Текст книги "В погоне за смыслом"

12. Момент

Мы заселились в новый хостел в шестиместную комнату с ребятами из разных стран: Франция, Канада, Бельгия, Швейцария. Но все они говорили по-французски. Кухня этого хостела была на крыше. И вот представьте: ночь, крыша, звёздное небо, французская речь, и вы, ни черта не понимающий по-французски, скучаете с банкой пива. Романтика. На следующее утро мы с Мэтти должны были разъехаться в разные стороны: он в компании франко-канадки едет на озеро Атитлан, а я еду в Гватемала-Сити. И пока утром в душе я сбривал двухдневную щетину, он уже отчалил, а мы за всё наше время совместного путешествия так и не обменялись контактами. Досадно. Я знал, что он тоже планирует двигаться в сторону Южной Америки, надеюсь, что судьба и бродяжья удача сведёт нас снова, хотя вероятность этого крайне мала. Я пошёл к администратору хостела сдавать ключ от шкафчика и спрашивать, где тут автобусы до столицы. Заодно решил расспросить, где можно сделать прививку от жёлтой лихорадки. Я не успел сделать её в России, поэтому решил найти место где-то по дороге. Заходил в частную клинику в Мексике, администратор обещал узнать про прививку и написать мне позже в WhatsApp. Прошла уже неделя, так что жду его ответ с минуты на минуту. Менеджер хостела, женщина лет сорока, со светлыми волосами и зелёно-серыми глазами, хорошо говорящая на английском, быстро нашла какое-то обсуждение в фейсбуке66
  Соцсеть запрещена на территории РФ


[Закрыть] с подробной инструкцией, как и где вакцинироваться, и скинула мне ссылку. Самое удивительное то, что эта вакцинация в государственной клинике Гватемалы была бесплатной даже для иностранцев. А ведь мы с Мэтти обсуждали эту прививку, и он говорил, что нашёл только медцентр, где её можно сделать за сто долларов. Для здешних мест это был дикий оверпрайс, но мы всё равно сошлись на том, что лучше потратить сотню баксов, чем подхватить лихорадку в каком-нибудь Эквадоре. Я знал, что при въезде в эндемичную страну по суше прививку ставят прямо на таможне. Но также я знал, что иммунитет вырабатывается примерно через десять дней после укола. В общем, новость о том, что привиться можно в Гватемале, да ещё и бесплатно, порадовала меня и мой стремительно худеющий кошелёк. Жаль, я не могу порадовать этим Мэтти.

До столицы я добрался без приключений. Сердобольный кондуктор автобуса нагрузил какую-то девочку с ребёнком, чтобы она меня усадила на метробус. Это как метро, только наземное и на автобусе, но принцип такой же – выделенная линия и остановки с турникетами. Я забронировал капсульный хостел в центре, и, когда заселялся, менеджер посмотрел на мой русский паспорт и сказал:

– За два года работы здесь вы второй человек из России, которого я вижу, – тут он сделал небольшую паузу, – а первый человек заехал час назад.

Я легко отыскал его в комнате хостела. Выглядел он так, как вы представляете себе людей, когда читаете в объявлении о сдаче квартир пометку «только славянам» – голубые глаза, русые волосы, небольшая борода и усы. Прям витязь. Он был похож на лысеющего князя Владимира из мультфильма. На пару лет меня старше, но выглядел, как и я, моложе своего возраста. Он путешествовал уже больше года. Долго жил в Азии, потом полгода провёл в Мексике и недавно приехал сюда. Он не торопился объехать вокруг света, поэтому двигался неспеша. Обычно на новом месте находил, где можно поволонтёрить, и оставался на длительное время. Суть волонтёрства заключалась в том, что ты работаешь по три-четыре часа в день или три-четыре дня в неделю, а тебе дают жильё и кормят. Денег не зарабатываешь, но ничего и не тратишь. Вот и здесь он тоже искал, где поволонтёрить.

Мы с Владимиром решили прогуляться по городу и подошли к менеджеру спросить, куда сейчас можно пойти и что посмотреть. Он накидал нам маршрут, и мы пошли. Солнце уже село, улицы освещали тусклые фонари, магазины были закрыты, только некоторые продуктовые отпускали свои товары через окошко. Рельсоподобные решётки на витринах напоминали, в какой стране мы находимся. Через пару кварталов мы оказались в каком-то стрёмном районе, вокруг были однообразные многоэтажки, каменные перекрёстки без зелени, людей было мало, а те, что были, своим видом не внушали гостеприимство и доброту. Никаких обещанных достопримечательностей видно не было. Или мы где-то свернули не туда, или… Мы подумали, что, возможно, менеджер нас специально отправил в этот район и сейчас нас встретят его друзья и ограбят. Эх, наивные белые туристы. Но ничего такого не произошло. По карте мы сориентировались, что тут недалеко центральная площадь, и пошли туда.

– А после Гватемалы куда собираешься? – спросил я, пока мы шли в сторону центральной площади.

– Да, думаю, в сторону Южной Америки ехать, – ответил Владимир.

– Ты делал прививку от жёлтой лихорадки?

– Зачем?

– Ну, там же некоторые страны неблагоприятны в плане этого заболевания, можно заболеть и умереть. Мне кажется, это будет крайне неприятно. Так что я собираюсь в местную больничку, нашёл в фейсбуке77
  Соцсеть запрещена на территории РФ


[Закрыть] в какой-то группе информацию, что там можно сделать, – ответил я.

– Знаешь, я не верю в это. Мне кажется, все эти прививки просто заработок фармкомпаний, – серьёзно сказал Владимир.

– Не волнуйся, на нас они ничего не заработают, прививка бесплатная, – сказал я несколько удивлённо.

– Да не, фигня это всё, – фыркнул он.

Ну, фигня, так фигня. Я уговаривать не стану.

Мы дошли до площади. Оказалось, прямо сейчас проходит какой-то музыкальный фестиваль. В центре площади возвышалась сцена, какая-то группа играла типичную латиноамериканскую музыку. По краям тянулись торговые ряды ярмарки, но гвоздём программы был каток и ледяная горка. Да-да, открытый каток и ледяная горка для катания на ватрушках прямо в центре Гватемалы! Я не знаю, как они заставили воду замёрзнуть, ночью температура воздуха не опускалась ниже двадцати градусов. Штука в том, что большинство гватемальцев не умеют держать равновесие на льду. Конечно, такое развлечение для них было в диковинку, поэтому они просто ходили на коньках по кругу, держась за бортик. Мы решили, что обязательно надо показать, в какой стране самый лучший хоккей. У входа на каток была огромная очередь, вся Гватемала хотела попробовать это необычное развлечение. На лёд выпускали группами, катались какое-то время, минут десять, потом всех выгоняли и запускали новую группу. Мы подошли как раз, когда запустили очередную группу. Вход охраняли двое молодых ребят лет по двадцать. Мы спросили, как бы нам попасть внутрь. Те посмотрели на нас, переглянулись между собой и открыли калитку, жестом приглашая нас войти под неодобрительные взгляды толпы людей, ожидавших своей очереди. И вы ещё говорите, что латиносы не любят гринго! Десять минут мы показывали лучший балет на льду в этой стране и покинули лёд под гром оваций. Всё так и было, спросите у Владимира! На ледяную горку решили не идти – кататься на ватрушках много мастерства не надо, оваций не заслужишь. Неожиданно подошла компания молодых красивых девушек и предложила нам вместе сфотографироваться. Они не говорили ни слова по-английски, но нам удалось обменяться аккаунтами в инстаграме88
  Соцсеть запрещена на территории РФ


[Закрыть]. Потом они выложили там фотографию и отметили нас, а одна из них предложила мне встретиться. Тут стоит сказать, что красивую по нашим меркам девушку в Гватемале надо ещё поискать. Это в Петербурге или Хельсинки их толпы, а в Гватемале надо поднапрячься, чтобы найти. Но мне повезло, она нашла меня сама. При помощи гугл-переводчика мы начали переписываться, но всё никак не могли договориться о времени встречи: завтра она не может, послезавтра тоже, может на следующей неделе в какой-то день в семь вечера.

– Чем ты всё время занята?

– Днём я учусь, а вечером дома мама, она меня не отпустит, – ответила она.

Учится. Мама не отпустит. Странно всё это.

– А тебе точно девятнадцать лет?

– Да, точно, я же говорила!

Говорила, но что-то не похоже. Больше похоже на то, что ты учишься в школе и тебе ещё нет восемнадцати. Интересно, какой возраст согласия в Гватемале? Нет, я не хочу даже это гуглить. И тем более не хочу сидеть в гватемальской тюрьме за растление несовершеннолетней.

– Прости, я через два дня уезжаю, у нас не получится увидеться, – я решил тактично отклонить её предложение.

– Может, я попробую завтра прогулять учёбу, встретимся днём? Где ты остановился?

Это, конечно, невероятно заманчивое предложение для усталого путника, который уже пару месяцев не знал женской ласки, но угроза увидеть гватемальскую тюрьму изнутри вынуждает меня сказать:

– Нет, завтра я занят.

Она расстроилась, я пообещал ей, что мы увидимся в следующий мой приезд в Гватемалу. Думаю, к тому времени она точно достигнет совершеннолетия.

Для того чтобы увидеть гватемальскую тюрьму изнутри, не обязательно ходить на свидания с несовершеннолетними. На следующий день мы с Владимиром пошли договариваться насчёт волонтёрской работы. Я не собирался волонтёрить, просто пошёл за компанию, ну и любопытно посмотреть, как это всё устроено. Солнце светило приветливо и не пыталось расплавить асфальт. Легкий ветерок мерно раскачивал ветви пальм. Мы почти дошли до нужного места, и, когда переходили дорогу, нас остановили два копа. Я даже сначала подумал, что это из-за перехода в неположенном месте. Но… Стоп, давайте я сначала расскажу вам, как был одет Владимир. А одет этот образцовый славянин был как типичный растаман. Короткие оранжевые штаны, пёстрая рубашка, разноцветная полосатая панама и такой же вязаный рюкзак. Лицо украшали круглые солнечные очки с жёлтыми линзами. И вишенкой на торте его прикида была обувь, точнее, её отсутствие – он ходил босиком. Разумеется, копы просто не могли пройти мимо, и чутьё их не подвело. Сначала они спросили «pasaporte.» Мы передали им паспорта, они полистали, проверили штампы о въезде, затем начали обыскивать наши рюкзаки. Я не знаю, какие в Гватемале законы о полиции, поэтому не стал протестовать, требовать звать понятых и составлять протокол. Просто наблюдал, чем всё закончится. Один из копов выудил из рюкзака Владимира мятый полиэтиленовый свёрток с сушёной травой. Там было немного, на вид около одного грамма.

– Блин, я и забыл про неё, – говорит мне Владимир. – Я её ещё в Мексике купил.

Этот долбаный хиппи купил траву в Мексике и пересек с ней границу. Ему повезло, что её не нашли пограничники. Видимо, они там не ждут обратный трафик. Коп держал в руке пакетик, качал головой и говорил что-то по-испански. Владимир достал телефон и включил распознавание речи в гугл-переводчике. Перевод слов копа подтвердил, что тут нам не Амстердам и марихуана в Гватемале не легализована. Владимир начал возмущаться на какой-то смеси русского, английского и испанского:

– Йо русо туриста! Да это всего лишь уно грамм! – он выставил вверх указательный палец. – Уно грамм! Да посмотрите вокруг… looking around, everybody smoke! Я позвоню в русо консуладо! Это будет международный скандал!

Копы не слушали его возражений и настойчиво предлагали нам сесть в машину. Бежать было бесполезно, наши паспорта были у них.

– А что, за один грамм тут не наказывают? – он делал такой упор на то, что это всего один грамм, что я решил спросить.

– Да я не знаю, – ответил он.

Мы сели на заднее сиденье полицейского пикапа и поехали. Почему-то эта ситуация меня лишь забавляла. Хотя я и не был сильно уверен в том, что, раз траву нашли не в моём рюкзаке, то ко мне претензий у служителей закона не будет. Думаю, что при желании нас могут запаковать обоих. А то и сверху подкинуть. Это же Гватемала. Я начал прикидывать варианты. Надо звонить в консульство, искать адвоката и собирать деньги на него в интернете. Но тут мы свернули в тихий закоулок и остановились. Я сразу понял, что будет дальше. Мы продолжили переговоры через голосовой гугл-переводчик. Это выглядело довольно комично. Не знаю, насколько правильно он переводил на испанский аргументы Владимира, но контраргументы копов выглядели довольно коряво. «Это незаконно, но вы туристы, мы не хотим вам неприятностей, может, дадите нам немного денег на колу и идите.» Немного денег на колу… Интересно, это сколько? Владимир выудил из кармана купюру в 50 кетцалей и передал копам. Они взяли купюру и сказали, что мы можем идти. Нас отпустили за 50 кетцалей. Это примерно 7 американских долларов. Главное было не рассмеяться, пока не вышел из пикапа.

– Надо было ещё попросить их добросить нас до места, – со смехом сказал я, провожая взглядом удаляющийся полицейский пикап.

С волонтёрством у Владимира не задалось, но был ещё один вариант. Где-то по пути он познакомился с местным инженером золотодобывающей компании, который учился в России и неплохо говорил по-русски. Владимир тоже по образованию был горным инженером, и парень пообещал ему помочь устроиться на работу в его компанию, но потом перестал выходить на связь. Владимир знал название компании, нашёл в интернете их адрес и решил поехать туда попытать счастья. На следующий день мы попрощались. Владимир поехал куда-то в сторону Huehuetenango, а я в местную больницу за прививкой от жёлтой лихорадки.

Инструкция из фейсбука99
  Соцсеть запрещена на территории РФ


[Закрыть] гласила, что нужно обязательно приехать рано утром, к семи утра, взять с собой паспорт, копию и билет на самолёт в эндемичную страну. Разумеется, подготовился я плохо, липовую бронь в Кито сделал уже по дороге, когда ехал на метробусе. Гватемала-Сити поделён на зоны с номерами. Как-будто даже название районов намекало на криминогенную ситуацию в этом городе. Я даже не знаю, с большой буквы писать «зона», как название района, или нет. Мой хостел в центре, в Зоне 1, от него нумерация зон раскручивается по спирали. Я ехал ближе к окраине города, в Зону 11. Больница, точнее, это было что-то вроде районной поликлиники, располагалась в небольшом одноэтажном здании из белого камня, у входа уже толпился народ. По инструкции надо было подойти к дежурному, сказать, что ты на прививку, и ждать, пока тебя вызовут. Я прошёл сквозь толпу, томящуюся в ожидании, и немало удивил всех своим присутствием. Я снова был единственным белым туристом здесь, думаю, даже в этом районе.

– Necesito una vacuna contra la fiebre amarilla, – сказал я медсестре заученную заранее фразу.

Она начала что-то говорить по-испански, я протянул ей телефон с открытым переводчиком. Она написала, что мне нужно измерить рост, вес и заполнить карточку. Пока меня взвешивали на раритетных механических весах, я заметил, что рост всем замеряют, не снимая обуви. А когда я сам подошел к ростомеру, увидел, что его верхняя планка – 170 см. Я ещё когда ехал в метробусе, обратил внимание, что мои скромные 173 сантиметра роста позволяют смотреть поверх голов большинства пассажиров. Однако встречались люди и повыше меня. Интересно, что медики писали им в картах? Просто «высокий» или презрительно «дылда»? Мне выдали карту, в которой в графе «рост» было написано 175. Я заполнил ФИО, родную страну и род занятий, сдал карточку медсестре и стал ждать. Примерно через полчаса меня позвал доктор и спросил копию паспорта и распечатанный билет. Я протянул копию, а билет показал на экране телефона. Он сказал, что ему нужен бумажный билет, и я должен пойти его распечатать. Где найти работающий принтер в спальном районе Гватемалы в полвосьмого утра? Я побродил по округе, потыкался в двери ещё неработающих магазинов, почитал вывески, нашёл место собрания общества анонимных алкоголиков, поставил флажок на карте на всякий случай и продолжил дальнейшие поиски. Вокруг был уже даже не спальный район, а какая-то промзона. Я шёл вдоль шоссе и понимал, что дальше меня точно не ждёт тёпленький принтер с чистой бумагой и свежей краской. Когда я уже было хотел поворачивать обратно и идти в другую сторону от больницы, я увидел открытый магазин автозапчастей. Вошёл внутрь. За длинным прилавком, вдоль нагромождения шин, глушителей, суппортов и стоек, стояла женщина и что-то помечала в блокноте, а из открытой двери ей что-то выкрикивал мужчина. Похоже, у них тут происходило что-то вроде инвентаризации. Женщина увидела меня и расплылась в улыбке.

– Простите, вы говорите по-английски? – спросил я.

– Да, – на моё счастье, ответила она.

– Понимаете, мне нужно распечатать билет на самолёт. Вы не можете мне помочь?

Мужчина уже вышел из подсобки и стоял рядом, слушал.

– Какая у вас авиакомпания? – спросил он.

Я не сразу сообразил, зачем он это спрашивает, и протянул ему телефон с билетом на экране. Большая часть была написана на русском, но маршрут и название авиакомпании по-английски. Он прочитал, взял телефон и начал куда-то звонить. Когда я сообразил, что к чему, он уже разговаривал с консультантом авиакомпании.

– Нет-нет, подождите, не надо никому звонить! – замахал я руками. Он перевел на меня вопросительный взгляд, – билет мне нужен, чтобы сделать прививку от жёлтой лихорадки у вас в больнице, здесь, в Зоне 11.

В его глазах блеснуло понимание. Он коротко попрощался с человеком на том конце трубки и обратился ко мне:

– Можете перекинуть мне билет по WhatsApp?

Я кивнул. Он написал свой номер на бумаге, через полминуты билет был уже у него в телефоне. Мужчина нырнул в глубину подсобки магазина, чтобы вынырнуть обратно с бумагой в руках. Я взял свой билет, несколько раз поблагодарил этих приятных отзывчивых людей и направился обратно. Вскоре я уже вкладывал в свой паспорт картонку жёлтого цвета, которая свидетельствовала о том, что ближайшие десять лет я могу не бояться подцепить жёлтую лихорадку.

Я поехал дальше. Следующая страна на моём пути – Сальвадор. И столица Сальвадора – Сан-Сальвадор. У ребят из Центральной Америки не очень богатая фантазия на названия городов. Я выехал из Гватемалы довольно поздно, около четырёх часов дня. Мне сказали, что до границы ехать всего два часа, но мы час только выбирались из пробок Гватемала-Сити. Вообще латиносы склонны к преуменьшению времени в пути. Двери автобуса открылись на границе Гватемалы и Сальвадора, когда часы показывали пятнадцать минут девятого. Всё это время автобус ехал без остановок, и мне очень хотелось в туалет. Я надеялся, что в здании погранконтроля будет туалет для посетителей. Но весь контроль осуществлялся на улице через окошко. В Сальвадор пустили легко, достаточно было на вопрос пограничника “¿Habla español?1010
  Говорите по-испански?


[Закрыть]» ответить «no», он махнул рукой и шлёпнул печать в паспорт. Я начал озираться в поисках подходящего места, чтобы справить нужду. И вот он – свет в маленьком домике, словно свет в конце туннеля. Подхожу, заглядываю: да, это туалет, но явно не для посетителей – в углу какой-то склад хоз. инвентаря. Не зря говорят, что самый мотивированный человек тот, который хочет в туалет. Долго не раздумывая, захожу, запираюсь на щеколду. Только успеваю спустить штаны, как в дверь начинают колотить и кричать что-то на испанском. Я понимаю, что это пограничник недоволен тем, что я использую их туалет, но что мне оставалось делать? Решаю косить под дурачка, кричу в ответ:

– Occupied! Wait a minute!1111
  – Занято! Подождите минуту!


[Закрыть]

Он продолжает колотить в дверь и громко ругаться. Но после четырёхчасовой поездки на автобусе я испытываю удовольствие от процесса, близкое к оргазму. Даже захотелось закурить, когда закончил. Облегчительное послевкусие портит осознание того, почему пограничник, прямо сейчас колотящий дверь, настолько недоволен. Этот туалет не работает. Воды нет, в бачке сухо. Видимо, это помещение давно используется как склад хоз. инвентаря. Я решаю разыгрывать карту непонятливого туриста до конца. Открываю дверь, передо мной стоит злой пограничник, вооруженный дробовиком. Мне на секунду показалось, что я понимаю испанский, но это просто международный язык ругани. Внутри я сгораю от стыда, но снаружи моё лицо максимально невозмутимо. Приставным шагом я делаю движение в сторону и указываю ему на дверь рукой, как бы приглашая зайти. Выражение лица делаю такое, как будто я немного недоволен его грубым поведением и говорю по-английски что-то в духе: «Незачем было так барабанить, можно было и подождать». Пока пограничник охреневает по-сальвадорски, я быстро поворачиваюсь и, не оглядываясь, ухожу в закат. На самом деле на улице давно темно.

Подхожу к небольшой приграничной площади, где обычно стоят автобусы и машины такси, ждущие новоприбывших мигрантов. И тут я понимаю, что меня никто не ждёт. Даже таксисты, которые обычно готовы подвезти «занедорого» опоздавших на автобус туристов. Меня встречает только шоссе, уходящее вглубь страны, джунгли и тьма. Через границу шёл жиденький поток дальнобойщиков, и это была единственная возможность куда-то уехать. Ну что ж, всё-таки пришло время осваивать автостоп. Ближайшим от границы городом, где можно было найти хостел, был Санта-Ана. Туда ещё заглядывали туристы. Я забронировал койко-место ещё на стороне Гватемалы, пока у меня была сим-карта с интернетом. Здесь мой интернет превратился в тыкву, так что убер уже не вызовешь. Да и есть ли убер в этих местах? Сомневаюсь. Пока я думал, как ловить дальнобойщиков, границу перешли пара молодых ребят – парень и девушка. Они остановились на месте, где в дневное время останавливаются автобусы и начали растерянно озираться. Они не были туристами, путешествовали налегке, у парня в руках был небольшой пакет с вещами, а у девушки – маленький розовый рюкзак. Но нам точно было по пути – тут одна дорога. Я подошёл познакомиться. Они не говорили по-английски, но были улыбчивыми и дружелюбными. С помощью жестов и гугл-переводчика я спросил, могу ли я составить им компанию на пути в город. Они были не против. Сначала парень пытался стопить дальнобойщиков, но никто не соглашался нас подвезти. Потом он кому-то позвонил и сказал, что нас сейчас заберут. Минут через двадцать подъехал микроавтобус, что-то вроде маршрутки. Внутри уже были пассажиры, и свободных мест как раз оставалось три. Не знаю, откуда и куда он ехал, но водитель явно сделал крюк, чтобы нас забрать. Я сел впереди на самодельное пассажирское место без спинки, заплатил 4 доллара, и мы поехали. На самом деле 4 доллара за проезд на такой маршрутке – это просто грабёж, но выбора у меня не было. И да, в Сальвадоре расплачивались американскими долларами. Мы остановились на какой-то развилке у большого загородного отеля со своей огороженной территорией, и дальше маршрутка поехала не в сторону Санта-Аны. До города было ещё километров двадцать, которые мне очень не хотелось идти пешком. Мои новые друзья тоже вышли. Парень поцеловал девушку на прощание и остался со мной, а девушка пошла в отель. Насколько я понял из переведённых гуглом слов парня, девушка работала в этом отеле, а он ехал домой, и сейчас за ним должен приехать его друг-таксист. Минут через десять и правда приехала машина. Оттуда вышел высокий улыбчивый парень с сияющей лысиной. Он бегло говорил по-английски, помог загрузить мне рюкзак в багажник, сказал, что добросит меня до города без проблем и даже не возьмёт денег. Я спросил, куда именно они едут, он показал на карте место. Санта-Ана – небольшой город, его можно пешком пройти от края до края за полтора часа. Но я так устал с дороги, что мне не хотелось ещё час топать куда-то с рюкзаком.

– А где ты остановился? – словно прочитал мои мысли таксист.

Я показал свой хостел на карте.

– Вот что я думаю: ночью у нас гулять небезопасно, особенно таким вот туристам, как ты. Поэтому давай я довезу тебя прямо до двери отеля и возьму за это пять долларов. Идёт?

– Идёт, – кивнул я, – спасибо.

Мы поехали. Сначала он завёз своего друга, потом повёз меня в мой хостел. Когда мы подъехали к закрытым воротам, он вышел из машины, а меня попросил подождать внутри. Он постучал в дверь, дождался, пока хозяин откроет и передал меня из рук в руки. Пожалуй, это был самый заботливый сервис в моей жизни.

Мне снова попался хостел без горячей воды. Вообще, горячая вода – это навязанный Западом стереотип. Наши предки мылись в ручье и бед не знали. Приняв утром очень быстрый бодрящий душ, я пошёл искать завтрак и приключения. Рядом с городом Санта-Ана есть одноимённый потухший вулкан. В целом в Центральной Америке у любого уважающего себя города есть как минимум один вулкан. Я решил, что надо на него съездить. Поспрашивал у местных и нашёл нужный мне автобус. Проезд стоил 35 центов, и у водителя не оказалось сдачи с пятёрки, но какая-то добрая женщина заплатила за мой проезд. В знак благодарности я улыбнулся своей самой широкой улыбкой. Вскоре выяснилось, что автобус до вулкана не едет. Видимо, прохожий, который махнул в сторону этого автобуса, когда я спрашивал дорогу, просто хотел от меня отмахнуться. Я пытался разузнать дорогу у водителя, в итоге к дискуссии присоединились ещё три пассажира. Одна милая девушка немного говорила по-английски и вызвалась сопроводить меня до правильного автобуса. Мы вместе пересели на другой автобус, и снова повторилась история со сдачей. За меня опять заплатила женщина. Чёрт, я становлюсь жиголо! Внешне моя провожатая напоминала актрису из фильма «Достать ножи» – такие же пухлые щечки и светло-карие с зеленоватым отблеском глаза. Она ещё играла в том фильме с Киану Ривзом, помните, где они с подругой, промокшие под дождём, постучались в его дверь. Как же её… Ана де Армас! И это довольно символично, учитывая название города – Святая Ана. Ей было 22 года, она заканчивала экономический факультет и всю жизнь прожила в этом городе и никуда не выезжала. Она даже ни разу не ездила на этот вулкан.

– Да не может быть! – удивился я. – Ты ни разу не ездила на этот вулкан?! На ваш вулкан! Вулкан-спутник вашего города. Или это город – спутник вулкана, смотря как посмотреть. Вулкан же появился раньше…

– Ни разу.

– Но почему? – не унимался я.

– Ну не знаю, так получилось, – ответила она, как бы извиняясь.

– Ты должна поехать со мной! Точно, едем вместе!

– Я.. я не знаю, мне нужно спросить у мамы.

В этих краях девушки как-то слишком много спрашивают у мамы. А может, та красотка из Гватемалы была совершеннолетней, просто они тут до предпенсионного возраста спрашивают мамино разрешение на каждый чих? Значит, я упустил что-то хорошее в своём путешествии.

Пока я размышлял, мы доехали до автобусной станции, и моя Ана начала бойко выведывать дорогу. То подошла к грузному водителю пикапа с густыми черными усами, то разговорилась с седым лысоватым дедушкой, курящим возле автобуса, потом начала допрашивать крупного мужчину в форме охранника с висящим на груди дробовиком. В результате долгих переговоров выяснилось, что до вулкана ходят только экскурсионные автобусы с гидом, ежедневно в семь утра. Я расстроился, что вулкан на сегодня отменяется, но Ана предложила мне альтернативный вариант – съездить на озеро Коатепеке.

– Поедешь со мной? – спросил я. – Ты же знаешь, я один не доберусь.

Она снова сказала, что ей нужно спросить у мамы. И это была не отговорка, она действительно начала звонить маме. Интересно, что она будет ей говорить? Что ей нужно сопроводить какого-то русского до озера Коатепеке, иначе он заблудится где-то по дороге? «Мама, ты не понимаешь, если я ему не помогу, это будет международный скандал! Мы же не хотим портить дипломатические отношения с Россией!»

Она не дозвонилась, но решила рискнуть и поехать со мной без спроса. Озеро было красивым, с водой цвета неба, горными вершинами на фоне и ресторанами прямо на причалах. Странно было то, что на озере не было ни одного пляжа. Они что тут не загорают, не купаются, а только едят с красивым видом? Можно было взять катер напрокат, но это уже что-то на богатом.

На обратном пути в автобусе мы разговорились и много шутили. Она сняла с моей головы мексиканскую бейсболку и надела на себя. Она смеялась, обнажая брекеты. Во время смеха на её круглых щёчках появлялись ямочки. Я взял её руку. Она посмотрела мне в глаза.

Это был момент.

Я начал медленно приближаться, чтобы поцеловать. Она положила свою ладонь мне на плечо и мягко, но уверенно остановила меня.

– Нет, – покачала она головой с серьёзным выражением лица.

– О, прости, я думал, это сигнал, – начал оправдываться я, – ну знаешь, этот взгляд и твоя рука в моей руке, и всё такое.

Это не был момент.

Она снова заулыбалась. Мы сделали вид, что ничего не было.

– Пообещай, что съездишь на этот вулкан, – сказал я, когда мы прощались.

– Обещаю, – ответила она с нарочито серьёзным лицом, подняв правую руку.

– А ещё лучше – уедешь из этого города, когда закончишь учиться. Поступи в магистратуру в Штатах или типа того, не знаю. Мир большой, он не ограничивается Санта-Аной. Ты умная, добрая и красивая, тебя ждёт большое будущее.

Она улыбнулась, напоследок показав свои ямочки на щеках.

Утром я взял билет в Сан-Сальвадор. Это был комфортабельный пассажирский автобус с кондиционером. И билет стоил 1 доллар 35 центов! Всё-таки та ночная маршрутка за 4 доллара была грабежом.