Текст книги "Жорж-иномирец"

– Куда змея дел? – Спросил я его.

В ответ, собака широко зевнула, но отвечать не стала. Будь я на месте этого пса, то большеголовый питон навсегда бы оставил в моей памяти след. Как и кошка, размером с человека. Наверняка, после их ухода, я уже не мог показаться псу чужаком.

Хозяева не спали. В одном окне горел свет и за шторками мелькали тени. Мне подумалось, что крестьянам после трудового дня хочется скорее лечь в постель. Эти были какие-то неугомонные. Трудоголики, не иначе.

Лестницу, за время моего отсутствия, успели починить. Я снова поднялся по ней на сеновал и огляделся. Вдруг, Ляля подаст мне сигнал огнивом. Логично, если они сбежали отсюда куда-нибудь на околицу, а не в другой мир. На всякий случай я помахал руками, чтобы кошка с ее контрастным ночным зрением смогла увидеть меня.

– Темна украинская ночь, но сало надо перепрятать.

Нет. Никто не реагировал на мои попытки. Мысль о том, что мы разминулись навсегда, все сильнее просилась на ум. Кто мне они? По сути, никто, случайные знакомцы, с которыми довелось перенести несколько нестандартных ситуаций. Стоило ли так привязываться из-за этого? Но с другой стороны, от мыслей о них на душе теплело. Что-то неуловимое успело нас связать. Я не был на войне, если не считать ту мясорубку в мире разумных коров, но мне показалось, что между мной, кошкой и змеем есть чувство, похожее на боевое братство. К кошке еще имелось и боевое сестринство, но я не был уверен, что есть такое определение.

Хлопнули створки окна, в котором горел свет. Из дома донеслось пение. Басовитый мужской голос выводил народные мотивы. Теперь я понял, хозяин решил завершить день хорошим возлиянием. А мне петь совсем не хотелось.

– А давай, выпьем за нас с тобой, за то, чтобы такие, как я и ты всегда находили общий…язык. – Мужской голос, с трудом проговаривающий слова, произнес тост.

Черт меня дернул пойти глянуть на крестьянское застолье. Я бы от рюмашки крепкого самогона с салом и огурчиком не отказался. Жаль, меня снова сдадут участковому. Интересно, что он думает о моем исчезновении. Пожалуй, сидит уже в церкви, молится о защите от демонов.

Я неслышно подобрался к окну. Можно было так и не стараться, все равно пение мужчины перебивало любой звук, производимый мной. Я заглянул в окно из тени, вскользь. Виден был только хозяин, из бездонного зева которого исторгалось могучее пение. Я поднырнул под окно, чтобы с другой стороны увидеть его собутыльника.

Твою же мать! За столом сидела Ляля со стопкой в руках, а рядом с ней, головой на столе, лежал спящий змей. Первое, что пришло на ум, их задержали до выяснения обстоятельств. Правда, увидев, как кошка замахнула залпом стопку, эту мысль пришлось откинуть в сторону.

– Мыкола…, надо идти… друга вызволять. – Еле выговаривая слова, произнесла кошка.

Хозяин прервал пение и, прищурив один глаз, посмотрел на Лялю.

– Идем. – Он поднялся и опрокинул табурет. – Только… чепец тебе повяжем. Бабка! Неси свой чепец!

Жена, видимо, эту компанию не приветствовала. Бочком, сторонясь кошки, подошла к мужу и протянула ему свой красочный платок.

– Надень. – Хозяин протянул Ляле платок. – Конспирация.

– Я не умею. – Ляля держала платок в руках, не зная, как его применить.

Попыталась по-ковбойски закрыть им лицо.

– Мань… помоги. – Хзяин неувернныи движением провел указательным пальцем от жены к Ляле.

– Не надо за мной идти! – Я сказал это негромко, но жена хозяина все равно вскрикнула и схватилась за сердце.

– О! Жоржик! – Ляля бросилась к окну и попыталась взять меня руками за лицо. От нее разило перегаром. – А мы собирались к тебе.

– Дружище! – Мыкола подошел к окну и, схватив меня крепкими руками, втянул в дом. – Ты прости, что принял тебя за вора. Эта красотка, мне все рассказала. – Он сделал акцент на слове «красотка» – Садись, угощайся, чем бог послал. Бабка! Неси тару гостю.

Первые две стопки я замахнул без закуски. Хотелось загасить стресс, пережитый во время вынужденного одиночества. Когда тепло и хмель растеклись по телу, набросился на еду.

– Уважаю. Наш человек. – Произнес хозяин довольно. – И эта дамочка, наш человек. Не отставала от меня. А этот…, слабак, после каждой рюмки спит.

– У него метаболизм другой. – Заступился я за змея.

– А, вон оно что. В следующий раз пусть приносит какой надо. А тебя что, отпустили? – Мыкола упер в меня мутные глазки. – Наш-то хваткий, любит звания получать.

– Нет, сбежал сам.

Хозяин заржал во все горло, высоко закинув голову.

– Поделом ему. Он хоть и блюдит закон в нашей деревне, но подогнать раскрываемость за счет невинных, как здрасти. Выслужиться хочет.

– Жорж. – Кошка произнесла мое имя, почти проглотив букву «р». – А ты сбежал так, как я думаю? Фьюить. – Она изобразила жест, будто я перелез через окно.

– Ага. Побывал в мире, где в обороте вместо денег музыка.

– Как это? – Хозяин свел мышцы на лбу в большую складку.

– Вот вы пели сегодня, а там на это пение можно купить что-нибудь. Чем лучше поешь, тем дороже это стоит.

– Херня какая-то. – Решил Мыкола и разлил во все стопки.

– А ты такой нарядный, потому, что хорошо пел? – Спросила кошка.

– Ха, там ситуация такая была, девушка одна приняла меня за бедного и решила поступить благородно, приодеть. Она так на скрипке иг…

Кошка накрыла мою ладонь своей и приблизила вплотную свое лицо, обильно обдавая парами спирта.

– Еще раз уйдешь без меня, а тем более шляться с девками, я… – Она взяла в руку соленый огурец и раздавила его. – Понятно?

– Более чем.

Мыколу эта сценка рассмешила.

– Ой, бабы! – Он утер слезы, выступившие от смеха.

Мы выпили еще по одной, и мне стало просто хорошо и беззаботно.

– А как вы решились показаться на глаза? – Поинтересовался я.

– Как, как. Антош нашел бутылку в сене. – Произнесла Ляля.

– Это я от бабки делал заначку. – Тихо произнес Мыкола. – Когда я пошел, проверить ее, чуть в штаны не наделал. Там лежал спящий змей, и рядом эта дамочка, ревела и пыталась его разбудить.

– Да? А почему вы не побежали к участковому?

– Ну, вначале я подумал, что блазнится с перепоя, хотел на вилы насадить. Потом поговорили, Ляля рассказала про тебя, что вы свалились откуда-то хрен пойми. И так это живо было и по настоящему, что невольно проникся. А ведь и правда, грех думать, что люди, это только те, кто на нас похож. Смотри, кошка кошкой, а самогон хлещет, как человек.

– То же самое она думает о нас. Макаки макаками, а самогон делать умеют.

Мыкола снова начал ржать. Его смех разбудил змея. Антош резко выпрямился, будто и не был пьяным.

– О! Жорж! Уже отпустили?

– Сбежал. А ты, я вижу, не смог побороть своего зеленого змия?

– Не то чтобы не смог, я с ним и не боролся. Накопилось, понимаешь? Надо было дать выход. Стресс за стрессом. Помереть только на этой неделе несколько раз собирался. Можно мне этой вкуснятины. – Антош ткнул хвостом в блюдце с салом.

Мыкола расплылся в довольной улыбке.

– Все видел, но чтобы змея – хохла. И горилку любит, и сало.

– Да у нас вообще мультикультурная команда. Не выжили бы, если каждый за свое тянул. Я не так давно с ними, но уже перестал видеть, что они не такие как я. – Меня уже хорошо накрыло и хотелось сказать что-нибудь теплое о своих друзьях.

Я положил руку на плечо Ляле, притянул ее к себе и поцеловал в теплую щеку, пахнущую сеном. В темноте соседней комнаты успел заметить перекрестившуюся хозяйку дома. Мы для нее были нечистью, а вот из ее мужа получился бы нормальный иномирец.

Мы просидели в доме гостеприимного хозяина до первых петухов. Антош за это время успел впасть в анабиоз еще пару раз. Да и меня клонило, так, что приходилось ловить себя во время моргания. Ляля спала на моем плече уже больше часа и только неугомонный Мыкола все пытался расшевелить веселье. Он отключился внезапно. Говорил, говорил, замолк на полуслове и захрапел.

Оставаться в этом доме было небезопасно. Нас могли повязать во время сна. Пришлось собрать всю волю в кулак и представить себе необитаемый остров с кокосовыми пальмами, небольшим озером в центре и белым песком, на котором можно было спать и не бояться испачкаться.

С перепоя мое воображение не могло сфокусироваться. Видимо из-за этого мы очутились на острове не на земле, а чуть выше. Шмякнулись на белый песок под шум волн. Сил двигаться у меня больше не осталось. Я накрылся пиджаком, чтобы солнце не мешало спать, и отключился.

Глава 9

Молоточки, бьющие по наковальне в моей голове, разбудили меня. Яркий свет резал глаза, добавляя к стуку молоточков свою долю тяжкого похмелья. Во рту пересохло. Я выглянул из-под пиджака. Змей свесился с пальмы. Еще чуть-чуть и он мог сорваться на землю. Лялю в щелку увидеть не удалось. Я поднялся и сел. Шаткая действительность медленно вращалась у меня перед глазами. Мутило и одновременно хотелось пить, ледяной воды, да еще с выжатым в нее лимоном. Или батиного опохмелизатора из кваса, смородинового варенья и растворенной таблетки аспирина. Животворящая кислятина.

Кошка сидела в воде, подставляя свое тело под набегающие волны. Мало было похоже на то, что она решила поплавать. Надо было узнать, как у нее дела. Кричать не хотелось из-за головной боли. Я поднялся и неуверенной походкой направился к кошке.

– Привет! Плаваешь?

Она не услышала моего приближения, и вздрогнула от неожиданности.

– Плохо мне. Похмелье и, кажется, перегрев заработала, пока на песке валялась.

– Озеро пресное есть здесь? Я представлял.

– Не знаю. Никуда не ходила.

– А змей что, тоже болеет?

– Ага, вздыхал, охал, обещал завязать навсегда, забрался на дерево и уснул.

– Да, еще один такой гостеприимный вечер и можно копыта откинуть. Это я образно. Ты лежи, отмокай, а я пойду по острову прошвырнусь, воду поищу.

– Давай, я бы тоже помогла тебе, но у меня нет сил, прости.

– Да ладно, чего уж там.

– Осторожнее, Жорж.

Я развернулся, чтобы идти.

– Эй, а ты чего такой нарядный? – Спросила кошка.

– Ты ничего не помнишь?

– Смутно. Помню, как ты появился и так, эпизодами.

Второй раз рассказывать про талантливую музыкантшу я не стал.

– Сбежал из тюрьмы в другой мир, подрезал бельишко чужое, на веревке сушилось.

– Врун.

Я решил, что Ляля кое-что помнила.

– Почему?

– У тебя шерсть на лице подстрижена и волосы на голове. Развлекался?

– А, ну это потом было. Зашел в брадобрейню лоск навести под эти шмотки.

– Хоть я и не знаток ваших эмоций, но что-то мне подсказывает, что ты заливаешь, Жорж.

– Ляля, у тебя тепловой удар, охлаждайся, а я пойду водичку поищу. Во рту кошки наср… Черт, ладно, скоро буду.

Вместо благословления на поиски, я получил в спину брызги воды.

Остров порос редкими пальмами, и просвечивался насквозь. Я обошел его вдоль и поперек, но открытого источника с водой не нашел. Зато здесь валялось много орехов, похожих на кокосовые. Я взял три ореха и пошел в сторону «лежбища».

Змей все-таки свалился с дерева, но не проснулся. Спал с открытым ртом, хрюкая припухшей от крепкой горилки, гортанью. Ляля, завидев меня, поднялась из воды и направилась под тень дерева, где я пытался придумать, как добыть из ореха кокосовое молоко.

– В моем мире внутри таких орехов находится жидкость, думаю, что нам она будет очень полезна. Даже тебе.

– Ох, какой ужас. Зачем я вчера так напилась. Этот дядька, он был так тронут, что я умею разговаривать. А мне самой тоже стало так приятно, что чужое существо поверило мне и приняло за равного, что потеряла контроль.

– Да уж, я заметил. Оказывается, ты только воду лакаешь, а спиртное спокойно хлещешь залпами.

– Не знала, что так можно. Это удобно, попробую воду так пить.

– Вот такими обходными тропами придет в ваш мир культура правильного питья. Знаешь, что-то не могу сообразить, чем его расколоть. Здесь один песок, ни одного камушка.

– Момент. – Кошка поднялась и грациозной рысью сбегала к воде. Вернулась она с двумя камнями в руке. Обстучала их друг о друга, пока на одном из них не появилась заостренная кромка. Заостренным камнем она обстучала орех по окружности, сняла кожуру, потом так же ловко сбила «крышку» из более жесткой части скорлупы.

– Ни фига себе, откуда навык? – Меня здорово удивила ее сноровка.

– Просто пить хочется.

Ляля принюхалась к содержимому ореха.

– Вроде, ничего. Держи, это тебе. – Она протянула мне открытый орех.

– Ладно, не надо, я сам себе открою. – Мне стало неудобно.

– Не комплексуй, бери.

Я не стал отказываться. Внутри ореха оказалась теплая жирная жидкость со специфическим вкусом. Желудок отозвался на ее появление благодарным урчанием.

– Кажется, зашло.

Жажда отступила. Я допил до дна, а потом занялся ковырянием внутренних стенок ореха, чтобы употребить питательную твердую плоть. Ляля забыла про навык питья залпами и мучительно пыталась употребить жидкость из относительно узкого отверстия.

– Прямо, как лиса и виноград, и видит око, да зуб неймет. – Пошутил я. – Заливай сразу в горло, как Антош пиво.

– Я так не умею. Я привыкла пить языком.

– Надо научиться. Давай по-маленьку. – Я взял из ее рук полный орех и немного перелил в свой. – Давай, как вчера в гостях самогон. Ну, за встречу.

Кошка взяла в руки орех, открыла рот и опрокинула его. Все получилось с первой попытки.

– Приятного аппетита. Все-таки, когда чего-то сильно хочется, человек перестает мыслить категориями традиционализма и привычности. Ну, принял организм?

– Вроде. Давай еще.

Вскоре ожил змей. Как всегда, внезапно.

– О! Что это у вас? – Он шустро подполз и понюхал мой пустой орех. – Ничего не чую. Сжег все рецепторы этим пойлом.

– В следующий раз, Антош, если найдешь бутылку с алкоголем, не пей ее там же. Уйди в другой мир и там надирайся. – Я решил, что имею право почитать мораль. – Я несколько часов провел на сеновале, волнуясь, что мы расстались навсегда.

– Все обошлось? – Змей невинным взглядом посмотрел на меня, и не дождавшись ответа, продолжил. – Если бы я надрался в другом мире, то ты бы ждал еще дольше.

– Верно. Но так вас могли надеть на вилы, застрелить.

– Хорошо, урок усвоен. Откройте мне эту штуку. – Он ткнул носом в целый орех.

– Друзья! – Я поднялся на ноги, хотя молоточки сильнее замолотили по больному мозгу. – Нам надо для собственной безопасности объявить сухой закон.

– Согласна. – Ляля без раздумий меня поддержала.

– Разумно, но если опасные ситуации будут нас преследовать с той же периодичностью, то я не уверен в собственной психике. Мне нужен клапан, чтобы выпускать пар.

– Слова не мальчика, но ужа. Разве у вас нет других способов бороться со стрессами?

– Есть, но все они не работают. Откройте штучку.

Ляля вскрыла для змея орех. Пресмыкающийся с готовностью разинул пасть, чтобы ему залили в него теплое молочко. Жидкость ушла в его недра, как в пустую трубу. Антош прикрыл глаза и замер. Мы чуть не решили, что он снова отключился.

– Божественно. Если не случится несварения, я попрошу вас взять с собой этих штучек.

– Несварения? Да это же не остров, а большой лоток с белым песком. Если бы у моего кота был такой, он был бы самым счастливым засранцем на свете. – Я ковырнул носком еще нового ботинка песок. – Интересно, какую пакость припас для нас этот райский островок.

– Без воды мы тут все равно долго не проживем. Считай, что жажда – эта та самая пакость. Умереть от нее посреди океана воды та еще радость. – Произнесла кошка.

– Выходит, забег продолжается. – Я вздохнул.

Мне было тяжело и муторно, еще и от мысли, что забегу этому нет конца и края. Хоть бы на пару дней замереть где-нибудь в тишине, у озера. Целыми днями ловить рыбу, запекать ее, варить уху и наслаждаться.

– Друзья, мне кажется, мы слишком полагаемся на случай. – Начал я излагать некоторые соображения. – Нам нужны элементарные инструменты: топорик, нож, котелок, ложки, емкости под воду. Что мы как менеджеры среднего звена живем? Нам верить, что завтра будет лучше, чем вчера, с такой теорией вероятности, никак нельзя.

– Ты хочешь сказать, что нам надо переместиться в магазин с подобным инвентарем? – Догадался змей.

– Да. Вообще-то я думал обокрасть спящих туристов, но твоя идея определенно лучше.

– Жорж, еще пару часиков никакого шевеления, хорошо? Если я начну двигаться, меня определенно вывернет наизнанку. – Наверное, если бы у Ляли не было шерсти, я увидел бы, как она бледна.

– Ну, пару часов, это не пару дней. Можно еще подкрепиться местными продуктами и отправляться на злодейский промысел.

– А знаете, мне кажется, что мы прошли определенную пассивную стадию. Мы перестали реагировать на обстоятельства, как кольчатые черви. У нас появился план, и как бы преступно он не звучал, для нас это шаг вперед. – В глазах кошки, наконец, появилась жизнь.

– Это звучало, как тост. – Произнес змей. – Жалко, что выпить нечего.

– Как нечего, а кокосовое молоко?

Я принес еще три ореха, которыми чокнулись и употребили.

С каждой минутой мне становилось легче. Отведенных двух часов хватило на то, чтобы быть готовыми к новому переходу. Между мной и змеем возник спор, кому из нас выбирать роль проводника.

– Антош, ты же не выберешь мир, в котором есть магазин для людей с двумя руками, на которых есть пальцы? Ты даже не представляешь, что это такое? – Привел я свои доводы.

– Я раньше научился и у меня к этому больше способностей. Я видел ваши миры, и нет никаких проблем вообразить их у себя в голове.

– Прости, Антош, но твой выбор всегда был каким-то апокалиптическим. – Ляля встала на мою сторону. – Мне спокойнее, когда нас ведет Жорж, хотя и он далек от совершенства.

– Например?

– Например, ты не угадал с высотой поверхности, когда мы перешли на этот остров.

– Я не угадал с нормой алкоголя, а не с высотой. У меня голова кружилась.

– Тогда, я однозначно за то, чтобы нас вел Жорж. – Призналась кошка.

– Как хотите. С вашим бедным воображением мы будем ходить только по одинаковым мирам. – Змей демонстративно отвернулся от нас и уставился вдаль.

– Антош, сейчас важнее подготовиться к возможным неприятностям и приобрести опыт. Как только мы станем умелыми «проходимцами», тогда начнем выбирать места более экзотические, в которые ты отведешь нас. – Попробовал я убедить товарища.

– С вами, млекопитающие, я чувствую себя в меньшинстве. – Антон и не думал перестать капризничать.

– Да ладно тебе, друг. Найдем мы тебе ящерку для равновесия. – Я погладил его по нагревшейся костяной чешуе головы.

– Ладно, веди. – Согласился змей.

Не то чтобы мне хотелось быть лидером в нашей троице, совсем нет, не хотелось. Лидер из меня так себе, ни амбиций, ни целей, ни планов. Просто, не хотелось попасть на очередной конец света, каким-то образом связанный с психикой Антоша.

Выждав часок после нашего разговора, окунувшись в волны неизвестного океана, для получения свежести мышления и употребив содержимое еще одного ореха, я начал представлять себе то место, в котором можно было без проблем разжиться всем необходимым. Одним словом, набором туриста.

Прежде всего, я попытался представить ночь, чтобы не ввалиться своей пестрой компанией в магазин полный покупателей. Свет, проницающий веки, мешал этому. Я накрыл голову пиджаком и дела пошли лучше. Затем представил себе стеллажи, на которых лежали туристические принадлежности. В качестве образца я держал в уме залы известной в стране сети спортивных и туристических товаров. Шум волн отвлекал меня от живого воплощения образа. На ум лезли ненужные мысли и картинки, мешающие материализовать правильное место.

Наконец, я почувствовал, что зацепился. Картинка в воображении обрела осязаемую отчетливость. Ляля крепче ухватилась за мою руку. Змей тоже плотнее сжал кольцо вокруг меня. Шум волн внезапно стих. У меня получилось. Я открыл глаза и не увидел ничего.

– Мы где? – Спросил я, хотя должен был знать лучше других.

– Сейчас.

Кошка искранула огнивом, на секунду выхватив из тьмы деревянные полки, забитые тем, что нам было необходимо. Правда, этого времени хватило понять, что мы не в магазине, а на каком-то древнем складе. Сильно пахло старым деревом, мышами и еще чем-то знакомым, что не сразу пришло на ум.

– Ты это представлял? – Решила уточнить у меня Ляля.

– Не совсем. Могу только сказать, что эпоха камер слежения до этого бахчифонтанского сарая еще не дошла. Можно смело зажигать огонь и приступать к нашим гнусным замыслам.

Я пошарил руками и попал на промасленную оберточную бумагу. Оторвал клок и свернул его в трубочку.

– Чиркай огнивом, у меня в руке бумага.

Кошка чиркнула. Бумага разгорелась со второго раза. Ляля отошла от меня подальше, чтобы не подпалить шерсть. Я осветил полки. Рядом с нами лежали рюкзаки цвета хаки, похожие на простые вещмешки. Нам не было принципиальной разницы, как они выглядят.

– Ляля, цепляй на спину один мешок мне, один себе. – Попросил я.

Пока она возилась с ними, я сделал еще один факел большего размера. Мы прошлись вдоль полок, на которых стояли военные ботинки, лежали ремни, какие-то тесемки, заклепки, шнурки. Чуть дальше стояла посуда, однообразная, алюминиевая, что для нас было преимуществом. Я закидывал кошке в рюкзак все, что считал нужным. Особенно удачным мне показались большие термосы. Позже мы нашли и котелки с треногами. Взяли по одной вещи. Ляля первая заметила фонари в металлическом корпусе, похожем на портсигар. Внутри него находился аккумулятор. На нашу удачу, аккумуляторы в фонарях были заряжены. Я и кошка вооружились фонарями.

Чем дальше мы углублялись, тем понятнее становилось, что это не магазин, а военный склад. Начались ряды с оружием. Вполне себе земное, но незнакомое. Инженерная мысль, оставив привычные части автомата, такие как ствол, ствольная коробка и приклад, поиздевалась только над декоративной частью оружия. Цевье и приклад были более вычурной формы. Возможно, что и пользовались ими не совсем жоржеобразные люди.

– Может, взять один? – Предложила Ляля.

– Вместо дубины? Патронов к нему я не видел, да и не эксперт я в области оружия.

– Да и мы, не банда, – добавил змей, – а группа интеллигентных людей, которые не решают вопросы оружием.

– Как хотите. Пока я не умею сама ходить по мирам, буду полагаться на ваши доводы.

– Ладно. Вот пистолеты пошли, один возьму на всякий случай. Ну как застрелиться придется, чтобы врагу не достался.

Я взял в руку тяжелый темный пистолет. Под стеллажом с ними в промасленной бумаге лежали пачки патронов. Я развернул пачку и вставил один патрон в магазин. Вошел, как родной. Больше патронов вставлять не стал. Был уверен, что применять оружие не придется. Одного раза выстрелить в воздух, чтобы напугать, должно было хватить.

Мы с Лялей нагрузили полные рюкзаки. Только змей до сих пор ползал налегке.

– Антош, а где справедливость? Давай и к тебе что-нибудь привяжем. – Я пошутил. Мне было совершенно непонятно, как в мире, где живут люди похожие на нашего Антоша, переносят вещи.

– Мы не носим на себе. – Ответил змей.

– Совсем?

– Совсем. Для этого у нас имеются маленькие тележки.

– Как в супермаркете? – Я представил себе змея с такой тележкой. Почему-то он представлялся мне внутри нее.

– Не знаю. Когда у нас получится попасть в мой мир, я вам все покажу.

– Заметано. Только, когда попадем в мой, я вас показывать никому, кроме родителей, не стану. – Я представил свою честную компанию на улицах моего города. – Народ не поймет.

– А как же мир посмотреть? Мне было бы очень интересно сравнить его с моим. – Произнесла Ляля обиженным тоном.

– Ладно, я покатаю вас на батиной колымаге. У него тонировка плотная. Карусели, супермаркеты не обещаю, но на дачу свожу. Посидим вечерком в беседке, поедим шашлыка, попьем пивка.

– Стоять! Не двигаться!

Неожиданный крик и яркий свет напугали нас. Змей успел нырнуть под нижнюю полку стеллажа, а мы с Лялей застыли на месте.

– Господи правый, что это?

Я все еще не мог увидеть того, кто обнаружил наше присутствие.

– Не бойтесь, мы не опасные, мы не причиним вам вреда. Выключите свет и мы растворимся в темноте, будто нас тут и не было.

– С-с-стоять, я сказал. – Голос дрожал.

Зазвонил электрический звонок. Я решил, что этот охранник нажал тревожную кнопку. Черт, надо было вовремя остановиться и сваливать отсюда. Глаза привыкли и смогли разглядеть стоящий в тени силуэт вооруженного существа. Пока я затруднялся понять, к какому виду относился этой разумный представитель.

– Дружище, а может, договоримся? – Сделал я попытку решить вопрос полюбовно.

– Нет! Стоять!

Кажется, охранник находился в недоговороспособном состоянии из-за страха, который внушили мы с Лялей. Просить его в таком состоянии о чем угодно было бесполезно. Надо было бежать, пока не подоспело подкрепление.

– Змей, – произнес я шепотом, – если у тебя все в порядке с воображением, хватай меня за ногу и переноси отсюда куда угодно. Я не смогу сконцентрироваться.

Надо отдать должное испуганному охраннику, он пересилил страх и сделал пару шагов в нашу сторону. Первое, что бросилось в глаза, это ноги колесом. Существо было чрезвычайно косолапым и двигалось вперевалку. Я поднял глаза и ахнул, это был медведь, причем не бурый, а больше похожий на панду, с темными кругами вокруг глаз и черными ушами. Прямостоячий образ жизни наложил на его пропорции более человеческие лекала, но исходник просвечивался достаточно отчетливо.

Медведь был одет в гимнастерку, перетянутую крест накрест через плечи узкой кожаной портупеей. На поясе висел широкий патронташ, с редко вставленными патронами. Ноги ниже колена затянуты портянками и обуты в тяжелые грязные ботинки. В руках «челомед» держал оружие из тех, что хранились на этом складе. Нацелено оно было прямо в меня, что слишком отвлекало от правильного течения мыслей.

– Змей, – цыкнул я сквозь зубы, – Ты что, уснул?

– Я боюсь. – Прошептал он откуда-то снизу. – Он выстрелит, когда увидит меня.

Убежать мы так и не успели. Ввалилась подмога. Каждый, кто бросал на нас взгляд испуганно замирал, потеряв решительность. Затихшая компания ничего не предпринимала, пока не появился командир.

– Что тут у вас? Лазутчики вражеские? – спросил он, до того, как увидел меня с Лялей.

– Превед, медвед. Прошу прощения. – Мне показалось, что если я подам голос раньше, то автоматически не буду считаться жертвой. – Миром ошиблись. Занесло случайно. Позвольте удалиться без лишних эксцессов.

Командир замер и некоторое время находился в таком же ступоре, что и остальные.

– Это…, это кто? – Наконец осведомился он у охранника.

– Не могу знать. Услышал голоса, включил свет…, на черных не похожи.

– Сам вижу, что не черные. – Командир достал пистолет и помахал им в нашу сторону. – Руки вверх.

Мы с кошкой подняли.

– На выход, без шуток. Стреляю без предупреждения.

– Товарищ командир, под нижней полкой еще один. Я видел, как он шмыгнул. Мне показалось…

– Друзья. – Я попытался сделать свой голос максимально дружелюбным. – Там действительно наш третий друг, хочу предупредить сразу, что выглядит он очень экзотически, он разумен, так же, как и мы с вами. Воздержитесь от реакции хвататься за оружие. Мы ваши друзья, вы вообще друзья всем.

– И черным? – Подозрительно спросил командир.

– Мы еще не в курсе, кто это?

– Пусть выбирается. – Командир «челомедов» отошел от первой оторопи. Голос его зазвенел металлом.

Антош показал голову. Глаза его были напуганы. По медведям прошелся вздох страха и удивления.

– Змея. – Зашептались они промеж собой.

Командир разумных панд все равно не удержался, чтобы не направить в сторону змея ствол пистолета.

– Не надо этого делать. – Предупредил я. – Он совершенно безобиден. Антош, покажи свои передние резцы.

Змей показал широкие передние зубы, не похожие на обычные змеиные ядовитые клыки.

– Я не кусаюсь. – Произнес за себя Антош.

Зря он это сделал. Психика нескольких медведей не выдержала. Они ломанулись прочь со склада.

– Не двигайся. – Командир затряс пистолетом. – Бегом, к комотряду. Будите его, живо!

Я попытался мысленно сконцентрироваться на предыдущем месте посещения, как наиболее ярком воспоминании, еще держащемся в воображении, но ситуация не способствовала этому из-за нервной напряженности витавшей в воздухе. Судя по тому, что змей периодически сокращался, будто хотел удержать нас крепче во время перемещения, у него не получалось тоже.

Командир все же решил проявить инициативу и приказал подчиненным связать нам руки. Ему пришлось пригрозить расстрелом, прежде, чем нашлись те, кто решился выполнить его приказ. Мне и Ляле руки туго стянули за спиной кожаной тесемкой, глубоко впившейся в плоть. Времени, до полного некроза кистей, у меня оставалось не так уж и много.

– А змею как связывать? – Спросил обескураженный «челомед».

– Сложи пополам и свяжи. – Приказал командир.

Антош категорически не складывался пополам. Не задумывала природа для его вида такого положения тела. Получилось только колечко. Кончик хвоста притянули сразу за головой. Судя по тому, как змей тяжело задышал, горло ему перетянули тоже.

Прибежал крупный комотряда и тоже на время впал в оторопь.

– Ко мне их, на допрос. – Приказал он после того, как его отпустило.

Странно, но с нас до сих пор не сняли рюкзаки. Ситуация была слишком необычная для этих воинственных разумных панд, чтобы поступать логично. Нашу троицу завели в деревянный дом, освещавшийся внутри единственной электрической лампой. В доме сильно пахло едким дымом и шерстью.

Комотряда оставил у дверей одного вооруженного бойца, прошел в дальний угол комнаты и закурил. Мы стояли, а змей лежал, в ожидании дальнейшего развития событий. Для нас лучшим выходом было бы оказаться в одной комнате, чтобы успокоиться в ней, придти в себя и сбежать. Едкий дым разошелся по небольшой избе волнующимся шлейфом. Ляля громко чихнула.

– Что, господа лазутчики, не идет вам наш крестьянский дымок? – Главный панда резко развернулся.

– Слушайте, мы не из вашего мира, это же очевидно. Вы достаточно развиты, чтобы не руководствоваться дремучими стереотипами, про демонов, оборотней, колдунов и прочую нечисть? Нас привело в ваш мир мое воображение. Так что мы не участвуем в ваших разборках, и соответственно, не находимся на чьей то стороне. Мы желаем вам победы в ваших начинаниях, только отпустите нас. Нам всего-то надо уединиться, чтобы вы нас больше никогда не видели.

– Почему я должен вам верить. Черные, они способны на многое. Их наука находится на более высоком уровне и предположение, что им получилось наделить мозгами обезьяну, кошку или змею, я вполне допускаю. Зачем вы забрались на склад, и что хотели выведать?

– Ничего. Только разжиться некоторым инструментом.

– И после этого признания я должен предположить, что таким всемогущим существам из другого мира негде разжиться инструментом?

– Тот, кто научился передвигаться по мирам, теряет понятия своего мира, он пользуется тем, что находит в разных мирах.