Текст книги "Пушкин жив"

Петербургская ода

 
Санкт-Петербург, Пальмира, одетая в гранит,
что в северных пределах, среди болот и рек,
среди лесов бескрайних, среди снегов лежит,
когда-то в своё время основана навек.
С величием державным Нева за годом год,
на берег набегая волною за волной
неспешно свои воды куда-то вдаль несёт
через дворцов и зданий сплошной парадный строй.
То там, то тут – повсюду, куда ни кинешь взор,
из века в век былое величие хранит
вдоль берегов чугунный изысканный узор,
когда-то здесь искусно оправленный в гранит.
А над Невой застыла, как музыка в веках,
дворцов лепных фасадов торжественная стать
торжественною одой на этих берегах.
Ну а вдоль стен рядами, кругом не сосчитать,
взвалив себе на плечи, из века в век стоят
упёршись крепче в землю, как сказано в стихах,
поставлены однажды уж много лет назад,
атланты держат небо на каменных руках.
А небо навалилось всей тяжестью своей
и на плечах атлантов лежит из года в год,
и некуда атлантам деваться, хоть убей, —
стоят и небо держат, а смена не идёт.
И за всё это время, вот так, из года в год,
проклятьем злым когда-то наложена в веках,
сказать атлантам этим ни слова не даёт
печать молчанья чья-то на каменных устах.
А жизнь себе, как прежде, идёт за годом год,
и люди как обычно, толпятся и спешат:
лишь только день рабочий повсюду настаёт,
машины деловито снуют вперёд-назад.
Все про трудяг забыли, что здесь кругом стоят —
стоят и небо держат, а люди их в упор
никак не замечают и видеть не хотят,
и вот они, как прежде, стоят до наших пор.
Им всё бы это бросить пора уже давно —
ещё Бог знает сколько тому уж лет назад,
но всё стоят и держат, и держат всё равно,
как в рот воды набрали, всё держат и молчат.
А если всё же бросят, то точно жди беды:
а вдруг и в самом деле на Землю небосвод
в тот миг, когда атланты прервут свои труды,
обрушится, и тут же конец всему придёт?..
Ведь как удобно люди устроились кругом,
пока ещё атланты вот так кругом стоят!
Не нужно даже людям и думать ни о чём,
а те всё небо держат, всё держат и молчат.
Ну что ж, пока атланты по-прежнему стоят,
то жизнь обычным ходом по-прежнему идёт —
в столице, что однажды уж триста лет назад
основана, и может, и триста лет пройдёт.
Но здесь Петра творенье, что всем наперекор
построил он однажды, останется в веках,
покуда здесь, как прежде, до тех до самых пор
атланты небо держат на каменных руках.
 

Молитва мытаря

 
Воздену я руки свои к небесам,
уставший от жизни несносной такой…
Ну как же, кому же ещё, как не нам,
подобно деревьям, что каждой весной
в безмолвной лесной вековой тишине
с простёртыми к небу ветвями стоят
и каждый раз ждут, когда вновь по весне
судьба им подарит весенний наряд…
И небо согреет их первым теплом,
покрыв ветви первой зелёной листвой,
и землю одарит обильным дождём,
что майские грозы приносят с собой.
Лишь только с небес снизойдёт благодать,
пора возрожденья кругом настаёт,
и птицы повсюду щебечут опять,
и всё оживает опять каждый год.
Так вот, может, только осталось и нам
среди опостылевшей жизни такой,
подобно замёрзшим древесным ветвям
воздеть к небу руки весенней порой?
И снова, как в прошлый двадцатый тот год
(чего не бывает порою кругом?),
заразу нам новую кто-то пошлёт,
и мы во внеплановый отпуск уйдём.
И чтоб этот вирус всех до одного
в Америке этой проклятой своей,
куда, как нарочно, заслали его,
пробрал до печёнок их там, сволочей!
А мы дружно руки свои вознесём
наверх, воздавая хвалу Небесам
в едином и дружном порыве своём
за новый сюрприз нашим старым врагам.
Пускай они, кстати, подавятся там
и курсом проклятой валюты своей,
что вверх словно заяц легавый какой
всё скачет и скачет, ну хоть ты убей!
О чём ещё высшие силы просить?
Что нам в этой жизни ещё пожелать?
Ведь время такое, что всё может быть,
и как ещё всё повернётся, как знать…
Ах, если бы только заранее знать
могли мы, как правильно жизнь нам прожить
и, если что, было б кому подсказать —
что, как и когда нужно в ней изменить!
И катится всё как попало подчас,
что прожито, то уже не изменить,
и жизнь пролетает в мгновенье у нас,
лишь только начавшись, что там говорить…
Лишь только в конце, оглянувшись потом
на жизнь, что прошла, понимаем подчас:
умён человек своим задним умом,
что крепче и крепче с годами у нас.
А в чём же вообще смысл жизни, что мы
среди суеты повседневной своей
теряем из виду, да так и живём,
что даже порой самых важных вещей,
что всю нашу жизнь наполняют своим
доподлинным смыслом, так важным для нас, —
мы даже и близко их знать не хотим
и слышать о них не желаем подчас?
С далёких времён и до нынешних дней
пытались для нас этот смысл отыскать
(серьёзная тема), так что же о ней
мы можем сегодня конкретно сказать?
Немало больших философских умов
волнует подобный вопрос и сейчас,
однако единственный вывод таков:
пока что им нечем порадовать нас.
Немало рабочих гипотез о том,
в чём смысл нашей жизни, они тут и там
за всё это время создали кругом,
однако любую ты можешь и сам
себе подобрать, коль тебе подойдёт:
ведь кто же из нас этот их разнобой
заумных теорий теперь разберёт,
какой там смысл жизни – такой иль сякой?..
Жизнь сложная штука, и смысл её
постичь сможешь лишь, когда сам проживёшь
свой век, где отмерено время твоё, —
тогда ты свой смысл, может быть, и найдёшь…
 

Татьяна Мишина

Родилась 27 июля 1953 года в г. Енакиево Донецкой области (Украинская ССР).

Окончила Московское медучилище № 8 и до выхода на пенсию работала хирургической медсестрой.

Стихи начала писать, выйдя на заслуженный отдых. Была номинирована на Национальную литературную премию «Поэт года» и премию имени Сергея Есенина «Русь моя». Участник литературного конкурса «Георгиевская лента».

Татьяна Владимировна – член Российского союза писателей с 2016 года.

Награждена медалями: «Владимир Маяковский: 125 лет», «Антон Чехов: 160 лет», «Анна Ахматова: 130 лет», «Георгиевская лента: 250 лет», «Иван Бунин: 150 лет», «Афанасий Фет: 200 лет». Публиковалась в альманахах Российского союза писателей и в энциклопедии «Писатели русского мира: XXI век». Была включена в состав авторов «Антологии русской поэзии».

Говорят, стихи устарели

 
Говорят, стихи устарели —
На дворе двадцать первый век!
Но я знаю, в минуту волнений
К стихам тянется человек.
 
 
Юбилей, день рожденья, прощанья,
Новый год, Первомай, торжество —
Поздравляя в стихах, ощущаешь
Всё сокрытое в них волшебство!
 
 
И все чувства, что выразить надо,
На стихи так прекрасно ложатся…
И стихи можно мне прочитать,
Если надо в любви вам признаться.
 
 
Нет! Не могут стихи устареть,
Пока жив на Земле человек!
И стихи я готова дарить
В непростой двадцать первый век!
 

Вот опять унылая пора…

 
Вот опять «унылая пора» —
Дождик льёт и льёт, и льёт и льёт…
Где же ты, «очей очарованье»,
Чтó тебе прийти к нам не даёт?
 
 
За окошком небо затянуло
Серою унылой пеленою,
Тучи, словно стражи в карауле,
Не дают нам встретиться с тобою.
 
 
Но я знаю, солнышко сквозь тучи
Лучиком украсит лес и сад,
Зажелтеют листья у берёзы,
Зарумянится девичий виноград.
 
 
Куст калины тоже заалеет,
Клён зардеется, приветствуя любя,
И «очей очарованье» – осень, —
Встретим снова с радостью тебя!
 

Играет баянист

 
Еду из деревни в электричке,
За окошком солнышко сияет.
Бурые поля, леса с желтинкой
Перед моим взглядом пролетают.
 
 
Небо ярко-сине-голубое!
И осенний воздух так прозрачно чист!
Вижу на каком-то полустанке —
На скамеечке играет баянист.
 
 
Покраснели гроздья у рябины,
У берёзки кое-где желтеет лист.
И, наверное, осенний танец
На скамеечке играет баянист.
 
 
Еду я, любуюсь и мечтаю,
Слышу электрички резкий свист.
Про осенние поля, леса, берёзки
Ты играй, российский баянист.
 
 
Листья клёна скромно розовеют,
Кружит в воздухе ольховый лист.
Про родную Родину – Россию
На скамеечке играет баянист.
 

Зазвучала музыка капели

 
Зазвучала музыка капели —
Значит, скоро к нам придёт весна!
Пьяный ветер, разогнав метели,
Будоражит нас, лишая сна.
 
 
Вновь проснулись робкие желанья…
Зов весны вновь будоражит кровь.
И надежда на твоё признанье
Пробуждает светлую любовь.
 
 
Ярче солнце в синем небе светит,
Зазывая в гости к нам весну.
Лишь любовь сильней всего на свете!
Я свою любовь не обману!
 

Кучкар Наркабил

Родился в Узбекистане, в 1992 году окончил факультет журналистики Ташкентского государственного университета.

Поэт, писатель, драматург, член Союза писателей Узбекистана. Автор книг «Цветок на ладони», «Мой мир», «Плач за рекой», «Улыбнись, дорогая», «Я пришёл увидеть твои глаза», «2-я рота: Афганистан», «Тюльпан на снегу».

В театрах Республики Узбекистан идут спектакли по драматическим пьесам автора: «Рок испытаний», «Не уходи далеко от земли», «Ты разбудишь солнце», «Луч в тени не останется», «Удача на нашей стороне», «Не снимай сапоги, не увидев воды».

Заслуженный журналист Узбекистана, в настоящее время является главным редактором правовой газеты «Человек и закон».

Эти читать не будут…

Писатель был счастлив, очень счастлив! А как же иначе?! Ведь сам глава области возглавлял всю работу, за полтора месяца построили для него личную библиотеку.

Вся домашняя библиотека – а это свыше пятнадцати тысяч книг! – перекочевала в новый «собственный дом»!

Комнаты отцовского дома вмиг стали просторнее. Писатель вздохнул свободно. Поблагодарил Всевышнего. (Нет, у него язык не поворачивался сказать «личная библиотека», неудобно вроде…) Как хорошо звучит: дом-библиотека!

Не зря говорят, что книга несёт свет, книга учит жизни. Белоснежное здание библиотеки, возведённной в правом крыле школы, кажется, испускает лучи, светится. Нет, не кажется: она и впрямь, как солнце, озаряет всё вокруг себя.

Одноклассник – учитель Мамат, беседовавший с ним под бурно цветущей вишней, сказал одобрительно:

– Друг, хорошее дело затеял. Ты не библиотеку, ты воздвиг себе памятник. Этот дом-библиотека войдёт в историю…

Писатель улыбнулся.

– Чего смеешься?.. Я сказал что думаю. Видишь, библиотека излучает свет? Если бы земля отпустила, она бы взлетела к солнцу…

О боже! В голове писателя кружились точно такие же мысли.

– Если бы земля отпустила, я бы тоже взлетел, друг…

– В какое время собираемся у тебя? Кого пригласил? – перебил его учитель.

– Приятелей, хороших знакомых из области, района…

– Ты молодец!..

– Почему же?

– Ты знаменит, живёшь в столице. Однако никогда не забываешь родное село. Народ тебя любит, уважает. Правильно делаешь, что помнишь о нас. Никогда не забывай своих корней!

Вот уже сорок лет, как писатель покинул отцовский дом. Покойная бабушка говорила: «Кто уходит от родной земли, становится ей чужим; кто остаётся на ней, обретёт и славу, и богатство». В доме остался хозяином младший брат. Он всегда ворчал: «Брат дом не построил, денег не скопил, только собирал книги. Не дом, а книжный склад».

Сегодня дом брата стал намного просторней, освободился от книг. Теперь и ребятишкам есть где поиграть.

…Прозвенел школьный звонок. Выбежавшие из классов дети устремились к библиотеке.

Писатель был взволнован. Он подумал: «Лучшее произведение, которое я создал в своей жизни, – это библиотека!»

В обеденное время в отцовском доме (теперь, впрочем, это был дом брата) собрались односельчане на худаи[7]7
  Худаи – мусульманский обряд, когда в честь определённого события приглашают пожилых людей помолиться, чтобы всё было благополучно, порой с жертвоприношением домашних животных.


[Закрыть]. Зарезали барана, накрыли на стол…

А вечером в освободившейся от книг гостиной снова принимали гостей. Теперь здесь собрались друзья писателя и праздновали на современный лад. На столе, кроме всевозможных яств, стояли бутылки с алкоголем. Шутка ли: прибыли друзья писателя – высокопоставленные чиновники районного и областного масштаба.

Вечер разгорался, становился всё более интересным. Так сказать, пир на весь мир. Немало произносилось тостов в честь книги:

– Без книг нет знаний, книги – кладезь науки, – произнёс самый авторитетный среди гостей, сидящий во главе стола.

– Друг, писатель ты наш, честь и хвала тебе! На открытие библиотеки приехал сам руководитель области. Ты молодец! – похвалил другой, немного ниже рангом.

– Книга – свет в нашей жизни! – наставительно сказал следующий друг-чиновник. – Нужно много читать, чтение – ключ ко всему.

– «Я благодарен книге за все мои достоинства», так ведь говорил Горький, – опять вставил тот, что сидел во главе стола.

– Сегодня писатели являются самыми активными членами общества. К книге повысилось внимание, – заметил один из гостей.

– Писатель – это талант. Иногда мне тоже хочется написать книгу, – заявил чиновник из района, бросив взгляд на прислуживающего гостям учителя Мамата.

А учитель с раздражением подумал: «Ну да, на месте головы – тыква, и ты мечтаешь написать книгу?»

Компания чиновников беседовали под хорошую выпивку допоздна. Все пели дифирамбы книгам. Говорили об их достоинствах, о том, что они дали миру. Село за всю свою скромную историю никогда не слышало таких хвалебных слов в адрес книги…

В разгар вечеринки писатель каждому из сидевших друзей подарил свою книгу с автографом. Опять зазвучали похвалы, теперь уже адресованные писателю. Тот даже прослезился. Выпил бокал до дна. Захмелел немного…

Гости разошлись очень поздно, за полночь.

Писатель проснулся рано. Позавтракал с братом во дворе. Стал собираться: пора возвращаться в город.

Вошёл в гостиную, чтобы одеться. Там уже было убрано, всё блестело чистотой. Надевая рубашку, писатель посмотрел на маленький столик, стоявший в уголке комнаты. На нём лежали стопкой его книги, которые вчера он подарил друзьям.

Он не поверил своим глазам. Издалека пересчитал. Шесть…

Гостей было семеро. Кто-то из них взял книгу всё-таки…

Писатель покраснел. Ему стало не по себе. Расстояние между ним и столиком становилось всё больше…

Не решившись подойти к книгам, он быстро отвернулся и вышел.

Инна Начарова

Пишет в жанре «Женская проза». Многие произведения переведены на болгарский и сербский языки и опубликованы в российской, европейской и американской прессе.

Обладательница диплома в номинации «За мастерство» III-го международного конкурса в Дюссельдорфе (Германия). Лауреат Уральской премии «Белое крыло» и Всероссийской литературной премии «Белая скрижаль». Имеет диплом и памятный знак Россотрудничества в Болгарии «За вклад в сохранение русской словесности» и «Литература – средство дипломатии» (2019). Награждена нагрудным знаком лауреата ежегодной литературной премии «Герои Великой Победы» (2020).

Автор Международного благотворительного проекта «Подарите миру сказку». В рамках проекта издано несколько детских книг с иллюстрациями известных российских, болгарских и эстонских художников. Член Союза писателей Сербии и России (СКОР).

Удивительный Пушкин

Пушкин удивителен для всех и всегда: пронзительный лирик, лёгкий циник, уникальный психолог и неподражаемый художник слова! Благодарность Господу за то, что он был. Благодарность книгам за то, что он есть!

В моём детстве дома была книга о Пушкине с красочными фотографиями портретов людей из его окружения. Девочкой-подростком я недоумевала: как такие красавицы российского света могли любить этого неказистого, даже некрасивого мужчину?..

Прожив практически полвека, я поняла истину и тайну этой пленительности поэта. И более того, поняла, что в наши дни такие мужчины есть. Но мало. А женщины остались прежними: красивыми и влюбчивыми, тщеславными завоевательницами. Арсенал каждой из нас гораздо многообразнее, чем любой музей вооружения.

Ай да Пушкин! Он подарил нам, женщинам, счастье быть женщинами через века.

«…Этот страшный мир изведал сердцем…»

История рассказывает нам, современникам, очень много о том, что славянство и православие объединяет многие страны. Так, в России в 1934 году российским Синодом в сане архиепископа был утвержден Пётр Петрович Негош, правитель Черногории в 1830–1851 годах и митрополит Черногорский и Бердский. Этот государственный деятель был поборником славянства и превратил Черногорию в независимое современное государство.

Во внешней политике ориентировался на Россию. В 1833 году совершил поездку в Россию, где в Санкт-Петербурге был посвящён в сан епископа Черногорского и Бердского. В 1834 году утверждён российским Синодом в сане архиепископа, в 1844 году – митрополита Черногорского и Бердского.

Во второй приезд в Россию он останавливался в Святогорском монастыре, где похоронен А. С. Пушкин. Стихотворным посвящением «Тени Александра Пушкина» открывался сборник народных песен «Зеркало сербское» (1845). Литературное наследие Негоша признано в бывшей Югославии культурным достоянием всех её народов. В 1963 в СФРЮ учреждена национальная литературная премия имени Негоша. Один из его современников писал: «Стихи его словно высечены из скал Черногорской земли».

Увильды

Солнце, сосны, пение птиц и сидящие вдоль тропинок коты. Озеро – огромное, как море, – сливается на горизонте с небом. Прозрачная вода обнажает его глубину и огромные камни, покрытые мхом. Две грациозные уточки плывут друг за другом вдалеке от берега. Белый песок, обильно политый майскими холодными дождями. Одинокие детские качели печально покачиваются на ветру. Лодки у пирса застыли в ожидании.

Что меня поразило здесь? Белый гипсовый памятник Пушкину в санаторном сквере. Он уже облупился местами. Понятно, что был построен не к Году литературы, а, наверное, от ежедневной тяги к ней.

Пушкин в очередной раз удивил меня своей пророческой рифмой: «…к нему не зарастёт народная тропа». Робко цветущие яблони прикрывают эту тропу флёром весны среди холодного мая. Взъерошенные ветром коты ходят среди отдыхающих, выманивая котлеты и колбасу со шведского стола. В едином порыве отзывчивости перед друзьями нашими меньшими появляются белые салфетки с местными деликатесами. Старики рассказывают друг другу о пользе санаторных процедур. Мамаши с детьми грустно вздыхают, прогуливаясь по аллеям санатория. Молодые мужчины здесь наперечёт, и все они с детьми и жёнами. Очевидно, санаторные романы умерли как жанр – просто потому, что их поглотили турецкие и египетские курорты.

Жизнь здесь проходит тихо и размеренно, в спортивной одежде и с сеточками в руках для полотенец, сланцев и санаторно-курортных карт. Бабушки на лавочках крошат хлеб голубям. Мимо проносятся малыши на самокатах. Как в замедленной съёмке, проходят опирающиеся на палочки пенсионеры. Санаторная весна, не замечающая отсутствия тепла и лета в столь долгожданном мае.

Анатолий Остапишин

Пишет стихи с детства. В школе был редактором всех стенгазет, участником школьной команды КВН, для выступлений которой писал стихотворные сценарии. Во время армейской службы выпускал «Боевой листок» с откликами на все значимые в жизни Отчизны события.

Печатался в газетах «На боевом посту», «Красная звезда», «Знамя Ильича», «Берега», «Деловой Тутаев», «Золотое кольцо» и «Юность», а также в нескольких поэтических альманахах, в частности «Опалённые войной» к 70-летию Дня Победы, «И снова май, победный май» – к 75-летию Дня Победы.

Издана авторская книга «Поющие осколки». Руководит литературно-поэтическим клубом «Три свечи» (г. Тутаев Ярославской области). Участник многих поэтических фестивалей: «Рябина зреет в октябре», «Пречистенская весна», «Любимская капель», «Яблочный Спас в Перекладово» и других.

Женат, имеет детей и троих внуков. В настоящее время находится на заслуженном отдыхе.

Александру Сергеевичу Пушкину

 
Александр Сергеич! Мы давно не в коротких штанишках —
И по возрасту, по профессиям и должностям, —
Но, воспитаны многие на мудрейших, зачитанных книжках,
Жизнь сверяем… и часто бывает – сверяем по вам.
 
 
Нет, не в части балов, кутежей или крупных скандалов:
Всех вещей этих много и в наш сверхкосмический век…
А мы чтим в ваших книгах, как это красиво бывало,
Когда ценен и счастлив образованный был человек.
 
 
А когда были молоды и душою беспечны и юны,
И в сердцах закипала первая в жизни любовь,
Отношенья Татьяны и Онегина рвали нам струны,
И их письма друг к другу мы прочитывали вновь и вновь…
 
 
Ну а многие в своей молодости не одну даже ночку
(Засыпая, а может быть, и перед сном)
С упоеньем дочитывали и «Капитанскую дочку»,
И в «Трагедиях маленьких» ощущали себя храбрецом.
 
 
Вырастая на ваших стихах, воспевавших и нежность, и ласку,
Обрастали семьёй, увеличивая русский род,
И детишкам своим, а чуть позже и внученькам, сказки
Мы читали, читаем и будем… Который уж год…
 
 
Чтоб не выросли жадными, как в известнейшей сказке старуха,
Что себя возомнила золотой мудрой рыбки умней,
Чтобы сильными были, как Руслан, волей, телом и духом,
И настойчивыми, как царевич тот ваш – Елисей!
 
 
Чтоб от женской красы, хоть какая б она ни бывала,
Не сходили б с ума, не испытывали сильный шок,
Чтобы к странствиям жажда никогда бы не пропадала
И спасал государство, как у вас, Золотой петушок…
 
 
И уверенно можем сказать, жизни путь свой итожа:
Вы для нас – как учитель, воспевающий русский язык…
И вас знают, читают и помнят в России… и множат,
Как и вы предрекали – казах, и тунгус, и калмык!