Текст книги "Возвращение в Эдем. Книга 1"

Момент был крайне рискованным. Грег ощутил сильнейшее возбуждение. Волоски на его руках и теле встали дыбом, словно наэлектризованные. Он быстро вернул на место бретельку Джилли, отвернулся и мысленно сосредоточился на бытовых мелочах: этой формулой для укрощения своих желаний он в совершенстве овладел еще в юности, когда возникала крайняя нужда срочно избавиться от похотливых мыслей и их нежелательных последствий. Затем, не удостоив Джилли и взгляда, он подхватил напитки для Реджа и Стефани и вновь вышел на террасу. Мгновением позже к остальным присоединилась и Джилли. Филипп, если и заметил опасный блеск в глазах супруги, то не стал это комментировать.

* * *

– Значит, завтра вы отправляетесь в Эдем?

Вечеринка подошла к концу. Резерфорды откланялись час назад или около того, и Филипп вот уже некоторое время безуспешно пытался увести домой и Джилли. Но та не обращала на него никакого внимания, заговорив о том, что занимало ее сейчас больше всего:

– И долго вы собираетесь там пробыть, ребята?

– Месяц, – просияла Стефани. – Одни в дикой глуши. Нет, на ранчо с нами, разумеется, будут Кейти, Крис, Сэм и другие, но на самом деле мы останемся только вдвоем, наедине с динго и бескрайними просторами.

– Грег, вам наверняка понравится Эдем, – с воодушевлением воскликнула Джилли.

– М-м. Я хочу, чтобы он полюбил его так же, как и я, – продолжала Стефани. – Это – единственное место на земле, где я всегда чувствую себя счастливой.

– Дорогая, мне пришла в голову отличная мысль! – Загнанный в угол, Грег решил действовать по наитию. Отчетливо сознавая весь риск, на который шел, он тем не менее дал волю своему порыву. – Почему бы нам не пригласить Филиппа и Джилли присоединиться к нам?

У Стефани округлились глаза – она не в силах была скрыть свою боль и обиду. Грег быстро пошел на попятную:

– Во всяком случае, на последние пару недель?

– Филиппа здесь уже не будет, – бесцветным голосом заметила Джилли. – Скоро он должен будет вернуться в Нью-Йорк.

– В таком случае, давай пригласим одну Джилли. Она может приехать и сама. Ты ведь будешь в восторге, а заодно и снимешь проклятие скуки от пребывания в моем обществе.

Грег обратил на Стефани всю силу своего обаяния. Джилли почувствовала, как земля уходит у нее из-под ног. Она действительно хочет этого?

– Не говорите глупостей, ради всего святого! – взорвалась она. – Это же ваш медовый месяц, в конце концов!

Стефани ответила ей слабой улыбкой. Грег взял ее руку и поднес к губам.

– Наша совместная жизнь, – негромко и искренне проговорил он, – станет одним долгим медовым месяцем. Не так ли, дорогая?

– Ловлю тебя на слове, – нервно отозвалась Стефани.

– Просто я хочу, чтобы рядом с тобой находились двое людей, которых ты любишь сильнее всего, и вообще, чтобы ты была счастлива.

Стефани в душе выругала себя за свой эгоизм и непроходимую тупость. Грег просто заботится о ней. Она попыталась мысленно перенестись в прошлое.

– Господи, мы с Джилли вместе не бывали в Эдеме уже… Ого!

– Целую вечность, – коротко бросила в ответ Джилли, до сих пор не чувствуя уверенности в том, что ей хочется поехать.

– А вы что скажете, Филипп?

– Пусть решает Джилли, – печально ответил тот, понимая, что события вышли из-под его контроля. – Боюсь, мне действительно пора – я привык ложиться рано. А ты возьми такси, Джилли, если хочешь задержаться еще ненадолго.

– Джилли задержится, чтобы выпить с нами на посошок, – гостеприимно заверил его Грег. – Девочки немного посплетничают, пока я выгуляю Кайзера перед сном, а потом я сам отвезу Джилли домой. Так что можете о ней не беспокоиться. – С этими словами он направился к двери, чтобы проводить Филиппа.

– Пожалуйста, приезжай к нам, Джилли. – Стефани приняла решение. Если Грег хочет, чтобы Джилли составила им компанию, то она не станет возражать. Совершенно очевидно, она ему понравилась и теперь сможет развлечь его, если ему станет скучно. Кроме того, Джилли может сыграть с ним в теннис, в отличие от нее самой.

– Ну, я не знаю. – В душе у Джилли боролись противоречивые чувства. Но тут в комнату вернулся Грег и, встав рядом со Стефани, взглянул прямо ей в глаза с насмешливой, провокационной улыбкой. – Что ж… может быть. Ладно, приеду.

Джилли тоже приняла решение.

Глава четвертая

Над выжженным ландшафтом Северной территории неслось облако пыли. За рулем лендровера сидел Грег, рядом с ним – Стефани. Позади них, приняв осанку балерины и глядя прямо перед собой, восседала Кейти Басклейн, экономка Эдема, занимавшая свою должность на протяжении вот уже сорока лет. Упрямая и непреклонная поселянка почти семидесяти лет от роду, она сжимала ружье 22-го калибра с таким видом, словно знала, как им пользоваться. Связка убитых кроликов у ее ног свидетельствовала, что так оно и есть.

Плоская, выжженная солнцем равнина протянулась от горизонта до горизонта, и гнетущее однообразие нарушал лишь один-единственный эвкалипт. Грег добродушно поглядывал на тянущиеся заросли вечнозеленых австралийских кустарников. У него было хорошее настроение. Эдем понравился ему куда больше, чем он предполагал. Стараясь не рассердить его, Стефани украдкой наблюдала за ним. Она уже научилась остерегаться его переменчивого расположения духа и избегать провоцировать то, что она называла его темной стороной. Должно быть, в прошлом с ним что-то случилось, решила она. Что ж, со временем он сам ей обо всем расскажет. А ее любовь поможет ему забыть об этом.

И вдруг мотор лендровера чихнул и заглох, после чего машина остановилась на сухой и пустынной дороге.

– Когда ты в последний раз заправляла его, Кейти? – осведомилась Стефани. – У нас закончился бензин?

– Нет, бензомер показывает, что горючее есть, – сказал Грег. – Наверное, воздушный фильтр разболтался. Или в карбюратор попала пыль. Мне придется снять эту штуковину и промыть ее. – Он спрыгнул с водительского сиденья, чертыхаясь себе под нос.

Из-под полей своей потрепанной шляпы Кейти с презрением взглянула на него, а потом вынесла приговор:

– Паровая пробка.

– Это еще что такое, Кейти?

– Паровая пробка – она и есть паровая пробка.

– Не беспокойтесь. – Из-под поднятого капота выглянул Грег. – Я думаю, это – карбюратор.

Кейти выразительно закатила глаза, глядя на Стефани, после чего с удивительным для ее возраста проворством выпрыгнула из джипа, подошла к радиатору и локтем отодвинула изумленного Грега в сторону.

– Образовалась паровая пробка, – многозначительно заявила она. – Ты ехал слишком медленно, что и стало тому причиной. Отойди, я сама все исправлю.

– Кейти прекрасно разбирается в моторах, дорогой, – нервно вставила Стефани. Она настолько боготворила Грега, что не могла допустить, чтобы кто-либо обращался с ним неуважительно. Но последние пятьдесят лет Кейти с одинаковым презрением относилась как к людям, так и к диким зверям, и не собиралась делать исключение для мистера Марсдена.

Склонившись над двигателем, Кейти поковырялась в нем.

– Я была права, – объявила она. – Волноваться не из-за чего. Остается только дождаться, пока он остынет.

– Удивительно, как это вы до сих пор не открыли авторемонтную мастерскую, – язвительно заметил Грег. С момента знакомства со старушкой он прочувствовал по отношению к себе ее антипатию, и все его усилия очаровать ее потерпели крах. Но она невозмутимо проигнорировала его укол.

– Не беспокойся, сынок, я бы запросто могла ее открыть, – искренне сказала она. – Если бы захотела. Но теперь на этом денег не заработаешь. Сейчас никто не желает работать так, как когда-то пахали мы. Все ищут бесплатную еду или талоны на обед.

Стефани охватили дурные предчувствия. Грег относился к деньгам очень щепетильно и не выносил тех, кто отзывался о них с пренебрежением.

– Давай немного пройдемся, дорогой, – с деланной веселостью воскликнула она.

– Если ты настаиваешь. Но она действительно знает, что делает? – спросил он, когда они двинулись прочь, достаточно громко, чтобы Кейти услышала его.

– Ты всегда можешь положиться на Кейти, дорогой.

– Хорошо. Очень хорошо.

Грег заулыбался во весь рот, игриво подталкивая ее и строя рожицы. Стефани, из последних сил сдерживая смех, сорвалась с места.

– Эффи! – понесся им вслед пронзительный окрик Кейти. – Спрячься под деревом, пока мы не поедем дальше, – солнце обожжет тебе кожу, слышишь?

Молодожены вдвоем направились к одинокому дереву, хихикая, как дети, и в приподнятом настроении достигли подножия огромного эвкалипта. Запыхавшись, Стефани прислонилась спиной к шершавой коре, а Грег остановился перед нею, упершись руками в ствол по обе стороны ее лица. «Как же он красив», – подумала Стефани, с обожанием вглядываясь в его черты. Словно прочтя ее мысли, Грег наклонился к ней, чтобы поцеловать в полуоткрытые губы. Но едва он успел пошевелиться, как позади грохнул выстрел и над головой у него просвистела пуля.

– Господи Иисусе! – Испуг Грега выглядел комично. – Старая грымза… она же могла убить меня.

– Давай будем вести себя прилично, дорогой, – с притворной кротостью предложила Стефани. – Не думаю, что Кейти с пониманием отнесется к нашим амурам на свежем воздухе.

* * *

Стефани искренне радовалась тому, что прислушалась к своему шестому чувству, которое настойчиво посоветовало ей прервать круиз на яхте и поскорее увезти Грега в Эдем. Здесь она всегда обретала покой, и приветливый старый особняк, со своим увитым розами крыльцом и беседками, величественным тенистым садом и убегающей к горизонту холмистой равниной позади, не подвел ее и на этот раз. К тому же здесь Грегу нашлось чем заняться. Он с удовольствием долгими часами играл на корте в одиночестве, а теннисные мячи ему охотно подносили детишки аборигенов, которые жили на ранчо. Он с восторгом обнаружил в Эдеме превосходный плавательный бассейн, хотя тот факт, что Стефани не умеет плавать, чему виной был несчастный случай в детстве, стал для него настоящим открытием. «Нам еще многое предстоит узнать друг о друге, – удовлетворенно думала она. – Что ж, здесь у нас есть для этого и время, и покой».

Но ей, разумеется, пришлось признать, что некоторые вещи в Эдеме не имели для Грега столь же важного значения, как для нее. На местный люд он не обращал никакого внимания, и Стефани чувствовала себя уязвленной оттого, что с аборигенами он заговаривал только затем, чтобы отдать распоряжение. Для Стефани же, напротив, они всегда были частью ее внутреннего мира. Она выросла на их жутковатых рассказах о начале мира в эпоху великого Времени Творения, когда духи предков невозбранно странствовали повсюду, попутно создавая людей, растения, животных, холмы и реки. После смерти отца, когда к ним присоединились и остальные члены племени, Стефани особенно сдружилась с двумя братьями-аборигенами, Крисом и Сэмом. Крис, старший из братьев, в избытке владел сверхъестественным даром своего народа, и она научилась понимать его без слов. Не считая ее самой, Крис был единственным, кто мог справиться с ее жеребцом Кингом. Могучий скакун, которому исполнилось уже двадцать, пребывал в самом расцвете сил. Именно в нем заключалась веская причина того, что Стефани хотелось вновь и вновь возвращаться в Эдем. Катание на нем было одним из немногих удовольствий в унылом девичестве Стефани, и верный Крис почти всегда точно знал, когда следует оседлать коня для нее, не дожидаясь приказа.

Вот такие мысли роились в голове Стефани, когда она в конце дня решила пройтись по усадьбе. Утомленная событиями дня, Кейти не устояла перед соблазном сделать глоток шерри и отправилась к себе, предоставив Стефани возможность обойти дозором свои владения и убедиться, что в доме все спокойно. Вполне удовлетворенная осмотром, Стефани свернула в длинный коридор и вошла в спальню. Грег отдыхал на огромном ложе Макса Харпера, закинув руки за голову, совершенно голый, и ждал. Стефани окинула его взглядом, полным любви.

– Боюсь, что сегодня вечером у нас будет только такой свет, дорогой, – сказала она и показала на фонарь «летучая мышь», который держала в руке. – Кейти немного нездоровится, а она – единственная, кто хоть чуть-чуть разбирается в генераторе.

– Держу пари, в нем тоже образовалась паровая пробка, – лениво протянул Грег. – Если бы этот генератор работал на шерри, подобно ей, то мы бы не сидели в темноте.

– Грег, пощади ее – Кейти уже почти семьдесят, – со смехом заметила Стефани. Подхватив ночную сорочку и пеньюар, она направилась в ванную.

– Эй, Стеф. – Она остановилась и обернулась. – Иди сюда. – Она с опаской подошла к кровати с его стороны и присела, пристроив фонарь на прикроватном столике, после чего наклонилась, чтобы задуть его. Но Грег помешал ей, положив ей руку на плечо.

– Я хочу посмотреть на тебя, – прошептал он.

Сев на кровати, он расстегнул ей «молнию» на спине, а потом медленно стянул с плеч платье. Затем он бережно поцеловал ее в шею, под ключицу, осторожно откинул с лица тяжелую гриву волос, ласково прикусил зубами мочку уха и пощекотал его языком. Обеими руками он медленно спустил бретельки ее бюстгальтера и с бесконечной нежностью обнажил ее груди.

– Подумать только, – пробормотал он. – Они восхитительны. – Ладони его ощутили их шелковистую гладкость, бережно поглаживая и лаская. Нащупав ее соски, он стал нежно сдавливать их, пока они не набухли, выступив из розовых ореол. Наклонив голову, он обхватил один из них губами и провел языком по его волнистой окружности. В этот момент он почувствовал, как замерла Стефани и как тело ее буквально оцепенело от страха и напряжения.

В нем вдруг закипела бешеная злость. «Черт возьми, да что с ней такое?» – Еще никогда в жизни Грег не занимался любовью с женщиной, которая не жаждала бы его, не дрожала бы от одной только мысли о нем, готовая достичь оргазма при первом же поцелуе. Он научился оттягивать первый быстрый оргазм у женщин, вновь и вновь подводя их к вершине блаженства, поскольку обожал ощущение власти над их мягкими, податливыми телами. Ему нравилось заставлять женщин стонать и, извиваясь при этом в экстазе, вскрикивать: «Пожалуйста! Еще! Еще! Только не останавливайся!» Однако ощущать под рукой напряженное тело женщины и видеть в ее глазах страх, совсем как сейчас, было для него нестерпимо.

Но ненависть способна иногда стать топливом для так называемого акта любви, а Грег привык добиваться своего. С величайшим терпением он помог Стефани избавиться от одежды, уложил ее на кровать и пошел навстречу ее желаниям, задув лампу. Пустив в ход все свои навыки и умения, он принялся исследовать ее тело, ловко лаская клитор и настойчиво приоткрывая ее плотно сжатое узкое влагалище, пока, наконец, уже сам пребывая на грани, не подготовил ее до такой степени, что она готова была принять его перенапрягшийся член, после чего содрогнулся и с разочарованием излился в нее. В такие моменты ему всегда было хорошо, даже сейчас. Но сердце его осталось холодным.

Стефани лежала рядом с ним на кровати, снедаемая горечью и разочарованием. Ее разбуженная сексуальность, так и не найдя выхода, терзала и мучила ее. Но хуже всего было то, что к ней вернулись прежние страхи: я – не женщина! Она уставилась в потолок, пытаясь справиться с собой и обуздать собственные чувства. В конце концов она заговорила:

– Прости меня. Прости меня.

– Я уже говорил тебе…

– Я знаю.

– Спи.

– Я люблю тебя, Грег.

– И я люблю тебя. Все нормально.

Цепляясь за эти вечные слова, не желая верить в их обман, Стефани провела еще одну бессонную ночь.

* * *

С воздуха заметить Эдем было очень сложно. Единственное обитаемое местечко на сотни миль вокруг, оно представляло собой крохотную песчинку на плоской красной равнине, простирающейся во все стороны, насколько хватало глаз. Но пилот двухмоторного самолета «Бичкрафт Кинг Эйр» уже прилетал сюда несколько раз, и маленький самолетик при полном безветрии без особого труда добрался до места назначения.

– Вот она! Летит! – предупрежденная Крисом, Стефани уже была готова к прибытию Джилли и, когда самолет приземлился, радостно выбежала навстречу подруге.

– Как поживаешь, Джилли? Ты не представляешь, как я рада тебя видеть. Теперь все будет просто замечательно!

Джилли выпрыгнула из самолета прямо в распростертые объятия Стефани. За спиной подруги она увидела Грега, неспешно шагающего из дома ко взлетной полосе, чтобы приветствовать ее, и улыбнулась:

– Да, дорогая, я тоже на это надеюсь.

Несколькими часами позже, когда дневная жара спала и наступивший вечер принес с собой разноцветные и сочные краски заката, Стефани и Джилли сидели бок о бок в розовом саду. Стефани рассеянно крутила в руках только что сорванную темно-красную чайную розу, а воздух был напоен дурманящим ароматом лета.

– Знаешь, Джилли, – мечтательно заговорила она, – если у меня и были сомнения относительно того, почему Грег женился на мне, то теперь они рассеялись.

Джилли замерла.

– Что ты имеешь в виду?

– Он так меня любит! А еще он умеет превратить жизнь в настоящий праздник. Он окружил меня своей заботой и по-настоящему пытается сделать счастливой. Ни за что не угадаешь, что он придумал учинить для нас, пока ты будешь здесь.

– Что же именно?

– Он устраивает охоту на крокодилов.

– Что? Фантастика! Но я думала, что ты…

– Не смогу убить живое существо? – с вымученной улыбкой закончила ее мысль Стефани. – Да, это правда. Но ведь Грег не знал об этом, когда планировал охоту. Эта идея ему настолько приглянулась, что у меня не хватило духу лишить его такой возможности развлечься.

Крокодилы. По телу Джилли пробежала дрожь возбуждения и страха.

– И где он сейчас? – осведомилась она, стараясь, чтобы голос ее прозвучал ровно.

– Пытается связаться с Дарвином по радио, чтобы нанять для нас проводника. Судя по всему, хороших среди них – раз, два и обчелся и они все нарасхват.

– По радио? То есть телефона здесь по-прежнему нет?

– Отсюда слишком далеко до цивилизации. Так что нам остается лишь доброе старое педальное радио с ножным приводом – сама видишь, ничего не изменилось!

– И когда же состоится охота?

– Как только Грег окончательно обо всем договорится. Он не мог поверить, что я столько лет прожила в непосредственной близости от места обитания крокодилов и ни разу там не бывала. Он пришел в такой восторг, что теперь ждет не дождется этой экспедиции.

– А ты, Стеф?

– Я… – Стефани вздохнула. – Эти твари приводят меня в ужас. Но… полагаю, влюбленная женщина сделает для своего мужа что угодно.

– Да. Наверное. Что угодно.

* * *

Заходящее солнце раскрасило небо над Эдемом в кроваво-красные и золотистые тона. На землю опустилась ночь, и обитатели дома один за другим отправились на покой в свои комнаты, выходящие окнами на тенистую веранду, окружавшую дом с трех сторон. За двустворчатыми стеклянными дверьми, ведущими в комнату Джилли, промелькнула чья-то тень и исчезла. Теплый воздух был неподвижен. Дом спал.

В конюшне по другую сторону загона оживился Кинг и стал беспокойно переступать с ноги на ногу – из своего стойла он почуял в ночном воздухе незнакомый аромат, который встревожил его. Человек, находившийся рядом с ним, произнес несколько слов на местном языке аборигенов:

– Гвандалан, йарраман, бана нато, барра. Тихо, тихо, лошадка, я тоже слышу его.

Снаружи послышалась чья-то почти беззвучная поступь, дверной проем на мгновение загородила мужская фигура, затем человек проскользнул внутрь. Тихо ступая, он прошел в заднюю часть постройки, где у стены было сложено сено, и слился с темнотой, растворившись в ней. Вскоре вновь раздались чьи-то шаги, и в проеме показалась женская фигурка. На мгновение приостановившись у входа, она шагнула в темноту и повернулась лицом к двери, словно поджидая кого-то. Мужчина беззвучно приблизился к ней сзади и одним быстрым движением грубо прижал ее к себе.

– А-а-ах! Грег… – вырвался у Джилли едва слышный вздох.

Света в конюшне не было. Но Крис, выглянув поверх деревянной стенки стойла Кинга, прекрасно рассмотрел Грега, который застыл, прижимая к себе Джилли. Крис неторопливо вышел из стойла, зная, что звук его шагов заглушит возня Кинга и других лошадей. Он также знал, что нетренированные глаза белых ничего не смогут рассмотреть в темноте, в отличие от него самого. Одна тень слилась с другой, когда Крис покидал место встречи любовников. И лишь животным предстояло стать свидетелями первородной драмы, что вот-вот собиралась разыграться в их обиталище.

Грег обеими ладонями обхватил груди Джилли из-за спины и тут же почувствовал ее уже набухшие от желания соски. Дразнящим жестом он провел руками вдоль ее тела, а потом пальцами скользнул по треугольнику внизу ее живота. Под его прикосновениями она мелко задрожала. Оторвавшись от него, она развернулась к нему лицом и жадно впилась ему в губы первым поцелуем. Грег ощутил, как ее ловкий язычок стремительно проник к нему в рот, и острый укол наслаждения пронзил его насквозь. Вот ее пальчики скользнули к поясу его джинсов, опустились ниже, и он ощутил, как кровь наполнила его член, когда она бережно провела по выпуклому холмику, становившемуся все больше под ее рукой. Следующим движением она взялась за пуговицу на поясе его джинсов.

– О нет, не спеши, – прошептал он, стискивая зубы от наслаждения. Подхватив ее на руки, он уверенно зашагал в темноту в дальнюю часть конюшни. Он опустил ее на сложенные вязанки сена, издающие дурманящий аромат, и она, притянув его к себе и взяв его лицо в ладони, принялась страстно целовать его снова и снова, исследуя своим язычком его рот. Он ответил ей тем же, просунув собственный язык так глубоко, что от наслаждения у нее закружилась голова. Оттолкнув его, она принялась расстегивать его рубашку, а потом просунула ладони под нее, чтобы ощутить его тело, которого так жаждала. Грег откинулся на спину и восторженно засмеялся во весь голос, когда Джилли принялась ловко ласкать его соски, разжигая в нем огонь наслаждения, покрывая его грудь легкими и невесомыми поцелуями, а потом и покусывая своими беленькими зубками то здесь, то там. Разве можно было сравнить такое искусство с жалкими попытками замороженной селедки Стефани!

Чувствуя нарастающее в нем желание, Грег потянулся к шелковой накидке и стянул легкую ткань с ее плеч. От прикосновения сильных мужских пальцев к своей груди у Джилли перехватило дыхание и, высвободив руки из пеньюара, она одним прыжком уселась на него сверху и сползла ниже, ему на бедра. Ощутив его напряженный член между своих ног, она задрожала. Он накрыл ее груди обеими ладонями и принялся уверенно поглаживать их, то зажимая большими пальцами ее соски, то вновь отпуская их, пока она, обезумев от страсти, не схватила его за руки и с силой прижала к своим грудям, а сама принялась тереться бедрами об его большой и напряженный пенис, распирающий джинсы изнутри. Она умело двигалась взад и вперед, все убыстряя темп, нарастающий в такт ее возбуждению, пока по его учащенному дыханию не поняла, что и он уже на пределе.

– Ах ты, похотливая маленькая ведьмочка! – Грег не мог поверить в скорость своего возбуждения. Взяв ее за бедра, он одним движением опрокинул ее на копну сена. Вцепившись в широкий пояс, который до сих пор удерживал пеньюар на ее талии, он освободил Джилли из складок тонкой и гладкой ткани, после чего принялся изучать все впадинки и выпуклости ее тела. Он свел ее груди вместе, покусывая зубами сначала один сосок, потом другой, медленно отпуская их губами по очереди. Затем он перенес все свое внимание на, к полному его удовлетворению, увлажнившийся и покрывшийся женскими соками холмик у нее между ног, шелковистые волоски на котором уже трепетали капельками желания. С мучительной медлительностью он принялся ласкать ее клитор и вдруг, ощутив приближение ее оргазма, внезапно остановился и негромко рассмеялся.

– Ты… ты – паршивец! – Остановленная на самом краю нирваны, Джилли содрогнулась всем телом и затихла. Но вот, выпрямившись, она стащила рубашку у него с плеч и расстегнула молнию на джинсах. Стянув их до колен, она высвободила его напряженный член и взяла его обеими руками. Господи, он был невероятно восхитителен. Джилли так давно представляла себе этот миг, что реальность потрясла и ошеломила ее. Он весь был прекрасен! Желание вновь накрыло ее с головой, когда она наклонилась и очень бережно поцеловала головку его пениса, а потом стала покрывать его поцелуями во всю длину, ощущая сильный и безошибочный запах мужчины. Яички у него тоже оказались потрясающими, твердыми и тяжелыми. Она по очереди взяла их в руки, а потом начала ласкать их губами, чередуя поглаживания с любовными покусываниями. Затем она вновь передвинулась к головке его члена и поглотила его, доведенная едва ли не до потери чувств безостановочными движениями рук Грега и близостью пика наслаждения. Наконец он сел, нависая над нею, опрокинул ее на спину и вонзил в нее свой член, проникнув в нее до самого естества. Продвигаясь все быстрее и быстрее к своему первому и долгожданному оргазму, они вместе достигли высшей точки блаженства, а потом, уже обессиленные, затихли, слившись воедино.

Много позже, насытившиеся и довольные, они стали перешептываться хриплыми и срывающимися голосами, в то время как лошади беспокойно копошились в своих стойлах, встревоженные близостью возбужденных человеческих тел.

– Знаешь, а ты чертовски сексуальна!

– О, Грег, я больше не могла сдерживаться ни минуты.

– Мне тоже недоставало тебя.

– Мне казалось, что я умру. Грег… мне невыносима мысль о том, что ты прикасаешься к ней.

«Мне тоже», – безжалостно подумал Грег.

– Это продлится недолго, – сказал он.

– Я так сильно люблю тебя. И что мы будем делать?

– Доверься мне, крошка. Просто верь. Хорошо?

А на дальней стороне ранчо, сидя у костра и глядя в огонь, Крис почувствовал, как в кромешной темноте зарождается таинство извечного зла, расцветая в душном и влажном воздухе.

* * *

– Ну, Джилли, чем мы будем развлекать тебя в Эдеме? – встревоженно осведомилась Стефани в попытке рассеять необычайно угрюмую, как ей показалось, атмосферу, царившую за завтраком. Напротив нее, по другую сторону стола, сидел мрачный Грег, погрузившись в собственные мысли, пока Джилли, нервная и рассеянная, разливала кофе. Роскошный завтрак, приготовленный для них Кейти, явно не вызывал у нее ни малейшего аппетита.

Тревога охватила Стефани еще вчера вечером, за ужином, когда Грег и Джилли обменялись едва парой слов. С проницательностью, порожденной любовью и чувством опасности, Стефани заметила, что они избегают смотреть друг на друга, а если их взгляды и встречались, то оба поспешно отводили глаза и резко меняли тему разговора. Стефани, не будучи опытной хозяйкой, пришлось приложить массу усилий, дабы разрядить напряженную атмосферу, и к ней вернулись ее прежние страхи. «Я так и знала, что они не найдут общего языка, – мысленно убивалась она. – Я вижу, что оба пытаются подружиться, потому что знают, как это важно для меня, но у них ничего не получается». Ее страхи подтвердились, когда Джилли под явно надуманным предлогом мигрени пожелала лечь пораньше, а Грег так долго обходил перед сном дом и все дворовые постройки, что ей стало ясно – он не может заснуть, бедняжка. «Неужели Джилли так сильно действует ему на нервы? – обеспокоилась Стефани. – Она ведь только что приехала».

– Развлекать меня? – пожалуй, чересчур резко отозвалась Джилли. – Не забивай себе голову такой ерундой. В Эдеме есть чем заняться. Я… сама найду себе развлечение! – Глядя прямо перед собой, она невпопад рассмеялась.

– Что ж, у нас есть прекрасный бассейн… можно отправиться на увлекательную прогулку… да и в библиотеке полно хороших книг, и они полностью в твоем распоряжении, – жизнерадостно сообщила ей Стефани. Но сердце у нее болезненно сжалось, потому что, хотя сама она любила Эдем за возможность расслабиться и просто отдохнуть, она не могла тешить себя надеждой, что столь непритязательное времяпрепровождение придется по вкусу утонченной Джилли. И тут ей в голову пришла спасительная мысль:

– Да, и не забудь о теннисном корте! Я-то – полная неумеха, и потому кто-нибудь должен выбраться туда, чтобы дать нашему чемпиону возможность потренироваться!

– Стефани, перестань суетиться! – Грега лишь подстегнул тот факт, что обожание и любовь на лице супруги сменились болью и обидой, и он продолжал: – Сегодня с утра хлопочешь, как заботливая наседка. Что с тобой такое? Джилли – уже большая девочка, – Стефани заметила, как при этих словах губы его плотно сжались, – и она вполне может сама позаботиться о себе, разве нет?

– О да, Грег, я знаю. Я всего лишь… – Голос у нее сорвался, и она умолкла.

Грег с неприязнью уставился на нее. «Господи, когда она сидит вот так, глядя на свои руки и заламывая их на коленях, то выглядит как школьница, а не как взрослая женщина». Все ближе узнавая Стефани в Эдеме, где она могла быть самой собой и повела себя естественнее, он впервые заметил, какой наивной простушкой она была, и это открытие ему не понравилось. Ему пришлось зубами выгрызать право войти в мир больших состояний, гламура и привилегий, и потому та, которой все это было принесено на блюдечке с голубой каемочкой еще в детстве, а она отбросила эти вещи за ненадобностью, вызывала у него глухое раздражение. А ведь она могла бы стать лидером среди сливок общества, с презрением думал он. Но теперь он понял, что подобное качество попросту отсутствовало у нее как таковое. Увы, но ему придется отказаться от мысли, которую он лелеял еще до того, как они поженились, что ему удастся превратить ее в достойную спутницу Грега Марсдена, элегантную, ухоженную, изящную светскую львицу. Крах этой маленькой мечты он воспринял как личное оскорбление, которое ему было трудно простить Стефани.

Снедаемый мрачными мыслями, он взглянул на другую сторону стола, где сидела Джилли. Вот это – живое олицетворение того, какой должна быть настоящая женщина. Уверенная в себе, хладнокровная, умная и сексуальная (о да, непременно сексуальная!), организованная и обладающая самодисциплиной. Грег едва сдерживался, чтобы не улыбнуться, но все же сумел сохранить на лице выражение оскорбленного раздражения.

Даже в такую рань, сидя за столом в домашнем халате, без макияжа, подставив лицо безжалостным солнечным лучам, Джилли выглядела потрясающе. Он исподтишка пристально наблюдал за нею, глядя, как она отщипывает крошечные кусочки рогалика и подносит их ко рту. Нервные, беспокойные движения ее пальцев и блеск маленьких белых зубок возбуждали его. Джилли вдруг подняла голову и поймала его взгляд. Между ними сверкнула молния, которую тут же постарался погасить Грег – осторожность заставила его покоситься на Стефани. Та по-прежнему сидела, глядя на свои руки, и Грег ощутил прилив гнева: на себя – за то, что ведет себя как школьник, опасающийся, что его застигнут за чем-то недозволенным, и на нее, потому что она могла повелевать им. «Будь ты проклята, Стефани», – подумал он. В голову ему вдруг пришла мысль: «Эх, если бы у меня не было необходимости спать с нею». Тем временем Стефани решила забыть о собственных обидах и сосредоточиться на тех, кого любила.