Текст книги "Политогенез. Храм – Πόλις – ГосударЬство – State"

3.3. Теории происхождения государства

В науке существовало и существует множество различных теорий, объясняющих процесс возникновения государства. Это вполне естественно и понятно, ибо каждая из позиций отражает взгляды и суждения представителей различных социальных групп, творивших в разное время, в неодинаковых социально-политических условиях. За время существования науки теории права и государства были высказаны и обоснованы с той или иной степенью достоверности десятки самых разных гипотез. Вместе с тем споры о природе права и государства продолжаются и по сей день. Рассмотрим наиболее часто встречающиеся в научной литературе теории происхождения права и государства.

Теологическая теория

На протяжении всей истории человечества особая роль в жизни общества принадлежала религии. Обращение к христианским представлениям о происхождении государства, позволяет выделить следующие основополагающие положения: любой христианин должен быть прежде всего глубоко и искренне верующим человеком, понимающим, что земная власть преходяща. Истинная праведность не может существовать в этом «грешном» мире и для сдерживания человеческих пороков необходимо государство.4242
  См.: Голубева Л. А., Черноков А. Э. Сравнительное государствоведение: Учебник для высших учебных заведений. СПб.: ИВЭСЭП, Знание, 2009. С. 29.


[Закрыть] Рассматривая процесс создания государства как акт божественной воли, ученые-теологи полагали, что процесс возникновения и развития государства и права аналогичен процессу сотворения Богом мира, а государь есть его наместник на земле, как, по учению римской церкви, Папа – наместник Христа на земле в делах не только духовных, но и светских. Уже философы античной древности (Платон, Аристотель) считали законы откровением и даром богов, а по кодексу Юстиниана государь является посланником Божьим на земле.

В средневековой Европе в трудах ученых-теологов (в частности, в работах классиков католицизма – Августина Аврелия и Фомы Аквинского) необходимость государства выводилась, с одной стороны, из учения Аристотеля о политической сущности человека, а с другой – из определенного свыше предназначения государства как политического института. Поскольку человек уже изначально предрасположен к власти или к повиновению, постольку государственный порядок рассматривается как раз и навсегда устоявшийся, неизменный, подчиненный исключительно Божественному провидению.

Так, в теологических воззрениях святого Августина противопоставляются друг другу абсолютная вечность Бога и реальная изменчивость материального и человеческого мира, «Град Божий» и «Град земной»4343
  См.: Сычева С. Г. Аврелий Августин и Вячеслав Иванов: идея «двух градов» // Вестник Томского государственного университета. 2012. № 359. С. 63–65.


[Закрыть]. Стремясь преодолеть противопоставление церковной и светской властей, другой мыслитель Средневековья, Фома Аквинский, утверждал божественное происхождение всех видов власти. Основание морального (естественного) закона, по Аквинскому, лежит не в разуме законодателя, а в природе вещей, разумной в силу разумности творения, т. е. в разуме Бога.4444
  См.: Батиев Л. В. Закон и право в философии Фомы Аквинского // Философия права. 2012. № 1 (50). С. 116–121; Батиев Л. В. Закон и благодать в «Сумме теологии» Фомы Аквинского // Философия права. 2013. № 2 (57). С. 31–35.


[Закрыть]

Теория общественного договора

Одной из наиболее популярных политико-правовых теорий возникновения государства является договорная (естественно-правовая) теория, согласно которой государство на добровольной основе создали члены общества, подписавшие специальный юридический акт – общественный договор.

Свое выражение данная теория получила в трудах европейских ученых XVII–XVIII вв. (Г. Гроций, Б. Спиноза, Т. Гоббс, Дж. Локк, Ж.-Ж. Руссо, А. Радищев и т. д.). Столь пристальный интерес к названной теории объясняется тем, что многие обоснованные в ней положения (неотчуждаемость личных прав и свобод, делегирование властных полномочий, юридическая ответственность государственной власти и т. д.) были использованы в качестве структурных элементов политической программы третьего сословия (буржуазии) в ходе борьбы с королевским абсолютизмом.

Поскольку люди являются по природе свободными, равными и независимыми, полагали приверженцы данного теоретического направления, то никто не может быть подчинен политической власти другого без своего собственного согласия. Поэтому единственно возможным средством для выхода из естественного состояния и подчинения людей политической власти является «соглашение с другими людьми об объединении в сообщество, для того чтобы удобно, безмятежно и мирно жить». В основу первоначального договора, по мнению основателей договорной теории, должно было быть положено условие о подчинении всех его участников большинству. Действительно, если для вступления в государство требуется согласие каждого отдельного лица, то после завершения государственного строительства оно действует согласно воле большинства. Для того чтобы государство способно было выступать как единое целое и продолжать оставаться единым сообществом, необходимо, чтобы это целое двигалось туда, куда влечет большая сила, которую составляет согласие большинства. Поэтому каждый человек, согласившись вместе с другими составить единый политический организм, берет на себя обязательство подчиняться решению большинства и считать его окончательным. Так, например, исходным положением концепции Г. Гроция является мифологема о естественном состоянии, в котором изначально находятся люди и которое характеризуется как «состояние войны или мира».4545
  Гроций Г. О праве войны и мира: Три книги, в которых объясняются естественные право и право народов, а также принципы публичного права. М., 1957. С. 83.


[Закрыть] Но в конечном счете «многие отцы семейств», движимые свойственной всем людям от природы стремлением к общению, а также «убедившись на опыте в бессилии отдельных рассеянных семейств против насилия», в целях соблюдения права и общей пользы заключают «союз свободных людей», именуемый государством.4646
  Там же. С. 74.


[Закрыть]

Свое дальнейшее развитие и наибольшую концептуальную завершенность идеи Г. Гроция получили в теории общественного договора Ж.-Ж. Руссо. Так же, как и его предшественник, Ж.-Ж. Руссо исходит из посылки о некоем естественном состоянии, но в отличие от Г. Гроция это естественное состояние французский мыслитель характеризует как золотой век, где отсутствовала частная собственность и существовало всеобщее социальное равенство. В конце концов, люди, по Ж.-Ж. Руссо, «достигли того предела, когда силы, препятствующие им оставаться в естественном состоянии, превосходят в своем противодействии силы, которые каждый индивидуум может пустить в ход, чтобы удержаться в этом состоянии».4747
  Руссо Ж.-Ж. Об общественном договоре. М., 2000. С. 207.


[Закрыть] В целях самосохранения человеческий род вынужден заключить общественный договор, посредством которого образуется «сумма сил», способная преодолеть опасное противодействие. Суть этого договора, по мнению философа, заключается в том, что «каждый из нас передает в общее достояние и ставит под высшее руководство общей воли свою личность и все свои силы, и в результате для нас всех вместе каждый член превращается в нераздельную часть целого».4848
  Там же. С. 208.


[Закрыть]

Таким образом, при помощи общественного соглашения возникает политическое сообщество. Но «первоначальный акт, посредством которого этот организм образуется и становится единым, не определяет еще ничего из того, что он должен делать, чтобы себя сохранить».4949
  Там же. С. 226–227.


[Закрыть] Для самосохранения и поддержания порядка политическому организму необходимы соглашения и человеческие законы. «Если рассматривать вещи с человеческой точки зрения, – пишет Ж.-Ж. Руссо, – то при отсутствии естественной санкции законы справедливости бессильны между людьми; они приносят благо лишь бесчестному и несчастье – праведному, если этот последний соблюдает их в отношениях со всеми, а никто не соблюдает их в своих отношениях с ним. Необходимы, следовательно, соглашения и законы, чтобы объединить права и обязанности и вернуть справедливость ее предмету. В естественном состоянии, где все общее, я ничем не обязан тем, кому я ничего не обещал; я признаю чужим лишь то, что мне не нужно. Совсем не так в гражданском состоянии, где все права определены Законом».5050
  Там же. С. 226.


[Закрыть]

Классовая теория

Эта теория иногда называется материалистической, так как в ней содержатся попытки объяснить возникновение государства причинами материалистического (преимущественно экономического) характера. По мнению авторов и основных идеологов классовой теории (К. Маркса, Ф. Энгельса, В. И. Ленина, И. В. Сталина), государство появляется как объективный результат социального развития. Общественное разделение труда, появление прибавочного продукта, возникновение частной собственности и, следовательно, имущественного неравенства, расслоение общества на классы с непримиримыми (антагонистическими) интересами.

Все эти обстоятельства явились причинами возникновения государства, сущностью которого стало принуждение одного класса другим. «Так как государство возникло из потребности держать в узде противоположность классов; так как оно в то же время возникло в самих столкновениях этих классов, то оно, по общему правилу, является государством самого могущественного, экономически господствующего класса, который при помощи государства становится также политически господствующим классом и приобретает таким образом новые средства для подавления и эксплуатации угнетенного класса».5151
  Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собственности и государства // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 21. С. 171.


[Закрыть] В отличие от договорного государства, возникающего по воле всех членов общества и необходимого для защиты прав и свобод большинства, классовое государство «есть орган классового господства, угнетения одного класса другим, есть создание «порядка», который узаконивает и упрочивает это угнетение, умеряя столкновение классов».

При этом государство в силу своей классовой природы носит временный характер. Возникнув в результате появления частной собственности и разделения общества на классы, государство отмирает после исчезновения частной собственности и слияния классов. Бесклассовое общество с общенародной собственностью является, по мнению авторов классовой теории, идеальным вариантом модели социального развития. В этой связи весьма показательно знаменитое высказывание Ф. Энгельса: «Мы приближаемся теперь быстрыми шагами к такой ступени развития производства, на которой существование этих классов не только перестало быть необходимостью, но становится прямой помехой производству. Классы исчезнут так же неизбежно, как неизбежно они в прошлом возникли. С исчезновением классов исчезнет неизбежно государство. Общество, которое по-новому организует производство на основе свободной и равной ассоциации производителей, отправит всю государственную машину туда, где ей будет тогда настоящее место: в музей древностей, рядом с прялкой и бронзовым топором».5252
  Там же. С. 173.


[Закрыть]

Теория насилия

Исходным моментом рассуждений авторов данной теории (Л. Гумплович, Е. Дюринг, А. Менгер и др.) является утверждение о насильственном характере возникновения государства.5353
  См.: Серов Е. А. Характеристика государства и права с точки зрения права на легитимное насилие (М. Вебер, К. Маркс, Ф. Энгельс, В. И. Ленин, К. Шмитт, Л. Гумплович, Е. Дюринг, К. Каутский, Г. Еллинек) // Аграрное и земельное право. 2016. № 10 (142). С. 29–37.


[Закрыть] По их мнению, государственно-правовой порядок образовался путем насилия и укрепился почти исключительно путем военных успехов. Теория насилия предполагает возникновение государства как в результате внешнего воздействия, когда более воинственное племя устанавливает господство над народами, не склонными к агрессивным формам жизнедеятельности. В частности, утверждается, что народы, проживающие на морском (океанском) побережье, а также в горной местности, объективно предрасположены к насилию. Для жителей прибрежной полосы это связано с необходимостью, с одной стороны, постоянно быть готовыми к отражению агрессии, идущей с моря, а с другой – осуществлять экспансию, связанную с расширением «сферы влияния» вглубь материка. Для горных жителей склонность к использованию военных средств вызвана как низким уровнем развития сельскохозяйственной культуры, так и локальным размещением, и низкой численностью населенных пунктов, нуждающихся в постоянном притоке «свежей крови» и «новых рабочих рук». Наряду с внешним насилием осуществляется внутриплеменное разделение общества на сильных и слабых. Сильным людям самой их природой предписано стремиться к власти, а слабым столь же свойственно неосознанное желание подчинения.5454
  См.: Цокуренко С. С. Теоретические подходы к определению насилия // Общество: политика, экономика, право. 2008. № 1. С. 119–123.


[Закрыть]

В отличие от классовой теории, в рамках которой экономика рассматривается в качестве основы, базиса надстроечных отношений (политических, правовых, идеологических), в контексте теории насилия обосновывается тезис о первичности политики, а именно, о первичности политического насилия. В частности, Е. Дюринг указывал, что «политический строй является решающей причиной хозяйственного положения» и, соответственно, «первичное все-таки следует искать в непосредственном политическом насилии, а не в косвенной политической силе».5555
  Цит. по: Мамут Л. С. Развитие марксистского учения о государстве и праве в поздних трудах Ф. Энгельса // История политических и правовых учений / Под ред. В. С. Нерсесянца. М., 1983. С. 475.


[Закрыть] При этом насилие рассматривается Е. Дюрингом не как некое ограниченное, локальное, а как глобальное, к тому же «естественное» явление, которое порождает единство противостоящих друг другу «элементов»: государств-победителей и побежденных, управляющих и управляемых, господ и рабов.

Глава 4
Государство – внешний образ и содержательная сущность

4.1. Трансформация образа государства в процессе политогенеза

Государство – явление, воспринимаемое неоднозначно и в зависимости от обстоятельств предстающее перед простым обывателем и умудренным исследователем в различных образах5656
  В данном случае можно согласиться с М. Н. Марченко, полагающим, что «неоднозначность восприятия государства… обусловлена прежде всего самим временем, в рамках которого оно возникает и развивается, а следовательно, уровнем развития общества, общественного сознания и мышления». Марченко М. Н. Проблемы теории государства и права. Учебник. М., 2001. С. 124.


[Закрыть].

Образ государства – явление субъективное, формирующееся под воздействием различных исторических факторов. На разных этапах политогенеза государство предстает перед современниками в меняющихся ипостасях и качественно отличных образах.

Государства-деспотии воспринимаются в образе храма, служение которому определяет смысл жизнедеятельности всех жителей, являющихся рабами храма, независимо от социального положения и политико-правового статуса.5757
  См.: Лопухова И. В. Восточная деспотия как исторический тип государства // Журнал правовых и экономических исследования. 2011. № 1. С. 110–114.


[Закрыть]

Античный полис (город/гражданская община) ассоциируется гражданами с образом корабля, не привязанного к раз и навсегда избранной земле и являющегося для его команды одновременно коллективным домом, крепостью, оружием защиты и нападения.5858
  См.: Туманс Х. К идее государства в архаической Греции // Вестник древней истории. 2006. № 3 (258). С. 77–105.


[Закрыть] По мнению Г. Еллинека, в условиях античности «вещный элемент далеко отступает перед личным. Гражданская община тождественна с государством. Публично-правовое положение индивида никогда не обусловливается поэтому принадлежностью к стране (политико-территориальному образованию. – Р. Р.), а всегда только принадлежностью к членам гражданской общины или зависимостью от нее».5959
  Еллинек Г. Общее учение о государстве. СПб.: Издательство «Юридический центр Пресс», 2004. С. 149.


[Закрыть] Римский период с его имперской моделью мироустройства трансформирует представление о государстве-полисе в государство-цивилизацию, где civis romanus уже не автаркичный греческий город, население которого не воспринимает в качестве «соотечественников» иногородних граждан, а res publika – общее дело, соединяющее жителей различных городов и провинций «Великого Рима» в общую «большую Родину» – Patria, единую для всех римских граждан, независимо от места их рождения и проживания.6060
  Там же.


[Закрыть]

Средневековый город-государство – это и крепость (бург), и экономическое пространство (цеховые организации, рыночная площадь), и сосредоточие городской культурной среды (храм, магистрат, университет), противопоставляемой аграрной (сельскохозяйственной) культуре.6161
  См.: Ромашов Р. А. Феномен города: проблема определения понятий // Город как явление социально-культурной и экономико-правовой реальности: Международная научно-практическая конференция, 28–29 ноября 2008 г. СПб.: Изд-во СПбГУП, 2008. С. 12–19.


[Закрыть]

На этапе главенства феодальных отношений формируется образ государства, связывающий его с землей, выступающей и как среда обитания, и как основное средство производства жизненных благ, и как основная ценность, стремление к завладению которой обусловливает многочисленные оккупационные войны, главной целью которых являются территориальные захваты. Вполне логично, что в средневековой терминологии в целях обозначения государства используется слово земля, terre, terra. «Перемещая центр тяжести государства в его территориальный элемент, оно находится в соответствии с историческим фактом значительного преобладания в ту эпоху негородских государств и с тем значением, которое приобрела земля как основа политической силы».6262
  Еллинек Г. Указ. соч. С. 151.


[Закрыть]

Эпоха индустриализации обусловливает вытеснение образа государства-домена механистическим представлением о государстве как о state – обезличенном порядке социальной организации и публичной власти, подчиняющемся в своей организации и функционировании закрепленным в законодательных актах правовым технологиям, действие которых аналогично технологиям, управляющим производственными процессами. В таком понимании образом государства становится конвейер, в котором все члены государственной организации занимают предназначенные для них места, ячейки и в котором деятельность каждого подчинена определенной конечной цели – производству общегосударственного продукта, ценному как для государства в целом, так и для каждого участника производственного процесса.6363
  См.: Киселева О. А. Роль и характер государства в эпоху становления индустриального общества // Источник. 2002. № 4. С. 101–110.


[Закрыть]

Современное государство, как правило, связывается с тремя смысловыми образами – территорией, населением, аппаратом государственной власти.

Государство как локальное территориальное образование ассоциируется с местом на политической карте мира, выделенном государственной границей. Наличие у государства собственной территории во все времена рассматривалось в качестве важнейшего условия обеспечения суверенной государственности.

Государство как политический союз граждан (подданных) – нация выступает в качестве особой формы человеческого объединения, в рамках которой связь «государство-индивид» не зависит от фактического местонахождения последнего.6464
  См.: Кульшанова А. А. Дефиниции «этнос» и «нация» – история, сущность, особенности // Наука, новые технологии и инновации. 2015. № 3. С. 159–161.


[Закрыть] При этом в зависимости от формы правления государственно организованный народ рассматривается либо в качестве объекта государственного владения (монархия), либо в качестве социальной основы государственной организации, источника государственной власти и коллективного субъекта государственного суверенитета (республика).

Государство – аппарат публичной политической власти, объединяющий специализированные управляющие структуры (органы государственной власти), а также обеспечивающих деятельность этих структур должностных лиц – чиновников, принимающих от имени государства властно-распорядительные решения, обеспечивающих реализацию этих решений теми, к кому они адресованы, а также определяющих и применяющих меры юридической ответственности по отношению к нарушителям общезначимых и общеобязательных правил поведения.

Перечисленные образы государства объединяются в единую логическую умозрительную конструкцию посредством понятия «государственный суверенитет».

Применительно к государственной территории суверенитет означает территориальную неприкосновенность государства, недопустимость оккупации и аннексии.

В отношении государства-нации суверенитет носит двоякое значение. В условиях монархии носителем суверенитета является сам суверен – государь. Народ поддан государю и фактически является его собственностью. Присягая на верность «царю и отечеству», подданные тем самым объединяются вокруг единоличного главы государства, который в собственной деятельности отвечает исключительно перед собственной совестью и Богом. В республике народ-нация выступает в качестве коллективного носителя народного суверенитета, а представители народа, наделенные делегированными властными полномочиями, ответственны в своей деятельности перед народом и в случае злоупотребления этими полномочиями могут быть от власти отстранены.

Наконец, в отношении самой государственной власти суверенитет означает, во-первых, ее верховенство по отношению ко всем другим видам и формам социальной власти внутри самого государства, а также окончательность принимаемых на государственном уровне решений. Во-вторых, независимость государственной власти на внешнеполитической арене и ее право на самостоятельное определение основных вопросов, связанных с направленностью и содержанием как внутренней, так и международной политики государства.

4.2. Организационная концепция понимания государства

В рамках организационной концепции государство представляет собой форму социальной организации. По мнению В. Е. Чиркина, отражающего достаточно традиционную для социально-политической и юридической науки точку зрения, государство – это особая, универсальная для данного общества организация, обладающая уникальной властью (публичной, государственной властью) и специализированным аппаратом управления обществом. Будучи неотъемлемой частью общества уже на протяжении, видимо, многих тысячелетий, государство выполняет всеобъемлющие регулятивные (а именно управленческие) функции по отношению к нему.

Представляется целесообразным рассмотрение организационной концепции понимания государства в широком и узком смыслах.

В широком смысле государство есть все политически организованное сообщество. При этом в качестве основных структурных элементов государства выступают социальные организации, осуществляющие управление (органы государственной власти); организации, обеспечивающие управленческий процесс (материальные придатки государства: силовые структуры: полиция, армия, органы государственной безопасности; государственные учреждения, осуществляющие деятельность в сфере науки, образования, медицины, социального обеспечения и т. п.); организации, являющиеся объектом управленческого воздействия (семейные и профессиональные союзы, корпорации, осуществляющие хозяйственную деятельность и т. п.).

В узком смысле государство отождествляется с аппаратом государственной власти (бюрократией) и силовыми структурами, при помощи которых осуществляется государственное принуждение. Соответственно, если брать за основу узкий подход, то получается, что на территории страны существуют и определенным образом взаимодействуют государство как аппарат (инструмент) публичной политической власти и народ как объект властного воздействия. При этом формирование структур государственной власти осуществляется по различным схемам: непосредственного и опосредованного представительства; назначения; представления кандидатуры для последующего коллективного утверждения и т. д.

Понимание государства, осуществляемое в контексте организационной концепции, базируется на двух политико-правовых фикциях:

– утверждении в качестве цели создания и функционирования государства построения «общего блага»;

– восприятии государства в качестве субъекта действия.

Прежде всего попытаемся разобраться с «государством общего блага».

Традиционно считается, что целью государства является обеспечение жизнедеятельности государственно организованного и управляемого сообщества. При этом сам факт жизнедеятельности объединенных в государство людей и есть то самое общее благо, поскольку самопроизвольное либо искусственное уничтожение социума как целого неизбежно повлечет за собой ликвидацию его отдельных составляющих. Подобный системоцентричный подход к пониманию «общего блага» был присущ ранним государствам, прежде всего античным полисам, в которых благо полиса и благо гражданина по сути своей являлись тождественными категориями.

Появление и укрепление христианской традиции, основанной на единобожии и триединстве божественного образа (Бог – отец, сын, дух) по времени совпало с переходом от архаической рудиментарной (родовой, вождеской) демократии к деспотии. При этом логическое сочетание получили теологическая, патриархальная и патримониальная концепции государства. С точки зрения теологической концепции государь получает свою власть от Бога и по сути своей является его земным воплощением. Патриархальная концепция предполагает рассмотрение государя в качестве мудрого и строгого отца «семьи народов», управляющего ею по собственному разумению и самостоятельно принимающего решения о том, что его «неразумным детям» полезно, а что вредно. Наконец, патримониальная концепция означает, что само государство (земля с ее ресурсами и народ, на этой земле живущий) является владением государя. Следовательно, государь и есть государство. «В эпоху, когда государство и форма правления совершенно не различались, понятия “государев” и “государственный” неизбежно должны были покрывать друг друга. Государство и государственный интерес мыслились не иначе как конкретно – в форме живой личности государя и государева дела».6565
  Заозерский А. Царская вотчина в России XVII века. М.: Соцэкгиз, 1937. С. 43. Цит. по: Понятие государства в четырех языках. Сб. статей / Под ред. О. Хархордина. СПб.; М.: Европейский универститет в Санкт-Петербурге: Летний сад, 2002. С. 176.


[Закрыть] В Западной Европе данный тезис получил свое образное выражение в концепции «политического тела короля», предложенной английскими юристами тюдоровской эпохи. В соответствии с данной концепцией король имеет два тела, одно природное, подверженное болезням и в конечном счете смерти, а другое политическое, содержащее королевское положение и достоинство.6666
  См.: Канторович Э. Х. Два тела короля. Исследование по средневековой политической теологии. М.: Издательство Института Гайдара, 2014. С. 76.


[Закрыть] Политическое тело – это тело, которое нельзя видеть и до которого нельзя дотронуться, оно состоит из политики и правления и создано для руководства народом и управления общим благом. В свою очередь, для того чтобы преодолеть противоречие между смертностью природного и бессмертностью политического тел, была использована метаморфоза возрождения птицы Феникс – с каждой смертью естественного тела очередного короля в новом короле возрождалось политическое тело государства. «Король умер, да здравствует король». Таким образом, физическая смерть государя (либо иной способ его отстранения от должности) не влияет на жизнь политического тела – королевства (государства).

В отечественной политико-правовой традиции вплоть до конца XVII в. господствовала точка зрения, в соответствии с которой характеризующая государство триада «государь – государственное управление – подданные» рассматривалась в контексте патримониальной традиции. В частности, царь Алексей Михайлович относился к стране и народу как к собственному владению, представляющему «единого государя государство».6767
  См.: Понимание государства в четырех языках. С. 174.


[Закрыть]

Однако персонификация государства и его отождествление с государем не могло не повлечь за собой расхождение в понимании общего блага. Ведь в практической жизни «общее благо», отождествляемое с благом государя, владеющего своим государством, и «благо каждого» зачастую выступали как противопоставляемые. Для большей части населения государь выступал в качестве фигуры такой же мистической и абстрактной, как и Бог. Именно с всемогуществом «царя-батюшки» связывали русские крестьяне свои чаяния относительно справедливого жизненного устройства и надежды на избавление от невыносимых «тягот земного жития». Наоборот, «государевы люди» (бюрократический аппарат) рассматривались как частные лица, отделенные от государя (а значит, и от государства) и злоупотребляющие доверием царственной особы. В восприятии простых людей не существовало понятного каждому образа государства ни в плане единой социальной организации, ни в плане целостного аппарата публичной политической власти. Государственные чиновники воспринимались в качестве государевых холопов (слуг), практически повсеместно извращающих справедливые наказы государя.

Более того, крестьяне не имели почти никакого представления об общем благе государства как социально-политического целого и, соответственно, не воспринимали данную идею с точки зрения ее субъективной ценности. Примеры масштабных крестьянских восстаний (под предводительством Болотникова, Разина, Пугачева) свидетельствуют о том, что сама идея изменения несправедливого порядка была неразрывным образом связана с идеей замены «неправильного» царя (царя – самозванца) «правильным» (законным наследником престола). При этом для большинства восставших абсолютно нежизненными были стратегические замыслы руководителей, связанные с изменением государственного устройства. Захват поместья, в котором повстанец ранее проживал, и расправа с помещиком воспринимались как достижение справедливости и, следовательно, достижение поставленной цели.

Что касается современного состояния мифа «государства – общего блага», то следует констатировать качественное изменение его сущности. Если ранее в качестве критерия отнесения той или иной ценности к числу «общезначимых» определялось благо социального целого либо благо государя, отождествляемого с подвластным государством, то в современных представлениях доминирующими выступают частные блага – права и свободы человека и гражданина. При этом общее благо выступает в качестве категории, производной от частных ценностей. Таким образом, качественно видоизменяется концепция самого государства, в котором права индивида приобретают характер абсолютной ценности, определяющей формы, методы и саму суть государственной деятельности.

Другим, не менее значимым для понимания государства в контексте организационной концепции, является миф, в котором государство рассматривается в качестве субъекта действия.

Как известно, любое действие характеризуется наличием двух составляющих: субъекта (того, кто действие производит) и объекта (на что действие направлено). В теории государства и права традиционно различаются индивидуальные и коллективные субъекты. Основным признаком субъекта является наличие у него правосубъектности потенциальной и реальной возможности своими действиями реализовать правомочия и обязательства, а также самостоятельно отвечать за негативные последствия осуществленных действий. Возникает вопрос: может ли государство рассматриваться в качестве автономного субъекта действия! На первый взгляд, ответ очевиден: конечно да. Мы в повседневной речи достаточно часто слышим и произносим фразы типа «Государство должно отвечать по взятым на себя обязательствам», «Государство гарантирует права и свободы человека и гражданина», «Государство не должно вторгаться в сферу частных интересов», «Государство определяет основные направления экономического развития» и т. п. Однако, как только мы попытаемся поставить вопрос более конкретно, окажется, что субъекта, называющегося «государство», на практике не существует.

Дифференциация понятий «аппарат государственной (публичной политической) власти» – «государство» – «народ (общество)» не позволяет рассматривать их в качестве тождественных. Прежде всего это касается аппарата государственной власти и государства. Действительно, во всех случаях, когда речь идет о требованиях со стороны общества и конкретных индивидов к государству, равно как и тогда, когда речь идет об обязательствах отдельных физических и юридических лиц, мы имеем в виду конкретные организации и конкретных должностных лиц. То же самое можно сказать об ответственности государства по взятым на себя обязательствам и совершенным правонарушениям. Так, к примеру, не вызывает сомнения тот факт, что массовые репрессии, осуществляемые в Советском Союзе в 30–50-х годах минувшего века, являлись элементом государственной политики, вместе с тем признание противоправного характера данных действий не повлекло за собой ни юридической, ни материальной ответственности государства как самостоятельного субъекта. Другой пример: в начале 90-х годов прошлого столетия страну захлестнула волна финансовых махинаций, значительную часть среди которых занимали так называемые «финансовые пирамиды» типа компании «МММ», при этом реклама данных «проектов» осуществлялась абсолютно открыто, в том числе в государственных СМИ. Для простых россиян данное обстоятельство сыграло роль немаловажного фактора, обусловившего доверие к мошенникам, долгое время действовавшим в рамках официального правового поля при фактическом попустительстве государственной правоохранительной системы. После того как деятельность структур, подобных «МММ», была признана противозаконной, государство не понесло никакой ответственности за бездействие компетентных органов, повлекшее за собой причинение значительного материального ущерба сотням тысяч российских граждан.