Текст книги "За фасадом сталинской конституции. Советский парламент от Калинина до Громыко"

Глава 2. «Это звучит иногда как будто мягко: пусть Президиум ВЦИК будет тем, чем ЦК для партии. Не может этого быть». Создание СССР и его Центральный исполнительный комитет

30 декабря 1922 г. был образован Союз Советских Социалистических Республик. Данному событию предшествовала долгая, целенаправленная работа руководящего ядра большевистской партии, нацеленного на мировую революцию.

Первый шаг к объединению советских республик в единый Союз был сделан в 1919 г. Ленинский нарком юстиции П. И. Стучка вспоминал об этом впоследствии: «…мы переживаем период резкой тенденции к децентрализации: революционное отделение в связи с революцией 1918 г. – на Западе, особенно в Германии, окраинных провинций, националистические явления на Украине, на Кавказе, с Востока. Надо было серьезно поставить вопрос о тесном сближении. Первые основные положения такого союза для всех возникших впоследствии федеративных республик выражены в постановлении ВЦИК от 1 июня 1919 г. То было время натиска на Советскую республику буржуазии в лице вооруженных сил Антанты. Украинский ЦИК в резолюции, принятой на заседании 18 мая 1919 г., постановил о необходимости тесного объединения всех советских республик. К этой резолюции присоединились Латвия, Литва, Белоруссия, и соглашение утверждено было в заседании ВЦИК от 1 июня 1919 г. До тех пор между советскими республиками не было договоров»[161].

Член Политбюро ЦК РКП(б) Л. Б. Каменев заявил об упомянутом П. И. Стучкой на заседании ВЦИК 1 июня 1919 г.:

«…докладывая по вопросу об объединении военных и материальных сил советских республик, созданных на территории бывшей Рос[сийской] империи, я считаю нужным напомнить основные принципы советской политики в области национального вопроса. Мы все знаем, что один из конститутивных признаков советской конституции является полное признание права на самоопределение за трудящимися массами всех национальностей. Недавно происходивший съезд той партии, которой в Советской республике принадлежит власть – Коммунистической партии, еще раз громогласно и во всеуслышание подтвердил этот основной принцип трудящихся масс. Мы знаем хорошо, что среди наших врагов, как аргумент клеветы, как аргумент демагогии, используется сравнение советской политики с панруссискими или националистическими тенденциями старого царского и буржуазного правительства России. Мы хорошо знаем, что мировые империалисты собирали силы против Советской России для одурачивания рабочих масс, указывая на то, что пролетариат Великороссии, освободившись от своей буржуазии, будто бы стремится воссоздать то чудовищное государственное построение, которое некогда покрывалось именем России. Мы знаем также, что принудительным революционным движением в своих странах, отказавшись от непосредственной посылки своих армий на территории России, империалисты Англии, Франции, Америки и Италии вооружают теперь против нас мелкие национальности, стонавшие под гнетом царизма и русского капиталистического гнета. Ясно, что им чрезвычайно выгодно подзуживание польских помещиков, литовских и проч. землевладельцев, направляя их на русских крестьян и рабочих. […] Для всех нас, так же, как и для трудящихся масс Лондона, Парижа, Нью-Йорка и Берлина, ясно, что война, которую ведут против нас, есть война грабительская, есть циничный варварский метод покорения и эксплуатации русского народа.

Против этих методов у нас существуют только способы защиты и непосредственного вооруженного отпора. Этот вооруженный отпор необходим, и ради него мы должны немедленно приступить к объединению всех наших вооруженных и материальных сил. […] Мы знаем, какие великие преимущества находятся на стороне социалистических республик России, равным образом, Литвы, Латвии и Белоруссии – мы боремся во имя социалистических идеалов, которые являются не идеалами той или иной нации, а идеалами всех трудящихся масс всего мира, и вот на этой арене нам предстоит работа, и мы закончим победу, которую уже одержали с того момента, когда восстание русского пролетариата перешагнуло через границу России и стало угрожать международному империализму всех стран, с этого момента наша победа была одержана. Но, кроме этой победы, нам нужна еще победа материальная. Нам надо защитить границы тех стран, в которых признана власть рабочих и крестьян, и мы не имеем права уступать ни одной пяди земли, на которой где-либо взвился красный флаг социалистической революции. Эта задача требует материального и вооруженного объединения. Эта задача создается не только нами, но и всеми национальностями, которые живут на территории российского государства. Это же самое предложение мы слышим со стороны всех советских социалистических республик. Прежде всего, на Украине в мае, 18 мая, Украинский ЦИК, который воплощает в себе верховную власть трудового народа Украины, принял резолюцию, в которой требует и настаивает на необходимости теснейшего военного совета Украины и России. […] Украинские рабочие и крестьяне под ударами капиталистических сил обратились к нам с предложением военного союза. Это предложение получило немедленный отклик со стороны Литвы, Белоруссии и Латвии, которые на других рубежах защищают интересы и знамя социалистической революции против банд польских помещиков, германских белогвардейцев. Мы знаем так же хорошо, что румынские союзники и бывшие противники Антанты – германские белогвардейцы – служат в руках победоносной буржуазии орудием борьбы с мировым пролетарским восстанием. Они творят собственное дело не только в Вильно и Риге, но и в Версале на мирной конференции. Вполне естественно, что в этом единоборстве между капиталистической эксплуатацией и социалистическим порядком наши товарищи достигли победы в борьбе, которую они ведут под стенами Риги и Вильно, откуда они обращают свои взоры к нам, предлагая нам военный союз, чтобы отбить вражеское нападение. […]

Мы заключаем этот военный союз потому, что у нас единый интерес, потому что у нас единый порядок, потому что мы все сознали, что нам вместе жить, и, если надо, вместе умереть. Мы знаем, что этот военный союз не может быть чисто военным союзом. Эта война требует от нас напряжения всех сил, под знак войны поставлена вся наша деятельность. Мы принципиальные, основные, коренные враги всякого братоубийства, всякого пролития крови и во внешних войнах принуждены нападениями империалистов поставить всю государственную жизнь, все эти республики под знамя борьбы и победы. Эта победа требует, чтобы все материальные богатства, которые имеются в распоряжении трудовых масс Украины, России, Литвы, Латвии, Белоруссии, подчинялись общему руководству и расходованию по общему плану»[162].

П. И. Стучка признал в более поздней статье, что данная попытка создания союза советских республик, предпринятая в июне 1919 г., «…была прервана [печальными] событиями: западные провинции были превращены в буржуазные государства. Другие нации на востоке и юге пережили целый ряд этапов»[163].

Однако уже 15 февраля 1920 г. ВЦИК принял постановление «Об образовании Комиссии по разработке вопросов федеративного устройства, исходя из своеобразной культуры, истории и группировки классов у разных малых национальностей в РСФСР»[164]. А в 1921 г. В. И. Ленин горячо приветствовал образование Закавказской Федерации как первый шаг к реальному общему союзу[165].

Реальные отношения двух советских республик раскрываются во всей красе в выписке из протокола № 21 заседания Президиума ВЦИК от 16 марта 1921 г.: «13. [СЛУШАЛИ: ] О ратификации союзного договора между Закавказскими Республиками, с одной стороны, и правительством Великого Национального Собрания Турции – с другой. [ПОСТАНОВИЛИ: ] Рассмотрев договор, заключенный в Карсе 13 октября [19] 21 г. между Закавказскими Республиками, с одной стороны, и правительством Великого Национального Собрания Турции – с другой, Президиум ВЦИК утверждает, ратификует (так в документе, имеется в виду – ратифицирует. – С.В.) таковой»[166].

Весьма характерно, что ленинские прожекты по форсированию советизации советских республик тормозил И. В. Сталин – признанный в партии «знаток» национального вопроса:

«28 ноября 1921 г.

Тов. Ленин!

Против вашей[6]6
  Здесь и далее в документе строчная буква в автографе И. В. Сталина.


[Закрыть] резолюции не возражаю, если согласитесь принять следующую поправку: вместо слов “требующей несколько недель обсуждения” (пункт 1) сказать: “требующей известного периода времени для обсуждения” и т. д. согласно вашей резолюции.

Дело в том, что “провести” федерацию в Грузии “снизу” в “советском порядке” в “несколько недель” нельзя, т. к. в Грузии Советы только начинают строиться, они еще не достроены (месяц назад их не было там вовсе) и созвать там съезд Советов в “несколько недель” немыслимо. Ну а федерация без Грузии будет бумажной федерацией. Думаю, что нужно положить два-три месяца для того, чтобы идея федерации одержала победу в широких массах Грузии. В противном случае мы только облегчим работу меньшевиков и прочих националистов.

Сталин.

28/XI.

P.S. Если принимаете поправку, завтра, я думаю, можно будет голосовать в ПБ без прений».

Резолюция: «Я принимаю эту поправку т. Сталина. 28/XI [19]21 г. Ленин».

РГАСПИ. Ф. 2. Оп. 1. Д. 24204. Л. 1, 2.

Текст документа и резолюция – автографы.

Частично опубл.: Ленин В.И. Полное собрание сочинений. Т. 1964. С. 566.

5 декабря 1921 г. нарком по иностранным делам Г. В. Чичерин направил в Политбюро ЦК РКП(б) записку: «В отношениях между РСФСР и союзными советскими республиками возникает все больше вопросов, требующих урегулирования и самого внимательного к себе отношения. В особенности в отношениях с кавказскими республиками создалось во многом хаотическое состояние, требующее внимательной и большой работы для приведения этих отношений в порядок. Вопросы о въезде и выезде иностранцев, об отношениях представительств за границей, путанице, создающейся в результате неурегулированного многовластия, вообще об урегулировании отношений в области параллельно ведущейся политики – все это требует назначения нами в Тифлис полномочного представителя, который был бы и администратором. Тов. Легран не обнаруживает способности справиться со сложными задачами, возникшими в этой области. Коллегия НКИД признает поэтому желательным назначение полномочным представителем РСФСР при кавказских республиках т. Павла Петровича Горбунова. В ближайшие дни совершится переезд НКИД в новое помещение, и после этого нынешние помощники т. Горбунова в полной мере справятся с административными и хозяйственными задачами комиссариата, как они справлялись в течение двухмесячного отсутствия т. Горбунова. Использование его в Тифлисе является для нас более важным, чем сохранение его во главе хозяйственной и административной внутренней работы по комиссариату в Москве. Сам т. Горбунов с этим согласен, и коллегия НКИД в результате единогласно ходатайствует о его назначении в Тифлис. Наркоминдел Чичерин»[167]. Члены Политбюро ЦК РКП(б) приняли решение по записке опросом. Как всегда, нейтральную позицию занял отставной руководитель Секретариата ЦК, передоверивший руководство центральным аппаратом РКП(б) Сталину: «Воздерживаюсь. В. Молотов»[168]. Старик, как водится, проявил принципиальность: «Я против. Ленин. 6/XII. П[ост] с[криптум]: Горбунов еще нужен для упорядочения. Ему еще нужно найти его зама, вполне ответственного»[169]. Когда вождь был в силе, перечили ему редко: «Против. Сталин. Горбунов Леграна не заменит»; «Против. Л. Каменев»[170]. Однако в Политбюро, как известно, был один по жизни «внефракционный» деятель: «Тов. Троцкий согласен»[171]. Однако большевистский орел восседал на вершине собственного самомнения в гордом одиночестве.

Так или иначе, «во многом хаотическое состояние» приходилось изживать постепенно.

Не позднее 17 марта 1922 г. было принято Положение об Экономотделе Полномочного представительства ССР Грузии в РСФСР. В круг обязанностей указанного отдела входило: «а) рассмотрение всех вопросов экономического характера, возникающих в деятельности полномочного представительства, защита экономических интересов Грузии в РСФСР и представительство во всех учреждениях РСФСР при рассмотрении в них экономических вопросов, касающихся Грузии; б) информация госорганов Грузии об экономическом положении в России, а равно информация госорганов последней об экономическом положении Грузии; в) ведение торговых операций в РСФСР по поручению и за счет Экономсовещания и других госорганов ССР Груз[ии]. Примечание: Экономотдел вправе принимать торговые поручения и от кооперативных и частных предприятий Грузии по особому с ними соглашению»[172].

Для реализации своих функций Экономотделу предоставлялись следующие права: а) непосредственного сношения «со всеми экономическими наркоматами РСФСР и ССР Грузии, а также со всеми государственными, кооперативными и частными предприятиями обеих республик»; б) заключение «всякого рода торговых сделок и соглашений»; в) организации «необходимого торгового аппарата» и открытия складов «для хранения, сортировки и упаковки товаров и других подобных предприятий»[173]. Особо оговаривалось: «Все торгово-экономического характера операции госорганы Грузии производят исключительно через Экономотдел с Москвой и по мере возможности и целесообразности во всей РСФСР»[174].

17 марта под председательством Б. Мдивани состоялось совещание Экономического отдела, постановившее в частности: «…каждый наркомат, каждая автономная республика, входящая в состав ССР Грузии, заключает торговые сделки исключительно через Экономотдел миссии в Москве. Все товары посылаются из Грузии в адрес Экономотдела, обратные грузы отправляются в адрес Наркомпрода для соответствующих наркоматов и организаций. Экономические наркоматы (Наркомпрод, Наркомзем и ВСНХ), как более заинтересованные в торговых операциях, могут послать своего представителя в Экономотдел в качестве члена коллегии его»[175].

Естественно, система заработала далеко не сразу – 29 августа по этому вопросу состоялось специальное совещание ответственных работников полпредства ССР Грузии в РСФСР (полпредство располагалось на Поварской – в М. Ржевском пер., д. № 6[176]), констатировавшее: «Хозяйственные органы Грузии стремятся к самостоятельной деятельности, посылают своих уполномоченных и особоуполномоченных, несмотря на постановление ЦК и Совнаркома об объединении товарообменных операций. Так, председатель ВСНХ, [который] сам обязан проводить это постановление в Москве, назначает своим уполномоченным т. Филия и поручает ему получать товары и деньги. Наркомзем направляет вина в Петроград, Наркомпрод добивается реализации маршрута через уполномоченного Гегечкори»[177]. Да, система пока не работала, однако военно-политическая конфедерация советских республик, оформленная 1 июня 1919 г., была дополнена в условиях нэпа экономической составляющей.

Дискуссия о порядке конструирования высших органов власти СССР и РСФСР неожиданно (если не учитывать фактора острой внутрипартийной борьбы за власть в условиях физического одряхления вождя мировой революции) вспыхнула в конце сентября 1922 г.

Еще 10 августа 1922 г. Политбюро ЦК РКП(б) предложило Оргбюро создать комиссию, поручив ей подготовить к очередному Пленуму ЦК вопрос о взаимоотношениях РСФСР и независимых советских республик. В комиссию Оргбюро, образованную на следующий же день, вошли видные деятели РКП(б) И. В. Сталин, В. В. Куйбышев, Г. К. Орджоникидзе, Х. Г. Раковский, Г. Я. Сокольников и представители национальных республик – С. А. Агамали-оглы (Азербайджан), А. Ф. Мясников (Армения), П. Г. Мдивани (Грузия), Г. И. Петровский (Украина), А. Г. Червяков (Белоруссия) и др.

Член Политбюро и Генеральный секретарь ЦК РКП(б) И. В. Сталин разработал проект резолюции комиссии – «О взаимоотношениях РСФСР с независимыми республиками», которым предусматривалось вступление Украины, Белоруссии, Азербайджана, Грузии и Армении в Российскую федерацию на правах автономных республик. «За» высказались центральные комитеты компартий Азербайджана и Армении, против – Грузии («… объединение в форме автономизации независимых республик считать преждевременным. Объединение хозяйственных усилий и общей политики считаем необходимым, но с сохранением всех атрибутов независимости»[178]). ЦК КП Белоруссии также не поддержал предложения Сталина, высказался за сохранение договорных отношений между независимыми республиками. ЦК КП Украины не обсуждал предложения вовсе[179].

Заседания комиссии состоялись 23 и 24 сентября под председательством секретаря ЦК РКП(б) В. М. Молотова. Комиссия при одном воздержавшемся (представитель Грузии) приняла за основу сталинский проект. В окончательном тексте резолюции комиссии говорилось в частности: «Признать целесообразным заключение договора между советскими республиками Украины, Белоруссии, Азербайджана, Грузии, Армении и РСФСР, оставив вопрос о Бухаре, Хорезме и ДВР открытым и ограничившись принятием договоров с ними по таможенному делу, внешней торговле, иностранным и военным делам и прочее. […] В состав Президиума ВЦИК РСФСР[7]7
  ВЦИК РСФСР – плеоназм. Мы оставляем его в цитатах.


[Закрыть] вводятся представители этих республик»[180].

На всякий случай было постановлено: «Настоящее решение, если оно будет одобрено Цека РКП, не публикуется, а передается национальным Цека как циркулярная директива для его проведения в советском порядке через ЦИКи и съезды Советов упомянутых выше республик до созыва Всероссийского съезда Советов, на котором декларируется оно как пожелание этих республик»[181].

25 сентября материалы комиссии были направлены В. И. Ленину в Горки, а Секретариат ЦК РКП(б) поспешил разослать резолюцию комиссии всем членам и кандидатам в члены ЦК к Пленуму, назначенному на 5 октября[182]. Как в пословице: «Поспешил – людей насмешил». Только вот Сталину и его товарищам по Секретариату ЦК было не до смеха.

26 ноября В. И. Ленин написал Л. Б. Каменеву и в копии всем членам Политбюро ЦК РКП(б): «Вы, наверное, получили уже от Сталина резолюцию его комиссии о вхождении независимых республик в СССР. Если Вы не получили, возьмите у секретаря и прочтите, пожалуйста, немедленно. Я беседовал об этом вчера с Сокольниковым, сегодня со Сталиным. Завтра буду видеть Мдивани (груз[инский] коммунист, подозреваемый в “независимстве”). По-моему, вопрос архиважный. Сталин немного имеет устремление торопиться. Надо Вам (Вы когда-то имели намерение заняться этим и даже немного занимались) подумать хорошенько; Зиновьеву тоже. В параграфе 1-м сказать вместо “вступления” в РСФСР – “Формальное объединение вместе с РСФСР в Союз сов[етских] республик Европы и Азии”»[183]. Вождь пояснил для особо одаренных товарищей по Политбюро: «Дух этой уступки, надеюсь, понятен: мы признаем себя равноправными с Украинской ССР и др. и вместе и наравне с ними входим в новый союз, новую федерацию, “Союз Советских Республик Европы и Азии”»[184]. Второй параграф В. И. Ленин также потребовал изменить: «Нечто вроде создания наряду с заседаниями ВЦИКа РСФСР – “Общефедерального ВЦИКа Союза Советских Республик Европы и Азии”. Если раз в неделю будет заседать первый и раз второй (или даже 1 раз в 2 недели второй), уладить это не трудно. Важно, чтобы мы не давали пищу “независимцам”, не уничтожали их независимости, а создавали еще новый этаж, федерацию равноправных республик»[185]. Были и другие предложения по переработке сталинского проекта[186], однако они не столь существенны для настоящего исследования.

В. И. Ленин написал Л. Б. Каменеву: «Сталин согласился отложить внесение резолюции в Политбюро Цека до моего приезда. Я приезжаю в понедельник, 2/Х. Желаю иметь свидание с Вами и с Рыковым часа на 2 утром, скажем, в 12—2, и, если понадобится, вечером, скажем, в 5–7 или 6–8. Это мой предварительный проект. На основании бесед с Мдивани и др. товарищами буду добавлять и изменять. Очень прошу и Вас сделать то же и ответить мне»[187]. Не зря заместитель В. И. Ленина в правительстве А. Д. Цюрупа написал в воспоминаниях о вожде большевиков: «В[ладимир] И[льич] был человек себе на уме»[188].

И. В. Сталин, который, входя в Политбюро ЦК РКП(б), получил послание Ильича в копии, отреагировал на следующий день. 27 сентября генсек написал: «По параграфу 2-му поправку т. Ленина о создании наряду с ВЦИК РСФСР ВЦИКа федерального, по-моему, не следует принять: существование двух ЦИКов в Москве, из коих один будет представлять, видимо, “нижнюю палату”, а другой – “верхнюю”, – ничего, кроме трений и конфликтов, не даст»[189]. Фактически Сталин и его комиссия предполагали построить то, что позднее получит название ЦИК СССР, аналогично ЦК РКП(б): союзные республики войдут в состав Всероссийского ЦИК, равно как нацкомпартии подчинялись ЦК Российской коммунистической партии (большевиков). Воспылав великодержавным шовинизмом, совершенно нехарактерным для В. И. Ленина, «грузин Джугашвили» (цитируем дореволюционное письмо Я. М. Свердлова) без особого такта написал далее: «По параграфу 4-му, по-моему, т. Ленин “поторопился”, потребовав слияния наркоматов финансов, продовольствия, труда и народного хозяйства в федеральные наркоматы. Едва ли можно сомневаться в том, что эта “торопливость” “даст пищу независимцам” в ущерб национальному либерализму т. Ленина»[190].

Настоящую переписку с чувством глубокого морального удовлетворения привел в своей эмигрантской книге «Сталинская школа фальсификаций» с незначительной неточностью в датировке[191] Л. Д. Троцкий[192]. Конфликт действительно был серьезный, и личный фактор борьбы за лидерство в цековском прайде отнюдь не доминировал над принципиальной стороной вопроса – о судьбе и месте России в составе Советского Союза. В наши задачи не входит исследование противостояния Ленина и Сталина на ниве национального вопроса. Ограничимся лишь констатацией факта: генсековский вариант не прошел, в Москве действительно появились два Центральных исполнительных комитета, наряду со ВЦИК был создан ЦИК СССР.

На Октябрьском (1922 г.) Пленуме Центрального комитета РКП(б) была образована Комиссия для выработки «Основных пунктов» будущей Конституции СССР. Комиссия приняла предложение М. И. Калинина создать в качестве верховного органа власти Всесоюзный съезд Советов (первоначальный проект ограничивался общесоюзным Центральным исполнительным комитетом). Интересы РСФСР попытались отстоять Л. Б. Каменев и фактический лидер Президиума ВЦИК, секретарь ВЦИК Т. В. Сапронов. Они внесли предложение о том, чтобы создаваемое государство называлось РСФСР, однако предложение было отвергнуто[193]. Примечательно, что их не поддержал М. И. Калинин – и, полагаем, вовсе не вследствие предварительной договоренности о том, что он войдет в число первых четырех «глав» Советского Союза.

Пленум принял ленинское предложение, заключавшееся «…в том, чтобы не вовлекать другие республики в состав РСФСР, а, наоборот, создать новое союзное государство, в которое вошли бы на равных правах все четыре существовавшие тогда советские республики: Российская Федерация, Украина, Белоруссия и Закавказская Федерация, включавшая в себя Грузинскую, Азербайджанскую и Армянскую советские республики»[194]. Выработка проекта Основ Конституции и текста Союзного договора была поручена подкомиссии, которая приняла документы, подготовленные наркомами иностранным дел и юстиции – Г. В. Чичериным и Д. И. Курским. Было предложено на 1-м съезде Советов СССР принять Декларацию и Договор об образовании СССР лишь в основном, затем ратифицировать их в ЦИК республик и лишь после этого на 2-м съезде Советов СССР окончательно утвердить указанные документы[195].

30 ноября 1922 г. И. В. Сталин сделал на заседании Политбюро ЦК РКП(б) доклад Комиссии Пленума ЦК РКП(б) о «Союзе Республик». Было принято решение утвердить основные пункты Конституции СССР[196]. 30 декабря 1922 г. стал одним из ключевых дней в политической истории XX в. – датой, заложившей фундамент Союза Советских Социалистических Республик.

На состоявшихся на местах в республиках партийных конференциях, пленумах ЦК обсуждались принципы и основы нового государственного образования. Вопрос согласовывался с республиками в предварительном порядке. По вопросам, связанным с образованием СССР, было достигнуто, по свидетельству А. И. Микояна, «полное согласие»[197].

Вечером 23 декабря 1922 г. в Большом театре собрался 10-й Всероссийский съезд Советов. С докладом об образовании СССР выступил И. В. Сталин. Он огласил проект резолюции, одобренный Президиумом ВЦИК и включавший в себя те положения, что были приняты съездами других республик: добровольность и равноправие республик с сохранением за каждой из них права свободного выхода из Союза и полное обеспечение интересов национального развития народов договаривающихся республик[198].

26 декабря состоялось заседание коммунистической фракции 10-го Всероссийского съезда Советов, причем первым получил слово управляющий делами СНК Украинской ССР В. П. Затонский, который констатировал: «Перед нами колоссальная задача…»[199] – определить порядок формирования союзного бюджета. Сам Затонский полагал, что каждая союзная республика «…должна иметь свой бюджет, который утверждается конфедерацией. Конфедеральный союзный ЦИК утверждает бюджет, бюджет каждой Республики предварительно проводится через ЦИК республики. Только тогда, когда каждая республика будет иметь у себя как можно больше оперативных прав распоряжаться всем, что ей подведомственно, и только тогда, когда каждая республика будет знать, на что она рассчитывает, только тогда мы быстро пойдем по линии восстановления государства и по линии закрепления Союза Советских Социалистических республик»[200]. Уже тогда украинское руководство прозондировало почву для имевшей место после образования СССР политической дискриминации РСФСР. Важно процитировать фрагмент выступления делегата Лисовского: «Я хотел бы остановиться на том предложении, которое исходит от богатой всякими идеями Украины насчет того, что хорошо это близкое, всем привычное и дорогое название РСФСР заменить чем-то другим. Я, товарищи, в этом не вижу необходимости и полагаю, что ни фракция, ни съезд в целом не признают необходимости в отмене РСФСР. Ведь, товарищи, с созданием союзной организации Украина не перестанет существовать как Украина. Украина была, Украина и есть, только несколько меняются взаимоотношения известных советских органов между собой. Закавказье как было, так оно и остается, Грузия, Армения и Азербаджан и другие республики вроде Нах[ичеванской] республики, Абхазия будут существовать, и это не мешает ни Союзу, ни существованию РСФСР как республики федерирующей и входящей в Союз, это не противоречит всей союзной форме. Ведь действительно слишком популярная вещь СССР. Она слишком много значит не только для нас, но и за границей, и эту надпись на знамени, этот факел нужно сохранить. […] Поэтому не стоит менять название самой крупной из частей, входящих в Союз – РСФСР»[201]. Накал страстей смягчил делегат Удалов: «…мы не знаем (например, я не знаю), получена ли санкция от ЦК партии? Если получена, то нам до известной степени делать нечего»[202]. Данный весьма логичный тезис собравшиеся встретили дружным «смехом»[203].

Суть дискуссий четко охарактеризовал Султан-Галиев[204]: «…вопрос, который выдвигается сейчас [в] нашей партии о необходимости создания союзных ЦИК и СНК (иначе говоря, о ликвидации независимых и договорных республик), поднят своевременно. Мы, представители автономных республик и областей, считаем, что пора кончить игру в эту независимку, но, товарищи, надо все-таки определить те организационные формы, в которые должна вылиться работа бывших независимых республик [в] Союзе с Российской Федерацией. В этом вопросе можно идти двумя путями. Первый путь, который определяется докладом т. Сталина, – создание союзных ЦИК и СНК. Второй путь, который, по нашему мнению, являлся бы более правильным, это путь простого влияния или слияния независимых республик с Российской Федерацией. Мы находим, что форма слияния независимых республик с Российской Федерацией, которая выставляется в докладе т. Сталина, создаст только лишнюю проволочку, лишнюю инстанцию. Получит[ся] так: допустим, независимый Азербайджан, или быв[шая] независимая Грузия должны при разрешении того или иного вопроса проходить целых три инстанции – ЦИК Азербайджана, ЦИК Закавказской Федерации и Союзный ЦИК. То же самое в отношении автономных республик, входящих в состав Российской Федерации. Допустим, тот или иной вопрос, который будет выдвигаться в Туркестанской республике, должен проходить через ЦИК Туркестана, а дальше идти в ВЦИК или СНК РСФСР и потом этот вопрос должен будет пройти в ЦИК Союзного Совета и Союзного СНК»[205]. Фактически вариант, предложенный Султан-Галиевым, был предопределен всей логикой событий – с момента утверждения на пленарном заседании ВЦИК 1 июня 1919 г. декрета «Об объединении военных сил Советских республик: России и Украины, Латвии и Белоруссии с Литвой»[206].

И. В. Сталин отвечал долго и обстоятельно, но главным в ответе была ссылка на авторитет ЦК РКП(б), который занимался вопросом с октября 1922 г.: товарищи-де «…не знают и не могут знать, какая работа проделана по этому поводу в Цека. Я не мог на общем собрании, в присутствии беспартийных, сказать, какая работа проделана в комиссии Цека и когда она началась»[207]. Аргументация самая по себе была, однако, гениальна: «Считают, что у нас союз фактически уже существовал, союз республик, что мы теперь занимаемся только некоторым формальным исправлением некоторых формальных недочетов и [что] ничего особенного не происходит. Это не верно, товарищи: конечно, советские социалистические республики, построенные на классовом принципе диктатуры пролетариата, не могли бы не быть близкими по духу друг другу. Эта близость по духу до сих пор достигалась по линии партийных (курсив наш. – С.В.) распоряжений, партийных решений – это всем известно. Но это тонкая линия связи – неустойчивая и далеко не надежная, товарищи. Связь между республиками по линии партийной, т. е. между партийными верхушками внутри республик по линии партийной, – это связь тонкая и ненадежная, и что всего-то в партии у нас насчитывается 500 тыс. человек, а население в республике – 140 млн. То, что проделывается в порядке партийной переписки между верхушкой центровой и между верхушками республиканскими, известно лишь тесному кругу лиц из верхушки партийной, и об этом обо всем широкие массы населения ничего абсолютно не знают. Хорошо ли это? Конечно, не хорошо. Плохо ли это? Конечно, плохо и опасно вместе с тем, ибо держаться республикам в одном стане на тонкой линии надолго немыслимо. Вот почему мы от духовной связи (партийная связь именовалась бывшим семинаристом «духовной». – С.В.) по линии формальной переходим к связи формальной государственной, которая становится понятной для широких масс населения, насчитывающего 140 млн. Это целый скачок от старых форм связи к новым формам на основе государственных, советских – единственно только понятных широким массам населения»[208]. Непосредственно своим оппонентам Сталин ответил: «Ясно, что РСФСР не с неба упала, а организовалась как федерация автономных республик. Ясно, что если РСФСР вступает в состав Союза Республик, то значит вступают все ее части, которые входят в РСФСР как ее составные элементы. […] Русский ЦИК, русский Совнарком – нужно ли это нам, товарищи? Какая […] политическая необходимость – внутренняя или внешняя – требует от нас этой операции? Я не вижу никакого оправдания такого предложения, абсолютно никакого»[209].