Текст книги "Следы Атомных богов"

Глава 23

– Г… где мы? – Остроухая голова оторвалась от скамьи, глаза усиленно моргали.

– А ты не помнишь? – Злость не то чтобы прошла, но заметно поубавилась.

Правы мудрецы – время лечит.

– Нет. – Тахл сел на скамье, обозревая помещение. – Очень походить на тюрьму Сегданы… о – я вспомнить! Сегдана… тюрьма… что я там делать? Нет, не вспомнить… все как в тумане…

Даниил вздохнул, как там говорил воспитатель Кабалин в приюте: «Не желаешь неприятностей – не делай добра». Жаль, жаль, что мудрость речей старого Сэма Кабалина только сейчас достигла сознания нерадивого воспитанника. Старина Сэм, он заставлял воспитанников читать книги, свитки – древние и не очень. Потом выспрашивал, что те поняли из прочитанного. С пристрастием. Воспитанники ненавидели его за это. Но многие прочитанные мудрости и слова засели в голове Даниила, иногда даже помогая.

Он посмотрел на эльфа – безобидный парень, и не скажешь, что какое-то время назад устроил настоящий дебош в таверне. Эх, знал бы – смотался бы еще до начала трапезы… вообще не ходил бы.

– Угадал – в тюрьме. Не совсем в тюрьме, в участке, но от этого не легче.

Рыцарь с девушкой и троица рабочих сидели здесь же – в соседних камерах. По счастью, от него с Тахлом других арестованных отделяли толстые прутья решетки. Ибо взгляды, которые кидали мастеровые…

Патрульные замели всех, щедро раздавая удары и молнии дубинками. Особенно после того, как эльф врезал мастеровому, товарищи которого полезли в драку. Рыцаря с девушкой – как свидетелей. В участке особо разбираться не стали, и они почти сразу оказались в соседней клетке. А не стали потому, что в городе что-то случилось. Слово «крысы» не переставало звучать.

– Тюрьма? – Эльф замотал головой. – Но как, за что?

– Он издевается! – вспылил один из рабочих. – Дай только выбраться, уж я живо тебе память вправлю, эльфийское отродье! Нажрался, как, как…

Склонив голову набок, Тахл внимательно слушал парня.

– Не помнить. Это, наверное, из-за дрожжевых грибков, что содержаться в том напитке. Нам, камбервельцам, нельзя дрожжевые грибки, кажется… происходит процесс ферментирования… О! Я – с Камбервела! Вспомнить! Планета так называться, столица… – Эльф обхватил голову руками. – Нет, не помнить.

– Дурачком прикидывается, – со знанием дела кивнул один из рабочих.

– Прошу простить меня, оттого что влезаю в вашу беседу, однако не знаете, долго ли нас здесь еще… э-э-э… будут удерживать. Я… мы торопимся.

Все оглянулись. Говорил рыцарь. Полумрак камеры не позволял рассмотреть его, как и спутницу, которая по-прежнему куталась в темный плащ и хранила молчание.

– Это уж как повезет… как повезет, – вздохнул мастеровой.

Даниил засунул руку в карман, нащупав кругляшки золотых, порадовавшись в который раз, что их не обыскали.

Глава 24

Городская тюрьма Варосса – какие только тайны не окружали ее. Говорили, по тюрьме до сих пор бродят призраки Романа и его брата Глеба – замученных пытками Гуго I Кровавого. Тот же Гуго I заточил в это самое узилище двух из десяти своих жен. Одну – за измену, вторую за то, что не могла иметь детей. Изменницу, говорят, замуровали живьем в одной из стен. Шепотом, но вот уже много лет передают из уст в уста легенду о Бархатной Маске – узнике высокого происхождения, заточенном здесь без суда и следствия. Лицо несчастного никому нельзя было видеть под страхом смерти. Кем только не считали узника – и братом-близнецом Гуго V, и любовником Гуго IV Мирного, и даже герцогом де Бофором, который пропал без вести во время битвы при Ираклионе. Мальчишкой, Владимиров уже слышал эту историю, так что если подобный заключенный и был на самом деле, то сейчас он глубокий старик или давно умер.

Говорили, что видимая часть здания – это только малая толика того, что скрывается под землей. Как водится, подземные этажи упирались в крышу преисподней, а потайные ходы достигали Двора Чудес и даже эльфийского Равенора.

И, спускаясь все глубже и глубже бесконечными лестницами, инспектор Владимиров почти верил всем этим байкам. Еще бы проклятые колени не болели. Атомные боги, да кто ж делает такие высокие ступеньки! Для кого! Не иначе, для мучения несчастных инспекторов!

Владимиров не в первый раз посещал тюрьму, но всякий раз до этого, едва переступал порог, его охватывало желание поскорее выйти, выбраться отсюда. Иногда комендант, маркиз де Лонэ, радушным хозяином приглашал инспектора к себе в кабинет попить чаю, отобедать, просто поболтать, и всякий раз Владимиров отказывался. Ну не мог он заставить себя находиться в тюрьме дольше необходимого. Страх, страх, что когда-нибудь по поводу или без можешь очутиться за этими стенами не как посетитель. Поэтому – бежать, пока можешь выйти, бежать, как можно скорее. Похоже, де Лонэ это понимал, так как не очень настаивал и, кажется, не обижался.

– Сюда. – Охранник указал на одну из дверей, ничем не выделяющуюся в череде таких же в стенах полутемного коридора. Едва слышный визг доносился с той стороны двери. Когда он потянул дверь на себя, визг усилился.

Это была пыточная, одна из многих. Жуткого вида инструменты на стенах имели не столько прикладное значение, сколько психологическое. Так сказать, настраивали пытаемого на нужный лад. Некоторые пытаемые сознавались сразу, едва взглянув на стены. Окажись Владимиров на их месте – не приведи Атомные боги – он тоже, почти наверняка, сразу бы сознался во всем, включая сбор крови мертвых девственниц и совокупление с портретом Гуго VI.

Посреди помещения, как главное украшение, стоял стол, пыточный. От обычного стола он отличался наличием ремней для фиксации, кровостоками, несколькими отверстиями – в области затылка, ягодиц и спины, а также тем, что благодаря системе шестеренок мог вращаться и становиться вертикально.

На столе, привязанный и обездвиженный, лежал король крыс. Одна из голов бессильно откинулась, похоже, потеряла сознание, писки и визг издавала вторая. Палач, как и положено, в кожаном переднике орудовал у лап крыса, зажатых между двумя дощечками с длинными болтами. Палач что-то подкрутил, визг крыса усилился.

«А хвост – один», – вяло подумал Владимиров. Сцена была жуткая, несмотря на то что пытали не человека.

Хотя кроме палача люди здесь были. Двое. Первый – дознаватель, он же писарь, примостившийся за небольшим раскладным столиком у изголовья стола. Второй… переводчик короля крыс. Слава Атомным богам, сегодня это была не девушка. Юноша, такой же субтильный и бледный, стоял у стола, держа крыса за лапу и глядя на происходящее полными ужаса глазами. Еще бы, на его глазах низвергали хозяина, главу стай, почти бога.

Видимо, палач закончил, так как, едва охранник с инспектором вошли, принялся, ловко орудуя пальцами, отпускать болты на пыточных инструментах, а крыс перестал верещать.

Дознаватель посмотрел на Владимирова.

– По вашему делу – ничего, крепкий орешек. Но мы только начали, сперва он нам расскажет, где гнездятся стаи.

Конечно, в результате рейда они нашли и собрали далеко не всех крыс, и сейчас Советник обоснованно боялся ответных ударов со стороны уцелевших серых противников. Отыскать оставшихся главарей было первоочередной задачей.

Владимиров кивнул, он не очень-то и хотел идти сюда – комиссар настоял: мол, Советнику доложу, что работаем «в связке» с палачами. Что ж, приказ выполнен, связка прочна, как никогда, он развернулся, чтобы уйти.

Запищал король крыс, не так, как до этого, не крики – речь. Юноша-толмач поднял на инспектора темные от расширенных зрачков глаза.

– Как и говорил, убийства не наших лап дело. Уговор в силе, если что узнаем – тебе скажут.

Дознаватель тут же зашуршал пером, записывая показания.

Глава 25

– А ну, живо!

– Торопитесь, еще быстрее, тюремные крысы! В свете общегородских облав на серых грызунов, слухи о которых дошли даже до заключенных, слово «крысы» следовало применять с осторожностью.

Во внутренний двор участка вывели всех – заключенных, что отбывали положенные сутки за мелкое хулиганство, подследственных, тех, кто ожидал суда, даже осужденных, подлежащих этапированию.

– А чего случилось-то?

– Холодно же!

– Кормить будут?

Среди выведенных оказались и временные обитатели клеток внутри участка.

Вопреки обещаниям, мастеровые не торопились сводить счеты с Тахлом. Как и остальные узники, они удивленно крутили головой, осматриваясь. Даниил же наконец получил возможность рассмотреть рыцаря и – самое главное – его спутницу.

Рыцарь был стар – лет семьдесят, не меньше, морщинистый лоб, переходящий в блестящую лысину, которую обрамлял редкий пушок седых волос, запавшие щеки, узкий нос и широкие, воистину шикарные, длинные усы с подкрученными кончиками и также подкрученная на конце бородка клинышком. Лет сорок назад подобная внешность наверняка пользовалась популярностью у дам. Меч и иное оружие у рыцаря отобрали, доспех же, как отметил Даниил еще в таверне, был настоящей древностью – закрывающий тело от шеи до пят, с гармошкой на сочленениях, которая кое-где треснула – результат многих битв или старости. Краска также почти вытерлась, обнажив блестящий металл – без следа ржавчины. Все-таки древние умели мастерить. Даниил слышал, что полный комплект включал в себя еще и шлем с забралом, прозрачным как стекло и твердым как сталь. Облаченный в подобный доспех, рыцарь становился практически неуязвимым… раньше. С развитием современного оружия место подобному раритету было в музее или на стене в замке какого-нибудь аристократа, но никак не на человеке.

Спутница рыцаря наконец откинула капюшон, и Даниил смог увидеть и рассмотреть более чем прекрасное личико. Чуть полноватые алые губки, темные брови, на вкус Даниила слишком густые, но они ее не портили. Изящный маленький носик и белоснежная, что называется – молочная кожа. Сразу видно – голубая кровь! Белокурые вьющиеся локоны довершали картину.

– Наш доблестный герцог Гуго VI, значица, доблестно отступает… – Полицейские отошли в сторону, а место перед строем занял усатый тип в форме и при шпаге, по виду – типичный военный. – Милостию своей он, значица, всем вам объявляет амнистию.

Толпа загудела, но не слишком довольно, ибо подачки от власти чреваты.

– И так же милостию оказывает, значица, честь служить в рядах его доблестной армии!

Вот здесь подняли шум все и сразу, даже Даниил не удержался и начал возмущенно орать.

– Можеть, и в гвардию запишут! – Военный произнес это торжественно, но недовольных криков не убавилось.

По знаку старших полицейские вытянули и приготовили дубинки.

– Однако, позвольте, здесь дамы! – Кажется, это был старик-рыцарь.

– А дам – в обозные, – нашелся военный.

Глава 26

Бывших узников вели по улицам, славным улицам славного города Варосса. До их ушей долетали обрывки разговоров горожан.

– Слышали, у портных все перегрызли, прям все, они приходят утром в мастерские, а вместо тканей – труха.

– Да что портные, говорят, пробрались в сокровищницу самого герцога и там…

– Тряпки, сокровища, когда придет голод, жрать их будете? Зерно – вот главное…

Похоже, пока свежерекрутированные наслаждались гостеприимством полицейского участка, в городе кое-что произошло, и не все слухи дошли до заключенных. И произошедшее касалось не только крыс.

– Разбили наголову, а сам, переодевшись женщиной, бежал… с отрядом верных рыцарей.

– Они тоже?

– Чего «тоже»?

– Бабами вырядились!

– И значит, поклялся на алтаре Атомных богов город в три дня взять, а всех, кто сопротивлялся, вырезать.

– А как он узнает?

– Кого?

– Тех, кто сопротивлялся.

– Ну…

М-да, в хорошенькую же историю влипли. Угораздило задержаться в Вароссе именно сейчас, угораздило связаться с Тахлом, угораздило герцога ввязаться в войну, и угораздило – проиграть.

Даниил прикидывал возможности сбежать, прямо сейчас, пока их вели к месту будущей службы и пока не переписали. И снова, как и в предыдущие дни, Тахл был проблемой. Перед тем как вывести из тюрьмы, их сковали по двое. В «напарники» Даниилу достался конечно же эльф. Наручники не проблема, Даниил знал пару мест, где их могли снять, но вот сможет ли эльф передвигаться достаточно быстро?

Если их поймают, наказание за дезертирство – смерть. А если остаться, имелся шанс выжить при защите города, совсем небольшой шанс. А потом можно сбежать, когда Варосс начнут грабить победители… м-да, выбор – так себе.

Они не прошли и полпути к казармам, которые находились у восточных ворот, а толпа рекрутов не то чтобы существенно, но немного поредела. Даниил заметил: то один, то другой подходили к усатому шпагоносцу, толкавшему речь в тюрьме, и после перешептывания исчезали в боковых улочках, без оков, спокойно пропускаемые охраной.

Соседей пришлось расталкивать, но Даниил подобрался к усатому:

– Видите ли… э-э-э… майор.

– Капитан, – поморщился военный.

– Капитан, – согласился Даниил, – произошла ошибка. Я не совсем воин. К тому же религиозные верования категорически запрещают мне не только убивать себе подобных, но даже брать в руки…

– Один золотой, – прервал Даниила военный.

– Э-э-э… чего?

– Один золотой за тебя и твоего дружка эльфа.

– Я не эльф, я – камбервелец! – возмутился Тахл.

– Сумасшедшего эльфа, – легко согласился усатый. – И можете проваливать на все четыре стороны.

– А мои вещи и документы?

– Отдам.

Даниил придвинулся к усатому и, сбавив тон, зашептал:

– Видите ли, этот эльф не совсем, как бы это, со мной. Сойдемся на серебряном, и вы отпустите меня одного.

– У тебя деньги с собой? – Глаза капитана блеснули.

– Э-э-э… нет, конечно. – Даниил понял, какую глупость едва не совершил. Вытащи он золотой сейчас из кармана, его просто отберут, оставив в войске. Но появился шанс вообще не платить. – Друзья, у меня есть друзья в городе. Я мигом! Вы меня отпускаете, а через полчаса я здесь, с золотым, чтобы выкупить моего друга эльфа.

– Эльфа выпустим – ты останешься. – Капитан сплюнул на мостовую.

– Но он не совсем знает, куда идти, к тому же это мои друзья…

– Психа выпустим, ты – остаешься!

– А если он не вернется, ну, там, случится чего? Капитан пожал плечами: мол, твои проблемы. Даниил вздохнул:

– Ладно, только дам ему кое-какие… инструкции.

Но военный уже не слушал его, потому что к затянутому в мундир телу проталкивался следующий претендент на выбывание.

Отведя Тахла в сторону, что было не так легко, ибо колонна продолжала двигаться, Даниил всунул ему в ладонь кругляш монеты:

– Возьми это. Сейчас тебя отпустят, по вон тому переулку выйдешь на параллельную улицу, пройдешь до следующего перекрестка и снова вернешься к колонне. Подойдешь к нашему капитану. Но деньги сразу не отдавай, пусть сначала отпустят меня и отдадут вещи. Все понял?

– Понимать. – Тахл зажал кулак, принимая золотой. – Все понимать. Ты хотеть меня здесь оставить.

– Да ты что! – возмутился Даниил. – Как тебе даже в голову… мы же почти как братья!

– Значит, я тебя выкупить, а ты отвести меня к моим сородичам, как ты говорить, в Равенор. – Хитрый прищур глаз Тахла говорил, что он совсем не так прост, как могло показаться.

– Вообще-то это мои деньги, так что я сам себя выкупаю.

– Я тут подумать. – Эльф перевел прищуренный взгляд на серые тучи, готовые вот-вот разродиться дождем. – Пожалуй, я остаться в армии. Деньги, карьера, все равно я никого не знать в вашем мире.

– С другой стороны… – Даниил скрежетнул зубами, – эльфийский лес не такое плохое место. Всегда хотел побывать.

– Значит, я тебя выкупить и мы идем в Равенор.

– Да.

– Сразу же.

– Сказал же, согласен!

– Тогда и я согласиться, зови, пусть меня отпускать.

Когда эльф скрылся в переулке, Даниил забеспокоился. Вдруг не вернется? Золотой – не такие маленькие деньги. С ним остроухий и сам прекрасно сможет добраться до леса, и Даниил ему для этого не особо нужен. Разве что – вдвоем веселее. Он заметил, что старый рыцарь также исчез, оставив девушку в толпе новобранцев. Наверняка с той же целью, что и Тахл. То есть вернуться с деньгами.

Не такой уж долгий путь к следующему перекрестку показался Даниилу вечностью. Не один и не два раза он задавал себе вопрос: вернулся бы сам на месте Тахла? Принес бы золотой? Выкупил незнакомца? Большинство ответов были отрицательными.

Вот и примыкающий переулок. Даниил заглянул в него – пусто. Так и знал! Нельзя доверять остроухим!

– Эй, ты!

Даниил обернулся, его окликал усатый капитан, рядом с военным топталась знакомая фигура эльфа, Тахл что-то шептал на ухо вояке.

Глава 27

Они с Кареллой сидели в «Большой корчме» – единственном, на вкус инспектора Владимирова, месте, которое все еще можно было назвать приличным. Конечно, были и «Савой» в торговых рядах – заведение для богачей, где, несмотря на войну, подавали даже рогских осьминогов – живых и скользких. И аристократический «Крисье» с его двадцатью сменами блюд и порциями размером с плевок. Но для нормальных, не слишком обремененных деньгами людей «Корчма» – лучший выбор, особенно если ты полицейский и хозяин заведения тебе кое-что должен.

– У текстильщиков тюки с товаром погрызли. Причем выбирали только самую дорогую шерсть, на дешевый зухарский хлопок даже зубы тратить не стали. – Капитан Карелла лениво ковырял ложкой полуостывшее овощное рагу. Говорил он, глядя в пустоту, словно сам с собой. – В красном квартале погрызли все трубы водопровода. Шлюхи кинулись было мыться к зеленщикам, те их не пустили, вернее – их жены. Настоящую баррикаду навалили, посреди улицы; едва до драки не дошло. Потом к красильщикам, гончарам… хорошо, мясники вовремя подвернулись, все равно бойни простаивают, а там – и вода, и… вообще.

Капитан зачерпнул ложкой красно-бурое варево и отправил в рот.

Это все, или почти все, знал и Владимиров. Облава на крыс принесла свои плоды – крысы, что называется, разбушевались. Уже никто в городе не мог чувствовать себя защищенным. Серые мстители не пощадили даже храмы. В капище Святобожественного Ниннеля осквернили нетленную мумию, отгрызя ей нос и левое ухо. В храме Нета завалили мусором весь алтарь, а у Большого Вульфа вообще сжевали священный пирог – ежедневное подношение ненасытному богу. Но это полбеды. На фоне борьбы с крысами возросло количество погромов, разбойных нападений, часто с человеческими жертвами. Пока все списывали на крыс…

– В дом судьи Вереса пролезли. – Перечисление «крысиных» бед в последнее время вошло у капитана в привычку. Владимиров надеялся, вылазка в «Корчму» поможет. Нет, не помогла. – И прямо на полу спальни написали матерное слово.

– Какое? – заинтересовался инспектор.

– Не признается. Старшины цехов вместе с главами культов чуть ли не в очередь, а почему «чуть ли» – в очередь к Советнику с жалобами, петициями, прошениями, ультиматумами. Два месяца, мать их, всего два месяца до пенсии! Садик, огород, курей заведу, козу, молоко свежее, яйца… свежие… брынза… сыры…

Одно хорошо, хотя «хорошо» не совсем то слово – во всей этой крысиной кутерьме затерялась, затерлась новость о том, что герцог Гуго VI с войсками отступает к Вароссу, преследуемый по пятам армией голитинейшцев. Иногда к Владимирову закрадывалась мысль – может, Советник специально затеял всю эту возню с крысами, чтобы, так сказать, отвлечь. Если так – противника нужно было выбрать попроще, хотя, когда ты на вершине, люди кажутся маленькими-маленькими, что уж говорить о крысах – пыль, грязь под ногтями. Но и грязь, как оказалось, способна кусаться.

– А что Советник? – В отличие от сотрапезника Владимиров ел рагу с аппетитом. Марта любила готовить и неплохо это делала. С тех пор как они расстались, «Корчма» чуть ли не единственное место, где он мог нормально покушать.

– А что Советник! Мы не ведем переговоры с врагом! Договариваться с крысами – значит признать, что он был неправ. Сейчас, как я понял, с крысиного короля выбивают признание о сговоре с Голитинейшем. Советник прикрывает свою задницу, хотя, может, и вправду думает, что заговор был. Поговаривают, уже и списки заговорщиков составлены, осталось только главного крыса расколоть, а тот, как назло, не колется. Одно хорошо – наши убийства, того, прекратились, а ты еще не верил, что крысы убивают.

– Или за многими беспорядками и смертями затерялись. Я верю королю крыс – не серые стоят за этим.

– Да какая разница! Они, не они. Два месяца, продержаться только два месяца, а там… козочка… молочко… парное… курочки, или нет, лучше этих – индюков заведу! Не знаешь, индюки яйца несут?

Глава 28

– Ты обещать меня в Равенор, пошли!

Колонна новобранцев медленно, но удалялась. Да, рекрутирование не такое бесприбыльное занятие, как кажется. Может, и не интендантство, но близко.

– Ты обещать меня в Равенор, пошли! – вновь принялся нудить эльф.

Даниил прицепил пояс с ножнами, проверил содержимое сумы. Забрали все более-менее ценное: посеребренный амулет Бартолита Верхостоящего, очки с темными стеклами для Белых земель, коричневые лайковые перчатки с вышивкой. Особенно было жаль перчатки, купил только на прошлой неделе. Хорошо, шерстяной плащ был не новый, и его отдали, как и точило с полировальной пастой.

– Ты обещать меня…

– Да помню я, помню!

Велик был соблазн оставить эльфа, или, как он называл себя, камбервельца, и двинуть своей дорогой. Однако эта самая дорога все равно вела из Варосса, оставаться в городе, который, возможно, будет осажден, – себе дороже, к тому же путь в Равенор – направление не хуже прочих.

– Однако, прошу прощения, невольно я… мы стали свидетелями вашей… э-э-э… беседы. – К Даниилу обратился пожилой рыцарь. Их со спутницей тоже отпустили, и тоже отдали вещи, так что рыцарь оказался при огромном, двуручном мече, который он прицепил за спину. На поле боя, несомненно, грозное оружие, а вот на узеньких улочках города или в таверне не успеешь за рукоятку схватиться, как тебе меж ребер воткнется верткий стилет. – Мы, – кивок в сторону девушки, – однако, имеем намерение покинуть Варосс. Я дал обет довести леди Лиз до… до одного места, которое, волею случая, находится недалеко от Равенора.

– Ну? – Даниил уже понял, к чему клонил рыцарь.

– Нам, так сказать, по пути. А путь, однако, неблизкий. Почему бы нам, так сказать, не организовать отряд, коим и двинуться к месту… э-э-э… окончания пути. Вместе, однако, безопаснее, ну и веселее.

– Нету экипажей. – Хозяин санного двора смачно сплюнул на мостовую, в мокрый снег. Снег – невиданное в Вароссе, да и в любом городе, дело – повалил с утра, уже скоро обед, а он, похоже, останавливаться не собирался. Белые шапки покрывали крыши и ветки деревьев, на земле снег мешался с грязью в бурую жижу.

– Мы, однако, заплатим, даже переплатим, – говорил рыцарь. Даниил просто стоял в стороне. Это был не первый и не второй санный двор, что они посетили с компаньоном. И везде ответ был один. Что поделать – не только им пришла в голову светлая мысль: уехать из города до подхода вражеских войск.

– Мил человек, говорю тебе – нету экипажей, все отданы или проданы.

Рыцаря звали сэр Улфред Седрикский – самое что ни на есть рыцарское имя, а девушку – леди Лиз Романова. Кем она приходилась старику, Даниил так и не понял, но не внучка и не дочка – точно.

– А это что? – Даниил кивнул на роскошные сани в дальнем углу загороди. Размером чуть ли не с дом или хотя бы небольшой сарай; резные двери с инкрустацией, окна с витражными вставками, два отдельных входа и четыре гребных колеса.

– Эти, – снова сплюнул хозяин, – ну да, эти остались. – Он прищурил глаза, оценивая покупателей. Золотой в день – и хоть сейчас берите.

– Что-о-о?! – опешил Даниил.

– Но зато – полный пансион: еда, тепло за счет, так сказать, конторы, ну и команда. Работают на угле и электрике, можете хоть до самого Зухарского каганата докатить без остановок.

– В Зухарии нет снега. – Внутри у Даниила бурлило возмущение. Золотой в день, а одно место у ребят не слипнется?! – За такие деньжищи я сам до каганата дойду. Да что там, найму парочку измененных с улицы Чудес, и они меня на руках отнесут, еще и всю дорогу анекдоты травить станут.

– Или прирежут на первой ночевке, – пожал плечами хозяин.

– Ты же понял меня, давай скидывай!

– Золотой в день.

– Совсем ополоумел?

– Не хочешь или не по карману, не…

– Подождите, подождите, – между спорщиками вклинился сэр Уилфред, – помнится, когда я имел честь служить под началом графа Ательстана, тогда отряд, возглавляемый мной, попал, однако, как бы это… в окружение. Так вот, единственным выходом в тот момент виделось переодеться простолюдинами, точнее говоря – лесорубами и, оставив амуницию, и оружие, и лошадей, и прочие ценности, пробираться…

Хозяин санного двора, видимо привыкший внимать разглагольствования клиентов, слушал, хотя и с несколько скучающим видом. Даниил, который провел в обществе старого рыцаря уже некоторое время, начал слегка утомляться историями его славного прошлого, которые тот вставлял к месту и без. Тем более что сейчас они торопились – осталось еще несколько мест, где они могли разжиться санями.

– А покороче нельзя? – не слишком вежливо поинтересовался он.

– Если покороче, – ничуть не обиделся рыцарь, – отчаянное положение требует, однако, некоторых жертв. Мы берем и мы заплатим!

– Двадцать золотых вперед, – оживился хозяин.

Даниил чуть не поперхнулся от услышанного.

Рыцарь сдержанно кивнул.