Текст книги "Ментовский вояж: Везунчики. Рейдеры. Магелланы"

Под разговором за жизнь, как оказалось, командир «Смоленска» подразумевал обсуждение перспектив мирной жизни вообще и в условиях противостояния с исламистами в частности.

Осколкам земной техногенной цивилизации, по мнению Дмитрия, предстоял неминуемый откат до уровня девятнадцатого века, а то и вовсе до позднего Средневековья. Сие означало деградацию научных знаний с перспективой исчезновения оных уже через несколько поколений, как только уйдут в иной мир последние из родившихся на Земле.

– В тропиках, в принципе, можно выживать и без электричества, но в этом случае наступит стагнация технологий, как это произошло у иржиков, – каперанг, как оказалось, успел ознакомиться с историей цивилизации серокожих. – Последние выжили в новом мире, но не более того.

Чтобы избежать подобного развития событий, землянам позарез требовалось восстановить привычный уклад жизни, завязанный на наличие источников электроэнергии.

Далее Варнаков сформулировал прописные истины, которые прекрасно осознавал каждый из присутствовавших.

Первое: источниками электроэнергии у нас являлись различные электрогенераторы, работавшие на углеводородном топливе.

Второе: рано или поздно, в зависимости от интенсивности потребления, запасы данного топлива подойдут к концу, и электрогенераторы можно будет разбирать на металл.

Третье: вряд ли в обозримом будущем землянам удастся найти нефть, организовать добычу и наладить перегон природного сырья в конечный продукт. Для этого у нас нет ни кадров (Мамед не в счет), ни оборудования. Следовательно, для сохранения привычного уклада жизни и научного потенциала нашей цивилизации нам жизненно необходимы возобновляемые и долговременные источники электроэнергии.

Возобновляемым, практически вечным источником электроэнергии является ветер. Вот только использовать данный источник дармовщины невозможно, ибо для строительства требуемого количества ветрогенераторов необходимо создание профильного производства. Причем с нуля, так как ни в одном из анклавов Конфедерации (даже у китайцев) не имелось подобного производства. В общем, для приручения ветра землянам придется потратить кучу времени и ресурсов, причем в самое ближайшее время.

Если говорить о долговременных источниках электроэнергии, то в наличии имелся всего один, весьма надежный, и с уже подготовленным обслуживающим персоналом. Назывался данный источник АПЛ «Смоленск», на борту которого мы и находились.

– Меня, если честно, так и тянет в кругосветку, пройтись по морям и океанам этой планеты, – рассматривая самодельную карту (планеты), мечтательно вздохнул капитан 1-го ранга. – Но я не могу рисковать подлодкой…Один поход – и встанем на вечную стоянку.

– Имейте в виду, что глубины между островами и правым берегом не позволяют завести туда столь крупный корабль, как подводная лодка, – авторитетным тоном заявил Альберт Петрович, ткнув пальцем в устье Амазонки. – Ставить лодку на якорь в основном русле крайне опасно. Я – против, даже если Сухонин даст «добро» по глубинам.

– Альберт Петрович, я не собираюсь загонять «Смоленск» в эту крокодилью дыру под дула армянских и китайских пушек, даже если они являются нашими наивернейшими союзниками, – легкая улыбка тронула губы Варнакова. – Вот здесь, – карандаш Дмитрия обвел небольшой остров к югу от устья реки, – имеется идеальная стоянка, как для подлодки, так и для супертанкера.

– Хм… Атолл, что ли? – после секундной паузы поинтересовался Петрович. Мы вчетвером тактично помалкивали, не влезая в разговор профессионалов.

– Лучше – конус очень старого подводного вулкана, торчащий над водой, – разъяснил каперанг. – Скажу больше – его уже использовали в качестве стоянки для крупнотоннажных плавсредств. Давно, скорее всего, еще до появления в этом мире расы наших серокожих союзников.

– С чего это ты так решил? – прищурился бывший кэгэбэшник.

– Гляньте на эти фотки, – с этими словами командир «Смоленска» протянул старому моряку планшетный компьютер. – Вряд ли иржики способны вырубить в стенках конуса два прохода, выбрав миллионы тонн породы. Еще на тех стенках хорошо заметны следы работы каких-то огромных механизмов.

– Ладно, а как мы будем доставлять электроэнергию потребителям? У нас нет кабелеукладчика, да и не каждый кабель годится для прокладки по дну, – полистав фотографии, Петрович передал планшетник дальше по кругу. – Здесь около пятидесяти миль до берега, и прокладка высоковольтного кабеля выльется в целую эпопею… Где мы найдем морской кабель?

– Подходящий кабель имеется у китайцев, и нам вполне по силам превратить Эс-Тэ-Ка в кабелеукладчик, – Варнаков, как оказалось, уже продумал данный вопрос. – Кстати, от конуса вулкана до Данилово пятьдесят три с четвертью мили.

– Считай, что убедил старика, – хмыкнул Альберт Петрович. – Теперь по «Звезде»… Строим нефтеперегонный завод на борту супертанкера и доставляем топливо на берег на «Маджестике», так?

– Ага, именно так и задумано, – кивнул Дмитрий. – «Маджестик» не сможет подойти близко к берегу напротив Москвы и Ростова, поэтому Сухонин предложил вариант с терминалом на среднем острове в устье реки…

– …И с понтонным мостом через протоку, – бывший кэгэбэшник задумчиво побарабанил пальцами по столу и повернулся в нашу сторону. – Володя, ты говорил, что на «железке» осталось много порожних жэ-дэ цистерн, так?

– Да, в Курском кластере на путях стоят десятки самых различных товарных вагонов – платформы, цистерны, вагоны для перевозки сыпучих грузов, – подтвердил я. – Сейчас там окопались филимоновские бандиты, и даже если они согласятся поделиться, то как вывозить эти цистерны?

– Было бы что вывозить, а как и чем – придумаем по ходу дела, – ответил Петрович, пригубив чашку чая. – Стрелков очень зол на этого Филимонова, да и московскому триумвирату во главе с Мансуровым и Левандовским не нужны проблемы к югу от Москвы. Думаю, бандитам крупно не поздоровится уже в самом ближайшем будущем.

Разговор плавно сместился к военной тематике, к проблемам обороны территорий Конфедерации.

Здесь, если здраво смотреть на ситуацию, нам следовало использовать опыт эпохи раннего феодализма, когда поселения возникали и росли вокруг хорошо укрепленных замков землевладельцев с сильными гарнизонами. Вместо замков, разумеется, требовалось возвести долговременные (для начала – хотя бы полевые) укрепления, а вместо баронов, князей, графов и их вояк у нас имелось хорошо мотивированное ополчение, готовое драться за родную землю с любым врагом. Таким образом, в обозримом будущем население кластеров Конфедерации должно было сконцентрироваться вокруг укрепленных поселений и их гарнизонов, усиленных бронетехникой. К сожалению, до замков времен раннего феодализма, в которых можно пересидеть длительную осаду, нам как до местных лун пешим ходом, но и беззащитными деревнями такие анклавы уже не назовешь.

Пока мы гоняли чаи и кофий, да строили воздушные замки на голом месте, штурман показал союзникам видео с беспилотника.

Вместе с иржиками фильмец глянули и свободные от вахты офицеры, после чего по лодке мигом разлетелся слух о сексуально озабоченных амазонках, населяющих оставшийся за кормой архипелаг. Мол, нравы у этих амазонок самые что ни на есть садомазо – своих мужиков жуткие бабы держат в кулаке «за это самое», причем в прямом смысле этого слова. Да еще и ростом местные дамочки таковы, что лучше не заводить с ними шашней, ибо сие чревато попаданием в сексуальное рабство.

– У экипажа появилась тема, которая на какое-то время отвлечет народ от разных нехороших мыслей. Пусть мужики почешут языки, пока есть время, – охарактеризовал ситуацию Альберт Петрович, не понаслышке знакомый с длительными морскими походами. – Сами знаете, что у большинства моряков на Земле остались семьи и дети… М-да, железные парни у Варнакова, настоящие морские волки.

К счастью, серокожие еще не освоили русский язык до такой степени, чтобы прислушиваться к фантастическим россказням и байкам наших офицеров.

Посмотрев видео, иржики было воинственно загалдели, но быстро притихли после грозного окрика своего непосредственного начальника. Радруфу, на которого давил груз ответственности за экспедицию, явно не улыбалось зарекомендовать себя плохим командиром в глазах землян и академ-механика Вуриза. Поэтому «полиглот», как мы называли Радруфа в разговорах между собой, зорко следил за дисциплиной среди своих воинов.

Что же касается основной темы, серокожие, к сожалению, не смогли сообщить нам ничего полезного, относящегося к великанам. Иржики понятия не имели, какие нравы царят в обществе амазонок и их мужей, ничего не знали об организации и социальном устройстве общества краснокожих гигантов, не говоря уже о языке, вооружении и прочем. В общем, информации ноль, и буквально через несколько часов мы позабыли об островах Людоедов и их обитателях, окунувшись в совершенно иной мир – мир войны между землянами.

Спустя двадцать часов, как и планировалось, «Смоленск» прибыл в район, где, по идее, должны были находиться захваченные американцами суда. Сбавив ход, подлодка некоторое время тихонько подкрадывалась к берегу, пока акустик не дал «добро» на всплытие на перископную глубину.

Всплыли, осмотрелись, сразу же определившись, что находимся у входа в залив приличных размеров. Либо в огромной бухте, в которой, если понадобится, можно смело маневрировать и в подводном и в надводном положении, не опасаясь выскочить на берег. Если, конечно, это позволят сделать здешние глубины.

Безымянный залив достаточно глубоко вдавался в сушу, окружавшую указанную акваторию почти с трех сторон. В перископ отчетливо просматривалась береговая линия, находившаяся северо-западнее, севернее и восточнее текущей позиции нашей подводной лодки. То тут, то там над побережьем поднимались хорошо различимые столбы дыма, явно рукотворного происхождения. А несколько минут спустя радист доложил, что мы можем свободно прослушивать две радиочастоты, на которых спокойно разговаривают на каких-то азиатских языках. Причем болтают, судя по всему, совершенно не опасаясь, что их переговоры может подслушивать кто-то посторонний.

– Говорят на вьетнамском, а второй, кажется, малайский, – послушав звучащие из динамика мяукающие фразы, авторитетно заявил бывший кэгэбэшник. – Странно, что не используют шифрованные каналы.

– Ни черта не видать… Что горит, где, почему – ничего отсюда не разглядеть. Хорошо, всплывем, запустим беспилотник, далее – смотрим по обстановке, – решил Варнаков, опуская вниз трубу перископа. – Продуть балласт!

– Есть продуть балласт, – мгновенно отозвался старший помощник, капитан 2-го ранга Владимир Мельник.

– Серега, спроси азиатов что-нибудь по-английски, что ли, а если не поймут – попробуй французский и немецкий, – приказал каперанг радисту.

– Есть, – кивнул капитан-лейтенант Великанов, переключая какой-то тумблер. – Хэллоу, френдз! Май нэйм из…

– Альберт Петрович идет со мной, а вы, парни, ждите нас здесь, – глянув на нас, произнес командир «Смоленска» и после секундной паузы разъяснил: – В «лимузине» и так мало места, а наружу я никого не пущу.

– Кэп просто перестраховывается – боится, чтобы сухопутные не свалились за борт, – ухмыльнулся старший лейтенант Ковальчук, выждав, когда Дмитрий с Петровичем исчезли в соседнем отсеке. – Волнение моря – штука серьезная, его нельзя недооценивать… Помню, взяли мы как-то раз на борт…

– Юра, засунь свои бородатые байки красному осьминогу, сожранному белой акулой, в одно черное-пречерное место, – повернувшись к Ковальчуку, Владимир Мельник не очень вежливо перебил рассказчика на полуфразе.

– Уже и пошутить нельзя, – вздохнув, химик сделал вид, что обиделся и раскаивается в содеянном. – Вот, кстати, анекдот про акулу и осьминога…

Видимо, наступивший день не благоволил нафталиновым байкам и пустопорожней болтовне штатных балагуров и зубоскалов. Очередная фраза старшего лейтенанта оборвалась на полуслове, когда до нас донесся экранированный корпусом подлодки отдаленный грохот взрыва. В следующее мгновение мне показалось, что наш корабль качнуло, хотя до этого я не замечал даже легкого волнения моря.

Вахтенные офицеры засуетились, старпом бросился к перископу, Ковальчук пулей выскочил в соседний отсек. Мы притихли, сбившись в плотную группу, чтобы не мешать морякам делать их работу.

Спустя несколько секунд где-то вдалеке грохнуло еще раз, и корпус «Смоленска» вздрогнул от гидродинамического удара.

– Срочное погружение! – отдал приказ старпом, не отрываясь от окуляров перископа. – Курс – пятьдесят, глубина – пятнадцать, скорость – восемь.

– Едва мы успели поднять дрон, как по нам тотчас засадили солидным калибром, – в помещение центрального поста буквально влетел Варнаков. Следом за каперангом появился Альберт Петрович, прислонился к переборке, от души ругаясь вполголоса. – Сергей, что ты сказал этим уродам, отчего они сразу же стали кидать снаряды?

– Ничего такого я не говорил, товарищ капитан первого ранга, – возразил Великанов. – Назвал себя, сообщил, кто мы, сказал, что не мешало бы пообщаться… Все.

– Так какого… буя… на нас навели артиллерию? – прошипел Петрович. – С кем ты, вообще, там законнектился?

– Какие-то вьетнамцы, наверное, – пожал плечами радист. – Откуда я мог знать, что у них есть артиллерия?

– Ладно, проехали, – махнув рукой, командир «Смоленска» опустился в свое кресло. – Сейчас выдвинем антенны, скажешь им… на чистом русском языке, чтобы быстрее дошло. И не стесняйся, я разрешаю загнуть от души.

– Есть, – капитан-лейтенант принялся «колдовать» над своей аппаратурой.

Изменив курс, подводная лодка стремительно исчезала с поверхности моря, подгоняемая разрывами третьего и четвертого снарядов. Хорошо еще, что они взорвались в отдалении – видимо, наводчики орудий не разглядели маневра нашей, уходящей на глубину АПЛ, и ошиблись с определением точных координат цели.

– Антенна вышла, дрон под управлением, картинка есть, – доложил Мельник, после чего радист быстро-быстро затараторил по-английски, органично вворачивая в свою речь отборную матерщину на языке родных берез. Бывший кэгэбэшник одобрительно кивнул головой: мол, все правильно, пусть слушают, что мы о них думаем.

– Выведите видео на экран, чтобы все видели, – приказал Дмитрий, после чего на мониторе появилось изображение, передаваемое со всех камер беспилотника. Мы уставились на экран, разглядывая силуэты четырех кораблей земного происхождения, видневшихся в глубине залива, и трех небольших парусников. Даже столь далекий от морской тематики человек, как я, смело мог бы утверждать, что перед нами пара контейнеровозов, танкер, грузовое судно и три штуки… парусные яхты, что ли?

– Товарищ капитан первого ранга! – неожиданно воскликнул Великанов, оборачиваясь к Варнакову. – Просят вас… Готовы к диалогу.

– Включи на громкую, – отреагировал командир «Смоленска», поднося к губам микрофон. – Капитан первого ранга Варнаков слушает…

– Моя русски говорить мало-мало, моя говорить инглиш, – динамики донесли до нас голос человека, говорившего на русском с просто чудовищным акцентом. – Спик инглиш, плиз?

– Окей, спик инглиш, – хмыкнув, каперанг с легкостью перешел на язык Каннингхэма и Коллингвуда.

– Самый мелкий корабль в темной окраске – это танкер, достаточно старой постройки, между прочим. За ним стоят два контейнеровоза, мористее, ближе к нам – сухогруз, вероятно, балкер, – воспользовавшись невольно возникшей паузой, Альберт Петрович провел краткий ликбез для сугубо сухопутных товарищей. – А вот что за калоши торчат возле сухогруза, я, пожалуй, вам не скажу… Больший сильно смахивает на трехмачтовый барк, а парочка одномачтовых весьма напоминает драккары викингов.

– Какие-нибудь реконструкторы, наверное, – предположил Александр. – Склепали реплики, устроили регату и, как и мы, угодили в другой мир.

– Владимир, можно ли приблизить или увеличить изображение? – поразмышляв пару секунд, майор Рачко обратился к старшему помощнику.

– Попробую подлететь ближе, запаситесь терпением – тут навскидку не меньше трех миль будет, – ответил капитан 2-го ранга Мельник, как и мы рассматривавший застывшие на якорной стоянке корабли.

– Говорит командир: боевая тревога! – командир «Смоленска», до этого момента что-то обсуждавший с вьетнамцами по-английски, неожиданно перешел на русский. – Экипажу занять места, согласно боевому расписанию! Приготовиться к торпедной атаке!

– Что происходит?! – первым отреагировал Петрович. – Нас атакуют?!

– Нет, атакуем мы, – абсолютно спокойным тоном объявил Варнаков. – Хочу продемонстрировать вьетнамцам, на что мы способны, а то они мне не верят.

– Дима, ты всерьез готов потратить торпеды, чтобы доказать азиатам их неправоту? – старший помощник резко повернулся к командиру. – Я не намерен обсуждать приказ, но…

– Одну торпеду, Вова, всего лишь одну торпеду, – в голосе каперанга звякнул металл. – Цель – трехмачтовый барк… Исполнять!

– Есть, – коротко и без каких-либо эмоций отозвался кавторанг. – Командиру бэ-чэ – три доложить о готовности…

…Во дают! – я невольно восхитился слаженному профессионализму наших, российских подводников. – Так же спокойно и деловито они пустили ко дну «Велла Гульф», «Трэкстон» и «Нью-Гэмпшир»… Арно де ла Перьер нервно курит в сторонке…

Командный состав подводного ракетоносца вывел субмарину на ударную позицию, лодка выпустила одну торпеду, поразившую намеченную цель – трехмачтовый парусник. Круживший в воздухе беспилотник беспристрастно фиксировал происходящее, и мы все прекрасно видели огромный столб воды, вздыбившийся на месте указанного корабля. Торпеда разнесла барк на кусочки в прямом смысле этого слова, уцелевшие оконечности корпуса мгновенно пошли ко дну, деревянные обломки посыпались на палубу сухогруза. Созданная взрывом волна захлестнула стоявшие рядом «драккары», однако они удержались на плаву.

На борту контейнеровозов, танкера и сухогруза возникла паника – экипажи судов в темпе спустили штатные спасательные средства, рванув на них к спасительному берегу. На берегу же… на берегу можно было разглядеть толпы людей, высыпавших на пляж, и десятки высотных домов, видневшиеся за полосой местных джунглей.

В некоторых районах кластера – мы ни капельки не сомневались в том, что видим частичку земного города – клубился дым, поднимаясь в воздух темно-серыми столбиками.

– Эх, какого красавца пришлось топить, – вздохнул Альберт Петрович. Мы, в свою очередь, молча смотрели на спешное бегство моряков, в глубине души надеясь, что торпедный залп по паруснику обошелся без человеческих жертв. Как-то все наперекосяк пошло с переговорами с этими чертовыми вьетнамцами, неправильно и бестолково.

– …ворит полковник вооруженных сил Корейской Народно-Демократической Республики Хван Ду Сен, – в динамиках неожиданно зазвучал уверенный и властный голос, говоривший по-русски с легким акцентом. Также с азиатским, но достаточно чисто, не коверкая слова. – От лица командующего вооруженными силами Корейской Народно-Демократической Республики, генерал-лейтенанта Ким Ир Чона, я прошу российских подводников не уничтожать ценные гражданские корабли…

– Это еще кто такой? – Мельник с удивлением воззрился на командира АПЛ.

– Откуда я знаю? – Дмитрий пожал плечами и добавил: – Сейчас разберемся… Капитан первого ранга Варнаков на связи…

В следующие несколько минут мы тихонечко офигевали, переваривая информацию, звучавшую из уст человека, назвавшегося полковником Хван Ду Сеном. Сей товарищ, как выяснилось чуть позднее, действительно оказался тем, кем он и представился – старшим офицером ВС армии КНДР, которому мы нечаянно спутали все его планы. Точнее, совместные северокорейско-вьетнамские планы по присоединению к уже имеющимся владениям многолюдного индонезийского кластера, а также экспроприации ранее экспроприированных американцами кораблей.

Впрочем, как позднее выяснилось, единственной серьезной неприятностью во всей этой ситуации оказалось то, что полковник Хван Ду Сен был вынужден давать здешние расклады прямым текстом, да еще и в открытом эфире. Хорошо еще, что на русском языке, практически незнакомом как основной массе населения индонезийского анклава, так и большей части перенесшихся в иной мир землян.

Итак, Его Величество Катаклизм взял, и почти прямо с демаркационной линии между двумя Кореями переместил в новый мир полторы мотострелковых дивизии Корейской Народной Армии.

В отличие от нас, появившихся в новом мире с легким стрелковым оружием и собиравших вооружение с бору по сосенке, северокорейцы изначально обладали солидными арсеналами, которых, вероятно, хватило бы для завоевания целого континента. Если бы, конечно, соотечественники Хван Ду Сена действительно очутились на упомянутом континенте, а не на сравнительно крупном острове. Кроме того, Провидение распорядилось таким образом, чтобы на данном острове оказались всего лишь тринадцать населенных людьми кластеров, плюс парочка фрагментов земных ледников.

Второй крупной удачей северокорейцев являлось то, что их анклав не имел прямого выхода к побережью: до ближайшего берега моря было километров пятнадцать, если считать напрямик.

Третьим, не менее значимым фактором грядущего успеха стали северные соседи, а именно вьетнамцы, сразу же ставшие надежнейшими союзниками, а также шведы, мгновенно завоеванные и переведенные в статус вечных рабов. А кем еще могут стать члены общества, в котором узаконены сексуальные и прочие извращения, не вписывающиеся в здоровую азиатскую мораль азиатской же деспотии? Только существами второго сорта, лишенных любых прав и имеющих сомнительную ценность для нормального человеческого общества.

После объединения с вьетнамцами и захвата территории бывшего шведского королевства четыре механизированных батальона армии КНДР выдвинулись на юг.

Войдя в датский, канадский и норвежский кластеры, новоиспеченные союзники практически не встретили никакого сопротивления и, оставив в них небольшие гарнизоны, покатили дальше по направлению к местному экватору.

В следующих анклавах союзникам пришлось вспомнить о дипломатии, так как на данных территориях окопались, причем в прямом смысле этого слова, боливийцы и аргентинцы. Окопались, чтобы дать отпор морпехам «дяди Сэма» и их «прокси» в лице хорватов и албанцев, которые, собственно, и граничили с латиноамериканцами.

Справедливости ради, уточним, что количество американских солдат было ограниченно – сборный взвод морской пехоты с «Трэкстона» и «Велла Гульфа», да штук пять типа военных советников. В общем, хорошо мотивированные и обученные северокорейские бойцы с удовольствием помножили «кожаных воротников» на ноль, а хорваты и албанцы понесли катастрофические потери под огнем РСЗО. Остатки пиндостанских «прокси» отступили на юг, оставив победителям собственные территории.

Подойдя к индонезийскому анклаву, союзники не полезли под удары «томагавков» и корабельных орудий, предпочтя вступить в переговоры с такими же азиатами, как и они сами. Переговоры, которым поначалу активно мешали американцы, тянулись вот уже две недели, и к моменту нашего появления стороны все еще занимались дипломатическими маневрами.

Генерал-лейтенант Ким Ир Чон, с одной стороны, прекрасно понимал, что бежать индонезийцам некуда, с другой – желал получить не очередных побежденных и будущих рабов, а сильных и многочисленных союзников. По этой причине (а также из-за таяния антарктического и гренландского ледников, которые закинуло к северу от данного кластера) северокорейцы и вьетнамцы ограничились захватом стратегически важного полуострова, куда передислоцировали батарею 122-мм гаубиц.

Дальности стрельбы этих гаубиц хватало, чтобы блокировать стоявшие у индонезийского берега гражданские корабли и потопить их в случае попытки уйти с якорной стоянки. Впрочем, прорываться в открытое море моряки не собирались по совершенно иной причине – ввиду ограниченного количества оставшегося на судах топлива. Львиную долю запасов топлива со всех четырех земных кораблей пиндосы перекачали на борт круизного лайнера «Эксплорер оф зе си», на котором и сбежали, как только узнали о разгроме своего флота. Сбежали, надо сказать, весьма вовремя, буквально за пару часов до установки союзниками артиллерии на упомянутом выше полуострове.

После переноса, осознав представившиеся ему возможности, генерал Ким Ир Чон запретил своим командирам устанавливать радиосвязь с закинутыми в иной мир землянами. Не афишируя свое присутствие, северокорейские радисты круглосуточно прослушивали эфир, расшифровывали и анализировали перехваченные радиограммы. Поэтому никто из нас не подозревал, что на далеком западном острове в реве танковых моторов и лязге гусениц рождается новая КНДР во главе с новым Кимом, а азиаты, в свою очередь, не подозревали о существовании нашей Конфедерации.

Тотально проигравшей во всей этой эпопее стороной, не считая покоренных и обращенных в рабство европейцев, оказались американцы.

Поначалу пиндосы безуспешно потратили кучу времени на поиски русской подлодки, компенсировав трату ресурсов захватом в качестве призов гражданских судов.

Осознав, наконец, что вражеская субмарина бесследно исчезла в океанских глубинах, янки перенесли внимание на дела сухопутные. На суше ситуация складывалась не в пользу звездно-полосатых разносчиков дерьмократии и их «прокси» – механизированные подразделения армии КНДР неумолимо продирались через джунгли на юг, а у пиндосов не имелось ни сил, ни средств, чтобы остановить или хотя бы притормозить вражеские колонны.

Неизвестно, чем бы в конечном итоге закончилось противостояние американского флота и северокорейских танков и артиллерии, если бы не Его Величество Случай. В один прекрасный день радар «Трэкстона» засек три малоразмерные цели, которые медленно тащились на северо-восток через пролив между Новой Америкой и Новой Британией (так янки именовали остров, лежавший южнее Новой Америки). Захват трех парусных судов не представлял для экипажа эсминца сложной задачи, и спустя пару-тройку часов янки узнали, что в новом мире присутствуют аборигены!

Точность трофейных карт, мягко говоря, оставляла желать лучшего, а три с половиной десятка пленников пришлось изощренно пытать, ибо туземцы не отличались особой разговорчивостью. Единственное, что доподлинно точно узнали америкосы, так это то, что обитаемые земли следует искать в том же самом направлении, куда закинуло те земные территории, с которыми ранее удалось установить радиосвязь – на востоке. К этому времени некоторые из собеседников с востока перестали выходить на связь, а в эфире все чаще и чаще звучала арабская речь.

В общем, звездно-полосатые не стали ждать, когда их корабли накроет разрывами северокорейских снарядов, сделав ставку на морскую экспедицию в восточном направлении. Ставка была бита русскими ракетами, и нескольким сотням граждан США, остававшимся в индонезийском кластере, пришлось спешно бежать на своем круизном лайнере.

– Кхм… Товарищ капитан второго ранга, думаю, нам все же нужно показать эту киношку нашим серокожим союзникам, – обращаясь к старшему помощнику, негромко произнес Альберт Петрович, имея в виду транслируемое беспилотником видео. Командир «Смоленска», продолжая беседу с полковником Хван Ду Сеном, бросил взгляд на экран и утвердительно кивнул головой.

– Считаете, что парусник принадлежал их государству? – мгновенно сориентировался Мельник. – Один из мелких, кстати, тоже утоп… Не виноватые мы, он сам… накрыло взрывной волной.

– Да хрен с ним, ты глянь на рангоут взорванного барка – оснастка почти такая же, как на паровых фрегатах иржиков, – Петрович вытянул руку, указывая на изображение трехмачтовика. – Видишь?

– Так-так-так, такелаж – у любовницы начальника возник мандраж… А ведь вы правы, товарищ майор, – совершенно иным тоном произнес кавторанг, уважительно глянув на старого моряка. – Ковальчук! Иди сюда, есть работа для химика!

Лично для меня разговор о рангоуте и такелаже напоминал общение двух китайцев, причем на их родном сленге, но коли Альберт Петрович что-то заметил, то… Спустя полчаса старший лейтенант Ковальчук в нашем присутствии продемонстрировал нашим союзникам нарезку с видеозаписи, на котором были прекрасно видны все три парусника, а также уничтожение трехмачтовика.

– Это торговый корабль Дайяра, – переглянувшись с Вуризом, сразу же заявил Радруф. Воины-иржики дисциплинированно помалкивали, хотя взрыв барка явно пришелся им не по душе. – Как он здесь оказался?

– Хороший вопрос, – хмыкнул Варнаков, пришедший в четвертый отсек, чтобы лично расспросить серокожих. – Мы знаем, что американцы захватили данный кораблик вместе с двумя небольшими парусниками. Такими, как эти двое, – на экране появились полузатопленные «драккары».

– Это боевые ладьи народа махееров, – поморщился младший командир «морских воинов». – Махееры – пираты, живущие разбоем и воровством. Они нападают лишь на тех, кто плохо вооружен. Наш торговец был плохо вооружен, поэтому махееры захватили его.

– Где, говоришь, живут эти твои махеры? – прищурился Дмитрий. Ковальчук оперативно развернул карту нашего полушария (интересно, западное оно или восточное?).

– Здесь, на Воровских островах, – Радруф ткнул пальцем в группу островов, расположенных значительно севернее нашего материка. – Махееры неплохие мореходы, они не боятся ходить в далекие походы.

– Далековато они забрались, твои махеры, – пробурчал бывший кэгэбэшник, оценив расстояние от нашего местоположения до архипелага махееров. – Две тысячи миль по прямой, не меньше.

– Скорее всего, наш торговец попал в шторм, и его отнесло к северу от обычного торгового маршрута, – в разговор вступил академ-механик Вуриз, младший командир «морских воинов» переводил. – Махееры выходят на разбой флотилиями, от пяти до пятнадцати вымпелов в каждой. Вероятно, их эскадра также попала в шторм.

– Американцы захватили всего два «драккара», и если бы у махеров была целая флотилия – их бы с легкостью засекли с помощью радаров и вертолетов, – заметил Альберт Петрович, изучая карту.

– И наши, и американские технологии позволяют обнаружить корабли далеко за горизонтом на большом расстоянии, – добавил командир «Смоленска». Радруф перевел, Вуриз удивленно вскинул брови, по рядам воинов-иржиков пронесся восхищенный шепот. – Черт, северные корейцы ни фига толком не знают ни про барк, ни про эти «драккары».

– А кто нам мешает спросить у индонезийцев? – усмехнулся я. – Мы с ними вроде бы не воюем.

– Точно! Дмитрий, давай посадим дрон и выйдем на связь с обрезанцами! – Петрович азартно потер ладони, предвкушая… полагаю, очередные приключения на одно место.