Текст книги "Оно начинается…"

– Ты не поверишь, пытаюсь вам помочь. Хотя зря, наверное.

– Не-е-е меешь права здее бы-ы-ы. – Эммануил ухитрился сдвинуть брови.

– Ах, так? Эйбус, отнеси его в сторону.

Тролль послушно взял друида под мышки и переставил в дальний угол зала. По дороге Эммануил не унимался:

– Мы и-и-и бес-с те-я спра-и-и-мся. Мы-ы-ы ду-и-ды!

– Пожалуйста, пожалуйста. Я могу уйти. Хотите? – Абракадабр повернулся к остальным.

Мудрые, кто как мог, сделали страшные глаза и замотали головами. Волшебник улыбнулся:

– Похоже, ты в меньшинстве, Эммануил. Твоим собратьям я помогу, хватит с них того, что ты ими руководишь. А тебе придется выкручиваться самому. – Затем он повернулся к троллю: – Не отвлекай меня, пожалуйста. Особенно когда я в астрале.

Эйбус кивнул и отошел в сторону. Абракадабр поднял руки и закрыл глаза. Вновь появились руны и витали в воздухе, пока все друиды не попадали на пол. Их тела, скованные в течение многих часов, так затекли, что они не могли самостоятельно передвигаться. Тролль рассадил всех по стульям и скромно присел на краешек кресла Эммануила. Главный Друид тихонько завыл и произвел хватательное движение мизинцем. Мудрые смущенно молчали и стеснялись смотреть на Абракадабра. Волшебник неспешно закурил:

– Не надо, не благодарите меня. Любой из вас на моем месте поступил бы так же. Правда ведь?

Словно нашалившие дети, Мудрые продолжали рассматривать свои башмаки под столом. Абракадабр встал и сложил руки на груди:

– Идите спать. Завтра я жду вас на рассвете в этом зале. Нам нужно многое обсудить.

Волшебник подождал, пока все выйдут, и повернулся к Эммануилу:

– Хватит упрямиться. Давай расколдую.

Главный Друид гордо отвернулся (насколько смог) и промолчал. Старик вздохнул:

– Как хочешь. У тебя есть мизинец, начни с маленьких рун.

Он подобрал полу балахона и пошел в библиотеку. Эйбус уже спал в кресле.

В таком заведении, как Цитадель Мудрых, всегда хватает загадочных теней. Неважно, день на дворе или ночь, они живут своей жизнью, переползая из комнаты в комнату, и не обращают ни на кого внимания. Конечно, это не плод воображения и не результат сотрудничества источников света и предметов интерьера. Каждая тень – это личность (ну, или то, что от нее осталось). Друиды – уникальные создания, оставляющие после себя не только исторический след, но и контур энергии, фантом, если хотите, который позволяет духам Мудрых не терять связи с миром живых. За тысячелетия существования Цитадели она наполнилась такими тенями по самые башенки. Состояние отдельно взятого фантома соответствовало состоянию друида, в котором он этот мир покинул. Можно было встретить крепкие и вполне вменяемые тени, наряду с абсолютно выжившими из ума старыми развалинами. Никому они особо не мешали, занимаясь, как правило, своими загадочными делами, и вообще старались не лезть в проблемы живых. Все, кроме старика Глюксуса, а точнее, его тени. Он и при жизни-то мало кому нравился из-за неисправимого занудства, постоянных поучений и стремления быть в курсе всех дел, а уж после смерти стал совершенно невыносим.

Эммануил изо всех сил притворялся спящим, украдкой наблюдая за храпящим Эйбусом и пытаясь сквозь троллеву какофонию определить местоположение Абракадабра. Надо было расколдоваться по-тихому, чтобы не разбудить кого-нибудь. Эммануил сморщился и стал шепотом произносить заклинание, начав с возвращения дара речи.

– Ну, и долго ты будешь столбом стоять? – произнес скрипучий голос прямо в ухо Главному Друиду.

Эммануил дернулся и прикусил язык, потом, изловчившись, повернул голову.

– Глюксус, ты, что ли? – прошипел он.

– Я, что ли, – бесцеремонно ответила тень во весь голос.

– Чего орешь? – Эммануил пытался взглядом продырявить Глюксуса. – Брысь отсюда!

– Ну, прям так и брысь. – Тень была явно довольна происходящим. – А я вот щас как заору на весь замок, – предложила она.

– Чего тебе надо? Заняться больше нечем? – Эммануил попробовал пнуть Глюксуса. – Расколдуюсь – в порошок сотру!

– Давай-давай. Я уже похолодел от ужаса. – Тень плавно увернулась от ноги друида.

Глюксус подплыл к спящему троллю и пощекотал ему нос. Эйбус недовольно мотнул головой и чихнул, но не проснулся.

– У, пакостный сгусток, – процедил Эммануил. – Ан Фрис Опжект Клик!

– Ага, три раза, – захихикала тень. – Для этого заклинания нужно руки вверх поднять, а ты сейчас даже в ухе поковырять не можешь.

– Хайт Инвизибле Клик! – страшным шепотом изрек Эммануил.

– Ой! – сказал Глюксус и исчез.

– То-то же, – друид выдохнул с облегчением, – Ангруп Ол Клик!

Желтые искры пробежали по телу Эммануила и вернули ему способность двигать не только языком, но и конечностями. Заклинание имело временный характер – руки не сгибались в локтях, равно как ноги в коленях, но и этого было достаточно. Друид поднял ладони к потолку:

– Ан Фрис Опжект Клик!

Еще одна порция искр, и Эммануил обрел способность полноценно передвигаться. Для окончательного излечения были необходимы более серьезные меры, но сейчас это не входило в планы Главного Друида. Нужно сходить на болота, выпустить собаку, а затем вернуться и разобраться с Абракадабром. Эммануил на цыпочках вышел из зала и зашуршал по лестнице. Свет факелов рождал причудливые блики, изображая затаившихся или крадущихся существ. Главный Друид бесшумно спускался по ступеням, бормоча про себя слова заклинания Невидимки – просто еще один неверный отблеск на стене. Без приключений выйдя за ворота замка, Эммануил подпрыгнул и, сделав в воздухе сальто, растворился в сумраке ночи.

* * *

– Кри-и-иче-е-ер!!!

– Я здесь. – Секретарь вбежал в Тронный Зал, испуганно оглядываясь в поисках короля.

– Активизируй Портал в Черных Дебрях. – Гневная тень отделилась от шкафа с напитками и материализовалась в Зигмунда.

– Но вы же сами…

– Что? Что мы сами? Почему все происходит задом наперед??? Если ты меня сейчас чем-нибудь расстроишь, я тебя превращу в ночной горшок!

– Портал не работает, – шепотом сообщил Кричер и зажмурился.

– Тогда сделай так, чтобы работал! – Король схватил секретаря за воротник и жарко дыхнул ароматом коньяка.

– Хозяин, – Кричер старался не дрожать, – вы можете меня превратить во что угодно, но Портал не работает, и его вряд ли наладят до завтра. Вы сами просили сделать входную рамку из черного камня, но строители пролили раствор в линзу, и она засохла. Наши лучшие колдуны уже два часа расколдовывают всю конструкцию, и им потребуется еще минимум часов десять.

– Где они? – Зигмунд еще сильнее вцепился в Кричера.

– Строители? – догадался секретарь. – Они в своих времянках.

– Ну, все…

– Нет, вы не можете!

– Почему?!

– Хозяин, – Кричер осторожно вывернулся из объятий короля, – это единственные строители, которые у нас есть. Если вы с ними что-нибудь сделаете, нам придется самим брать в руки мастерки. – Зигмунд обмяк, трагически вперив взгляд в пустоту. – Вы и так уже троих забросили неизвестно куда на целый день, а это были самые смышленые. Мы сильно отстали от графика.

– В Черные Дебри.

– Что?

– Забросил…

Секретарь понимающе кивнул и аккуратно усадил короля на диван. Несколько минут оба просидели в гнетущей тишине, потом закурили.

– И что мне теперь делать? – Владыка Мурляндии выглядел как обиженный ребенок. – Мне нужно срочно попасть в лес. Я нашел след Эйбуса и Ширла, кроме того, я почувствовал магию Улавливающего Меча, но они слишком далеко. Камень, скорее всего, в Цитадели Мудрых, а остальные где-то в районе Перекрестка. Если бы я смог добраться до Черных Дебрей…

– Не переживайте вы так, – попытался успокоить Кричер, – я оседлаю вам Невроза – через час будете у Гнилого Камня.

– Ты же говорил, что он еще болен, – оживился король.

– Да, но я думаю, он достаточно окреп – до леса и обратно должно хватить. Балкон он вряд ли потянет, но верхом…

– Я пошел переодеваться, жду его через пять минут. – Зигмунд вскочил с дивана и бросился к подъемнику. – Спасибо, Кричер! – уже на бегу прокричал он.

Секретарь кивнул и пошел вниз по лестнице, неодобрительно качая головой. Такие смены настроения легко могут довести Хозяина до припадка.

Облачившись в летный костюм, Зигмунд вбежал в библиотеку и принялся метаться среди высоченных стеллажей и массивных дубовых шкафов. Бормоча себе под нос названия пробегаемых табличек, Зигмунд тыкал в них пальцем и несся дальше. Окончательно запутавшись, он остановился и, тяжело дыша, уставился на схему помещения, висевшую на стене.

– Так, мы здесь. – процитировал король надпись над схемой. – Заклятия, талисманы, переписка с Драгомором. Ага! Бывшие враги! Третий шкаф справа, верхняя часть.

Зигмунд вздохнул, вспоминая Ширла – он бы все нашел в считаные секунды. В общем, и таблички на полках тоже его придумка.

– Все равно уничтожу, – подвел король итог своим размышлениям и открыл шкаф. – Ка, ке, ки… ко! Корениус!

Сжав в кулаке мешочек из плотной ткани, Зигмунд захлопнул шкаф и бросился на балкон. Невроз уже сидел на перилах, нетерпеливо хлопая жесткими крыльями. Король, не снижая скорости, запрыгнул на мощную шею и подхватил удила. Зверюга издала истошный вопль, облизнулась и камнем рухнула вниз.

Каменная мостовая стремительно приблизилась, затем оказалась за спиной, а потом исчезла, слившись со всем остальным городом и вечерней дымкой. Невроз прерывисто дышал, отталкивая воздух крыльями и набирая высоту. Черный костюм короля бился на ветру, словно продолжение тела летящего дракона. Зигмунд пригнулся и надел очки с желтыми линзами – такие полагались всем пилотам, особенно в темное время суток (во-первых, не слезятся глаза, во-вторых, не ослепит случайный сполох огня из пасти встречных драконов). Смутные очертания Периметра проплыли под королем, начались Черные Дебри. Зигмунд пожалел о выпитом коньяке, пытаясь поймать и обуздать собственный желудок.

Последний месяц Невроз провалялся в своей пещере, хандря и температуря. Раньше ему иногда разрешалось полетать над лесом, и, очевидно, во время последней бесконтрольной прогулки зверушка съела кого-то несвежего. Королю очень недоставало своего любимца, без него перемещения по Мурляндии становились практически невозможными.

Когда-то Зигмунд сам создал Невроза, впечатлившись старинными гобеленами, привезенными из Земель Восхода. Тварь получилась компактная и крайне выносливая. Туловище обтекаемой формы было украшено чешуйками и кожными наростами, маленькая голова состояла, казалось, лишь из пасти и глаз, а мощное переплетение мышц было заметно даже под внушительным панцирем. Кроме того, Невроз был облачен в хромированные доспехи – шлем, нагрудник, основание седла, налокотники и перчатки. Даже хвост являлся целым набором лезвий и шипов.

Прохладный вечерний воздух быстро привел Зигмунда в полный порядок. Жизнь уже не казалась королю сплошным наказанием, плывущая внизу земля будто подчинялась ему, и Зигмунд обрел хорошее настроение. Рыжий диск плавно угасал за горизонтом, лишая Мурляндию естественного освещения. Невроз качнулся в сторону и, кренясь на правое крыло, начал снижаться. Зигмунд достал из мешочка тяжелый замысловатый перстень, искусно сделанный из темного дерева, и показал его крылатой твари. Невроз выгнул шею к Хозяину и шумно втянул ноздрями магический запах. Король надел перстень на средний палец правой руки и положил ее на шею дракона. Продолжая снижаться, Невроз выписывал в воздухе круги, все уже и уже – он чувствовал присутствие добычи. Когда макушки сосен стали видны сквозь влажные сумерки, из перстня вырвался яркий луч красного света и уперся куда-то в чащу. Дракон издал гортанное восклицание, явно довольный находкой, и нырнул сквозь кроны. Следуя лучу, Зигмунд, как кара небесная, свалился на заросшую мхом полянку. Он ловко приземлил своего летуна на огромный валун, распугав местных лягушек. Невроз тихо заурчал и сложил крылья, из его ноздрей вырывались тонкие струйки дыма. Тишина вновь воцарилась вокруг. Король ухмыльнулся и сдвинул очки на макушку.

– Вылезай, – почти добродушно сказал он.

Заросли жемалины разошлись в стороны и явили миру неохотно ползущего Корениуса. Пень нервно отпихивал от себя колючие ветки и что-то бормотал, косясь на Владыку Мурляндии. Наконец он выжидательно замер и сложил как будто руки на как будто животе.

– Ты что, не рад меня видеть? – Король неспешно пригладил бороду.

– Приветствую тебя, мой господин, – скривился Корениус.

– О, я вижу, ты не забыл наших теплых отношений. – Взгляд Зигмунда стал хищным. – А где твои птички и эти тощие, как их?

– Болды.

– Да-да. Болды. Не страшно одному в лесу? Уже стемнело.

– Это мой лес. – Пень напрягся.

– Неужели? – Король поднял руку и выпрямил средний палец: – А это видел?

Красные нити света, похожие на лапки паука, появились из перстня, дотянулись до Корениуса и обвили его корни. Пень задохнулся от ужаса, видя, как его, словно котенка, поднимают в воздух. Он знал – одно движение пальцев Зигмунда, и красные нити разрежут его на множество маленьких бездушных деревяшек. Король наклонился вперед и заглянул пленнику в глаза:

– Однажды ты меня предал, но я простил тебя.

– Что тебе надо? – выдохнул пень.

* * *

– Вот такая история. – Рагнар откинулся на спинку скамьи и потянулся. – Пойдем с нами, заодно с Абракадабром встретишься.

– Нет, – качнул головой Стью. – Похоже, мы в одной драке, только с разных флангов. Мне нужно отбить Нордвейр, и я не могу бросить Гарнизон.

Из суматохи таверны появился гном-прислужник, наполнил кувшин и сгреб пустые тарелки.

– Это можно унести, доедать не будете? – Он привстал на цыпочки и показал на спящего Ширла.

– Всего лишь узнать, – улыбнулся Зигмунд, – не хочешь ли ты сделать это опять.

Викинг побагровел и, схватив гнома за шкирку, поднял над столом и ткнул носом в дракончика:

– Совсем дурной? Ты кого уносить собрался?

Гном рассмотрел Ширла и пискнул от ужаса. Таких глупостей в своей жизни он еще не говорил. Дракончик неожиданно встрепенулся и сел. Увидев перед собой висящего гнома, Ширл схватил его за воротник:

– Где моя кружка?

– Один момент, – прохрипел перетягиваемый в разные стороны гном. Рагнар отцепил лапу дракончика и поставил прислужника на пол. – Она под столом.

Гном исчез и через мгновенье появился с уже полной кружкой пива. Ширл принял выпивку и махнул хвостом:

– Свободен.

Большего счастья прислужнику не требовалось, он поклонился и, пятясь, скрылся в толпе.

Внутренности кабака слились в одну шумную, кисло пахнущую круговерть. Рагнар сидел, подперев кулаком подбородок, и задумчиво икал, скрит кинжалом выцарапывал на столе свое имя, а Ширл, привалившись к стене, держал в одной лапе свои зубы и кусал ими другую лапу. Все трое молчали. Пить больше было некуда, зато в голову лезли всякие умные мысли о сущности бытия. У стойки завязалась потасовка между эльфами и гномами. Эти два народа всегда недолюбливали друг друга, а в Перекрестке особенно. Гномы состояли в городской страже и считали, что все должны им подчиняться, а эльфы были личной охраной Губернатора и думали, что не должны подчиняться никому. Их стычки стали такими привычными, что некоторые горожане делали ставки на чемпиона месяца по количеству одержанных побед, а один даже написал об этих битвах книгу.

– Отлезь от меня, ушастый! – Один из гномов пытался оттолкнуть от себя эльфа.

– Мелкий желтый крысеныш. Я научу тебя хорошим манерам. – Эльф пнул ногой наседавшего гнома и обнажил шпагу.

Пьяный люд лениво расступился, освобождая место для драки. Второй гном схватил табурет и пошел другу на помощь.

– Стрелки Губернатора, именем Города, вы арестованы! Приказываю сдать оружие и следовать за нами!

Эльфы встали рядом и стали шептаться.

– Их шестеро, а нас вдвое меньше, причем ты пьяный, а Цирос вообще куда-то ушел. Они победят, а потом скажут, что нас было трое.

Вдруг из клубов табачного дыма возник плохо державшийся на ногах дворф:

– Я тоже хочу быть Стрелком Губернатора! Вместе нас больше!

С этими словами он выхватил у эльфа из рук шпагу и что есть силы огрел ею ближайшего гнома плашмя по голове. Городской страж крякнул и осел на пол. Повисла пауза. Рагнар взял со стола пустой кувшин, медленно повернулся и запустил им в дворфа. Точное попадание в лоб – новоиспеченный стрелок закатил глаза и грохнулся на пол, подмяв под себя двух гномов и эльфа.

– Хватит орать. Не видите, люди разговаривают? – Викинг свирепо уставился на оставшихся в сознании участников дуэли.

Конфликт оказался исчерпан – кого-то вынесли, кто-то сам поспешил удалиться, в таверне воцарилась привычная обстановка. Рагнар потянулся и хрустнул шейными позвонками:

– Чего дальше делаем?

Скрит пожал плечами:

– Я бы прогулялся. У меня встреча через час около Арены, а до этого можно подышать воздухом.

Ширл приложил кружку ко лбу и облизнулся:

– Я за воздух.

Рагнар кивнул:

– Идет. Третьего мы не нашли, зато у нас появилась лошадь. Пошли гулять.

– Где лошадь взяли? – поинтересовался Стью.

– У Императора какой-то провинции, крупнейшего воина, видимого при свете, кавалера и хранителя, – выдал дракончик.

– У кого? – не справился с информацией скрит.

– У Андремидиса, который из-под Обормонга удрал, помнишь? – улыбнулся Рагнар. – Мы его до тебя здесь встретили.

– Я опоздал? – расстроился Стью. – Жаль, я бы повидал Сладенького.

Ширл почесал живот:

– А давай змея Третьим возьмем.

– У него другие планы, ты все проспал. Ну что? Пойдем?

– Только я у тебя на плече поеду. Я лететь не смогу. – Дракончик закатил глаза.

– Думаешь, я идти смогу? – ухмыльнулся викинг. – Стью самый трезвый. Мы у него на плечах поедем.

– На мне много не наездишь. Мы наймем повозку. – Скрит встал из-за стола.

Гном-прислужник возник, словно из воздуха:

– Что желают господа?

Ширл сделал замысловатый жест лапой:

– Господа желают кататься!

Гном поклонился и исчез. Через минуту у входа в таверну стояла повозка. Скрит одарил прислужника серебряной монетой, Рагнар приказал ухаживать за его скакуном до завтра, и компания шумно и неуверенно погрузилась на борт.

Нет ничего чудеснее пьяной поездки по вечернему городу. Огоньки мелькали и сливались в разноцветные линии, ветер обдувал разгоряченные лица, а ездокам казалось, что земля под колесами вертится сама и специально для них. Упоение ездой завораживало и освежало мысли.

Вдруг повозка скрипнула и остановилась. Одна красная и две зеленые рожи высунулись из-за спины возницы и попытались сфокусировать взгляды. Дорогу преграждала пестрая толпа. Рагнар первым понял, что самостоятельно разобраться в происходящем ему не под силу.

– Уже приехали?

– Нет еще. Здесь концерт на площади, придется объезжать.

– Не надо никуда объезжать. Мы пойдем музыку слушать. Рагнар, давай одну песенку, а? – Ширл сидел на коленях у скрита и просительно буравил глазками викинга.

– Ладно, но только одну, – нехотя согласился тот.

Стью ловко спрыгнул с подножки. Рагнар вывалился следом (хотя считал, что со стороны выглядит не менее грациозно, чем змей). Ширл закатил истерику и, пока скрит не взял его на руки, не успокоился. Викинг повернулся к вознице:

– Отъедь в сторону и жди нас.

Повозка развернулась и съехала на обочину. Толпа шумела и что-то выкрикивала. Рагнар, работая локтями, продвигался к источнику всеобщего внимания.

– Чего они все орут?

– Название музыкального ансамбля: «Хэд Итерс». – Ширл, сидя на плече скрита, обозревал окрестности поверх толпы.

– А что это значит?

– Поедатели Голов.

– Прелесть какая.

Распихиваемые люди недовольно гудели, но спорить с Рагнаром никто не решался. Вскоре показались деревянные подмостки. Компания протолкалась к самой сцене и замерла в ожидании. Музыкантов еще не было. В глубине стояли огромные барабаны, а на краю – два чудовищных размеров рога. Каждый рог был закручен вокруг оси, а выходное отверстие в высоту достигало роста взрослого тролля. Викинг повернулся к Ширлу:

– А это еще зачем?

– Для звука особенного. Они будут играть на гитарах в эти рога.

– На чем?

– На гитарах, это вроде мандолины или волынки.

– Так бы сразу и сказал.

В этот момент на сцену выбежал гном с косичкой, в черном кожаном плаще, и заорал:

– Вы готовы?

Толпа колыхнулась в едином порыве:

– Да-а-а!

– Тогда встречайте! Хэ-э-эд Итерс!!!

Визги и вопли заставили площадь содрогнуться. Все факелы разом погасли, и толпа притихла. Послышался звук далеких труб. Лунного света было достаточно, чтобы увидеть четверых зомби, которые черными силуэтами появились на сцене. Один сел рядом с барабанами, остальные подошли к краю. Стоявший в центре поднял руку и рыкнул:

– Хай!

– Это чего значит? – Рагнар пихнул Ширла.

– Добрый вечер, говорит.

– Емко.

Двое других достали из-за спин гитары и подошли к рогам. Полился мелодичный перебор струн, приятный, но несколько однообразный. Викинг наклонил голову к скриту:

– А что, вроде терпимо.

И вдруг началось. Сначала барабанщик лупанул по всем своим инструментам с такой силой, что первые ряды слушателей пошатнулись. Потом гитаристы прильнули к рогам вплотную и рванули струны костлявыми пальцами. Волосы на голове Рагнара зашевелились, то ли от ужаса, то ли от урагана, поднятого волнами звука. Тот, который здоровался, открыл рот, крикнул что-то типа «Хэй!» и начал петь. Викинг, пытаясь перекричать весь этот грохот, нос к носу припал к дракончику:

– А чего он второй раз поздоровался?

– «Эй!» на всех языках «эй». А там было – «Хай!». Понял?

Одновременно с первыми звуками песни вспыхнули два огромных костра в больших железных вазах. Певец хрипел и рычал, гитаристы перепиливали свои инструменты с такой скоростью, что рук не было видно, а ударник с перекошенным лицом пытался палочками пробить в барабанах дырки. Звук был такой, как если бы великан взял огромный мешок с доспехами и стал долбить им о камень. Толпа бесновалась. Несколько человек выскочили на сцену и прыгнули обратно на головы товарищей. Все махали руками в такт музыке, а один даже пытался помочь барабанщику, но два грозных дворфа с красными тряпками на руках появились из темноты и увели хулигана. Потом певец перестал рычать, подошел к краю сцены и, выхватив у одного из зрителей кружку пива, опрокинул ее в пасть. Тонкими струйками выпивка засочилась из дряблого тельца зомби. Зрители вопили от восторга. Солист оторвал свою руку и бросил ее гитаристу, тот, поймав подарок на лету, прицепил ее себе и в три конечности выдал такую скорость, что рог завибрировал. Вся площадь подпрыгивала и ходила ходуном. Ширл что-то кричал и потрясал кулачками. Эта какофония продолжалась еще пару минут и закончилась так же резко, как и началась. Мгновение в воздухе висела звенящая тишина, а затем толпа взорвалась криками, сравнимыми по громкости с самой песней.

Рагнар решительно развернулся и пошел к повозке. Ширл пытался сопротивляться, но безуспешно. Скриту же вообще было все равно, единственное, что его волновало, так это чтобы надежно был спрятан хвост. Когда компания вскарабкалась в повозку, Ширл уселся на плечо к Стью. Концерт явно привел его в чувство.

– Ну, как? Понравилось?

Рагнар, перегнувшись через борт, торговался с продавцом пива, но на слова дракончика обернулся и, не найдя слов, только гневно сверкнул глазами. Ширл, похоже, этого не заметил:

– А мне понравилось!

Викинг втащил в повозку бочонок и сбил крышку рукоятью кинжала:

– Если я сейчас не выпью, я из тебя самого зомби сделаю.

– А мне тоже понравилось, – неожиданно подал голос скрит.

Рагнар остался в меньшинстве и молча стал глотать пиво. Если бы Стью умел улыбаться, он бы этим занялся. Поездка возобновилась, все трое потихоньку восстановили способность слышать друг друга, не нагибаясь к говорившему, и разговаривать, не повышая голоса. Бочонок пустел на глазах, а Ширл вернулся к своему доконцертному состоянию.

Вскоре на горизонте появилась Арена, похожая на громадный улей, освещенный тысячами факелов. По мере приближения к стадиону нарастал и шум, в толпе мелькали люди в разноцветных одеждах и с флагами. Арена продолжала надвигаться на приятелей, пока не нависла над ними переплетением гигантских балконов и террас. Повозка остановилась у главного входа.

– Где встреча? – Рагнар спрыгнул на брусчатку с бочонком под мышкой.

– У северного входа, сектор Б. Ты тоже хочешь пойти?

– Да, интересно посмотреть на приятеля Абракадабра. Может, это тот, кто нам нужен.

Компания отпустила повозку и обогнула Арену, протискиваясь сквозь несметное количество любителей скачек. В тени скверика, в условленном месте, стоял человек в рясе и нервно озирался.

– Вот он. – Стью свернул с тротуара и махнул рукой Рагнару.

Викинг подошел к жрецу, тот поздоровался со скритом и дракончиком и, отбросив капюшон, поднял взгляд на Рагнара.

– Инъекций?! – Викинг поставил бочонок, схватил человека за шкирку и поволок его в кусты.

* * *

Абракадабр достал картотеку и принялся листать ее, облизывая время от времени палец. Он знал, зачем Рагнар нашел Меч, знал, зачем Камень привел Эйбуса в Цитадель Мудрых, он даже подозревал, зачем появилась красная Звезда, но… Проблема состояла в том, что все подпророчества, которые открывали тайны этих событий, никоим образом не были связаны между собой. Они относились к той категории, которую можно приспособить к любому Пророчеству, сделав их частью глобального процесса. Ведь все предсказания делятся на управляющие и зависимые: если вы нашли основное, то к нему могут добавиться любые мелкие, подходящие по контексту. Волшебник поправил очки. Перед его мысленным взором блуждали кусочки картины, которые по отдельности были понятны и обоснованны, но совмещаться друг с другом совершенно не хотели. Все эти события были вполне значимы и играли свои роли, влияющие на мир в целом, но при всем к ним уважении их можно было спокойно проспать. Даже все вместе они не могли вызвать таких мощных магических колебаний, которые невидимыми волнами сотрясали Нижние Земли, таких, какие случаются раз в несколько сотен лет, предвещая Войну Миров.

Дверь библиотеки скрипнула, прервав тщетные размышления Абракадабра. В проеме стоял Эйбус.

– Добрый, э-э-э, вечер.

– Добрый, мой друг. – Волшебник отложил стопку фолиантов и указал троллю на стул.

– Я, э-э-э, пришел, – изрек тот, устраиваясь на предложенной мебели, – попрощаться.

– И куда ты собрался? – слегка удивился Абракадабр.

– Домой, – серьезно кивнул Эйбус. – Мне надо вернуть Камень на родину, – спокойно и без пауз выдал он.

– Понятно, – качнул седой головой волшебник. – Я могу дать тебе совет?

– Да, – неуверенно ответил тролль.

– Видишь ли, какое дело… – Абракадабр снял очки и протер уставшие глаза. – Ты, к сожалению, проспал наш разговор о Змеином Глазе. Повторять свой рассказ я не буду, скажу лишь одно. Сейчас, на пороге великих потрясений, что притаились рядом с нашим миром и ждут своего часа, Камень может стать одним из тех факторов, которым суждено оставить в Эйлории нас или же наводнить ее совершенно неприглядными созданиями тьмы. В связи с этим вопрос: можешь ли ты подождать с возвращением реликвии какое-то время? Обещаю, что сразу после окончания текущих неприятностей я лично отвезу тебя в Тролльхейм.

– Э-э-э, – еще более неуверенно покачал головой Эйбус, – он ведь наш. Должен быть там, – медленно произнес он, приложив руку к выпирающему карману жилетки.

– Значит, нет, – сделал вывод волшебник. – Что ж, я с уважением отношусь к твоему решению, хотя и не поддерживаю его. В таком случае разреши мне сопровождать тебя. Я хочу быть уверен, что Камень доберется до твоей страны без приключений.

– Хорошо, – виновато повесил голову тролль. – Поехали?

– Да, конечно. Дай мне пару минут.

Абракадабр встал и начал перекладывать бумаги. Листок к листку, стопка к стопке, книга к книге. Он сознательно делал это так, чтобы Эйбус видел все его маневры. Несколько раз перелопатив лежавшие на столе архивы, он достал из кармана часы на цепочке и принялся внимательно изучать брелок, позволив им болтаться в воздухе прямо перед носом тролля. Серые руки сползли на подлокотники, глаза утратили фокусировку, голова упала на грудь. Эйбус уснул. Именно этого Абракадабр и добивался. Он осторожно запустил руку в карман троллевой жилетки. Медленно, стараясь не потревожить спящего великана, он выудил Змеиный Глаз и положил его на стол. Потом волшебник достал маленькую палочку и коснулся ею Камня, шепотом произнося заклинание. Зеленый кристалл замерцал, потом раздвоился, отделив от себя свою точную копию. Фантом отполз в сторону и замер. Абракадабр снова коснулся палочкой Змеиного Глаза, и тот, вздрогнув, стремительно сжался в маленький камушек размером с вишню. Старик поднес его к лампе, придирчиво изучил и вставил в крышку часов, слегка надавив пальцем и приказав оправе охватить новое украшение. Затем он убрал часы в карман, вернул копию Камня в жилетку и похлопал Эйбуса по плечу.

– Друг мой, – ласково позвал он.

– А? – Тролль открыл глаза и сел ровно.

– Опять ты уснул, – по-отечески улыбнулся волшебник.

– Э-э-э, опять?

– Да, на самом интересном месте.

– На каком?

– Мы связывались с моим помощником на севере. Он сказал, что туда пришла вчерашняя гроза.

– Вчерашняя?

– Ну, конечно. Ты ведь попал вчера под ливень?

– Да, идти было, э-э-э, скользко.

– Вот именно! А представляешь, как будет неудобно лететь?

– Лететь?

– Ну, мы же с тобой собирались полетать, ты и этого не помнишь?

– Нет…

– Как же так? Ты еще сказал, что всегда мечтал понять, что чувствуют птички, когда летят со скоростью ветра.

– Птички?

– Друг мой, соберись. Ты будешь топать пешком больше недели, а по воздуху мы домчимся за один день. Только вот погода наладится, и сразу отправимся.

– А… э-э-э, когда?

– Ну, завтра, скорее всего. Максимум послезавтра.

Эйбус замер, шевеля нижней челюстью, словно проговаривая сказанное еще раз. Настоящие и ложные воспоминания боролись в нем, не давая принять решение. Абракадабр лучезарно улыбался, источая уверенность и благополучие. Тролль потрогал карман с Камнем, почесал макушку и поднял на волшебника глаза, в которых до сих пор не сформировался окончательный ответ.

– Знаешь, – будто невзначай вспомнил Абракадабр, – когда пролетаешь над Тролльхеймом, Треснутое Плато видно как на ладони. Все хребты вокруг в снегу, склоны в елках… красота!

– В елках?

– Да! В таких, в зеленых… Ну, так что? Полетишь со мной?

– Полечу, – сдался Эйбус.

– Вот и чудно, – облегченно выдохнул волшебник. – А теперь иди спать. Мне нужно поработать, а тебе хорошенько отдохнуть.

Тролль встал, потоптался и, пожелав спокойной ночи, удалился. Абракадабр устало присел на край стола и закурил. За свою жизнь он усвоил несколько неоспоримых правил, одно из которых гласило: если для спасения ближнего нужно его обмануть, значит, нужно его обмануть и спасти. А другое справедливо замечало, что переубедить решительно настроенного тролля может только его мама, а если ее нет поблизости или ее тоже нужно переубеждать, то тролля проще обмануть.