Текст книги "Призрачный клинок. Книга первая. Том 2"

Глава 11. Куинн

Чтобы скрыть легкую дрожь в руках, Куинн поправила концы рукавов, шагая по коридорам Люнстоуна. С каждым шагом, приближавшим ее к покоям отца в северной башне, пульс девушки усиливался.

Когда она дошла до угла, ведущего к покрытому ковром лестничному пролету, поднявшись по которому, можно было оказаться в его кабинете, ее плечи напряглись от ужаса.

Было странно идти по этим коридорам, когда до окончания выделенного ей срока оставалось еще семнадцать дней. Куинн не потерпела фиаско, но все же посмела вернуться с пустыми руками.

Так неправильно.

Каждый поверхностный вздох приближал ее к разговору, которого она не хотела. Сухожилия в шее напряглись, и Световидица, тяжело сглотнув, чтобы взять себя в руки, завернула за угол. В конце коридора ступени, ведущие к анфиладе кабинетов отца, устилал знакомый сиреневый ковер. Расправив плечи, Куинн заставила себя пойти вперед.

Через несколько минут она будет сидеть перед отцом, пытаясь подобрать слова, чтобы вслух предложить то, о чем любой другой Световидец даже не позволил бы себе думать.

Возможно, ты ошибся.

Относительно ее цели. Относительно этого так называемого цареубийцы.

Легкие горели, и Куинн заставила себя дышать, сминая ногами плюшевый ковер. Она вытерла потные ладони об истертую в дороге блузку для верховой езды и стала преодолевать одну ступень за другой.

Сперва одна нога впереди, потом другая.

У нее может получиться.

Нет, у нее должно получиться. Ради блага страны. Если в ее подозрениях была хоть доля правды, то преследование было даже серьезнее, чем полагал отец. Это бы означало, что настоящий убийца короля Генри все еще бродил на свободе. Она не собиралась отправлять невинного человека на виселицу за чужое преступление.

Световидец защищал народ. Световидец ценил долг даже превыше семьи и каждый день ставил на кон свою жизнь ради высшего блага.

Таков был путь Световидца.

Когда она поднялась по лестнице, то увидела, как блестят золотые лозы, вышитые на богатых пурпурных гобеленах, которыми были увешаны стены. С потолка свисала люстра, хрусталь отбрасывал радужные отблески на золотые нити, вшитые в каждую драпировку.

У дальней стены, лицом к лестнице, стоял письменный стол красного дерева с резными ножками. Размещенный идеально по направлению к ступеням, он не двигался с места уже несколько десятков лет.

На стуле за массивным столом красного дерева сидела молодая женщина с длинными светлыми волосами, опершись локтем о столешницу и бубня что-то себе под нос. Лавандового цвета перо дрожало, когда она нацарапывала что-то на пергаменте, лежавшем на столе перед ней. Когда женщина прервалась, чтобы окунуть перо в чернильницу, стоявшую у локтя, оно коснулось ее мягких розовых губ.

По обе стороны лестницы у стен приемной стояли черные диваны. На стене над ними висели полноразмерные портреты отца в изысканных мантиях.

На каждой картине был запечатлен определенный момент его коронации как Генерал-магистра Световидцев. На первой Теаган держал над головой на вытянутых руках огненный меч Суверен. На клинке ревело пламя, запечатленное на картине маслом, а отец приносил бесчисленные клятвы, необходимые для того, чтобы вступить в должность. На втором портрете он стоял, опустившись на колено, перед почившим дедом Куинн, а тот надевал ему на голову золотой венец. Это была не корона, и он не был предназначен для повседневной носки, но все же символизировал бремя обязанностей, которые ложились на его плечи вместе с новым титулом.

За все эти годы в его кабинете ничего не изменилось. Все осталось таким же, как и тогда, когда она уезжала несколько недель назад, кроме очередной незнакомки за столом.

Куинн не хотелось этого признавать, но она перестала спрашивать имена его секретарей после первого года, проведенного в Люнстоуне. Они не задерживались дольше, чем на два сезона. Но она не могла винить отца за то, что у него были завышенные стандарты. Необходимо было обладать острым умом, чтобы поспевать за его постоянно меняющимися требованиями.

Когда Куинн подошла, женщина даже не посмотрела в ее сторону. Полностью погрузившись в дела, девушка, закусив губу, занесла перо над пергаментом. На бумагу упала клякса, и она, тихонько выругавшись себе под нос, промокнула лужицу рукавом.

Ничего нового, разумеется. Никто в Люнстоуне никогда не слышал, как подходила Куинн, и ей это нравилось. Это заставляло всех в замке ходить по струнке, и она частенько пользовалась этой уловкой, чтобы узнать, что люди на самом деле думают о ней и ее семье.

Порой правда больно жалила, но она могла это стерпеть.

Старлинг дождалась, пока женщина закончит нацарапывать предложение. Она решила хранить молчание, пока секретарь пишет, чтобы письмо не испортилось, когда Куинн ее напугает своим внезапным появлением.

Световидица ждала, скрестив руки на груди и разминая больную шею, чтобы скоротать время. Когда девушка, наконец, вздохнула и снова потянулась к чернилам, Куинн с трудом подавила нетерпеливый вздох.

– Отец у себя? – спросила она.

Девушка охнула и уронила перо на край стола. Чернила брызнули на стол красного дерева, но пергамент остался идеально чист. Широко распахнув карие глаза и раскрыв рот, секретарь некоторое время ошеломленно молчала, пытаясь переварить вопрос.

Она, запинаясь, стала подбирать слова.

– Леди Старлинг! О, э-э… то есть доброе утро!

– Прошу прощения за то, что напугала вас.

– Ну что вы, – судорожно вздохнула юная леди. – Сейчас ваш отец на встрече с Генерал-полковником. Доложить о вас?

Сердце Куинн пропустило удар при упоминании звания Зандера среди Световидцев. Она всегда завидовала его званию Генерал-полковника и тому, какое место он занимал в Палате.

– Нет, – быстро ответила она.

Слишком быстро.

Отцовская секретарша нахмурилась, растерянно сведя брови.

Учитывая деликатность темы, которую Куинн хотела обсудить с отцом, она хотела поговорить наедине. Если Зандер пронюхает об этом прежде, чем будет принято решение и составлен план, он обратит ее аргументы против нее и украдет задание у нее из-под носа.

Кинжал в ее комнате все еще торчал в крепком столе, и будь она проклята, если на ее счету будет еще один крест.

Чтобы замести следы и рассеять подозрения девушки, Куинн выдавила из себя очаровательную улыбку. Мать научила ее правильно изображать харизму во время фривольных танцев, которые родители заставляли ее посещать последние десять лет.

Хоть какая-то польза от тупых реверансов и разговоров ни о чем.

Морщинки в уголках глаз. Наклон головы вправо, но лишь слегка. Уголки губ слегка приподняты, чтобы убедиться, что они не дергаются из-за притянутой за уши лжи.

Когда она улыбнулась, женщина за столом расслабилась.

– Не хочу их прерывать, – солгала Куинн. – Когда у отца следующее окно?

– Через час, миледи.

– Приберегите это время для меня, хорошо? – Она развернулась на каблуках и спустилась по ступеням, не дожидаясь подтверждения.

– Да, конечно, – пробормотала женщина с ноткой смущения в голосе.

Нужно было чем-то занять целый час, и у Куинн были идеи на этот счет. Часа бы хватило на библиотеку, и поиск информации о призраке казался достойным усилий. Однако дрожь волнения не дала бы ей запомнить ничего из прочитанного, поэтому Куинн решительно отказалась от этого варианта.

Если разговор с отцом пройдет хорошо, она попросит дать ей доступ в запретные подземелья в недрах крепости. Лишь члены Палаты Световидцев имели разрешение пользоваться этими древними фолиантами, но, быть может, для нее сделают исключение, чтобы помочь разгадать эту загадку. Если где-то на этом континенте и имелся ответ, как уничтожить призрака короля Генри, то он должен быть там.

Пожалуй, лучше было бы потратить это время на то, чтобы написать своим информаторам в Оукенглене, разузнать о слухах, которые ходили в разных уголках света. Если отослать записку в столицу, информаторы смогли бы подготовиться и ввести ее в курс дел после встречи с отцом. Возможно, у них были мысли по поводу того, куда делся цареубийца.

Куинн нахмурилась, все еще не уверенная в том, что стоило называть его так.

Цареубийца.

Несмотря на то, что она оказалась на волоске от смерти, это определение казалось неправильным.

В голове возник третий вариант, но она попыталась ему сопротивляться. По традиции отец и Зандер всегда общались в Зале Старлингов. Это место было доступно лишь членам семьи, и многие считали его самой безопасной комнатой на континенте.

У Куинн, однако, был способ подслушать их.

Все детство она исследовала крепость, построенную предками, и никто из ныне живущих не знал замок лучше нее. В нем были сотни заброшенных коридоров, и один из множества тайных ходов вел прямо к вентиляционной шахте в так называемой укрепленной комнате.

То, что семья продолжала проводить собрания в незащищенном кабинете, означало, что о существовании хода было известно только ей, поэтому она держала случайное открытие при себе. Судя по следам на пыли, больше никто туда не входил.

Это был один из секретов, которые сжирали ее изнутри. Преданная дочь раскрыла бы бреши в защите семьи, но это был ее единственный способ узнавать о заданиях Зандера. Не имей Куинн доступа к этому ходу, она потеряла бы ценное преимущество над одаренным братом, который частенько пытался сорвать ее задания.

Точнее, не будь этого тайного тоннеля, на ее столе было бы на двенадцать крестов больше. Зандер по какой-то причине наслаждался ее промахами. К счастью, она испытывала не меньшую эйфорию, когда одерживала победу, несмотря на его вмешательство.

Она не могла позволить себе лишиться доступа в тайный коридор, а потому хранила его в секрете.

Спустившись по ступенькам, Световидица замешкалась, бросив взгляд на канделябр, открывавший тайную дверь.

Может, послушать всего пару минут? Как только получит нужную информацию, пойдет писать информаторам в Оукенглен.

Когда она потянулась к золотой лампе, в конце коридора зашумела дверная ручка. Куинн застыла на месте и оглядела пустой замок вокруг. Заскрипели петли, и коридор без окон озарил солнечный свет. На покрытый коврами пол ступила служанка с покрытой серым шарфом головой, прижав к талии пустую корзину, чтобы закрыть за собой дверь.

Чтобы избежать подозрений, Куинн сцепила руки за спиной и медленно прошагала к ближайшему портрету. Она остановилась у холста, разглядывая знакомый портрет отца, державшего на вытянутых руках огненный меч Суверен и властно и хмуро глядевшего сверху вниз на тех, кто проходил мимо.

– Доброе утро, леди Старлинг, – тепло улыбнулась служанка и, приветственно кивнув, прошла мимо.

Куинн вежливо кивнула и выдавила из себя очередную очаровательную улыбку в ответ.

– Доброе утро.

Служанка открыла дверь неподалеку, ведущую на лестницу для слуг, и стала спускаться по спиральному пролету ступеней. Как только стук ее шагов затих, фальшивая улыбка сошла с лица Куинн. Она в последний раз оглядела оба конца пустого коридора и потянула за канделябр.

Пора узнать, чем занимался Зандер, пока меня не было.

Пламя затрепетало, когда лампа откинулась на секретных петлях, и по коридору разнесся скрип камня о камень. В абсолютно гладкой каменной стене возникла щелка коридора, окутанного кромешной тьмой, и Куинн, стиснув зубы от страха, ждала, пока шум умолкнет.

Она всегда терпеть не могла эту часть. Благодаря усиленному слуху ей каждый раз казалось, что двери грохочут, когда открываются.

Эти коридоры патрулировали особо искусные воины с усиленными органами чувств, и, каждый раз открывая тайный ход, Куинн рисковала быть обнаруженной.

Как только проход стал достаточно широк, чтобы девушка могла скользнуть внутрь, она метнулась во тьму. Оказавшись на той стороне стены, она потянула за свисавшую цепь, которая соединялась с канделябрами снаружи. Светильник снова встал на место, и дверь с шумом закрылась.

Когда тихий скрежет наконец умолк, Куинн спокойно выдохнула и призвала огонь в ладони. Пламя зависло над ней, когда магия в крови вспыхнула благодаря усилителю чар огня. В воздухе раздался тихий треск, и импровизированный факел отбросил оранжевый свет на пролет каменных ступеней, идущих параллельно устеленным ковром ступеням в коридоре.

Старлинг перемахивала через две ступени разом: ей не терпелось разумно распорядиться выделенным часом.

В пустом коридоре раздавалось глухое эхо разговора, и она подняла руку с горящим в ней пламенем выше, чтобы лучше разглядеть коридор. Тоннель петлял по замку, и бесхозная паутина, свисавшая с потолка, загорелась от ее огня. Старые трупики насекомых, застрявших в паутине, тут же сгорели дотла.

Куинн, поморщившись, опустила руку ниже и продолжила путь в темноте.

Дойдя до развилки, она пошла по знакомому пути налево. Приглушенные голоса стали громче, и, хотя девушка все еще не могла различить слова, она узнала оба голоса.

Зандер и отец.

Когда их голоса стали еще более различимы, она погасила огонь. Непроглядный коридор снова погрузился во тьму, но теперь путь ей указывала маленькая точка в отдалении, светящая, словно маяк.

Солнечный луч проникал сквозь небольшую вентиляционную решетку у самого пола, отбрасывая идеальный прямоугольник на пол.

– …намного опаснее, чем мы ожидали, – произнес отец, когда она подошла ближе.

Зандер устало вздохнул.

– Я знал, что это лишь вопрос времени.

Куинн присела рядом с вентиляционной решеткой, прислонившись спиной к стене, следя за тем, чтобы обувь не перекрыла солнечный луч. Любой намек на ее присутствие – и она рисковала потерять доступ в этот ход.

Но что гораздо важнее – если бы ее нашли в тоннеле, это бы разрушило доверие отца.

Сердце виновато кольнуло, но Куинн расправила плечи и заставила себя остаться на месте. В конце концов, она пришла сюда не для того, чтобы его подслушивать. Она шпионила за Зандером.

Но чувство вины не отпускало.

Каждый раз, сидя здесь, она рисковала быть обнаруженной. Каждый раз, подслушивая, она ставила под угрозу веру отца в нее.

В глубине души Куинн понимала, что в конечном итоге ей это аукнется. Однажды отец обнаружит ее, и все усилия, потраченные на то, чтобы заслужить его доверие, пойдут прахом.

Это был лишь вопрос времени – и все же Куинн возвращалась сюда снова и снова. Испытывая зависимость от секретов, как пьяница, шатающейся походкой входящий в таверну. Очарованная. Попавшаяся на крючок.

Вечно желающая большего.

Глава 12. Куинн

Чтобы облегчить терзавшее душу раскаяние от того, что она подслушивала личную беседу отца, Куинн сжимала и разжимала пальцы, пока напряжение постепенно не исчезло. Прижавшись спиной к пыльной каменной стене, она стиснула зубы от ужаса при мысли о том, что ее обнаружат.

Это был ее ритуал. Даже сожаление и отвращение к самой себе не могли заставить ее уйти.

– Они готовы к бою, – сказал отец. – Раскрытые, прибывающие в Салдию, теперь вооружены. Они атакуют, едва завидев нас. Должно быть, нескольким выжившим удалось убежать обратно в горы, и теперь они возвращаются подготовленными. Они умнеют.

Куинн, нахмурившись, попыталась понять, о чем речь, сложив воедино все, что слышала до сих пор, но информации было до смешного мало. Раскрытых прежде никогда не удавалось схватить. Из-за неконтролируемых вспышек магии они оставляли после себя лишь воронки в земле и груду обугленных тел.

Человеческих тел.

Она стиснула зубы, подавив горький стон. Эти твари убивали всякий раз, когда оказывались неподалеку от человеческих поселений, но, добравшись до места, ей удавалось лишь стать свидетельницей последствий. Почерневшие трупы. Разрушенные дома. Лошади и быки, разорванные взрывом пополам.

Так много смерти. Она следовала за Раскрытыми, словно чума.

Человекоподобные существа собирались в основном в горах неподалеку от Хэйзелтайда, но некоторые информаторы утверждали, что они начали перемещаться на юг.

Сама мысль об этом казалась нелепой: Раскрытые на юге. Куинн фыркнула под нос при одной только мысли об этом. Учитывая огромное количество городов, рассыпанных по континенту, они погибли бы прежде, чем успели добраться до Зачарованного леса.

– В Оукенглене ты мне пока больше не нужен, – сказал отец. – Можешь уезжать. Короля Эдварда оповестили, и он подготовит все для тебя.

– Прекрасно.

Ага.

Значит, Раскрытых заметили рядом с Хэйзелтайдом. Эдвард Хэллоуглен правил им последние два десятилетия.

Куинн постучала пальцем по колену, задаваясь вопросом, что именно Зандеру необходимо было увидеть лично в таком месте, как Хэйзелтайд.

– Как дела на производстве? – Теаган прочистил горло.

Занавески взметнул утренний бриз, принесенный с озера, – Куинн буквально видела, как они развеваются вокруг отца, а он смотрит в окно на воду.

– Это действительно так срочно, отец? Я должен уехать, как только…

– Прежде чем ты займешься расследованием, мы должны убедиться, что дома все идет как надо.

– Разумеется, сэр. – По мраморному столу забарабанили пальцы, и кто-то заерзал на стуле. – Производство зачарованной руды находится на уровне ста двадцати трех процентов по сравнению с этим же периодом в прошлом году. Думаю, мы достигли потолка. Еще чуть-чуть, и мы исчерпаем наши трудовые ресурсы. Я имею в виду ошибки и, соответственно, повышение стоимости производства. Пока что это самая высокая доступная нам скорость производства.

– Хорошо. Ты значительно исправил положение с тех пор, как занялся этим. Я впечатлен, Зандер.

– Благодарю, сэр.

Куинн пронзил укол зависти, и она вынула кинжал из ножен, спрятанных на икре, чтобы отвлечься. Производство зачарованной руды обеспечивало пятьдесят процентов состояния рода Старлинг, но все же не вызывало в ней ни малейшего интереса.

Уже не вызывало.

Отец никогда не позволял ей посещать производство, расположенное на небольшом острове недалеко от западных берегов Люнстоуна. Там производилась самая мощная зачарованная руда в мире. Куинн раньше очень хотелось увидеть, как алхимики закаляют зачарованную руду, следуя давним традициям. Лишь истинные мастера магии огня могли получить место Огнедуя на производстве Старлингов, и ей всегда хотелось изучить их движения, чтобы перенять их мастерство.

Чтобы стать лучше.

Однако секреты производства принадлежали главе рода Старлингов и его наследнику. И больше никому. Отец до боли ясно дал дочери это понять после множества ее попыток пробраться на производство.

Теагану каким-то образом удавалось поймать ее каждый раз, когда она пыталась туда проскользнуть. С каждым разом наказания за эти попытки становились все суровее, и в итоге Куинн оставила эту затею.

Пока отец и брат бубнили что-то насчет производственных сроков и квот, она положила рукоять кинжала на палец и крутанула лезвие. Металл на кончике пальца превратился в расплывчатое пятно, и она продолжила крутить кинжал, подпитывая его крошечными воздушными потоками благодаря усилителю Ветрогон.

Она изобрела эту бессмысленную игру, чтобы было чем занять руки, пока окружающие бубнят и бубнят.

– Сектор Айлтайд почти завершен, – произнес Зандер.

Она навострила ушли.

Второй по силе метод очистки зачарованной руды, рецепт производства Жидкости Айлтайд, принадлежал королевству Уилдефэр. Больше никто не имел права производить эту жидкость и не обладал необходимыми для этого знаниями.

– Фантастика! – отец с восхищением, которое редко показывал ей и никогда не демонстрировал на публике, хлопнул в ладоши. – Кто-нибудь знает о том, чем мы занимаемся? Уилдефэр знает?

– Пока нет. Мы храним это в секрете, и лишь горстка архитекторов в курсе далеко идущих планов. Они сотрудничают с нами.

– Зачем ты им сказал? – голос отца стал тяжелым и хмурым, и Куинн почти что физически ощутила разочарование, разлившееся в воздухе.

– Они должны знать, чтобы построить подходящие сооружения, отец. К несчастью, пришлось на это пойти, но никто из рабочих ни о чем не догадывается.

– Если архитекторы заговорят…

– Я о них позабочусь, – пообещал Зандер. – Никто за пределами острова не узнает.

– Хорошо.

Кинжал крутился на пальце. Куинн нахмурилась. Если бы она знала отца хуже, то подумала бы, что он только что приказал Зандеру убить тех, кто построил сооружения для очистки зачарованной руды.

Фраза пронзила ее до мозга костей, грубо и больно. Куинн выпустила еще один крошечный порыв ветра, заставляя клинок крутиться, и попыталась обдумать то, что он только что сказал. Может, она пропустила часть разговора, а может, просто неправильно поняла.

Ее отец был не таким человеком. Мужчина, воспитавший в ней честь и благородство, никогда не отдал бы приказа убить кого-то, просто чтобы сохранить тайну.

Сапоги отца тихо застучали по полу, когда он зашагал вдоль окон.

– Когда начнется производство?

– К несчастью, лишь через два сезона. Нужно найти способ тайно привезти сырье.

– Это разочаровывает.

– Я все еще не понимаю, как это может сработать, отец, – признался Зандер. – Наша жидкость наверняка будет похожа на ту, что экспортирует Уилдефэр. Сомневаюсь, что мы сможем продать…

– Когда закончим с этим, то сможем, – перебил его Генерал-магистр Световидцев. – Виктория уже экспериментировала с разными техниками, и продукт кристально чист. Твоя сестра гениальна. Не забывай об этом, когда настанет твоя очередь править Люнстоуном, сынок. Она просто кладезь. Цени ее знания.

– Да, сэр, – нехотя уступил Зандер.

– Я видел, что она сделала в Дюкресте. Ее рецепт вообще мало напоминает Жидкость Айлтайд из Уилдефэра. И тут вступаешь ты, Зандер.

– Конечно, отец. Что вы хотите, чтобы я сделал?

– Состряпай историю, которую можно было бы скормить публике. Сделай так, чтобы казалось, будто мы обнаружили древний секрет в подземельях Люнстоуна. Лоск таинственности сделает ложь еще более привлекательной, и мы сможем продать жидкость по более высокой цене. Когда мы полностью овладеем сразу двумя методами очистки, Уитни Стормгласс уже не сможет угрожать сместить нас с рынка производства зачарованной руды.

Стул заскрипел по полу, и на вентиляционную решетку упала тень. Свет погас, и Куинн напряглась.

Спустя несколько напряженных мгновений тень отошла. Девушка тихонько вздохнула от облегчения.

– О чем только думала эта женщина? – спросил Зандер. – Что бы ни сподвигло ее заявить, что ее Жидкость Айлтайд лучше наших Огнедышащих камней, это выше моего понимания.

– Она усвоит урок, – грозно произнес отец. – Так или иначе.

Куинн растерянно свела брови, кинжал крутился на ее пальце. Все это, казалось, не имело смысла.

Все это казалось неправильным.

В венах королевы Уитни Уилдефэрской текла кровь Старлингов, пусть и разбавленная с течением поколений. В войне против Генри армии ее отца пожертвовали тысячами жизней и миллионами золотых монет, чтобы биться бок о бок со Световидцами. Ледяной Король, как его называли, не сдавался, пока Генри ногой не выбил его двери, и поплатился за этой собственной жизнью.

То, что глава рода Старлингов угрожал столпу рода Стормгласс из-за рекламного слогана, казалось мелочным. Низким.

Подобное поведение было недостойно такого человека, каким она считала своего отца.

– Что еще? – спросил Генерал-магистр, стоя у окон. – Есть ли еще новости с производства?

– Лишь одна, сэр, – Зандер заерзал на месте, и дерево под ним заскрипело. – На Огнедышащих полях за весь сезон не случилось ни одной смерти.

– Должно быть, это своего рода рекорд.

– Так и есть.

– Как тебе удалось этого добиться?

– В основном, обуздав зверей. Нам наконец-то удалось выяснить, как создать для них достаточно большие венцы с заговором Уздечки.

– Я впечатлен.

Куинн нахмурилась. Насколько ей было известно, на завод не привозили никаких зверей или других существ. Крутя кинжал на пальце, она, закусив губу, задумалась, будет ли игра стоить свеч, если предпринять еще одну попытку попасть на остров.

Зандер прочистил горло.

– Если это все, что вы хотели обсудить насчет производства, у моих информаторов из столицы есть интересные новости.

Клинок крутился на пальце, сохраняя идеальный баланс, и Куинн прислушалась. Взгляд затуманился от скуки, а слух резко обострился. Заняться больше было нечем, и она полностью сосредоточилась на беседе, льющейся сквозь вентиляционную решетку в полу рядом с ней.

– И что же это за новости? – нетерпеливо фыркнул отец, как будто уже знал, что Зандер скажет дальше.

– Ходят слухи, что Тень отправился вверх по южной дороге в сторону Оукенглена. Похоже, Призрачный клинок направляется в столицу. Возможно, он даже на пути в Люнстоун.

Взгляд ее резко сфокусировался, и движение клинка на пальце замедлилось.

– Это самоубийство, – произнес отец. – Может, он и простолюдин, но даже он должен понимать, что мы охотимся на него.

– Может быть, он идиот.

– Этот человек имеет в своем распоряжении силу Призрачного короля, Зандер, – тяжелые руки ударили по столу, и голос отца, упав на целую октаву, прозвучал с мрачным предостережением. – Никогда, слышишь, никогда не недооценивай того, кто слился с тлеющей душой. Это может стоить тебе жизни.

Глаза Куинн широко распахнулись от шока после этой фразы. Клинок потерял равновесие, когда ее мозг отключился.

Кинжал упал, и она инстинктивно схватилась рукой за острую сталь. Что-то теплое и влажное потекло в ладонь, когда клинок распорол кожу, но она едва ли обратила внимание на боль.

Ее мир так внезапно, так жестоко пошатнулся, что девушка была не в состоянии даже думать.

Призрачного короля, бессмертного полководца, вернул к жизни Великий Некромант. И как минимум одна тлеющая душа на самом деле не была уничтожена.

С какой легкостью правда сорвалась с отцовских губ, когда он считал, что больше никто его не слышал.

Воздух жег легкие, когда Куинн попыталась вздохнуть, преодолевая потрясение.

Ну разумеется.

Призрак, которого она видела парящим между колонн в тронном зале короля Генри, не имел имени. По словам Генри, это были лишь чары, жутко походившие на человека. Ходячая опасность, не имевшая собственного разума.

Ложь. Все это ложь.

Чтобы создать нечто столь гнусное, наверняка использовали некромантию. Куинн всегда предполагала, что вести такую жестокую борьбу против кампании Генри Световидцев заставила связь призрака с запретной магией смерти. Это было уродование естественного порядка вещей, который они поклялись защищать ценой собственной жизни.

Некроманты жаждали победы над смертью. Световидцы же стремились почитать жизнь и существовать в гармонии с природой. Они с самого начала были в состоянии войны друг с другом, основы их морали оказались разделены благодаря бесконечным вариантам того, что умный мозг мог сотворить с зачарованной рудой.

Но теперь Куинн осознала, что война против Генри была чем-то намного большим.

Призрак был не просто возвращенным к жизни уродом, на скорую руку собранным королем Генри из останков мертвецов. Он был не просто тенью с окровавленным мечом на поле боя. Легенды и истории, которые король Генри сплел за то время, что восседал на троне, скрывали истинную природу призрака.

Намеренно или нет, Палата Световидцев – которой она поклялась жизнью и мечом – помогала распространять эту ложь.

Фантом на опушке у старого узловатого дерева, где Куинн чуть было не рассталась с жизнью, был не кем иным, как Призрачным королем, нечистью, которую вернул к жизни Аэрон Захариас.

А так называемый цареубийца, которого ей велели схватить, был не кем иным, как новым Призрачным клинком – тем, кто удерживал призрака на этой земле.

Если эта тлеющая душа все еще существовала, быть может, и другие не были уничтожены. Ее предки солгали, и отец знал об этом.

Теаган велел ей поймать Призрачного клинка, не предупредив о духе, боровшемся бок о бок с этим человеком.

«Мы считаем, что призрак был уничтожен, – сказал он. – Чем бы ни была эта нечисть, она не повлияет на твое задание».

На деле же он прекрасно знал, что это был за призрак, и солгал, глядя ей прямо в глаза.

При мысли об этом Куинн застыла на месте и, раскрыв рот, невидящим взглядом уставилась на маленькое окошко света у ее ноги, изо всех сил стараясь взять себя в руки.

– …или то, что им известно, – произнес Зандер.

Она наконец опомнилась, и беседа в соседней комнате зазвучала громче звона в ее ушах. Девушка сморгнула оцепенение, отчаянно стараясь прислушиваться.

– Не недооценивай свою сестру, – предупредил отец. – Куинн лучше, чем ты готов признать, сынок. Ты говоришь, что Тень направляется сюда, а я говорю, что твоя информация неверна. Если бы охота привела ее обратно в столицу, она бы проведала нас, чтобы спланировать преследование. Она великолепный солдат. Как только она окажется в стенах города, ему конец.

Губы непроизвольно растянулись в улыбке, когда Куинн услышала, как отец верит в нее, но мимолетную вспышку гордости убил ужас от того, кем на самом деле был призрак. Старлинг лишь хотела, чтобы отец гордился ею. А он опустил важные детали относительно ее задания.

Если бы она не знала наверняка, то решила бы, что отец хотел ее провала.

В ее груди вспыхнула искра ярости, и разрастающийся огонь гнева приковал ее к месту. Она не могла пошевелиться. Если бы пошевелилась, то закричала бы от бешенства и протаранила стену.

Зандер с отвращением простонал.

– Сработает ли это, отец? Стоит ли ваш эксперимент с Куинн времени, которое мы уже потеряли? Если общественность узнает, чем на самом деле является призрак, это грозит разрушить все, что мы построили. Нужно запереть эту нечисть в подземелье, но мы не можем сделать это, пока Куинн там притворяется воительницей.

Притворяется?

Куинн заскрипела зубами, с трудом сдерживая гнев, и крепче схватилась за клинок. Из сомкнутой ладони вытекла полоска крови. Красные капли одна за другой с хлюпаньем падали на пол, но кончики ее пальцев едва дрогнули, шок пробрал до мозга костей.

Отец издал нетерпеливый стон.

– Ты снова об этом.

– Никто не видел ее уже несколько дней. Шериф Брэдфорда даже сообщил, что она последовала за зацепкой в лес и исчезла, – Зандер так частил, сыпя аргументами, что становилось ясно: он репетировал. – Подумайте об этом, отец. Что, если она мертва? Что, если моровые волки съели ее и ее проклятого вужела?

– Ты бы ее оплакивал? – спросил Генерал-магистр ровным тоном.

Почти… скучающим.

Куинн тяжело сглотнула, услышав такой небрежный вопрос из уст собственного отца.

Замешкавшись на мгновение, брат ответил:

– Разумеется.

Куинн практически чувствовала его ложь на вкус. Она витала в воздухе, тлетворная и удушающая, как вонь, от которой не удается избавиться.

– Я знаю, что у вас есть план, – продолжил Зандер. – Я знаю, что у вас есть определенные намерения, отец, но я прошу вас еще раз подумать, стоит ли игра свеч. Призрак важнее моей поездки на север. Позвольте мне преследовать этого человека. Да, я хочу препарировать существо, пойманное королем Эдвардом, но с каждым днем Призрачный клинок начинает представлять все большую угрозу. Верните Куинн домой. Позвольте мне закончить это. Мы пытаемся сломать ее, а не разрушить страну, позволив этому сумасшедшему оставаться на воле дольше необходимого.