Текст книги "50 приемов письма от Роя Питера Кларка"

Инструмент 7. Не бойтесь длинных предложений

Отправьте читателя в путешествие по языку и смыслу

Все боятся длинных предложений – редакторы, читатели, а больше всех писатели. Даже я. Смотрите. Еще одно короткое. Еще короче. Отрывки. Крохи. Одни буквы. Одн… од… о… Могу ли я написать предложение без слов? Одними знаками препинания? …:#!? Пишите то, чего боитесь. Пока писатель корпит над длинным предложением, он вообще не может считаться писателем. Длина лишь ухудшает плохое предложение, а хорошее предложение может сделать лучше.

Мое любимое эссе Тома Вулфа времен зарождения движения новой журналистики (New Journalism) – «Воскресная разновидность любви»[22]22
  Вулф Т. Конфетнораскрашенная апельсиннолепестковая обтекаемая малютка / пер. с англ. М. К. Кондратьева. СПб., 2007.


[Закрыть], по названию романтической баллады того времени. События в эссе разворачиваются на станции нью-йоркского метро как-то утром во вторник – вопреки заявленному заголовку, не в воскресенье. Вулф видит и выхватывает момент юношеской страсти в городском метро, переосмысливая городскую романтику:

Любовь! Эфирное масло либидо в воздухе! Сегодня вторник, без четверти девять утра, и мы находимся в подземке, на линии Межрайонной скоростной системы перевозок, на станции «50-я улица и Бродвей», а двое юнцов уже висят в каком-то переплетении рук и ног, облаченные в «ломаную саржу», и это, следует признать, доказывает тот факт, что одним воскресеньем любовь в Нью-Йорке не ограничивается.

Это прекрасное начало. Немного эротичности и восклицательные знаки. Описание страстного контакта, выраженного словами «в… переплетении рук и ног», создает быстрый переход из короткого предложения в длинное, когда писатель и читатель с некоей абстрактной вершины, от любви и влечения как таковых, переключаются на историю двух подростков, слившихся в страстных объятиях, – а затем возвращаются к размышлениям о проявлениях любви в мегаполисе.

В часы пик в метро пассажиры начинают осознавать значение длины: длины платформы, длительности ожидания, длины поезда, длины эскалаторов и лестничных пролетов до поверхности, длины очередей из торопливых, недовольных и нетерпеливых пассажиров. Обратите внимание на то, как Вулф задействует длину предложений, чтобы передать требуемые реалии:

И все же – как странно! Вся эта уйма лиц выскакивает из поезда с Седьмой авеню, проносясь мимо автомата с мороженым «кинг сайз», и турникеты начинают трещать так, как будто весь мир разламывается, напоровшись на рифы. Четыре шага после турникетов народ делает плечом к плечу, заходя на эскалатор, несущий всех к поверхности по гигантскому дымоходу, полному плоти, шерсти, фетра, кожи, резины, буквально дымящегося «алюмикрона»[23]23
  Неологизм, придуманный Т. Вулфом. Алюмикрон (англ. alumicron) – вымышленная ткань, изготавливаемая из алюминия и кремния, обладает повышенной гибкостью и светоотражающими свойствами. Прим. ред.


[Закрыть], а также крови, что проталкивается по старым и склеротичным артериям всех окружающих в форсированном спринте от избытка кофе и отчаянной попытки выбраться на поверхность из подземки в час пик.

В этом классический Вулф – он конструирует мир, в котором склеротичный противопоставлен эротичному, где восклицательные знаки растут, как полевые цветы, где опыт и статус определяются названием брендов. Но подождите! Это еще не все. Пока парочка обнимается, мимо текут вереницы пассажиров:

Тем временем повсюду вокруг них десятки, сотни лиц и тел потеют, топают вверх по лестнице, животами вперед проталкиваясь мимо целой выставки таких новинок технического прогресса, как «зуммеры счастья», «струящиеся пятицентовики», «пальчиковые крысы», «пугающие тарантулы» и ложки с вполне реалистично изображенными на них мухами, мимо парикмахерской «У Фреда», которая находится как раз за площадкой и щеголяет глянцевыми фотографиями молодых людей с вычурными прическами: такие здесь могут сделать любому. Дальше народ вываливается на 50-ю улицу, попадая в сумасшедший дом транспортных потоков, магазинов, витрин с причудливым дамским бельем и краской для волос «под седину», рекламных вывесок, предлагающих выпить бесплатную чашку чая и посетить вскорости разыгрываемый матч между «Зайками Плейбоя» и «Танцовщицами Дауни». Затем все громко топают в сторону Тайм-Лайф-билдинг, Брилл-билдинг или NBC.

Сталкивался ли американский читатель когда-либо с более ярким длинным предложением, более залихватским воспоминанием о нью-йоркском метро, более ошеломительными 119 словами от первой до последней буквы? Если найдете кого-то, я бы взглянул.

Внимательное чтение Вулфа приводит к освоению некоторых стратегий, позволяющих достичь мастерства при написании длинных предложений.

• Если подлежащее и сказуемое главного предложения идут в начале предложения, это неплохо.

• Используйте длинные предложения, чтобы описать нечто продолжительное. Позвольте форме следовать за содержанием.

• Предпочтительно, чтобы содержание длинного предложения было изложено в хронологическом порядке.

• Чередуйте длинные предложения со средними по размеру и короткими.

• Используйте длинные предложения как список или перечень продуктов, имен, образов.

• Длинные предложения нуждаются в редактуре больше, чем короткие. Считайте каждое слово. Даже. В. Очень. Длинном. Предложении.

Писать длинные предложения – все равно что плыть против течения. Однако не это ли делают лучшие писатели? В своем романе «Кольца Сатурна»[24]24
  Зебальд В. Г. М. Кольца Сатурна. Английское паломничество / пер. с нем. Э. В. Венгеровой. М., 2016.


[Закрыть] Винифред Георг Зебальд прибегает к длинным предложениям, чтобы объяснить – и отразить – старинный стиль прозы английского эссеиста Томаса Брауна[25]25
  Томас Браун (1605–1682) – английский медик, автор литературных «опытов» на оккультно-религиозные и естественно-научные темы. Прим. ред.


[Закрыть]:

Как и другие английские писатели XVII века, всю свою ученость Браун носит с собой, а это несметные сокровища цитат и имена всех предшествовавших ему авторитетов; он работает с метафорами и аналогиями, выходящими далеко за пределы обычных аналогий, и строит лабиринты тяжеловесных пассажей, растекающихся подчас на две-три страницы и похожих на торжественные и траурные шествия. И пусть ему не всегда удается воспарить, в частности из-за огромного груза, но, когда он вместе со своей кладью поднимается выше и выше, несется по кругам своей прозы, как стриж, подхваченный теплыми течениями воздуха, тогда даже нынешний читатель испытывает чувство левитации.

В 1940-х годах Рудольф Флеш[26]26
  Рудольф Флеш (1911–1986) – американский писатель австрийского происхождения, автор книги Why Johnny Can’t Read? («Почему Джонни не умеет читать?»), создатель индекса удобочитаемости Флеша – Кинкейда. Прим. ред.


[Закрыть] обрисовал эффекты, которые делали предложения «легкими» или «сложными» для прочтения. Он сообщал, что в 1893 году было проведено исследование, согласно результатам которого длина предложения в английском сокращается: «В елизаветинскую эпоху средняя длина предложения на письме составляла около 45 слов; в Викторианскую эпоху – около 29; в наши дни – около 20 и меньше». Флеш использовал длину предложения и число слогов как показатели в его работах об удобочитаемости – эту арифметику Элвин Уайт некогда высмеял в своем эссе Calculating Machine («Счетная машина»). «Писательство – акт веры, – считал Уайт, – а не грамматические приемы».

Хороший писать должен верить, что читатель не пропустит качественное предложение, будь оно коротким или длинным. И хотя Флеш проповедовал ценность предложения из 18 слов, он отдавал должное и длинным предложениям, написанным такими мастерами, как Джозеф Конрад. Следовательно, даже для старины Рудольфа хорошо составленное длинное предложение не было грехом и не противоречило его идеологии.

ПРАКТИЧЕСКИЕ ЗАДАНИЯ

1. Взгляните на хорошо составленные длинные предложения. Проверьте их в контексте, используя критерии, описанные выше.

2. Во время вычитки текстов большинство журналистов разбивают длинные предложения на части для ясности. Однако писатели в целях большего воздействия на читателя учатся чередовать предложения по длине. Поищите примеры длинных предложений в своей последней работе. Чередуйте их с более короткими предложениями для большего разнообразия структуры и длины.

3. Взгляните на отрывок из романа Жана-Доминика Боби «Скафандр и бабочка»[27]27
  Боби Ж.-Д. Скафандр и бабочка / пер. с фр. Н. А. Световидовой. М., 2009.


[Закрыть]:

Я отдаляюсь. Медленно, но верно. Подобно моряку, который, пустившись в плавание, видит постепенно исчезающий берег, откуда он отчалил, я чувствую, как бледнеет, стирается мое прошлое. Прежняя жизнь еще теплится во мне, но все больше превращается в пепел воспоминаний.

Переработайте этот отрывок в одно предложение.

4. Лучшие длинные предложения появляются из качественных изысканий и заметок. Перечитайте предложения Вулфа выше. Обратите внимание на детали, взятые непосредственно из наблюдений и записей. В следующий раз, когда будете работать, поищите эпизоды, которые можно уместить в длинное предложение.

5. Предложения по строению можно разделить на четыре категории: простые предложения (одна грамматическая основа); сложноподчиненные предложения (главное предложение и придаточные предложения); сложносочиненные предложения (более одного главного предложения); сложные предложения с разными видами связи (комбинации сложносочиненных и сложноподчиненных предложений). Но длинное предложение не обязательно должно быть сложносочиненным или сложноподчиненным. Оно может быть простым:

Торнадо пронесся через Сент-Питерсберг в пятницу, сорвав крыши с десятков домов, побив витрины в деловом квартале, выкорчевав пальмы в парках со стороны залива и вынудив Клайда Ховарда прятаться в ванне на ножках.

Это предложение из 32 слов простое, с одной грамматической основой («Торнадо пронесся»). В этом случае помогает использование деепричастий (в английской форме – глаголов на – ing). Проверьте содержимое вашей сумки, бумажника или мусорного ведра. Напишите простое предложение с описанием того, что находится внутри них.

Инструмент 8. Создайте шаблон и возьмите его в работу

Стройте параллельные конструкции, идите против привычек

Писатели развивают свои произведения, строя параллельные конструкции в словах, фразах и предложениях. «Если у вас одновременно два замысла или более, – пишет Дайана Хакер в книге A Writer’s Reference (“Справочник писателя”), – их легче понять, когда они выражены в параллельной грамматической форме. Отдельные слова должны быть сбалансированы отдельными словами, фразы – фразами, предложения – предложениями».

Эффект наиболее заметен в словах выдающихся ораторов, таких как Мартин Лютер Кинг (курсив мой. – Р. К.):

Да зазвенит же свобода с изумительных вершин Нью-Гэмпшира. Да зазвенит свобода с могучих гор Нью-Йорка. Да зазвенит свобода с возвышающихся Аллеганских гор в Пенсильвании! Да зазвенит свобода с заснеженных Скалистых гор в Колорадо[28]28
  Фрагмент знаменитой речи М. Л. Кинга I have a dream («У меня есть мечта»), которую он произнес 28 августа 1963 года в Вашингтоне, округ Колумбия, провозглашая свое видение будущего, где белокожие и чернокожие люди имели бы равные права. Прим. пер.


[Закрыть].

Обратите внимание, как Кинг наращивает силу звучания повторением слов и грамматических конструкций. В приведенном отрывке это ряд вводных фраз с существительным, обозначающим горы, и прилагательным, определяющим их величие.

«Используйте параллели всюду, где только можете, – писал Шеридан Бейкер в книге The Practical Stylist («Практичный стилист»), – равнозначные мысли требуют параллельных конструкций». Лишь после прочтения Бейкера я наткнулся на эссе начала XX века одного из моих любимых английских писателей Гилберта Честертона, автора детективных историй, религиозной литературы и эссе. Более манерный, чем у Бейкера, стиль подчеркивает параллельные конструкции в его текстах: «С моими палкой и ножом, моими мелками и бумагой я вышел к великим провалам». Это предложение опирается на две параллельные конструкции: повторение местоимения «мой» и две пары с союзами «и».

Нил Постман[29]29
  Нил Постман (1931–2003) – американский писатель, педагог, теоретик медиа и критик культуры. Прим. ред.


[Закрыть] утверждал, что проблемы общества не могут быть решены только информацией. Он строил свои аргументы вокруг ряда параллельных предложений:

Если в мире есть голодающие люди – а они есть, – это не вызвано недостатком информации. Если на улицах процветает преступность, это не связано с недостатком информации. Если дети подвергаются насилию, а жен избивают, это не имеет ничего общего с недостатком информации. Если наши школы не работают, а демократические принципы теряют свое значение, это тоже не имеет ничего общего с недостатком информации. Если нас преследуют такие проблемы, это происходит потому, что чего-то еще не хватает.

Повторяя эти придаточные предложения (условная часть с «если») и завершая главные предложения (последствие) словами «недостатком информации», Постман задает ритм языка, отбивая барабанную дробь убеждения. Внезапно я начал видеть параллели повсюду. Вот отрывок из «Заговора против Америки»[30]30
  Рот Ф. Заговор против Америки = The Plot against America / пер. с англ. В. Топорова. СПб., 2008.


[Закрыть] Филипа Рота. В одном из его фирменных длинных предложений автор описывает жизнь еврейского рабочего класса в Америке 1940-х:

Здесь мужчины работали по пятьдесят, по шестьдесят, даже по семьдесят, а то и больше часов в неделю. Женщины же и вовсе не знали ни сна, ни отдыха: круглыми сутками хлопоча по хозяйству и почти не прибегая к помощи современной на тот момент техники, они стирали и гладили сорочки, штопали носки, подшивали воротнички, пришивали пуговицы, присыпали нафталином шерстяную одежду, обтирали мебель, подметали и мыли полы, мыли окна, раковины, ванны и унитазы, топили печки, закатывали консервы, ухаживали за больными, ходили за продуктами, готовили еду и кормили ею родных, наводили порядок в шкафах и буфетах, проверяли, не облупилась ли где-нибудь краска и не нуждается ли какая-нибудь вещь в незамедлительной починке, выкладывали своим мужчинам все необходимое для проведения религиозного ритуала, платили по счетам и держали в конторских книгах всю домашнюю бухгалтерию, одновременно и беспрестанно уделяя внимание здоровью и самочувствию собственных детей, состоянию их одежды, успехам в школе, питанию, поведению, дням рождения, дисциплине и морали.

В этом внушительном списке забот я насчитал 21 параллельную фразу, построенную на действии «стирали» (и далее взгляните на все эти действия, в английском – формы на – ing). Но в этом секрет автора: что заставляет отрывок звучать мелодично, так это периодическое изменение шаблона такими фразами, как «мыли окна, раковины, ванны и унитазы». Рот мог бы написать: «Мужчины работали по пятьдесят, шестьдесят, семьдесят часов в неделю», идеальная параллель из числительных. Вместо этого он выдает нам «даже по семьдесят, а то и больше». Разбивая шаблон, он наделяет большим значением заключительный элемент.

В чистом виде параллельная конструкция звучала бы так: «бум, бум, бум». Параллелизм с поворотом дает нам последовательность «бум, бум, бах».

Супермен, как все мы помним, стоит не за правду, справедливость и патриотизм, а за «правду, справедливость и американский путь» – два параллельных существительных с поворотом.

Подобное умышленное нарушение параллелизма придает мощи в концовке речи Мартина Лютера Кинга:

Да зазвенит свобода с округлых вершин Калифорнии! [Это следует за шаблоном.] И это не все; да зазвенит свобода со Стоун-Маунтин в Джорджии!

Да зазвенит свобода с Лукаут-Маунтин в Теннеси!

Да зазвенит свобода со всех холмов и кочек Миссисипи.

Да зазвенит свобода со всех склонов.

Когда Кинг указывает на компас свободы против сегрегации Юга, он меняет шаблон. Обобщенная американская топография заменяется конкретными местами, связанными с расовой несправедливостью: Стоун-Маунтин и Лукаут-Маунтин. В итоге оратор объединяет не только могучие горы, но и каждую кочку Миссисипи.

Не все писатели по случаю прибегают к преимуществам параллельных конструкций, в результате чего чтение их текстов для читателя превращается в езду по шоссе с выбоинами. Что, если бы апостол Павел учил нас, что три великие добродетели – это вера, надежда и посвящение себя благотворительности? Что, если бы Авраам Линкольн написал о правительстве, управляемом народом и для народа, включая прореспубликанские и продемократические штаты? Эти нарушения параллелизма должны напоминать нам о тонком балансе оригинальных версий.

ПРАКТИЧЕСКИЕ ЗАДАНИЯ

1. Проверьте вашу последнюю работу на параллелизмы. Поищите примеры использования параллельных конструкций. Можете найти «выбоины» – отдельные непараллельные фразы или предложения, – которые режут слух читателю?

2. Обратите внимание на параллельный язык в романах, документалистике и журналистике. Когда найдете подходящий отрывок, подчеркните карандашом параллельные конструкции. Обдумайте влияние параллелизма на читателя.

3. Ради забавы возьмите слоганы или высказывания с параллельными конструкциями и перепишите в них последний элемент. Например, Джон, Пол, Джордж и тот барабанщик, который носит кольца[31]31
  Речь о группе The Beatles и их барабанщике Ринго Старре (р. 1940, наст. имя Ричард Старки). Подразумевается созвучие псевдонима Ringo и слова ring (англ. «кольцо»). Прим. пер.


[Закрыть].

4. Выявляя параллельные конструкции, вы можете обнаружить, что периодическое нарушение параллелизма и поворот в концовке могут приводить к перекосу в предложении, привнося в него юмористический оттенок. Попробуйте.

Инструмент 9. Позвольте знакам препинания контролировать темп и пространство

Изучайте правила, но понимайте, что у вас больше возможностей, чем вы думаете

Кто-то учит пунктуации, опираясь на различия технического рода – например, между определительными индивидуализирующими и определительными описательными придаточными предложениями[32]32
  В английском языке определительное индивидуализирующее придаточное предложение передает индивидуальный признак объекта, отличающий его от прочих объектов того же класса. Пример: «Дерево, которое посадил прадедушка». Определительное описательное придаточное предложение служит для сообщения об объекте дополнительных сведений, не неся существенной информации, и без потери смысла может быть изъято из предложения. Пример: «Мой дедушка, которому восемьдесят, занимается переводами с персидского языка». Прим. пер.


[Закрыть]. Но не здесь. Я предпочитаю инструменты, а не правила. Мои предпочтения не выказывают неуважения к правилам пунктуации. Они помогают писателю и читателю напомнить, что такие правила условны и определяются договоренностями, обычаями и культурой.

Если вы посмотрите на концовку последнего предложения, то заметите, что перед союзом «и», завершающим перечисление, стоит запятая[33]33
  По правилам русского языка запятая не ставится. Изложенные далее особенности характерны для английской пунктуации и будут полезны тем, кто пишет на английском языке. Прим. пер.


[Закрыть]. Четверть века мы в Институте Пойнтера спорили об этой запятой. Приверженцы Странка и Уайта (такие, к примеру, как я!) ставят ее. Экономные журналисты ее выкидывают. Как американец, для обозначения слова «цвет» использую слово color, ставя запятую внутри кавычек (“color,”). Мой дерзкий английский друг пишет вообще “colour”, оставляя запятую за порогом кавычек.

Для грамотной письменной речи требуется соблюдать постановку довольно-таки многих знаков препинания, но некоторые из них необязательны, что оставляет писателю больше простора для маневров. Моя скромная цель – определить эти просторы и превратить формальные правила пунктуации в полезные инструменты.

Слово «пунктуация» латинского происхождения, от слова punktus – «точка». Эти смешные точки, линии и крючки помогают писателю указывать путь. Подсказка читателю – мы ставим знаки препинания по двум причинам.

1. Задать темп чтения.

2. Разделять слова, фразы и мысли на удобные для восприятия группы.

Вы будете использовать пунктуацию в полную мощь и осмысленно, когда начнете уделять внимание темпу и пространству.

Представьте себе длинное, хорошо написанное предложение без знаков препинания, кроме точки. Такое предложение как прямая дорога со знаком «стоп» в конце. Знак «стоп» – это точка. Теперь подумайте об извилистой дороге со множеством знаков «стоп». Эта аналогия описывает абзац со множеством точек; подобный эффект замедлит темп истории. Писатель может так поступить по соображениям стратегии: добиться ясности, передать эмоции или создать неопределенность.

Если точка является знаком «стоп», то какой трафик создают другие знаки? Запятая – это «лежачий полицейский»; точка с запятой – то, что автоинструктор называет rolling stop – сильным снижением скорости без торможения; знаки скобок – объезд; двоеточие – мигающий желтый свет, сообщающий о чем-то важном впереди; тире – ветка дерева на дороге.

Один писатель как-то сказал мне, что пришло время поведать историю, когда он достиг этого уровня: «Я выкину все запятые. Потом я верну их все на место». Запятая может быть знаком наиболее гибким и наиболее созвучным с голосом писателя. Умело расставленные запятые указывают на то, где писатель остановится, если будет читать отрывок вслух. «Возможно, он был гением, ровно как иногда бывают мутации». Автором этой строки является Курт Воннегут. Я слышал, как он говорил, и главной запятой был его голос.

Более мускулистая, чем запятая, – точка с запятой – наиболее полезна для разделения и организации больших отрывков. В своем эссе The Lantern-Bearers («Носители фонарей») Роберт Льюис Стивенсон описывает игру в приключения, в которой мальчики носили под пальто дешевые оловянные фонари, называемые «бычьим глазом»:

Мы носили их на пояснице на ремне для крикета и поверх них – такова была строгость правил – застегивали верхнюю одежду.

Они отвратительно пахли нагретым оловом; они никогда не горели, хотя всегда жгли нам пальцы; от них не было никакой пользы; удовольствие от них было сомнительное; и все же мальчик с «бычьим глазом» под пальто больше ни о чем не просил.

Круглые скобки представляют собой игру в игре. Подобно знаку объезда на середине улицы, они требуют от водителя совершить маневр, чтобы затем восстановить первоначальное направление. Выражения в скобках в идеале должны быть лаконичны и (да будут услышаны наши взывания) остроумны.

Мой большой друг Дон Фрай предпринял безнадежную кампанию сродни походам Дон Кихота, чтобы устранить тире – пресловутую ветку, перегородившую дорогу. «Избегайте тире», – настаивает он столь же часто, сколько Уильям Странк умолял своих учеников «убирать бесполезные слова». На этот крестовый поход Дона вдохновило наблюдение – с которым я согласен, – что тире стало знаком по умолчанию для писателей, которые никогда не владели правилами пунктуации. Однако у тире есть два блестящих варианта применения: пара тире может выделять идею, которую содержит предложение, а тире ближе к концу может передавать кульминацию.

В своей книге «Пропаганда»[34]34
  Бернейс Э. Пропаганда. М., 2015.


[Закрыть] Эдвард Бернейс использует оба типа тире, чтобы описать значение политического убеждения:

Пропаганда окружает нас со всех сторон, и она меняет нашу умозрительную картину мира. Даже если это будет чрезмерно пессимистичным – и это еще предстоит доказать, – мнение отражает тенденцию, которая, несомненно, реальна.

Мы гордимся снижением уровня младенческой смертности – и это тоже пропаганда в действии.

Здесь ставится двоеточие, и вот что оно делает: объявляет слово, фразу или предложение, подобно тому как фанфары в пьесе Шекспира оглашают прибытие королевской процессии. Вот еще отрывок из «Вербного воскресенья» Воннегута:

Меня часто просят дать совет молодым авторам, которые жаждут известности и сказочного богатства. Вот лучшее, что я могу предложить:

Стараясь изо всех сил выглядеть как собака-ищейка, возвещайте, что вы по двенадцать часов в сутки работаете над шедевром. Предупреждение: все пропало, если вы улыбнетесь.

Писатели придерживают в закромах и другие знаки препинания, в том числе многоточие, квадратные скобки, восклицательные знаки и прописные буквы. Конечно, они используются по правилам, но в руках изобретательного писателя могут выразить все оттенки тональности, тембра и интонации автора. Вот так, например, Джеймс Макбрайд[35]35
  Джеймс Макбрайд (р. 1957) – американский писатель и музыкант, лауреат Национальной книжной премии за художественную литературу 2013 года за свой роман «Добрый лорд Берд». Прим. ред.


[Закрыть] передает силу речи проповедника в книге «Цвет воды»:

Мы… [тишина] … знаем … сегодня … ах … эээ … Я сказал МЫЫЫ … знаем … ЧТО [тишина] аххх … ИИСУС [церковь: «Аминь!»] … аххх, СНИЗОШЕЛ ПРИВЕЛ НА ЗЕМЛЮ … [ «Да! Аминь!»] Я сказал СНИЗОШЕЛ НА ЗЕМЛЮЮЮЮ! [ «Продолжайте же!»] Он СНИЗОШЕЛ-НА-ЗЕМЛЮ-И – ПРИВЕЛ – ЛЮДЕЙ – В-ИЕРУСАЛИМ-АМИНЬ!

Когда речь идет о пунктуации, все писатели вырабатывают привычки, которые задают их стиль. Мой стиль в том, чтобы убирать запятые и ставить точек больше обычного. Я избегаю точек с запятой и скобок. Я чрезмерно использую двоеточие. Я предпочитаю запятую тире, но иногда использую и его – разве чтобы подначить Дона Фрая.

ПРАКТИЧЕСКИЕ ЗАДАНИЯ

1. Обзаведитесь хорошим справочником по пунктуации. Мне нравится «Справочник писателя» Дайаны Хакер. Ради забавы прочитайте книгу «Казнить нельзя помиловать. Бескомпромиссный подход к пунктуации»[36]36
  Трасс Л. Казнить нельзя помиловать. Бескомпромиссный подход к пунктуации / пер. с англ. Н. Шахова. М., 2006.


[Закрыть], где можете ознакомиться с юмористическими, если не резкими высказываниями Линн Трасс против неправильной расстановки знаков препинания, особенно в публичных текстах[37]37
  В оригинальном названии книги (Eats, Shoots & Leaves: The Zero Tolerance Approach to Punctuation Copyright) обыгрывается фрагмент англоязычной шутки Panda eats shoots and leaves. Без знаков препинания фраза безобидно переводится как «Панда ест побеги и листья». Если поставить запятую после второго слова, то перевод будет такой: «Панда ест, стреляет и уходит». Прим. пер.


[Закрыть].

2. Возьмите одну из своих старых публикаций и заново расставьте знаки препинания. Внесите несколько дополнительных запятых или же, наоборот, уберите их из текста. Прочитайте оба варианта вслух. Слышите разницу?

3. Тщательно обдумайте, с какой скоростью, по-вашему, должен продвигаться читатель. Возможно, вы захотите, чтобы читатель пронесся над пейзажем. Или же чтобы потоптался на технических нюансах. Соответствующим образом расставляйте знаки препинания.

4. Перечитайте главу и проанализируйте то, как я использую пунктуацию. Бросьте вызов моему выбору. Перепишите текст.

5. Когда вы обретете уверенность, ради забавы используйте все знаки препинания, описанные в главе, а также многоточие, квадратные скобки и прописные буквы.