Текст книги "Имперская Звезда"

VII

Настоящая работа на корабле была, разумеется, не сложней обработки подземных полей миназина. Не считая игры для Ллл, она, сделавшись рутинной, стала довольно приятна. Ум и обаяние Сан-Северины превращали уроки языка в пик удовольствия и без того прекрасного дня. Однажды она не на шутку удивила Джо и меня, сказав во время одного из уроков, когда Джо показался ей особенно упрям и потребовал еще одну причину для улучшения своего интерлинга:

– А кроме того, подумай, какой утомительной будет твоя нескладная речь для твоих читателей.

– Моих кого? – в изумлении переспросил Джо.

– Ты взялся за предприятие колоссальной важности и масштаба, и я уверена, что однажды кто-то его опишет. Если ты не улучшишь свою дикцию, то растеряешь всех читателей уже к тридцатой странице. Я предлагаю тебе серьезно взяться за дело, ибо тебе предстоит восхитительный отрезок времени, и будет весьма прискорбно, если все бросят тебя на полдороги из-за твоей скверной грамматики и произношения.

Ее мультиплексность Сан-Северина, конечно же, меня раскусила.

Четверо суток спустя, сидя у иллюминатора и насвистывая, Джо внимательно наблюдал за Элмером. Определенно удостоверившись, что капитан не занят ничем таким, что было бы фатально прервать, он сложил руки у себя за спиной и спросил;

– Элмер?

Элмер обернулся.

– Да. Что такое?

– Скажите, Элмер, как так выходит, что все больше моего знают про то, что я делаю на этом судне?

– Потому что они дольше тебя этим занимаются.

– Я не про мою работу. Я про мое путешествие, сообщение и тому подобное.

– А... – Элмер пожал плечами. – Симплекс, комплекс и мультиплекс.

Джо уже привык, что эти три слова ему подсовывали в качестве ответа почти на все, чего он не понимал, но на сей раз он этим не удовлетворился и сказал:

– Мне нужен другой ответ.

Капитан подался вперед, потер большим пальцем ноздрю и нахмурился.

– Слушай, ты пришел на борт и сказал, что тебе нужно доставить на Имперскую звезду сообщение по поводу Ллл, так что мы...

– Элмер, минутку. Откуда вы знаете, что сообщение связано с Ллл?

Элмер удивился.

– А разве нет?

– Не знаю, – сказал Джо.

– Гм, – буркнул Элмер. – Ну да, я знаю. Оно и правда связано с Ллл. Как оно связано с Ллл, тебе предстоит выяснить позже, но могу тебя заверить, что оно связано. Именно потому Рон тебе первым делом их показал, и именно потому Сан-Северина так в тебе заинтересована.

– Но как так все это знают, когда я не знаю? – Джо чувствовал, как в горле снова растет раздражение.

– Ты держишь путь на Имперскую звезду, – снова терпеливо начал Элмер, – а Империя защищает Ллл.

Комета Джо кивнул.

– Они там, понятное дело, предельно ими озабочены, как и мы все. У тебя есть кристаллизованный тритонец, а именно тритонцы возглавили движение за освобождение Ллл. Они уже почти тысячу лет этим занимаются. Следовательно, очень высока вероятность, что сообщение касается Ллл.

– Гм... Звучит разумно. Но Сан-Северина, похоже, знает то, чего она даже не могла увидеть или просчитать.

Элмер дал Джо знак подойти ближе.

– Если человек пережил войну, которая уменьшила население с шестидесяти восьми миллиардов до двадцати семи человек, он должен знать массу всякой всячины. И довольно глупо удивляться, что такой человек знает немножко больше тебя или меня.

Не только глупо, но и невероятно симплексно. А теперь, челночник, снова за работу.

Вынужденный признать, что это и впрямь чертовски симплексно, Джо спустился в грузовой отсек, чтобы перевернуть сикось-накось, порнодокс и шматенции. Время играть для Ллл наступало только после ужина.

Еще через двое суток они приземлились на Крысиной Дыре.

Сан-Северина пригласила Джо сделать покупки на открытом рынке и приобрела ему контурный плащ черного бархата с серебряной вышивкой, узоры которой менялись в зависимости от давления света, при котором на них смотрели. Дальше она привела его в салон красоты. За время путешествия Джо уже успел стать таким же чумазым, как и любой другой челночник. Нежно держа его за ухо, Сан-Северина передала Джо одетому в белый халат хозяину салона.

– Вот, будьте добры подготовить, – сказала она.

– К чему? – спросил хозяин.

– Сначала к Земле, затем к долгому путешествию.

Когда с Джо закончили, его коса исчезла, когти были сострижены, а сам он был вычищен от пяток до макушки.

– Ну, и как ты себе нравишься? – поинтересовалась Сан-Северина, накидывая ему на плечи плащ.

Джо пробежал рукой по коротким желтым волосам.

– Я как девчонка, – нахмурился он. Затем Джо посмотрел на свои ногти. – Очень надеюсь, что по пути не наткнусь ни на каких кепардов. – Тут он снова посмотрел в зеркало:

– Хотя плащик классный.

Когда они снова вышли наружу, Дьяк глянул на Джо, несколько раз моргнул и так расстроился, что дохихикался до икоты, после чего ему пришлось чесать брюшко и нести в транспортную зону, пока он снова собирался с духом.

– Какая досада, что придется опять стать грязным, – сказал Джо Сан-Северине. – Но это грязная работа.

Сан-Северина рассмеялась.

– До чего симплексный ребенок! Просто восхитительно! Оставшуюся часть маршрута до Земли ты проделаешь в качестве моего протеже.

– А что Рон и Элмер?

– Они уже снялись. Ллл были переведены на другой корабль.

Джо удивился, затем загрустил, а затем полюбопытствовал:

– Сан-Северина?

– Что?

– Зачем вы все это для меня проделываете?

Она чмокнула его в щеку, затем ловко уклонилась от вялого удара, который попытался нанести ей Дьяк своими рогами. Джо все еще чесал ему брюшко.

– Потому что ты очень красивый парнишка. И очень важный.

– А, – сказал Джо.

– Понимаешь?

– Нет. – И они пошли дальше к кораблю.

* * *

Неделю спустя они стояли на каменистом подъеме, наблюдая за сравнительно небольшим диском солнца, садящегося за Бруклинским мостом. Тонкий червячок воды полз по высохшей канаве черной грязи, которая все еще значилась в путеводителях как Ист-Ривер. Позади них шелестели джунгли, а по другую сторону «реки» сплетенные тросы опускали мост к белым пескам Бруклина.

– Он меньше того, что дома, – заметил Джо. – Но тоже очень милый.

– Похоже, ты расстроен.

– Да, но не из-за моста, – сказал Джо.

– Из-за того, что здесь я должна тебя покинуть?

– Ну... – Он замялся. – Пожалуй, да. Потому что мне кажется, так вам было бы легче. Но я не хочу лгать.

– Правда всегда мультиплексна, – сказала Сан-Северина, – а ты должен взять в привычку иметь дело с мультиплексностью. Так что у тебя на уме?

– Помните, я говорил, какими до сих пор все были милыми? А вы велели мне перестать ожидать, что люди будут милыми, как только я попаду на Землю? Это меня пугает.

– Я еще сказала, что будут существа, отличные от людей, которые будут милыми.

– Но под людьми имеются в виду любые разумные существа из любой жизненной системы. Вы сами меня так учили. Что же они еще, если не люди? – Внезапно он поймал ее за руку: – Вы собираетесь оставить меня совсем одного, и я могу больше никогда вас не увидеть!

– Все верно, – отозвалась Сан-Северина. – Но я не выброшу тебя во Вселенную просто так, без ничего. Поэтому дам тебе небольшой совет: постарайся найти Кома.

– Жлуп... и где я, по-вашему, должен его найти? – Джо снова был озадачен.

– Он слишком большой, чтобы прибыть на Землю. Последний раз я видела его на Луне. Он там какого-то приключения ждал. Ты можешь оказаться именно тем, чего он ждет. Уверена, он будет с тобой мил; со мной он всегда был мил.

– Это не человек?

– Нет. Итак, я дала тебе совет. Теперь я ухожу. У меня куча дел, а кроме того, ты имеешь некоторое представление о той боли, которую я испытываю, пока все не закончу.

– Сан-Северина!

Она ждала.

– В тот день на Крысиной Дыре, когда мы отправились за покупками, и вы рассмеялись и назвали меня восхитительно симплексным ребенком... когда вы смеялись, вы были счастливы?

Улыбаясь, она покачала головой:

– Ллл всегда со мной. А теперь я должна идти.

Сан-Северина стала пятиться, пока листья не коснулись ее серебристых губ, платья и кончиков пальцев. Тогда она повернулась и пошла прочь, унося с собой невероятную скорбь владения Ллл. Джо понаблюдал за ней, а затем снова развернулся к Бруклинскому мосту, чтобы увидеть, как последняя точка солнечного света тает на песке.

VIII

Был уже вечер, когда Джо вернулся к транспортному терминалу. Земля представляла собой достаточно крупную туристскую зону, а посему под сверкающим потолком терминала всегда толпился народ. Джо даже еще не начал задумываться о том, как он собирается попасть на Луну, и со все возрастающим любопытством повсюду бродил, когда к нему вдруг обратился осанистый, хорошо одетый джентльмен.

– Думается мне, мой юный друг, вы уже тут довольно давно, не так ли? Корабля ожидаете?

– Нет, – ответил Джо.

– Я видел вас здесь сегодня днем с очаровательной молодой леди, и не смог удержаться от того, чтобы этим вечером вас повидать. Меня зовут Оскар, – он протянул руку.

– Комета Джо, – сказал Джо и пожал руку.

– Куда путь держите?

– Я бы хотел на Луну попасть. А сюда на попутках от Риса добрался.

– Надо же. Какой длинный путь. Так на какой корабль вы садитесь?

– Не знаю. Наверное, в этом терминале на попутку особо не сядешь. Пожалуй, я на торговой стоянке попробую.

– Конечно, если вам нужна попутка. Впрочем, если мой друг Альфред так и не покажется, вы сможете воспользоваться его билетом. Он уже два корабля пропустил; не знаю, чего ради мне дальше тут болтаться и его ждать. Если не считать того, что мы действительно собирались вместе отправиться.

– На Луну?

– Именно.

– Вот как славно, – сказал Джо, вновь обретая присутствие духа. – Надеюсь, он так сюда и не доберется.

Тут он поймал себя за язык.

– Как симплексно вышло, не правда ли?

– Правда всегда мультиплексна, – провозгласил Оскар.

– Ага. Именно так она и сказала.

– Та молодая леди, с которой вы были сегодня днем?

Джо кивнул.

– А кто она, между прочим?

– Сан-Северина.

– Я слышал это имя. Что же она в этой части галактики делала?

– Просто она купила себе несколько Ллл. Ей кое-какую работу требовалось проделать.

– Купила себе несколько Ллл? И оставила вас без денег на билет? Вы не думаете, что она могла бы ссудить вам сто пять кредиток на билет до Луны?

– О, она очень щедрая, – возразил Джо. – И вы не должны плохо о ней думать из-за того, что она купила Ллл. Ими страшная тоска владеть.

– Будь у меня деньги, чтобы купить Ллл, – сказал Оскар, – я бы ни о чем не тосковал. Несколько Ллл? Сколько же она купила?

– Семерых.

Приложив ладонь ко лбу, Оскар присвистнул.

– И цена возрастает геометрически! Ведь купить двоих стоит вчетверо больше, чем купить одного. И она не дала вам совсем никаких денег?

Джо покачал головой.

– Невероятно. Вы хоть представляете себе, как сказочно богата должна быть та женщина?

Джо снова покачал головой.

– Сами-то вы не очень сообразительны?

– Я никогда не спрашивал, сколько они стоят, а она мне никогда не говорила. Я был простым челночником на ее корабле.

– Челночником? Как восхитительно! В ваши годы мне тоже хотелось что-то такое отчебучить. Только вот духу никогда не хватало. – Внезапно осанистый мужчина с волнением на лице огляделся:

– Послушайте, Альфред, похоже, так и не покажется. Воспользуйтесь его билетом. Просто подойдите к одному из вон тех окошечек и спросите.

– Но у меня нет никаких удостоверений на имя Альфреда, – сказал Джо.

– У Альфреда с собой никогда не бывает удостоверений. Он вечно теряет бумажник и все тому подобное. Всякий раз, как я заказываю для него билет, я всегда особо оговариваю, что у него скорее всего не будет с собой никакого удостоверения. Просто скажите, что вы Альфред А. Дуглас. И вам дадут билет. А теперь давайте поспешим.

– Ну ладно. – Сквозь толпу Джо пробрался к одному из окошечек.

– Прошу прощения, – сказал он клерку. – У вас есть билет для А. Дугласа?

Клерк просмотрел папку.

– Да. Вот он. – Он ухмыльнулся Джо. – Должно быть, вы здесь славно время провели.

– Что?

– Этот билет трое суток вас дожидался.

– А, – сказал Джо. – Ну, я вроде как был в неважной форме и не хотел, чтобы родители меня увидели, пока я не приведу себя в порядок.

Клерк кивнул и подмигнул Джо.

– Вот ваш билет.

– Спасибо, – поблагодарил Джо и вернулся к Оскару.

– Посадка на очередной рейс прямо сейчас, – сказал Оскар. – Идемте, идемте. Теперь Альфреду придется найти другой способ туда добраться.

Уже на корабле Джо спросил:

– А вы не знаете, Ком по-прежнему на Луне?

– Наверное, да. Насколько я слышал, он никогда оттуда не выбирается.

– Как по-вашему, трудно мне будет его найти?

– Не думаю... не правда ли, какой прекрасный отсюда вид?

* * *

Оскар рассказывал еще одну бесцветную историю, пока они шли от терминала на Луне. Яркий полумесяц солнечного света очерчивал пластикупол, что выгибался в миле над их головами.

Справа вдаль уходила череда лунных тор, а позади, будто зеленоватая покерная фишка, висела Земля.

Вдруг кто-то крикнул:

– Вот они!

Какая-то женщина завизжала и отскочила назад.

– Держи их! – крикнул кто-то еще.

– Да что такое... – залопотал Оскар.

Джо огляделся, и привычка заставила его вскинуть левую руку. Но когтей на ней уже не было. Нападавших было четверо – один сзади, один спереди, по одному с боков. Джо пригнулся и налетел на Оскара, который вдруг распался на части. Куски осанистого мужчины закрутились вокруг Джо, падая ему под ноги.

Джо снова огляделся – и тут четверо нападавших тоже взорвались. Их шумно гудящие фрагменты носились в воздухе, окружая Джо, уплотняясь вокруг него, замутняя озадаченные лица других высадившихся с того же рейса. Затем они все вдруг плотно слиплись, и Джо оказался в трясущемся мраке. Как только он упал, кругом зажегся свет.

– Вози! – завопил кто-то. – Бози!..

Джо приземлился в дутое кресло в совсем крошечной комнатенке, которая, казалось, куда-то двигалась. Впрочем, уверенности не было. Тут голос Оскара произнес:

– С первым апреля. Тебе сюрприз.

– Жлуп! – рявкнул Джо и встал. – Что еще за жлупня? Что тут происходит?

– С первым апреля, – повторил голос. – Сегодня мой день рождения. А ты хреново выглядишь. Ты что, расстроился?

– Я до смерти перепугался. Что это? Кто вы?

– Я Ком, – сказал Ком. – Я думал, ты понял.

– Что понял?

– Все это дельце с Оскаром, Альфредом и Бози. Я думал, ты просто подыгрываешь.

– Чему подыгрываю? Где я?

– На Луне, конечно. Я просто подумал, так будет удобнее тебя сюда доставить. Дело в том, что Сан-Северина действительно не оплатила твой проезд. Наверное, она подумала, что я сам это сделаю. А кто платит деньги, тот и музыку заказывает. Ну что, так и не понял?

– Чего я не понял?

– Это была всего лишь литературная аллюзия. Я их все время делаю.

– В следующий раз поосторожнее. А что вы, между прочим, за жлуп с горы?

– Я квазивездесущий общелингвистический мультиплекс. Для тебя – просто Ком.

– Что-то вроде компьютера?

– Гм. Более или менее.

– Ну, а дальше что будет?

– Дальше ты мне расскажешь, – ответил Ком. – Я просто помогаю.

– Понятно, – сказал Джо.

Из-за спинки дутого кресла послышалось хихиканье, и Дьяк гоголем вышел оттуда. Усевшись перед Джо, он посмотрел на него с укоризной.

– Куда вы меня везете?

– К моему пульту управления. Там ты сможешь отдохнуть и наметить дальнейшие планы. Сядь спокойно и расслабься. Мы там будем через три-четыре минуты.

Джо откинулся на спинку кресла. Расслабляться он не стал а вынул из сумки окарину и играл на ней, пока в передней стенке не раскрылась дверца.

– Снова дома, снова дома, назад в тот же день, – нараспев произнес Ком. – Войти не желаешь?

IX

– Я... – Джо бросил свой плащ на пульт управления, – должен... – он швырнул свою сумку в стеклянную стену, – отсюда... – он плюнул на пульт управления, – выбраться! – Его последним жестом стал пинок в адрес Дьяка. Дьяк ловко отскочил; Джо споткнулся; затем, трясясь от гнева, восстановил равновесие.

– А кто тебя держит? – поинтересовался Ком.

– Ты, наставник жлупов, – проворчал Джо. – Послушай, я здесь уже три недели, и всякий раз, как я готов отправиться в путь, мы заканчиваем одним из тех нелепых разговоров, которые длятся по восемь часов, а потом я слишком устаю. – Он прошел к пульту и подобрал свой плащ. – Ну ладно, жлуп с ним, я дурак. Но почему тебе так нравится это обсасывать? Я ничего не могу поделать с тем, что я темный неплекс...

– Ты не неплекс, – возразил Ком. – Теперь твой взгляд на вещи вполне комплексный – хотя есть в тебе много вполне понятной ностальгии по твоим прежним симплексным представлениям. Порой ты пытаешься поддерживать их просто ради спора. Как в тот раз, когда мы обсуждали сдерживающие психологические факторы в понятии обманчивого настоящего, и ты настаивал на том утверждении, что...

– Жлуп, да прекрати же! – взмолился Джо. – Не хочу снова в это влезать. – К этому времени он уже добрался до своей сумки в другом конце помещения. – Я уезжаю. Дьяк, идем.

– Ты, – заметил Ком куда авторитетней обычного, – очень глупо себя ведешь.

– Хорошо, я симплекс. Но я все равно ухожу.

– Интеллект и плексность не имеют друг с другом ничего общего.

– Вот звездолет, которым ты последние четверо суток учил меня управлять, – сказал Джо, указывая через стеклянную стену. – Ты вложил мне в голову гипноимплантант маршрута в первую же ночь, которую я здесь провел. Что под светом семи солнц меня останавливает?

– Ничто тебя не останавливает, – ответил Ком. – И если ты выбросишь из головы мысль, что тебя что-то останавливало, ты сможешь расслабиться и проделать все с умом.

В раздражении Джо повернулся лицом к шестидесятифутовой стене микросхем и логических блоков, поблескивающих индикаторных лампочек и перепрограммирующих клавиатур.

– Пойми, Ком, мне здесь очень нравится. С тобой славно дружить, действительно славно. Но я получаю всю пищу, все упражнения: и я схожу с ума. Думаешь, легко просто выйти отсюда и вот так тебя бросить?

– Не будь так эмоционален, – посоветовал Ком. – На такие отношения я не настроен.

– А ты знаешь, что с тех пор, как я перестал быть челночником, я работал меньше, чем за любой другой такой же период моей жизни?

– Ты также изменился больше, чем за любой другой такой же период твоей жизни.

– Джуп тебе в нос, Ком, да постарайся же понять, – Джо бросил плащ и вернулся к пульту управления – большому столу красного дерева. Вытащив стул, он забрался под стол и прижал к себе колени. – Честно говоря, Ком, я сомневаюсь, что ты действительно понимаешь. А потому слушай. Вот ты тут расположился, в контакте со всеми музеями и библиотеками этой части галактики. У тебя куча друзей, вроде Сан-Северины и других людей, которые всегда заглядывают с тобой повидаться. Ты пишешь книги и картины, музыку сочиняешь. Как думаешь, смог бы ты быть счастлив в маленькой монопродуктной культуре, где субботним вечером совсем нечего делать, кроме как напиваться, где только один телетеатр и ни одной библиотеки, где, быть может, только четыре человека когда-то учились в университете, да и их ты никогда не видел, потому что они зарабатывали слишком большие деньги, и где все решительно все про всех знают?

– Нет.

– А вот я смог бы.

– Тогда почему ты уехал?

– Ну, из-за сообщения, а еще потому что там была масса вещей, которые, как мне кажется, я не до конца ценил. Мне кажется, я не был готов уехать. Ты бы не смог быть там счастлив. А я бы смог. Вот так все просто, и я правда не думаю, что ты до конца это понимаешь.

– Понимаю, будь уверен, – отозвался Ком. – Очень надеюсь, что ты сможешь в каком-то подобном месте быть счастлив. Потому что именно они составляют большую часть Вселенной. Ты обречен проводить массу времени в подобных местах, и если ты не способен их ценить, все выходит очень печально.

Дьяк заглянул под стол, а затем прыгнул Джо на колени. Под столом всегда было на несколько градусов теплее, и два теплокровных существа, Дьяк и Джо, по отдельности или вместе, снова и снова выбирали это прибежище.

– А теперь ты послушай, – сказал Ком.

Джо привалился головой к стенке стола. Дьяк спрыгнул с его коленей, вышел – и считанные секунды спустя вернулся, волоча пластиковую сумку. Джо открыл сумку и достал окарину.

– Есть вещи, про которые я могу тебе рассказать, и про большую их часть я уже рассказал. Есть вещи, про которые ты должен меня спрашивать. Ты пока что спросил про очень немногие. Я знаю о тебе гораздо больше, чем ты обо мне. И если нам предстоит остаться друзьями – что очень важно и для тебя, и для меня, – это положение должно измениться.

Джо отложил окарину.

– Это верно, Ком. Я не так много о тебе знаю. Откуда ты взялся?

– Меня построил один умирающий Ллл, чтобы я вместил его распадающееся сознание.

– Ллл? – переспросил Джо.

– Ты ведь про них уже почти забыл, правда?

– Нет, не забыл.

– Так что мой разум – это разум Ллл.

– Но ты не ввергаешь меня в скорбь.

– Я наполовину Ллл и наполовину машина. Поэтому я лишился защиты.

– Так ты Ллл? – снова с недоверием спросил Джо. – Надо же, никогда не приходило в голову. А теперь, когда ты мне сказал, ты не думаешь, что это несколько меняет дело?

– Сомневаюсь, – сказал Ком. – Но если ты что-нибудь скажешь про кого-то из своих лучших друзей, я почти все уважение к тебе потеряю.

– При чем тут лучшие друзья? – спросил Джо.

– Еще одна аллюзия. Все точно так же, как с предыдущей.

– Послушай, Ком, а почему бы нам не отправиться дальше вместе? – вдруг предложил Джо. – Я уезжаю – это я уже решил. Так почему бы и тебе со мной не отправиться?

– Отличная мысль. Я уже думал, ты никогда не предложишь. Так или иначе, это единственный способ отсюда выбраться. Конечно, зона, в которую мы отправляемся, очень враждебна для свободного Ллл. Это непосредственная территория Империи.

Они защищают Ллл и очень сильно расстраиваются, если кто-то сбрасывает их защиту и сам решает оставаться свободным. За ними уже числятся кое-какие отчаянные жестокости.

– Ну, если кто-то спросит, просто скажи, что ты компьютер. Как я уже говорил, я бы ничего не узнал, если бы ты сам не сказал.

– Я ничего не намерен скрывать, – твердо сказал Ком.

– Тогда я скажу, что ты компьютер. Но давай уже двигаться. А то мы здесь еще много часов проторчим. Я уже чувствую, как очередная дискуссия завязывается. – Джо вылез из-под стола и направился к двери.

– Комета?

Джо остановился и оглянулся через плечо.

– Что? Только уж теперь мнения не меняй.

– Нет-нет. Я определенно отправляюсь. Но вот что... скажем, если бы я – а теперь будь откровенен – просто волокся бы по улице, ты правда думаешь, что люди сказали бы: «Вон идет квазивездесущий общелингвистический мультиплекс», – и не подумали бы про Ллл?

– Именно так я бы и сказал. Если бы вообще что-то сказал.

– Хорошо. Вылетай по трубе до Джорнал-сквер, и через сорок минут я там с тобой встречусь.

Дьяк осьмин ожил вслед за Джо, пока тот по пыльной, растрескавшейся равнине Луны бежал к яйцевидному звездолету.

* * *

Труба представляла собой искусственный стазис-поток, который быстро переправлял корабли по ту сторону Плутона, откуда они могли покидать систему, не опасаясь тяжелых повреждений солнечной пылью. Громадная пластиковая плита, десяти миль в поперечнике, поддерживала здания, собственную атмосферу и несколько развлекательных зон. Припарковав корабль на боковой улочке, Джо вышел на прохладный воздух.

На площади солдаты практиковались в строевой подготовке.

– Зачем они это делают? – спросил Джо мужчину в форме, отдыхавшего в стороне.

– Это полевая бригада Имперской армии. Через несколько дней они отбывают, надолго здесь не задержатся.

– Да я не против, – сказал Джо. – Просто любопытно.

– Ну-ну, – сказал солдат, но никакого дальнейшего объяснения не предложил.

– А куда они отправляются? – после паузы поинтересовался Джо.

– Послушай, – проговорил солдат, поворачиваясь к Джо точно к назойливому ребенку:

– Все, связанное с Имперской армией, чего ты не видишь непосредственно, представляет собой военную тайну. Если место назначения бригады тебя не касается, забудь про него. А если касается, попробуй получить допуск у принца Нактора.

– У принца Нактора? – переспросил Джо.

– Вон у того. – Солдат указал на смуглого мужчину с козлиной бородкой, который командовал одним из взводов.

– Не думаю, что касается, – сказал Джо.

Мужчина с презрением на него посмотрел, затем встал и направился прочь. Черные плащи дружно взлетели, когда солдаты выполнили резкий разворот.

Тут среди зрителей началась какая-то суматоха. Все стали смотреть вверх, тыкать пальцами и возбужденно переговариваться.

Ловя солнечные лучи, штуковина крутилась в сторону площади, все вырастая и вырастая в размере. Она была приблизительно кубической формы и неопределенно огромная! Когда одна грань обращалась к свету, другая исчезала, пока Джо вдруг не восстановил свое чувство пропорции: штуковина была почти четверть мили в длину по каждой стороне.

Она ударилась о площадь – и Джо, а также все солдаты и одно из самых высоких зданий разом упали. Началась массовая паника, завыли сирены, какие-то люди неслись к неведомому объекту и от него.

Джо пустился бежать к штуковине. Низкая гравитация позволяла двигаться очень быстро. После удара в площади появилась пара крупных неровных трещин. Перепрыгнув одну из них, Джо увидел под собой звезды.

Наконец, затаив дыхание, Джо приземлился на другой стороне и дальше стал продвигаться намного медленней. Кубический объект, сообразил он, был покрыт каким-то кипящим студнем; студень казался до боли знакомым, но Джо так и не смог вспомнить, где он его видел. Грань объекта, обращенная к нему, как смог различить Джо сквозь ее слегка дымящийся склон, была стеклянной. А за стеклом в трансплутонской ночи смутно просматривались микросхемы, логические блоки и слабое свечение индикаторных лампочек.

– Ком! – заорал Джо, устремляясь вперед.

– Тсс, – прошипел знакомый голос, приглушенный студнем. – Я тут стараюсь внимания не привлекать, а ты орешь как резаный.

Теперь туда примаршировали и солдаты.

– Так, а это еще что за ерундовина? – спросил один.

– Это квазивездесущий общелингвистический мультиплекс, – объяснил другой.

Первый почесал в затылке и оглядел всю поверхность стены.

– Да уж, чертовски вездесущий.

Третий солдат изучал край трещины в площади.

– Пожалуй, теперь придется доставить сюда долбаного Ллл, чтобы это дело поправить.

– Пусть только кто-нибудь из них мне что-то в лицо скажет, – прошептал Ком. – Пусть только скажет...

– Да заткнись, – сказал Джо. – Или жлуп ты на моей дочери женишься.

– Это еще что?

– Аллюзия, – объяснил Джо. – Я тут на прошлой неделе кое-что почитал, пока ты дрых.

– Очень, очень смешно, – одобрил Ком.

Солдаты побрели прочь.

– Вонючего Ллл сюда не доставят, – сказал один из солдат, почесывая за ухом. – Это солдатская работенка. Все равно всем настоящим строительством здесь занимаемся мы. Хотя очень бы не мешало, чтобы где-то в округе и впрямь какой-нибудь долбаный Ллл оказался.

Несколько индикаторных лампочек Кома сменили цвет под студнем.

– Что это на тебе за жлупня? – осведомился Джо, отступая назад.

– Мой звездолет, – объяснил Ком. – Я использую органиформу. Для неодушевленных объектов вроде меня она гораздо удобнее. А ты что, раньше ее не видел?

– Не видел... нет, видел! Там, на Рисе. Именно в такой ерунде прибыл тритонец и другие существа.

– Странно, – удивился Ком. – Обычно они органиформами не пользуются. Они не очень-то неодушевленные.

Вокруг компьютера собралось еще больше народу. Сирены завыли ближе.

– Давай отсюда убираться, – предложил Джо. – У тебя все в порядке?

– Все отлично, – отозвался Ком. – Я просто про площадь подумал.

– Израненная, но непокоренная, – сказал Джо. – Еще одна аллюзия. Давай вперед, и разведаем, как там на Тантамаунте.

– Идет, – согласился Ком. – Отойди. Я стартую.

Последовало бульканье, затем чудовищный всос – и Джо зашатался на ветру. Люди опять заорали.

Снова оказавшись у Джо в корабле, Дьяк спрятался под приборным щитком, держа передние лапы над головой. Джо ткнул кнопку взлета, и робокоманда взялась за дело. Суматошная площадь резко упала вниз. Джо проделал гиперстазисную проверку, затем просигналил для прыжка.

Генераторы стазиса заструячили, и корабль начал соскальзывать в гиперстазис. Джо еще не кончил скользить, когда корабль вдруг накренился, и его бросило на приборный щиток. Спружинив на кистях, Джо отскочил. Руки тут же заныли. Дьяк заверещал.

– Смотри, куда прешь, – рявкнул голос из динамика.