Электронная библиотека » Сергей Голубев » » онлайн чтение - страница 4


  • Текст добавлен: 26 мая 2022, 16:43


Автор книги: Сергей Голубев


Жанр: Русское фэнтези, Фэнтези


Возрастные ограничения: +18

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Шрифт:
- 100% +

А, в общем, не так уж и много людей страдало от всего этого. И это вполне можно было отнести к разряду стихийных бедствий. В этих краях нередки землетрясения, от которых страдает гораздо больше народа. А ураганы? А наводнения? Засухи, с достаточной периодичностью выкашивающие целые селения? А жизнь, между тем, продолжается. Ну, и не лезь в нее неумелыми руками, не пытайся отучить волков питаться мясом.

***


Хорошая физическая подготовка, а также то, что ее не били и не водили по ночам к себе конвоиры, помогла Ханне проделать путь до селения без особого напряжения. Тем более что ее, в отличие от остальных, не мучили мысли о дальнейшем. Ей это дальнейшее было известно. Ну, до определенных пределов, конечно. А кто может похвастаться большим?

Поселок состоял из нескольких десятков домов, вернее, дворов, огороженных высокими, выше человеческого роста заборами, за которыми и скрывались невидимые снаружи дома и постройки. Дворы эти, примыкая один к другому, огораживали с обеих сторон единственную улицу поселка. Эта улица была продолжением той дороги, по которой они пришли сюда, и по которой погонят тех, кто не останется тут.

Они шли все той же печальной вереницей вдоль заборов из камня, скрепленного глиной, а за заборами, как второй эшелон, возвышались отроги ущелья, по которому текла река, вдоль которой и был проложен их путь. Они шли не торопясь, а из дворов выходили люди и смотрели на них. Смотрели без любопытства и, уж конечно, без сострадания. Сейчас пленников проведут через селение и там, на поляне, вытоптанной тысячами ног их предшественников, построят так, чтобы удобнее было разглядеть пригнанное стадо и отобрать себе то, что глянется.

Несколько человек отогнали от основной массы. Это были те, кого их конвоиры в любом случае планировали не оставлять тут, где, по традиции, пленников полагалось продавать по низким ценам. Как бы в уплату за гостеприимство. Ханна оказалась в числе этих избранных. Это никого не удивило. Эта молодая красивая девка будет украшением любого гарема, за такую заплатят не скупясь. Так не отдавать же ее за гроши?

Зрителей было много, наверное, все мужское население поселка, включая даже сопливую пацанву. Но, видимо, целью, все же, было – не людей посмотреть, а себя показать. Ходили гордо, смотрели важно – не столько на товар, сколько по сторонам: ну, как я?.. перебрасывались короткими фразами, тыкали пальцами, щупали, смотрели зубы…

В результате купили всего троих. Остальных присоединили к стоящим в стороне, и, всех вместе, погнали дальше. Дальше у них было нечто вроде базы, где и жили налетчики, и где коротали время до нового этапа большого пути пленные. База, как и все дворы в поселке, была огорожена забором. Лошадей с товаром давно уже завели туда, внутрь и, надо полагать, давно разгрузили, накормили и напоили. Лошадям было хорошо. Людям же пришлось подождать.

Вместе с Ханой сюда пришло четырнадцать человек. Шестеро женщин и восемь человек мужчин. Внутрь базы их не пустили. Они так и стояли у стены забора, под приглядом двоих охранников, вооруженных мечами. Ханна стояла спокойно, хоть ей уже давно было невтерпеж, но, что делать?.. физиологию следовало перебороть психикой, то есть просто стиснуть зубы, и терпеть. А кому тут сейчас легко?

База налетчиков располагалась посреди обширного пустого пространства. Деревьев не было. Были какие-то небольшие строения, вроде сарайчиков, в количестве шести штук. Строения эти были разбросаны по полю как попало, далеко один от другого. Что там – оставалось только догадываться.

Наконец, трое коллег тех, кто их охранял, вышли со двора, утирая рукавами халатов губы. Успели перекусить, надо полагать. Они деловито отсчитали пять человек, причем, не делая различия – мужчины, женщины, и повели их к одному из этих непонятных сарайчиков. Что там происходило, Ханна не видела, но скоро стража вернулась без пленников и тут же начала отсчет следующей группы. Скоро увели последнюю четверку. Ханна осталась одна. Один из вернувшихся разрезал ножом ее веревки, и, согнувшись в поясе, проговорил на вполне понятном, хотя и несколько искаженном акцентом, языке:

– Прошу в дом, госпожа.


2


Вот так все и кончилось. Можно сказать, не начавшись.

Их везли долго, весь остаток ночи. Когда, наконец, сгрузили с лошадей, стоять они не могли, повалились на землю. В освобожденные, наконец, от повязок глаза ударило утреннее солнце. Их подтащили к высокому каменному забору и усадили так, чтобы их спины опирались о стену.

Принципия чувствовала себя ужасно. Все болело. Руки, стянутые веревкой за спиной, потеряли чувствительность. Она огляделась: вот рядом Пафнутий, за ним Куртифляс, почему-то мотающий головой. Чего это с ним? А, впрочем, неважно, плохо ему, наверное. Как и ей самой. А где Ратомир? И проводника их не видно что-то. И нет Геркулания. Вот это странно!.. Они-то – ладно, но Геркуланий?.. Неужели с ним смогли что-то сделать? Он же…

Этот же вопрос мучил и Куртифляса, и Пафнутия. Как бы они не относились к этому существу, откликающемуся на имя Геркуланий, но они верили в то, что его присутствие рядом – да, неприятное, да, обременительное – делает их путешествие безопасным. Во всяком случае, люди-то им ничего плохого сделать не могли. С ними был Ратомир и тот, кто его защитит от чего и кого угодно. Его, а заодно с ним – и их.

А тут – ни Ратомира, ни Геркулания!

***


Солнце поднималось все выше. Светлело небо, ярче проступали на его фоне горные пики, но все так же ходил туда-сюда охранник, вооруженный кривой саблей. И все так же сидели они, прислонясь к этой стене. Видимо те, кто привез их сюда, сейчас ели и отдыхали. А эти вот, кого они привезли, могут и подождать. Не сдохнут. Да хоть бы и сдохли…

Дочь могущественного монарха, шут, приближенный к этому самому монарху, и способный повлиять на самые ответственные кадровые решения, маг, обладающий знаниями и способностями, недоступными обычному человеку – ощутили вдруг себя ничтожными комочками трепещущей плоти, чье существование целиком и полностью зависело от вот этого грязного, бородатого, одетого в немыслимое тряпье человека. И от других таких же. И ничего они не могут противопоставить простой грубой силе. Выбор был прост и очевиден – подчинение или смерть. Хотя, впрочем…

Куртифляс взглянул на Принципию. Может быть, выкуп? Грустным, конечно, будет их возвращение во дворец. Полное фиаско. Ну, да и черт с ним. В конце-концов, у него хватит средств на то, чтобы безбедно прожить до конца дней где-нибудь у ласкового синего моря. В тени пальм. С Принципией тоже ничего плохого не случится, а этот маг – да стоит ли вообще его выкупать? На кой он вообще?..

– Ваше высочество! – Громким шепотом обратился Куртифляс к Принципии.

Та услышала и повернулась к нему. Но услышала его не только она. Услышал и страж, остановивший свое движение – пять шагов туда, пять обратно. Он встал, грозно выпучил глаза и, прорычав нечто угрожающее, шагнул к Куртифлясу, кончик своей сабли приставив к его обнаженному, беззащитному горлу. Понятно стало, что в таких условиях обменяться мнениями будет затруднительно.

Ладно, – подумал Куртифляс, – выйдет же кто-то из начальства. Тогда и поговорим. И, видимо, придется взять инициативу на себя. Вряд ли наша принцесса додумается сама… Ничего!

***


Всю ночь Ханна провела в яме. На языке аборигенов яма назвалась «зиндон». Этакий номер для невольных постояльцев этой весьма оригинальной гостиницы. Яма была размером сажени две на три, и рассчитана на неопределенное количество постояльцев. От одного до… да сколько влезет. Об удобствах жильцов тут как-то не особо заботились.

Яма была глубокой. Где-то в три человеческих роста, прикинула на глаз Ханна. Она пока что была единственной обитательницей этого номера. Но долго скучать в одиночестве, как она полагала, ей не придется. Этой ночью должны были взять ее будущих друзей. Так что скоро она с ними познакомится. Ну, а пока их нет…

Ханна вздохнула и присела в уголочке. Никаких удобств тут не было предусмотрено, поэтому в яме нестерпимо воняло мочой. Ну, и прочим. А что делать? Поэтому, кстати, ночь она провела на ногах. Не садиться же было на этот загаженный пол. Но зато ее усталый вид, дополненный рваным платьем и солидным синяком, украшавшим левую половину лица, должны были вызвать как сочувствие, так и доверие.

Синяк этот по ее просьбе ей соорудили накануне. Двое суток она провела в относительно нормальных условиях. Ну, со скидкой, естественно, на обычаи и привычки этих дикарей. Ей даже удалось помыться в большой деревянной лохани, и две девушки ухаживали за ней, подливая горячую воду, растирая мочалкой и вытирая большой простыней. Сейчас, после ночи, проведенной в этом вонючем зиндоне, это казалось никчемной роскошью, но, все же, было приятно.

Вчера у нее, наконец, состоялась встреча с представителем Службы, курирующим эту операцию. Она ожидала, что это будет кто-то из своих, из Хамистополиса, но нет. Видимо этому делу придавали очень большое значение, потому что тот, кто с ней беседовал, был откуда-то с самого верха. Даже не из Миранды. Значит, он представлял собой верховное командование. Был этот господин весьма заурядной внешности, средних лет, с жидкими волосами и мелкими чертами лица. Эдакий клерк средней руки. И говорил он с заметным акцентом. А какой язык для него является родным, Ханна спросить постеснялась. Да какая разница, перед Службой все равны. Для Равновесия что миранин, что какой-нибудь эрогенец – все едино, и все едины.

***


– Вы можете называть меня Хант. – Сказал при знакомстве этот куратор.

Больше он про себя ничего не сказал, даже не уточнил, какую должность он занимает и в каком он чине. Хант, и все. Да и имя, наверняка было выдуманным.

– Давайте обсудим некоторые детали того, что вам предстоит сделать, – сказал этот Хант, – причем сделать в ближайшую же ночь. Я думаю, затягивать не стоит.

– А скажите, господин Хант, – обратилась к нему Ханна, – как вам все же удалось их…

Хант поднял руку, останавливая ее.

– Это не важно. Тем более, что еще пока ничего не удалось. Это случится этой ночью. Но мне обещали, что все будет как надо. Я вынужден довериться здешним э-э… специалистам.

Пришлось довериться и Ханне. А жаль!.. Ей было чертовски любопытно, как они сумеют одолеть препятствие в виде того неуязвимчика. Ну, может, еще и узнает.

Дальнейшие инструкции исходили из того, что все пройдет как надо, и к ней подселят всех четверых. И если все так и будет, как пока планируется, то ничего особо сложного ей не предстоит. Самое сложное будет – уговорить этих. А для этого они должны ей поверить. А значит, она, как минимум, не должна вызывать подозрений. И Ханна попросила своего собеседника:

– Господин Хант, ударьте меня, пожалуйста.

– Что?!. – воззрился на нее пораженный гость.

– Мне нужно, чтобы было видно, что я такая же пленница и рабыня, как и они. Платье я порву сама, а вот приличный синяк на лице… самой трудно. Так что, пожалуйста…

– Хм-м… – задумался Хант. – Наверное, вы правы. Сейчас…

Он вышел из комнаты, где они беседовали, и вскоре вернулся с одним из местных разбойников. Видимо, воспитание и врожденная интеллигентность не позволяли ему ударить женщину, даже в силу служебной необходимости, и он решил переложить эту процедуру на одного из этих.

– Как бы не убил. – Испугалась Ханна.

Но этот мордоворот оказался мастером своего дела, и роскошный фингал – этот своеобразный знак отличия, вскоре засинел у нее на лице.

– Сейчас уже, – думала Ханна, – сейчас их приведут.

Она дотронулась ладонями до стены. Земля была сухой, со множеством камней. Выкопать в этой земле такую ямищу – вот это труд! Бедные рабы. Она потерла ладонями лицо. Слишком сухая земля. Одна пыль на ладонях. Видно ли будет что-нибудь? Да, все равно!.. Здесь так темно.

Она почти что не волновалась. Столько раз ей уже приходилось лицедействовать. Сейчас хоть ей не предстоит вступать в любовную связь с кем-то из этих. Во всяком случае, пока. Там, дальше, видно будет. Это она будет решать по ходу этой пьесы, и решать сама.

Вот уж никогда раньше Ханна не думала, что ей придется вести такую жизнь. Ни в армии, ни потом, в академии. Как она переживала по поводу той ночи на даче, перед распределением! Чувствовала себя чуть ли не шлюхой. Теперь это просто рабочие будни. И шлюхой при этом она себя совсем не ощущает. И никто из ее сослуживцев к ней так не относится. Хотя все всё прекрасно понимают. Но не презирают, и даже не жалеют. Да и нет причин для жалости. Ничего страшного не происходит. Надо просто уметь четко различать – когда она сама, а когда – на работе. И все в порядке.

Это вот на что похоже, подумала она, это как хирурги – ведь прекрасные, добрые люди, а посмотришь, как они во время операции – по локоть в крови, с ножами… Их еще в академии заставляли присутствовать на операциях, чтобы не боялись крови. Вот там она и насмотрелась. Страшно!.. А потом с этими же хирургами распивали спирт, и болтали о всякой всячине. Милые, добрые, мухи не обидят. Вот и она так же. Недаром каждое из ее заданий так и называется – операция.

Ей понравилось сравнение. Точно!.. Она – хирург! Она вырезает – с болью, с кровью, пораженную ткань. Чтобы жило все остальное тело. Оставаясь при этом все той же – доброй, нежной, и, не смотря на столь обширный сексуальный опыт, так еще и не любившей ни разу. Не любившей, но верящей в любовь. В то, что и у нее когда-нибудь это будет. Обязательно!

Наверху залязгало железо. Ну, вот! Сейчас откроется крышка люка, сюда, вниз, спустится лестница, и… Добро пожаловать!


3


Ну почему ничто никогда не проходит так, как запланировано? Ломаешь голову, ищешь варианты, утрясаешь, согласовываешь – а как только доходит до дела, обязательно находится что-нибудь, что все ломает! И начинаются импровизации. И все висит на волоске, потому что импровизация и есть импровизация. Все тяп-ляп, на скорую руку, на живую нитку… И ведь, как правило, именно вот это-то и получается в конце-концов. А вовсе не то, что было так хорошо спланировано и продумано.

Человек, который назвал себя Хантом, тот самый посланник самого Генерала, глупо и бестолково таращил свои глаза. У забора, в ожидании того момента, когда их, наконец, поведут в приготовленный для них зиндон, сидели трое. Трое! Трое, а вовсе не четверо, как было договорено с самого начала. Не хватало… Хант присмотрелся – не хватало наследника, Ратомира.

Ни хрена себе!..

Ашан, их проводник, подтвердил, что все прошло, как было задумано, а где недостающий наследник могут сказать только йами, которые им занимались, и которые и должны были доставить его сюда еще затемно. И черт его знает, почему не доставили.

Ах, йами, йами, сидеть бы вам в яме!.. Кстати, насчет ямы, сколько эти-то еще сидеть тут будут? Хант распорядился, чтобы пленников определили в положенный им зиндон. Пусть пока и не в полном составе. А тут, кстати, и йами появился. Как всегда, неизвестно откуда.

Йами был хмур.

– Плохо дело, начальник. – Сказал он.

Хант приготовился внимать. Сейчас он, хотя бы, узнает, что произошло. Ну, а там…

– Короче, так, – йами сжал кулаки и опустил голову, – наши выкатили новые условия. Чего вы там привезли, можете забрать себе. Сейчас им нужно совсем другое.

– Что же?

– Наш башкан, ну… главный, то есть…

– Я знаю. – Хант говорил тихо и спокойно, проявляя поистине ангельское терпение.

– Наш башкан при смерти.

– Так, и…

– Ну вот, короче, это неожиданно. Никто не… Ну, в общем, у нас так заведено, что душа башкана должна перейти в другого. В младенца. Младенец подрастает и становится башканом. А пока правит семья башкана.

– Ага, – сообразил Хант, – вроде регентский совет. Понятно.

– Младенец должен быть человеческий.

– Как это? Зачем?

– Так полагается. Из него сделают йами, а сначала он должен быть человек. И самое главное, – йами пристально взглянул на Ханта, – это должен быть сын какого-нибудь короля.

– Короля?..

– Ну, короля. Или, там, царя, князя, великого хана, султана – не важно! Главное монарха. В его жилах должна течь кровь властелина.

– Ну, нормально… А скажи, вот этот башкан, который сейчас, он что, тоже королевских кровей?

– Так говорят.

– И чей же он сын?

– Я не знаю, это было триста лет назад. Я еще не родился.

– Так и что же вам надо? – Спросил Хант, догадываясь, впрочем, каков будет ответ, и холодея от этого предчувствия.

– Нам нужен такой младенец. Срочно.

– И всего лишь? А больше вам ничего не надо?

– Больше ничего. – Не захотел понимать сарказм йами. – Остальное можете забрать. Будет младенец, отдадим вашего…

Хант задумался. С этим народом ему уже приходилось иметь дело. Он их знал и, самое главное, они знали его. Поэтому и пошли на прямые переговоры. И он знал, что спорить с йами бесполезно. С ними невозможно торговаться. И затягивать нельзя. Тем более, у них в заложниках сам наследник амиранского престола. Случись с ним что, и ему, Ханту, как бы его там не звали на самом деле, головы не сносить.

– И что, у вас уже есть кандидатура?

– Нет, конечно. Я же сказал, что внезапно.

– Может, он еще поправится?

– Старики сказали, что нет. Еще дня два – и все.

– И где же я вам найду подходящего младенца? Сколько ему, кстати, должно быть?

– День, два, три – не больше. Потом – все. Душа не войдет. А где – ищи. У вас люди по всему свету. Мы знаем. Мы про вас больше знаем, чем вы про нас. А государств на свете больше сотни. Где-нибудь, да найдется.

– Ладно, – решил взять тайм-аут Хант, – надо подумать. Ты иди, отдохни пока, перекуси. Я пока помозгую тут. Сам.

***


Думать он будет, сказал Хант. Думать… Как говорится – думай-не думай, три гроша не деньги. Времени нет, возможностей нет. Эх, Диксона бы сюда, вот тот – голова!.. Разом бы что-нибудь придумал. Но где тот Диксон? И связи нет. Быстрой. Никто ж не думал…

С кем бы посоветоваться? Эх-х!..

И тут он вспомнил…

***


Наконец, про них, кажется, вспомнили. Из ворот вышли трое, похожих на их охранника как родные братья. В руках у каждого был такой же кривой клинок. Эти трое подошли к тому брату, что все утро мозолил им глаза и о чем-то коротко переговорили. Потом повернулись к пленникам и жестами велели подняться.

Когда ты сидишь, как говорится, на попе ровно, и у тебя связаны за спиной руки, то подняться не так-то легко. Сперва надо, постаравшись не упасть лицом вниз, извернуться, встать на колени, а потом уж, кряхтя… Да попробуйте сами!

Первым встал Куртифляс, и тут же обратился к стоящему рядом разбойнику:

– Слышь, друг, перетереть бы… По делу.

И тут же получил кулаком в лицо. Он стоял рядом со стеной, и удар отбросил его к ней. Голова соприкоснулась с камнем, и бывший царский шут и наперсник грузно осел на землю.

Потом все молча стояли и смотрели, как он возится, пытаясь подняться. На сей раз это у него выходило куда как не так ловко и быстро. Видимо, кружилась голова. Но он все же встал. Встал, посмотрел на ударившего его, сплюнул кровь и ничего не сказал. Попытка переговоров была сорвана в самом начале.

***


Их подвели к одному из загадочных строений и открыли дверь. Сквозь открывшийся проем видна была тьма внутри. А больше там, кажется, ничего и не было. Хлипкое сооружение внушило робкую надежду. Кажется, отсюда не так уж трудно будет убежать.

Двое подтолкнули Куртифляса к двери. Он вошел. Что там происходит, видно не было. Наконец, двое, бывших с ним там, внутри, вышли. Подошли к Пафнутию и проделали с ним ту же процедуру. Принципия осталась одна, ну, если не считать двоих конвоиров с саблями наголо.

Ее завели внутрь, но далеко пройти не дали, удержав за локоть. Она почувствовала, как сзади стали перерезать веревки. Перерезали, наконец, и она стала растирать руки, пока не почувствовала боль. Ей не дали до конца насладиться обретенной свободой и, снова схватив за, так еще и не пришедшие в себя как следует, руки, подвели к черной дыре в полу. Из дыры торчала лестница. Похоже было, что ей придется лезть вниз, в кромешную тьму.

Чтобы разрешить ее сомнения и придать дополнительный стимул, сопровождающие лица потыкали ее кончиками свих клинков, ободряя, так сказать, и направляя. Принципия осторожно, опершись ладонями о пол, нащупала ногой ступеньку, потом вторую…

А потом, убедившись в том, что она благополучно достигла дна, братья-разбойники с шумом и грохотом затащили лестницу наверх и люк захлопнулся.

***


В третьем спустившемся Ханна без труда опознала женщину. Даже несмотря на темноту и то, что та была не в платье, а во вполне мужских шароварах. Видимо, по каким-то характерным движениям. А что до шароваров, то тут их носят все. И правильно. Так гораздо удобнее. Надо будет и ей тоже озаботиться более практичной одеждой. Не в этой же хламиде, что на ней сейчас, да еще и рваной, пускаться в дальний и нелегкий путь.

Так, трое есть. Сейчас спустится еще один, и будем знакомиться, и разбираться, кто есть кто. Но тут лестница поползла наверх. Это что – все?.. А где четвертый? Спокойно, только не выдать своего удивления. Я их не знаю. Я не знаю, что их должно быть четверо. А, вообще, интересно!..

Вновь прибывшие сгрудились посреди ямы и пока молча сопели. Понятно, переживают. Еще бы, такой облом!.. А тут еще и одного из них недостает. Видно, с ним что-то случилось. Интересно, с кем?

В темноте лиц было не видно. Впрочем, с портретами персонажей ее очередного спектакля Ханну все равно не познакомили. Ничего, разберемся.

Она кашлянула, привлекая к себе внимание.

– Здравствуйте.

– Ой, кто это? – По голосу – та самая, последняя, стало быть царевна, как ее… Принципия.

– Меня зовут Ханна. И я тут уже двое суток.

Сказать, что они подошли к ней, было бы преувеличением. Они и так были рядом. Куда тут денешься? Они все просто обернулись к ней, стоящей в углу, куда она встала, чтобы не мешать их вселению на новое место жительства.

– Куртифляс.

– Принципия, очень приятно.

– Пафнутий.

Ну, вот, теперь ясно, кого не хватает. Где же это наследник потерялся? Похоже, какая-то накладка. Тогда Хант должен меня проинструктировать. В самое ближайшее время. Если, конечно, с ним самим все в порядке.

– Вот будет забавно, – продолжала рассуждать Ханна, – если вообще все к чертям поломалось. Если мы теперь просто обыкновенные пленники. Не понарошку, а всерьез. Эх, с таким синячищем не быть мне звездой гарема!..

***


– А как вы сюда попали? – Это Принципия.

– Наш караван захватили. Тут со мной были еще четверо, но их вчера куда-то забрали.

– Караван захватили? – Это, по голосу, Пафнутий, – Как это? Разве в наше время такое возможно? А что же правительство?!.

Ишь, ты!.. Какое возмущение. Сразу видно, иноземец.

– В этих краях такое случается. – Пояснила Ханна.

– И что теперь? – Продолжал любопытствовать этот Пафнутий. Остальные молчали, но и им, наверное, было интересно – что же дальше?

– Будем сидеть тут, пока не соберут достаточно народу. А как соберут, отправят на ярмарку, где и продадут.

– Не понял… Как это – продадут?

– Просто, за деньги. Как рабов. – Ханне было смешно, но голос ее был серьезен и даже печален. – Мы теперь рабы.

– Мы не рабы! – Вскричал Пафнутий.

– Ага, рабы – не мы. – Со смешком прозвучал голос другого, этого… Куртифляса. Ну и имечко. Действительно – шут!

***


Делать, кроме как разговоры разговаривать, все равно было нечего, и вскоре сокамерники знали друг о друге все. Всю неправду. Про Ханну стало известно, что она ехала с мужем, и мужа убили во время нападения. Мужа звали Пиллий, он заступился за нее и его зарубили. А ехали они из Хамистополиса, где муж закончил университет, и начал было служить в компании отца своего товарища. Вот только компания обанкротилась. Они продали дом, имущество, и поехали в Махаткам – город такой, здесь, неподалеку. Там нашлась работа для Пиллия. И вот теперь – ни мужа, ни денег, ни дома, ни родных. Впору самой на невольничий рынок идти – авось кто купит. Хоть будет где жить и чем питаться.

В свою очередь и Ханна узнала про своих товарищей по несчастью много нового и интересного.

Оказывается, – если верить словам того же Куртифляса, – его дедушка сильно занедужил, и, по словам лекаря, его мог спасти отвар из одной травки, которая произрастает как раз в этих вот горах. Вот только тут, зараза такая – и больше нигде! Ну, и собралась небольшая экспедиция, состоящая из него, его двоюродной сестренки – не хотели брать, но напросилась на свою голову! – и приятеля, приехавшего на каникулы из Кранаха. Вот этого самого Пафнутия. Взяли они проводника, да и пошли искать ту самую травку. И нашли, да много! И в последнюю ночь их и захватили спящих.

Вот такая грустная история. И что же теперь будет с дедушкой?..

Ханна невольно улыбалась, слушая бредни этого экс-шута его величества. Все равно ее улыбку в здешней тьме увидеть было невозможно. Ну, что сказать? Для экспромта неплохо. А так… Надо было им озаботиться какой-нибудь более правдоподобной историей заранее. Да что с них взять – дилетанты!

***


Наверху послышался шум. Там открывали крышку люка. Все заинтересованно подняли головы.

– Это не еду принесли? – Спросил Пафнутий.

Остальным пришла в голову мысль, что это, наконец, доставили припозднившегося Ратомира.

Оказалось, ни то, ни другое.

С грохотом сползла лестница, вслед за ней вниз опустилась рука с факелом, и грубый голос, коверкая язык, приказал:

– Эй, девка, иды суда!

Принципия, решив, что зовут ее, шагнула к лестнице.

– Не ты, дыругая!

Понятно, – сказала себе Ханна, – сейчас будет новая вводная.

И молча полезла вверх.


4


Про то, что черный кот – верный сигнал к грядущим неприятностям, знает каждый. А вот про белых котят как-то ничего такого до сих пор не было слышно. И, вот вам, пожалуйста!..

Очень нехорошо закончились ночные игры для Ратомира. Он очнулся в кромешной тьме и спеленатый, как новорожденный младенец. По рукам и ногам. Естественно, ничего не понимающий. И только милая пушистая мордочка стояла перед глазами.

– Вот же, с-сукин кот! – Выругался наследник престола. Видно общение с обслуживающим персоналом дворца не прошло бесследно.

Ему недолго пришлось лежать в темноте и безвестности. Вскоре тьму разогнали чадные факелы и его окружили странные люди. Лиц их Ратомир не разглядел. Возможно, и физиономии у них были достаточно странны, но он увидел другое, и этого было достаточно. Люди были маленькие. Цирк лилипутов – пришло ему на ум. Видел он как-то, в Миранде, такое. Но, в отличие от тех, цирковых, эти были гораздо шире, и по тому, как легко его взяли и понесли куда-то, было понятно, что силой их Единый не обделил.

Тащили его куда-то достаточно долго. Один раз он оказался под ночным небом и с удовольствием вдохнул немного свежего воздуха. Потом снова была тьма. Огни факелов позволяли видеть каменные стены, вдоль которых пробиралась их процессия. Были лестницы, неуклонно ведущие куда-то вниз. Потом послышался шум текущей воды, и слышался довольно долго, значит, дорога пролегала вдоль какого-то подземного ручья. В том, что он находится глубоко под землей, Ратомир не сомневался. Зато он терялся в догадках относительно того, что с ним будет дальше. Самые страшные мысли он гнал прочь, но они все равно с назойливостью мух лезли в голову.

Наконец, они пришли. О том, что это конец путешествия, Ратомир догадался по тому, что его, наконец, поставили вертикально, слава Единому, не перепутав верх и низ, и сняли, наконец, путы.

«Оковы тяжкие падут, – вспомнились Ратомиру слова из каких-то виршей, которые его заставляли разучивать в детстве, – темницы рухнут, и свобода…»…

– Ну, свободой пока что не пахнет, – перебил себя Ратомир. – И темница, если и рухнет, то мне же на голову.

Это была небольшая комната с невысоким сводчатым потолком. Окон, естественно, не было. Была дверь – та самая, в которую его и внесли сюда. Три стены были естественного происхождения, то есть, это был камень, грубо отесанный каким-то инструментом. Наверное, это была пещера, которую немножко расширили. Четвертая стена – та, что напротив двери, была кирпичной. Еще в комнате был стол из необструганных толстых досок, намертво врытый в пол, и скамья из такой же доски, только пошире. На столе стояла свеча в глиняной миске. Свечу зажгли и оставили его одного, не забыв закрыть за собой дверь и погреметь с той стороны щеколдой.

Ратомир сел на скамью, положил руки на стол, голову – на руки, и закрыл глаза. Ничего другого ему не оставалось. Только ждать.

***


По тому, как непроизвольно дернулись ноздри Ханта, севшего напротив, и слегка скривилось его лицо, Ханна поняла, что пахнет от нее не очень. Плевать!.. Сам бы посидел в этой яме. Она молча взглянула на куратора. Пусть разговор начинает он.

Он и начал.

– Произошла непредвиденная накладка…

Из того, что Хант поведал ей дальше, Ханне стало ясно, что ее собеседник явно страдает излишней скромностью. Какая накладка? Катастрофа, вот как это называется.

Хант замолчал. Он рассказал все. Все, что знал на данную минуту. Молчала и Ханна, переваривая услышанное. В голове был сумбур, из которого следовало, упорядочив, извлечь какую-то мелодию. Не хватало данных. Хант многого не выяснил, или почему-то утаил от нее, но это вряд ли. Не в том он сейчас положении, чтобы пренебрегать ее мозгами. Раз своих не хватает. Значит…

– А этот ваш йами, который вам все это рассказал, он далеко?

– Нет, он тут.

– А можно его? Надо кое что уточнить.

***


Кто такие йами, Ханна знала с детства. Это были персонажи сказок. Местных сказок. Полу-люди, полу-духи, живущие в пещерах под землей, скрывающие в этих пещерах сказочные же сокровища, и одаривающие героев чудо-оружием, с помощью которого означенные герои побеждали драконов, колдунов, людоедов и просто конкурентов в борьбе за трон и сердце какой-нибудь заколдованной принцессы.

Теперь же вполне реальный йами сидел напротив и сверлил ее своими весьма неприятными глазками. Ханту с трудом удалось уговорить его побеседовать с нею. У йами не принято было посвящать женщин в свои дела. То, что у людей это было в порядке вещей, говорило не в пользу людей. Так, во всяком случае, считали йами. Хант был с ними отчасти солидарен, но в данном конкретном случае просил сделать исключение.

Ладно, йами, так и быть, согласился. Ну, и что ей надо?..

– Скажите, пожалуйста, уважаемый… как, кстати, к вам обращаться?

– Называйте меня Бэр, – отозвался, подумав, йами, – на самом деле меня зовут не так, но мое имя слишком сложно для вас. Пусть будет Бэр.

Пусть будет, согласилась про себя Ханна.

– Итак, уважаемый Бэр, скажите пожалуйста, младенец, которого вам доставят… как вы определите, королевского он происхождения, или нет. Младенцы – они все одинаковы.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации