп Т. Модели жизни. Проблемы гносеологии, истории культур и теории государства. СПб., 1998. С. 17.


[Закрыть]

Проделанный исторический экскурс позволяет заключить, что в рамках различных политико-правовых концепций отмечалось, что государство в своей деятельности стремится к установлению определенного порядка, позволяющего обеспечивать реализацию интересов представителей различных социальных групп или общества в целом, сохранять стабильность социальной системы, противостоять тенденциям деструктивного, разрушительного характера. В зависимости от того, интересы каких социальных групп отстаивает государство, различают общесоциальную (общечеловеческую) и классовую сущность государственной деятельности. Направленность государственной деятельности на обеспечение интересов всех членов общества предполагает общесоциальную (общечеловеческую) сущность государства. В том случае, если основной задачей государства объявляется защита интересов представителей одного класса за счет ущемления интересов других классов, то речь идет о классовой природе государственной деятельности.

Рассмотрение государства как машины «для поддержания господства одного класса над другим» в рамках классовой теории происхождения государства и права ограничивало социальную природу государства интересами господствующего класса эксплуататоров. Такой подход, в силу своей односторонности, обеднял и, в известной мере, искажал представление о государстве, так как ориентировал исследователя на приоритет принудительной, насильственной стороны данного явления, обострение классовых противоречий и как следствие невозможность достижения классового компромисса. Справедливости ради следует отметить, что подобный «ортодоксально классовый» подход к определению социальной сущности государства характерен в большей степени для «практиков коммунистического строительства», которые в своих работах отстаивали необходимость силового обеспечения классовых интересов пролетариата и силового же слома сопротивления враждебного окружения. Что же касается классиков теоретического марксизма, и прежде всего его идейных «отцов-основателей», то здесь допускался определенный плюрализм воззрений. В частности, в «Капитале» К. Маркса высказывается мысль о том, что государство охватывает своей деятельностью два момента: и выполнение «общих дел», вытекающих из природы всякого общества, и специфические классовые функции.8282
  Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 25. Ч. 1. С. 422.


[Закрыть] Подобная точка зрения представляется оптимальной в плане соотношения публичных и частных интересов, имеющих место в любой политико-правовой системе.

Действительно, любое государство, будучи на практике представленным относительно небольшим по количеству управленцев аппаратом государственной власти, в процессе функционирования совершенно естественно заботится о самом себе (обеспечивает стабильность и устойчивость властных структур, добивается расширения системы льгот и привилегий в отношении государственных чиновников, стремится не допустить усиления недовольства властью, а в случае открытой конфронтации использует силовые механизмы для подавления сопротивления противоборствующих социальных групп).

Вместе с тем наряду с решением сугубо корпоративных (классовых) задач государство выполняет общечеловеческую миссию, целью которой является реальная забота о нуждах рядовых граждан. Пренебрежение своими обязанностями по отношению к подвластному населению неминуемо приводит к кризису государственной власти, а нередко и к ее краху.

Практически любое государство реализует свою общесоциальную сущность в условиях чрезвычайных ситуаций (война, стихийное бедствие и т. д.). В ситуациях подобного рода объединение всех членов общества продиктовано необходимостью сплочения перед лицом общей опасности. Однако после того, как непосредственная угроза миновала, возможен возврат к ранее сложившейся системе отношений, в том числе к обострению классовой борьбы.

Общесоциальная сущность государства в более широком смысле состоит в том, чтобы обеспечивать компромисс интересов различных социальных групп, смягчать и преодолевать классовые противоречия, осуществлять поиск путей достижения согласия и сотрудничества государства и общества.

Естественно, что соотношение общесоциального и классового начал государственной деятельности определяется рядом факторов (историческим типом государства, формой политического режима, национальным характером – менталитетом и т. д.).