Текст книги "Самому себе не лгите. Том 1"

 
Я уж готов. Я робкий.
Глянь на бутылок рать!
Я собираю пробки —
Душу мою затыкать.
 

Сергей Есенин

 
– Прохожий добрый, меня послушай. Тебе открою
свою я душу.
Терплю я муки, терплю невзгоды. А человек я и царь
природы.
Везде презренье и униженья. Мне нужно капельку
уваженья.
Подай на бутылку, накипело, Богом зачтется доброе дело.
 
 
А мы с друзьями пойдем в пивнушку. Возьмем по пиву
и по чекушке.
Выпьем по кружке, а дальше сам знаешь…
Мы спросим друг дружку: «Ты меня уважаешь»?
Хотя бы в пивнушке мы все-таки будем уважаемые люди.
 
 
Тружусь я честно, в труде зверею. Никто не хвалит
и не согреет.
Только и слышишь: «Что за скотина, мятый костюм,
на морде щетина.
Опять с похмелья опухла рожа, уволю к черту, живи
как можешь.
Ты мне, бездельник, сердце не трогай, не то без денег
протянешь ноги».
 
 
Зато с друзьями пойдем в пивнушку. Возьмем по пиву
и по чекушке.
Выпьем по кружке, а дальше сам знаешь…
Мы спросим друг дружку: «Ты меня уважаешь»?
Хотя бы в пивнушке мы все-таки будем уважаемые люди.
 
 
Когда домой приношу получку, то получаю одну лишь
взбучку.
«И это деньги? Пьяная рожа!.. Твоя бутылка стоит дороже».
Теща встревает: «Я говорила, кому ты молодость подарила,
Свои таланты, душу бесценную и красоту свою
несравненную».
 
 
Что делать? Снова пойдем в пивнушку. Возьмем по пиву
и по чекушке.
Выпьем по кружке, а дальше сам знаешь…
Мы спросим друг дружку: «Ты меня уважаешь»?
Хотя бы в пивнушке мы все-таки будем уважаемые люди.
 
 
Дочка гуляет с каким-то бандитом и говорит совершенно
открыто:
«Плюну я на твое воспитание, твое высшее образование.
Хоть не услышу я умные речи, зато всегда он меня обеспечит.
Пусть с приговором валялся на нарах, зато мы скоро
летим на Канары».
 
 
Куда деваться? – Опять в пивнушку. Возьмем по пиву
и по чекушке.
Выпьем по кружке, а дальше сам знаешь…
Мы спросим друг дружку: «Ты меня уважаешь»?
Хотя бы в пивнушке мы все-таки будем уважаемые люди.
 

В поэме Уильяма Джонса «Каисса, или Игра в шахматы» дриада Каисса обещает богу войны Марсу, что ответит на его привязанность, если он сумеет придумать достаточно занимательную игру, и Марс изобретает шахматы.

Май 1960 года. Чернигов. Парк имени Коцюбинского.

Природа полна неги и любви. Первые нежно-зеленые листики с каплями росы, как ожерелья из изумруда и жемчуга. На клумбах, будто красавицы на балу, – разодетые в желтые и красные одежды тюльпаны. Запах сирени волнует кровь, манит, возбуждает. Страстно воркуют голуби, воробьи гоняются за воробьихами, и щемит сердце от чудных трелей соловья у памятника Пушкина.

На скамейках девичья прелесть о чем-то шепчется между собой и бросает робкие взгляды на проходящих мимо парней, которые дефилируют с гордо поднятой головой и ищут повод для знакомства.

Но шахматные соревнования проходят в любое время года и в любую погоду. В глубине парка в открытом павильоне игроки сражались за доской в последний день чемпионата г. Чернигова. Шахматисты, погруженные в сложные лабиринты мыслей и расчетов, как будто не замечали волшебной красоты окружающего мира. Но и они были возбуждены и, несмотря на строгие шахматные и турнирные правила, способны на неадекватные поступки.

За одним из столиком встречались между собой два перворазрядника, два бесшабашных тридцатилетних холостяка, задиры и гуляки.

Один из них, Николай, был знаменит тем, что однажды в драке откусил противнику палец, другой – Леонид – славился своими скандалами, был очень нервным и несдержанным и даже состоял на учете в психдиспансере (что, однако, не мешало ему изредка принимать участие в шахматных баталиях местного уровня).

Оба соперника имели определенные достижения. Результат партии был важен для обоих. Победитель выполнял заветную норму кандидата в мастера спорта.

Партия длилась уже более двух часов и проходила в сложной борьбе, но с заметным перевесом Николая, который, погрузившись в расчеты и блуждая мыслями в лабиринтах сложных комбинаций, искал путь к победе.

Леонид нервничал и в возбуждении, взяв в руки шахматные часы, тихонько постукивал ими по столу. Внезапно вскочив, он ударил соперника часами по голове.

Николай не сразу понял, что произошло. Такого варианта он не предусматривал в своих расчетах. Когда он, наконец, разобрался в ситуации, судья турнира и подоспевший милиционер уже уводили его противника. Оскорбленный Николай ринулся в драку, но другой милиционер и участники чемпионата, зная взрывной характер известного забияки, крепко держали его за руки. Несмотря на то, что в партии ему присудили победу, Николай почувствовал себя обиженным и никак не мог успокоиться.

К нему подошел один из его приятелей и болельщиков.

– Брось, Колька! – сказал он. – Лёнька от тебя никуда не денется. Кандидата ты выполнил, на закрытии соревнований тебе делать нечего… Пошли к моему куму. У него день рождения.

От дармовой выпивки Николай никогда не отказывался.

– А ничего, что меня не приглашали? – все же спросил он.

– Да ты что?.. Васька вот такой мужик! – показал большой палец приятель.

Василий проживал на окраине города. Когда приятели зашли в дом, веселье было в самом разгаре. Хорошо подвыпивший хозяин обрадовался новым гостям.

– Штрафную! – заорал он. – Гостям налили по стакану водки. – Нет! – завопил вдруг хозяин. – Пусть выпьют моей, фирменной!

– Да ты что, сдурел? – испугалась хозяйка. – От твоей самогонки и слон сдохнет!..

Приятель, зная по опыту убойную силу хозяйского самогона, отказался.

Однако Николая, более десяти лет проработавшего на музыкальной фабрике и перепробовавшего всевозможнейшие лаки и растворители, никакая самогонка не могла испугать.

– Наливай! – смело сказал он.

Хозяин, сам испугавшийся своего предложения, достал бутылку с мутной жидкостью.

– Подожди… разведу, – сказал он.

Но Николай презрительно взглянул на него и открыл бутылку. Жуткий запах ударил в ноздри. Некоторые гости зажали носы. Николай налил в стакан смердящий напиток и, подавляя сопротивление организма, опрокинул его в свою тренированную глотку. После этого он выпил стакан воды и закусил огурцом.

Гости застыли в изумлении. Первым очнулся хозяин.

– Вот это мужик! – завопил он. – Да ты для меня после этого первый человек! Да я для тебя… – Он не находил слов и оглядывался, думая чем бы отблагодарить так понравившегося ему гостя. И вдруг придумал: – Я тебе дочку отдам! Старшая – подпорченная, с дитём. Забирай младшую.

– Да ты что, изверг! – запричитала жена. – Машеньку, красавицу, за алкаша?!

– Молчи, убью! – глаза Василия налились кровью. – Кто тут хозяин? Машка, сюда!

Он вытащил за руку семнадцатилетнюю дочку.

– Вот тебе муж. Совет вам да любовь!

Машенька подняла голову и посмотрела на Николая полными слёз глазами. Не такого мужа видела она в своих девичьих мечтах… Но слово отца в семье было непререкаемым.

От такой красоты Николай мигом протрезвел.

– Я буду любить тебя… – только и смог сказать он.

Затем он потащил девушку на сеновал.

– Смотри, обидишь дочку – убью! – закричал ему вслед опомнившийся Василий.

На следующее утро Николай с Машей подали заявление в ЗАГС.

Там Николай обнаружил, что потерял ручные часы «Победа» – подарок за отличную работу, – которыми очень гордился. Но он не жалел о потере. Ему досталось сокровище, о котором он даже не мечтал.

На Леонида Николай больше не сердился и даже пригласил его на свою свадьбу.

Молодые жили дружно. Николай зарабатывал хорошо, жену любил и баловал. И даже пить стал меньше.

Вот так Каисса привела Николая к Гименею.

Год спустя весной я встретил Николая с женой. Они сидели в парке на скамейке, и Николай качал детскую коляску. Юная, статная красавица Мария казалась дочерью коренастого, с ранней сединой рабочего.

– Кто у тебя? – спросил я.

– Сын! – с гордостью ответил Николай.

Родители смотрели на ребенка, и в их взглядах было столько любви, что у меня, человека не слишком сентиментального, на глазах выступили слезы.

Какие разные дороги ведут к счастью…

Мишка очень любил кататься на лыжах. На улице Зелёной, где проживала его бабушка и где сам Мишка жил до семи лет, была горка, с которой зимой ребята любили съезжать на лыжах и самодельных санках, согнутых из трубы. Горка была невысокая, но на ней имелся небольшой трамплин, образованный остатками корней срубленного дерева. Мишка очень любил этот трамплин, но не всегда мог преодолеть его без падения.

Однажды в середине января, в воскресенье, Мишка проснулся в 7 часов утра.

Семья еще спала. В комнате было душно, и Мишку потянуло на свежий воздух. Схватив лыжи, он выскочил на улицу.

Стояло морозное, но ясное и солнечное зимнее утро, какие часто случались на севере Украины в середине XX столетия. Солнце ласкало замерзшие деревья, которые будто пытались согреть в его слабых лучах голые ветви. В выходной день тихая улица была пустынной, и только изредка появлялись старушки, возвращавшиеся с рынка, закупив нехитрую снедь.

Выпавший ночью снег лежал на горке белый и чистый, как крем на пирожном, сияя под лучами зимнего солнца. Поэтическая натура Мишки восставала против разрушения нетронутой красоты снега, но жажда скорости и полета победила.

Разогнавшись, Мишка помчался по горке к трамплину. Прыжок… и он благополучно приземляется под трамплином… Но (это вечное «но», эта «ложка дегтя», из-за которой счастье так редко бывает полным) левая лыжа срывается с Мишкиной ноги и летит со скоростью выпущенной стрелы.

Идущая с рынка старушка почувствовала опасность и обернулась. При виде мчавшейся лыжи она подпрыгнула и наступила на нее… Несколько метров старушка промчалась на одной лыже, как каскадер в зимних шоу, затем ойкнула и упала. Из авоськи полилось молоко, белое и чистое, как снег. Старушка заплакала.

Из дома выбежала Мишкина бабушка. Она обняла старушку и повела в дом, где компенсировала ей материальный и моральный урон.

Зимний день уже не выглядел таким ослепительно красивым. На месте растаявшего под молоком снега появилось грязное пятно…

Мишка подобрал лыжу. Кататься ему больше не хотелось.

Николай Ивлеев

Родился в 1937 году в семье крестьянина-кулака. Призванный на войну отец погиб, не доехав до фронта. С безграмотной матерью Николаю пришлось прожить трудное детство. Однако закончил техникум и заочно – политехнический вуз.

Учась в школе, узнал, как богата и щедра наша родина и задался вопросами: почему люди в стране так бедно живут и почему, имея лучшую в мире армию, СССР в начале войны терпел поражение? Не находя ответа в истории, стал по крупицам собирать ответы не наболевшие вопросы и писать об этом стихи, которые нигде не принимали.

Овладев онегинской строфой, смог напечатать свои произведения только в 2018–2019 году в журнале «Союз писателей», в 2019-м же опубликовал книжку «Из нашей биографии». Пытался участвовать в российских литературных конкурсах, но потерпел неудачу. Возлагал надежду на «Золотого витязя», но, будучи отвергнутым, пришел к выводу, что коммунистическая партия ложью и жестокостью сломала генетический код русским витязям, превратив их в пресмыкающихся, которые боятся партии больше, чем Змея Горыныча, и обратился за помощью к европейским рыцарям, послав стихи на Лондонский конкурс, где их приняли в трех номинациях.

 
Мы тó смогли поведать миру,
Что люди делать не должны,
Что наши прежние кумиры
Им совершенно не нужны,
Что мы напрасно одобряли
Страданье, голод, смерть и страх,
Когда нас, как собак, стреляли
И гнали толпами в ГУЛАГ.
 

 
Не окропляй святой слезой
Ты этот мир циничной злобы:
Он обречен судьбой до гроба
Идти не праведной стезёй.
Он безразличен и жесток,
Как обух, горд и примитивен.
Его преследует порок,
И плач дитя ему противен.
 

 
По наущенью глупости творя,
Решили мы, что нам царя не надо,
Но, извините, без царя
Мы – просто человеческое стадо!
 

 
Я за войну народом нашим горд
И потому не соглашаюсь с вами:
Не Сталин выиграл, а победил народ —
Со связанными Сталиным руками.
 

 
Ростки свободы выполов не раз,
Дав прорасти чертополохом страху,
Компартия напялила на нас
Холуйского смирения рубаху!
 
 
Народ ей даже рад, иные господа
(Те, что себя интеллигенцией считают),
Не потрудясь набросить плащ стыда,
В рубахе этой важно щеголяют.
 

 
Где-то в модном ресторане
Джаз гремит, поют цыгане.
Наш заштатный ресторан —
В нем ни джаза, ни цыган.
Только я, забот не зная,
С наслаждением пою,
Под гитару прожигая
Жизнь несчастную свою.
Русь моя, ты слишком много
Проплясала сгоряча,
Рано кончилась дорога
По подсказке Ильича.
Пить, гулять тебе в сноровке —
Есть ли равный где-нибудь?
В прокопченной матюговке
Не спеши закончить путь!
Натяни платок убогий
На очей озерных синь,
Выходи к большой дороге,
Подаяние проси,
Поразмысли над судьбою
Возле дедовских могил,
Может, вспомнишь – кто с тобою
Злую шутку сотворил?
 

 
Компартии критическая сила,
Ломающая в людях генокод,
Как в наш народ животный страх вселила,
Так этот страх в нем до сих пор живет!
Живет, из цепких рук не отпуская,
Калечит души, властно принуждая
Умом и совестью пренебрегать
И повсеместно умничать и лгать.
Готовые свою судьбу увечить,
Интеллигенты, как стада овец,
Предчувствуя презрительный конец,
Крест для распятий погрузив на плечи,
Тащатся на Голгофу, как рабы,
Чтоб мирно встретить приговор судьбы.
 

Александра Ильина

Журналист, писатель, блогер.

Творчеством стала заниматься довольно рано. В десять лет начала с написания небольших сказок и рассказов для детей, но дальше развивать себя в детской литературе не стала.

В настоящее время Александра специализируется на мистических рассказах и готической поэзии. В 2020 году принимала участие в «Большом онлайн-фестивале» от Интернационального Союза писателей. По результатам мероприятия рассказ «Отравленная жизнь» был номинирован на Всероссийскую литературную премию «Новый Сказ» памяти П. П. Бажова, а рассказ «Связь» попал в шорт-лист II Международного фестиваля им. А. С. Пушкина.

Они ехали по шоссе, соединяющему два города. Отчаявшаяся, уставшая женщина и мальчик. Они бежали, но не от старой жизни, а в поисках новой, более лучшей доли для обоих. Она это понимала, а он был еще слишком юн для того, чтобы прочувствовать всё ее состояние и задуматься над тем, что же могло произойти такого, настолько кардинально изменившего всё.

В последнее время Аманду, а именно так звали мать мальчика, не покидала мысль о будущем. «Как мы будем теперь жить? Что же нам делать?» – были самые часто задаваемые самой себе вопросы. Она всё потеряла в один миг… или, скорее, не так. Она всё резко обрубила в один миг, поскольку поняла, что ее жизнь просто невыносима, а ломать психику ребенка точно не входило в ее планы. Он и без того слишком многое сейчас не понимает, а объяснять нет никаких сил и возможностей. Аманда надеялась лишь, что когда ее сын Фредди подрастет, он сможет докопаться до сути случившегося, понять ее и, быть может простить за всё то, что происходит и еще произойдет в их тяжелой жизни.

А ведь, казалось бы, ничто не предвещало беды. Закончив школу, Аманда встретила своего будущего мужа и сразу поняла, что им суждено быть вместе навсегда. Ей казалось, что это любовь с первого взгляда, сулящая только хорошее и счастливое будущее. Кто же мог подумать, что красавец-избранник молодой и такой наивной девушки будет попросту использовать ее для «отравления нужды». Да, именно так это и называется. Как в туалет сходить. Но, как известно, розовые очки бьются стеклами вовнутрь, и всё случилось совсем не так, как мечтала Аманда.

Играя и развлекаясь, ее благоверный был невежествен и небрежен по отношению к ней, поэтому всё закончилось беременностью. Будучи порядочными людьми, родители горе-любовника заставили его жениться на Аманде, ведь по сути ребенок ни в чем не виноват. Родители же девушки давно умерли от алкоголизма, и после детского дома она была полностью предоставлена сама себе. Конечно, особого стартового капитала у юной Аманды не было, да и низко оплачиваемая работа позволяла еле-еле сводить концы с концами.

Свадьбу сыграли за счет родителей жениха. С их же помощью новоиспеченный семьянин доучился, открыл свой бизнес и весьма процветал. Тот факт, что Аманда осталась без образования, работы и перспектив на будущее, никого в общем-то не волновал. Конечно, упреков от свёкров женщина никогда не слышала, но ощущение того, что она пришлась не ко двору, не пропадало с самых первых минут знакомства. Еще бы: они – состоятельные, образованные люди, а она мало того что детдомовская, так еще и по залету замуж вышла, иначе их милый сыночек никогда бы на такой не женился, ведь она не их круга.

Неудивительно, что пока муж Аманды добивался успеха, постигал новые горизонты и видел жизнь, она сидела дома с ребенком и глупела. Попытки же устроиться на работу или хоть чем-то заниматься, вдребезги разбивались об мужнины насмешки и пренебрежение.

«Ох, Аманда! Какая же ты дура! Вот кому, скажи на милость, ты такая сдалась? Ни ума, ни фантазии, да еще и выглядишь как пугало! Только меня позоришь!» – вот что любил высказывать женщине ее муж. Он искренне считал, что она испортила ему жизнь: мало того что собой, так еще и ребенком, которого он ненавидел всей душой, шпыняя при каждом удобном случае. Разумеется, он ни на йоту не задумывался о том, что его отношение к ней полностью разрушает ее самооценку и мешает хотя бы попробовать себя в чем-то.

Уверовав в то, что действительно никому не нужна, ничего не может и просто никчемна, женщина терпела все измены, унижения и издевательства мужа над собой и ребенком в течение десяти лет. Точка кипения наступила тогда, когда ее благоверный обнаглел в своей безнаказанности настолько, что начал таскать любовниц в дом уже и при ней.

Аманда не выдержала, забрала ребенка, свои скромные пожитки и уехала в никуда, услышав на прощание пожелания провалиться и никогда больше не возвращаться.

Наконец, проделав немалый путь, они подъехали к десятиэтажному дому, где должна была начаться их новая жизнь.

Квартиру женщина получила давно, по социальной программе предоставления жилья сиротам. До встречи с будущим мужем она жила именно здесь, а потом просто сдавала квартиру, откладывая вырученные деньги на «черный день», который как раз сейчас и наступил. Этих средств им должно было хватить на первое время, пока Аманда не найдет себе какую-нибудь работу. Жилье, конечно, было не новым, без излишеств и не особенно большим, но все же состояло из трех комнат, кухни и санузла, поэтому им с сыном на двоих вполне годилось. Всю мебель и личные вещи грузчики привезли накануне, поэтому матери и сыну осталось только распаковаться уже внутри своей обители.

– Ну вот, милый, мы и приехали, – сказала Аманда и собралась было выйти из машины, но Фредди ее остановил.

– Мама, всё будет хорошо? – спросил он.

– Конечно, родной.

– А папа? Он же потом приедет?

– Нет, зайка. Папа не приедет. Он любит другую тетю, и мы ему больше не нужны.

Мальчик понял, что дальше расспрашивать бессмысленно, вздохнул и вышел из машины.

Квартира находилась на третьем этаже, поэтому пользоваться лифтом они не стали и поднялись по лестнице пешком.

Аманда открыла дверь, и, войдя внутрь, Фредди сразу же принялся бегать по новому дому, изучая его. Женщина же, горько вздохнув, поставила чемодан на пол.

«Как же мы теперь будем жить?» – подумала она, ведь никакого образования и большого опыта работы у нее не было. Живя с пяти лет в сиротском приюте, не получив даже элементарных навыков социальной адаптации, не говоря уже о таких вещах как любовь и ласка, неудивительно, что, когда на нее обратил внимание состоятельный симпатичный парень, она бросилась в его объятия, словно в омут.

И вот теперь она здесь, с ребенком на руках, всеми забытая и никому не нужная. Сказка о принце на белом коне обернулась катастрофой.

– Мамочка! Мама! – возгласы сына отвлекли Аманду от этих тяжелых раздумий. – Я выбрал, где буду жить, вот только…

– Что?

– Мне тут совсем не нравится. Особенно та комната, где стоит странный шкаф.

– Шкаф? Какой шкаф? – удивилась женщина, ведь никакого шкафа здесь отродясь не было. – Пойдем, покажешь мне.

Взяв мать за руку, ребенок повел ее в комнату, чтобы показать свою находку.

«Странно, откуда он взялся? Может кто-то из предыдущих арендаторов оставил?» – думала Аманда, глядя на обнаруженный предмет мебели.

Шкаф был большой и, судя по всему, антикварный. Он величественно возвышался в пустой комнате, создавая впечатление, что он хозяин всей жилплощади. Его резные створки восхищали красотой, а дерево, из которого он был искусно выполнен, говорило о его дороговизне.

Аманда была поражена этим предметом интерьера. Она подошла к шкафу и стала легонько поглаживать пальцами по дереву.

– Мама, – тихонько проговорил Фредди, – можно мне не заходить в эту комнату? Мне здесь страшно.

– Конечно, родной, можешь сюда не заходить. А если мне что-то понадобится, я сама сюда схожу.

Говоря это, женщина не переставала гладить резную дверцу шкафа и неожиданно всхлипнула, взглянув на ладонь. В ней торчала крупная заноза. В том месте, где Аманда ее только что посадила, покрывавший дерево лак сошел от старости, а женщина не заметила этого и была неосторожна.

«Ну вот, час от часу не легче…» – подумала Аманда.

Она и сын вышли из комнаты, плотно затворив за собой дверь, и отправились на поиски иголки. Однако же, несмотря на все усилия, заноза никак не хотела выходить. Напротив, она только еще глубже вошла в руку.

Потеряв терпение, Аманда решила, что ничего страшного, сама потом как-нибудь выйдет. Тем более, сейчас есть дела поважнее. Надо распаковаться и начинать приводить квартиру в мало-мальски жилой вид. У них впереди было очень много забот, и нет времени обращать внимание на какую-то вредную занозу.