Текст книги "Гоголь в Москве (сборник)"

Сергей Шокарев, Дмитрий Ястржембский. Тайна головы Гоголя

Смерть Н.В. Гоголя и судьба его останков окружены мифическим ореолом. Легенда о том, что великий писатель якобы был погребен живым, во время летаргического сна, появилась, вероятно, уже в советское время. Быть может, на нее повлияли модные в 1920-е годы идеи борьбы со смертью и перемещения во времени, отразившиеся в «Клопе» В.В. Маяковского и «Иване Васильевиче» М.А. Булгакова. К тому же источником сомнений в естественной смерти писателя могли стать его собственные опасения оказаться погребенным заживо во время глубокого обморока, что отразилось в его «Завещании». «Завещаю тела моего не погребать до тех пор, пока не покажутся явные признаки разложения. – писал Гоголь. – Упоминаю об этом потому, что уже во время самой болезни находили на меня минуты жизненного онемения, сердце и пульс переставали биться». В 1931 г. могила Гоголя была вскрыта и прах перенесен на Новодевичье кладбище. Поскольку подробности этого события известны не были, родилась легенда о том, что тело Гоголя в гробу оказалось в неестественном положении, а крышка гроба была даже якобы исцарапана ногтями несчастного, пытавшегося выбраться наружу… Эта страшная картина, вызывающая в памяти легенды о вампирах не имела ничего общего с реальностью. Однако реальность была не менее интересной.

Гоголь скончался в восемь утра 21 февраля 1852 г. Вскоре после этого в дом Толстого на Никитском бульваре, где жил и умер писатель стали съезжаться врачи – консилиум был назначен на десять часов. Им не оставалось ничего другого, как констатировать смерть. Скульптор Н. Рамазанов, снимавший с лица Гоголя посмертную маску свидетельствовал о «следах разрушения», что исключает версию о летаргическом сне. 22 февраля тело Гоголя было перенесено в университетскую церковь Святой Татианы, где состоялось прощание и отпевание. Решение похоронить Гоголя на кладбище Данилова монастыря было принято в связи с тем, что здесь нашли упокоение два душевно близких писателю человека – его друг поэт Николай Михайлович Языков (1803–1846) и его сестра Екатерина Михайловна Хомякова (1817–1852), супруга славянофила, философа и поэта А.С. Хомякова. Кончина Е.М. Хомяковой погрузила Гоголя в тяжелейший душевный кризис, который стал началом его предсмертной болезни. Многолюдные похороны состоялись 24 февраля. Заупокойную службу совершил священник церкви Св. Симеона Столпника на Поварской Алексий Соколов с дьяконом Иоанном Пушкиным. Именно Соколов чаще всего навещал Гоголя во время его предсмертной болезни и соборовал его перед кончиной.

В своем завещании Гоголь просил «не ставить надо мною никакого памятника и не помышлять о таком пустяке, христианина недостойном». Воля писателя не была принята во внимание. Однако первоначальный памятник на могиле Гоголя был скромным. По распоряжению С.Т. Аксакова из Крыма была перевезена гранитная глыба, которая стала голгофой – основанием для креста.

В начале XX в. в связи с пятидесятилетием со дня кончины писателя его могила была благоустроена. Вероятно, эти работы проводились не в 1902 г., а позднее. Об этом свидетельствуют документы, находящиеся в фонде Данилова монастыря. В 1903 г. москвичи С.С. Лужин, С. Вакуров и М.М. Лихушин обратились к настоятелю Данилова монастыря архимандриту Тихону с просьбой дозволить им «привести в благоустроенный, по возможности, вид» могилу Н.В. Гоголя. Просители намеревались: «1) выровнять покосившийся памятник; 2) очистить от посторонних надписей левую сторону его; 3) позолотить медный крест и 4) обнести всю могилу железной решеткой».

Могила Н.В. Гоголя в Даниловом монастыре

Архимандрит дал свое благословение, но затем изменил это решение. В связи с этим, Лужин вновь обратился к архимандриту, уведомляя, что «представители прессы, осведомленные о приступлении мной к означенному исправлению могилы, и теперь, уведомленные о Вашем отказе, настоятельно просят от меня открыть, по какой причине мое благое начинание имело в самом начале такой печальный конец, и желают этот интересный вопрос выяснить принципиально в печати»¹. Ответа на это письмо в деле не содержится, видимо, данная инициатива заглохла, но вскоре над могилой писателя был установлен еще один памятник – плита в виде саркофага с краткой эпитафией и цитатами из Священного Писания, а могила обнесена решеткой, выполненной по проекту скульптора Н.А. Андреева. Какие-то работы по благоустройству могилы проводились и в 1909 г., когда отмечалось столетие Гоголя.

В таком виде мемориал Гоголя просуществовал до 1917 года. В 1919 г. монастырское кладбище было закрыто для захоронений, а основную часть территории обители заняли рабочие общежития, затем здесь разместилась колония для несовершеннолетних преступников. Некрополь стали постепенно разрушать. В фототеке Государственного научно-исследовательского музея архитектуры им. А.В. Щусева сохранилась фотография могилы Гоголя, выполненная москвоведом А.Т. Лебедевым в 1928 г. На ней видно, что в это время крест на могиле писателя был уже ликвидирован, а окружающие надгробия снесены.

Общество «Старая Москва» пыталось противостоять уничтожению московских некрополей. Совместно с Губмузеем и Всероссийским союзом писателей общество создало Комитет по охране могил выдающихся деятелей на кладбищах Москвы и губернии. В 1927–1929 гг. членами этого комитета были составлены списки могил, подлежащих охране на закрытых кладбищах. В Даниловом монастыре были отмечены 30 могил, в том числе, и могилы Н.В. Гоголя, А.С. Хомякова, Н.М. Языкова. Однако такое количество охраняемых могил показалось чрезмерным Моссовету. В 1929 г. Отдел благоустройства объявил о том, что после ликвидации кладбища планируется оставить только семь памятников – Н.В. Гоголю, А.С. Хомякову, Н.М. Языкову, художнику В.Г. Перову, музыканту Н.Г. Рубинштейну, декабристам Д.И. Завалишину и В.М. Голицыну². Но даже и эти намерения не были выполнены. Монастырский некрополь было решено уничтожить полностью. Единственной возможностью спасти захоронения стал их перенос. Забегая вперед, скажем, что с некрополя Данилова монастыря перенесли пять захоронений; могилы Завалишина и Голицына оказались утраченными.

Перенесение праха Гоголя, Языкова и Хомякова состоялось 31 мая 1931 г. Средства на проведение работ были выделены Союзом писателей. Общее руководство осуществляла Мария Юрьевна Барановская (1902–1977), сотрудница Исторического музея, супруга реставратора П.Д. Барановского. Ей же довелось руководить и переносом других захоронений – Д.В. Веневитинова и Аксаковых с кладбища Симонова монастыря. Охраной памятников некрополя Барановская занималась и в дальнейшем. В конце 1940—начале 1950-х гг. она составила обширные списки захоронений выдающихся деятелей, погребенных на московских кладбищах, в которых зафиксированы могилы и памятники, утраченные к настоящему времени.

М.Ю. Барановская

Перенос праха великого писателя вызвал большой интерес. По различным источникам известно, что свидетелями этого события были литераторы И.Л. Сельвинский, Н.С. Ашукин, Ю.Н. Тынянов, Вс. Иванов, Л.М. Леонов, К.А. Большаков, П. Сухотин, В.О. Стенич, москвовед П.В. Сытин; возможно, Ю.К. Олеша, В.А. Луговской, М.А. Светлов, художник А.Г. Тышлер. Посмотреть на эксгумацию собралось около 50 человек. Из них только писатель Владимир Германович Лидин (1894–1979) записал воспоминания об этом событии. Машинописный экземпляр воспоминаний, озаглавленных «Перенесение праха Гоголя» Лидин передал Борису Сергеевичу Земенкову. В правом верхнем углу первого листа рукописи стоит помета: «Борису Сергеевичу Земенкову – московскому блюстителю, – единственный экземпляр. 1 апреля 46. Вл. Лидин». В 1963 г. вдова Б.С. Земенкова Галина Леонидовна Владычина передала рукопись директору Музея истории Москвы, москвоведу и деятелю охраны памятников Льву Андреевичу Ястржембскому (1921–2000). В 1991 г. Л.А. Ястржембский опубликовал эту рукопись в альманахе «Российский архив»³, и в настоящее время она является единственным источником, свидетельствующим об этом событии. Представляется, что воспоминания Лидина заслуживают того, чтобы быть воспроизведенными в данной работе еще раз:

«Перенесение праха Гоголя

В июне 1931 года мне позвонил по телефону один из сотрудников Исторического музея⁴.

«Завтра на кладбище Данилова монастыря будет происходить вскрытие могилы Гоголя, – сказал он мне. – Приезжайте».

Я поехал. Был теплый летний день. По привычке я захватил с собой фотоаппарат. Снимки, которые я сделал на кладбище, оказались единственными. Одновременно с могилой Гоголя вскрывали в этот день могилы Хомякова и Языкова; прах их тоже подлежал перенесению. Кладбище Данилова монастыря упразднялось. На территории монастыря был организован приемник для несовершеннолетних правонарушителей.

Первой была вскрыта могила Хомякова. Огромный цинковый запаянный гроб частично обветшал и распался; внутри него был второй гроб, дубовый. Его верхние доски прогнили. Вся фигура Хомякова сохранилась почти в том же виде, в каком он был похоронен 71 год назад. Верхняя часть черепа с густой шапкой волос была цела; сохранившийся казакин или славянофильская коричневая поддевка, завершавшаяся брюками, вправленными в высокие сапоги, заключала в себе весь остов скелета. Одеяние было такой прочности и в такой сохранности, что останки подняли за плечи и ноги и целиком, ничего не нарушив, переложили в другой гроб. В изголовье Хомякова оказалась чашечка севрского фарфора с голубыми незабудками, видимо, оставшаяся после соборования. Рядом с прахом Хомякова находился и прах его жены Екатерины Михайловны, родной сестры поэта Языкова, умершей за 8 лет до смерти Хомякова. В волосах, полностью сохранившихся в виде прически, был воткнут черепаховый гребень.

От Языкова, похороненного под одним памятником с его другом и родственником Дмитрием Александровичем Валуевым, остались только разрозненные кости скелета и череп с очень здоровыми, крепкими зубами. Скелет пришлось доставать по частям, и археологу восстанавливать его в новом гробу – в анатомическом порядке.

Могилу Гоголя вскрывали почти целый день. Она оказалась на значительно большей глубине, чем обычные захоронения. Начав ее раскапывать, натолкнулись на кирпичный склеп необычайной прочности, но замурованного отверстия в нем не обнаружили; тогда стали раскапывать в поперечном направлении с таким расчетом, чтобы раскопка приходилась на восток (т. е. именно головой к востоку, по православному обряду, должен был быть предан земле покойник), и только к вечеру был обнаружен еще боковой придел склепа, через который в основной склеп и был в свое время вдвинут гроб.

Работа по вскрытию склепа затянулась, и начинались уже сумерки, когда могила была, наконец, вскрыта. Верхние доски гроба прогнили, но боковые с сохранившейся фольгой, металлическими углами и ручками и частично уцелевшим голубовато-лиловым позументом, были целы. Вот что представлял собой прах Гоголя: черепа в гробу не оказалось, и останки Гоголя начинались с шейных позвонков; весь остов скелета был заключен в хорошо сохранившийся сюртук табачного цвета; под сюртуком уцелело даже белье с костяными пуговицами; на ногах были башмаки, тоже полностью сохранившиеся; только дратва, соединяющая подошву с верхом, прогнила на носках и кожа несколько завернулась кверху, обнажая кости стопы. Башмаки были на очень высоких каблуках, приблизительно 4–5 сантиметров, это дает безусловное основание предполагать, что Гоголь был невысокого роста. Когда и при каких обстоятельствах исчез череп Гоголя остается загадкой. При начале вскрытия могилы, на малой глубине, значительно выше склепа с замурованным гробом, был обнаружен череп, но археологи признали его принадлежавшим молодому человеку.

Прах Языкова и Хомякова мне удалось сфотографировать; останков Гоголя я, к сожалению, снять не мог, так как были уже сумерки, а на следующее утро они были перевезены на кладбище Новодевичьего монастыря, где и преданы земле. Я позволил себе взять кусок сюртука Гоголя, который впоследствии искусный переплетчик вделал в футляр для первого издания «Мертвых душ»; книга в футляре с этой реликвией находится в моей библиотеке.

Недавно, просматривая 6-й том сочинений Пушкина в издании Брокгауз-Эфрона, я натолкнулся на статью В.В. «Обнажившийся гроб Пушкина». Мне показалось существенным оставить документальную запись о схожем событии – о перенесении праха другого великого русского писателя – Гоголя.

Вл. Лидин⁵».

К этому тексту В.Г. Лидиным были добавлены два примечания:

«Два примечания.

1. Мне пришлось впоследствии слышать такую легенду: в 1909 году, когда при установке памятника Гоголю на Пречистенском бульваре в Москве, производилась реставрация могилы Гоголя, Бахрушин подговорил будто бы монахов Данилова монастыря добыть для него череп Гоголя и что действительно, в Бахрушинском театральном музее в Москве имеются три неизвестно кому принадлежащие черепа: один из них по предположению – череп Щепкина, другой – Гоголя, о третьем ничего не известно. Есть ли в действительности в музее такие черепа – не знаю, но легенду эту, сопровождавшую исчезновение черепа Гоголя, я слышал лично – к сожалению, не помню от кого.

2. А.С. Хомяков умер в 1860 году – 56 лет от роду; его жена Екатерина Михайловна, с которой похоронен он в общей могиле, в 1852 году. Н.М. Языков умер в 1846 году, 43 лет от роду; Дмитрий Александрович Валуев, схороненный в одной могиле с Языковым, в 1845 году – 25 лет от роду. Гоголь в 1852 году – 43 лет от роду».

Эта запись В.Г. Лидина вплоть до 1991 г. оставалась неопубликованной, и главным источником сведений об исчезновении черепа Гоголя оставались устные рассказы писателя, а, возможно, и других участников событий. В частности, рассказ Лидина о перенесении останков слышал студент Литинститута Ю.В. Алехин (впоследствии научный сотрудник Литературного музея), который спустя много лет передал его корреспонденту «Московского комсомольца» И. Кузнецову, и тот на основе услышанного написал статью⁶. Эффект «третьих уст» и «испорченного телефона» проявился в том, что опубликованная история уже мало походила на подлинные воспоминания Лидина, которые были изданы, кстати, годом раньше, но тогда, очевидно, еще не успели попасться на глаза ни Алехину, ни журналисту.

Не исключено, впрочем, что в устных рассказах Лидин излагал версию отличную от той, которую записал на бумаге. В любом случае, для дальнейшего исследования вопроса необходимо обратиться к этой публикации, осознавая ее значение уже не как исторического, а, скорее как историографического источника. Приведем выборочно несколько наиболее важных фрагментов статьи:

В.Г. Лидин

«За исследование вопроса взялся старший научный сотрудник Государственного литературного музея Ю.В. Алехин, который в бытность свою студентом Литинститута слышал рассказ писателя В.Г. Лидина, присутствовавшего при перезахоронении Гоголя. Вот эта история. Однажды вечером Владимиру Германовичу позвонил директор Новодевичьего кладбища: «Завтра состоится перезахоронение праха Гоголя. Не хотите ли присутствовать?» Лидин, понятно, не отказался, и на следующий день – 31 мая 1931 года – пришел на кладбище Даниловского монастыря к могиле Гоголя <…> У могилы он встретил собратьев по перу: Вс. Иванова, В. Луговского, Ю. Олешу, М. Светлова… Их также оповестили накануне. А еще явились комсомольцы из Хамовников (директор Новодевичьего кладбища был выдвиженцем от комсомола). Не обошлось и без людей из богемы, Бог весть как прознавших о тайном перезахоронении праха. Было несколько милиционеров. Священнослужителей и убеленных сединами профессоров, что приличествовало бы событию, Владимир Германович не увидел. Всего собралось двадцать – тридцать человек.

– Гроб нашли не сразу, – вспоминал Лидин, – он оказался почему-то не там, где копали, а несколько поодаль, в стороне. А когда его извлекли из-под земли – залитый известью (залили в 1909 году), с виду крепкий, из дубовых досок, и вскрыли, то к сердечному трепету присутствующих примешалось еще… недоумение. В гробу лежал скелет с повернутым набок черепом. Объяснения этому никто не находил <…>

Прах Гоголя перевозили на подводе. За ней, хлюпая по лужам, молча шли люди. День был серый. У некоторых из сопровождавших прах в глазах светились слезы. А особенно горько плакала молоденькая сотрудница Исторического музея Мария Юрьевна Барановская, жена известного архитектора. Увидев это, один из стражей порядка сказал другому: «Гляди, вдова-то как убивается!» <…>

Прах Гоголя перезахоранивали люди в большинстве своем молодые из поколения с отсветом революции и гражданской войны на лицах, которое утратило веру в Бога и было равнодушно к прошлому, к чужой смерти. По дороге на Новодевичье прах Гоголя был разграблен: сначала куски материи, а потом ребро, берцовая кость и, кажется, один сапог – все это потихоньку исчезло. Лидин и сам не скрывал того, что взял кусочек жилета. Эта реликвия, вставленная им в окантованный металлом переплет прижизненного издания Гоголя, навсегда сохранилась в библиотеке писателя.

Однако те, кто взял останки Гоголя, через несколько дней, договорившись между собою, изъятое за малым исключением вернули… Прикопали на могиле землею. Рассказывали, что одному из них Гоголь снился три ночи подряд – требовал вернуть свое ребро <…>»

Итак, опуская различия в деталях, которых, кстати, довольно много, принципиально важное отличие двух редакций рассказа Лидина состоит в том, что, согласно публикации И. Кузнецова, череп Гоголя в могиле присутствовал, но был лишь повернут набок. Сам журналист объясняет это вполне прозаическими причинами: «первыми подгнивают боковые, самые узкие доски гроба, крышка под тяжестью грунта начинает опускаться, давит на голову мертвеца и та поворачивается набок на так называемом «атлантовом позвонке». Явление, кстати сказать, нередкое».

До недавнего времени воспоминания Лидина считались единственным свидетельством о перезахоронении праха Гоголя. Противоречие устной и письменной версий его рассказа (даже при учете того, что устный рассказ претерпел существенные искажения) порождало справедливый вопрос:

Л.А. Ястржембский

не мог ли Лидин, будучи писателем, приукрасить свою историю, добавив в нее мистическую загадку исчезновения черепа? Сравнительно недавно, при разборе личного архива Л.А. Ястржембского было сделано любопытное открытие – нашлась запись еще одного свидетельства очевидца событий. Эти очевидцем являлась Наталья Петровна Сытина (1916–2005), дочь известного москвоведа Петра Васильевича Сытина. С П.В. Сытиным Льва Андреевича связывали и научные интересы, и теплые дружеские отношения, и, можно предположить, ощущение преемственности – как с первым директором Музея московского городского хозяйства, превратившегося со временем в Музей истории и реконструкции г. Москвы. Такие же отношения поддерживались и с дочерью Сытина, Натальей Петровной, которая очень помогала отцу (когда в последние годы жизни у него сильно ухудшилось зрение) в подготовке третьего тома его основного труда – «Истории планировки и застройки Москвы».

Во время эксгумации праха Гоголя среди присутствовавших находился и П.В. Сытин, взявший увидеть историческое событие дочку, на тот момент пятнадцатилетнюю барышню. Мероприятие – вообще-то действительно сюрреалистическое, по сути, и страшноватое – впечатлило девушку настолько, что она в деталях и на всю жизнь запомнила, как выглядели могилы и останки, в каком порядке производились раскопки, кто собрался из известных историков и писателей, как был каждый из них одет и что делал. Теперь уже не выяснить, сама ли Наталья Петровна натолкнулась на статью И. Кузнецова в «Московском комсомольце», или, что вероятнее, ей предложил прочитать очередную небывальщину Ястржембский (обычно следивший, что пишет московская пресса на краеведческие темы) – так или иначе, у него оказались комментарии Сытиной к вышеуказанной газетной статье, и комментарии эти являются теперь вторым, помимо лидинского, свидетельством очевидца, относительно легендарного перенесения праха Гоголя. О существовании этого источника уже упоминалось в научной литературе⁷, но ранее он не публиковался. Приводим далее этот текст полностью:

«Мои замечания на статью И. Кузнецова в газете «Московский комсомолец» № 149 (16399) от 1/X 1992 г.⁸

V-1) Не могу утверждать были ли там В. Луговской, Ю. Олеша и М. Светлов. Точно⁹ знаю: были Ю. Тынянов, Л. Леонов, В. Стенич, П. Сухотин, К. Большаков.

V-2) Какие комсомольцы? Несколько подростков из колонии находящейся в монастыре рыли (вскапывали) могилы. Какие люди из богемы? Собралось не 20–30 человек, а человек 50.

V-3) «Гроб» был на том самом месте, но захоронение оказалось на большей глубине, чем полагалось. Гроба как такового не было и известью ничего не было залито. Археологи с трудом своими инструментами расчищали распавшийся скелет.

V-4) Черепа не было. Какой-то череп был найден на полагающейся для захоронения глубине и, т. к. скелета не было, сочли эту находку случайностью и отбросили в сторону.

V-5) Не знаю, на чем перевозили прах Гоголя (и других), но хлюпанья по лужам не было. День был великолепный, яркий, теплый. Все были в платьях, костюмах. Вряд ли кто-нибудь сопровождал 4 гробика с прахом¹⁰.

V-6) М.Ю. Барановская (тогда еще – Глауберман) не плакала и не убивалась. Во всяком случае, за гробом она не шла; мы – мой отец П.В. Сытин, я, Марья Юрьевна и писатель Большаков К.А. возвращались домой вместе на трамвае, т. к. жили близко друг от друга.

V-7) Если Гоголя везли на телеге и за ней шли «убитые» горем люди, как могли разграбить гроб? И как это обнаружили? Открывали на Новодевичьем кладбище гроб? А к тому же: никаких кусков материи в захоронении не было, сапог – тоже. Были туфли на высоких наборных каблуках. Какой же кусочек жилета мог взять Лидин?? Правда, еще на кладбище говорили, что «Стенич стащил ребро Гоголя и зуб Языкова»

Н. Сытина.

2/XI-1992 г.».

Памятник Н.В. Гоголю работы Н.А. Андреева

К сожалению, запись Н.П. Сытиной является комментарием к газетному пересказу воспоминаний В.Г. Лидина, а не к ним самим. Тем не менее выявляются весьма серьезные расхождения между свидетельствами двух очевидцев. Сытина сообщает, что гроб не сохранился, Лидин же описывает боковые доски с фольгой и позументом. Согласно Сытиной, в захоронении не сохранилось никаких остатков одежды, согласно ее описанию, скелет распался, его «с трудом… расчищали» археологи. Лидин не только описывает хорошо сохранившееся одеяние Гоголя, но и сообщает, что взял из захоронения кусок сюртука. Кроме того, Сытина ничего не говорит о склепе, и из ее записи создается впечатление, что гроб находился непосредственно под монументом.

Последнее обстоятельство имеет важное значение при решении загадочного исчезновения черепа Гоголя. Но прежде, чем перейти к этому вопросу, необходимо решить противоречие в показаниях относительно одежды Гоголя. Чьи свидетельства заслуживают большего доверия: В.Г. Лидина или Н.П. Сытиной? Происходило ли вообще «разграбление» могилы писателя, о котором с гневом рассказывал биограф Гоголя И.П. Золотусский?¹¹ Представляется, что при выборе более достоверного источника приоритет следует отдать воспоминаниям Н.П. Сытиной. Вполне возможно, что эпизод с сюртуком был вымышлен Лидиным. Еще менее вероятно, что из захоронения похитили кости писателя. Эксгумация была официальным мероприятием, и расхищение останков Гоголя руководители работ (прежде всего М.Ю. Барановская) не допустили бы.

При этом наиболее интригующая подробность, а именно отсутствие черепа Гоголя, содержится в воспоминаниях обоих свидетелей перезахоронения останков писателя. Этому невероятному факту несомненно должно быть объяснение. Представить себе А.А. Бахрушина или даниловских монахов похищающих под покровом ночи череп Гоголя из разрытой могилы решительно невозможно. Видимо, голова все же в захоронении была. Тогда почему и В.Г. Лидин, и Н.П. Сытина свидетельствуют о ее отсутствии? Наиболее правдоподобным может быть следующее объяснение. Гроб Гоголя был похоронен вне склепа. Его описание либо ошибка, либо вымысел Лидина, приукрасившего свой рассказ и другими, не существовавшими подробностями. Деревянный гроб, как свидетельствует Н.П. Сытина, полностью распался. Вероятно, в силу неких подвижек в почве анатомический порядок расположения останков оказался нарушен, и скелет переместился ниже, нежели череп, который и был обнаружен отдельно (об этом говориться в воспоминаниях обоих очевидцев). Письменной записи нет, но устно Н.П. Сытина передавала, что, впоследствии, именно этот череп, первоначально отброшенный в сторону, был сочтен гоголевским и захоронен вместе со скелетом. К сожалению, эта версия не имеет твердых доказательств, однако, как объяснение «загадке головы Гоголя» она более правдоподобна, нежели кощунственное вскрытие могилы, тайно произведенное монахами одного из самых известных московских монастырей. Дальнейшие разыскания могут дополнить эту гипотезу новыми доказательствами, либо, напротив, разрушить ее и подтвердить правоту В.Г. Лидина. Так исследование комплекса монастырских могильных книг может разрешить вопрос о существовании склепа. В том случае, если будет установлено, что могила Гоголя покоилась вне склепа, вышеизложенная версия получит весомое подтверждение.

Легенда об отсутствии в захоронении головы Гоголя получила распространение вскоре после перенесения останков писателя на Новодевичье кладбище. В дневнике видного большевика А.Я. Аросева за 24 мая 1934 г. содержится следующая запись: «На днях был у Вс. Иванова, Павленко, Тихонова. Рассказывали, что отрыли прах Гоголя, Хомякова, Языкова. У Гоголя головы не нашли…» Есть даже предположение, что мотив исчезнувшей головы использовал в романе «Мастер и Маргарита» М.А. Булгаков, повествуя о похоронах Берлиоза. Сам же Булгаков оказался связан с Гоголем не менее мистической связью. Голгофа с могилы Гоголя после того как в 1951 г. был установлен новый памятник писателю поступила в мастерскую по изготовлению надгробий на Новодевичьем кладбище. Там ее обнаружила вдова М.А. Булгакова Елена Сергеевна. Она добилась того, что в 1953 г. глыба с могилы Гоголя была установлена на могиле ее мужа, продолжателя гоголевской литературной традиции. Ныне посетитель Новодевичьего кладбища на старой территории этого некрополя, на втором участке может поклониться могилам и Н.В. Гоголя и М.А. Булгакова. Напротив могилы Гоголя – захоронения А.С. Хомякова, Н.М. Языкова, С.Т. и К.С. Аксаковых и Д.В. Веневитинова¹². Неподалеку, на том же втором участке, похоронен и Владимир Германович Лидин.

Примечания

¹ РГАДА. Ф. 1183. Оп. 1. Д. 517. Лл. 1—2об.

² Козлов В.Ф. Судьбы монастырских кладбищ Москвы (1920—30е гг.) // Московский некрополь: история, археология, искусство, охрана. М., 1991. С.52, 54, 66, 67.

³ Лидин В.Г. Перенесение праха Гоголя / Публ. и предисл. Л.А. Ястржембского // Российский архив: (История Отечества в свидетельствах и документах XVIII–XX вв.). М., 1991. Вып. 1. С.243–246.

⁴ Л.А. Ястржембский в комментариях указывал (очевидно, учитывая карандашную пометку Земенкова на машинописи Лидина), что имеется в виду М.Ю. Барановская.

⁵ Подпись от руки.

⁶ Кузнецов И. Гоголь приходил за своим ребром (Немыслимая история перезахоронения) // Московский комсомолец. 1992. 1 авг.

⁷ Ястржембский Д.А. Л.А. Ястржембский как участник Великой Отечественной войны и историк Москвы (По материалам личного архива) // Археографический ежегодник за 2005 год. М., 2007. С.144–145. Рукопись Н.П. Сытиной находится в архиве Д.А. Ястржембского.

⁸ Ошибка Н.П. Сытиной; правильно – 1 августа.

⁹ Подчеркнуто автором.

¹⁰ Четвертый гроб заключал в себе останки Е.М. Хомяковой.

¹¹ См.: Соловьев Б. Кусочек Гоголя на память // Аргументы и факты. 6 июня 2001. № 23 (413).

¹² Останки Аксаковых и Веневитинова перенесены под руководством М.Ю. Барановской с уничтожавшегося некрополя Симонова монастыря.