Текст книги "Утро деловых крестьян"

– Олег Сергеевич! – воскликнул он. – Как вы тут оказались?

Голубев подошел к знакомому, и они, обнявшись, потрясли друг друга.

– Не зря в народе говорят, что гора с горой не сходятся, но вот мы с вами встретились, – весело подчеркнул Олег Сергеевич. – А я вышел на пенсию и переехал в Никольское. Предки мои отсюда. Я помню, когда мы вместе работали в Сосновке…

– Как можно забыть то, с каким энтузиазмом мы поднимали хозяйство под названием «Россия»? – отметил Голубев. – Пора и мне на отдых.

– Вам виднее, но приезд ваш к нам вселяет надежду. Догадываюсь, вы привезли своих учеников?

– Вы очень прозорливы.

Подойдя к своим спутникам, Голубев сказал, указывая на своего знакомого:

– Это Орехов. Мы когда-то работали в агрохозе «Россия».

– Ну, здравствуйте, дорогие наши ветераны! – Голубев обратился к собравшимся. – Мы пригласили на встречу пока вас, а крестьян не стали беспокоить. Ваш фермер Иван Долматов, вот он сидит здесь, отказался от своей работы, мотивируя отказ тем, что он уже в годах и ему трудно работать. Мы убеждены, что фермерство не имеет перспективы, нужна другая форма хозяйства. Вот с такими непростыми думами мы и приехали к вам. Что мы видим вокруг? Пустующие земельные плантации, заросшие бурьяном и чертополохом. А земля золотая. Ее пытаются закупить спекулянты, новоиспеченные собственники, всякого рода аферисты, новые аграрные капиталисты. Особенно активничают дельцы из агрохолдинга «Колос». Их не волнует, что крестьяне остаются без земли и работы. Нам самим нужно осваивать свою землю и беречь ее. Уверен, мы в состоянии преодолеть эти трудности. Николай Павлович, у вас есть что сказать?

– Да! – сказал Сидоренко. – Скажу кое-что. Во-первых, я полностью поддерживаю сказанное Петром Ивановичем. Это и наша, администрации района, позиция. Во-вторых, в районе работают по-новому несколько агрохозяйств, и работают успешно. В одном из них потрудились и освоили новейшие технологии Субботин и Попов, которые сидят перед вами. Мы возлагаем на них надежду, считаем, что «воз» им по плечу.

– Не слишком ли молоды? – прозвучал голос из среды ветеранов.

– Да, молоды! – твердо произнес Сидоренко. – Это и есть залог успеха. Образно скажу, что все неприступные бастионы брали молодые и несли вперед знамя прогресса. Сомнения возможны. Где они есть, там появляется почва для выработки прогрессивных идей и открывается путь к успеху…

– Дорогие друзья, Николай Павлович затронул сейчас очень тонкую материю – психологическую струнку взаимоотношений крестьян и руководителей будущих аграрных преобразований, – отметил Голубев. – Полагаю, что все мы созрели для принятия радикальных мер в области нашего аграрного хозяйства. Друзья, расправим крылья. Мы – крестьяне, и этим сказано всё. Нас нельзя отрывать от земли, учить, как жить и работать на земле. Мы знаем, что делать, как работать…

Встреча приняла неожиданно эмоциональный оборот. Да и по-другому не могло быть. Слишком много накопилось у крестьян негатива, грязных наветов, распространенных апостолами развала нормально функционировавших советских не только аграрных хозяйств, но и всех промышленных предприятий и предприятий легкой промышленности. Как ни говори, разговор все равно оборачивается на виновников развала хозяйства, образа жизни советской цивилизации, по крайней мере, на селе.

– Хорошо вы сказали сейчас, – отметил старый-престарый дед. – Зовут меня Иван Николаевич. Я много лет проработал в колхозе. О нем знаю все. Мне очень интересно узнать: кто виноват в том, что мы сидим у разбитого корыта?

– Ну, дед, ты что, не к месту задаешь такой каверзный вопрос, – возмутился Сидоренко. – Тебе лично оно нужно?

– Мне – нет! – парировал спокойно Иван Николаевич. – Это нужно моим детям, внукам, которые живут в деревне и страдают от безработицы.

– Подождите, Николай Павлович, – вмешался Голубев. – Вопрос дедушки вполне закономерный. На этот вопрос дать правдивый ответ трудно по многим соображениям. Обычно отвечают уклончиво, хотя все знают причины, но я отвечу прямо и точно. Структуры властей прежде всего виновны. Вспомним, что колхозы и совхозы были распущены прямым указом президента России Бориса Ельцина. А местные чиновники принялись исполнять этот антинародный указ с таким рвением, что оставили крестьян без ничего: и без работы, и без средств для содержания семьи. В то время я работал председателем колхоза «Серп и Молот» и не дал распустить наш колхоз, а какое было давление и какой шум-гам – не расскажешь никогда! Этот колхоз с некоторыми изменениями работает до сих пор. Сегодня, – продолжил свою речь Голубев, – нужно говорить о будущем нашего сельского хозяйства. В области уже многие хозяйства работают по-новому. И у вас мы хотим организовать крестьянское народное хозяйство. Потому вот и приехали. Нужны совместные усилия…

Наступило тягостное молчание. Никто не знал, как быть дальше, как жить и работать, потому молчали. Но не молчал и не имел права молчать Голубев.

– Возможно, еще есть вопросы?

– А можно послушать будущего нашего руководителя – Субботина? – задал вопрос Олег Сергеевич. – Похоже, вся надежда на него.

– Конечно, можно, – поддержал его Голубев. – Алексей Павлович, расскажите немного о себе.

– Биография моя пока коротенькая. Я из семьи крестьян. Родители мои живут в деревне Калиновке соседнего района. Отец всю жизнь работал трактористом. У него ухудшилось зрение, и он стал бригадиром полеводческой бригады. До университета и на каникулах я работал в аграрном хозяйстве в Калиновке. О себе больше говорить не буду, потому что это просто будет некрасиво. Хочу вас заверить, что пришел к вам работать навсегда. Или мы с вами поднимем наше хозяйство, или я здесь положу голову… Так что настроен решительно, и давайте будем трудиться…

Присутствующие после этих слов Субботина зашумели. Последовали дружные аплодисменты.

– У вас, быть может, есть уже и планы? – задал вопрос один из присутствующих, не назвав себя.

– Планы у меня есть, но говорить о них преждевременно. В ближайшие дни я ознакомлюсь с положением дел в хозяйстве. Мне поможет Иван Долматов. Кстати, если он захочет, мы его возьмем в свою команду. После этого мы соберемся снова и обсудим всю нашу дальнейшую работу, но с участием крестьян.

– Вы женаты? – последовал вопрос.

– Нет пока!

– Мы найдем вам невесту.

– Вот этого делать не нужно. Я отношусь к категории мужчин, которые сами подбирают невесту. Прошу вас, не проявляйте на этот счет беспокойства. Довожу до вашего сведения, что у меня уже есть невеста. Обещаю, свадьбу сыграем всей деревней, если не возражаете…

– Спасибо большое. Мы будем участвовать в торжествах, – дружно сказали присутствующие.

– Но учтите, главное – работа. Не забывайте: кончил дело – гуляй смело. Так говорили наши предки.

– Славно, похоже, мужчина самостоятельный и с норовом, – тихо прокомментировали присутствующие.

– Позвольте сказать пару слов, – попросил знакомый Голубева Орехов.

– Пожалуйста, говорите!

– Спасибо вам, Петр Иванович, что не забыли наше заброшенное хозяйство. Сразу видно, что ваш ученик – деловой человек. С ним у нас дела наладятся. Я помню, мы в аграрном хозяйстве «Россия» с вами создавали актив хозяйства и отряд охраны из бывших военных и афганцев. Они и нам очень будут нужны.

– Олег Сергеевич, вы читаете мои мысли. К вам еще не заглядывали живодеры из агрохолдинга «Колос»?

– Да, бывали уже неоднократно. Они замучили фермера Долматова. Всё требовали передать им земельный участок около озера. Спасибо ему, что сопротивлялся как мог.

– Олег Сергеевич, займитесь этим вопросом. Вы местных людей знаете. Организуйте боевой, в буквальном смысле, отряд, согласуйте с Субботиным. Помните, как мы платили им в агрохозе «Россия»? Так же организуйте оплату и здесь. Хочу вам сообщить еще одну важную новость. Мы согласовали с главой администрации района Николаем Павловичем вопрос о том, что хозяйство в лице Субботина получит крупный долгосрочный кредит в банке для начала существенных реорганизаций у вас в хозяйстве и для налаживания хозяйственных работ. В дальнейшем, когда хозяйство заработает, появятся доходы, начнете погашать кредит и всем крестьянам повысите зарплату.

– Уважаемые друзья, – обратился к собравшимся Сидоренко. – Мы начинаем серьезные преобразования. Я как глава администрации района прошу вас серьезно относиться к делам хозяйства. Особенно к молодым руководителям. В последние годы мы много наобещали, но ничего пока не смогли сделать. Прошу понять: на этот раз все основательно, и дело мы доведем до конца. Я буду оказывать всяческую поддержку руководителям вашего хозяйства. Вы видите, пришли к вам новые люди – деловые, компетентные. Я думаю, вы меня услышали, – завершил свое выступление Сидоренко.

– Мы всё поняли. Доведем услышанное до всех крестьян деревни, – сказали присутствующие.

– У нас будут еще вопросы, – заявил один из присутствующих, еще не старый мужчина. – К вам, молодым.

– Слушаю вас, – откликнулся Субботин.

– Будете ли вы решать жизненные вопросы, такие как фельдшерский пункт, который был при колхозе, а сейчас нет? Детский садик тоже сейчас ликвидирован, школу пытаются совсем закрыть, а без школы какая жизнь в деревне? И церковь разваливается…

– Вы задали мне такие острые вопросы, на которые популист ответил бы «сделаем» и забыл бы тут же. Но я такого не скажу. Я пришел к вам работать. Мы с вами вместе будем поднимать хозяйство. Крестьяне, получив рабочие места, начнут создавать материальные ценности. Как только мы поднимем наше хозяйство с колен и станем получать доходы, в первую очередь будем решать те проблемы, о которых вы только что сказали с болью в сердце, и я почувствовал это. Ну какая жизнь без детского садика, без фельдшерского пункта? Я не дам ликвидировать школу в деревне. Это я говорю в присутствии главы администрации района Николая Павловича. Он услышит меня. Совместными усилиями мы приведем в порядок и церковь.

– Вы верующий? – последовал вопрос.

– Родители мои глубоко верующие люди, и я не отстал от них.

«Совершеннейший дипломат, – подумал Голубев, – говорит не прямо, но верно. Так, собственно, и надо говорить. Теперь я полностью уверен, что дела в хозяйстве быстро пойдут в гору».

– Если нет больше вопросов ко мне, то у меня к вам будет вопрос, – сказал Голубев. – К вам пришли специалисты в качестве новых руководителей и имеют огромное желание работать. Я прошу вас, помогите им в работе и найдите им жилье. Долматов, от вас многое зависит.

– Найдем, особых проблем не будет, – сказал Долматов. – Есть у нас и пустующие дома. Есть даже в конторе две комнаты для приезжих. Колхоз содержал. Их и приведем в порядок.

– Ну, отлично! – отметил Голубев – Вас ждут большие перемены. В добрый путь, друзья.

Голубев и Сидоренко уехали. Субботин еще не подозревал, что Петра Ивановича Голубева он больше не увидит, не услышит его умных, профессиональных советов, но его наставления и уроки останутся в памяти на всю жизнь и будут помогать в работе…

6

В деревне Никольское Голубев попрощался с Сидоренко и, не задерживаясь больше нигде, выехал домой, в областной центр. Он был уже в годах, чувствовал сейчас чрезвычайную усталость и под такт размеренного журчания мотора машины дремал. Видел приятный сон: первую встречу с Айгуль в кабинете председателя колхоза, где он тогда работал…

В последнее время, несмотря на неоднократное предупреждение друзей, Голубев не заботился о своей безопасности и даже перестал думать об этом. Его враги уже третий день почти в открытую следили за ним, окружив плотным кольцом, из которого, если бы даже захотел, не смог бы вырваться.

Когда проходило совещание с ветеранами деревни Никольское, два здоровых амбала подошли к шоферу Голубева и выяснили, куда и по какой дороге они поедут. Шофер не хотел говорить, но два чувствительных удара заставили его сдаться. Ему обещали оставить его в живых, если будет молчать. Но он не знал, как это произойдет, и Голубеву о разговоре с амбалами не сообщил.

Две большегрузные фуры, стоящие друг от друга в двух километрах, были в полной готовности, чтобы рвануться после сигнала и протаранить машину Голубева. Вторая фура должна была ехать в случае неудачи первой. Связь с шоферами велась через телефоны. Когда оставалось километра три от машины Голубева до фуры, шофер фуры получил команду «вперед!» и рванулся с места, набрал большую скорость и с огромной силой протаранил машину Голубева. Водитель фуры Марат не получил даже царапины, вышел из кабины и спрятался в лесу. Телефон его еще работал, поэтому он услышал команду руководителя криминальной операции уничтожить шоферов фур. Марат убежал куда подальше…

Машина Голубева превратилась просто в груду металлолома. Тела Голубева и шофера были раздавлены, целыми остались лишь одни головы. Голубев принял смерть во сне, и лицо его сохраняло спокойствие, а лицо шофера запечатлело страшный испуг: он принял смерть в сознании…

Тут же сел на дорогу вертолет. Из него вышли двое и сфотографировали превращенную в металлолом автомашину Голубева. Зафиксировали его смерть и отправили фото организатору катастрофы – хозяину – по телефону. После чего улетели.

Осматривали место столкновения подкупленные работники ГИБДД, составили схему автодорожного происшествия. Фура была в рабочем состоянии. Они ее развернули, поставили задом к машине Голубева. Так и нарисовали схему происшествия и сфотографировали. В протоколе, составленном на месте, сделали вывод, что автомашина Голубева на большой скорости врезалась в стоящую фуру, в результате чего погиб Голубев и его шофер. Под предлогом освобождения дороги для проезжающих машин, тут же убрали с места фуру и разбитую машину Голубева.

В возбуждении уголовного дела было отказано ввиду смерти виновника происшествия – шофера Голубева. Никто не сомневался в правильности этого решения.

Произошел противоестественный, античеловеческий, преступный акт. Это попытка прикрыть преступление новым преступлением. Данную попытку, довольно успешную, совершили те, кто по должности обязан был бороться с преступностью.

Погиб известный в области человек, заслуженный агроном, занимающий довольно высокий пост в министерстве сельского хозяйства, и вдруг – повсеместное глухое молчание. Был всего лишь небольшой некролог в одной из областных газет. И всё.

Министр сельского хозяйства области Иван Семененко лег в больницу и ничего никому не говорил по поводу смерти своего первого зама, заслуженного агронома Голубева. Причина известна. Только когда появилась в Приозерской районной газете большая статья о Голубеве под названием «Гибель патриарха аграрного дела», аграрные чиновники, сторонники Голубева и его ученики осознали, какая потеря и горе их постигли. Они были убеждены, что это убийство, а не просто автодорожное происшествие, в результате которого погиб Петр Голубев.

Для Айгуль это была настоящая трагедия. Она не знала, что делать. В первый день была в полуобморочном состоянии. Сумела созвониться с сыновьями Вилем и Амиром, а также другом семьи Булатовым. Сообщила им горестную весть и попросила их срочно приехать – одна она не в состоянии что-либо предпринять. Обуреваемая тяжкими раздумьями, Айгуль бросилась в постель и забылась…

Проснулась быстро. Какой спокойный сон в таком состоянии? И снова непростые думы начали преследовать ее. Говорила она мужу: хватит, оставь работу, поживем хоть немного в свое удовольствие, отдохнем, но нет, не послушался.

Ближе к обеду следующего дня сослуживцы Петра Голубева в составе трех человек во главе с помощником первого замминистра Михаилом привезли в квартиру к Айгуль гроб с телом погибшего. Об этом просила Айгуль, которую хорошо знали в министерстве.

Айгуль попросила открыть крышку гроба. Михаил предупредил, что нельзя трогать труп, потому что тело раздроблено, ничего цельного нет. Только голова и часть груди сохранились. Когда Айгуль увидела мужа в гробу, она бросилась к нему и уткнулась лицом в лицо мужа. Громко зарыдала.

– Айгуль Федоровна, – обратился к ней Михаил спустя минуту-две, дав возможность Айгуль проплакаться, – успокойтесь, прошу вас… Ничего мы уже не изменим…

Айгуль послушалась, отошла от гроба и сказала:

– Закройте крышку, трудно мне видеть такую жестокость. За что? Может, скажете?

– Мы тоже пока не знаем, – ответил Михаил. – Я лично думаю, что это убийство. Бандиты убирают всех честных людей, я так думаю…

– Вы правы, – подтвердила Айгуль. – Петр Иванович был человеком в сегодняшнем бесчеловечном обществе. И это о многом говорит.

– Айгуль Федоровна, – обратился к ней Михаил, – нам пора на службу. К тому же к вам приехали родственники.

– Хорошо. Спасибо вам, ребята. Михаил, прошу вас, завтра утром подайте нам автомашину «Газель», как договорились. И мы повезем Петра Ивановича в его родное село и похороним рядом с родителями.

– Будет сделано, Айгуль Федоровна. Если будет нужда, прошу вас, обращайтесь ко мне лично, выполним любую вашу просьбу.

– Спасибо вам, ребята, будет нужда – обращусь.

Приехали сыновья Петра и Айгуль – Виль и Амир. Вместе с ними приехал и Булатов. Айгуль со слезами кинулась к сыновьям. Обнимая их, горько плакала.

В родном Тургояке Красногорского района Петра Ивановича проводили в последний путь всем селом. Его все помнили и ценили. Жители обещали поставить ему хороший памятник.

Когда Голубева похоронили и все разошлись, Айгуль вместе с сыновьями долго стояла у могилы мужа. В присутствии двух сыновей, а средний сын, дипломат Федор, не смог приехать на похороны, Айгуль, уже успокоенная, дала клятву: «Дорогой муж мой, отец моих сыновей, обещаю, я найду твоих убийц и расправлюсь с ними, отомщу за тебя, если даже при этом погибну. Это цель моей оставшейся жизни. Аминь».

Виль с Амиром слышали, о чем говорила мать, но ничего ей не сказали. Знали, мать – человек слова.

В старинном семейном доме, где теперь живет с семьей Амир, организовали нечто вроде вечера воспоминаний. Собрались только самые близкие семьи Петра Ивановича.

После вечера-поминок Айгуль поговорила с Тимуром Булатовым об очень важном для нее вопросе.

– Прошу тебя, Тимур, не откажи мне в помощи, если будет необходимость. Я свои задумки никому доверить не могу, – сказала она. – Буду искать организаторов гибели Петра Ивановича. Тебя же попрошу помочь мне только транспортом.

– Я никогда не откажу в оказании помощи тебе, Айгуль. В такой сложный момент особенно. Только позвони – и я тут же буду у тебя.

– Помни, Тимур, это большой секрет. Никто не должен знать о моих планах.

– Понял, Айгуль. Ты же меня знаешь, не подведу…

7

Потянулись дни одинокой жизни Айгуль после гибели и похорон мужа. Сначала это было так тяжко и неуютно, невыносимо тревожно и скучно, что она не знала, куда себя деть. Но постепенно стала привыкать, мириться с возникшей реальностью. Неделю она не выходила из дома, ни с кем не разговаривала.

Она не знала, что в это самое время заказчики громкого преступления избавляются от исполнителей, фактически – от свидетелей преступления. Второго шофера фуры они уничтожили в тот же день. Он не участвовал в совершении преступления, но знал очень много, потому был опасен.

А вот шофер Марат скрылся. Понимая, что рано или поздно его тоже уничтожат, он искал человека, который бы выслушал и записал его показания. Через своего знакомого он нашел честного работника полиции, занимающего не очень высокую должность, и тот согласился, записал показания Марата. Размножил эту запись в трех экземплярах. Один экземпляр спрятал в надежном месте, второй передал человеку, который не вызывал ни у кого никаких подозрений – криминальному авторитету. Третий экземпляр оставил у себя. Между тем бандиты поймали Марата и под жестокой пыткой вынудили его назвать имя работника полиции, записавшего показания, потом – застрелили.

Теперь началась охота за работником полиции. Его звали Евгением Столбовым. Бандиты установили за ним слежку. Столбов вскоре обнаружил слежку, но в не очень удобном для него месте. У него просто не было возможности уйти. Столбов все понял и первым начал отстреливаться. Одного из бандитов он уложил, а второго не сумел, тот опередил его. У тяжело раненного работника полиции бандит забрал телефон. Нашел запись Марата.

– Копии записи есть? – спросил бандит.

– Да пошел ты, – был ответ.

Бандит выстрелил Столбову в голову и скрылся с телефоном. А запись, переданная криминальному авторитету, сохранилась и играла решающую роль в выяснении заказчиков убийства Голубева, но только для Айгуль, а не для следственных органов.

Однажды Айгуль встретил участковый Ситников и сообщил ей кое-какие сведения.

– О том, что знаю я, никто пока не знает, – сказал Ситников. – Я был в дружественных отношениях с оперативным работником полиции Столбовым, человеком честным и неординарным. Он под большим секретом сообщил мне, что знает, кто и как расправился с вашим мужем.

– Вы это серьезно? – обрадовалась Айгуль. – Но кто и как?

– Подождите, сильно не радуйтесь. Слушайте дальше. На Столбова вышел через знакомых некий шофер Марат, водитель фуры, которой он протаранил машину Голубева. Марат узнал, что его все равно убьют, потому решил рассказать оперативному работнику полиции, как это произошло. Столбов записал рассказ Марата на телефон. Он понимал, что это очень важные сведения, и размножил запись. Копию спрятал в надежном месте, другую передал кому-то, кому – мне не сказал. Бандиты поймали Марата и под пыткой заставили сказать о записи… Нашли Столбова, расправились с ним, забрали запись.

– А вы знаете о содержании записи?

– К сожалению, не знаю.

– И не знаете, кому конкретно передал копию записи?

– Нет. Да он и не мог сказать, кому передал. Столбов оперативный работник, и у него много секретных агентов.

– Раз вы были со мной откровенны, то скажите, как мне быть дальше?

– Во-первых, никому ни слова о встрече со мной. Во-вторых, запись показаний Марата, основного свидетеля, существует – и это уже факт обнадеживающий. В-третьих, нужно искать эту запись, скорее всего, в криминальной среде. Я сам, если что выяснится, найду вас. Дайте мне ваш телефон.

– Хорошо, вы мне не дадите ваш телефон?

– Нет! Не надо мне звонить, я сам позвоню.

Но помощь пришла неожиданно оттуда, откуда Айгуль не ожидала и не могла ожидать. Однажды поздно вечером зазвонил телефон. Айгуль долго не брала трубку, но все же ответила:

– Слушаю вас!

– Добрый вечер, Айгуль Федоровна! – прозвучал в трубке довольно приятный мужской голос. – Вам звонит знакомый вашего мужа. Я знаю кое-что о его гибели. Если вас интересует эта информация, то я могу рассказать вам.

– Меня очень интересует. Как вас зовут?

– Зовут меня Иван Иванович. Предлагаю встретиться и обсудить этот вопрос.

– Где и когда? – не раздумывая спросила Айгуль.

– Кафе «Волжанка» прямо в центре города вас устроит?

– Конечно. Как я вас найду?

– Давайте прямо завтра после обеда. В кафе бармену скажете: я пришла на встречу с Ваней. Это моя кличка. Бармен спросит, как вас зовут. Ответите: Айгуль. И вас проведут ко мне.

– Спасибо! Я приду обязательно. Мне так нужны эти сведения!

– Я так и думал. До встречи.

На следующий день, как договаривались, Айгуль пришла в кафе. После сверки паролей ее провели к звонившему ей незнакомцу. За столом небольшого уютного кабинета сидел мужчина среднего возраста с модной черной бородой и пышными усами. Айгуль поздоровалась. По предложению хозяина кабинета она присела на стул, возможно, специально поставленный.

– Давайте сразу послушаем запись показаний свидетеля, – предложил Иван Иванович.

Айгуль не знала, что ее собеседник – вор в законе, вожак крупной криминальной структуры, промышляющей крышеванием бизнесменов за солидное вознаграждение.

И вот засветился монитор компьютера. На экране молодой парень рассказывает, что он и еще трое были привлечены руководством агрохолдинга «Колос» к операции по уничтожению одного человека, как выяснилось – Петра Голубева, путем устройства автодорожного происшествия. Руководил операцией начальник охраны холдинга Парамонов.

Айгуль не выдержала, услышав всю эту криминальную гадость, заплакала. Иван Иванович еле ее успокоил.

– Спасибо вам, Иван Иванович, мне все понятно. Я знаю теперь, кто совершил убийство моего мужа Петра Голубева. Могу ли я узнать, кто вы?

– Это не обязательно, да вам это совсем не нужно. Скажу лишь, что руководители агрохолдинга наживаются путем мошенничества и воровства. Они такие же воры, как и мы, – обворовывают народ, отбирают земли у крестьян, – Иван Иванович сделал паузу, а затем продолжил рассказ: – Почему я помогаю вам? Я был знаком с Петром Ивановичем. Мы познакомились в тюрьме. Помните, его арестовали по пустяковому поводу? Тогда его пытались уничтожить. Руководил этой операцией тот же Парамонов, тогда – начальник МВД области. Не получилось, я помешал. Мы сидели в одной камере. Петр Иванович мне понравился. Такой культурный, воспитанный, толковый человек, характером похожий на меня. По крайней мере, он тоже добивался справедливости в жизни. Вскоре он был освобожден. Они могут покушаться и на вас. Но мы этого не допустим.

– Вы очень любезны, Иван Иванович. Спасибо вам за откровенность. Хочу вам сказать тоже откровенно: я отомщу им за мужа.

– Сделать это будет очень трудно.

– Я знаю. Но я не могу оставить это без последствий.

– Вам нужна будет помощь?

– Нет, я не хочу, чтобы ваши люди были связаны с этим актом. Я сделаю это, и сама буду отвечать. У меня есть помощники.

– Но что-то вам нужно будет для этого?

– Мне нужен хороший пистолет.

– Мы подготовим его. Как это делается, знаем. Как он будет готов, я позвоню вам. А стрелять вы хоть умеете?

– Да, умела. В студенческую пору ходила на курсы стрелков. Не поверите, хотела стать снайпером. Это было давно. Я еще потренируюсь.

– Молодцом. Значит, дело будет сделано.

– Обязательно. Спасибо вам…

– Я все-таки хочу еще раз попросить вас: может быть, вы откажетесь от этого опасного для вас акта?

– Нет, Иван Иванович, не могу. Память о муже заставляет меня действовать. Я дала клятву отомстить за него.

– Понимаю. Но будьте осторожны. Мы со своей стороны все же предпримем кое-какие шаги, но вы не будете знать об этом.

– Вы очень любезны, спасибо вам еще раз…

После ухода Голубевой Иван Иванович собрал самых доверенных бойцов и дал команду тайно вести наблюдение за ней и, если она пойдет в агрохолдинг «Колос», то обеспечить беспрепятственный вход туда и уход оттуда. Самим не вмешиваться ни во что. Быть предельно осторожными, оставаться незамеченными кем бы то ни было.

– Все ясно?

Бойцы ответили утвердительно.

8

Итак, Айгуль Голубевой удалось установить виновников убийства мужа Петра Голубева и конкретных исполнителей. Теперь она начала тренировки. Каждый день ходила в стрелковый тир и стреляла, тренировалась.

Вскоре она получила пистолет и из него тоже тренировалась стрелять. И, решив, что готова выполнить поставленную задачу, встретилась с Зубровским и обсудила с ним вопрос, что делать впоследствии. И чтобы он был готов отвезти ее куда-нибудь подальше. Он согласился. После этого вызвала Тимура Булатова.

Через день Булатов повез Голубеву в поселок, где размещалась резиденция агрохолдинга «Колос». Булатов показал, где будет стоять его машина.

Айгуль благополучно прошла через контрольный пункт и вошла в приемную генерального директора агрохолдинга «Колос». Секретарь сидела на месте и, пристально обозревая пришедшую, спросила:

– Вы к кому?

– К гендиректору Гаспаряну!

– Ашот Артурович занят, – ответила секретарь.

– Я знаю, он всегда занят, но я приглашена к нему, – сказала Айгуль и направилась в кабинет. Открыла дверь и вошла.

Секретарь с криком «Я не разрешила!» ворвалась в кабинет вслед за Айгуль.

– Да ладно, пусть зайдет, – сказал директор и посоветовал секретарю: – Идите займитесь своим делом. – Затем пристально посмотрел на Айгуль и, вытащив из стола какой-то рисунок, глянул на рисунок и снова на Айгуль. Широко улыбаясь, торжественно заявил: – Вот вам и сюрприз, к нам заявилась сама Айгуль Голубева. Раз пришли, присаживайтесь.

Сильно удивился и присутствовавший в кабинете солидный мужчина. Это был Иван Парамонов – начальник службы охраны агрохолдинга. Айгуль узнала его. Он – бывший начальник Управления внутренних дел области, пытавшийся ликвидировать Голубева в тюрьме, но за всякие махинации был уволен из полиции. Значит, тогда уже существовали связи Парамонова с агрохолдингом.

– Мы с вами знакомы? – спросила Айгуль.

– Лично нет. Но по материалам, собранным нами, я хорошо знаю вас.

– Чем я прославилась, что вы заинтересовались мною?

– А то вы не знаете?!

– Нет, не знаю!

– Вы в последнее время проявили чрезвычайную активность и пытаетесь выяснить то, чего не положено знать никому.

– А именно, что за это секрет: грянет всемирный потоп или свалится на Землю Луна? Что произошло?

– Зря вы иронизируете. Вопрос настолько серьезный, что за это придется отвечать.

– Вот здесь вы правы. За все в этой жизни нужно отвечать по полной программе.

– Ну, довольно! Вы сейчас говорите так, будто вы тут хозяйка. Вы пытались установить, кто же организовал автомобильную катастрофу, в результате которой погиб ваш муж? Так? Скажите открыто!

– Так!

– Ну как, установили?

– Конечно, установила!

– Кто же это?

– Это вы и ваши подельники.

– Однако вы очень смелая женщина. Причем безнадежно смелая. Если же установили, зачем тогда пришли к нам?

– Я хотела услышать эту правду от вас.

– Что за чепуха! И что это меняет?

– Для меня это важно. Я знаю, вы и меня не пожалеете, но я хочу перед смертью знать, кто погубил моего мужа, человека честного, преданного крестьянскому делу. Посмотреть ему в глаза.

– Конечно, не пожалеем и вас. Зачем нам нужен такой свидетель всезнающий? Вы же пойдете в полицию!

– Нет, я в полицию не пойду. Как будто я не знаю, что там работают ваши люди, давно продавшие себя за три монеты.

– Пойдете в полицию или нет, это уже не имеет значения. На ваш вопрос я отвечу: да, это наша работа, мы уничтожили Голубева. Он мешал нам. Такие люди не нужны сегодня никому. Он пережиток прошлого, последний, так сказать, советский патриот. Хотя признаю, он был деловым, умным крестьянским деятелем. В этом качестве нам жаль его…

– Раз мы с вами ведем откровенный разговор, не могли бы вы сказать, чем Голубев мешал вам?

– Голубев не только мешал нам развиваться, приобретать новые земли, мы это делали и при нем, но он проповедовал, насаждал и укреплял чуждый нам образ жизни среди крестьян: общинные порядки, народное хозяйство, так называемую народную собственность, фактически бывшую советскую собственность, что категорически отрицается нынешними российскими властями. Официально он погиб в автомобильной катастрофе. И все.