Текст книги "Дмитрий Медведев: двойная прочность власти"

Российская армия наносит ответный удар

Сообщение о начале массированной грузинской атаки на Цхинвал было получено в Кремле сразу же, в 10 часов 30 минут вечера, и эти сообщения шли затем непрерывным потоком из самых разных источников – от командования миротворцев, от военной разведки, от руководства Южной Осетии, от Службы внешней разведки. Такие же сообщения шли в Генеральный штаб Министерства обороны и подвергались тщательному анализу и обработке. Все эти сообщения докладывались президенту Д. А. Медведеву. Главные из них передавались и премьеру Владимиру Путину, который находился в Пекине. В столице Китая была уже середина ночи. Торжественное открытие Олимпиады было назначено на 8 августа – на 8 часов утра, 8 минут и 8 секунд.

Совещания у президента в разном составе начались сразу же после полуночи и продолжались до утра. Принятые решения немедленно передавались тем, кто должен был их исполнить.

Агрессия грузинской армии против Южной Осетии не была полностью неожиданной. И военное и политическое руководство Российской Федерации знало о концентрации грузинских военных подразделений на границах Южной Осетии, а во многих случаях и в грузинских селах на территории самой Осетии. Шла подготовка к максимально быстрой военной операции. Но, может быть, это была лишь демонстрация силы. Решится ли М. Саакашвили начать войну в день открытия Олимпиады, где собрались не только спортсмены, но и большая часть мировых лидеров?!

Ночью по тревоге были подняты части 58-й армии. Еще раньше Рокский тоннель был взят под особую охрану. И северный и южный выходы из туннеля давно уже охранялись частями ПВО, а все машины, проходившие через туннель, подвергались тщательному осмотру. Разведка велась и вдоль Транскама. Теперь все эти системы охраны и безопасности были многократно усилены.

Позже некоторые из критиков режима пытались утверждать, что Москва «промедлила с ответом», что военная операция против агрессора могла начаться на 10 или даже на 15 часов раньше. Некоторые из отставных генералов заявляли, что российская армия должна была еще 6 или 7 августа нанести по грузинским войскам «упреждающий» удар с воздуха. Нет смысла опровергать эти упреки. Было недопустимо исходить лишь из военной логики. Проблемы были слишком сложными, и на карту было поставлено очень многое. Позднее, выступая перед группой западных экспертов и журналистов, Д. А. Медведев признался, что решение об использовании российских военных сил для защиты Южной Осетии было для него непростым. «Я вам могу сказать откровенно, я эту ночь никогда не забуду».

Утром 8 августа решение о военной операции в Южной Осетии и в Грузии было принято. В небе над Цхинвалом появились первые российские истребители. Части 58-й армии получили приказ – двигаться через Рокский тоннель в Южную Осетию и дать отпор агрессорам.

Нет необходимости приводить здесь подробности этой стремительно развивавшейся военной операции «по принуждению агрессора к миру» – такова была главная формула этой пятидневной войны. Российская бронетехника вошла на территорию Южной Осетии через Рокский тоннель около 2 часов дня 8 августа. В 3 часа дня об этом говорили и писали все мировые СМИ.

Первыми через Рокский тоннель в Южную Осетию вошли несколько батальонных тактических групп из состава 429-го, 503-го и 135-го мотострелковых полков 58-й армии Северокавказского военного округа. За ними шли другие части. Это был сплошной поток бронетехники со стрелками на броне. В окрестностях Джавы и села Гуфта танковые части развертывались в боевые порядки. Российская бронетехника двигалась и по объездной дороге, очищая занятые грузинскими группами отдельные высоты и села. Только к концу дня 8 августа первые российские танки вышли к западной окраине Цхинвала.

Совет безопасности России работал с перерывами всю ночь с 7 на 8 августа, а также утром 8 августа. Однако только в 3 часа дня на этот Совет были приглашены журналисты и телевидение. Дмитрий Медведев объявил о начале военной операции по принуждению Грузии к миру. «Мы не допустим, – заявил он, – безнаказанной гибели наших соотечественников». Утром 8 августа в Пекине Владимир Путин кратко проинформировал о ситуации в Южной Осетии президентов США и Франции. На встрече с президентом Казахстана Нурсултаном Назарбаевым В. Путин сказал, что агрессия Грузии «вызовет ответные действия». Нет смысла цитировать здесь многочисленные заявления, которые делал весь день 8 августа президент Грузии Михаил Саакашвили. В 6 часов вечера государственный министр Грузии Темур Якобашвили заявил, что грузинская армия удерживает «освобожденные» районы и полностью контролирует Цхинвал.

Суббота 9 августа был во многих отношениях переломным днем начавшейся войны. На окраинах Цхинвала шли ожесточенные бои. Российские войска сумели утром 9 августа разблокировать городок российских миротворцев, которые держали здесь оборону. Срочно вывезли отсюда раненых. К Цхинвалу подходили все новые российские подразделения из состава 58-й армии. Среди них был и укомплектованный чеченцами батальон «Восток» 42-й дивизии во главе с Сулимом Ямадаевым. Считалось, что этот батальон непосредственно подчиняется ГРУ Министерства обороны РФ. Из Подмосковья к Цхинвалу был переброшен полк спецназа. Десантно-штурмовые подразделения ВДВ перебрасывались в Южную Осетию из-под Пскова и из Иваново.

В то время, как на окраинах Цхинвала с западной его стороны шло наращивание сил российской группировки, авиация начала бомбить не только позиции грузинской артиллерии на высотах вокруг этого города, но и нанесла удар по военным базам, складам, казармам и аэродрому близ города Гори. Именно здесь был центр 12-тысячной грузинской группировки, атаковавшей Южную Осетию. Однако вскоре эти бомбовые удары были расширены. Были подвергнуты бомбардировке причалы в порту Поти, военные базы в Сенаки, в Хони, в Вазиани. Все военные аэродромы Грузии были разрушены. Был разрушен расположенный на окраинах Тбилиси большой авиационный завод. В советские времена это было крупное предприятие, но в последние годы здесь проводились модернизация и ремонт самолетов, оставшихся у Грузии после распада СССР. Удар был нанесен и по военной структуре в тбилисском аэропорту, а также по радарной станции. К концу дня Грузия лишилась своей и без того не слишком большой военной авиации. К берегам Абхазии днем 9 августа прибыла группа кораблей Черноморского флота во главе с ракетным крейсером «Москва». В Абхазии высадились подразделения ВДВ и морской пехоты численностью в 9 тысяч бойцов – «для предупреждения грузинской агрессии». Один из грузинских военных катеров, попытавшихся атаковать российский крейсер, несмотря на предупредительный огонь, был потоплен. Другие катера развернулись и отошли.

События развивались стремительно. В Грузии было объявлено военное положение сроком на 15 дней. Президент Саакашвили потребовал вернуть в Грузию две грузинские бригады, которые находились в Ираке. Американское командование отправило более тысячи грузинских военнослужащих из Ирака в Грузию на своих транспортных самолетах. Российские ВВС не стали препятствовать этой операции, хотя и имели уже полное господство в воздухе. Однако в бой эти военные подразделения так и не вступили. Прибывшие в тбилисский аэропорт американские военные самолеты не стали здесь задерживаться. Однако на одном из этих самолетов, взявшем курс не на Ирак, а на США, находилось более ста американских военных инструкторов и советников. Это были хорошо подготовленные военные специалисты, которые ясно видели, что армия, которую они столь тщательно и долго готовили к войне, эту войну уже полностью проиграла.

Днем 9 августа во Владикавказ прилетел из Пекина премьер Владимир Путин. Он посетил один из лагерей, развернутых в столице Северной Осетии для беженцев. Затем он посетил военный госпиталь и побеседовал с российским летчиком, который был ранен, но сумел катапультироваться из подбитого самолета. После этого Владимир Путин провел совещание. В коротком заявлении для СМИ В. Путин назвал действия Грузии в Южной Осетии геноцидом, но при этом подчеркнул, что грузины по-прежнему остаются для русских братским народом. «Рано или поздно грузинский народ даст адекватную оценку преступной политике сегодняшних правителей этой страны». Вечером 9 августа Владимир Путин вернулся в Москву и встретился здесь с Дмитрием Медведевым, чтобы рассказать об увиденном и обсудить многие из проблем, неожиданно возникших перед руководством России в истекшие два дня.

Хотя поражение Грузии определилось уже к вечеру 9 августа, бои в Цхинвале не только не ослабли, но обрели крайнюю остроту. Грузинский спецназ при поддержке танков и БМП начал новый штурм позиций осетинских войск и народного ополчения в Цхинвале. Танки стреляли прямой наводкой по еще сохранившимся домам. В подвалы многих домов бросали гранаты. Нападениям еще днем 9 августа подвергались и колонны российской бронетехники, которые двигались от Рокского тоннеля к Цхинвалу. Недалеко от Цхинвала атаке подверглась двигавшаяся по объездной дороге штабная колонна 58-й армии. При этом был ранен командующий 58-й армии генерал-лейтенант Анатолий Хрулев. Российские войска, развернутые на западной окраине города Цхинвал, вступили в бой. Грузинские подразделения начали отступать, но они все еще отчаянно сопротивлялись. На улицах города произошло несколько танковых боев – лоб в лоб.

В ночь с 9 на 10 августа в районе Цхинвала шли артиллерийские дуэли, но с явным преимуществом российской стороны. Если говорить о действиях сухопутных войск, то именно артиллерия оказалась в пятидневной войне на Кавказе главным родом войск. С началом дня российская авиация снова нанесла удары по военным объектам во всей Грузии. Уничтожались радары, зенитно-ракетные комплексы, военные базы, портовые сооружения, аэродромы и мосты. Россия продолжала увеличивать свою военную группировку в Южной Осетии. В районе Цхинвала она была доведена до 10 тысяч человек. К середине дня грузинские подразделения были выбиты и из южных окраин города, а также с большей части высот вокруг Цхинвала. Были заняты наиболее важные Присские высоты. Расположенные на этих высотах части грузинской артиллерии были уничтожены. Некоторые из грузинских подразделений были блокированы и после недолгого сопротивления или уничтожены или сдались в плен. В это же время войска Абхазии начали выдвижение в Гальский район на границе с Грузией. Началось выдвижение и к Кодорскому ущелью, которое было превращено Грузией в военный плацдарм. Грузинским войскам в Кодорах, а также частям грузинской полиции был предъявлен ультиматум с предложением уйти из Кодорского ущелья. Очистив окрестности Цхинвала, российские войска стали продвигаться к городу Гори. Спорадические бои вспыхивали в разных местах на подступах к Гори, но никакой организованной обороны здесь не было. Никто не рыл окопов. Грузинские войска, а их имелось еще между Цхинвалом и Гори не менее 10 тысяч, не были готовы к обороне, они готовились только наступать. Немалый страх здесь вызвал один лишь слух, что на Гори движется также чеченский полк или батальон. Батальон «Восток» оказался одним из лучших подразделений в этой войне. Группа бойцов этого батальона еще с 2006 года входила в число миротворцев в районе Цхинвала. Эта группа менялась каждые три месяца, и потому многие из батальона «Восток» хорошо знали условия, в которых им теперь пришлось воевать.

11 августа с утра российские войска начали продвигаться с территории Абхазии вглубь Грузии. Они не встречали сопротивления и вскоре без боя вошли в город Зугдиди. Через несколько часов российские войска заняли город Сенаки, в окрестностях которого еще недавно располагалась военная база. Затем, также не встречая сопротивления, российские войска взяли под свой контроль грузинский город и порт Поти. Находившиеся здесь военные катера и небольшие военные корабли были просто потоплены в портовой бухте. Все вооружение с этих кораблей было снято и увезено как трофей. Также были увезены тягачами и несколько некрупных военных катеров. Создавалось впечатление, что грузинские войска просто не знали, что делать. Все управление было нарушено, и никаких приказов из Тбилиси войскам, находившимся в западной части Грузии, не поступало. Между тем в окрестностях Цхинвала и на подступах к Гори все еще шли бои. В Тбилиси прибыл министр иностранных дел Франции Бернар Кушнер. Президент Грузии предложил французскому министру выехать в Гори, чтобы ознакомиться с положением дел на месте. Вместе с группой иностранных корреспондентов и тележурналистов Саакашвили и Кушнер прибыли в Гори. Саакашвили хотел показать Б. Кушнеру жилые дома, разрушенные при бомбардировках. Этот странный визит кончился для грузинского президента конфузом. Всех напугал появившийся в воздухе российский штурмовик. Под громкие крики телохранителей: «Воздух! воздух!» испуганного Саакашвили обложили бронежилетами охраны, затем срочно посадили в машину. Всю эту сцену спокойно снимал на пленку один из иностранных телерепортеров. Все высокие гости срочно умчались в Тбилиси. С этого момента грузинскую армию вокруг Гори охватила паника, и она стала распадаться. Власти Гори бежали вместе с частью жителей. Российский мотострелковый батальон, первым вошедший в город, не встретил сопротивления. Никаких уличных боев не было. Части российской армии прошли город по главным улицам и взяли под свой контроль окрестные села и дороги. Большая часть оружия была брошена. На одном из складов стояли 32 новых танка, детали которых были еще покрыты маслом. Паника перекинулась и на столицу Грузии. Еще рано утром здесь были подвергнуты бомбардировкам близкие к городу окрестности. Возле села Коджори мишенью российских самолетов стала военная база. Возле села Лило целью была РЛС, которая обслуживала тбилисский аэропорт. В утренних новостях было сказано, что «российские войска заняли Зугдиди», что «русская армия готовит наступление на Гори» и что в грузинских госпиталях находится уже 372 раненых, а «число безвозвратных потерь растет». Цифры на этот счет не сообщались, да их никто и не знал. Ближе к вечеру в столице Грузии распространился слух, что 70 русских танков движутся в сторону Тбилиси. Эту информацию подтверждали и некоторые из весьма авторитетных источников. Сотни грузинских семей начали срочно покидать Тбилиси. В своем вечернем выступлении по телевидению Михаил Саакашвили признал готовность и возможность российской армии занять Тбилиси, но он уже никого не призывал к обороне столицы и ни разу не сказал об «обороне города». Его обвинения на этот раз были обращены к «мировым лидерам», которые обещали ему помочь, но не прислали терпящей бедствие Грузии ничего, кроме слов поддержки и гуманитарной помощи. Вскоре, однако, выяснилось, что русская армия не ведет наступления на Тбилиси, и власти города приняли за русскую армию собственную танковую колонну, которая без боя отходила от Гори к Тбилиси. Газета «Нью-Йорк таймс» позднее писала: «По свидетельству западного офицера высокого ранга, один из высших представителей грузинского командования бежал с поля боя на машине “скорой помощи”, бросив солдат и сложив с себя обязанности». Никаких «зачисток» в Гори российские войска не проводили. Продвинувшись южнее и восточнее Гори и захватив здесь все военные объекты, российские подразделения остановились возле села Никози, не став преследовать бегущие к своей столице грузинские танки и все другие подразделения уже утратившей боеспособность грузинской армии.

12 августа 2008 года около 5 часов утра абхазские артиллерия и авиация начали наносить удары по грузинским позициям в Кодорском ущелье. Ответного огня не было. Кодорское ущелье блокировали, но был оставлен коридор для выхода из ущелья войск, полиции и населения. Грузинские войска и полиция ушли из Кодор, оставив здесь очень большие арсеналы вооружения. К 12 часам дня большая часть Кодорского ущелья и его главное село Ажара были заняты абхазскими войсками. Помощи российских войск здесь не потребовалось.

Разгром грузинской армии стал очевиден и стала очевидной также необходимость посредничества. Свои услуги в качестве посредника предложил президент Франции Николя Саркози. Он получил на эту миссию согласие как России, так и Грузии. Согласно договоренности, Н. Саркози должен был прибыть в Москву в 14 часов 12 августа. Однако еще в 12 часов 46 минут президент России Дмитрий Медведев сообщил, что он принял решение о завершении операции по принуждению к миру. Российские войска получили приказ остановиться на занятых рубежах и прекратить огонь. Этот приказ был выполнен. В очень коротком заявлении президента России говорилось: «Я принял решение завершить операцию по принуждению грузинских властей к миру. Цель операции достигнута. Безопасность наших миротворческих сил и гражданского населения восстановлена. Агрессор наказан и понес очень значительные потери. Его вооруженные силы дезорганизованы. Отмечаю высокую эффективность действий нашего усиленного миротворческого контингента, слаженную работу всех соединений». Только после того, как это заявление было сделано, Дмитрий Медведев принял в Кремле президента Франции Николя Саркози.

Переговоры Д. Медведева и Н. Саркози были недолгими, так как президент Франции выступал в данном случае как посредник. Принципы урегулирования конфликта, предложенные Россией, включали шесть пунктов: 1. Не прибегать к использованию силы. 2. Окончательно прекратить все военные действия. 3. Обеспечить свободные доступ в Южную Осетию гуманитарной помощи. 4. Вооруженные силы Грузии должны вернуться в места постоянной дислокации. 5. Вооруженные силы России возвращаются на линию, предшествующую началу военных действий. 6. Начало международного обсуждения будущего статуса Абхазии и Южной Осетии. Именно под этим текстом президент России Д. Медведев поставил свою подпись. С этим документом Николя Саркози вылетел в Тбилиси. Переговоры президента Франции с Михаилом Саакашвили также не были продолжительными. Президент Грузии настоял на изменении пункта 6. Он не соглашался вступать в какие-либо обсуждения будущего статуса Абхазии и Южной Осетии и настаивал на включении в данный документ формулы о «территориальной неприкосновенности Грузии». Однако от каких-либо переговоров с М. Саакашвили президент России решительно отказался. «Для России, – заявил Д. Медведев, – Михаил Саакашвили “политический труп” или преступник. Переговоры с этим человеком невозможны».

В результате Николя Саркози увез в Париж документ об урегулировании военного конфликта на Кавказе в двух редакциях. Для России был важен только тот вариант «принципов урегулирования», который был подписан президентом России. В любом случае пятидневная война на Кавказе завершилась. Российские войска, как говорилось в заявлении заместителя начальника российского Генштаба генерал-полковника Анатолия Ноговицына, перешли в режим ожидания. Сложные переговоры о линиях разделения продолжались еще более двух недель, но на иных уровнях и с иным составом участников. Они уже не сопровождались грохотом орудий.

Расчеты и просчеты грузинских «стратегов»

Сегодня нет необходимости доказывать, что политическое и военное руководство Грузии при полной поддержке США, а также некоторых других стран, включая Украину, готовило свою страну и армию именно к силовому решению проблем Южной Осетии и Абхазии. В ходе «пятидневной войны» российские войска захватили много штабных документов, карт и планов, по которым можно восстановить не только общие планы готовящейся войны, но и конкретные оперативные задачи отдельным подразделениям. Это были планы «блицкрига», которые надо было сначала осуществить в Южной Осетии, а потом перенести удар по Абхазии. Южная Осетия считалась «слабым звеном». На территории Южной Осетии имелось много грузинских деревень, которые Грузия превратила в свои опорные базы. На территории некоторых грузинских анклавов были сооружены небольшие укрепленные районы с зарытыми в землю танками. Ни командование российских миротворцев, ни осетинские власти об этом не знали. Грузинское командование было уверено, что их войска быстро сломят сопротивление южноосетинской армии и ополченцев, что они уже к середине дня 8 августа захватят город Цхинвал и смогут затем занять село Джаву и взять под контроль все дороги от Рокского тоннеля – еще до того, как по ним начнет поступать помощь из России. В одном из интервью в конце августа Михаил Саакашвили признавал: «Никакого вторжения в Южную Осетию не было, так как наши силы уже там и так были.

Я считал, что главные события будут происходить в Абхазии. Мне всегда казалось, что Южная Осетия ничего не значила для России. Даже тогда, когда там стала усиливаться напряженность, я думал, что это блеф, и можно все остановить. Я совершил эту ошибку»[87]87
  «Liberation», 26 августа 2008 года.


[Закрыть].

Не только грузинское руководство, но и все те, кто оказывал покровительство и поддержку режиму М. Саакашвили, крайне преувеличивали возможности и силу новой грузинской армии. Да, конечно, Грузия создала в период с 2004-го до лета 2008 года достаточно сильную контрактную армию. У армии имелось много оружия, полученного из разных стран. Были даже излишки оружия, и не для всех полученных танков у грузинской армии хватало вполне подготовленных экипажей. В 2007 году военный бюджет Грузии достиг 1 млрд долларов, и его предполагали увеличить в полтора-два раза в 2008 году. В западной печати грузинскую армию рекламировали как «лучшую на постсоветском пространстве». Это, конечно, было не так. Армии Казахстана, Белоруссии и Узбекистана намного сильнее той грузинской армии, которая была создана до августа 2008 года в Грузии.

Как историки, так и военные эксперты хорошо знают, что сила армии зависит не только от количества и качества вооружения, но в еще большей степени от умения и готовности вести войну и нести связанные с войной тяготы и потери. В Грузии нет серьезных военных традиций и нет опыта длительных военных действий. До сих пор грузины как нация не проявляли таких склонностей и способностей к опасной профессии воина и солдата, какую проявляли на Кавказе в последние двадцать и в последние двести лет чеченцы или дагестанцы. Этих способностей не утратили и русские. С помощью американских, турецких и израильских инструкторов Грузии удалось подготовить несколько тысяч очень хороших бойцов спецназа. Солдаты-контрактники в первые два-три дня конфликта воевали хорошо, хотя и очень жестко, а временами даже жестоко. Но у Грузии не оказалось хорошо подготовленного офицерского и тем более генеральского корпуса. Подготовка хорошего офицерского корпуса требует 20–30 лет целенаправленной работы. Россия продолжает в этой области работу, которая велась еще в императорской России и в СССР. Но у Грузии нет еще ни военного сословия, ни военной элиты.

Как грузинские руководители, так и все те, кто опекал Грузию и помогал ей создавать армию, понимали, что Россия не будет просто наблюдать за их силовыми акциями в Южной Осетии и в Абхазии. Рассматривались и изучались различные сценарии ответных действий России. Было очевидно, что для поддержки как Южной Осетии, так и Абхазии из России начнут прибывать сотни, а то и несколько тысяч добровольцев – в том числе от осетин и других народностей Северного Кавказа, от казаков. Однако грузинская армия и спецслужбы Грузии надеялись как-нибудь справиться с решением этой проблемы.

Наихудшим сценарием, который рассматривался и в грузинском руководстве, и в каких-то экспертных группах в США, и в странах Европы, была перспектива прямого вмешательства России и ее Вооруженных Сил.

Как военное руководство Грузии, так и Михаил Саакашвили не считали возможным противостоять российской регулярной армии и планировали после какого-то сопротивления отступить на исходные позиции. Изучая прецеденты, М. Саакашвили с особым вниманием прочитал и просмотрел все, что ему было доступно, о ходе и исходе советско-финской войны 1939/1940 года. Советский Союз тогда воздержался от полного разгрома финской армии и Финляндии, так как эта страна в 1933–1940 годах пользовалась очень большой поддержкой Англии и Франции. Даже тогда, когда российская бронетехника, пройдя через Рокский тоннель, разворачивалась в боевые порядки на окраинах Цхинвала, многие западные наблюдатели, эксперты и журналисты с надеждой писали и говорили о том, что Россия «не будет сокрушать Грузию», что «Москва ставит своей задачей восстановить статус-кво в Южной Осетии». Эксперт по России и профессор политологии в университете Инсбрука Герхард Мангот писал 10 августа в одной из австрийских газет: «Военное положение в Южной Осетии является очень запутанным, но первые оценки все равно возможны: в военной эскалации конфликта была заинтересована исключительно Грузия. Поэтому следует исходить из того, что военная операция позапрошлой ночью случилась по инициативе Грузии. На нынешнем этапе развития эскалации конфликта у России нет и не было иного выбора, кроме военных действий против грузинских формирований. Бездеятельность стоила бы России не только утраты лица, но и более существенных стратегических потерь. Это была бы не только потеря доверия к России в мятежных грузинских регионах, но и утрата веры в ее организационные возможности в центральноазиатском регионе. Кроме того, это укрепило бы позицию Саакашвили в Грузии и сделало бы через несколько месяцев вероятной военную операцию против Абхазии. При всем том российское руководство, бросая в бой свои воинские соединения, преследует минималистский вариант – восстановление прежнего статус-кво»[88]88
  «Der Standart», 10 августа 2008 года.


[Закрыть]. Профессор Г. Мангот был совершенно прав в оценке целей и мотивов Саакашвили, он также ясно излагает мотивы и цели России. Но он недооценил решимости России не только восстановить статус-кво, но и исключить возможность какой-либо новой агрессии Грузии и против Южной Осетии и против Абхазии. Было решено поэтому остановить продвижение российских войск к главным городам и к столице Грузии, но уничтожить все основные элементы ее военной машины. К российскому контрудару не был готов и грузинский генералитет. Как говорил на одной из пресс-конференций заместитель министра обороны Грузии Бату Кутелия, «Грузия приняла решение захватить южноосетинскую столицу Цхинвали, хотя у грузинской армии не было достаточно противотанковых и противовоздушных средств, чтобы защититься – от атаки России Мы полагали, что вероятность массированного контрнаступления со стороны России невелика. Я не считал возможным, что государство, входящее в Совет Безопасности ООН и ОБСЕ, отреагирует подобным образом»[89]89
  «Financial Times», 25 августа 2008 года.


[Закрыть].

Сам М. Саакашвили комментировал разгром своей армии более эмоционально. «Как можно было остановить столь хорошо подготовленную операцию? Две тысячи танков под ложным предлогом вошли на нашу территорию. Остановить их было невозможно. Русские атаковали по всем направлениям. Все военные эксперты скажут вам: ни одна европейская страна, не только размером с Грузию, но и большего размера, как Польша, не может сопротивляться этим людям, когда они что-то решили. Только весь мир, сплотившись, мог бы изменить ситуацию»[90]90
  «Match», 21 августа 2008 года.


[Закрыть]. «Я никогда не думал, – говорил во многих интервью президент Грузии, – что русские вторгнутся в Грузию с таким количеством наземных войск». Михаил Саакашвили и люди из его окружения во всех этих заявлениях явно преувеличивали количество вошедших в Южную Осетию и в Абхазию российских войск. По общей численности вошедших в Южную Осетию и в Абхазию российских войск, а также количеству бронетехники российская сторона не имела сколько-нибудь заметного преимущества перед 33-тысячной и превосходно вооруженной армией Грузии. Настоящим шоком для грузинского руководства было не появление российских танков в окрестностях Цхинвала, а полный разгром всех военных баз Грузии на всей ее территории, подавление ее ПВО и уничтожение всех военных кораблей грузинского ВМС. Это было результатом действия российской военной авиации и Черноморского флота. Был уничтожена военная инфраструктура Грузии, и именно это вызвало испуг и панику в грузинских верхах, привело к параличу управления и к фактической капитуляции грузинских вооруженных сил.

Грузинское руководство явно просчиталось и в своих ожиданиях западной помощи, и прежде всего помощи от США. Уже на второй день войны Михаил Саакашвили напрямую обратился к НАТО и к США через телевизионный канал Си-эн-эн (CNN) с просьбой о помощи. «Сегодня это уже не только дело Грузии, – заявил грузинский лидер. – Это посягательство на Америку, на ее ценности». Позже он пояснял в интервью американскому журналу «Тайм», что он «никогда не рассчитывал на вмешательство вооруженных сил США, но ожидал, что Америка велит России сбавить обороты и прекратить эти действия»[91]91
  «Time», 22 августа 2008 года.


[Закрыть].

Но ни Запад в целом, ни США в частности не были готовы, да и не собирались оказывать Грузии прямую военную помощь или просто чем-то угрожать России. Джордж Буш сразу дал это понять. Еще находясь в Пекине, он обратился сразу и к России и к Грузии «остановить военные действия и вернуться к статус-кво 6 августа». Однако этот призыв был уже невыполним, ибо Цхинвал уже лежал в руинах, и грузинские войска продолжали атаковать этот город.

Еще через день Соединенные Штаты отозвали из Грузии почти всех своих военных специалистов, оставив здесь только несколько человек из военной разведки. Самое большое, на что решились в данной ситуации США и НАТО, – это послать к берегам Грузии большой отряд военных кораблей с гуманитарной помощью на борту. Группировку НАТО в Черном море возглавил эсминец ВМС США «Макфол» и сторожевой корабль «Даллес». Здесь были также немецкий, польский и испанский фрегаты, а также несколько кораблей Турции. Готовился визит к берегам Грузии еще восьми военных кораблей. Разумеется, это была демонстрация военной силы, на которую Россия ответила позже, направив свои стратегические бомбардировщики и военные корабли к берегам далекой Венесуэлы.