Текст книги "Призрачный клинок. Книга первая. Том 2"

Шаги застучали ближе и быстрее, чем раньше. При приближении в воздухе раздалось скрежетание камня о камень.

– Сюда, – прошептал Мёрдок.

Коннор стряхнул с рук опилки, вглядываясь во тьму. В углу показалось искаженное от усилий лицо Черного гвардейца, отодвигавшего секретную панель в стене. Она не поддавалась, и София уперлась плечом в край панели, чтобы помочь.

Шаги остановились. Наверху ступеней полоску света под дверью перекрыла тень.

Пора уходить.

Коннор присоединился к ним и тоже стал толкать. Благодаря дополнительной силе его мускулов тайная дверь открылась, и он сопроводил свою команду в темный коридор, лежавший за ней. Наверху ступеней, едва ли за пределами видимости, заскрипели петли, оттуда донесся приглушенный разговор.

Мёрдок и София бросились в секретную комнату, и Коннор скользнул следом за ними. Когда он закрыл за собой дверь, по упавшим полкам промелькнула тень.

– Какого черта?.. – спросила женщина в подвале; голос ее приглушала каменная стена.

Коннор прижался спиной к секретной двери и прислушался. Женщина отмела сапогом в сторону осколки стекла и выругалась себе под нос.

– Бесполезный заграничный мусор, – в воздухе раздался треск ломающегося дерева, когда она стала разбираться в случившемся. – Бессмысленная трата денег. Да еще этот сток! Ну и вонь! – ее чуть не вырвало. – Я запечатаю эту чертову комнату, если не найду способ… – голос удалился под глухой стук шагов по ступеням, и дверь над ними захлопнулась.

– Этот ход ведет на улицу, – прошептал из темноты Мёрдок. – Не то чтобы у меня когда-то возникала нужда пользоваться им, но в борделе полно тайных ходов – вдруг жена узнает, где был ее муженек.

Коннор потер щетину на подбородке, ожидая, пока сердце успокоится.

– Полагаю, это не тот бордель, который нам нужен?

София покачала головой.

– Ричард посещает публичный дом во втором уровне, ближе к замку.

– Роскошно, – тихонько присвистнул Мёрдок. – Слышал, там нельзя называть дам шлюхами. Приходится говорить «спутница». Они даже поют, танцуют, дискутируют…

– Не отвлекайся, – Коннор указал на темный коридор. – Мёрдок, ты видишь достаточно хорошо, чтобы показывать дорогу?

– Я попробую. – Черный гвардеец протянул руку перед собой, провел пальцами по каменной стене и слепо шагнул во тьму. – Здесь по прямой, вряд ли это так уж сложно.

София пошла следом за Мёрдоком.

– Нужно сделать несколько остановок, прежде чем отправимся в бордель. Прежде всего вы оба похожи на побирушек и не продержитесь во втором уровне дольше двух секунд. Солдат там натаскивают вынюхивать чужаков. Вам понадобится одежда и урок хороших манер.

Коннор простонал. Приличия. Ожидания. Любопытные соседи. Его так долго обходили вниманием, когда он жил в лесу, что он и забыл, что цивилизация может быть клеткой. Коннор не бывал в городах с тех пор, как покинул Кёркуолл, и, честно говоря, понятия не имел, чего теперь ожидать.

Прежде на него почти никто не обращал внимания. Теперь же он горел ярко, как пожар на поле, – а с магией, полученной от призрака, был смертоноснее любого пламени.

Глава 10. Коннор

Пламя фонарей, расставленных вдоль дороги, мерцало, в отдалении лаяли собаки. Из окна откуда-то с востока лился приглушенный разговор, мрачную атмосферу нарушил звук бьющейся посуды. По изъезженной мостовой без устали шумели колеса карет, катающихся по улицам даже в столь поздний час.

Очевидно, столица никогда не спит.

Над головой на третьем этаже заплакал ребенок. Его вопль пронзил темный переулок, в котором ждал Коннор. Он задрал голову и обнаружил, что окно наверху открыто.

Прелестно.

Прошло несколько минут, наполненных пронзительными криками, женщина пробормотала несколько ласковых слов в темноту. Плач малыша постепенно стих, и из открытого окна высунулась тонкая рука, чтобы закрыть его.

Теперь все окна в переулке были закрыты. Это было настоящим благословением – никто не сможет их подслушать.

Темнота переулка скрывала черты его лица, как и планировалось. Через дорогу на мощеной улице раздраженно помахивал хвостом черный единорог с молочно-белыми гдазами, серебряная упряжь натирала ему грудь. Животное фыркнуло. Камень, вставленный в серебряный обруч на голове скакуна, светился зеленым.

Существо из северных лесов, укрощенное с помощью зачарованной руды.

Высоченный единорог в холке был ростом с Коннора, и бродяга втайне понадеялся, что никогда не столкнется ни с одним из этих существ в дикой природе. Если верить легендам, эти зверюги съедали людей заживо, а зубы их были острее мечей, которыми путники пытались защититься.

Карета зашаталась, и единорог прижал уши к голове, когда упряжь зашевелилась. Кучер забрался на козлы позади зачарованного существа и ударил вожжами по крупу. Единорог фыркнул и побежал рысью, длинные пряди меха на его ногах развевались, как ленты на ветру, при каждом ударе копыт о мостовую.

Карета укатила, открыв вид на передние ступени борделя. Коннор несколько часов ждал в темноте, пока хозяйка дома терпимости приветствовала каждого посетителя одинаково теплой улыбкой и элегантным кивком головы. Цветное стекло красиво украшенных светильников, развешанных вдоль переднего крыльца, освещало медовым светом входящих, но ни один из них не был их целью.

«Тебе стоит туда заглянуть», – произнес призрак, оставаясь, к счастью, невидимым.

Он покачал головой.

– Ни стыда, ни совести. Мы оба знаем, что его там нет. Ты хочешь, чтобы я вошел, только чтобы «слиться с толпой» и покувыркаться с кем-нибудь.

Призрак простонал: «Ну и ладно. Ты разгадал мои намерения. Ты до ужаса умен. Брось, Магнусон. Прошло уже несколько недель, я больше не могу терпеть этот навязанный мне целибат. Ради моего и своего душевного равновесия, войди уже в этот чертов бордель».

Коннор рассмеялся.

– Прояви немного выдержки, договорились?

«Я не из тех, кто проявляет выдержку, – нетерпеливо фыркнул призрак. – Полководец получает то, что хочет, и когда хочет. Переспи с женщиной, а не то я потеряю чертов рассудок».

Все еще улыбаясь, Коннор оперся о стену, не сводя глаз с окон наверху и ожидая прибытия Ричарда Бомона. София предупредила его, что Ричард приедет в карете с гербом Световидцев и что нужно искать мужчину с бледной кожей и черными, как ночь, волосами.

Очевидно, он был мужчиной, которого трудно не заметить.

Свет на втором этаже загородил фигуристый силуэт.

Мостовая во всех направлениях была утыкана фонарями из кованого железа. Они стояли на расстоянии ровно трех метров друг от друга, приглушая лунный свет, льющийся сверху. Вместо сверкающего голубого свечения, к которому он привык в Древнем лесу, все поверхности в городе были окрашены оранжевым светом, словно слоем песка, который никак не отмыть.

Это почему-то казалось Коннору неправильным. Даже извращением. Преступлением против висящих над головой лун-близнецов.

Мелькнувшая на краю поля зрения вспышка королевского синего цвета застала его врасплох, и Магнусон резко повернул голову в ее сторону – только чтобы понять, что это был рукав его новой рубашки, любезно предоставленной Софией.

Ну, заплатил за нее он. Колдунья лишь сказала Мёрдоку, куда пойти и что купить.

Новая одежда. Новая обувь. Полы рубашки, вышитые золотой нитью, блестели в тусклом свете. Как только они снова окажутся в лесу, ему придется снять все это. Может, столь изысканно расшитый шелк и мог помочь слиться с толпой здесь, но в лесу он послужит маяком для каждого мимо проходящего существа с пустым желудком.

Все в городе казалось Коннору ненастоящим, даже больше похожим на сон, чем его схватка с моровыми волками. Улицы были плотно застроены зданиями, и, хотя главная дорога была достаточно широка, чтобы на ней могли разъехаться три кареты, в переулки между домами едва мог втиснуться один человек.

Затянувшаяся болтовня на главной улице умолкла. Окна одно за другим закрылись. Свечи задрожали и погасли, когда их задули. На комнаты опустилась тьма. Жители Оукенглена отправились спать, заботясь лишь о своей размеренной жизни, предвкушая то, что принесет им новый день. Никто из них не думал о том, что случится сегодня ночью в лесу и что может съесть их во сне.

Он и забыл, что такое город. Слишком много времени прошло.

– Далеко ты видишь? – спросил он призрака, стараясь не повышать голос, чтобы его не обнаружили.

«Раз уж ты отказался поступить разумно и пересечь улицу, я решил отвлечься и понаблюдать, – ответил дух. – Я могу перемещаться ровно на восемьсот метров в любом направлении и пока не заметил поблизости ни одного патруля».

– Хм, – ограничение в восемьсот метров показалось ему удивительным, учитывая безудержную силу и магию призрака.

Должно сработать.

– Проверь бордель еще раз…

«Его там нет, – настаивал призрак. – Я проверил дважды».

Он ухмыльнулся.

– Полагаю, ты все-таки выбрал одну из девочек, когда проходил мимо?

«На втором этаже есть брюнетка, которая вяжет, Норны подери, – отрезал он. – Привлекательна, талантлива, и ей больше нечем заняться. Просто войди внутрь!»

– Ладно, если бы мне пришлось вести эту беседу с Мёрдоком, но поверить не могу, что я вынужден говорить тебе, чтобы ты сосредоточился на нашем задании.

Фантом издал утробный звук.

По улице проехала еще одна карета, но Коннор не сдвинулся с места. За последние несколько часов он уже пару сотен раз замирал, ожидая, что это окажется карета Ричарда, но ожидания не оправдывались. В редких случаях, когда карета не проносилась мимо, к двери публичного дома подходили мужчины в роскошных мантиях и опрятных сорочках. В бордель вошли даже несколько женщин в элегантных вечерних платьях, но не Ричард Бомон.

Разумеется, и эта карета проехала мимо, не остановившись у борделя. Магнусон простонал от досады и прислонил голову к твердому кирпичу за спиной. Над покрытыми плиткой крышами и потемневшими окнами на черном фоне блестела лишь небольшая россыпь звезд.

За бесконечным парадом фонарей и факелов города большая часть столь знакомого Коннору ночного неба совершенно исчезла.

Из-за двери таверны на том конце переулка донесся приглушенный стук сапог о стол и хором исполненная застольная песня. Всего в метре от черного хода в паб пошевелилась София, пытающаяся поспать на бочке. Ее веки затрепетали, и она заерзала на боку, откинув голову на стену.

Мимолетная вспышка света отразилась на потемневшем стекле лампы на стене рядом с некромантом. Они потушили ее, чтобы их никто не увидел. На другом конце переулка горел еще один факел рядом с черным ходом в смежный постоялый двор. Коннор сомневался, что в два часа пополуночи кто-то забредет в переулок и увидит их, но не хотел ослаблять бдительность.

Нельзя было пускать все на самотек. Не тогда, когда на кону стояло столь многое.

София снова заерзала, и красный капюшон слетел с ее головы. Новое алое платье закрывало бочку, на которой она сидела, и некромант походила на пьяную принцессу, пытающуюся отоспаться после бурной ночи. Тело ее замерло, но Коннор ночевал бок о бок с колдуньей достаточно, чтобы понять, как она спит. Если она вообще двигалась, это означало, что она не может уснуть. Эта женщина дрыхла как труп.

– По крайней мере, не на ветке, – произнес он.

– Ну ты и говнюк, – пробормотала она.

Он усмехнулся.

Дверь рядом с ней открылась, и хор голосов, исполнявших песню, хлынул в переулок. Мёрдок, шатаясь, вышел на узкую дорожку с подносом индюшачьих ножек в одной руке и шатко-валко держа три кружки в другой. Новенькая черно-зеленая рубаха была широковата в груди, но, судя по тому, как по-идиотски он улыбался, глядя через плечо, ему, похоже, было плевать.

Подавальщица с длинными каштановыми волосами и в блузе с глубоким вырезом послала ему воздушный поцелуй, а мужчины в таверне подняли кружки. Пиво полилось на пол, и Мёрдок подмигнул девушке, когда дверь за ним закрывалась. Застольная песня и разговоры, ведущиеся заплетающимся языком, умолкли, хотя приглушенный топот ног так и не прекратился.

– Долго ты, – сказал Коннор.

– Меня задержали, – гордо задрал голову Мёрдок и протянул ему руку, в которой были кружки. Коннор взял одну и отпил, чтобы скрыть ухмылку.

– Подцепил подавальщицу, да?

– Трех, – улыбнулся Мёрдок, как ребенок, который нашкодил и чертовски этим гордится. – Только не рассказывай моей будущей жене.

– Я никогда за тебя не выйду, – сказала София.

Мёрдок вздрогнул от неожиданности и, оглянувшись через плечо, посмотрел на нее. Колдунья распахнула глаза и выхватила из его руки одну из кружек.

Теплый эль зашипел в горле Коннора, но этого оказалось мало. Во рту пересохло, как только пойло коснулось его языка, и он пожалел, что не мог украсть целую бочку. Может, хотя бы это утолило его жажду, пусть и лишь на время.

– Ты нашел нам комнату? – спросил он.

Мёрдок покачал головой.

– Мест нет. К тому же с такими ценами лучше уж спать на крыше.

– Даже не думай, – София запрокинула голову и осушила кружку в один присест.

– Тогда сама найди нам ночлег, – указал Коннор на переулок, ведущий к постоялому двору.

Она покачала головой и хрипло вздохнула от того, что эль обжег ей горло.

– Не во втором уровне. Нам не по карману, и на местных постоялых дворах требуют документы при заселении. Придется отправиться на окраины.

– Хорошо. Лично мне все равно. Я готов спать хоть на крыше, главное, чтобы мы не упустили Ричарда.

София застонала от досады.

– Мужики.

От тарелки с индюшачьими ножками, которую Мёрдок держал в другой руке, исходил божественный аромат жареного мяса. Хотя гора еды наверняка предназначалась для всех, Коннор подумал, что всех семи индюшачьих ножек как раз хватило бы на то, чтобы приглушить голод хотя бы на пару часов. В желудке заурчало, и он нехотя взял всего две.

– Нет, капитан, тебе я взял три, – снова протянул ему тарелку Мёрдок. – Нам с Софией хватит и двух.

– Говори за себя, – пробормотала женщина.

– Ты хороший человек, Мёрдок.

Коннор поставил пустую кружку на землю и взял в каждую руку по ножке. Он вгрызся в первую, теплое мясо таяло во рту. Он почувствовал божественные нотки меда и пряностей на языке и закрыл глаза, на миг испытав блаженство.

Однако когда он откусил еще несколько кусочков, голод взял над ним верх. Он уже не чувствовал вкуса еды. Мясо исчезло за несколько секунд, и желудок недовольно зарычал. Все его существо велело ему есть больше и больше. Коннор уставился на косточку и подумал о том, чтобы съесть и ее тоже.

Он никогда не наедался.

– Мы больше не можем здесь оставаться, – сказал Магнусон, бросив взгляд на луны, опускавшиеся к горизонту. – Примерно через четыре часа взойдет солнце.

– Остается надеяться, что наш парень жаворонок, – Мёрдок откусил кусок от первой индюшачьей ножки.

София вгрызлась в индейку и застонала от удовольствия.

– Обычно он возвращается домой до рассвета. Если он не покажется сегодня, это будет лишь означать, что мы прибыли на день раньше. Он кошмарная ошибка рода человеческого, но по крайней мере пунктуален.

Мёрдок отшатнулся от нее и вытер рот рукавом.

– Меня пугает то, как много ты знаешь об этом человеке.

Она пожала плечами.

Воздух прорезало лошадиное ржание, и вскоре за этим до их переулка донесся звон подков на мостовой. Мимо пронеслась очередная карета, громко шумя колесами по каменной улице. Две белые лошади, натянув поводья, быстро скакали по дороге в сторону первого уровня.

Карета даже не затормозила, приближаясь к борделю.

Не их человек.

Коннор издал утробный звук и вцепился во вторую индюшачью ножку. Он пытался заставить себя смаковать каждый кусочек, но чем больше он ел, тем больше хотел еще.

Придется перебиться этим. До сих пор он съедал достаточно, чтобы не умереть голодной смертью, а это единственное, что было важно.

Прошло несколько часов. На тарелке остались лишь обглоданные кости; Коннор задумался о том, чтобы забраться на крышу таверны, просто чтобы чем-нибудь себя занять. Он не привык так долго сидеть на одном месте, если только не спал.

У него кровь вскипала в жилах от необходимости сидеть сложа руки.

– Сожги немного энергии и отдохни, – кивнул Мёрдок в сторону борделя, доедая остатки индюшатины. – Я постою на страже.

Коннор покачал головой.

– Мы должны с умом тратить деньги, и я до сих пор сомневаюсь, что стоило раскошеливаться на одежду, – указал он на рубашку королевского синего цвета и бросил на Софию косой взгляд. Она приподняла одну бровь.

– Нас остановили по пути во второй уровень?

Вместо ответа он повернулся к ней спиной и стал мерить шагами узкий переулок.

– Вот именно, – фыркнула она. – Это значит, что деньги были потрачены не зря, так что не за что.

Мёрдок прочистил горло.

– Послушай, капитан, не хочу вызвать твой гнев и все такое, но…

Коннор вздохнул и упер руки в бока.

– Говори уже.

– Ты выглядишь так, словно тебе нужно… э-э… немного снять напряжение, если ты понимаешь, о чем я.

«Да. Прислушайся к этому мудрому всезнающему пройдохе», – вторил ему призрак.

– Заткнитесь оба, – Коннор потер подбородок, подавляя первобытное желание поддаться. – Я не плачу тем, с кем провожу время. К тому же если он приедет, пока я там, я могу его упустить.

– Как хочешь, – Черный гвардеец оперся о стену таверны, глядя на кирпичное здание на той стороне дороги. – Я был бы не прочь сходить на разведку. Ради задания, разумеется.

– Вы оба просто невыносимы, – пробормотал Коннор.

– Почему именно Бомон? – рассеянно почесал шею Мёрдок, взглядом изучая дом терпимости. – Ну то есть они же самые жуткие из всех преступных кланов. Почему нельзя преследовать Редгрейва? Или Локмора? Нет, Норны подери, это обязательно должен быть Бомон.

София указала на бордель.

– Не то чтобы у нас были варианты.

– Вообще есть ли хоть что-то, что Бомоны бы не украли? – продолжил Мёрдок, как будто она ничего не сказала. – Люди, зачарованная руда, зачарованные предметы. Слышал, они как-то провезли в один из восточных городов Раскрытого на продажу. Солдатам Черной гвардии есть что порассказать о них.

– Например? – спросил Коннор.

Делать больше было нечего, и он был не прочь послушать историю, чтобы скоротать время.

Мёрдок забарабанил кончиками пальцев по подбородку.

– Некоторые считают, что они некромантами командуют. Ну, знаешь, как Старлинги Световидцами. Один солдат как-то рассказывал мне, что Бомоны контролируют каждое движение Незервейла.

Коннор оглянулся через плечо на их штатного некроманта.

– София?

– Это история для другого раза.

Магнусон нахмурился.

– Я бы предпочел помериться силами с Редгрейвом, – признался Мёрдок. – Эти предатели готовы воткнуть друг другу нож в спину при любом удобном случае. Нам бы даже не пришлось варить зелье. Достаточно предложить им деньги, и они продадут друг друга. Удивительно, что при таком отношении они вообще все еще существуют.

София бросила индюшачью косточку в общую кучу.

– Они заключают тайные сделки. Они все еще существуют, потому что всё обо всех знают, включая друг друга.

– Тебе многое известно о преступных кланах, – заметил Коннор.

Она пожала плечами.

– Мне о многом многое известно.

Мёрдок почесал подбородок.

– Знаешь что-нибудь о Локморах?

– Разумеется, – она посмотрела на свои ногти и принялась ковырять кутикулу на мизинчике. – Контрабандисты. Коварные засранцы – вот они кто.

– Вот именно. Звучит весело, – признал дебошир. – Всегда хотел познакомиться с Локмором. Вы знали, что девиз их рода: «Коварство – благородное искусство»? Если бы я когда-нибудь решил встать на преступную дорожку, пошел бы к ним. Хотя такая жизнь не для меня. Я плохо исполняю приказы.

В тишине ночи заржала лошадь, и Коннор мгновенно повел ухом, прислушиваясь к ее приближению.

– Мёрдок, помолчи, – велел он.

– Ага, – Черный гвардеец прочистил горло. – Закрываю рот.

Воздух прорезало цоканье копыт по мостовой, и Коннор оперся о стену, готовясь к тому, что очередная карета проедет мимо. Хотя у него не было возможности ознакомиться с планом города, цоканье копыт приближалось со стороны дороги, ведущей в первый уровень, ближайший к замку.

София, оттолкнувшись от бочки, наклонилась к Коннору и прошептала:

– Ты подумал о том, что я сказала? Мы не можем оставить его в живых, Коннор. Он предупредит остальных Световидцев, и мы попадем в переплет.

– Не начинай сейчас, – предупредил он. – Я не убиваю ради информации. Если кто-то и умрет, то только потому, что мир прекрасно обойдется без него.

Цокот копыт стал громче, приближаясь.

Она уперла взгляд в землю, играя с краем рукава:

– Уверяю тебя, мир прекрасно обойдется без него.

Коннор нахмурился, и любопытство взяло над ним верх.

– Что он тебе сделал, София? Почему ты не рассказываешь?

– Я… – взгляд ее затуманился, а плечи поникли. – Я не…

Цокот копыт замедлился. Карета, которую тянули две великолепные черные лошади, остановилась у борделя. Темная шкура животных блестела как шелк, резко контрастируя с безукоризненной выкрашенной в белый цвет каретой с позолоченными колесами. На гербе, изображенном на двери, была голубая лошадь в центре белого поля.

– Это герб Световидцев, – напряглась София. – Кто бы ни приехал в этой карете, он член Палаты Световидцев. Либо это кто-то из элитного войска. В любом случае этот человек связан с Ричардом.

Мёрдок потер лицо.

– Поверить не могу, что мы действительно собираемся это сделать.

Через дорогу кучер закрепил поводья под козлами и спрыгнул на землю. Он исчез, обойдя карету с другой стороны. Несколько мгновений спустя заскрипели петли, и вне пределов видимости открылась дверь. Карета затряслась, когда кто-то вышел из нее.

– Как мило с вашей стороны присоединиться к нам этим вечером, милорд, – произнесла хозяйка; ее тихий голос звучал почти неслышно из-за треска огня в светильниках на крыльце.

Кучер снова забрался на козлы и хлестнул лошадей поводьями по крупу. Они бросились прочь, таща за собой карету, а в это время по ступеням, ведущим ко входу в бордель, поднялся мужчина. На безукоризненно сидящем костюме не было ни одной складки. Длинные темные волосы были стянуты на затылке простой черной лентой, волосок к волоску.

Хозяйка дома терпимости стояла у открытой двери, сцепив руки перед собой и слегка подвернув их, чтобы выделить декольте, и улыбалась ему. Седые пряди подчеркивали черноту остальных волос, собранных в сложный пучок из кос на затылке. Пурпурное платье заструилось по полу, когда она отошла в сторону, чтобы дать мужчине войти.

Проходя внутрь, мужчина приветственно кивнул ей. Благодаря этому движению им удалось увидеть его в профиль.

Острый подбородок. Тонкий нос. Темные брови.

– Это он, – София не сводила глаз с его лица.

Когда дверь за ним закрылась, она, замерев на месте, все еще смотрела ему вслед. Сдвинув брови, она дрожала от едва сдерживаемой ярости.

– Послушай внимательно, – Коннор встал между ней и борделем, в его низко опустившемся голосе сквозила угроза.

Переведя взгляд на Магнусона, колдунья сделала осторожный шаг назад.

– Какую бы личную вражду ты ни питала к этому человеку, это останется между вами, – он даже не потрудился скрыть невысказанное предупреждение в голосе. – Не дай своему гневу помешать. Если твоя жажда мести будет стоить нам информации, у нас с тобой будут проблемы.

Она тихонько постучала пальцем по бедру.

– Я не идиотка.

– Я знаю, – удержал он ее взгляд. – Но не думай, что сможешь меня обыграть. Это не сработает, и ты лишь нам обоим навредишь.

Колдунья фыркнула, но опустила глаза в знак временного подчинения. Прислушается она к предостережению или нет, покажет лишь время.

Скрестив руки на груди, Коннор изучил взглядом бордель через дорогу. Пусть Ричард Бомон и не знал об этом, больше он не останется один ни на минуту. Они дождутся, пока он уйдет, и последуют за ним до дома, даже если им придется скакать по крышам, чтобы остаться незамеченными.

К утру они будут знать, где он живет, а значит, смогут составить план. В течение следующих нескольких дней Коннор узнает, где именно находится Гробница Аэрона и как попасть туда, куда могли войти лишь немногие Световидцы.