Текст книги "Магический жезл"

По пути Олег внимательно вглядывался в окрестности. Вскоре путники миновали заросли кустов, и дорога повела их через рощицу деревьев с тонкими светлыми стволами. За рощицей начались невысокие холмы, на вершине одного из них они пообедали и снова отправились в путь. Поднявшись на очередной холм, путники увидели невдалеке реку. Теперь Олег мог убедиться, что ее по праву назвали Великой – вблизи она оказалась очень широкой, противоположного берега даже не было видно; он терялся в туманной дымке.

Данегор взмахнул рукой и скомандовал:

– Вперед! К реке!

Всадники пустили лошадей вскач, с холма те слетели мигом и понеслись прямо к видневшемуся берегу реки, поросшему высоким тростником. Через несколько минут Олег, спешившись, уже стоял у самой воды и вглядывался вдаль, туда, где, как указал ему Торсег, находится Харсад. Но туман плотным покровом укрыл всю середину реки, и что-то там разглядеть было невозможно. Данегор, Олег и еще двое воинов остались на месте, а Торсег с остальными стражниками отправился на разведку. Их не было довольно долго, а затем они вынырнули из прибрежного тростника.

– Мой король, харсадцев поблизости не видно, – доложил Торсег. – Но я встретил крестьянина, работавшего в поле у реки, и он рассказал, что не далее как вчера большой вооруженный отряд харсадцев проскакал к реке, скорее всего, возвращаясь из похода за данью. Они все переправились на остров на своем пароме.

– Здесь есть паром? – спросил Олег.

– Да, только им управляют харсадцы, и он обычно стоит у Харсада, – ответил Торсег.

– Что ж, раз они только вчера вернулись из похода, значит, в ближайшие дни станут праздновать – радоваться наворованному, – сказал король. – Самое время на них напасть – они не будут готовы нам как следует ответить. Я думаю, мы нападем на них ночью. Я сам поведу мою дружину в бой!

Слушая Данегора, Олег задумчиво отломил кусочек тростника и какое-то время просто бесцельно держал его в руках. Затем он, как бы впервые увидев тростник, уставился на него и оживленно спросил у короля:

– Дан, а из чего вы делаете ваши плоты?

– Из дубов, растущих к западу от Легарона, – недоуменно ответил король.

– Так ваши плоты, наверное, ужасно тяжелые?

– Да, зато прочные, – гордо ответил Данегор. – Мы перевозим бревна из Легарона к реке и на ее берегу уже строим плоты. Сейчас мы как раз отправимся к тому заливу, где стоят наши плоты. Аррас отправился туда раньше нас, повез твои рисунки мастерам, чтобы они побыстрее начали сооружать весла.

– Послушай, Дан, у меня появилась одна идея, – проговорил Олег, снова начав рассматривать кусочек тростники в своей ладони. – А почему вам бы не начать строить лодки из тростника?

– Из тростника? – изумился король.

Торсег, стоявший рядом, тоже удивленно посмотрел на Олега.

– Да, я вместе с папой делал модели шумерских лодок, и вроде они у нас неплохо получались. Шумеры – это такой древний народ, живший в нашем мире очень давно. Они населяли берега двух больших рек и плавали на лодках, сплетенных из тростника. Мы вообще с папой любим строить разные модели старинных кораблей.

В голосе Олега почувствовалась грусть. С первого же дня после того, как он попал в Легарон, мальчик пытался завести разговор с Данегором о том, как ему вернуться домой. Но король всегда уходил от этой темы, а однажды прямо сказал, что время для разговора о возвращении Олега в его мир еще не пришло. Олег знал, что дело тут не обошлось без Бараха. Как-то он зашел в зал и услышал несколько слов из беседы эрла и короля. Барах говорил Данегору, что пока Пришелец (так в Легароне все называли Олега) не пройдет свой путь в их мире, он не сможет вернуться к себе домой.

Король догадался, о чем задумался Олег и недовольно нахмурился.

– Сейчас мы едем к заливу, где стоят наши плоты и работают мастера, – сказал Данегор. – Ты расскажешь им про эти тростниковые лодки. Они могут нам понадобится – ведь плотов у нас совсем немного, а если мастерам удастся изготовить эти лодки, большее количество наших воинов смогут участвовать в штурме.

– Зачем возить деревья для плотов издалека, если из тростника, который растет прямо у реки, можно сделать легкие и удобные лодки с веслами?! – воскликнул Олег. – Конечно,

Они вскочили в седла и поскакали вдоль реки.

ГЛАВА 5
ШТУРМ

* * *

– Нам нужно спешить, пока харсадцы ничего не пронюхали! – сказал Данегор, усаживаясь в лодку.

Олег последовал за ним. Мальчик был охвачен смешанными чувствами. Он понимал, что через несколько минут начнется битва, и легаронцы станут штурмовать Харсад. Однако последние два дня подготовки перед битвой основательно его вымотали, и он не очень-то хорошо себя чувствовал. Ему пришлось объяснять мастерам, как делать лодки из тростника, и многое нужно было показывать самому. Лодки готовились в страшной спешке, и нужно было следить за каждым шагом мастеров и их помощников, чтобы суденышки получались прочными и в то же время легкими и маневренными.

В это время король вместе с членами своего военного совета, вернувшись в Легарон, часами обсуждали будущий штурм. Олег же, занятый на строительстве лодок, увидел Данегора перед самой битвой и они успели лишь наспех обменяться парой фраз.

– Сашбаки просил меня, чтобы я отговорил тебя штурмовать Харсад, – сказал Олег королю. – А я вспомнил об этом только сейчас. Он говорил, что видел какой-то зловещий сон.

– Он просто любит меня, как и все мои подданные, – самодовольно заявил Данегор. – Но он зря беспокоится: сегодня ночью мы накажем харсадцев и отучим их нападать на мирных земледельцев!

Флот легаронцев, состоящий из трех тяжелых плотов и двух десятков тростниковых лодок, в одной из которых находился Данегор, Олег и Аррас, отчалили от берега, как только зашло солнце. По приказу короля грести веслами нужно было как можно тише, чтобы застать харсадцев врасплох. Разговоры были строго-настрого запрещены. Неповоротливые плоты плыли позади легких лодок. Хотя на плотах установили весла, плыли они гораздо медленнее лодок и было решено, что причаливать к острову они будут только в случае крайней необходимости.

Долгое время Олег, вглядывающийся в темноту, ничего не видел. Казалось, они парили в полной пустоте, и лишь тихий плеск весел выдавал присутствие других лодок поблизости.

Наконец, Аррас тихо произнес:

– Харсад!

Из темноты вырос каменистый берег, над которым возвышались ступенчатые стены, в которых кое-где виднелись ярко-освещенные прямоугольники бойниц. Причалить к берегу было нелегко, но благодаря их легкости лодки без всякого ущерба проплыли над подводными камнями, острые концы которых можно было нащупать веслами.

Выйдя на берег, Данегор тихим, но властным голосом начал отдавать короткие команды.

– Лучники идут на запад! Аррас и отряд стражников остаются со мной! Отряды Нейроса и Митраса штурмуют стены с востока!

Вслушиваясь в приобретший металлические нотки голос короля, Олег подумал: «Да, сразу видно, что в его роду все мужчины были великими воинами!»

Воины приблизились к темной стене крепости, как вдруг на ее верхнем краю появилось яркая вспышка. Мгновение, и огненная полоска пересекла небо в том направлении берега, где легаронцы оставили свои тростниковые лодки. Потом все стены оказались ярко освещенными – на них стояли харсадцы с горящими факелами.

– Что происходит? – повернулся Олег к Данегору.

– Они пускают горящие стрелы в наши лодки! – крикнул король.

Обернувшись, Олег увидел, что одна из лодок ярко полыхает. Раздался звук горна – Данегору и Олегу показалось, что он исходит откуда-то сверху.

– Кто-то подает легаронский сигнал к отступлению! – негодующе воскликнул король.

Воины быстро бежали к берегу, туда, где уже три лодки все сильнее – разгорались на ветру.

– Теперь их уже не остановить, мой король! – сказал Аррас, ни на шаг не отходя от Данегора. – Нам придется вернуться!

– Нет, я не собираюсь отступать! – выкрикнул король, выхватывая меч. – Вперед!

Но Данегора, кроме небольшого отряда стражников, Арраса и Олега, никто не слышал. Привыкшие беспрекословно подчиняться приказам короля, легаронцы, услышав сигнал рога, прыгали в лодки и отчаливали от берега, уверенные, что Данегор уже отплыл от острова. Король приказал протрубить новый сигнал, к началу атаки, но оказалось, что рог легаронских королей, хранившийся у оруженосца Арраса, утерян. Тогда начальник стражи, спасая своего короля, обхватил разгоряченного Данегора за плечи и повлек его к лодкам. Юный король пытался вырваться и кричал, что если все его воины оказались предателями, то он в одиночестве пойдет штурмовать вражескую крепость.

Когда Аррас силой затащил короля в лодку, Олег тоже запрыгнул в нее и гребцы-стражники оттолкнулись веслами от берега. Река освещалась горящими стрелами, дождем сыпавшимися со стен крепости на лодки легаронцев. Гребцы, выбиваясь из сил, налегли на весла, стараясь как можно скорее подальше отплыть от Харсада.

– Главное – поскорее увеличь расстояние, и тогда их стрелы перестанут долетать до нас! – крикнул Аррас, сам гребя веслом.

Вдруг факел, испускающий смоляной запах, обрушился прямо на нос лодки.

– Наша лодка горит! – воскликнул Олег и начал зачерпывать воду руками, брызгая на все сильнее разгорающееся пламя.

Тростник быстро поддавался огню, потушить который тщетно пытались все, кто был в лодке. Черпать воду оказалось нечем, и сбить огонь не удавалось.

Когда стало ясно, что суденышко через несколько мгновений полностью охватит пламя, раздался голос:

– Мой король, сейчас мы вам поможем перебраться к нам на плот!

– О, мой верный Митрас! – обрадовался Данегор.

К корме лодки короля, куда еще не добрался огонь, приблизился плот и воины, бывшие на нем, помогли Данегору и всем остальным перебраться на него. Только плот немного отплыл от лодки, как она мгновенно затонула.

– Ты спас жизнь нашему королю и всем нам! – сказал Аррас Митрасу. – В этой темноте и в тяжелых доспехах мы бы не добрались до берега.

– Это верно, я отблагодарю тебя так, как подобает королю Легарона, – важно сообщил Данегор.

Вскоре огненные стрелы, посылаемые харсадцами, перестали долетать до плота. Затем король и его отряд услышали плеск весел. Как оказалось, остальные воины, разобравшись наконец, что их король остался на острове, в то время как они, решив, что следуют за ним, отплыли, спешили вернуться. Узнав, что Данегор жив-здоров, легаронцы огласили ночную реку радостными криками.

Высадившись на берег, мрачный, как туча, король и его свита, оседлали лошадей и поскакали к Легарону. Сделав только один привал для краткого сна, они добрались до города в конце следующего дня. На всем протяжении пути король ни с кем не разговаривал и отказывался от пищи – он очень тяжело переживал неудачный штурм Харсада.

По прибытии во дворец, не дав усталым от бешенной скачки воинам ни минуты роздыху, как был в доспехах, король призвал всех в зал на военный совет.

– Я хочу узнать, что произошло у стен Харсада! Пусть каждый из вас расскажет, почему бежал, предав своего короля! – грозно сверкая глазами, потребовал Данегор.

Он был так зол, что казался намного старше своих лет. Олег, чувствуя боль во всем своем смертельно уставшем теле, присел на стул, стоявший поодаль от стола военного совета и наблюдал за всем происходящим со стороны.

Воины, опустив головы и не решаясь смотреть королю в глаза, один за другим вставали со своих мест и говорили о произошедшем. Рассказы всех были почти одинаковыми: все они выполняли приказы короля, заняв указанные им позиции. Они уже приблизились к стенам, собираясь забросить на них крюки с веревками, по которым должны были забраться в крепость, когда увидели яркую вспышку и услышали сигнал рога, приказывающий отступать. Как ни удивились воины такому решению короля, они не могли ослушаться его приказа и направились к лодкам. На берегу кто-то крикнул, что лодка короля несколько минут назад отплыла и все бросились ее догонять. Только возле берега выяснилось, что король и его маленький отряд все еще находятся на острове; тогда все развернули лодки и поплыли обратно. Плот Митраса подоспел как раз вовремя, чтобы спасти Данегора и всех, кто был с ним в лодке.

– Но я не приказывал трубить «отступление»! – вскричал король. – Где твой оруженосец, Аррас?

Через минуту перед королем и всем военным советом предстал бледный от испуга юноша, колени которого заметно дрожали.

– Где рог королей Легарона, доверенный тебе, несчастный? – спросил король, приподнимаясь с кресла.

– Он пропал прямо перед штурмом, – тихим от волнения голосом сказал оруженосец. – Я обнаружил его пропажу, уже когда садился в лодку и не успел сказать об этом Аррасу. Я отлично помню, что когда я прискакал на берег реки, рог висел у меня на поясе. А когда все начали спускаться к лодкам и плотам… там было так много людей и, наверное, кто-то выдернул незаметно рог.

– Ты поплатишься за свое ротозейство! – стукнув по столу кулаком, крикнул король и повернулся к стражникам, несшим караул у дверей зала. – В комнату для раздумий его!

Стражники повели ставшего еще бледней юношу в темницу.

– Мой король, разреши мне сказать! – из темного угла зала появился карлик Сашбаки.

– Говори! – разрешил король, устало откидываясь на спинку кресла.

– Я думаю, мой король, – вкрадчиво начал Сашбаки, – что всему виной этот Пришелец, построивший лодки из тростника!

Карлик злобно покосился на Олега и продолжил:

– Он наверняка шпион харсадцев. Он надоумил легаронцев построить лодки из камышей, которые сгорают за считанные минуты, стоит в них выстрелить горящей стрелой. Пришельца следует посадить в темницу или сразу прикончить! Он – шпион Харсада!

В зале воцарилось тяжелое молчание и Олег почувствовал, что взоры всех присутствующих, включая короля, обратились на него. Холодный пот прошиб мальчика и он растерянно посмотрел на сидящего поблизости от него Арраса.

Начальник стражи поднялся и, окинув презрительным взглядом потирающего руки карлика, обратился к Данегору:

– Мой король, подозревать Пришельца в том, что он – шпион харсадцев, нет никаких оснований. Если бы нам удалось незаметно подкрасться на этих легких лодках к острову, мы наверняка бы успешно взяли штурмом крепость! Его помощь оказалась нам полезной. К тому же, он не покидал тебя, мой король, даже тогда, когда все остальные «верные подданные» поспешили отступить, не проверив, действительно ли их повелитель оставил остров!

– Да, это верно, обвинять Пришельца в предательстве у меня нет причин, – согласился король. – Я устал от ваших препирательств и иду отдыхать. Разговор о Харсаде продолжим позже!

Все встали, провожая короля. Он быстрым шагом, нисколько не выдававшим его усталость, покинул зал. За Данегором разошлись и все остальные, мечтавшие как следует отдохнуть и поскорее забыть о бесславном походе.

На следующее утро Олега, как обычно, пригласили на завтрак к королю. Данегор хорошо выспался, и от его вчерашнего плохого настроения не осталось и следа. Олег никак не мог привыкнуть к быстрым переменам духа короля и был приятно поражен, увидев того радостно улыбающимся.

– Как спалось? – поинтересовался Данегор и, не дожидаясь ответа, добавил: – Не снилась комната для раздумий, в которую предлагал отправить тебя мой верный Сашбаки?

– Так она вроде занята?! – в тон королю отозвался Олег.

– А, ты имеешь в виду оруженосца Арраса? – король рассмеялся. – Так я приказал его выпустить оттуда еще вчера! Я быстро отхожу от гнева. Увы, я добрый король!

– Доброе утро, мой король! – в зал вошел Аррас и Данегор, будучи в прекрасном расположении духа, пригласил и его позавтракать с ним.

За завтраком они вели легкую беседу, и только Олег был задумчив и отвечал невпопад на вопросы короля.

– Да что с тобой сегодня? – удивился Данегор.

– Понимаешь, Дан, мне все время не дает покоя одна мысль, – сказал Олег. – Скажи мне, откуда харсадцы узнали о нашем приближении к их острову? Ведь мы плыли очень тихо и темень стояла кромешная!

– О, ты не знаешь харсадцев! – воскликнул король. – У них же война в крови, и они умеют быть настороже! Наверное, кто-то услышал плеск весел и предупредил всех в крепости.

– Но ты же говорил, что в эти дни в Харсаде должен был идти шумный праздник, и никто не мог услышать, что мы приближаемся! – убежденно сказал Олег.

– Ну что ж, нам просто не повезло! – махнул рукой король. – Ничего, мы еще повоюем с этими разбойниками.

– Да, но твой королевский рог, который пропал? Как ты это объяснишь? – не успокаивался мальчик.

– А что ты думаешь по этому поводу? – уже немного раздраженно спросил Данегор.

– Я думаю, что в Легароне есть харсадский шпион! – воскликнул Олег.

– Ерунда! – отмахнулся с улыбкой король. – Я лучше разбираюсь в подобных делах, можешь мне поверить, никаких шпионов здесь нет. Мои подданные любят меня и преданы только мне! Хочешь еще чаю?

– Хочу, – покачав головой, ответил Олег.

ГЛАВА 6
БЕГЛЕЦ ИЗ ЛАХША

* * *

Олег сидел на низком табурете и перелистывал большую рукописную книгу, сделанную из тончайшей кожи отличной выделки. Уже второй день он вместе с камердинером Юлом – почетным хранителем легаронских летописей, пропадал в подземных залах дворца. Мальчик сам не мог понять, как ему удается понимать легаронцев – ведь он не только отлично разбирал их речь, но и мог говорить на их языке, казалось, слова сами собой слетали с языка. Выяснилось, что и чтение легаронских записей, сделанных витиеватыми иероглифами, для Олега не составляло труда.

В хранилище королей Легарона было несколько книг, написанных и на языках других народов Обжитого мира. К безмерному удивлению Юла, Олег разбирал и эти виды письменности.

– Да, ты точно предсказанный Пришелец! Ведь сказано же в старинной летописи, что Пришелец сможет понимать все языки нашего мира! – восторженно сказал Юл.

– Да, мне бы такие способности в моем мире! – с улыбкой отозвался немного смущенный Олег. – А то у меня в школе по иностранному языку вечно «хвосты»! Б

– В вашем мире школьных учеников наказывают хвостами?! – ужаснулся Юл.

Со смехом Олег попытался объяснить старому камердинеру, что такое «хвосты» по школьным предметам. Юл внимательно слушал и кивал, но у мальчика осталось впечатление, что тот так до конца и не понял, что на наречии школьников «хвост» мало имеет общего с хвостом, скажем, лошади или горного дракона, которые, как уже знал Олег, обитали где-то на востоке.

Благодаря чтению летописей, многие из которых были написаны столетия назад, Олег многое узнал об истории Легарона. Оказалось, что короли этого лесного города-крепости раньше властвовали над всей долиной Тимериса, кроме того, многие жители других земель считали за честь служить владыкам Легарона. Но столетие назад все изменилось. Между землями Обжитого мира разгорелась война, в которой короли Легарона потеряли почти все свои владения, кроме столичного города. О причинах этой сокрушительной войны, унесшей многие жизни, в летописях, как ни странно, не сообщалось. Олега заинтересовало упоминание каких-то пятерых черных воинов – появление их в стане вражеского войска определило исход последней битвы той войны – поражение Легарона.

Судьба противников легаронцев в той войне, называвшихся летописцем ортами, тоже была неясна Олегу. Насколько он понял из старинных записей, орты жили в большом городе где-то на юге, недалеко от лесов луров. Но после войны, в которой они практически победили, орты таинственно исчезли. Летописец просто написал: «орты ушли к морю». На этом летопись обрывалась. Юл, к которому Олег обратился за разъяснениями, ничего не смог добавить. «Это темная история, Пришелец, – сказал камердинер. – Куда делись орты, никто не знает. Да и незачем это знать. Пропали – и хорошо!»

Когда же мальчик поинтересовался, почему короли Легарона, после исчезновения своих врагов не вернули свою власть над землями, которыми раньше правили, Юл ответил:

– Все смешалось после той войны. Все народы Обжитого мира приняли в ней участие, а когда все закончилось, им хотелось только отдохнуть. Легарон отстраивался, земледельцы вернулись на свои поля, ремесленники – в мастерские. В долине Тимериса появились новые жители, пришедшие из окраинных земель, а некоторые прежние народы приречья отправились в другие края, решив, что там им будет спокойнее. Мир изменился, и короли Легарона стали править только небольшой территорией, на которой находится город и несколько поселений земледельцев и ремесленников.

В самый разгар беседы Олега и Юла в зал спустился стражник.

– Пришелец, тебя зовет король! – сообщил он.

Олег поспешил к Данегору. Он застал короля в небольшом оружейном зале – по его стенам было развешано самое разнообразное оружие: копья, мечи, луки, стрелы. Король сидел на широкой скамье, а рядом с ним полулежал какой-то худой мужчина, его домотканая одежда выдавала в нем крестьянина.

Рядом со скамьей стояли Аррас и глава лучников Хайнлас, как всегда угрюмый. Позади всех, наполовину закутавшись в плотную портьеру, на низеньком табурете притулился карлик Сашбаки.

– Олег, этого крестьянина сегодня обнаружили стражники, объезжавшие окрестности Легарона, – сказал Данегор, увидев мальчика. – Я хочу, чтобы ты вместе с Аррасом и Хайнласом послушал его рассказ. Говори! – обратился король к полулежащему крестьянину.

Подойдя поближе, Олег смог получше его разглядеть. Голос выдавал довольно молодой возраст крестьянина, но бледное, изможденное, как у тяжело больного, лицо и страшная худоба мужчины делали его похожим на старика.

– Меня зовут Ирн, я из селения Лахш, которое находится от вас очень далеко, на юге, – тихим голосом начал рассказывать крестьянин. – Мы – мирные жители, выращиваем овощи. А еще в нашем селении есть хорошие мастера-кузнецы – их изделия обменивают на свои товары многие соседние народы. Часто в наших краях появлялись и кочевники архи – мы обменивались с ними, давали им овощи, зерно, металлические предметы, а они нам – лошадей и коров.

Но вот месяц назад, однажды ночью в Лахш ворвался отряд архов – они ворвались в хранилище, где был весь только что собранный всеми жителями деревни урожай. Ссыпав все, что там было, в огромные мешки и погрузив их на своих крепких коней, кочевники умчались.

– А что же вы делали? – спросил Аррас.

– А что мы могли сделать? – грустно отозвался Ирн. – Мы – мирные земледельцы и мастера, в Лахше ни у кого нет оружия. Все жители поселения вышли на улицы и молча смотрели, как нас обворовывают архи, которых мы считали своими друзьями.

Когда наступило утро, лахши по-прежнему безмолвно стояли на улицах – так нас поразило вероломство кочевников. А потом снова появились архи. Их предводитель, которого мы раньше никогда не видели – он был весь в черном, а лицо его было бледное, как вершины Моксора, объявил нам, что урожай нам теперь не нужен, так как отныне мы будем служить Черному Правителю – Сунка Дору на языке архов. Как только предводитель архов назвал имя этого черного властелина, на Лахш опустился черный туман. Казалось, он проникал прямо внутрь каждого, заставляя цепенеть от проникающего холода. Внезапно нам всем стало все равно, что с нами будет, и молча мы разошлись по своим домам. На следующий день по Лахшу начали ходить кочевники, приказывая земледельцам отправляться на поля и работать. Наша земля очень плодородна, и с нее можно снимать три урожая в год. До сих пор нам это было не нужно: и одного урожая хватало и на пропитание, и на обмен.

Но все лахши послушались архов и ушли на поля. Мастера-кузнецы же отправились в свои мастерские, в которые архи привезли какую-то темную руду, видимо, добытую где-то очень далеко. По крайней мере, лахши никогда ее не видели: она очень прочная и требуется большое искусство, чтобы из нее что-либо выковать. Архи заставили наших мастеров ковать из этой руды длинные мечи.

Все эти дни как будто вечные сумерки опустились на Лахш. Все жители нашего селения потеряли волю и стали ко всему безразличны: не слышится смеха, песен. Люди вообще перестали разговаривать друг с другом. А ведь мы всегда были очень жизнерадостным народом, и на наши праздники приезжали повеселиться многие наши соседи. Теперь все изменилось: в Лахше царит зловещая тишина, и ее изредка нарушают только грубые голоса кочевников, которые бродят по нашей деревне, как хозяева.

– Раз ты говоришь, что лахши потеряли волю, как же тебе удалось выбраться из деревни? – недоверчиво спросил король, прервав рассказ крестьянина.

– Однажды один из архов приказал мне набрать горючих камней, нужных для топки кузнечных печей. Я взял повозку и отправился в сторону гор – в шахте одной из них лахши издавна добывали топливо. Я шел медленно, чувствуя себя больным и уставшим, но чем дальше я отходил от Лахша, застланного темным туманом, закрывавшим солнечный свет, тем больше бодрости вселялось в мое сердце. Когда я прошел половину пути, я вдруг понял, что по счастливой случайности и недосмотру архов я вырвался из-под их колдовской власти и теперь могу отправится за помощью. Когда-то лахши жили в долине Тимериса и были подданными королей Легарона. Вот поэтому я решил, что помощи нужно просить именно у тебя, Данегор. Не знаю, сколько дней или недель я добирался сюда. Порой я падал на землю и неизвестно, сколько лежал, собираясь с силами. Я шел так быстро, как мог, так как наверняка за мной послали погоню архи. Но мне повезло…

Беглец устало закрыл глаза, склонив голову на грудь – видимо, долгий рассказ окончательно вымотал его. Данегор выразительно взглянул по очереди на всех присутствующих и знаком указал следовать за собой.

Все прошли в личный покой короля – комнату, где он обычно принимал близких друзей. Данегор разрешил всем сесть, а сам начал мерить комнату широкими шагами – он явно был взволнован. Все, кроме Олега, еще не очень-то хорошо разбиравшемся в придворном этикете, чувствовали себя неловко – ведь они сидели перед шагающим королем!

– Что ты думаешь об этом крестьянине, Хайнлас? Ведь ты бывал в тех местах, откуда он, по его словам, пришел! – обратился Данегор к главе королевских лучников.

– Мой король, я действительно знаю Лахш и его жителей, – низким голосом заговорил Хайнлас. – Лахши всегда были народом веселым и жили в мире со всеми своими соседями все то время, как поселились в предгорьях, уйдя на юго-восток из долины Тимериса после последней большой войны. В Обжитом мире говорят: «Хочешь узнать правду? Спроси у лахша!» Жители этого поселения очень честны и поэтому я верю всему, что рассказал Ирн.

– Но архи – наши давние друзья! – воскликнул король, снова принимаясь ходить по комнате. – Я не могу поверить, что они стали нападать на мирных земледельцев. Да и что это за черный предводитель? Я же знаю старейшину архов Фрера. Вы все, кроме Олега, видели его, когда архи пригоняли нам лошадей – это маленький седой старик. Архи всегда одеваются в светлые одежды. А этот крестьянин говорит, что их предводитель был в черном!

– Мой король, следует ли вас понимать так, что вы не верите рассказу этого несчастного? – спросил Аррас.

– Я не знаю, чему верить! – в полной растерянности всплеснул руками король.