Текст книги "Смерть за плечами"

Глава 11. ЗАКЛЯТИЕ ПОСЛУШАНИЯ

Проснулся я от ледяной воды, которую Энди старательно лил мне в ухо. Я с трудом отлепил щеку от скатерти и попытался поймать глазами его расплывчатый темный силуэт. Голова раскалывалась. В нос бил резкий запах. Я скосил глаза. Перед носом маячила темно-синяя склянка с едко пахнущей жидкостью.

– Выпей, легче станет, – буркнул Энди, не очень любезно ткнув этим непривлекательным предметом мне в зубы.

Я покорно глотнул вязкую мерзость, стараясь не думать о том, из чего она приготовлена. Сознание начало проясняться.

– Соображать можешь? – нетерпеливо спросил Энди.

Я кивнул.

– Тогда слушай! Это – Стин. – Я с трудом повернул голову и увидел Стина. Это действительно был тот самый полуэльф, которого я выпустил из темницы. – Он пришел сегодня рано утром, – тем временем продолжал Энди, – и говорит, что за ним по пятам следует целая армия орков!

На самом деле Стин ничего не говорил. Он стоял, скрестив руки на груди, скептически, сверху вниз, разглядывал меня, и восхищения на его лице я не увидел. Наверное, выглядел я неважно.

Известие о целой армии орков неподалеку подействовало на меня, как неловко пущенная стрела на дикого вепря. Я вскочил, покачнулся, но удержался на ногах, выхватил меч и от полноты чувств рубанул по столу.

– Я разделаюсь с этими грязными свиньями!

Мирно дремавший рядом со мной Кэттан свалился на пол, проворчал что-то спросонок и как ни в чем не бывало продолжил свой сон.

– О боги! Зачем мебель-то ломать? – взмолился Энди. – Ты сейчас не в том состоянии, чтобы с кем-то разделаться. Уходить надо!

– Я в порядке! – гордо заявил я и неверным шагом отправился крушить армию орков, спотыкаясь обо все, что попадалось под ноги, включая стулья, валяющиеся на полу обглоданные кости и ленивую старую собаку, спавшую у очага. Вопрос, почему я оказался у очага, хотя шел к выходу, заставил меня крепко поломать голову, в результате чего я пришел к выводу, что это определенно проделки Энди, и высказал этому малолетнему колдуну все, что я думаю по поводу таких пакостей с его стороны.

– Он всегда такой невменяемый? – поинтересовался Стин.

– Нет, что ты, – принялся оправдывать меня мой друг. – Просто вчера убили одну славную женщину. Не знаю точно, но, по-моему, она ему нравилась. Вот он и расстроился и немного выпил…

– Ничего себе немного! – добродушно проворчал необъятный трактирщик, появляясь из кухни. – Да ваш принц опустошил весь мой винный погреб!

Пока толстяк заговаривал зубы Энди и Стину, вдохновенно описывая количество выпитого мной вина, пива, меда и прочей перебродившей гадости, хранившейся демоны знают сколько лет в винном погребе разбойничьего притона, я все-таки отыскал путь к черному ходу.

Свежий по сравнению с тяжелым духом гостиницы воздух, пробивающиеся сквозь кроны деревьев лучи солнечного света, пение птиц, собирающихся в стаи, чтобы лететь на зиму куда-то в Эльмарион, обрушились со всех сторон на мою больную голову вместе со звонким голоском Энлики, выглядывавшей из окна наверху:

– Рик, скажи этому гадкому Керниусу, что мне можно гулять в лесу! Чего он меня из комнаты не выпускает?!

Жизнь продолжалась, и плевать ей было на тяжелое похмелье всех непутевых принцев, вместе взятых! И никаких орков в этой жизни не было. Уж их мерзкий запах я бы учуял хоть за десять сотен шагов. Ладно, нет так нет. Значит, надо седлать лошадей и ехать дальше. И так уже Два дня в Лихолесье торчим. Если уж говорить откровенно, не очень-то они мне и нужны, эти орки. Уж больно мне муторно после всего дерьма, которым напоил меня толстый трактирщик. Как там его звали? Не помню…

Я водворил меч в ножны, окунул голову в ближайшую бочку с водой и свистнул Счастливчику. Конь явно был встревожен. Не знаю, кого он почуял, волков или действительно орков, но не по себе ему было, это точно. Своему коню я привык доверять.

– Берите лошадей, скачите в замок Урманда! Я догоню! – крикнул я появившемуся на пороге Стину, вскочил на коня прямо без седла и велел ему мчаться навстречу опасности.

Неприступный замок Урманда был отличным убежищем. Он возвышался посреди Лихолесья и теперь, после того как я отправил на тот свет его бессердечного хозяина, по полному праву принадлежал мне. Был еще, правда, Гунарт Сильный, теоретически являвшийся наследником Урманда, но ему сначала надо было доказать королю свое происхождение, а зная своего отца, я мог себе представить, какое количество золота для этого потребуется.

В полной уверенности, что скоро мои друзья окажутся в безопасности, я мчался навстречу своим заклятым врагам. Орков, в любом количестве, я не боялся и в трезвом виде, а в пьяном вообще не знал, что такое страх. Так что, когда легкий порыв ветра донес до меня их противный запах, я просто возликовал:

– Трепещите, гнусные орки! Это я – Бешеный Рикланд, ваша смерть!

И орки затрепетали. Они бросились наутек, едва завидели нас со Счастливчиком. Не армия, конечно, не больше трех десятков. Я погнался за ними с решимостью сражаться, пока не погибнут они все или пока не погибну я, и угодил прямиком в засаду. Орки были везде, их было больше, чем деревьев в лесу, и все они одновременно окружили меня. Счастливчик взвился на дыбы, и я, который и на ногах-то с трудом держался после вчерашней попойки, кубарем слетел с гладкой спины своего неоседланного коня.

Счастливчик помчался вперед, топча на своем пути всех, кому довелось подвернуться под его копыта, и отрывая зубами кровавые куски мяса от оказавшихся рядом с его оскаленной мордой врагов, а я, выругавшись сквозь зубы, мгновенно вскочил на ноги и закрутил мечом эльмарионскую мельницу, отбиваясь от навалившихся со всех сторон орков.

Время остановилось, превратившись в бесконечность, в которой существовали оскаленные орочьи морды, кривые сабли, море дурно пахнущей крови и время от времени мелькавшая мысль: «Какого лысого демона я так надрался? Я же ничего не соображаю!» Хорошо, что в любой драке мое тело само знает, что надо делать, а то бы меня точно убили. А может, это было бы и к лучшему, если бы меня убили…

Опомнился я, лишь когда орки внезапно исчезли. Они будто сквозь землю провалились. Вокруг валялось несколько изувеченных трупов, и ничто больше не напоминало о том, что недавно я сражался не меньше чем с сотней этих гнусных тварей. А может, их и было не так уж много? Может, мне только спьяну показалось, что их полным-полно? Или просто разбежались трусливые орки и попрятались в кустах? Скорее всего, так оно и было. Я даже чувствовал на себе их злобные взгляды. Но Счастливчик куда-то убежал, а без него гоняться за орками по всему лесу не хотелось.

Так я стоял на поляне, недоуменно глядя по сторонам, пока кусты не зашевелились. Я чуть не метнул нож в появившуюся из них девушку. Она шла по направлению ко мне какой-то чудной походкой. И вообще она выглядела странно со своей неестественной, будто нарисованной улыбкой на румяном личике. Я ничего не запомнил, кроме этой улыбки, разве что глаза. Кого-то они мне напоминали, эти глаза. Кого-то до боли знакомого, только вспомнить кого – не получалось.

– Ты храбро сражался и заслуживаешь награды! – торжественно произнесла девушка. – Выпей это – и обретешь счастье! – В ее руках появилась золотая чаша, и она протянула ее мне.

Я был с ней совершенно согласен. Для счастья мне явно не хватало хорошего глотка вина. Я взял чашу и жадно выпил. Девушка напряженно следила за мной и облегченно вздохнула, лишь когда я проглотил последнюю каплю. А потом засмеялась. Смехом черного колдуна. И перед тем как потерять сознание, я понял, почему мне были знакомы ее глаза. Из них на меня смотрела сама тьма!

Когда я смог наконец подняться на ноги, мне было уже безразлично, что будет дальше. Меня больше не интересовали ни орки, ни мои друзья. Мне на все было наплевать. На все на свете, кроме черного колдуна. Его надо было слушаться. Обязательно.

– Спрячь меч, Рикланд! – приказал он.

Я повиновался.

– Не могу поверить, что это стихийное бедствие, этот любимец народа и гроза лордов наконец у меня в руках! – Колдун удовлетворенно потер руки и назидательным тоном добавил: – Теперь ты будешь выполнять все мои приказы, Рикланд, и тебе даже в голову не придет ослушаться. Думаю, именно такой король и нужен Фаргорду. А пока ты еще не король, называй меня «повелитель». Когда я приказываю, отвечай: «Слушаюсь, повелитель!»

– Слушаюсь, повелитель! – покорно повторил я.

– А теперь ты исправишь все, что натворил за последние дни. Из-за тебя я потерял своего ученика и Сферу Всевидения. Так что придется тебе потрудиться, чтобы вернуть и то, и другое. Для начала ты приведешь ко мне Эндилорна и убьешь всех, кто посмеет тебе помешать! Тем более что я не сомневаюсь – Сфера у него.

– Слушаюсь, повелитель! – отозвался я и пошел сквозь ряды вновь появившихся орков в сторону гостиницы, чтобы прилежно выполнить повеление.

– На коне скачи, недоумок! И не позволяй мальчишке колдовать! – крикнул мне черный колдун. – А то еще, чего доброго, снимет заклятие, – пробормотал он себе под нос. Я услышал, но мне было все равно. Мне было приказано не позволять колдовать, значит, колдовать Энди не будет!

Счастливчик, прискакавший на мой свист, сразу же заподозрил неладное, хотя внешне я был все тот же. Он настороженно фыркнул, шарахнулся в сторону, чуть не сбив с ног черного колдуна, но я все же умудрился вскочить на него, и конь, рассудив, видимо, что никто, кроме меня, не смог бы этого сделать, послушно помчался по дороге.

Убивать никого не пришлось. Энди скакал мне навстречу, по-эльфийски без седла сидя на Ласточке.

– Ты жив, Рик! – радостно закричал он еще издали. – А я так боялся, как бы тебя не убили орки, что сбежал от Стина и Керниуса, тебе на помощь. Они-то думают, что я на Ласточке вперед ускакал, а я круг сделал и… – Он хотел еще что-то сказать, но не успел. Я подъехал к нему вплотную, зажал рот ладонью, стащил с Ласточки и, перекинув, как охотничью добычу, через спину Счастливчика, со всей быстротой, на какую только был способен мой резвый конь, вернулся к своему новоиспеченному повелителю.

Дни текли серо и однообразно. Я даже не помню, светило ли солнце, или все это время шел дождь, и всходило ли оно вообще, это солнце. День отличался от ночи только тем, что ночью ставили палатки и было положено спать. Правда, я все равно не спал, черный колдун не давал мне такого указания. Он-то сам был заинтересован в том, чтобы я день и ночь следил за Энди – мало ли, вдруг попытается сбежать.

Мы возвращались в Черный замок в роскошной королевской карете, сопровождаемые эскортом из сотни пеших орков. Ласточка и Счастливчик, который, наверно, не мог понять, с какой стати я, всегда ездивший исключительно верхом, вдруг залез в эту скрипучую колымагу, брели сзади просто за компанию. Их никто не звал. Ехали только днем, то и дело устраивая привалы, карета тащилась по дороге медленнее, чем шел пешком старый Керниус, так что поездка грозила затянуться на века. Но мне и это было безразлично. В мои обязанности входило следить, чтобы мой бывший лучший друг Энди не удрал, не колдовал и вообще раскрывал рот, только чтобы есть, пить или отвечать на вопросы колдуна. Я выполнял их с рвением преданного пса, а остальное меня не волновало.

Вторая сотня орков, уцелевших после встречи со мною – незаколдованным, отправилась по следам Керниуса. Ведь Сферу Всевидения черный колдун так и не получил и теперь был уверен, что она у белого мага. Энди об этом не знал, иначе обязательно признался бы, что хрустальный шар находится в пустой на вид сумке, болтающейся у него на плече. Но он так и не открыл своему учителю, где Сфера, а то существо, которое получилось из меня, хоть и было всецело преданно колдуну, не имело обыкновения лезть не в свое дело и делиться известными ему сведениями, пока его не спросят. А меня старик мало о чем спрашивал. Ну разве что только однажды, когда он не поверил Энди, что мы путешествовали в обществе Керниуса по чистой случайности и собирались расстаться с ним в храме Светлых богов.

– Ты скрываешь от меня правду, маленький лгун, – кричал он на Энди. – Признайся, что белый маг вел тебя в Эстариоль!

– Я еще не сошел с ума, чтобы идти в Эстариоль через Алмазные горы, – буркнул Энди. Он вовсе не собирался лгать своему учителю, хоть и знал, что тот вряд ли сумеет прочесть его мысли.

– Я уверен, что вы просто хотели запутать следы! И ведь вам это почти удалось. Я догадываюсь, из какой книги ты позаимствовал рецепт снадобья, чтобы лишить собак нюха. Если бы этот простак Стин не поверил, что тебя похитил Рикланд, и не бросился тебе на помощь, если бы он не был таким опытным охотником и не умел читать следы, как книгу, я бы, возможно, еще долго гонялся за тобой по всему Фаргорду, как король гоняет своих наемников за Рикландом. Когда он узнал, что принц собрался в Эльмарион, как он уверял всех в трактире, так сразу отправил добрую половину своей стражи по Восточной дороге. Я думаю, они уже добрались до Кровавого перевала. Король – глупец, он все еще считает, что его сын не умеет врать! Сейчас-то он, конечно, не умеет! Что скажешь, Рикланд? Куда вы направлялись с Эндилорном?

– В Сумеречную долину, повелитель!

Седые, похожие на космы белого мха брови черного колдуна удивленно подскочили так высоко, что скрылись под капюшоном его плаща.

– Что вы потеряли в Сумеречной долине?

– Меч «Пламя дракона».

– Меч «Пламя дракона»? Как он там оказался?

– Его похитил темный эльф.

Как ни странно, это известие вызвало у черного колдуна приступ нервного хихиканья.

– Каков нахал! – приговаривал он, трясясь всем телом. – Украсть из королевской сокровищницы меч, который, по предсказанию, избавит его народ от моих верных призраков! Неужели он поверил этому бреду? Никакой меч не поможет ему победить призрачную армию, разве только неприкаянная душа старого Роксанда найдет себе новое тело, чтобы сразиться с ним. Но, боюсь, с Роксандом я обошелся слишком сурово. Не знаю, в каком мире находится его душа после того, как сгорела вместе с амулетом, но уж точно не в нашем! – Черный колдун и не догадывался, что Кольцо Души, в которое он заточил Роксанда, находится в двух шагах от него, на моей шее.

В другое время я умер бы от любопытства, если бы не узнал, что было предсказано темному эльфу, но с любопытством было покончено, как и с большинством других свойств моего характера, и я воспринял информацию без всяких эмоций.

Мы ехали, наверное, уже дня три, когда карета внезапно завязла в болоте. Мне совершенно не показалось странным, что, когда мы шли вперед, нам не встретилось никакого болота, в котором могла бы застрять карета, да так, что пришлось распрягать лошадей и заставлять орков вытаскивать ее, чуть ли не подняв над головами. Что думал по этому поводу Энди, неизвестно, зато черный колдун просто взбесился.

– Будь проклята эта Ранета! – брызгая слюной, вопил он. – Эта ведьма сведет меня с ума своими каверзами! Ну скажите, кто мог снять заклятие с болотного чудовища?!

В конце концов он отправил полсотни орков прочесывать болото в поисках случайно расколдованной мной злокозненной особы с Ведьмина болота, которая, по его словам, испортила ему жизнь на старости лет, а сам полез в самую трясину, предварительно приказав мне устраиваться на ночлег на ближайшем сухом берегу и ждать его, не спуская глаз с Энди.

Была глухая ночь, когда в палатку, где спал Энди, а я просто сидел и пялился в одну точку, заглянул Гунарт Сильный.

– А, вот и ты, Рикланд! Не спишь?! – скорее констатировал факт, чем спросил он. – Выходи! Я вызываю тебя на поединок!

Указаний идти куда-то с Гунартом, а тем более драться на поединке от черного колдуна не поступало, так что я продолжал сидеть как ни в чем не бывало, обращая на Гунарта не больше внимания, чем на расположившихся на потолке палатки обожравшихся комаров.

– Встань и сражайся, трус! – Гунарт уже почти кричал. На его вопли давно должны были сбежаться все орки, разбившие лагерь вокруг нашей палатки. Но они так и не появились. Зато проснулся Энди. Он хотел что-то сказать Гунарту, но, взглянув на меня, понял, что делать этого не стоит. «Если издаст хоть звук – заткнешь ему рот!» – приказал мне черный колдун, и Энди знал, что я успею сделать это прежде, чем Гунарт этот звук услышит, так что предпочел не раскрывать рта и принялся что-то объяснять Гунарту знаками. – Ты чего, парень, немой, что ли? – не понял тот.

Энди отрицательно замотал головой, потом махнул рукой, порылся в своей бездонной сумке, достал дощечку для письма, нацарапал на ней несколько слов и протянул Гунарту. Гунарт повертел дощечку в руках, пожал плечами и вернул Энди.

– Знаешь, парень, не понимаю я этих эльфийских рисунков. Надо чего, так говори.

Энди вздохнул. Говорить он не мог. Он знал, чем это может кончиться. Но Гунарту было не до Энди. Ему нужен был я.

– Так ты идешь, Рикланд? – язвительно спросил он. – Или позовешь охрану? Так знай, охрана не придет. Все твои орки убиты!

Да, в одиночку убить полсотни орков, пусть даже спящих, но так, что даже я не услышал шума, мог только Гунарт Сильный! Правда, я этого не оценил. Мне было все равно…

Зато на Энди это произвело впечатление. Он понял, что Гунарт для него – единственный шанс спастись.

Я так и не понял, что меня ударило – порыв ветра невероятной силы или невидимая кувалда. Только очутившись на земле и глядя, как на меня сверху медленно оседает палатка, я осознал, что все это дело рук, вернее, не рук, а уж не знаю чего, глаз, наверное, моего приятеля Энди. О его способности драться на расстоянии я даже не подозревал. Он, конечно, мог, рассердившись, мысленно швырнуть какой-нибудь предмет, но что он может проделать то же самое со мной… Однако я не удивился. Вместо этого бросился выполнять приказ, ведь Энди колдовал.

– Подер… – успел произнести он до того, как я оказался рядом и запечатал ему рот своим унизанным перстнями кулаком. Хорошо, что зубы не выбил, а то как бы он стал тогда свои заклинания выговаривать? Но Энди, к счастью, просто вылетел из палатки, которая благополучно обрушилась на нас с Гунартом Сильным, в железных лапах которого я оказался, едва выкарабкался из-под мешанины обломков каркаса и необъятной материи.

– Подержишь его, пока я сниму заклятие, ладно? – попросил Гунарта Энди, с трудом поднимаясь с земли. – Только держи крепче, а то он вывернется.

– У меня не вывернется! – заверил силач, заключая меня в медвежьи объятия, так что не то что вырваться, дергаться было бесполезно.

Когда речь шла о мести, Энди становился непробиваемо глупым. Он упорно отказывался понимать, зачем нужно кого-то убивать, когда все равно этим горю не поможешь. На протяжении всего времени, сколько мы с ним были знакомы, он заступался за орков, пытаясь доказать мне, что поголовное их истребление не только жестокость, но еще и довольно бессмысленное занятие. Я давно научился не обращать внимания на его нападки. Другое дело Гунарт Сильный. Всю дорогу до замка Урманда он развесив уши внимал доводам Энди, который втолковывал ему, что вызывать меня на поединок и мстить за смерть Урманда незачем. По крайней мере, слушал не перебивая. Я тоже помалкивал. Все мои умственные усилия были направлены на то, чтобы удержаться в седле, что после всей этой истории с колдовством было довольно-таки проблематично. И еще мне было стыдно. Так стыдно, что совершенно не хотелось напоминать о своем существовании, хотя в другое время я точно не вытерпел бы и предложил Гунарту сразиться, не сходя с места. Еще бы! Я помнил все, что произошло, и прекрасно понимал, что во всем случившемся со мной и Энди виноват только я один. Ведь, не будь я пьян, как орк в праздник длинной ночи, ни за что не попал бы в идиотскую западню черного колдуна… Если так пойдет дальше, меня, пожалуй, прозовут Рикланд-пьяница! «Все, с этого дня не прикоснусь к вину!» – мысленно клялся я себе.

Пока я пытался успокоить свою сварливую совесть, давая опрометчивые обещания, Энди соловьем заливался. Он старательно втолковывал Гунарту теорию загробной жизни с точки зрения колдуна, изрядно повозившегося с душами умерших. Гунарт молчал, но Энди это не смущало. Он читал мысли и мог распрекрасно спорить, даже если ему не отвечали.

– Как ты не понимаешь? Твоему отцу сейчас дела нет до того, отомстишь ты за него или нет. Он без особого заклинания и вспомнить-то тебя не сможет, а ты из-за него Рика убить хочешь! Урманд сейчас заново родился в каком-то другом мире, может, лучшем, чем наш, может, похуже. Это уж как богам было угодно. И оттого, что ты отомстишь за него, ничего не изменится. Ну, конечно, ты тоже думаешь, как Рик, что Урманд не попадет в Лучший мир, покаты за него не отомстишь. Между прочим, чтобы человек после смерти не попал на тот свет, нужно проклятие довольно сильного колдуна. Только тогда человек становится призраком. Вон у Рика в Закатной башне жил Роксанд. На нем сразу два проклятия – Данквила и короля темных эльфов. Вот он и застрял на этом свете. Только мсти за него, не мсти, все равно он тут торчать будет, пока проклятие не снимешь… Нет, какой же ты упрямый, Гунарт! Ну и что из того, что Урманд твой отец?! А Рик мой друг! Значит, ты сейчас Рика убьешь за Урманда, а я потом должен тебя убить за Рика, да? Или надеешься, что я с тобой не справлюсь? Наивный человек! Ты что, никогда не слышал о боевой магии? Да если я пожелаю, от тебя мокрого места не останется! – Энди для наглядности взмахнул рукой в сторону замшелого камня, за которым начиналась тропинка к гостинице, и произнес несколько слов. Сорвавшаяся с его пальцев ослепительная молния с грохотом расколола валун пополам. Гунарт приподнял одну бровь, что, вероятно, означало крайнюю степень изумления, и хмыкнул. А Энди состроил невинную рожицу и равнодушно пожал плечами: – Только ни к чему все это. Я вообще не могу понять, зачем нужно кого-то убивать. Вот ты можешь объяснить?

Гунарт угрюмо молчал. Честно говоря, я сомневался, что он вообще способен кому-нибудь что-нибудь объяснить. Гунарт молчал всю дорогу и раскрыл рот, только когда сквозь сплошную стену леса начали прорисовываться неприступные стены замка Урманда.

– Может, ты и прав, парень, – проворчал он, тяжело спрыгивая с лошади. – Смерть Рикланда вряд ли избавит Урманда от преисподней. Но он мой отец, и последние его слова были: «Отомсти за меня!» Я поклялся убить Рикланда или умереть. Теперь я должен выполнить клятву. И ты, колдун, мне не помешаешь! – Сказав это, Гунарт вызвал меня не просто на поединок, а на Божий суд, обвинив в убийстве.

Тут даже Энди нечего было возразить.