Текст книги "Обрученная с врагом"

– Моник, это моя собака, – тихо ответил Андре. – Пес раньше жил с моим отцом, теперь Барни будет у нас. Кстати, он прекрасно выдрессирован.

В ответ Барни слегка зарычал, словно почуяв недоброжелателя.

– Бертран, – взвизгнула Моник, – я настаиваю, чтобы собаке надели намордник. Она может быть опасна!

– Пожалуйста, не надо! – взмолилась Джинни. – Он никогда прежде ни на кого не рычал. Дайте ему немного времени привыкнуть к новой обстановке.

– Просто прекрасно, – фыркнула Моник.

– А мне кажется, что у нас появился новый друг, – улыбнулся Бертран, погладив пса. – Ему действительно нужно немного освоиться. Мадемуазель, – обратился он к Джинни, – рад вас видеть.

– Спасибо, – ответила Джинни. – У вас просто прекрасный дом.

– Вы, наверное, наслышаны о доме от своего отчима?

– Он даже никогда не упоминал о нем.

– Что ж, хорошо, что вы приехали. Ваш отчим очень хотел, чтобы мы познакомились. Андре, ты должен позаботиться о том, чтобы наша гостья здесь не скучала. Бургундия славится своей историей и прекрасной архитектурой. Моник, позвони, пожалуйста, в колокольчик и попроси Гастона принести нам аперитивы. Мы должны выпить за нашу гостью.

Со стороны могло показаться, что все действительно рады принять новую гостью в своем доме, но Джинни не обманывалась на их счет.

Глава 9

Гнетущую тишину нарушил Бертран.

– Как ваша мама? А сестра? – вежливо поинтересовался он.

– Хорошо, спасибо, они ненадолго уехали отдохнуть.

– А вы решили не ездить с ними? – подала голос Моник.

– Мне кажется, путешествия сейчас не для меня.

В гостиной появился Гастон, он предложил гостям бокалы с игристым вином.

Джинни украдкой рассматривала обстановку гостиной. На стенах висели старинные гобелены, а над камином висел портрет красивой женщины. Холодная, надменная красота незнакомки завораживала. Женщина была одета в ярко-красное платье, линию декольте подчеркивало изумительное рубиновое колье.

– О, я вижу, вы рассматриваете портрет баронессы Лауры, матери Бертрана, – заметила Моник. – В семье есть традиция: портрет баронессы должен висеть в гостиной. Жаль, что у нас нет ни одного портрета Линнет.

– Можно и сейчас его сделать! – повинуясь душевному порыву, воскликнула Джинни. – Я видела в гостиной фотографию Линнет. Можно с фотографии заказать ее портрет.

– Отец, что скажешь? – спросил Андре.

– Было бы замечательно, если бы у меня был ее портрет, – сказал Бертран. – Спасибо за прекрасную идею, мадемуазель.

– О да, браво! – поддакнула Моник, и Джинни поняла, что только что она заполучила врага в ее лице.

Джинни искренне обрадовалась появлению Гастона, который пришел позвать их к обеду в зал, показавшийся Джинне гораздо уютнее.

– Мадемуазель Мейсон у нас в первый раз, и, наверное, ей захочется осмотреть достопримечательности. Что бы вы хотели увидеть? – поинтересовалась Моник у Джинни.

– Думаю, мы сможем съездить в Бон, – ответил за нее Андре. – Виржини, ты не против съездить в Бон?

– Конечно, спасибо, – мягко ответила она. – Но в этом нет никакой необходимости. У тебя много работы, а мне нужно почитать и заняться Барни. Не беспокойтесь, мне есть чем заняться.

– Просто идеальная гостья, – фальшиво улыбнулась Моник.

Мужчины остались в столовой, чтобы обсудить дела, а Моник и Джинни сидели перед камином в малой гостиной, уютно устроившись в огромных креслах. В крошечных фарфоровых чашках дымился ароматный кофе.

– Вы здесь надолго, мадемуазель? – нарушила тишину Моник.

– Пока не знаю, – честно призналась Джинни.

– Можно один совет, с вашего разрешения?

Меньше всего на свете Джинни хотелось выслушивать советы немолодой дамы, но что она могла сделать? Поэтому Джинни лишь вежливо улыбнулась в ответ.

– Если вы питаете какие-то романтические иллюзии насчет месье Андре, лучше забудьте! Безусловно, Андре очень привлекательный мужчина, но он меняет любовниц как перчатки, к тому ему нравятся яркие блондинки. Все его интрижки не длятся слишком долго. – Она выразительно взглянула на Джинни.

– Его личная жизнь меня не касается.

– Андре не из тех мужчин, из которых получаются хорошие мужья. Его женой должна стать достойная женщина его круга, которая сможет вести с ним семейный бизнес. Вы меня понимаете?

– Какое счастье, что я совсем не хочу замуж, – очаровательно улыбнулась Джинни.

– Тогда почему вы приняли приглашение?

– Мне нужно прийти в себя после случившего. – Джинни осторожно подбирала слова. – Мне хотелось получше узнать скрытую от посторонних глаз жизнь моего отчима.

– И когда же ваше любопытство будет наконец удовлетворено? – поджала губы Моник.

– Я скоро вернусь в Англию.

– А вы мудрая, – усмехнулась Моник. – На что бы ни рассчитывал ваш отчим, вам здесь делать нечего. Только разобьете свое сердце. Еще чашечку кофе?

Джинни вежливо отказалась. Она чувствовала себя опустошенной. Услышав звук шагов, Барни вскочил и, виляя хвостом, подбежал к Андре и Бертрану. Отец с сыном о чем-то увлеченно разговаривали.

– Мне пора домой, – сказала Моник, – уже поздно.

Барон, извинившись, сказал, что ему нужно еще немного поработать. Джинни и Андре остались наедине.

– Моник, наверное, рассказывала тебе о баронессе Лауре и ее безупречном вкусе? – предположил Андре.

– Вовсе нет, – вымученно улыбнулась Джинни. – Я удивилась, когда увидела мадемуазель Шалу за ужином.

– У Моник собственные цели.

– Она близкий друг семьи?

– Нет, она наемный работник, ведет документацию отца. Моник также надеется в глубине души женить на себе папу Бертрана.

– Ты думаешь, ей удастся?

– Стараюсь не думать об этом. Но боюсь, ее ждет разочарование. Моник дружила с моей матерью, хотя я не понимаю, почему мама так доверяла ей. Через несколько недель после смерти мамы Моник вернулась в Тероз.

– Ты имеешь в виду, что она ждала смерти твоей матери, чтобы приехать сюда?

– Ей не было смысла возвращаться, пока мама была жива.

– Клотильда рассказывала, что Моник всегда была влюблена в барона. Она переехала с родителями в Прованс, когда поняла, что сердце отца принадлежит теперь ее подруге.

– Не воспринимай слишком серьезно ее оды о бедной крошке Линнет, – посоветовал Андре. – Может быть, кофе?

– Нет, спасибо. Пожалуй, я пойду спать, – притворно зевнула она.

– Еще рано. Я хотел поговорить с тобой. Пожалуйста, – мягко добавил он, видя ее сомнения.

Джинни кивнула и присела на диван рядом с камином.

– Что наговорила тебе Моник? – напрямую спросил Андре, в руках он держал два стакана с бренди.

– Только то, о чем я сама знаю. – Джинни смотрела на потрескивающие дрова в камине. – Я здесь чужая, и мне пора возвращаться в Англию.

– Как мило, что Моник так рьяно проявляет заботу о тебе, – язвительно произнес Андре.

– Тем не менее я хочу уехать. – Джинни отпила маленький глоточек бренди, чувствуя, как тепло разливается по ее телу.

– Нет, ты не уедешь, пока не решится ситуация между нами. Как мы договорились.

– Я не знала, что будет так тяжело, когда обещала тебе остаться здесь. Я больше не могу обманывать людей и относиться ко всему так легко, как ты.

– Ты не права. Ты даже не представляешь, насколько для меня это серьезно.

– Тогда позволь мне уехать домой!

– Домой? – Андре скептически изогнул одну бровь. – О каком доме ты говоришь? Куда ты поедешь?

– Ты имеешь в виду, что нет больше Эндрю, который смог бы прокормить меня?

– Значит, ты воспринимала его только так?

– Нет, конечно, – судорожно вздохнула Джинни. – Мне казалось, что он меня любит, заботится обо мне. Обо всех нас! – Голос ее дрогнул, и слезы ручьем потекли из ее глаз.

Джинни больше не могла сдерживать боль, она разрывала ее на части. Ей никогда не смириться с мыслью, что Эндрю больше нет. Она так любила его! Джинни сама не заметила, как оказалась в надежных объятиях Андре. Он баюкал ее, словно маленького ребенка, гладя ее по голове, стараясь унять ее боль потери.

– Ты не должна больше плакать, – прошептал Андре. – У Эндрю было много разочарований в жизни, но поверь мне, ты не была одним из них.

В ответ Джинни лишь крепче обняла его, уткнувшись лицом в его плечо. Андре вздохнул и, притянув Джинни к себе, поцеловал ее в губы. Джинни с готовностью ответила на поцелуй, обвив его шею руками. Она не могла противостоять ему.

Это был не просто поцелуй, а захват. Объявление своих мужских прав. Андре ловко стянул с нее свитер, обнажая соблазнительную грудь. Он провел языком по ее нежно-розовым соскам, целуя и слегка покусывая их, пока они не превратились в твердые горошины. Джинни почувствовала, как ее бедра охватил огонь, ее кожа горела под прикосновениями его рук. Андре медленно провел рукой по ее трепещущему телу, чувствуя, как Джинни загорается от его ласк, и нежно дотронулся до ее бедер, заставляя ее изнывать от желания.

Андре умело разжигал ее страсть, заставляя мечтать о большем. Джинни прижалась к нему всем телом, желая ощутить силу его возбуждения. Дрожащими руками она потянулась к его брюкам. Андре быстро освободился от ненужной одежды и предстал перед ней во всем своем мужском великолепии. Андре аккуратно опустился на нее, страстно целуя в губы.

Внезапно Андре резко отстранился от нее. По коридору кто-то шел, насвистывая незатейливую мелодию. Черт! Андре быстро натянул на себя рубашку, брюки и пригладил рукой свои взъерошенные волосы.

– Я совсем забыл про Гастона, – пробормотал он. – Он всегда обходит дом перед сном. Я пойду отвлеку его, а ты приведи себя в порядок. – С этими словами он выскользнул из комнаты.

О боже! Джинни залилась краской, на мгновение представив, что произошло бы, если бы Андре не услышал шаги Гастона. Гастон вошел бы в гостиную, а там… Даже страшно об этом подумать! Джинни поспешно застегнула юбку и надела свой свитер. Ее не должны здесь видеть.

Спрятав трусики в карман юбки, Джинни на цыпочках вышла из гостиной и тихо прокралась в свою спальню. Здесь она была в безопасности. Хотя о какой безопасности могла идти речь, когда у Андре был ключ от ее спальни?

Джинни села на край кровати и закрыла лицо руками. Что же она наделала? Как она могла так безрассудно вести себя? Только благодаря Гастону она не оказалась сегодня в постели Андре. Она должна положить этому конец! Джинни решительно придвинула стул к закрытой двери. Послышался стук в дверь.

– Джинни, – тихо позвал ее Андре.

Конечно, она понимала, что Андре ждет продолжения вечера. Джинни прижала руку к губам. Она надеялась, что Андре вскоре уйдет, решив, что она уже спит. Она не могла себе позволить снова потерять голову и оказаться в его постели.

Джинни глубоко вздохнула. Она услышала, как Андре уходил прочь от ее комнаты.

Глава 10

«Кажется, я вчера слишком много выпила».

Джинни раз за разом прокручивала эту фразу в голове, готовясь спуститься к завтраку на следующее утро.

Она собиралась использовать эту отговорку, чтобы перевести все в шутку, неловкую, но отнюдь не смертельную. И она будет придерживаться этой линии вне зависимости от того, что ей скажет Андре. Стул, снова стоявший на своем законном месте, больше был не нужен: он никогда не войдет в эту комнату без ее разрешения.

Вздохнув, она открыла ставни: небо было равномерно затянуто серыми тучами, виноградники едва виднелись из-за стены унылого дождя.

Дойдя до двери кухни, Джинни собралась с духом и повернула ручку. Но в кухне была только мадам Рамо, накрывавшая на стол. Даже подстилка Барни была пуста, видимо потому, что Андре взял его на прогулку.

– Доброе утро, мадемуазель. – Мадам Рамо окинула ее внимательным взглядом с головы до ног. – Хорошо спали?

– Да, благодарю, – по-французски ответила ей Джинни.

На самом деле она ворочалась в постели несколько часов, прежде чем провалилась в беспокойный сон. Она взяла чашку кофе и села за стол.

– Вы очень бледны, детка, и выглядите несчастной. – Голос мадам был почти сердитым. – Возможно, когда вы побольше узнаете о жизни в Терозе, вам тут понравится. Составите мне компанию за прогулкой в деревню чуть позже, когда закончится дождь? – Джинни быстро кивнула. – И не волнуйтесь, если на вас будут глазеть. Все, что происходит в этом доме, представляет огромный интерес для всех жителей деревни, и вполне естественно, что ваш приезд вызвал настоящую сенсацию. Все будет хорошо, даю вам слово. А сейчас мне нужно покормить кур. – И она вышла из кухни, оставив Джинни одну.

Джинни убирала со стола после завтрака, когда в кухню вошел барон, что-то бормоча себе под нос. Джинни показалось, что он тихо ругается.

– О, прошу прощения, мадемуазель. – Барон не сразу ее заметил. – Я не знал, что вы здесь.

– Что-то случилось?

– Проблемы с компьютером. Я в них практически ничего не смыслю, а Моник сегодня не работает.

– Но Андре скоро вернется…

– Его не будет еще несколько часов, мадемуазель, – прервал ее барон. – А мне срочно нужно получить доступ к расчетам.

Кажется, пришло время оправдать свое присутствие в этом доме.

– Знаете, месье, я пользовалась компьютером дома и на работе в Англии, так что я немного разбираюсь в офисных программах. Возможно, я могла бы вам помочь.

Он колебался не дольше пары секунд.

– Если это действительно так, я буду вам очень признателен.

Он провел ее через холл к двери на другой стороне дома. За дверью оказалась крутая каменная лестница: Джинни попала в самую настоящую башню. Она оказалась в круглой комнате, переоборудованной из средневекового зала в удобный и функциональный офис с большим современным компьютером на рабочем столе. Джинни была поражена.

– Прекрасное место для работы.

– Я рад, что вы так считаете. – Барон выглядел удивленным. – Моя жена его выбрала, – тихо добавил он.

– И я могу ее понять.

Джинни подошла к рабочему столу. Как она и подозревала, установленная на компьютере операционная система была ей хорошо знакома, хотя она несколько устарела, поэтому Джинни пришлось немного попотеть, чтобы найти нужную информацию.

– Думаю, вам легче будет работать с печатным носителем, месье, – сказала Джинни и вывела документ на печать. – Система безопасности на компьютере сильно устарела, это может быть чревато потерей данных. Например, я не вижу, как создать резервную копию документов. Неужели мадемуазель Шалу никогда вам об этом не говорила?

– Мне кажется, она работает так, как ей удобно. – Барон пожал плечами. – А я в современных технологиях плохо разбираюсь. Но, пожалуйста, примите мою самую искреннюю благодарность за вашу помощь. Возможно, вы могли бы предложить некоторые улучшения в системе работы Моник.

– Думаю, она сочтет это грубым вмешательством в свою работу, месье, – сухо ответила она. – В конце концов, я здесь всего лишь гостья.

– Возможно, вы правы, – согласился он после недолгого молчания. – Тогда поговорите для начала с Андре. Если предложение будет исходить от него, она послушается. Он такой же ее работодатель, как и я.

Только это вовсе не подразумевает, что он рассматривает ее присутствие в доме иначе, чем временное.

Как и предсказывала мадам Рамо, к полудню дождь закончился, и прогулка в деревню состоялась, как и планировалось.

Прогулка не заняла много времени. Тероз состоял из множества узких улочек, ведущих к центральной площади, на которой начинал собираться воскресный рынок. Продавцы устанавливали свои ларьки вокруг статуи мужчины, стоявшей на высоком постаменте.

– Смотрите, мадемуазель. – Мадам указала на статую. – Это барон Эмиль, посадивший первую виноградную лозу в Терозе. Каждый год в замок принято приглашать жителей деревни и соседей, чтобы отпраздновать его день рождения. Но после того, как мадам Линнет не стало, праздник в замке больше не отмечают. Месье Бертран не смог вынести такое шумное празднование без нее.

Она вздохнула и пошла дальше, но скоро ее грусть развеялась: мадам с радостью встречала знакомых буквально на каждом углу. Джинни вскоре поняла, что она действительно вызывает недюжинный интерес у местных жителей, – шепот и любопытные взгляды преследовали ее, где бы они с мадам Ремо ни появились.

Вернувшись в замок, Джинни солгала, что у нее разболелась голова, и выпила настой из трав с приятным пряным ароматом, который сварила для нее мадам Ремо.

Джинни поднялась в свою комнату, сняла сапоги и пальто и легла на кровать поверх покрывала. То ли отвар сыграл свою роль, то ли матрас был таким мягким и удобным, но Джинни решила, что ничего страшного не случится, если она немного вздремнет в мягких послеобеденных сумерках.

Но когда она проснулась, часы на прикроватной тумбочке показывали, что прошло несколько часов, а не минут. Кроме того, она с тревогой осознала, что не одна: в кресле сидел, хмуро уставившись в пол, задумчиво-мрачный Андре. Джинни заерзала в кровати, стараясь сесть поудобнее, и Андре резко вскинул голову.

– Как твоя головная боль? – спросил он.

– Кажется, уже лучше. – Она нервно прикусила губу. – Ты пришел, чтобы справиться о моем здоровье?

– Нет, это не единственная причина, – медленно проговорил он.

Затаив дыхание, Джинни ждала, когда он заговорит.

– Виржини, – сказал он, запнувшись. – Я хочу попросить у тебя прощения за прошлую ночь. Я не имел права себя так вести, ведь я дал слово, и я стыжусь своего поведения.

Он помолчал, пытаясь поймать ее взгляд. Джинни знала: ему есть что сказать, но он просто не может подобрать нужных слов. Слова, которые могут растоптать ее.

– Мне тоже жаль, – быстро сказала она. – Я была расстроена, к тому же выпила больше обычного. Но я пришла в чувство прежде, чем успела создать еще больше неприятностей.

– Неприятности? – переспросил он. – Значит, вот что, ты считаешь, происходит между нами с тех пор, как мы встретились?

– А что же еще? – Она вызывающе посмотрела ему в глаза. – Мы совершили ужасную ошибку, но мы не должны разрушать свои жизни из-за нее.

– И не должны рисковать будущим ребенка, которого ты, возможно, носишь под сердцем.

– Даже если это так, я уверена, что наш брак обернется настоящей катастрофой.

– Как ты можешь быть настолько уверенной в этом? – Он вопросительно поднял брови. – Да еще и так скоро?

– Потому что, когда ты приехал в Англию, брак – последнее, о чем ты думал!

– Это ты уже говорила. – Он ухмыльнулся.

Джинни сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться.

– А еще потому, что мы не любим друг друга.

– Любовь? – задумчиво повторил Андре, словно никогда прежде не слышал этого слова. – Когда это любовь стала частью нашей сделки?

– Ты прав, – судорожно сглотнула она. – Я неправильно выразилась, давай я попробую еще раз. Я – абсолютно не твой типаж, а ты – не мой.

– А кто же тогда твой типаж? – Он поднял одну бровь. – Почтенный мистер Уэльберн?

– Если тебе хочется так думать – пожалуйста, – беспечно отозвалась она. – Я имею в виду только одно – я тебя не хочу!

– В самом деле? – Его голос выражал лишь вежливый интерес. – И все же мы оба знаем, что, если бы Гастон нам не помешал, мы бы провели ночь здесь, в этой самой постели, и ты бы проснулась в моих объятиях.

– Как я уже сказала, во всем виноват бренди и эмоции. – Она небрежно пожала плечами. – Смертельная комбинация, но она больше никогда не повторится.

– Я постараюсь это запомнить, пока ты еще здесь. – Андре посмотрел на часы и встал на ноги. – Пора обедать. Папа надеется, что ты к нам присоединишься, – вежливо добавил он и улыбнулся краешком губ. – Кажется, он хочет поговорить о компьютерах.

– Надеюсь, ты не думаешь, что я ему навязывалась.

– Напротив. Мама в свое время настояла нам том, чтобы ввести владения в компьютерный век. – Он грустно покачал головой. – Поскольку ее больше нет с нами, я знаю, что некоторые моменты были упущены. Но ты, кажется, убедила его в том, что нужно двигаться в ногу со временем, и я благодарен тебе за это. Надеюсь, когда ты вернешься в Англию, ты не будешь думать, что время, проведенное здесь, прошло впустую, – добавил он.

Джинни смотрела ему вслед и думала, что это лишь первый шаг к предстоящей разлуке.

Во время обеда, состоявшего из овощного супа с чесноком, жареной баранины и шоколадного мусса, барон был в приподнятом настроении. По его словам, он уже успел связаться с компьютерной фирмой в Дижоне, и их представитель приедет на следующий день и даст рекомендации.

– Он считает, что нам нужно создать свой вебсайт, – сказал барон, закусывая молодое вино сыром. – Что скажете, мадемуазель?

– Я думаю, это прекрасная идея, – быстро ответила Джинни, недоумевая, как это мадемуазель Шалу позволила делам пойти в этом направлении.

– Это еще не все. – Он повернулся к Андре. – Сынок, я решил, что в этом году мы должны снова отпраздновать день рождения барона Эмиля.

– Ты думаешь, еще не слишком поздно? – Андре удивленно посмотрел на отчима. – Осталось меньше месяца на подготовку.

Барон небрежно махнул рукой:

– Я поговорил с Гастоном и Клотильдой, и они согласились со мной, что памятью Эмиля пренебрегали слишком долго. Все будет хорошо. – Он улыбнулся Джинни. – Мадемуазель Мейсон увидит замок Тероз во время праздника и украсит его своим присутствием. Завтра я составлю список гостей, – продолжал барон, – и нам нужно будет заказать печать именных карточек. Я помню, моя любимая супруга всегда пользовалась услугами одной и той же фирмы. Нужно посмотреть в записной книжке, – сказал он и отправился в кабинет с чашечкой кофе в руках.

Когда они остались одни, Андре тихо произнес:

– Виржини, ты знаешь, о чем я хочу тебя попросить. Я уже очень давно не видел отца таким оживленным, и я надеюсь, что ты будешь достаточно великодушна, чтобы остаться на праздник. – Он немного помолчал. – И хотя это вряд ли может быть достаточным стимулом, я буду очень тебе благодарен.

– Кажется, у меня нет особого выбора. – Она уставилась в пол.

Она не услышала, как Андре вышел из комнаты, и только когда она наконец подняла взгляд, поняла, что осталась совсем одна.

«Еще один день, – сказала себе Джинни, возвращаясь из деревни. – Один день, и самые трудные недели в моей жизни подойдут к концу».

Она остановилась, чтобы перехватить холщовую сумку из одной руки в другую. Джинни взяла совсем немного овощей, но сумка ей сегодня показалась тяжелее, чем обычно. Наверное, просто устала: она снова не слишком хорошо спала. Она чувствовала постоянное напряжение, находясь с Андре под одной крышей.

Не то чтобы они так уж часто виделись помимо столовой, к тому же он всегда успевал позавтракать до того, как она спускалась вниз. Он проводил дни, обрезая лозу, а после обеда он чаще всего отправлялся в маленький домик Жюля, чтобы выпить с ним вина и поиграть в карты, как намекнула Джинни мадам Рамо.

И куда бы Андре ни пошел, его повсюду сопровождал верный Барни, который перенес свою искреннюю преданность с отца на сына. Но если Андре считал себя очень тактичным, по возможности избегая Джинни, то она думала, что он совершенно не прав. Она постоянно была как на иголках, ожидая его возвращения: ее сердце каждый раз подпрыгивало в груди, когда она слышала шум в холле.

В дневное время Джинни могла себя отвлечь от грустных мыслей подготовкой к празднику: нужно было разослать приглашения, помочь перемыть старинный фарфоровый сервиз восемнадцатого века и изысканные хрустальные бокалы для вина, почистить резные серебряные канделябры, которые будут стоять в центре длинного обеденного стола.

А в последние сутки перед праздником она стала помощницей мадам на кухне, помогая готовить ароматную ветчину, говяжьи лопатки, индейку и куропаток для угощения гостей.

– Детка, я покажу вам, как готовить ветчину с петрушкой, – пообещала мадам, кивнув в сторону знаменитого бургундского блюда, по внешнему виду напоминавшего мозаику из ветчины, лука-шалота, чеснока, вина и петрушки.

Барон, случайно услышавший их разговор, был удивлен.

– Клотильда обычно хранит свои рецепты за семью замками, мадемуазель. Вы удостоились большой чести. Очевидно, у вас есть задатки талантливого повара.

Джинни пробормотала слова благодарности и подумала, что скоро ее жизнь в очередной раз изменится, причем вряд ли в лучшую сторону.

Лицо Моник Шалу окаменело, когда, прибыв в замок, она увидела, что компьютерный инженер заменяет текущую операционную систему целым арсеналом нового программного обеспечения. Она энергично протестовала, утверждая, что это ненужные расходы, и испепеляла взглядом Джинни.

Но барон, заказавший себе последнюю модель ноутбука для личного пользования, заявил, что расходы скоро окупятся. К ужасу Джинни, барон добавил, что, если у Моник возникнут проблемы с новым программным обеспечением, она всегда может попросить помощи у мисс Мейсон.

– Но это вряд ли справедливо, – подчеркнуто вежливо сказала Моник. – Втягивать мадемуазель в такие серьезные дела, когда ее время в нашей компании подходит к концу.

– Наоборот, – тихо возразила Джинни. – Господин барон знает, что я всегда рада помочь. Это всего лишь малая услуга, которой я могу отплатить за доброту, с которой меня здесь приняли. – Она сделала вид, что не заметила ироничного взгляда Андре.

Джинни не собиралась присутствовать на празднике по целому ряду причин, одно из которых было полное отсутствие подходящего наряда. Она решила придумать какую-нибудь безобидную болезнь, достаточную для того, чтобы уединиться в своей комнате в день празднования.

Но мадам Рамо, сама того не зная, устранила главную причину отсутствия Джинни на празднике. В один из их совместных походов за покупками мадам поинтересовалась, что Джинни наденет на праздник. Решительно отвергнув слабые возражения Джинни, она повела ее в небольшой магазин в одном из переулков.

Владелица магазина, облаченная в шикарное серое платье, окинула Джинни профессиональным взглядом и достала целую охапку вечерних нарядов на примерку, несмотря на возражения Джинни относительно того, что цена за платье превысит ее скромный бюджет.

Однако два платья сразу привлекли ее внимание: одно из них в пол, с длинными рукавами, цвета слоновой кости – Джинни сразу отложила его в сторону, решив, что оно выглядит слишком свадебным. Второе платье было выполнено из великолепной черной тафты, с пышной юбкой чуть ниже колена и глубоким квадратным вырезом. Кожа на фоне черной ткани, казалось, светится и мерцает, как жемчуг.

Джинни нигде не смогла увидеть ценник, но, когда она набралась храбрости спросить у хозяйки о стоимости платья, к ее удивлению, цена оказалась вдвое ниже, чем она ожидала, и, как следствие, вполне ей доступной, учитывая тот факт, что у нее была пара почти новых черных туфель на высоком каблуке.

В течение нескольких минут покупка была совершена, и Джинни с благоговением наблюдала, как черную тафту оборачивают в упаковочную бумагу, кладут в нарядную коробку в бело-серебристую полоску и обвязывают голубой лентой.

Шагая вдоль рыночных рядов с обновкой в руках, Джинни чувствовала себя Золушкой накануне бала. Но вскоре она услышала, как мадам Рамо торгуется с продавцом, и вернулась к реалиям.

Джинни вернулась в замок и через заднюю дверь прошла в кухню, где стоял Жюль и разговаривал со своей тетушкой. На кухонном столе Джинни заметила двух кроликов.

– Бонжур, мадемуазель. Как дела? – бодро поприветствовал ее Жюль. Он указал на кроликов. – Сегодня тетя приготовит их для вас в своем фирменном горчичном соусе. – Он поцеловал кончики пальцев. – Просто потрясающе!

Джинни уставилась на кроликов и почувствовала внезапную пустоту внутри.

«Мех, – подумала она. – Уши, хвосты – все это с них снимут…»

– Откуда они? – хрипло спросила Джинни.

– Я подстрелил их сегодня утром, – удивленно ответил Жюль. – Надеюсь, звук выстрелов не потревожил вас?

Джинни молча покачала головой и сразу поняла, что это оказалось большой ошибкой. Она уронила сумки с овощами на пол и, зажав рот ладонью, побежала к кухонной раковине.

Когда Джинни выпрямилась, голова у нее все еще кружилась. Она выпила воды, и мадам, крепко поддерживающая ее под руку, отвела Джинни в малую гостиную и усадила на диван перед камином.

– Я прошу прощения, – прошептала Джинни. – Это все кролики… Я обычно не так брезглива.

Мадам кивнула:

– В интересном положении все меняется, детка. – Она ободряюще улыбнулась Джинни. – А на ужин я просто зажарю курицу.

– В положении? – едва слышно повторила Джинни. – Вы имеете в виду…

– Что у вас будет ребенок, милая.

– Нет, вы ошибаетесь…

– Я с самого начала это знала. – Мадам покачала головой. – И месье Андре подтвердит вам, что я никогда не ошибаюсь.

– Вы и ему уже сказали? – Джинни запаниковала.

– То, что он скоро станет отцом? Ну конечно! Это важная новость для любого мужчины. – Она ласково похлопала Джинни по плечу. – Еще одно поколение в замке Тероз. Ребенок – это такое счастье.

«Счастье, – думала Джинни, оставшись одна. – Какое счастье может принести брак, заключенный из чувства долга? – Она закрыла глаза и откинулась на подушки. – Влюбиться и понять, что хочешь провести с человеком всю оставшуюся жизнь, – вот что такое счастье».