Текст книги "За фасадом сталинской конституции. Советский парламент от Калинина до Громыко"

Перед образованием СССР в 1922 г. велась такая же дискуссия, что и перед переименованием РКП(б) в ВКП(б), которое состоится только в 1925 г. Правда, итог был совершенно противоположный: в государственном плане союзные республики (в том числе Российская) не объединились под эгидой РСФСР, а вошли в СССР, а в партийном – все национальные коммунистические партии вошли в ВКП(б). Таким образом, в партийном плане права России не были учтены никак, а в государственном – были, правда, до известной степени формально. Не зря позднее (1925) А. И. Рыков скажет в кругу руководящих работников: «Буду говорить откровенно. Без выделения партии» разграничение компетенции государственных органов СССР и РСФСР – «чепуха» (см. Приложение, документ № 3). Член коллегии Наркомата рабоче-крестьянской инспекции, заместитель наркома земледелия РСФСР А. И. Свидерский добавил на том же заседании: «Верхушки наши (товарищи, которые являются руководящими в наших советских органах) рассматривают Конституцию нашу и то положение, в котором находится РСФСР, как положение несерьезное, и что эта федерация, которая существует, существует только чисто формально» (см. Приложение, документ № 3).

27 декабря 1922 г. 10-й Всероссийский съезд Советов единодушно утвердил выработанное Президиумом ВЦИК постановление об образовании СССР. 29 декабря в Москве собралась конференция полномочных делегаций Российской Федерации, Украины, Белоруссии и Закавказской Федерации. Делегации обсудили и одобрили проекты Декларации и Договора об образовании СССР, а также порядок работы 1-го Всесоюзного съезда Советов[210].

30 декабря 1922 г. в Большом театре в Москве открылся 1-й Всесоюзный съезд Советов. На нем присутствовали 1727 делегатов от РСФСР, 364 – от УССР, 91 – от ЗСФСР и 33 – от БССР[211]. Как видим, наиболее представительная делегация была от Российской СФСР, которая больше всех потеряла в политическом плане от провозглашения союзного государства. Съезд провозгласил образование СССР. Рассмотрев проект Декларации об образовании СССР и заключенный полномочными делегациями, избранными съездами Советов РСФСР, УССР, ЗСФСР и БССР, союзный договор, съезд постановил: «1. Декларацию и союзный договор в основном утвердить. 2. Ввиду чрезвычайной важности принятой декларации и заключенного договора и желательности выслушать окончательные мнения всех, входящих в Союз, республик о тексте настоящего договора, передать декларацию и договор на дополнительное рассмотрение ЦИКов союзных республик с тем, чтобы отзывы союзных республик были представлены ЦИКу Союза ССР к ближайшей очередной сессии. 3. Поручить ближайшей очередной сессии ЦИКа Союза ССР рассмотреть полученные отзывы, утвердить текст декларации и союзного договора и немедленно ввести его в действие. 4. Поручить ЦИКу Союза ССР подготовить ко 2-му съезду Советов Союза окончательный текст декларации и союзного договора и представить его на окончательное утверждение 2-го съезда»[212].

Интересные наблюдения о формальной «природе» СССР сделал в черновике одного из своих деловых писем М. Г. Цхакая: «…Закавказская Социалистическая Федеративная Советская Республика включает в себя три основных республики, из которых Азербайджан и Грузия сами еще представляют собой федеративные республики, включающие несколько автономных и договорных республик и областей. Все они, хотя и моложе РСФСР, но создались по тому же [принципу], что и РСФСР. Так что все республики СССР, как и сам СССР, представляют в некотором смысле концентрические круги: один круг внутри другого. Причем самый большой (конечно, самый внешний) – СССР, включающий и образовывающий все остальные – и РСФСР, и ЗСФСР, и УССР, и БССР, а равно и все автономные области и республики внутри первых двух»[213].

Съезд избрал Центральный исполнительный комитет СССР в составе 171 члена и 138 кандидатов. Что характерно, РСФСР вместе с УССР сразу же ущемили в правах: было установлено пропорциональное численности населения республик представительство в едином ЦИК СССР, однако обе указанные союзные республики «добровольно» отдали часть своих мест в пользу менее населенных союзных республик[8]8
  См.: Коржихина Т. П. Советское государство и его учреждения. М., 1994. С. 111, 118; Микоян А. И. Так было. М., 1999. С. 242. Подобное же ущемление имело место в Бюджетной комиссии ЦИК СССР, от которой зависели финансы союзных республик. Так, 18 мая 1927 г., рассмотрев внесенный секретарем фракции А. С. Енукидзе вопрос «О составе Бюджетной комиссии ЦИК Союза ССР», Коммунистическая фракция Президиума ЦИК СССР постановила: «1. Подтвердить, согласно Положения, что Бюджетная комиссия ЦИК Союза ССР должна состоять только из членов и кандидатов ЦИК Союза ССР. 2. Образовать Бюджетную комиссию в составе членов ее, без кандидатов. 3. Определить состав Бюджетной комиссии в количестве 89 человек с нижеследующим распределением: от центра – 21 чел., от РСФСР – 34 чел., от УССР – 15 чел., от БССР – 4 чел., от ЗСФСР – 7 чел., от УзССР – 5 чел., от ТуркССР – 3 чел. 4. Признавая, что состав Бюджетной комиссии ЦИК Союза ССР от центра должен быть построен не по признаку представительства от союзных республик, а по персональному назначению (курсив наш. – С.В.), – состав членов Бюджетной комиссии от центра утвердить в следующем виде: 1. Н. М. Анцелович. 2. А. М. Амосов. 3. З. Беленький. 4. М. К. Ветошкин. 5. М. Ф. Владимирский. 6. П. Е. Дыбенко. 7. А. В. Иванов. 8. А. А. Коростелев. 9. П. А. Красиков. 10. С. Я. Кроль. 11. С. М. Кузнецов. 12. Ю. М. Ларин. 13. Д. З. Лебедь. 14. И. И. Лепсе. 15. Г. К. Орджоникидзе. 16. Н. И. Пахомов. 17. М. Л. Рухимович. 18. Д. Б. Рязанов. 19. А. Т. Смирнова. 20. А. Ф. Толоконцев. 21. Ю. П. Фигатнер. 5. Предложить ЦИКам союзных республик представить в недельный срок персональный состав выдвигаемых ими членов в Бюджетную комиссию» (РГАСПИ. Ф. 94. Оп. 1. Д. 84. Л. 1, 2).


[Закрыть] (29 января 1924 г. на заседании Коммунистической фракции 11-го Всероссийского съезда Советов М. И. Калинин поведал о том, что количество представителей ВЦИК в ЦИК СССР, в сравнении с предыдущим годом, уменьшится на шесть человек[214]).

На состоявшейся тут же I сессии ЦИК 1-го созыва были избраны его Президиум и четыре председателя (по числу объединившихся союзных республик, как и предложил В. И. Ленин): М. И. Калинин (РСФСР), Г. И. Петровский (УССР), Н. Н. Нариманов (ЗСФСР) и А. Г. Червяков (БССР). Президиуму поручили подготовить к следующей сессии ЦИК СССР, к апрелю 1923 г., проекты положений о наркоматах СССР, о СНК и СТО СССР, о ЦИК СССР и его членах, проекты государственного флага и герба СССР[215].

В советских биографиях трех калининских соруководителей Страны Советов совершенно не акцентируется внимание на их председательстве в ЦИК СССР[216], а на заседаниях Коммунистической фракции ЦИК СССР в отсутствие М. И. Калинина председательствовал секретарь ЦИК СССР и его коммунистической фракции А. С. Енукидзе, даже если на заседании присутствовал Г. И. Петровский[217]. Весьма вероятно, что М. И. Калинин фактически воспринимался как единственный настоящий «всесоюзный староста». Со следующей поправкой: судя по протоколу № 31 заседания Президиума ЦИК СССР от 16 октября 1924 г., у «глав» Советского Союза было некое подобие иерархии, на что указывает резолютивная часть 2-го пункта повестки дня «О порядке ведения [II] сессии» ЦИК СССР: «1. Открытие сессии ЦИК Союза ССР (совместное заседание) поручить Председателю ЦИК Союза ССР т. Калинину М. И. 2. Открытие заседания Союзного Совета поручить Председателю ЦИК Союза т. Петровскому Г. И. 3. Открытие заседания Совета Национальностей поручить Председателю ЦИК Союза ССР т. Нариманову Н. Н. 4. При дальнейших заседаниях Совета Национальностей и Союзного Совета председательствует один из Председателей ЦИК Союза ССР по очереди или же один из членов Президиума ЦИК Союза ССР. 5. Союзный Совет и Совет Национальностей на время сессии избирают секретарей из членов Президиума Союзного Совета и Совета Национальностей. 6. Докладчики по вопросам порядка дня сессии ЦИК Союза ССР назначаются общие. 7. Для заслушания докладов по вопросам порядка дня сессии Союзный Совет и Совет Национальностей устраивают совместные заседания. 8. Прения по докладам и обсуждение вопросов должно происходить отдельно на заседаниях Союзного Совета и Совета Национальностей. 9. В случае образования комиссий по тем или иным вопросам порядка дня, они избираются отдельно Союзным Советом и Советом Национальностей в количестве по усмотрению Союзного Совета и Совета Национальностей, причем заседания этих комиссий происходят раздельно»[218].

Заметим, пойдя на некоторое нарушение хронологии, что из четырех первых руководителей Страны Советов безжалостная судьба вырвала первым Н. Н. Нариманова. Его смерть, вследствие того, что середина 1920-х гг. была отмечена серией загадочных кончин партийно-государственных деятелей, также стала поводом для многочисленных темных слухов. Представляет интерес дневниковая запись М. И. Калинина, связанная с кончиной М. В. Фрунзе: «Судьба как бы мстит Союзу ССР за победу рабочих и крестьян над старым миром. В особенности много жертв за последний год – Нариманов, Мясников, Владимиров, Склянский и, наконец, смерть М. В. Фрунзе – исключительно тяжелый удар по союзу советских республик, по его Красной армии»[219]. Все, кого упомянул М. И. Калинин, за исключением скончавшегося от туберкулеза М. К. Владимирова, ушли из жизни при загадочных обстоятельствах. Нариман Нариманов вроде бы умер от сердечного приступа, но поговаривали об отравлении. Известнейший партийный работник, бывший командующий Западным фронтом А. Ф. Мясников погиб в авиационной катастрофе. Э. М. Склянский, в годы Гражданской войны правая рука Л. Д. Троцкого, утонул в Америке, и, хотя в романах Фенимора Купера можно сколько угодно читать о бурях на американских озерах, эта смерть неизбежно наводила на мысль о его ликвидации, тем более что именно через Склянского шла большая часть переписки В. И. Ленина с высшим военным руководством, в том числе огромное количество писем, записок и телеграмм Л. Д. Троцкому.

Первый камень в основание советского триллера был заложен секретарем Центрального исполнительного комитета СССР А. С. Енукидзе, который выдал на траурном заседании Президиума ЦИК СССР, посвященном памяти Н. Н. Нариманова 20 марта 1925 г.: «Товарищи, вчера, в 20 час 39 мин от разрыва сердца скоропостижно скончался Председатель ЦИК Союза ССР т. Нариманов Н. Н. […] Тов. Нариманов давно страдал болезнью сердца, и неоднократно сам покойный выражал опасения, что он может кончить совершенно внезапно. К сожалению, так и произошло. Некоторые друзья предлагали ему ряд мер, чтобы он ушел от работы, занялся своим здоровьем (курсив наш. – С.В.), но в этом отношении т. Нариманов обладал редкой скромностью. Он не хотел уходить от работы, т. к. чувствовал, что его присутствие здесь необходимо для народностей, которые в его лице видели своего ближайшего представителя. Тов. Нариманов принимал участие в работах последней сессии ЦИК Союза ССР в гор. Тифлисе и чувствовал себя настолько бодро, что нельзя было предвидеть рокового конца. Вчера, выходя из Кремля, он пошел домой пешком и на Моховой улице, недалеко от здания Манежа, ему вдруг стало плохо. Тов. Нариманов немедленно был отвезен в Кремлевскую больницу, но по дороге, не доезжая до больницы, он скончался»[220].

М. И. Калинин, высказавшийся следом за А. С. Енукидзе, выдал помимо обыкновенных банальностей нечто из ряда вон выходящее: «Мы привыкли жертвовать нашими товарищами, и я думаю, что и эта последняя жертва не уменьшит энергии и спайки между частями Союза, а наоборот – каждая новая жертва будет развивать энергию к этой спайке. Я думаю, что и деятельность, и сама смерть (курсив наш. – С.В.) т. Нариманова повлекут к дальнейшему усилению и укреплению Союза и спайке всех его федеральных частей»[221].

9 апреля 1925 г. А. С. Енукидзе направил «тов. Мехлис[у][222]», а в копии А. А. Андрееву и В. М. Молотову (это к вопросу о том, кто курировал ЦИК СССР в ЦК РКП) следующее письмо: «Все секретные и партийные документы (здесь и далее в цитате подчеркнуто красными чернилами, предположительно Л. З. Мехлисом. – С.В.) у покойного т. Нариманова хранились вместе со всякими бумагами и книгами и были вполне доступны для всех для обозрения. По моему поручению, специальная комиссия во главе с т. Кутузовым изъяла все документы и доставила в Презид[иум] ЦИКа. Я поручил нашему Секретному отделу составить опись всем парт[ийным] и секретн[ым] документам, привести в порядок, и в таком виде направляю к Вам. Прошу сообщить об этом т. Сталину. С тов[арищеским] прив[етом], А. Енукидзе»[223]. Жаль только, что ни в РГАСПИ, ни в Архиве Президента РФ до сих пор не выявлено ничего подобного о судьбе бумаг Я. М. Свердлова, которых не оказалось в его сейфе…

Место РСФСР в Советском Союзе было точно охарактеризовано А. С. Енукидзе (1924): «Русская часть РСФСР, хотя и не составляет отдельной великорусской республики (! – С.В.), но на 1-м съезде [Советов] Союза ССР было решено наравне с прочими республиками послать туда пять своих представителей. Как известно, Совет Национальностей составляет одну из двух частей Союзного ЦИК наряду с Союзным Советом. Там, по настоящему подсчету по числу республик и областей, во всем ЦИК будет 103 представителя, причем из них 5 человек от великорусской части РСФСР»[224]. Как видим, негусто…

В начале 1923 г. конструировались союзные государственные органы. 10 января 1923 г. состоялось первое заседание Президиума ЦИК СССР в составе М. И. Калинина, А. С. Енукидзе, В. А. Аванесова, Д. И. Курского, В. П. Ногина, Я. Э. Рудзутака, А. И. Рыкова, П. Г. Смидовича, А. П. Смирнова, Т. В. Сапронова, С. М. Тер-Габриэляна, А. Г. Червякова, В. Г. Яковенко и М. П. Томского. Курсивом выделены те большевики, которые вошли и во ВЦИК, и в ЦИК СССР. Как мы видим, таких в союзном ЦИК – большинство. Президиум ЦИК СССР образовал Бюджетную комиссию, в которую вошли: Я. Э. Рудзутак (председатель), М. И. Рогов, В. М. Смирнов, М. К. Владимиров, Г. Л. Пятаков, М. В. Фрунзе, П. Г. Мдивани, Б. П. Позерн, А. Г. Червяков, Е. А. Преображенский, Л. М. Хинчук, В. В. Шмидт, А. Г. Правдин, В. П. Ногин, [Ф.Н.] Матвеев, М. А. Тер-Егиазарианц, И. И. Лепсе, А. И. Свидерский, С. М. Тер-Габриэлян[225]. Судя по представительному составу Бюджетной комиссии, предполагалось установление контроля за расходованием средств, т. е. за деятельностью Совнаркома. Для ускорения процесса комиссии поручалось не позднее 10 февраля выработать и представить в Президиум ЦИК СССР положение о Бюджетной комиссии и порядок рассмотрения бюджета[226]. Следует заметить тут же, что изменения состава Бюджетной комиссии ЦИК СССР, и тем более, когда речь шла о председателе и зампреде комиссии, согласовывались с Политбюро ЦК РКП(б) 227. На том же заседании, на основании постановления 1-й сессии союзного ЦИК, Президиум ЦИК СССР образовал «Комиссию по выработке Положения о Центральном исполнительном комитете и о членах ЦИКа», кадровую основу которой составили члены Президиума ВЦИК – Т. В. Сапронов, Д. И. Курский, В. А. Аванесов, А. С. Енукидзе (помимо них в комиссию вошли С. М. Тер-Габриэлян, Н. В. Крыленко[228] и Ф. Кон). Созыв комиссии возлагался на А. С. Енукидзе[229]. Сроком окончания работ комиссии также ставилось 10 февраля 1923 г.[230]

Однако большевистское руководство не было бы большевистским руководством, если бы отпустило вожжи и позволило решить все вопросы советской комиссии. Одновременно Пленум ЦК РКП(б) образовал собственную Конституционную комиссию – под председательством И. В. Сталина[231], на что не было принято обращать внимание в советской историографии[232].

8 февраля 1923 г. Политбюро ЦК РКП(б) обсудило письмо И. В. Сталина о Конституции СССР и решило: «Впредь до окончательного решения общего вопроса о равном представительстве национальностей поручить т. Сталину разработать свой проект более детально»[233].

Многие вопросы приходилось решать в ходе частных переговоров наиболее авторитетным деятелям ЦИКов. Ю. Липский написал в письме из Москвы 4 апреля 1923 г. одному из председателей ЦИК Закавказской СФСР М. Г. Цхакая: «Очень сожалею, что до Вашего отъезда не успел Вас повидать. Было несколько вопросов, которые хотелось бы совместно с Вами обсудить. Один из таких вопросов – о Представительстве Закавказской Республики здесь. Тов. Карахан телеграфировал об этом т. Орахелашвили и т. Мясникову. К нам обращаются из ВЦИК и НКФ по целому ряду практических вопросов, которые мыслимо разрешить лишь авторитетному товарищу, находящемуся в курсе закавказских дел и имеющему соответствующие полномочия. В свое время я вел беседу по этому вопросу с т. Тер-Габриэляном, который мне сообщил, что т. Орджоникидзе и т. Мясников склонны были дать ему такие полномочия. Это в значительной степени упростило бы решение этого вопроса. Если Вы, со своей стороны, поделились бы с нами Вашими соображениями на этот счет и продвинули бы решение этого вопроса, Вы оказали бы нам большую услугу. В бытность Вашу здесь во всех затруднениях мы обращались к Вам, ибо рассматривали Вас как объединяющего все Закавказские Республики»[234].

Принятие ряда положений первой союзной Конституции, в частности по конструкции высшего государственного органа «власти» СССР, было предрешено на XII съезде РКП(б) (17–25 апреля 1923 г.). И. В. Сталин в своем знаменитом докладе на заседании верховного органа партии «Национальные моменты в партийном и государственном строительстве» заявил в частности[235]: «Второе средство, могущее облегчить нам дело безболезненного изживания наследия, полученного от царизма и от буржуазии, – это такая конструкция комиссариатов в Союзе Республик, которая бы дала возможность, по крайней мере, основным национальностям иметь своих людей в составе коллегий и которая создала бы такую обстановку, когда нужды и потребности отдельных республик безусловно удовлетворялись бы. Третье средство: необходимо, чтобы в составе наших высших органов был такой орган, который служил бы отражением нужд и потребностей всех без исключения республик и национальностей. […] Если бы мы могли в составе союзного ЦИКа учредить две равноправные палаты, из которых первая выбиралась бы на союзном съезде Советов, независимо от национальностей, а вторая палата выбиралась бы республиками и областями (республики поровну и национальные области тоже поровну) и утверждалась бы тем же съездом Советов Союза Республик, я думаю, что мы тогда имели бы в составе наших верховных учреждений отражение не только классовых интересов всех без исключения пролетарских. Есть возражение, что это усложнит всю систему управления, что это нагромоздит новые органы. Это верно. До сих пор был у нас ЦИК РСФСР, потом создали ЦИК Союза, теперь ЦИК Союза придется, кажется, раскалывать на две части. Ничего не поделаешь. Я […] думаю, что съезд должен принять учреждение специального органа – второй палаты в состав ЦИКа Союза как органа абсолютно необходимого»[236].

В резолюции «По национальному вопросу» XII съезд «рекомендовал» (в смысле предписал) членам РКП(б) добиться в качестве практических мер того, чтобы: «а) при построении центральных органов Союза было обеспечено равенство прав и обязанностей отдельных республик как во взаимных между ними отношениях, так и в отношении центральной власти Союза; б) в системе высших органов Союза был учрежден специальный орган представительства всех без исключения национальных республик и национальных областей на началах равенства, с возможным учетом представительства всех национальностей, входящих в состав этих республик; в) исполнительные органы Союза были сконструированы на началах, обеспечивающих реальное участие в них представителей республик и удовлетворение нужд и потребностей народов Союза; г) были предоставлены республикам достаточно широкие финансовые и, в частности, бюджетные права, обеспечивающие возможность проявления их собственной государственно-административной, культурной и хозяйственной инициативы; д) органы национальных республик и областей строились по преимуществу из людей местных, знающих язык, быт, нравы и обычаи соответствующих народов…»[237] Заметим здесь же, в нарушение хронологии, что, по авторитетному утверждению редактора сборника документов «Первая Конституция СССР» А. Я. Вышинского, руководящие указания И. В. Сталина, одобренные верховным органом большевистской партии, были развиты в решениях 4-го совещания ЦК РКП(б) с ответственными работниками национальных республик и областей (9—12 июня 1923 г.). Решения совещания содержали ряд директивных указаний по вопросу о конструкции и полномочиях высших органов власти СССР, о порядке образования Совета национальностей – второй палаты ЦИК, о полном равноправии палат, о способах разрешения спорных вопросов между палатами, о порядке выборов Президиума ЦИК и т. п.[238] Дополним Вышинского: гарантии товарищам из национальных республик о том, что обещанная XII съездом борьба «с великодержавным шовинизмом» будет «проведена достаточно серьезно»[239], дал от имени ЦК РКП(б) Г. Е. Зиновьев.

27 апреля 1923 г. Президиум ЦИК СССР решил создать новую Конституционную комиссию в составе 25 человек из представителей всех союзных республик[240]. И это в условиях, когда уже вовсю работала сталинская комиссия ЦК РКП(б). Высшее советское руководство при выработке государственных основ СССР попыталось отстоять свои интересы, однако высшее большевистское руководство сделало все, чтобы помешать высшему советскому законотворчеству.

24 мая, заслушав А. С. Енукидзе, Политбюро ЦК РКП(б) постановило: «1. Назначить сессию ЦИК СССР на 5 июля. 2. Принять предложенный Президиумом ЦИК СССР порядок дня сессии (см. приложение). 3. Созвать Комиссию ЦК по выработке практических предложений о СССР на 4 июня, поручив Секретариату [ЦК] созвать к этому времени всех членов Комиссии. Расширенную комиссию ЦИК СССР по выработке Конституции созвать 8 июня». Политбюро изменило состав Комиссии ЦИК СССР по выработке Конституции СССР, заменив А. А. Андреева, А. Г. Белобородова и В. П. Ногина К. Г. Мухтаровым, М. Д. Халиковым, С. М. Мендешевым и С. Г. Саид-Галиевым. Следует обратить внимание, что в первоначальном составе в подавляющем большинстве представители русской и еврейской национальностей и только один мусульманин. В расширенную Комиссию, как следует из первого приложения к протоколу, Президиума ЦИК СССР в итоге вошло 25 человек: 14 от РСФСР (М. И. Калинин, И. В. Сталин, Л. Б. Каменев, Т. В. Сапронов, Я. Э. Рудзутак, А. И. Рыков, А. С. Енукидзе, А. Д. Цюрупа, Д. И. Курский, Г. К. Мухтаров, М. Д. Халиков, С. М. Мендешев, С. Г. Саид-Галиев, И. Хыдыралиев), 5 от Украинской ССР (Х. Г. Раковский, Д. З. Мануильский, М. В. Фрунзе, Г. Л. Пятаков, Н. П. Скрыпник), 3 от ЗСФСР (Н. Н. Нариманов, Б. Г. Мдивани, С. М. Тер-Габриэлян) и 3 от Белорусской ССР (А. Г. Червяков, А. Х. Гетнер, В. А. Нодель)[241]. Борьба с т. н. великодержавным шовинизмом велась по полной программе, что создавало предпосылки для безвластия собственно российского руководства и еще большего ослабления высших государственных органов, и, главным образом, ЦИК СССР и ВЦИК.

Порядок дня II сессии ЦИК СССР был определен следующий: 1. Конституция Союза Советских Социалистических Республик. 2. Положение о Центральном исполнительном комитете Союза Сов[етских] Соц[иалистических] Республик. 3. Положение о Совете народных комиссаров и Совете труда и обороны Союза Сов[етских] Соц[иалистических] Республик. 4. Общее положение о народных комиссариатах Союза Сов[етских] Соц[иалистических] Республик. 5. Положение об отдельных народных комиссариатах Союза Сов[етских] Соц[иалистических] Республик: а) Народном комиссариате по военным и морским делам; б) Народном комиссариате иностранных дел; в) Народном комиссариате путей сообщения; г) Народном комиссариате внешней торговли; д) Народном комиссариате почт и телеграфов; е) Высшем совете народного хозяйства; ж) Народном комиссариате продовольствия; з) Народном комиссариате финансов; и) Народном комиссариате труда; к) Народном комиссариате Раб[оче]-крестьянской инспекции. 6. Выборы Председателя Совета народных комиссаров и его заместителей; 7. Выборы Председателя Совета труда и обороны и его заместителей. 8. Выборы народных комиссаров. 9. Текущие дела»[242].

4 июня И. В. Сталин сделал на заседании Политбюро ЦК РКП(б) доклад от имени Секретариата ЦК «О совещании по нац[иональному] вопросу»[243]. Казалось бы, начало было вполне логичным: «Одной из коренных задач партии является выращивание и развитие из пролетарских и полупролетарских элементов местного населения молодых коммунистических организаций национальных республик и областей, всемерное содействие этим организациям стать на ноги (так в тексте, следует – в их становлении. – С.В.), получить действительно коммунистическое воспитание, сплотить хотя бы немногочисленные вначале, но подлинно интернационалистские коммунистические кадры. Лишь тогда советская власть будет крепка в республиках и областях, когда там упрочатся действительно серьезные коммунистические организации»[244].

Однако тут же выяснялось, что Сталин остался верен своим февральским, соглашательским, взглядам 1917 г. Основным тезисом можно считать следующий: «Но сами коммунисты в республиках и областях должны помнить, что обстановка у них уже в силу иного социального населения сильно отличается от обстановки в промышленных центрах Союза Республик, что поэтому на окраинах необходимо зачастую применять иные методы работы. В частности здесь, стремясь завоевать поддержку трудящихся масс местного населения, необходимо в большей мере, чем в центральных районах, идти навстречу элементам, являющимся революционно-демократическими или даже просто лояльными в отношении к советской власти. Роль местной интеллигенции в республиках и областях во многих отношениях иная, чем роль интеллигенции центральных районов Союза Республик. Окраины настолько бедны местными интеллигентными работниками, что каждый из них должен быть привлекаем на сторону советской власти всеми силами. Коммунист на окраинах должен помнить: я – коммунист, поэтому я должен, действуя применительно к данной среде, идти на уступки тем местным национальным элементам, которые хотят и могут лояльно работать в рамках советской системы. Это не исключает, а предполагает систематическую идейную борьбу за принципы марксизма и за подлинный интернационализм против уклона к национализму. Только таким образом можно будет изживать успешно местный национализм и перевести на сторону советской власти широкие слои местного населения»[245]. За этим «архитактом национальным», если по В. И. Ленину, и словесами о «подлинном интернационализме» собравшиеся, судя по резолюции, в очередной раз разглядели последовательный идейный меньшевизм И. В. Сталина, который тот умело скрывал хлесткими выражениями со времен возвращения В. И. Ленина в Россию в апреле 1917 г. Как это ни «парадоксально», ПБ, приняв проект за основу «общей линии партработы по национальному вопросу», специально оговорило: «Проект не связывает членов Комиссии ЦК по выработке практических предложений о СССР при рассмотрении вопросов о Конституции»[246]. Нам необходимо упомянуть данный проект, в том числе и потому, что в нем разработана идея о двухпалатном парламенте[247].

Как установил сотрудник Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС М. В. Кабанов, когда «…в 1923—[19] 24 гг. обсуждалась Конституция Советского Союза, там было два вопроса о подданстве = о гражданстве (интересный знак равенства. – С.В.). Раковский предложил установить гражданство республиканское, например, “гражданин Украинской республики”, “гражданин Белорусской республики” и т. п. А Михаил Иванович говорил: “Нет, нельзя так; нужно, чтобы был «Гражданин Советского Союза»!” Представим себе, что наш гражданин провинился в чем-нибудь где-нибудь в Америке (у всесоюзного старосты было богатое воображение. – С.В.), будет нуждаться в защите. Мы связаны взаимоотношениями с Америкой, а, скажем, Украинская республика не связана – мы можем защитить этого гражданина, а Украинской республике сделать это трудней»[248]. Вот так, послушались бы Х. Г. Раковского, и не было бы стихотворения В. В. Маяковского о советском паспорте…

26 июня 1923 г. секретарь ЦИК СССР А. С. Енукидзе направил следующее послание «членам Комиссии ЦК по руководству сессией ЦИК Союза ССР» Н. И. Бухарину, Г. Е. Зиновьеву, Л. Б. Каменеву, В. М. Молотову, Н. Н. Нариманову, Х. Г. Раковскому, Г. Я. Сокольникову, М. П. Томскому, И. В. Сталину и М. В. Фрунзе, а также М. И. Калинину: «Ввиду принятия проекта Основного закона (Конституции) Союза ССР, включающего в себе все существенно основное о Президиуме [ЦИК СССР] и СНК Союза ССР, а также 10 наркоматах Союза, Верховном суде и ОГПУ, которые могут по принятии этой Конституции сессией ЦИКа фунционировать как органы власти, в предстоящую II сессию ЦИКа Союза отдельных положений о ЦИКе, СНК и наркоматах Союза ССР не будет внесено. Вместо этого будет внесено на сессию для принятия следующее постановление:

“Вторая сессия ЦИКа Союза ССР поручает Президиуму ЦИКа Союза ССР подготовить проекты Положений о ЦИКе, СНК и наркоматах Союза ССР, а также проект Положения о бюджетных правах Союза ССР и союзных республик для внесения их на ближайшую сессию ЦИКа Союза ССР”.

В связи с этим порядок дня, утвержденный Политбюро 24 мая, изменяется следующим образом: […] 1. Основной закон (Конституция) Союза Советских Социалистических республик. 2. Выборы Председателя Совета народных комиссаров Союза Сов[етских] Соц[иалистических] Республик. 3. Выборы заместителей Председателя Совета народных комиссаров Союза Сов[етских] Соц[иалистических] Республик. 4. Выборы народных комиссаров Союза Сов[етских] Соц[иалистических] Республик. 5. Текущие дела.

Прошу дать на это Ваше согласие, чтобы я имел возможность опубликовать порядок дня сессии и время ее созыва»[249].

13 июля, как водится, после всех необходимых «предрешений» в партийных органах, Президиум ЦИК СССР рассмотрел вопрос «Выборы Комиссии по выработке Положений о ЦИКе, СНК, общего Положения о наркоматах и Положений об отдельных наркоматах Союза ССР». Постановил: «Образовать Комиссию Президиума ЦИК Союза ССР по выработке Положений о ЦИКе, СНК, общего Положения о наркоматах и Положений об отдельных наркоматах Союза ССР в следующем составе тт.: 1) Калинин, 2) Нариманов, 3) Червяков, 4) Сапронов, 5) Енукидзе, 6) Курский, 7) Аванесов, 8) Белобородов, 9) Пятаков, 10) Тер-Габриэлян. Поручить комиссии имеющиеся проекты положений пересмотреть и разослать соответствующим наркоматам для дачи по ним своих заключений или внесения изменений и поправок, согласно Конституции Союза ССР. Поручить комиссии готовые проекты положений представить Президиуму ЦИК Союза ССР на утверждение не позднее 15 августа 1923 года»[250].

Помимо Бюджетной комиссии ЦИК СССР на постоянной основе была создана и Юридическая – в составе наркома иностранных дел Г. В. Чичерина и заместителей наркома М. М. Литвинова и Х. Г. Раковского, наркома по военным и морским делам Л. Д. Троцкого и заместителя наркома Э. М. Склянского, наркома внешней торговли Л. Б. Красина и заместителя наркома М. И. Фрумкина, наркома путей сообщения Ф. Э. Дзержинского и заместителей наркома Л. П. Серебрякова и И. Н. Борисова (замнаркома по технической части), наркома почт и телеграфов И. Н. Смирнова и заместителя наркома В. С. Довгалевского, наркома рабоче-крестьянской инспекции В. В. Куйбышева и заместителя наркома В. А. Аванесова, от ВСНХ А. И. Рыкова и Г. Л. Пятакова, наркома финансов Г. Я. Сокольникова и заместителя наркома М. К. Владимирова, наркома труда В. В. Шмидта, наркома продовольствия Н. П. Брюханова и заместителя наркома И. С. Лобачева[251].

Проект Конституции СССР, представленный Конституционной комиссией ЦИК СССР, полностью одобрили прошедшие в июне – июле 1923 г. сессии ЦИКов РСФСР, УССР, БССР и республик Закавказья[252].

Как установила Т. П. Коржихина, сводный цековско-парламентский проект Конституции СССР был разработан в середине июня 1923 г., затем одобрен Пленумом ЦК РКП(б), рассмотрен и одобрен высшими органами государственной власти союзных республик[253]. 6 июля 1923 г. ЦИК СССР 1-го созыва на своей II сессии единогласно утвердил и ввел в действие первую Конституцию СССР. Постановление сессии гласило: «Основной закон (Конституцию) Союза Советских Социалистических Республик утвердить и немедленно ввести в действие. 2. Принятый настоящей сессией ЦИКа Союза ССР текст Основного закона (Конституции) Союза ССР внести на окончательное утверждение 2-го съезда Советов Союза ССР»[254].