Текст книги "Наука – жить достойно"
Автор книги: Сарвар Кадыров
Жанр: Биографии и Мемуары, Публицистика
Возрастные ограничения: +12
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Квартирная проблема
– Домла, вы заслуженный деятель науки, наверно, живете в прекрасном особняке?
– Да, дорогой врач! Видимо, следует рассказать о своих мытарствах…
В 1970 году после женитьбы, когда беременная супруга, не выдержав зимние условия в нашем ветхом доме (кроме узбекского сандала ничего не было – даже голландской печи), ушла к себе домой, я решился и зашел к ректору ТашПИ – академику М.Т.Уразбаеву с просьбой помочь по квартирному вопросу… Мы знали друг друга хорошо, так как он ежегодно летом отдыхал в Пущино под Москвой в санатории АН СССР. Мы, целевые аспиранты ТашПИ, направленные в московские вузы, ездили к нему, чтобы навестить его и услышать новости высшего образования Узбекистана. Он был великолепным собеседником и мог увлечь вас своими идеями по улучшению организации учебного процесса и научного поиска. Мы долго беседовали с ним, докладывали о своих исследованиях. Он много сделал для развития института. Многие ученые считают его своим наставником, в том числе и я.
Когда я зашел к нему, он обратился ко мне: «Сынок, какая у тебя проблема?». Я ему рассказал о своих жилищных условиях. Он тут же написал письмо на имя председателя Ташгорисполкома о внеочередном выделении квартиры двум ученым-супругам и подписался: «Ректор, член ЦК КП Уз». Я был на седьмом небе… Но не тут-то было, прошел год, а ответа нет.
В 1971 году декан факультета А.Ганиходжаев спрашивает: «Вопрос с квартирой решился или нет?». Я говорю «нет». Он тогда сообщил, что институту выделено тридцать квартир в районе Кара-Камыш-2, на окраине города. Мне без разницы, лишь бы была квартира. Мы вместе с деканом зашли к ректору. Он опять принял нас очень тепло. Спросил: «Что до сих пор не дали квартиру?». Я ответил. Он тут же пригласил к себе председателя профкома института и уточнил: «Квартиры все распределены или хоть одна осталась?». Она в ответ: «Все распределены». «Тогда последнюю трехкомнатную квартиру переоформите на С.Кадырова. Тому же, кому она было предназначена – сделаю другую квартиру. Пусть немножко подождет». При этом сказал: «Я двух доцентов на одного старшего преподавателя не меняю». В течение пяти минут благодаря ученому и руководителю М.Т.Уразбаеву мой квартирный вопрос был решен. Его объективность и отношение к ученым навсегда остались у меня в душе…
Нам выделили квартиру, но в массиве Кара-Камыш-4. Это было началом объединения – слияния со своей семьей, так как супруга с дочкой жили у матери, а я из-за гордости не мог жить с ними. Уважающий себя джигит – узбек никогда не переезжает жить к невесте – это позор! Таких парней называют собачкой, которая пошла, виляя хвостом, за хозяйкой… Это убеждение имеет глубокие корни.
Постепенно мы освоили эту квартиру и переехали жить. Вроде трудности и непонимание остались позади…
Осенью этого же года, когда я был на работе, оказывается, приехали товарищи из райисполкома с бульдозером и дали команду снести наш дом. На все мольбы мамы никакого внимания не обратили. Вот вам наглядный пример нарушения прав человека и неприкосновенности частной собственности. Оказывается, на месте нашего двора по плану градостроительства запланировано строительство средней школы. Нам выделили две квартиры на окраине города: для старшего брата с семьей трехкомнатную; для мамы и младшего брата – двухкомнатную. От земельного участка мать отказалась из-за бедности, а я уже имел квартиру. Не на что было построить дом.
Несколько лет, несмотря на трудности с транспортом, спокойно жили. Мама была на седьмом небе: невестка и внучки рядом. Но все-таки на повестке дня стоял вопрос об обмене квартиры ближе к центру, к институту…
С этой проблемой пришлось обратиться к троюродному брату – министру автотранспорта и шоссейных дорог Узбекистана Абдухамиду Каюмову…
Мама нам с детства рассказывала, что у отца были близкие родственники, которые до войны часто бывали у нас дома, но, к сожалению, после его гибели родственные узы разорвались. Она называла, естественно, их фамилии и имена. Когда я вернулся после защиты диссертации в Узбекистан, узнал, что один из родственников – министр, другой – директор автобазы и третий – известный кинорежиссер. На мероприятиях у родственников нас познакомили. Однажды моя родная тетя – сестра отца – спрашивает: «Ты знаешь такого-то человека – министра?». Я говорю: «Да, я наслышан, но с ним не знаком». Она: «Завтра в 12:00 дня жди меня на Урде около министерства». На следующий день я её встретил у здания «Минавтошосдора», и вместе мы поднялись на второй этаж, зашли в приемную. Секретарша спросила: «Как доложить?». Скажите: «Пришла сестра Сохиба». Через пять минут он вышел, проводил посетителя, обнялся с моей тетей и за руку поздоровался со мной. Нас он посадил на стулья и очень тепло начал беседу с тетей, расспросил о всех родственниках.
Затем тетя его спрашивает: «Хамид, узнал ли ты этого молодого человека?». Он внимательно рассмотрел меня и извиняющимся тоном сказал: «Сестра, что-то не могу определить!». Тогда тетя говорит: «Это – средний сын Мукаддыра. Он защитил диссертацию в Москве и приехал…». Помню, как сейчас… У него в глазах появились слезинки, он резко встал, крепко обнял меня и уже начал обращаться: «Сынок, как мать, невестка, братья, сестры?». Я немного растерялся… потом тетя ему тихонько сказала: «Ты сам знаешь, в каких условиях они жили до и после войны. Недавно его дом снесли. Они живут в квартире на окраине города. Если сможешь, помоги ему обменять эту квартиру на центр. Они оба работают доцентами в Ташкентском автомобильно-дорожном институте».
Он при этом ответил: «Сынок, эта дверь для тебя всегда открыта. Можешь приходить с любым вопросом! Подготовь письмо от руководства и завтра в 14:00 встретимся в Ташгорисполкоме».
Действительно, на следующий день я с министром был у секретаря и заместителя председателя Ташгорисполкома. Он познакомил меня с ними и лично попросил помочь. Они обещали… В течение года были две освобождающиеся квартиры, и я очень надеялся, что одна из них будет наша, но не судьба. Жду терпеливо… Но не решаюсь беспокоить его.
Вдруг теща сообщает мне, что освободилась рядом (на одной площадке) двухкомнатная квартира, где проживал одинокий известный ученый ТашГУ, в возрасте более восьмидесяти лет он скончался, и его тело сын забрал похоронить в Киеве. Если сможете, то действуйте!
Чтобы жить спокойно и заниматься наукой, мне нужен был микроклимат, а не хоромы… Супруга очень рада такому возможному варианту, хотя из трехкомнатной квартиры перейдем в двухкомнатную.
Это было в начале марта 1977 года. Я сразу поехал к своему другу – сокурснику, заместителю министра автотранспорта республики Мухсиму Газиеву. Он был в курсе моих проблем и даже один раз обращался с просьбой к новому председателю Ташгорисполкома. Но тоже безрезультатно…
Мы обнялись, и я рассказал о новом, реальном варианте обмена. Он тут же по вертушке набрал номер председателя горисполкома, и они душевно поговорили. Видимо, этот вариант устроил председателя, и он по телефону сказал: «Пусть срочно Кадыров придет ко мне с заявлением!».
Через десять минут я уже был в горисполкоме и, сидя в приемной, написал заявление: «Прошу вас обменять трехкомнатную квартиру в Кара-Камыше на двухкомнатную в Центре, и впредь не буду претендовать на расширение». Он пригласил меня, и там сидели несколько человек, которых я уже за несколько лет хорошо узнал (начальник квартирного отдела, заместитель председателя и другие), и зачитал мое заявление. В этот момент встал начальник квартирного отдела и говорит: «Им положена четырехкомнатная квартира, вначале он переедет в Центр, потом опять начнет просить». Здесь председатель резко оборвал его: «Почему вы ведете себя таким образом? Он ведь ученый, и им написано: впредь не буду претендовать на расширение! Обменяйте квартиру!» и меня отпустил. Я на седьмом небе, побежал к своему другу, и он тоже очень обрадовался. Наконец, проблема решена.
Да здравствуют друзья!
Но не тут-то было… Этот начальник, когда я пришел за решением горисполкома, поставил мне условие: «Сначала капитально отремонтируйте трехкомнатную квартиру, и её примет специальная комиссия. Только после это получите решение».
Я начал заниматься ремонтом квартиры. Это не так просто… В этот период мать тяжело заболела, осложнилось её заболевание. День и ночь думаю о ней… Для капремонта квартиры надо её освободить от мебели, и поэтому моя семья переехала к теще, я остался там… До сих пор я виню себя в осложнении болезни матери… В феврале мать настояла, и я уехал в санаторий Ессентуки на лечение, а супруга с детьми – к своей маме. Мать не хотела пойти в дом младшего брата, где правила балом невестка, и решила до моего приезда жить у своей матери (бабушке тогда было около девяноста лет). Зима, холодно. Почти целый месяц она грелась у танчи, там же и спала. По предписаниям врачей ей это было запрещено, и, естественно, болезнь распространилась по другим органам…
Это я почувствовал сразу, после возвращения с курорта. Повез её к лечащему врачу, и после анализов она покачала головой, а я всё понял, сердце моё остановилось. Маме виду не подал и никому ни одного слова. В моей квартире в течение двух – трех лет бывала медсестра и постоянно заботилась о маме. Пока мама жила с нами, мы её даже близко не подпускали к газовой плите. Она сама не знала о своей болезни. Если знала, то не спала бы на танче, где жарко. Я оказался между двух огней. Мама угасает перед моими глазами, и я не могу об этом говорить никому. Только сам себя сжигаю…, делаю все, что в моих силах. Но знаю: я опоздал…
Квартиру отремонтировал. Сдал комиссии. Но ордер вручили только через три месяца… В райисполкоме потом мне рассказали, что квартиру старика сразу реализовали за кругленькую сумму и выдали фиктивный ордер новому хозяину без решения горисполкома. А решение на эту квартиру вынесли на мое имя. Оказывается, в течение времени, пока я ремонтировал свою квартиру, владельцу нашли другую, и только после этого ордер вручили мне. Это было в мае, и я не знал, что маме осталось жить всего один месяц. Я начал заниматься теперь капитальным ремонтом этой квартиры, так как она была в страшном состоянии.
К сожалению, мать не увидела и ни дня не жила в этой квартире. Я её потерял 22 июня 1977 года.
До сих пор перед моими глазами стоит последний её взгляд (я её взгляды спокойно читал, без слов). Она как будто говорила: «Сынок, почему ты меня оставил и уехал лечиться? Почему не спас меня?». Я не выдержал её взгляда, слезы текли из глаз, и она тихо ушла в иной мир. При этом, сидя у изголовья матери, тетя Сохиба читала суру из Корана.
Часто задаю себе вопрос, что видела мать, воспитавшая пятерых детей? Ничего, кроме трудностей в семьях своих детей! Я ни разу не отправил её отдыхать в санаторий. Почему я не брал её с собой или не отправлял? Когда был аспирантом, она приезжала в Москву навестить сына. Когда бывал на хлопке, тоже навещала. Только теперь я все понял, её безграничную любовь.
Когда я возвращался с работы, она обязательно спрашивала: «Как работалось, не устал ли, каково настроение?». Тут же подавала чай или ужин, а я, дурак, говорил маме иногда «Не надо, сыт» или что-то другое. Постепенно все начинаю философски осмысливать, мать – единственная в мире, её никто не может заменить…
Официально переехали жить в эту квартиру осенью. Квартира тещи в одном подъезде. Мы с супругой спокойны за детей, и школа тоже рядом. Аълохон с утра до вечера работает в институте, заведует кафедрой, а я занят до ночи докторской работой, одновременно выполняю обязанности доцента и секретаря партийной организации факультета. В квартире кабинета нет, хорошо, что есть балкон, хоть там можно летом позаниматься; зимой же – за обеденным столом. Слава Аллаху, когда супруги понимают друг друга, оказывается, никакого значения не имеют существующие недостатки. Моя супруга – очень терпеливая и очень умная женщина. Ни разу не упрекала меня: почему поздно прихожу, не отдаю зарплату, не вожу детей в школу и в садик…
«Москвич» хорошо, а «жигули» лучше…
Уже второй год работаю в качестве преподавателя и добираюсь на работу на двух автобусах и троллейбусе. В те времена автобусы ходили нерегулярно, так как их количество, видимо, было недостаточно. Преподаю студентам – и очникам, и заочникам. У меня со студентами прекрасные – добрые отношения, так как я всегда на их стороне и, как могу, помогаю им в овладевании минимально необходимыми знаниями: дополнительные занятия, консультации (не только по моим предметам). Это они ценили. Поэтому у нас были братские отношения. Я уже доцент, родилась дочка – дитя любви Нигора и ей уже скоро год. Многие доценты ездят на собственных автомобилях, а Кадыровы – два доцента (муж и жена) – нет. Однажды один из моих мне близких студентов – заочников, который работал директором техникума, пришел ко мне и сообщил: Сарвар ака! Я хочу помочь вам в приобретении автомобиля. Я ему: «У меня денег мало». Он: «Не беспокойтесь… Мой дядя – участник войны – хочет продать свой старый автомобиль Москвич-403 за мизерную сумму. Давайте поедем к нему в Каракалпакистан. Посмотрите машину. Если понравится – купите». Недолго думая – это было летом – я с ним поехал на его машине по маршруту: «Ташкент – Гулистан – Джизак – Самарканд – Навои – Бухара – Хазарасп – Ургенч – Турткуль». В Турткуле проживал его дядя. Нас встретили с почетом, и мы присутствовали на свадьбе. Это особый рассказ…
На следующий день мы посмотрели машину: она, конечно, старая, требует капитального ремонта, но на ходу. Как-нибудь можно доехать до Ташкента. Дядя оказался приятным стариком. Он рассказал о своей жизни и о войне: где воевал, как был ранен. В свою очередь, я тоже рассказал о своем отце, который погиб в 1944 году в одном из сел Молдавии, и как мать воспитала пятерых сирот. Видимо, все это произвело на него глубокое впечатление, и он мне продал свою машину за 1000 рублей. Я был на седьмом небе. Мы оформили с ним доверенность сроком на год на управление автомобилем. Это было моим подарком на день рождения дочери.
Только потом, с разрешения райсобеса Турткуля, с большими трудностями оформили автомобиль на мое имя.
Конечно, на этом автомобиле ездить по улицам Ташкента было нельзя, не этично. О покупке узнали все мои студенты – заочники, и один из них (главный инженер автобазы Минздрава) взялся за ремонт автомобиля. Действительно, через месяца три автомобиль был капитально отремонтирован и перекрашен в красивый цвет. Здесь оказали посильную помощь запчастями и другие студенты, которым я тоже помогал. Начали ездить с супругой на этом автомобиле на работу. Через некоторое время в один из дней я оказался на базаре, где торгуют автомобилями. Ради шутки я сказал, что машина продается. Её оценили в шесть с половиной тысяч рублей. Я обрадовался, так как тогда «Жигули-2101» стоила 5600 рублей, но достать новый автомобиль практически было невозможно.
Через какое-то время я поехал в командировку в Москву. Мой научный руководитель Макс Самойлович Ховах отдал мне ключи от квартиры своей дочери Маши и сказал: «Спокойно живи, нечего делать в гостинице!»
Я благодарен Богу, что у меня были добрые учителя Ховах и Никитин. Они никогда не позволяли мне останавливаться в гостинице. Ко мне относились, как к своему родному сыну. Пусть земля будет пухом для них. Квартира, где я поселился, оказалась на окраине города и рядом с авторынком. В воскресенье ради интереса я пошел на базар. Даже в мыслях у меня не было вопроса приобретения автомобиля. Хожу по базару, смотрю и интересуюсь: за какую сумму продают автомобили «Жигули», «Волгу» и другие. В зависимости от состояния автомобиля – цены разные. Вдруг увидел бывшего студента МАДИ – Сергея. Когда я учился в аспирантуре, он был студентом, мы жили в одном общежитии и друг друга хорошо знали. Поздоровались, поговорили, и я узнаю, что его вызвали служить в Советскую Армию (так было положено) и поэтому он хочет продать свой «Жигули-2101» – практически новый и с итальянским двигателем. Ради спортивного интереса сел за руль и завел двигатель. Двигатель заработал, как часы, никакого шума. Я же двигателист!!! Сразу влюбился в эту машину и спросил: «За сколько продашь?». Отдам за шесть с половиной тысяч рублей. Выходит, по цене моего «Москвича». Я сказал: «Покупаю, но при одном условии: ты перегоняешь автомобиль до Ташкента. Погостишь у меня, потом тебя посажу в самолет до Москвы».
– Согласен!
Мы пожали друг другу руки… Но в кармане денег нет… В этот же день пригласил на переговоры старшего брата Анвара и попросил, чтобы он одолжил на один-два месяца нужную сумму. Он согласился, так как недавно продал свой земельный участок с недостроенным домом за двенадцать тысяч рублей.
Сергей уехал к себе домой в Смоленск и обещал вернуться через три дня. За это время мой младший брат Марвар прилетел с деньгами в Москву, и на следующий день мы оплатили стоимость, оформили автомобиль на мое имя, и Сергей уехал, сказав, что завтра вернется. К сожалению, на следующий день Сергей получил повестку, где было написано, что через два дня в 9:00 необходимо ему явиться в военкомат для отправки в армию. Поэтому он извинился и сказал, что может нас сопровождать только до Оренбурга. Машина куплена – другого выхода нет. Я попрощался со своим учителем, сдал обратный билет на самолет Москва – Ташкент и, купив с братом кое-что из запчастей и продуктов, сели в мою машину и выехали из Москвы в сторону Сталинграда. Без приключений, любуясь природой России, миновали разные города, в том числе, Сталинград. Приехали в Оренбург. Купили Сереже билет на самолет и отправили его в Москву. С братом я сел в машину, взяли в руки справочник «Дороги СССР» и потихонечку поехал (у меня и у брата опыта вождения нет) в сторону казахской степи – в Аральск (около Аральского моря). Мы должны были пересечь речку Иргиз. Пересекли. Заправились бензином в каком-то кишлаке. Наступил вечер. Мы начали двигаться по степи… и заблудились. Вернулись опять в тот же кишлак. В это время подъехал грузовик, и водитель решил помочь нам. Мы поехали за ним. Вдруг… машина наткнулась на какой-то предмет и села на поддон. Грузовик уехал. Мы остались. Вышли, посмотрели: деревянный ствол с огромными сучками. Эти сучки продырявили поддон. Настроение удручающее… Решили здесь же в машине заночевать. Встали утром, умылись водой из канистры, позавтракали и стали ждать грузовую машину, чтобы она нас сняла со ствола дерева, который лежал в песке и был незаметен. Поддон размят и в трещинах. Естественно, масло вытекло. Часам к десяти подъехал грузовик и остановился: по моей просьбе помог нам, и машина оказалась на земле. Что делать? Впервые мы оказались в такой сложной ситуации… Конец октября: холодно. Сидим и ждем, кто-то проедет и надеемся – поможет. Пусто в степи. Я не выдержал и пошел в кишлак искать помощника. Нашел заведующего гаража и попросил его помочь в беде. Он вместе со мной отправил одного парня – казаха с керосиновым паяльником. Пришли к автомобилю: тот посмотрел и сказал, что не сможет помочь. Время идет…, мимо нас проехали десятки перегонщиков – узбеков, и ни один из них не остановился.
Вскоре показался один УАЗ и по моей просьбе притормозил. Из него вышли пятеро мужчин. Познакомились, я показал им свое удостоверение … и попросил помочь. К моему счастью, среди них оказался и сварщик, и слесарь, и токарь, мастера на все руки. Быстро домкратом подняли автомобиль: сняли поддон, и увы – масляной насос оказался сломанным. С помощью молотка выпрямили поддон, латунью запаяли трещину. Насос собрали с помощью проволоки. Установили его на место и поддон тоже. Вместо жигулевского масла ребята залили свое УАЗовское (было у них в запасе). Где достать родное масло? Один из них сел за руль и включил зажигание, двигатель завелся. Все прекрасно!
Я всю жизнь благодарен этим русским ребятам, которые помогли мне. Кроме того, я с водителем съездил на заправку и купил канистру бензина. Я отблагодарил их от всей души, мы обменялись адресами, и они сопровождали нас до главной дороги, потом свернули в другую сторону, так как, оказывается, ехали охотиться на уток. Вот так, друзья, мир не без добрых людей. Русские – настоящие люди… Богом не всем дана такая доброта. Этого век не забуду!
Начало темнеть, мы едем потихоньку по степи. Смотрим, на обочине песчаной дороги стоит, криво наклонившись набок, автомобиль «Волга», и рядом с ним сидит старушка, видимо, мать, внук и молодой человек. Я сказал брату: «Остановись, наверно они тоже попали в беду…». Мы остановились. Действительно, у них оборвался один болт и колесо перекосилось. Хорошо, мы на базаре в Москве купили болты, гайки и много чего, что могло пригодиться в дороге для ремонта автомобиля. Наш болт подошел, и вместе мы выправили колесо автомобиля. Договорились, что до Ташкента будем ехать вместе и не покинем друг друга в случае беды. Они, оказывается, из Чирчика под Ташкентом. Уже темно, но мы потихонечку поехали. По дороге к нам присоединилось ещё несколько автомобилей. Все едем вместе, но на дороге – многочисленные песчаные барханы, кто-то застревает, все помогаем, толкаем машины. Так проехали несколько десятков километров, но вдруг у одного «Москвича» закончился бензин. Хозяин в цейтноте. Никто не хочет помочь… Я его абсолютно не знаю, смотрю – русский парень. Здесь совесть подсказала: помоги, и я отдал ему канистру бензина – просто так. Он был на седьмом небе. Я вспомнил недавнее свое состояние… Опять все поехали. Но вдруг наша машина села, застряла на бархане. Я просигналил, но кроме «Волги» все машины исчезли. Мы втроем, вместе с водителем «Волги» толкнули нашу машину, отошли на обочину, решили дальше не двигаться и проспали до утра. Утром спокойно добрались до Аральска; по дороге заправились бензином А-76. Быстро нашли автобазу. Я зашел к директору. Вдруг вижу, это мой ученик, увидев меня, он очень обрадовался моему появлению у него в кабинете. Обнялись. Оказывается, ещё несколько моих учеников работают здесь. Всех он пригласил к себе, и состоялась приятная беседа. Я рассказал о своей эпопее. Попросил их осмотреть мой автомобиль и привести в порядок «Волгу». Быстро они сделали это и сказали: все в порядке. Кроме того, спросили: каким бензином я заправлялся… Затем сели в мою машину, по дороге вылили весь бензин А-76 и залили авиационным бензином полный бак и запасную канистру тоже. «Волгу» отремонтировали полностью. Ребята – ученики организовали там же в чайхане плов. Когда мы сидели, подъехали два наманганских товарища на прекрасной «Волге». Мы познакомились, и они оказались водителями такси, прекрасно знали моего друга – главного инженера треста «Наманганавтотранс» Зайнитдина Шамсутдинова… Оказывается, они также ночью заблудились, застряли в песках, и утром их вытащил трактор. С ними тоже договорились, что до Ташкента поедем все вместе.
Мои друзья решили сопровождать нас до большой трассы на грузовике, так как вдоль побережья Аральского моря – песчаные дороги. Все поехали вместе, и вдруг (который раз) моя машина пустила пар из капота. Остановились – открыли капот. Ужас! Вентилятор сломался, крылья протаранили радиатор, и вытек антифриз. Как быть? Грузовик взял нас на буксир и довез до большой трассы. Уже вечер. Стоят все три автомобиля и грузовик. После некоторого времени ожидания подъехали два грузовика ГАЗ-53, и мы их остановили, объяснили им ситуацию. Эти автомобили, оказывается, перегоняются из ГАЗа (Горьковского автозавода) в Курган (Казахская ССР). Двое русских водителей и рядом с ними механик-казах. Русские товарищи понимают нашу ситуацию и готовы взять автомобиль на борт, а казах уперся, как бык, и требует: «только с помощью веревки-постромки будем тянуть». В конце концов договорились, и мой автомобиль с помощью короткой веревки был прицеплен к грузовику. Уже наступила ночь, я сел за руль, рядом сел один из таксистов. Я поблагодарил своих учеников за помощь и гостеприимство, они уехали в сторону Аральска. Мы же направились в сторону Тюра-тама (Космодром). За рулем проехал я километров десять, от света фар глаза начали слезиться и, видимо, от усталости тоже. Водитель такси говорит: «Сарвар ака, вы очень устали. Давайте поменяемся местами. У меня побольше опыта». Он до следующего города был за рулем. Ему огромное спасибо! На окраине города все машины остановились, и мы решили заночевать здесь же, в кабинах автомобилей. Помню, до утра мой брат Марвар уговаривал казаха взять наш «Жигули» в кузов грузовика и, видимо, уговорил, утром казах дал добро. Только после этого наши друзья попрощались с нами и помчались в сторону Туркестана. Теперь можно спокойно поехать и нам. Едем, проехали Тюра-там и вдруг потеряли второй грузовик из виду, не знаем, что с ним. Ждем около часа, и он появляется, но в кузове тоже «Жигули». Удивительный факт. Оказывается, у товарищей из Намангана произошла точно такая же авария, как у нашего автомобиля, вентилятор сломался, и они тоже голосовали, их увидел водитель второго грузовика и подобрал. Таким образом, два грузовика с «Жигулями» на борту заехали в Туркестан, где нас остановили работники ГАИ. Отобрали права у обоих водителей. Они в панике… Я успокаиваю, а казахи – ГАИшники пугают их. Я характер ГАИшников немножко знаю, у меня много друзей казахов. Я им сказал: «Везите меня к своему начальнику!» Своим же: «Спокойно сидите здесь и ждите!». С одним ГАИшником мы поехали к начальнику. Он завел меня в кабинет начальника, и мы поздоровались. Я представил свои документы: командировочное удостоверение и удостоверение доцента, при этом спокойно попросил, чтобы вышел подчиненный. Мы остались вдвоем с капитаном. Я ему сказал буквально так: «Директор автобусного парка Туркестана Сабир Садыков – мой близкий друг. Можете ему позвонить, и он вам скажет, кто я. Водители не виноваты в том, что взяли наши автомобили в кузова. Возникла такая необходимость, и в этом виноваты только мы. Поэтому прошу вас понять нас правильно и не наказывать водителей». Он на миг задумался и вернул документы водителей, пожелал доброго пути.
Я его поблагодарил и попросил передать привет своему другу – Сабиру. С ГАИшником мы вернулись к его посту, я обрадовал обоих водителей, затем мы поехали в сторону Чимкента. Через несколько часов подъезжаем к окраине города и останавливаемся… Вижу, из соседних домов вышли мужчины и направляются к нам. Мы поздоровались и познакомились. Эти мужчины оказались местными узбеками. Тут же они помогли сгрузить наши автомобили и пригласили всех нас в гости. Мы зашли в один из домов, попили чай. Я отблагодарил водителя грузовика, обменялся с ним адресами и обещал помочь ему с запчастями для его Москвича-408. После этого оба грузовика уехали в сторону Кургана. Мы остались у узбеков и начали советоваться, что будем делать.
Наконец, решили: брат Марвар и один из таксистов остаются здесь и приводят в порядок радиаторы, а я с другим водителем беру такси и еду в Ташкент для покупки всего необходимого: двух вентиляторов, двух водяных насосов и возвращаемся. Так и сделали. Мы приехали в Ташкент, в СТО «Жигули» в 16.30. Я представился, так как очень хорошо знал директора – Кахрамона. Но его не было на месте. Несмотря на это, его сотрудники быстро все оформили и продали нам запчасти. Мы очень торопились, так как чимкентское такси ожидало нас. Когда мы возвращались обратно и достигли Чимкентского тракта, я полез в карман и не обнаружил техпаспортов наших машин. Вспомнил, что их отдал оператору СТО, так как они были нужны при оформлении бумаг. Мы срочно вернулись назад, но было уже поздно, опоздали, СТО закрыт. Я тогда сказал им: «Отвезите меня домой, видимо, мать нас заждалась». Подъехали к дому, где жила мать на Кара-Камыше, и такси уехало в Чимкент. Я им сказал: «Завтра утром в 9.00 я забираю документы в СТО и на своем «Москвиче» приеду в Чимкент, буду там около 11.00». Когда я вошел в квартиру, мама была на седьмом небе: обняла, расплакалась, и я её успокаивал… На следующее утро я сел на свою машину, поехал в центр города, зашел в СТО и забрал забытые документы. Сразу же поехал в Чимкент, по дороге заправился бензином. Расстояние до Чимкента 120–130 километров. Спокойно, без приключений доехал до места назначения. Смотрю, брат и таксисты привели обе машины в порядок и готовы к отъезду. Мы поблагодарили от души хозяев за гостеприимство и тронулись в путь. Я – за рулем «Жигули», Марвар – за рулем «Москвича» и наманганские друзья – за рулем другого «Жигули». Спокойно доехали до Ташкента и с ними тоже попрощались по-дружески.
Слава Аллаху! Вернулись домой живыми и здоровыми… Мать и старший брат, увидев почти новую машину, очень обрадовались. В следующее воскресенье мой «Москвич» был реализован за шесть с половиной тысяч рублей, и деньги возвращены старшему брату – Анвару. Новая машина исправно служила нам в течении трёх лет. В это время я уже работал доцентом и секретарем партбюро автотранспортного факультета Ташкентского автодорожного института, и руководство обещало выделить новый автомобиль «Жигули-2106». В связи с этим я с зятем Мираббасом поехал на базар и в течение пятнадцати минут реализовал мой «Жигули» за семь с половиной тысяч рублей. Мою машину купил таксист-русский, товарищ зятя, который тоже работал таксистом. Действительно, машина была в идеальном состоянии. Дальнейший процесс приобретения нового автомобиля, к сожалению, затянулся на три года, вплоть до 1977 года. Но об этом позже…
То, что я обещал водителю грузовика, выкупил на СТО «Москвич» и по почте отправил в Курган. Долг платежом красен. Добро вызывает добро! Думается, что читатель сделает из этого рассказа нужные для себя полезные выводы…
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?
