Текст книги "Как жить в Викторианскую эпоху. Повседневная реальность в Англии ХIX века"

Уже через несколько лет котелки активно носили не только егеря, но и выезжающие на охоту джентльмены. Более дешевый, чем цилиндр, и гораздо более долговечный, котелок постепенно стал излюбленным головным убором банкиров и клерков, и в конце концов перекочевал на головы сельских рабочих. Лишь на головах фабричных рабочих никогда не появлялись котелки. Клерки, банкиры и управляющие сделали котелок своим традиционным головным убором, он стал символом среднего класса в больших и маленьких городах. Городских рабочих, имевших дерзость надеть такую же шляпу, как и «вышестоящие» представители среднего класса, ждала расправа – скорее всего, после этого они остались бы без работы. А вот в сельской местности котелок имел совершенно иное культурное значение – здесь он был связан со спортивными мероприятиями на свежем воздухе и указывал на общность носивших его представителей высшего и рабочего класса.

Рис. 19. Шляпа-котелок.

Cassell’s Family Magazine, 1884.

Кроме того, мужчины носили соломенные шляпы, однако не в городе. Сельские работники надевали их, чтобы уберечь голову и шею от солнца, когда работали в поле, а аристократы – за городом во время викторианского аналога современного отпуска, во время отдыха и занятий спортом на реке или на побережье, во время посещения крикетных матчей. Чрезвычайно прочным предметом была соломенная шляпа-канотье – ее можно было даже катать по улице. Предприятия, расположенные вокруг Лутона в Бедфордшире, выпускали шляпы самых разных фасонов для мужчин и женщин; а среди моих прабабушек были те, кого во время переписи зарегистрировали как плетельщиц соломы. Но канотье пользовались самой большой популярностью у мужчин. Такие шляпы изготавливали, сшивая в виде спирали длинные полосы сплетенной в косичку пшеничной соломы. В отличие от многих других соломенных шляп, канотье делали из нескольких слоев соломы, и в законченном виде эти шляпы были очень жесткими. Хорошее канотье могло прослужить человеку почти всю жизнь. Большую часть столетия оно оставалось предметом роскоши, но около 1880 года плетеную солому начали импортировать из Китая, что пошатнуло позиции внутреннего соломенно-плетельного производства и привело моих предков на грань нищеты. Благодаря тому, что соломенные шляпы внезапно стали доступными, скромные клерки смогли присоединиться к своим обеспеченным собратьям и завести себе специальный головной убор для «отпуска», выходного дня в парке или загородного уик-энда.

Рис. 20. Шляпа-канотье.

Cassell’s Family Magazine, 1884.

Канотье предназначались для гребли и загородного отдыха в целом. Другие виды спорта также понемногу стали ассоциироваться с определенными головными уборами. Маленькие шапочки без полей («таблетки») украшали головы тех, кто занимался легкой атлетикой или гимнастикой. «Таблетки» стали частью униформы в первых велосипедных клубах. Маленькая и легкая, напоминающая плоскую круглую коробочку для таблеток, эта шапочка не слетала с головы, даже когда человек энергично двигался. Сшитая из мягкой ткани, она идеально подходила для того, чтобы пришивать эмблемы и значки. К концу столетия коммерческие компании стали одевать в такие шапочки своих курьеров. По сей день шапочки без полей носят посыльные в американских гостиницах.

Рис. 21. Спортивная кепка.

The Sunlight Yearbook, 1897.

Рис. 22. До 1880-х гг. рабочие носили бесформенные круглые шляпы, потом популярность приобрела кепка.

Good Words Magazine, 1880.

Кепка с козырьком долго была спортивным головным убором. Яркие кепки носили жокеи в XVIII веке, носили их и те, кто занимался спортивной ходьбой на длинные дистанции – в первые два десятилетия XIX века этот вид спорта стал сенсацией и собирал огромные толпы зрителей. В 1837 году кепки начали бесплатно раздавать игрокам в регби в Школе Рагби (Регби). Игроки в крикет перешли на кепки примерно в 1850 году, головные уборы примерно такого же фасона носили футболисты. Вполне возможно, именно давние спортивные традиции привели к тому, что к концу столетия матерчатая кепка с козырьком приобрела большую популярность среди мужчин из рабочего класса. Вплоть до 1880-х годов рабочие в городах и деревнях носили фетровые шляпы с круглой тульей и круглыми полями. От дождя такие шляпы быстро теряли жесткость и становились бесформенными, хотя небрежный вид нисколько не мешал им выполнять основную задачу – защищать голову от солнца, ветра и дождя. Однако к 1901 году городские рабочие массово перешли на кепки. Это стало самым узнаваемым признаком горожанина, у сельских жителей головные уборы могли быть разными.

Женская одежда

Нижнее белье

Викторианская порнография отличалась большим разнообразием – от очаровательно наивных изображений слегка приоткрытой женской щиколотки и пикантных фото роскошных соблазнительниц в корсетах и панталонах до весьма откровенных композиций, где модели не имели на себе решительно никаких панталон. Однако первый предмет одежды, в который женщина облачалась по утрам, крайне редко появлялся в мире взрослых развлечений. Женская сорочка не считалась рискованным дезабилье – напротив, она имела культурный подтекст чистоты. Реклама мыла в конце викторианского периода могла изображать молодую женщину, одетую в одну сорочку, с распущенными по плечам волосами, и это казалось вполне целомудренным.

Сорочку почти всегда шили из хлопка, и, хотя с годами ее фасон претерпел незначительные изменения, она оставалась, в сущности, простой трубообразной рубахой с короткими цельнокроеными рукавами. У нижней рубашки был глубокий вырез, руки и икры женщины оставались открытыми. Сейчас во многих магазинах можно купить ночную рубашку такого фасона (но ночная рубашка викторианской женщины была более основательной – она полностью закрывала руки и доходила до щиколоток).

Стоя в холодной спальне, викторианская женщина, надев сорочку, натягивала на себя панталоны. Трусы, которые мы носим сегодня, восходят именно к этой викторианской новинке – о том, что панталоны были известны британцам и в более раннее время, имеется крайне мало упоминаний, но к концу правления королевы Виктории без панталон было не обойтись. Изначально они представляли собой две отдельные штанины длиной до колена, соединенные поясом. Как нетрудно догадаться, промежуток между ногами оставался полностью открытым.

Поначалу панталоны были встречены довольно враждебно. Они, согласно всеобщему мнению, были не чем иным, как имитацией мужского нижнего белья, и в этом смысле оскорбляли женскую добродетель и порядочность – общество долгое время руководствовалось библейскими предписаниями, которые запрещали женщинам одеваться в мужскую одежду, а мужчинам носить женскую. В панталонах, кроме того, обычно щеголяли проститутки, чтобы распалить клиентов. Тот факт, что панталоны вполне свободно носили в некоторых других европейских странах, например во Франции, лишь усиливал предубеждение против них. Однако для неприятия были и вполне практические причины.

Лишний слой одежды просто мешал. Панталоны полагалось носить под длинной верхней юбкой и еще несколькими нижними юбками, каждая из которых уже закрывала тело от талии до щиколоток. Кроме того, панталоны затрудняли процесс раздевания, это особенно мешало, если женщине нужно было облегчиться. Я сама, увы, столкнулась с этой проблемой, когда носила викторианскую одежду. Снять панталоны, чтобы ответить на зов природы, отнюдь не легкая задача, и вы в конце концов можете остаться в довольно неловком положении.

Панталоны распространились благодаря моде на кринолины. Кринолин, или юбка на обручах, представлял собой каркас из стали и хлопковой ленты, отделявший юбку от ног. Теперь, когда уличное платье было как бы само по себе, посещение уборной не составляло труда. Однако возникли новые проблемы. Любое неосторожное движение или внезапный порыв ветра могли приподнять кринолин вместе с юбкой, выставив напоказ ноги женщины. Когда юбки находились так далеко от тела, панталоны позволяли не только сохранить немного тепла, но и соблюсти приличия, если порыв ветра поднимет кринолин.

Со временем панталоны получили более широкое признание. Королева Виктория была их горячей поклонницей, и в коллекциях исторической одежды по всей Британии сегодня можно найти не одну пару простых хлопковых панталон с искусно подрубленными краями, украшенных незаметной монограммой с инициалами королевы. Сохранившиеся образцы показывают, что она охотно носила панталоны, частично соединенные между ногами – такие появились на одном из этапов развития панталон до 1880-х годов. В конце века, когда начали появляться полностью сшитые панталоны, королева Виктория не стала следовать моде.

Одна из самых интересных сохранившихся пар панталон, которые мне доводилось изучать, датируется концом 1860-х годов. Их носила женщина из рабочего класса. Панталоны с открытой промежностью прочно и искусно сшиты из голубой хлопковой ткани. Они немного длиннее, чем более поздние модели, и застегиваются под коленом с помощью маленькой пуговицы, что обеспечивает максимальный охват и не позволяет штанинам задираться на ногах. Они сильно застираны, от долгой носки стали мягкими, но женщина аккуратно их чинила. Заплатки на коленях, вероятно, свидетельствуют о том, как много часов эта женщина провела за мытьем полов и чисткой каминов.

Панталоны были интимным предметом одежды, и потому в Викторианскую эпоху их шили преимущественно дома. Производителям готовой одежды хватало благоразумия не рекламировать панталоны слишком явно, хотя наладить их массовое производство было совсем не сложно, а подгонка под разные размеры почти не требовала усилий. Простота кроя викторианских панталон – одна из характерных особенностей домашнего производства. Людям нужны были простейшие формы, которые они могли бы воспроизвести самостоятельно, чтобы обшить всю семью. Если речь шла о паре панталон, женщине было достаточно простой схемы, в то время как для более сложного предмета одежды, например рубашки, могла потребоваться полноразмерная выкройка. Поздневикторианские панталоны иногда украшали кружевом, но в основном они были простыми и функциональными. В антикварных лавках иногда встречаются затейливые шелковые панталоны от производителей готовой одежды, но эти образцы, как правило, относятся не к Викторианской, а к Эдвардианской эпохе.

Сорочка и панталоны закрывали большую часть тела женщины, и, чтобы закончить с первым, «основным», слоем одежды, ей оставалось только надеть чулки. Чулки делали из хлопка, шерсти и шелка. В 1837 году продавались в основном чулки машинного производства. Цвета были разными. Белый оставался в моде с начала века, но с 1850-х годов смелые молодые девушки начали носить чулки ярких цветов и чулки с рисунком – зеленые и сиреневые, тартан и пейсли, в полоску, в горошек и в клетку. Такие чулки были особенно полезны, когда лодыжка на мгновение открывалась взору молодого поклонника.

Рис. 23. Модные женские чулки.

Women’s Penny Paper, 1874.

Более скромные черные чулки широко распространились ближе к концу эпохи – их особенно рекомендовали девочкам предподросткового возраста, которые носили короткие юбки, открывавшие икры. Самым теплым и недорогим материалом была шерсть, к тому же благодаря своим изолирующим свойствам она считалась самой полезной для здоровья. Шелковые чулки были роскошью, доступной немногим. Кроме того, они требовали крайне внимательного отношения и при появлении стрелок предполагали кропотливую штопку.

С 1880-х годов женщины начали пользоваться подвязками для чулок. Сначала чулки пристегивали к отдельному поясу с подвязками, позднее – к подвязкам, пришитым к нижнему краю корсета. До этого викторианские чулки удерживали на месте подвязки, обмотанные вокруг ноги выше колена. Слишком тугие подвязки нарушали кровообращение и могли привести к серьезным проблемам, в частности варикозному расширению вен. А ненадежно затянутые подвязки угрожали огромным конфузом: чулки вместе с подвязками могли спуститься до земли и запутаться вокруг туфель. Это было вдвойне стыдно, поскольку чулки и подвязки считались чрезвычайно интимными и сексуальными предметами одежды. Впрочем, я уверена: мужчинам это зрелище доставляло немало удовольствия.

Сорочку, панталоны и чулки, непосредственно соприкасающиеся с кожей, полагалось регулярно менять, в идеале ежедневно. Однако существовал предмет одежды, который вообще нельзя было стирать, из-за чего чистота первого слоя белья приобретала особенное значение.

В правление королевы Виктории женщины всех классов носили корсеты (см. цветную илл. 9). Судя по архивным записям, даже в тюрьмах, приютах и работных домах женщин в обязательном порядке обеспечивали корсетами. Корсет не только создавал модный силуэт – по мнению викторианцев, корсет обеспечивал женщине самоуважение, сексуальную привлекательность, позволял соответствовать социальным нормам, а также имел ряд полезных для здоровья свойств.

Рис. 24. Типичный корсет, 1869 г.

Common Sense Clothing, 1869.

Широко распространенное убеждение гласило, что внутренние органы женщины нуждаются в поддержке. Мужчины, согласно общему мнению, были в этом отношении гораздо крепче и меньше нуждались в помощи, но даже в отношении мужчин этот вопрос вызывал обеспокоенность, так что среди них большой популярностью пользовались фланелевые нательные пояса. Доктор Йегер взволнованно заявлял, что мужчинам необходимо «опоясывать чресла» (под чреслами в данном случае подразумевались не бедра, а поясница, а «опоясать» значило «прикрыть»). Женщине – сосуду немощнейшему – требовалась еще более надежная защита. Согласно викторианским представлениям, матка и другие репродуктивные органы делали среднюю часть женского организма особенно деликатной и уязвимой. Как ни парадоксально, это убеждение и впрямь было недалеко от истины, поскольку женщина в корсете, особенно привыкшая носить его с детства, постепенно теряла мышечный тонус. Корсет служил опорой для мышц спины и живота, и эти мышцы практически не использовались. Как следствие, они становились слабыми и едва ли не атрофировались. Если бы такая женщина провела день или два без корсета, она, вероятно, обнаружила бы, что его отсутствие доставляет ей дискомфорт, что она быстро утомляется и чувствует неприятную вялость в средней части тела. После этого женщина, скорее всего, вернулась бы к своему корсету с чувством облегчения, лишний раз убедившись в том, что это совершенно необходимый предмет гардероба.

Периодические издания, такие как журнал Female Beauty, утверждали: «Женщины, которые носят очень тугие корсеты, жалуются, что без них не могут сидеть прямо, и, более того, вынуждены надевать корсет на ночь, ложась в постель». Поскольку в то время прямая осанка считалась одним из главных достоинств мужчин и женщин, эти переживания приобретали дополнительный вес. В отличие от непринужденной и не осуждающей культуры XXI века, викторианская культура прямо связывала расслабленную позу с безалаберным поведением и моральной распущенностью. Красивыми, успешными, модными и сильными считались те, кто стоял и сидел прямо.

Держаться прямо в корсете намного легче, чем без него. По моему опыту, в корсете можно сколько угодно сутулиться, но при этом сохранять видимость безупречно ровной осанки. Если вы садитесь на стул, старайтесь устроиться на краешке, чтобы расположить край корсета под правильным углом. Это поможет вам без малейших усилий часами сохранять изящную позу.

Считалось, что корсет полезен не только как опора – он дает тепло, особенно необходимое слабо защищенным внутренним органам женщины: переохлаждение почек и других органов считали опасным и глупым, способным привести к целому ряду расстройств и недомоганий. Женщины, носившие корсет, защищали себя от капризов британской погоды. Корсеты особенно ценили за то, что они защищали от ветра. Многие врачи хвалили женщин, носивших корсет, и ставили их благоразумное поведение в пример некоторым мужчинам, склонным подвергать себя опасности. В целом врачи относились к корсетам вполне положительно. Единственная оговорка в этом вопросе касалась не самого корсета, а практики тугого шнурования – использования корсета для кардинального изменения формы женского тела. Но, по мнению большинства врачей, женщина, совсем не носившая корсет, была ничуть не умнее той, что затягивала его слишком туго. Правильно подобранный и правильно надетый корсет не допускал напряжения связок, поддерживающих матку. Он также был полезен для здоровья мочевого пузыря, предотвращал травмы спины, помогал восстановиться после родов, способствовал здоровому пищеварению и в целом помогал женщине вести активный образ жизни. Во всяком случае, так думали.

Общество по умолчанию ожидало от женщины привлекательной, затянутой в корсет фигуры. Если женщина носила корсет, она ежедневно доказывала себе и окружающим, что у нее есть правила и, что еще важнее, чувство собственного достоинства. Женщине, пренебрегающей корсетом, очевидно недоставало сдержанности – ее ждало неодобрение публики и грубые предположения о ее образе жизни. Без корсета обходились лишь женщины, готовые стать изгоями в обществе.

В 1840-х и начале 1850-х годов часто носили корсеты домашнего производства, сконструировать которые было не сложнее, чем лиф платья. Выкройки и инструкции для их шитья печатали во многих женских журналах вплоть до 1860-х годов. Один из лучших и простейших образцов появился в издании Workwoman’s Guide в 1838 году. Корсеты на этих выкройках состояли из четырех сшитых между собой хлопковых прямоугольников с клиновидными вставками – две для груди и иногда еще две для бедер. В самодельных корсетах обычно было очень мало жестких вставок – пара штук по обе стороны от шнуровки, чтобы корсет не морщился при затягивании, и жесткий бюск, похожий на линейку, который заправляли в тканевый кармашек в передней части корсета. Бюск делали из дерева, рога, металла или китового уса, он придавал корсету наибольшую жесткость. В остальном нужную форму создавали отрезки шнура или веревки, протянутые между близко расположенными друг к другу вертикальными швами. Зашнуровывали корсет сзади.

Слегка укрепленный вставками веревочный корсет очень легко носить, и, на мой взгляд, он удобнее, чем современные бюстгальтеры на косточках. Корсет придает телу изящную форму, поддерживая грудь и сглаживая ненужные неровности. Он достаточно теплый и не слишком ограничивает движения. Даже с затянутой на совесть шнуровкой он не теснее, чем корректирующее белье, которое продается в магазинах в наше время. Пожалуй, в разгар лета в таком корсете может быть довольно жарко, кроме того, трудно подобрать подходящую длину бюска, а иначе он будет впиваться в тело (вопреки распространенному мнению, что чем длиннее корсет, тем лучше; удобнее всего носить корсет, заканчивающийся в районе лобковой кости). Но корсет делает туловище визуально гладким и компактным, что привлекательно смотрится под уличной дневной одеждой. Кроме того, корсет хорошо поддерживает и помогает создать модную высокую линию груди.

Корсеты, изготовленные руками профессионалов, обычно состояли из большего количества деталей (как правило, из восьми). Кроме центрального бюска у них были дополнительные жесткие вставки спереди и сзади, а также во всех швах, скрепляющих между собой тканевые детали. Эти корсеты позволяли зашнуровываться намного туже, чем многие женщины и пользовались. Бюски были не из дерева, а из стали и китового уса – материалов более гибких, что позволяло лучше подтягивать живот при шнуровке.

В 1860-е годы стремление демонстрировать тонкую талию набрало обороты. Старые самодельные корсеты постепенно отошли на второй план, все больше женщин выбирали корсеты, изготовленные профессионалами. Эти модели позволяли придать телу более модные очертания. Наступила эпоха ужасов в истории корсета. Часто цитируют опубликованное в одном женском журнале письмо, наглядно иллюстрирующее крайности ношения корсета. Оно написано женщиной, не только пережившей этот опыт, но и вполне довольной им: «Когда мне было 15 лет, меня отправили в модную школу в Лондоне, где существовал обычай уменьшать талии учениц на 2,5 см в месяц, пока они не станут достаточно тонкими, по мнению директрисы. В 17 лет, когда я окончила школу, обхват моей талии составлял всего 33 см – до этого он равнялся 58 см». То, что это не преувеличение, подтверждают несколько дошедших до нас корсетов с действительно крошечной талией. Для сравнения: окружность талии ребенка ясельного возраста составляет в среднем 50 см. Резкое уменьшение талии могло быть достигнуто только за счет того, что женщина в течение долгого времени носила корсет, размер которого постепенно уменьшали, и не снимала его ни днем ни ночью. Кроме того, она придерживалась строгой диеты, заменяя три основных приема пищи несколькими небольшими перекусами в течение дня.

Рис. 25. Тугое шнурование, 1836 г. Обратите внимание на соединенные лопатки.

The Englishwoman’s Domestic Magazine, 1863.

В других упоминаниях о подобной практике в модных школах говорится, что корсет снимали только на один час в неделю, чтобы девушка могла помыться. Некоторые источники сообщают, что тугое шнурование причиняло боль, но также отмечают, что боль через некоторое время проходила, если ее перетерпеть. Девушки соперничали друг с другом, стремясь сделать талию как можно тоньше, и, несмотря на признания в периодических обмороках и головных болях, в целом относились к этому опыту позитивно. У некоторых молодых женщин он, вероятно, вызывал своеобразную эйфорию. Подобно болезненным обрядам посвящения и инициации, тесное шнурование возбуждало в этих женщинах волнение и гордость, они чувствовали себя принадлежащими к особому кругу. Но подобные крайности действительно были уделом лишь немногих. У подавляющего большинства сохранившихся викторианских корсетов и уличной одежды этого периода вполне обычная талия. В среднем обхват талии у модной одежды, предназначенной для молодых женщин, составляет 48–61 см, а у одежды для пожилых женщин обычно увеличивается на несколько сантиметров. Хотя по стандартам XXI века это все еще довольно тонкие талии. Платье размера М в наше время рассчитано на женщину с талией примерно 69 см. В Викторианскую эпоху меня считали бы полной и мне потребовались бы самые большие размеры, какие только могли найтись в магазинах с бумажными выкройками. Рекламные объявления, которые обещали помочь обладательницам крепкого и внушительного сложения, столкнувшись с обхватом груди 90 см и обхватом талии 73 см, вряд ли бы помогли мне. Однако по статистике, я несколько стройнее средней жительницы современной Британии. Все данные свидетельствуют о том, что большинство викторианских женщин, богатых или бедных, были довольно худыми.

Как «полная» женщина с «внушительной» фигурой, я носила викторианские корсеты разных фасонов в течение продолжительного времени. Когда мне нужно было уменьшить талию на 5 см, я очень быстро справлялась с этим и не испытывала особых трудностей. Здесь мне, конечно, помогал жирок – худой женщине без запасов на талии пришлось бы намного сложнее. Но когда я убирала с талии 10 см, дело существенно осложнялось.

Начиная носить корсет, важно дать телу время к нему привыкнуть. Большинству людей, в том числе имеющим немалый опыт ношения корсета, он поначалу может показаться слишком тесным, но через пару часов они смогут затянуть его туже, чем вначале. Чем сильнее вы хотите изменить свой силуэт, тем дольше должен быть период адаптации. Вы должны быть готовы проявить терпение, не расстраиваться и не впадать в панику. Если вы не привыкли носить корсет, вы, скорее всего, почувствуете себя скованно и вам покажется, что вы задыхаетесь. Паника может еще больше затруднить дыхание и ухудшить ситуацию. Я начала носить викторианский корсет, имея за плечами большой опыт знакомства с корсетами тюдоровской эпохи, и, хотя ощущения очень различались, я, по крайней мере, осознавала, что должна дать себе время. Тело действительно привыкает. Через несколько дней я обнаружила, что в корсете с уменьшенной на 10 см талией могу двигаться так же энергично, как и раньше. Вскоре я уже привычно бегала по двору, ловя разбежавшихся свиней, и драила щеткой полы.

Однако ношение викторианского корсета повлекло за собой проблемы, которых я никак не ожидала. Самой острой оказалась проблема с кожей. Нижнее белье XXI века может натирать в тех местах, где с кожей соприкасаются бретели и другие эластичные детали. Корсет вызывал такое же раздражение, как эластичные ткани, на всей верхней части тела. Хуже всего становилось, когда мне сначала было жарко, а потом разгоряченное тело охлаждалось – пот оставлял на коже соль, возникало ужасное раздражение. Это было настоящей пыткой. После 18-часового рабочего дня в корсете моя кожа краснела и делалась воспаленной, а зуд становился почти невыносимым. Оказалось, зуд от корсета вполне может соперничать с зудом при ветряной оспе.

Другая проблема, с которой мне пришлось столкнуться, проявилась не сразу. У меня возникли проблемы с голосом, и я обратилась к специалисту по речевым дефектам, который заметил, что я дышу преимущественно верхней частью груди и почти не задействую диафрагму. Очевидно, я действительно довольно быстро приспособилась к жизни в корсете: поскольку нижняя часть грудной клетки находилась в сжатом состоянии, я научилась получать необходимый мне кислород, не беспокоя диафрагму. После этого я, наконец, осознала смысл некоторых викторианских оздоровительных советов, которые раньше казались мне довольно странными. Доктор Пай Чевасс в своем сочинении «Советы для дам» (Advice for Ladies) пространно превозносит достоинства пения как отличного упражнения. Теперь я поняла почему: громкое диафрагмальное пение было именно тем, что мне нужно.

Многие люди, пытаясь представить себе, каким образом корсет сжимает тело, и слыша о крошечных талиях викторианских дам, полагают, что речь идет только о мягкой области между тазом и грудной клеткой. Это верно лишь отчасти. Согласно данным викторианских медицинских трактатов, нижние отделы грудной клетки также подвергались сильному сдавливанию. Если вы посмотрите на изображение викторианской женщины в туго затянутом корсете, то увидите, что ее силуэт от груди до талии плавно сужается, без каких-либо неожиданных выступов там, где заканчиваются ребра. Надевая корсет, вы чувствуете это непосредственно на себе. Дышать мешает именно сдавливание грудной клетки, и я обнаружила, что как раз в этом больше всего неудобств. Мягкие ткани вокруг талии меня совершенно не беспокоили. Когда корсет затянут, давление направляет нижние ребра вниз и внутрь. В то же время туловище обретает новые очертания, превращаясь из условного овала в круг. Именно это изменение формы по большей части создает то визуальное впечатление, которое достигается затягиванием талии на первые 5 см. Это оптическая иллюзия, поскольку тот же объем, представленный в виде цилиндра, кажется меньшим.

В конце дня, снимая корсет, я переживала странный момент – непривычно было чувствовать, как тело пыталось вернуться к своей естественной форме. Я ощущала, как моя грудная клетка снова расширяется, и это были довольно обескураживающие пять или шесть секунд.

Рис. 26. Грудная клетка женщины до и после ношения корсета.

Common Sense Clothing, 1869.

Следует заметить, что мой опыт ношения корсета сравнительно невелик – большую часть жизни я прожила без него, и мои впечатления в любом случае будут отличаться от впечатлений тех, кто носил корсет с детства. Я вряд ли могу рассчитывать, что действительно пойму, как чувствовали себя в своих корсетах викторианские женщины. Для них это был хорошо знакомый, привычный предмет одежды, их спинные и брюшные мышцы развивались (или не развивались) под влиянием корсета, и девушки взрослели, привыкая двигаться так, как им позволяла одежда.

Сами викторианцы тоже испытывали по поводу корсетов и талий множество опасений. Разные авторы предупреждали женщин, что тугое шнурование вызывает заболевания груди, отрицательно влияет на пищеварение и детородные функции, ведет к деформации скелета – а также (именно это часто приводили как самый убедительный для женщин аргумент) делает нос красным, так как ухудшает циркуляцию крови. Вопрос заключался в том, что именно считать тугим шнурованием. Где была та грань, за которой благотворная поддержка и нравственный контроль сменялись злоупотреблением и угрозой здоровью? По мнению большинства людей, уменьшение естественной окружности талии на 3–5 см не представляло серьезной опасности для здоровья. Все с детства привыкали к тому, что женщины носят корсет, ведь они видели его еще на своих матерях.

Определить в этом вопросе границы пользы и естественности было не так просто. Если корсет носили почти все женщины, и в результате их талии действительно уменьшались в размерах, где следовало искать образец, который мог бы послужить для всех примером? Многие авторы обращались к греческим и римским статуям как к социально приемлемому способу говорить о женском теле. Классическая скульптура показывала обнаженные женские формы в достойном виде, и эта достойная нагота была весьма кстати лишена всяких признаков знакомства с корсетами. В качестве образца для подражания часто приводили Венеру Медицейскую – общепризнанный идеал красоты, изваянный в натуральную величину и обладавший талией 66 см.

Кроме многочисленных модных корсетов в продаже появились корсеты «оздоровительные». Казалось бы, эти предметы одежды – коммерческий результат настойчивых и часто высказываемых в печати опасений о вреде корсета – должны быть менее тесными. Однако беглый взгляд на рекламные объявления и на сохранившиеся образцы подтверждает, что они мало отличались от обычных модных корсетов. Их оздоровительное действие связывали прежде всего с дополнительными отверстиями, которые позволяли коже дышать – хотя я, учитывая мой опыт с раздражением кожи под корсетом, с удовольствием опробовала бы на себе одну из таких моделей.

Рис. 27/28. Силуэт с естественной талией и женская фигура в корсете, 1869 г.

Common Sense Clothing, 1869.

Закончив с корсетом, женщина могла надевать остальное белье. Приходила очередь нижних юбок. Они могли быть разных форм и видов. Основной комплект состоял из одной фланелевой юбки и одной хлопковой, хотя не всегда ограничивался только ими. Сначала надевали белую хлопковую юбку, поскольку ее было легче стирать. Случаи, которые могли возникнуть во время менструации, делали такой выбор особенно разумным, а практичность и функциональность хлопковой юбки, как правило, предполагали простую форму и отсутствие отделки. Фланелевая нижняя юбка должна была давать тепло и тоже, как правило, имела простую форму, хотя иногда получала скромную отделку. Эта юбка была короткой – чуть ниже колена. Обычно у нижних юбок был хлопковый пояс-кокетка, чтобы не добавлять лишнего объема бедрам и не портить эффект корсета, – у меня есть оригинальная нижняя юбка как раз такого покроя. Это были две основные нижние юбки, которые в правление королевы Виктории носили женщины из всех слоев общества. Однако тем женщинам, которые внимательно следили за модой, требовалось еще кое-что.