Текст книги "Невинная обольстительница"

– Нет, – смущенно ответила она. – Нет, я хочу другого. Мне лишь нужен совет, как привлечь к себе его внимание и как убедить его изменить свое решение.

– Но мне кажется, мисс Гринтри, что вы уже сумели привлечь к себе его внимание.

– Но я не знаю, как воспользоваться этим. Не знаю, как обратить это в свою пользу. Как... как... заставить его остановиться!

Афродита весело рассмеялась:

– Вы хотите удерживать его на расстоянии вытянутой руки, пока окончательно не подчините его себе?

– Да. И когда я полностью подчиню его, я должна буду знать, как сохранять его интерес ко мне. Сохранять до тех пор, пока он не согласится с моими условиями. – Вивианна вздохнула. – Понимаете, я абсолютно невежественна в этих вопросах.

– Это вполне естественно, mon chou. Высшее общество не учит своих дочерей тому, насколько опасным может быть желание. Родители-аристократы предпочитают, чтобы их дочери оставались невинными. Невинными и легко управляемыми. Отсюда и проистекает подобное неведение.

Девушка продолжала внимательно смотреть на свою собеседницу, задумавшись над ее словами. То, что сказала ей Афродита, было удивительно простым, но для Вивианны это прозвучало откровением.

– Вы, должно быть, очень любите своих юных подопечных, детей из вашего приюта, мисс Гринтри, если готовы пойти на такую жертву ради их благополучия. Или для вас это и не столь великая жертва?

Вопрос показался Вивианне излишне прямолинейным, и в первое мгновение ей захотелось вспылить, как и подобает возмущенной девственнице, однако она была слишком честна, чтобы лицемерить в такой ситуации, когда собственное самолюбие должно отодвинуться на второй план. К чему кривить душой? Когда Оливер прикасался к ней, обнимал и целовал ее, она испытывала ни с чем не сравнимое удовольствие. Зачем притворяться?

Когда снова заговорила Афродита, Вивианне показалось, что эта загадочная женщина способна читать чужие мысли.

– Вы понимаете, что если об этом узнают окружающие, то ваша репутация будет погублена? Джентльмены, которые приходят в мой дом в поисках наслаждений, вряд ли одобрят появление в нем незамужней женщины, какими бы благородными ни были причины, заставляющие ее искать моего общества. Если же им станет известно, что вы готовы отдать свое тело для того, чтобы подчинить себе лорда Монтгомери, то для вас навсегда закроются двери всех приличных домов Лондона.

– Я понимаю это. Я сделаю все, чтобы об этом никто не узнал. Кроме того, мне очень хочется узнать, каково это... быть с мужчиной, таким, как Оливер, и не захотеть стать его женой. Я в своей короткой жизни повидала немало брачных союзов, в которых женщины глубоко несчастны. Я твердо решила никогда не выходить замуж.

– Вы считаете брак уютной тюрьмой? Да, конечно, бывает всякое. Но брак может оказаться и счастливым, мисс Гринтри. Вы молоды. Не торопитесь закрывать все те двери, которые, возможно, ведут к счастью, по крайней мере до тех пор, пока окончательно не убедитесь в том, что именно больше всего привлекает вас в жизни. – Афродита на мгновение замолчала, затем улыбнулась и продолжила: – Да, я вам, конечно, помогу, но только если вы окажете мне ответную любезность.

– Какую? – удивилась Вивианна.

– Расскажите мне... почему вы с такой страстью помогаете бездомным детям? Я не верю, что это всего лишь прихоть состоятельной женщины, решившей помочь тем, с кем сурово обошлась жизнь. Благотворительность? Давайте не будем говорить о ней. Сердце мне подсказывает, что для вас помощь обездоленным не пустой звук. У вас есть какая-то особая причина, mon chou, я вижу, это по вашим глазам.

Вивианна вовсе не собиралась настолько сближаться с загадочной куртизанкой, чтобы рассказывать ей интимные подробности своей жизни, однако ей было понятно, что если она откажется ответить на ее вопрос, то не получит от нее помощи. Впрочем, какое дело Афродите до трагической истории ее детства? Она ведь больше никому не станет рассказывать об этом.

– Ну хорошо, никакой это не секрет, правда, это было так давно, что, как мне кажется, семейство Гринтри давно забыло об этом. Теперь я полноправный член этой семьи, в которой все любят друг друга. – Вивианна немного помолчала, а затем продолжила рассказ, тщательно подбирая слова: – Начну с того, что точно не знаю, кто я такая. Я и две мои сестры рано лишились родителей, и леди Гринтри однажды нашла нас и взяла в свою семью. Она вдова и своих детей никогда не имела. Она стала для нас настоящей матерью, нежной и ласковой. Несмотря на то, что судьба подарила мне такую счастливую возможность и я обрела дом и мать, я всегда с симпатией относилась к детям вроде меня. Обездоленным. Одиноким. Не имеющим родителей. Мне всегда хотелось помогать им, и поэтому я и приняла участие в создании приюта для сирот. Вы правы, это стало главной моей страстью, и ради этого благородного дела я готова на все.

Афродита сидела, склонив голову, сосредоточив внимание на своем золотом браслете. Затем он встала и подошла к столику, на котором стояли графин с бренди и бокалы. Когда она стала наливать бренди в бокал, Вивианна услышала, как позвякивает горлышко графина о край хрустального бокала. «У нее дрожат руки», – поняла девушка.

– Теперь мне понятно ваше стремление помогать ближним, мисс Гринтри, – сказала Афродита, все еще стоя спиной к Вивианне. – Скажите, сколько вам было лет, когда вы лишились родителей?

– Мне было шесть лет, если я не ошибаюсь.

Афродита снова замолчала. Наступила долгая гнетущая пауза. Вивианне даже сделалось немного не по себе. Афродита по-прежнему стояла не оборачиваясь.

– Так вы поможете мне переубедить Оливера? – спросила Вивианна. – Я понимаю, что с моей стороны это будет обман, но все же... Я думаю, что это поможет добиться моей цели.

Афродита наконец повернулась к гостье лицом. Вивианне показалось, что она заметила застывшие в ее глазах слезы. По всей видимости, рассказ глубоко тронул ее. Несмотря на свою величественную сдержанность, Мадам, несомненно, обладает добрым сердцем и способна посочувствовать чужому горю. Как знать, может быть, история Вивианны напомнила ей драматические эпизоды собственного детства? Может быть, в детстве она тоже лишилась родителей?

– Да, – ответила Афродита чуть охрипшим голосом, – я помогу вам, мисс Гринтри. Никакой это не обман, и хотя я не так щепетильно отношусь к подобным вопросам, я предлагаю вам другое условие. Я не стану отправлять вас к Оливеру Монтгомери для того, чтобы разбить ему сердце. Вы понимаете меня? Если вы окажетесь в опасности, чувствуя, что влюбились в него и отступаете от поставленной цели, то вы непременно должны воспротивиться этому чувству. Вам это ясно?

Вивианна кивнула, стараясь выразить этим кивком как можно больше уверенности в собственных силах.

– Приходите сюда завтра в одиннадцать часов утра, mon chou, и мы посмотрим, что сможем с вами сделать.

– Спасибо, – поблагодарила Вивианна и встала.

– Не могу обещать вам никаких чудес, мисс Гринтри, но надеюсь, что вы поймете, что все задуманное вами можно осуществить без особых мучений. Это не так уж и сложно. Вы даже получите от этого удовольствие.

– Я искренне благодарна вам.

Афродита проводила гостью в холл и подвела к входной двери.

– Скажите, мисс Гринтри... – На ее лице появилось неуверенное выражение. – Вы можете еще немного удовлетворить мое любопытство?

– Если смогу, – улыбнулась Вивианна. – О чем вы хотели меня спросить?

– Вы никогда не пытались узнать, кто ваша настоящая мать? Вы никогда не пытались отыскать ее?

– Нет, – покачала головой девушка, печально улыбнувшись. – В моем прошлом так много загадок. Многое уже стерлось из памяти. К сожалению, я не знаю ни ее имени, ни места своего рождения... Я решила, что будет лучше, если я постараюсь забыть свое прошлое. Моя сестра Мариэтта отличается большей решительностью. Она уверяет меня, что когда-нибудь непременно узнает о том, кем была наша настоящая мать. Моя вторая сестра, Франческа, утверждает, что совсем не помнит своего раннего детства. Что касается меня, то когда я решила помогать сиротам, я поняла, что по сравнению с ними мне очень повезло в детстве. Я знаю, что с моей стороны было бы крайне эгоистично продолжать оплакивать свое прошлое. Теперь мне уже не так важно, кто я такая по происхождению. Самое главное, кем я стала и чем занимаюсь в моей сегодняшней жизни.

Лицо Афродиты, по-прежнему не спускавшей с нее глаз, неожиданно побледнело. Она потянулась к сонетке звонка и резко потянула ее. Откуда-то из соседнего помещения послышались шаги кого-то из слуг.

– Вы нездоровы? Вам плохо? – встревожено спросила Вивианна, пораженная тем, как с лица Афродиты сошел румянец и оно прямо на глазах постарело и лишилось обычной привлекательности.

Мадам отрицательно покачала головой.

– Скажите, мисс Гринтри, – неожиданно спросила она, – как ваше имя? Как вас называла ваша настоящая мать?

В ее голосе прозвучала удивившая Вивианну требовательная настойчивость. Кроме того, из него куда-то разом исчез манерно утрированный французский акцент. В голове Вивианны неожиданно мелькнула мысль о том, что прославленная куртизанка могла и не иметь аристократического происхождения, а происходить, допустим, из самых низов общества.

Напуганная осознанием этого, девушка торопливо ответила:

– Меня зовут Вивианна.

– О! – вырвалось у Афродиты, и она почему-то задрожала.

В следующее мгновение в комнату влетел Добсон. Увидев, что его хозяйка на грани обморока, он успел подхватить ее на руки, не дав ей упасть.

Вивианна в растерянности замерла на месте.

Добсон бросил на нее сердитый взгляд:

– Что вы с ней сделали?

Услышав его слова, Афродита слабо покачала головой:

– Нет, нет, успокойся, она мне ничего не сделала. Мне нужно прилечь. Я нездорова, только и всего. Голова немного закружилась. Помоги мне подняться наверх.

– Вы нисколько о себе не заботитесь, мадам, так нельзя. Вы знаете, что доктор велел вам следить за своим здоровьем. – Добсон метнул в сторону Вивианны еще один недовольный взгляд, после чего снова обратил все свое внимание на хозяйку. Выражение его глаз говорило о том, что он серьезно озабочен ее самочувствием. Однако в нем было и нечто другое. Вивианна неожиданно поняла, что этот грубоватого вида человек не просто слуга мисс Афродиты. Это человек, который любит ее.

По-прежнему держа мисс Афродиту на руках, Добсон стал подниматься вверх по лестнице. Мадам слабо приподняла голову и посмотрела через плечо на Вивианну:

– Приходите завтра. В одиннадцать. Непременно приходите, mon chou!

– Обязательно приду, Мадам! Обещаю вам. Если вы будете себя хорошо чувствовать.

– Завтра я буду в полном порядке, мисс Гринтри. Непременно. Я буду ждать вас.

Глава 7

– Ты уже ознакомился с моим списком, Оливер? – спросила леди Марш. Томно обмахиваясь веером, она сидела в садовом кресле, наслаждаясь прекрасной погодой и любуясь первыми в этом году розами. Оливер стоял прямо посреди газона, задумчиво устремив взгляд в пространство. Вопрос тетушки вывел его из мечтательного состояния.

– Да, тетя. Должен признаться, что ни одна из включенных в него дам не произвела на меня впечатления. С ними, может быть, приятно танцевать на балу, но провести в их обществе остаток жизни... – Оливер драматически вздохнул.

– Остаток отпущенных Богом дней очень быстро приблизится к концу, если ты будешь продолжать свой нынешний образ жизни, – назидательно проговорила леди Марш.

– Вы попали в самую точку! – улыбнулся Оливер.

– Кроме того, ни одна порядочная женщина не осмелится выйти, замуж за человека, который носит такие кошмарные жилеты, как ты, мой дорогой!

Лорд Монтгомери покосился на предмет туалета, вызывающий столь сильную неприязнь леди Марш. Желтый жилет был украшен зеленой и красной вышивкой. Массивные пуговицы бирюзового оттенка были обрамлены желтой медью и ярко сверкали на солнце. Оливер озорно улыбнулся:

– А что в нем плохого? В Лондоне вы вряд ли увидите много подобных жилетов.

– Я рада слышать это, – комически вздохнула леди Марш.

Со стороны дома к ним приближался Бентлинг, ее лакей. В руке у него был серебряный поднос.

– Вы ожидаете посетителей? – поинтересовался Оливер. Леди Марш с громким щелчком закрыла веер.

– Нет, я никого не жду. Какая досада! Я хотела вместе с тобой просмотреть мой список. В нем есть имена действительно очень милых девушек.

– Тетя!..

– Миледи, некая юная особа просит принять ее! – Бентлинг, подойдя к креслу хозяйки.

Леди Марш взяла с подноса визитную карточку. Лицо ее сохраняло бесстрастное выражение.

– Благодарю вас, Бентлинг. Просите эту особу сюда.

Бентлинг поклонился и величественной поступью направился к дому. Оливер небрежно опустился в кресло рядом с тетушкой.

Неожиданно его внимание привлекла фигура в ярком одеянии, двигавшаяся от дома по лужайке прямо к ним. Оливер пригляделся к ней внимательнее и тотчас же почувствовал, как участилось его сердцебиение. Это была Вивианна Гринтри – сегодня ее было просто не узнать. Она была одета в роскошное платье из белого муслина, украшенного золотисто-зеленой вышивкой. В руках она держала желтый шелковый зонтик от солнца с длинной элегантной ручкой, совершенно фривольного вида – другого определения Оливер так и не смог ему подобрать, хотя раньше слово «фривольный» никогда не ассоциировалось у него с Вивианной.

Когда первое потрясение от увиденного прошло, Оливер задумался. Что она с собой сделала? Хотя ее платье нельзя было назвать вызывающим, оно тем не менее имело модный покрой и было более женственным и подчеркивающим ее природную красоту, чем те наряды, в которых он видел ее раньше. Узкие рукава и глубокое декольте придавали Вивианне удивительно соблазнительный вид. Это ощущение усиливалось также и ее новой прической. Теперь ее волосы были зачесаны по-другому – по обе стороны лица выпущены локоны, а остальные собраны в узел и заколоты на макушке. Иными словами, мисс Гринтри претерпела грандиозные метаморфозы, подобно прекрасной бабочке, появившейся из уродливой куколки.

Вивианна подошла ближе, и когда Оливер посмотрел на подол ее платья, его изумлению не было предела. Для того, чтобы было удобнее идти по траве, Вивианна немного приподняла юбки, открыв взгляду желтые туфельки, привязанные лентами к изящной формы лодыжкам.

Во рту у Оливера пересохло от волнения. Он мысленно представил себе Вивианну, полностью обнаженную, в одних только желтых туфельках. От этого видения у него на мгновение закружилась голова.

– Оливер! Ты меня слышишь?! – услышал он нетерпеливый голос леди Марш. Когда он наконец повернулся к ней, то увидел, что тетушка чем-то недовольна. – В чем дело, Оливер? Ты знаешь эту юную даму?

– Да, знаю, – ответил Оливер, стараясь, чтобы его голос прозвучал как можно небрежнее. – Приготовьтесь, тетя. Сейчас вы познакомитесь с мисс Вивианной Гринтри.

– Кто она такая?

– Моя Немезида, – сухо произнес он и, когда Вивианна приблизилась к ним, поднялся с кресла.

– Леди Марш? – уверенным тоном осведомилась гостья, явно старавшаяся держаться решительно и спокойно. Однако легкое беспокойство в ее глазах подсказало Оливеру, что Вивианна сильно нервничает. Если кто сейчас и сможет одержать моральное превосходство над ней, то только леди Марш, подумал Оливер и приготовился получить удовольствие от картины знакомства этих двух удивительных женщин. – Я надеюсь, леди Марш, что не покажусь вам чересчур навязчивой, явившись к вам без предварительной договоренности и не будучи заранее представленной вам.

– Все будет зависеть от причины вашего визита, мисс Гринтри.

Вивианна удивленно посмотрела на нее, затем одарила Оливера выразительным взглядом. В следующее мгновение ее глаза удивленно расширились при виде его живописного жилета. Затем ее взгляд тут же погас и небрежно скользнул по его лицу, как будто она бесстрастно рассматривала каждую его черточку по отдельности. Когда взгляд коснулся его губ, Оливер усмехнулся и тут же заметил, что лицо Вивианны приняло недовольное выражение.

Леди Марш строго посмотрела на племянника, затем повернулась к Вивианне и вопросительно подняла бровь:

– Ну, мисс Гринтри? Я жду вашего ответа. Чего вы хотите?

– По всей видимости, леди Марш, это ваш племянник сообщил вам, как меня зовут?

– Нет, я бы не сказала, что это он назвал мне его.

Леди Марш прямо на глазах брала инициативу в свои руки, и Оливером стало овладевать еще большее любопытство, чем прежде. Неужели Вивианне наконец попалась достойная соперница? Ему даже стало немного жаль эту самоуверенную девушку из Йоркшира.

Вивианна сделала вид, будто хочет посмотреть на Оливера, но неожиданно передумала. Теперь она стояла перед леди Марш, глядя пожилой женщине прямо в глаза. В эти мгновения она была удивительно хороша. Гладкая упругая кожа, изящно оттененная белым муслином, высокая грудь, красивой лепки лицо. Оливер подумал, что готов восхищаться ее красотой, при условии, конечно, что она не станет изводить его своим нудным морализаторством.

– Леди Марш, я одна из учредителей сиротского приюта, частной благотворительной организации, целью которой является помощь детям, лишившимся родителей. Приют расположен в Кендлвуде. Там мы с моими коллегами разместили двадцать пять юных сирот.

Лицо леди Марш немного смягчилось.

– Ах вот как.

– Ваш племянник вознамерился снести Кендлвуд, я имею в виду особняк, и таким образом лишить детей крыши над головой. Я просила его изменить свое решение и оставить приют в покое, но мои слова не возымели на него решительно никакого действия.

– Не согласен с вами. Вы меня впечатлили, – пробормотал Оливер и улыбнулся от охватившего его желания обнять Вивианну и покрыть ее страстными поцелуями.

Опасаясь, что разыгравшееся воображение может сыграть с ним злую шутку, он напомнил себе, что нужно оставаться начеку и не сболтнуть лишнего.

– Оливер, перестань смущать мисс Гринтри, – с наигранной суровостью одернула его леди Марш.

– Мисс Гринтри прекрасно известно, что я не переменю своего решения, тетя. Ей следует подыскать новое здание для приюта, если ее действительно не устраивает дом, который я предложил ей в Бетнал-Грин.

– Мне не нужен другой дом, – повысила голос Вивианна, едва не сорвавшись на крик. В ее глазах мелькнула неподдельная страсть, восхитившая Оливера. – Кендлвуд стал домом для этих двадцати пяти детей. Разве можно требовать от бедных сирот покинуть дом, ставший для них родным?

– Вы видите? – произнес Оливер, обращаясь к леди Марш. – Мисс Гринтри не желает соглашаться с тем, что кажется ей неприемлемым.

На этот раз старая дама не стала поддерживать племянника.

– Мне кажется, что эта юная леди поступает правильно, Оливер. Я, конечно, не знаю подробностей вашего с ней спора, но вы должны найти компромисс.

– Тетя!

Вивианна наградила леди Марш благодарным взглядом.

– Благодарю вас, миледи! Мне кажется... о, если бы он только съездил вместе со мной в Кендлвуд и поговорил с сестрами Битти, и познакомился с людьми, то наверняка...

– О Боже, нет, ни за что!

– Почему же, Оливер? Тебе не будет никакого вреда от знакомства с этими людьми!

Интуитивно догадавшись о том, что в лице леди Марш она нашла серьезную поддержку, Вивианна счастливо улыбнулась.

– Тетя, вы понимаете, что я не отступлюсь от своего намерения, – мягко, но настойчиво проговорил Оливер. – Отговаривать меня бесполезно.

– Не знаю, не знаю. Я думаю, что встречи с людьми не худший вид времяпрепровождения, – ответила с лукавой улыбкой старая леди. – Отправляйся к этим сестрам Битти и их подопечным и посмотри, что можно для них сделать. Оливер, ты ведь не боишься встретиться с двумя десятками детишек?

– Конечно же, я их не боюсь, тетя. Мне просто не хочется понапрасну терять время.

– Ну хватит, Оливер, пусть мисс Гринтри покажет тебе то чудо, которое она сотворила с Кендлвудом. Как твоя единственная близкая родственница, я настаиваю на этом.

Оливеру показалось, будто земля начинает уходить у него из-под ног. Он понял, эти женщины – старая и молодая – почти загнали его в угол, нему, видимо, придется подчиниться их воле. У леди Марш планы свои, у Вивианны – тоже свои. Если он будет упрямиться и отказываться от поездки в Кендлвуд, Вивианна может посчитать его поведение проявлением слабости, боязни предстать перед проблемой лицом. Оказаться трусом в ее глазах ему не хотелось.

– Ну хорошо, – произнес он с примирительной интонацией. – Хорошо, я отправлюсь с вами в Кендлвуд, мисс Гринтри. Но только в одной с вами карете. Или вам все-таки неприятно мое общество?

Этой фразой Оливер задумал немного смутить Вивианну, однако та, не моргнув глазом, быстро ответила:

– Напротив, я совершенно спокойно отнесусь к вашему обществу.

Свои слова она сопроводила ослепительной улыбкой, которая могла бы вскружить голову любому мужчине. Ради такой улыбки Оливер был даже готов простить ей ее расчетливость и упрямство. Повернувшись к леди Марш, Вивианна поблагодарила ее и, извинившись за то, что отняла у нее время, попрощалась и ушла, даже не взглянув на Оливера.

Оливер с облегчением опустился в кресло.

– Какая интересная юная дама, – заявила леди Марш.

– Вы полагаете, тетя? Скорее назойливая и своенравная... Эти определения, мне кажется, больше ей к лицу.

– И все же она очень интересная. В ней есть что-то такое особенное... Она не похожа на других. Ты не находишь? Хотелось бы мне знать, она представлена при дворе ее величества?

Оливер совершенно искренне рассмеялся:

– Сомневаюсь, тетя. Вряд ли. Ее больше интересуют городские трущобы, чем королевские дворцы.

– Она несомненная сторонница реформ, Оливер. Не об этом ли ты сам рассказывал мне в твоей обычной сардонической манере?

– Да, тетя, пожалуй, в этом я с вами согласен.

– Откуда она родом?

– Из Йоркшира, если я не ошибаюсь. Гринтри-Мэнор. Кажется, так называется их имение. Ее мать – леди Гринтри, а в Лондоне она остановилась у своей тети миссис Рассел. Я слышал, что се имя связывали с каким-то скандалом.

– Да, да, я вспомнила. Муж Хелен Рассел, сэр Тоби, ужасный человек. Он женился на Хелен ради денег. А эта красивая глупышка приняла его ухаживания за чистую монету. Ее брат, Уильям Тремейн, опасаясь скандала, не стал препятствовать этому браку. Тоби Рассел, разумеется, быстро промотал приданое Хелен. Неужели она до сих пор верит в его любовь? Неужели любовь может творить такое с людьми, Оливер?

Оливер насмешливо улыбнулся:

– Если вы даже на секунду представляете себе мисс Вивианну Гринтри в роли будущей невесты, тетя, то вы сильно ошибаетесь. Такая особа, как она, через месяц загонит меня в сумасшедший дом. Я же хочу прожить остаток жизни в здравом уме и не хочу осложнять свое существование. Так что, пожалуйста, прошу вас, не вмешивайтесь в это дело.

– Разве речь идет о каком-то вмешательстве? – сделала невинные глаза леди Марш.

Оливер встал и, склонившись, почтительно поцеловал ей руку.

– Я все понимаю, тетя. Не пытайтесь сосватать мне мисс Гринтри. Я лучше еще раз просмотрю ваш список. Может быть, я найду в нем ту, которая все-таки устроит меня.

Старая дама внимательно посмотрела на племянника и довольно улыбнулась. Оливер понял, что теперь ему следует опасаться и родной тетушки.

Вивианна откинулась на спинку дивана и несколько раз глубоко вздохнула. Она до сих пор не могла прийти в себя от успеха сегодняшней встречи с Оливером Монтгомери. И все это благодаря Афродите. Как и обещала, Вивианна пришла к ней в одиннадцать часов утра, однако ей сообщили, что Мадам нездоровится и она никого не принимает. Тем не менее для Вивианны она оставила записку, с которой ей надлежало обратиться к ожидавшей в соседней комнате модистке по имени Елена.

Елена объяснила, что шьет наряды всем протеже мисс Афродиты и для самой Мадам.

– У меня свой магазин на Риджент-стрит, – с гордостью сообщила она. По всей видимости, модистка приняла Вивианну за одну из протеже Афродиты, и девушка сочла за лучшее не опровергать ее предположение. Кроме того, леди Гринтри сама посоветовала ей приобрести новую одежду в Лондоне, если она того пожелает, воспользовавшись письмом для банка Хора на Флит-стрит.

Елена вместе со своей помощницей, юной миловидной девушкой, раздела Вивианну до нижних юбок. Затем она сняла с нее мерки, которые ее компаньонка записала в маленькую книжечку. У модистки оказались с собой образцы тканей, несколько каталогов готового платья и пара уже почти полностью готовых нарядов.

– Мисс Афродита мне назвала ваши размеры, – призналась Елена, когда Вивианна удивилась, что принесенные модисткой платья почти идеально подходят ей. Мадам оказалась очень наблюдательной, поскольку размеры совпали очень точно и понадобилось всего несколько стежков, чтобы подогнать одежду под фигуру Вивианны. Одно из платьев особенно понравилось ей. Оно было сшито из белого муслина и украшено золотисто-зеленой вышивкой. И еще Вивианне очень понравились легкие туфельки в тон платью. У нее еще никогда не было такой изящной пары обуви.

Платье самым необыкновенным образом повлияло на настроение Вивианны. Она почувствовала, что оно помогло ей открыть в собственной душе какие-то ей самой неведомые ранее качества. Вивианна неожиданно почувствовала себя привлекательной и даже чуточку игривой. Испытывать подобные чувства было удивительно приятно.

Гардероб Вивианны в самый последний момент был дополнен кокетливым, желтой расцветки зонтиком с ручкой из слоновой кости.

Добсон передал ей записку от Афродиты, в которой сообщалось, что в данный момент Оливер Монтгомери находится в доме леди Марш на Итон-сквер, куда Вивианне следует немедленно явиться. В записке также говорилось следующее:

«...За время моего пребывания в полусвете я убедилась, что женщина легко может покорить мужчину, если она будет постоянно удивлять его, если она станет для него загадкой, если она всегда будет казаться ему разной, то он всегда будет желать ее. Мужчина, о котором мы с вами говорили, уже увлекся вами. Он очень удивится, если вы покажетесь ему в этом непривычном для вас платье. Продолжайте интриговать его, mon chou, и тогда вы добьетесь от него всего, чего хотите».

– Когда я смогу увидеть мисс Афродиту, Добсон?

Добсон отвел глаза в сторону и ответил:

– Не беспокойтесь о ней, мисс, у нее легкое недомогание. Такое иногда случается. Скоро, совсем скоро она оправится. Зайдите через пару дней, и она непременно примет вас.

– Скажите, Добсон, это ведь не из-за меня она слегла? Это ведь не я виновата в ее болезни?

– Нет, мисс, – поспешил заверить ее слуга, и его суровое лицо неожиданно приняло ласковое выражение. – Дело не в том, что вы сказали ей. Мисс Афродита – сильная женщина, но в ее жизни когда-то случилась трагедия, и она иногда вспоминает о ней. Не беспокойтесь, скоро она будет в полном порядке.

– Я тоже надеюсь на это.

– Не забудьте ваш зонтик, – сказал Добсон и заговорщически подмигнул Вивианне. – Она когда-то щеголяла с этим зонтом во Франции и даже появлялась с ним при дворе.

Воодушевленная словами верного слуги Афродиты, Вивианна поспешила уйти.

Сидя в кебе, направлявшемся к дому тетушки Хелен, Вивианна вспоминала удивленное лицо Оливера, когда тот увидел ее в новом платье. Вид у него был такой, будто его неожиданно поразило ударом молнии. Он был, несомненно, потрясен ее новым обликом.

Дела обстоят не так уж плохо. По крайней мере он согласился поехать вместе с ней в Кендлвуд. Конечно, получить его согласие удалось только благодаря леди Марш. Как знать, может быть, эта старая дама и в будущем окажется ей полезной и станет союзницей в трудном деле укрощения Оливера Монтгомери.

К дому Расселов она подъехала в том же самом приподнятом настроении. Снимая перчатки, она продолжала довольно улыбаться. До нее не сразу дошло, что сэр Тоби, стоящий у дверей столовой, внимательно наблюдает за ней.

– Где же была моя очаровательная племянница? И отчего у нее такой довольный вид? – полюбопытствовал муж леди Хелен.

– Я навестила своих друзей, – коротко бросила Вивианна и собралась направиться к лестнице.

– Осторожнее, не споткнитесь, милочка! – галантно предостерег сэр Тоби и взял ее под руку. Вивианне было неприятно его прикосновение, и она охотно оттолкнула бы его руку, но это было бы слишком невежливо с ее стороны, ведь это все-таки муж ее родной тети. Поэтому она ограничилась тем, что выпрямилась и посмотрела ему в глаза.

Сэр Тоби улыбнулся. Он все еще сохранял следы былой красоты, хотя увлечение крепкими напитками и интрижками на стороне отнюдь не способствовало ее сохранению. Его нос и щеки были испещрены тонкими прожилками, а под глазами появились мешки. Все это особенно неприятно смотрелось сразу после очередной его пирушки.

Вивианна в очередной раз удивилась тому, как тетя Хелен могла полюбить такого беспутного человека и выйти за него замуж. Поистине пути Господни неисповедимы!

Но теперь Вивианна знала из собственного опыта, насколько обольстительной может быть мужская улыбка. Ей не стоит притворяться, что сама она в подобной ситуации окажется более стойкой и сильной, чем тетя Хелен. Особенно сейчас, когда она с каждым часом все быстрее приближается к такому же трудному жизненному испытанию.

– Мне нужно идти, дядя Тоби, прошу извинить меня.

– Конечно, конечно, я все понимаю. Важные дела не могут ждать, верно?

Вивианна торопливо прошла мимо сэра Тоби и стала подниматься вверх по лестнице, чувствуя спиной его взгляд. У дверей спальни ее ждала Лил.

– Я слышала, как вы пришли, мисс, но не стала спускаться, решила подождать вас здесь. Не хотела я лишний раз встречаться с сэром Тоби. Он любит хватать служанок за те места, к которым не имеет права прикасаться.

– Если он начнет преследовать тебя, Лил, непременно скажи мне об этом. Я тут же положу конец этим приставаниям. Я, признаться, его тоже терпеть не могу.

– Он не опасен для меня, – отозвалась Лил, в голосе которой прозвучало нескрываемое презрение. – Не стоит придавать этому значения. Не волнуйтесь, мисс Вивианна, я с ним сама справлюсь, если он слишком уж начнет распускать руки.

Вивианна знала, что Лил нисколько не преувеличивает свою решительность и самостоятельность. Несмотря на свой юный возраст, Лил успела немало повидать в жизни и, несомненно, знала, как следует обходиться с такими мужчинами, как Тоби Рассел. Однако мысль о том, что Л ил может подвергнуться приставаниям сэра Тоби, все равно вызывала у Вивианны серьезное беспокойство. Наверное, ей придется взять служанку с собой в Кендлвуд, куда она на этот раз поедет с Оливером Монтгомери. Нельзя допустить, чтобы сэр Тоби в ее отсутствие попытался покуситься на честь Лил.

Да, она поедет в Кендлвуд вместе с ней и с Оливером. Это будет замечательно.