Текст книги "Франция. Полная история"

По мнению историков, это была самая грубая ошибка за весь период министерства Мазарини. Известие об этом моментально спровоцировало новые восстания и привело лишь к еще большему сплочению врагов кардинала.

6 февраля 1651 года Мазарини, переодетый в костюм простого дворянина, опять бежал из Парижа, а вскоре ему даже пришлось покинуть французскую территорию и обосноваться в Германии, в городке Брюле, около Кёльна. На некоторое время принц де Конде и его приверженцы стали хозяевами положения в столице.

Но, даже находясь в изгнании, Мазарини постоянно переписывался с королевой, и быстро взрослевший король Людовик XIV постоянно находился под его влиянием. Говорили, что искусный дипломат и мастер интриги Мазарини так же руководил делами из Кёльна, как и из Лувра.

21 октября молодой король торжественно въехал в Париж, и это событие считается концом Фронды.

В 1653 году Мазарини, ставший еще сильнее, чем прежде, тоже возвратился в Париж, где уже до самой своей кончины занимал пост первого министра.

Франции эта гражданская война стоила очень дорого. Внешняя торговля страны была дезорганизована, ее флот – фактически уничтожен. В ряде департаментов, где особенно свирепствовали голод и эпидемии, население значительно сократилось, а рождаемость упала.

Многие из этих проблем были решены еще при жизни Мазарини. Он сделал политические выводы из событий периода Фронды. Он пришел к выводу, что в государственных интересах необходимо удовлетворить некоторые требования оппозиции, к которым, прежде всего, следовало отнести осуждение произвола сборщиков налогов, облегчение положения крестьян в деревне, и с этой целью увеличение налогов с промышленников и торговцев, отмену продажи должностей, создание Государственного совета, в котором были бы представлены все сословия французского общества и т. д.

И все же, как отмечают многие его биографы, кардинал уделял основное внимание не столько внутренней, сколько внешней политике страны. Именно дипломатия была его любимым занятием. Мазарини в совершенстве владел искусством переговоров, но при этом он предпочитал тишь кабинетов и избегал показываться на публике. Для публичного политика – это, конечно, большой минус. Безусловно, очень многие личные качества кардинала позволяли ему последовательно проводить в жизнь программу кардинала де Ришелье. Но при этом этот «ловкий пройдоха» (определение папы Урбана VIII) не пользовался популярностью у французов, которые легко прощали «своему» Ришелье то, что и не думали прощать «коварному итальянцу».

Среди дипломатических побед Мазарини следует особо отметить Пиренейский мир 1659 года, завершивший войну между Францией и Испанией. И по этому договору французская территория значительно расширилась, хотя французы вернули Испании захваченные ими в ходе военных действий районы Каталонии, Франш-Конте и крепости в Нидерландах. К Франции отошли часть Фландрии с несколькими крепостями, основная территория графства Артуа, графство Руссильон. Новая франко-испанская граница стала теперь проходить по Пиренеям. Испанцы отказались от притязаний на захваченные французами Эльзас и Брейзах на правом берегу Рейна, подтвердили права Людовика XIV на королевство Наварру. В ответ на это Мазарини подписался под обязательством не оказывать помощи Португалии, находившейся в то время в состоянии войны с Испанией.

Особенность Пиренейского мира состояла еще и в том, что он предусматривал брак Людовика XIV с испанской инфантой Марией-Терезией, дочерью короля Филиппа IV из династии Габсбургов.

В 1660 году Мазарини исполнилось 58 лет, и после стольких потрясений, стольких забот и усилий здоровье его пошатнулось. Поэтому он все чаще проводил время в своих покоях, среди изумительных ковров, картин лучших мастеров и коллекции редких книг.

Дворец его был полон сокровищ, собранных за долгие годы, и искусство теперь стало его единственной страстью. Мазарини коллекционировал книги и старинные рукописи, любил музыку и театр. Он открыл академию художеств, устроил итальянскую оперу.

В начале 1661 года Мазарини обессилел настолько, что вынужден был покинуть Париж. 7 февраля его перевезли в пригородный Венсеннский замок. А 9 марта 1661 года Мазарини не стало.

Все свое громадное состояние он завещал Людовику XIV, но тот не согласился его принять. Зато он получил от Мазарини спокойную и могущественную Францию, вступившую в эпоху бурного расцвета. Пиренейский мир с Испанией и военный союз с Англией утвердили политическую гегемонию Франции на континенте. Могущество Австрии было подорвано. Благодаря Мазарини, у Франции в Европе больше не было соперников, с которыми следовало бы считаться; французский двор стал самым блестящим в Европе; французского короля все боялись, а французский язык сделался официальным языком международной дипломатии.

Людовик XIV – король-солнце

Король Людовик XIV де Бурбон, известный также как «король-солнце», родился в воскресенье, 5 сентября 1638 года, в новом дворце Сен-Жермен-ан-Лэ.

Оставив в стороне всевозможные споры на эту тему, скажем, что его родителями были Людовик XIII и Анна Австрийская. Поскольку брак Людовика XIII с прекрасной испанкой был на протяжении 22 лет бездетным, рождение этого ребенка современники восприняли как дар небес, и ему словно на роду было написано стать баловнем судьбы. Простой народ, которому, в отличие от историков, недосуг было вдаваться в детали этого события, увидел в счастливом рождении знак Божьей милости и называл новорожденного дофина «Богоданным» (Louis-Dieudonné).

Мы располагаем очень скудной информацией о раннем детстве наследника престола. Едва ли он помнил своего отца, Людовика XIII, которого потерял в пятилетнем возрасте.

После смерти отца Людовик XIV вступил на престол малолетним ребенком, и управление государством перешло в руки его матери и преемника кардинала де Ришелье Джулио Мазарини, которому Анна Австрийская передала верховный надзор за воспитанием молодого короля. При этом вдовствующая королева лишь только считалась правительницей Франции, но фактически всеми делами, как уже говорилось, ведал ее фаворит Мазарини.

Согласно закону, французские короли провозглашались совершеннолетними в 13 лет. В случае с Людовиком официальная церемония состоялась 7 сентября 1651 года, во время заседания Парижского парламента, в котором принимали участие придворные и многочисленные высокие гости. В коротком выступлении юный король сказал:

– Господа, я пришел в парламент, чтобы заявить вам, что я, по закону моего государства, сам и в свои руки беру правление. Я надеюсь на милость Божью, на то, что я буду это делать со страхом Божьим и по справедливости.

Франция в те времена вела измотавшую всех войну с Испанией, и примирение между королевскими домами Бурбонов и испанских Габсбургов должно было увенчаться браком Людовика XIV с испанской инфантой Марией-Терезией Австрийской, дочерью короля Испании Филиппа IV. Как говорится, «во благо Господа и в интересах королевства».

Заключение этого брака происходило на испанской стороне 3 июня 1660 года и через несколько дней на французской территории в Сен-Жан-де-Лис. 26 августа состоялся торжественный въезд новобрачных в Париж.

Отметим, что этот брак оказался последним деянием всесильного кардинала Мазарини, и после этого Людовик приступил к самостоятельному управлению государством.

Очень немногие в то время были знакомы с настоящим характером Людовика. Этот юный король, которому исполнилось только 22 года, до той поры обращал на себя внимание лишь склонностью к щегольству и любовными интригами. Всем казалось, что он создан исключительно для праздности и удовольствий. Но потребовалось совсем немного времени, чтобы убедиться в обратном. В детстве Людовик получил неважное образование – его едва научили читать и писать. Однако от природы он был одарен здравым смыслом, прекрасной способностью вникать в суть вещей и твердой решимостью поддерживать свое королевское достоинство. По словам тогдашнего венецианского посланника, «сама природа постаралась сделать Людовика XIV таким человеком, которому суждено было по его личным качествам стать королем нации»[104]104
  Скляренко В. М. и др. Загадки истории. Монархи-долгожители. Харьков, 2011. С. 116.


[Закрыть].

Людовик XIV был очень хорош собой. Во всех его телодвижениях проглядывало нечто мужественное или геройское. К тому же он обладал очень важным для короля умением выражаться кратко, но четко и ясно, то есть говорить не более и не менее того, что было нужно именно в данный момент.

У короля была великолепная память. В общении с придворными, министрами и дипломатами он выглядел всегда очень сдержанным и демонстрировал удивительную вежливость, в которой в зависимости от ранга, возраста и заслуг его визави различалось множество оттенков.

Правил Людовик XIV с необычным профессионализмом. Для него личная слава была тесно связана с благополучием государства. Но интересы государства всегда были выше интересов короля.

Тех, кто желал царствовать без труда, Людовик XIV нещадно уничтожал. В частности, в 1661 году он приказал арестовать самого влиятельного финансиста Франции Николя Фуке (подробнее об этом ниже), а на его место назначил генеральным контролером финансов Жана-Батиста Кольбера.

Вообще следует отметить, что Людовик XIV обладал настоящим даром подбирать себе талантливых и способных сотрудников. При этом он любил говорить:

– Каждый раз, когда я даю кому-нибудь хорошую должность, я создаю девяносто девять недовольных и одного неблагодарного.

Но в случае с Кольбером этот один стоил тысячи недовольных.

Ни при одном прежнем правителе Франция не вела такого количества широкомасштабных завоевательных войн, как при Людовике XIV. В 1667 году, после того, как умер испанский король Филипп IV, а Людовик объявил претензии на часть испанского наследства и попытался завоевать Бельгию, французская армия овладела Армантьером, Шарлеруа, Бергом, Фюрном и всей южной частью приморской Фландрии. Осажденный Лилль сдался в августе. Людовик XIV показал в этой войне личную храбрость и всех воодушевлял своим присутствием.

Чтобы остановить наступательное движение французов, Нидерланды в 1668 году объединились с Швецией и Англией. В ответ Людовик двинул войска в Бургундию и Франш-Конте. Закончилось все заключением 2 мая 1668 года Аахенского мира, однако этот мир стал лишь небольшой передышкой перед большой войной с Нидерландами.

Она началась в июне 1672 года с внезапного вторжения французских войск. Чтобы остановить нашествие врага, правитель Нидерландов Вильгельм Оранский приказал открыть шлюзы плотин и залил всю страну водой. Вскоре на сторону Нидерландов встали император Священной Римской империи Леопольд I, протестантские немецкие князья, король Датский и король Испанский. Эта коалиция получила название Великого Союза.

Военные действия велись частью в Бельгии, частью на берегах Рейна. В 1673 году французы взяли Маастрихт (при осаде этого города, между прочим, погиб не литературный, а настоящий д’Артаньян), в 1674 году полностью овладели Франш-Конте.

Маршал Анри де Ла Тур д’Овернь, виконт де Тюренн, командовавший французской армией, одержал победы при Зинцхейме и Турнхейме и захватил весь Эльзас.

В последующие годы успехи французов продолжились. Были взяты Конде, Валансьенн, Бушен и Комбре. В то же самое время французский флот одержал несколько побед над испанцами и стал господствовать на Средиземном море.

Однако, как это обычно и бывает, продолжение войны оказалось очень разорительно для Франции. Дошедшее до крайней нищеты население начало поднимать восстания против чрезмерных налогов.

В результате в 1678 году было подписано Нимвегенское мирное соглашение, согласно которому Франш-Конте, Кассель, Ипр, Камбре, Бушень и некоторые другие города Бельгии, а также Эльзас и Лотарингия остались за Францией.

Этот мир знаменовал собой апогей могущества Людовика XIV. Его армия была самой многочисленной, лучше всего организованной и руководимой. Его дипломатия господствовала над всеми европейскими дворами. Французская нация своими достижениями в искусстве и науках, в промышленности и торговле достигла невиданных высот. Версальский двор (а это именно Людовик XIV перенес королевскую резиденцию в Версаль) стал предметом зависти почти всех государей, старавшихся подражать «королю-солнцу». По сути, Версаль в то время стал центром всей великосветской жизни Европы.

Даже наиболее известный мемуарист того времени герцог де Сен-Симон, весьма враждебно относившийся к королю, не мог отрицать ту важную роль, которую сыграл Людовик XIV. Он признавал, что Людовик хорошо владел «ремеслом короля».

Конечно, личность Людовика XIV не стоит мифологизировать. Да, он развил в себе дисциплину поведения, соизмеряя свои желания со здравым смыслом. Но в основе его действий лежал самодержавный эгоизм, замаскированный неким природным артистизмом, который придавал господству столь изысканные формы, что абсолютная власть казалась не такой уж и нетерпимой. По сути, врожденное трудолюбие короля служило прикрытием для самого беззастенчивого себялюбия. И действительно, ни один французский король до этого не отличался такой чудовищной гордостью и эгоизмом, ни один европейский монарх так явно не превозносил себя над окружающими, как это делал Людовик XIV.

Этот культ «короля-солнца» неминуемо должен был привести к постепенному упадку монархии.

Что касается личной жизни Людовика XIV, то она протекала весьма бурно. Его связь с Луизой де Лавальер продолжалась с 1661 по 1667 год. За это время фаворитка родила королю четверых детей, из которых выжили двое: дочь, появившаяся на свет в 1666 году, стала мадемуазель де Блуа и вышла замуж за принца де Конти, а сын (он был на год младше) стал графом де Вермандуа.

После нее новым увлечением короля стала маркиза де Монтеспан, которая и по внешности, и по характеру была полной противоположностью Луизе де Лавальер.

Связь короля с маркизой де Монтеспан продолжалась шестнадцать лет, и она, по сути, была некоронованной королевой Франции. И «король-солнце» узаконил шестерых бастардов от мадам де Монтеспан.

Потом у короля была мадам де Ментенон, состоявшая до этого гувернанткой при его побочных детях.

Но не будем забывать, что у короля была еще и жена, королева Мария-Терезия, и она в период с 1661 по 1672 год. тоже подарила ему шестерых детей (трех мальчиков и трех девочек), из которых трое умерли, не прожив и года, а двое – в возрасте до пяти лет.

В 1683 году королева умерла. Ей было всего 53 года, и в начале болезни она испытывала лишь легкое недомогание. Но медицины в те времена практически не было, и первый врач короля приказал пустить больной кровь. Один из его помощников предупредил, что это может быть опасным, но «светило» настояло на своем. Через несколько часов после этого кровопускания Мария-Терезия скончалась.

Людовик XIV был потрясен смертью жены. В это трудно поверить, но он любил ее, да и она всегда вполне лояльно относилась к фавориткам мужа. После смерти Марии-Терезии что-то надломилось в сознании короля: он вдруг преисполнился религиозного страха и стал панически бояться небесного наказания за земные грехи. Изменилась и обстановка в Версале: придворные стали вести себя более сдержанно и осторожно. Впрочем, нравы остались прежними, просто, опасаясь недовольства короля, все стали трусливо скрывать то, что еще совсем недавно демонстрировалось открыто и нагло.

Все возрастающая набожность короля нашла активную поддержку со стороны маркизы де Ментенон, и в том же 1683 году Людовик XIV соединился с ней тайным браком. Бракосочетание состоялось в небольшой часовне в Версале. На скромной церемонии присутствовали лишь военный министр маркиз де Лувуа, архиепископ де Шамваллон и первый лакей его величества Бонтан.

Вскоре для маркизы де Ментенон отвели комнаты в Версальском дворце прямо напротив апартаментов короля. С этого момента она приобрела безграничное влияние на короля. Она не просто давала ему советы, как раньше, теперь она руководила им. Это выглядит невероятно, но это факт, и историк Мариус Топен по этому поводу пишет: «Мадам де Ментенон была женщиной не только суровой и жесткой: все в ней подчинялось приличиям и расчету. Ее набожность была не пылкой, порывистой, как у Лавальер, а сдержанной, обдуманной. Ее щепетильность всегда была выгодной для ее материальных интересов. Не лживая, но очень осторожная; не вероломная, но всегда готовая если не пожертвовать друзьями, то, по крайней мере, покинуть их; скорее создающая видимость добра, чем творящая добро. Без воображения, без иллюзий, эта женщина превосходила других скорее рассудком, чем сердцем. Она была вооружена против всех соблазнов. Страх скомпрометировать свое доброе имя защищал ее от всех опасностей»[105]105
  Topin, Marius. L’homme au masque de fer. Paris, 1870. P. 252–253.


[Закрыть].

Герцог де Сен-Симон, упорно подвергавший критике Людовика XIV и его близких, считал мадам де Ментенон женщиной «амбициозной, ненасытной и скрытной», стремившейся все захватить в свои руки: дела государства и церкви, выбор генералов и адмиралов, назначения епископов, послов и придворных. В своих «Мемуарах» герцог называет мадам де Ментенон интриганкой, любыми средствами добивавшейся влияния не только на короля, но и на его брата, на наследника престола, на других членов королевской семьи.

Безусловно, мнение де Сен-Симона крайне резко. Однако следует признать, что если не сам король, то фактически все его министры зависели от мадам де Ментенон.

Она была женщиной очень умной и «предпочитала оказывать влияние, оставаясь в тени»[106]106
  Weber, Patrick. Les rois de France. Paris, 2011. P. 83.


[Закрыть]. Но и она постепенно начала сдавать свои позиции.

А войны тем временем не прекращались, и результатом этих бесконечных войн Людовика XIV стало экономическое разорение и нищета Франции. Да и домашняя жизнь короля представляла собой весьма печальную картину. Начнем с того, что 27 мая 1707 года умерла мадам де Монтеспан. Людовик XIV, узнав о смерти своей бывшей фаворитки, с полным равнодушием произнес:

– Она умерла для меня слишком давно, чтобы я оплакивал ее сегодня.

Потом, 13 апреля 1711 года, умер от злокачественной оспы дофин Людовик, сын короля и королевы Марии-Терезии. Потом последовало еще несколько смертей близких Людовику людей, и он сделался совсем печален и угрюм. Нарушая все законы этикета, он стал поздно вставать; принимал посетителей и ел он, лежа в постели; часами сидел, погрузившись в свои большие кресла… Несмотря на все старания мадам де Ментенон и врачей, ничего не менялось, и это было явным признаком приближающегося конца.

Первые признаки неизлечимой болезни обнаружились у короля в августе 1715 года. 24-го числа на левой ноге у него показались какие-то пятна. Стало очевидно, что дни «короля-солнца» сочтены.

30 августа началась агония, а 1 сентября 1715 года Людовик XIV испустил последний вздох.

Перед смертью король сказал своим придворным: «Я ухожу, но государство будет существовать всегда. Надеюсь, что вы выполните свой долг и что вы будете иногда вспоминать обо мне»[107]107
  Bély, Lucien. Histoire de France. Paris, 2017. P. 173.


[Закрыть].

По мнению многих, Людовик XIV был, возможно, самым знаменитым французским правителем»[108]108
  Phan, Bernard. Rois et reines de France. Paris, 2008. P. 163.


[Закрыть]. Он вошел в историю и как король-тиран, и как король-строитель, и как король-просветитель, и многие монархи потом безуспешно стремились подражать ему.

Жан-Батист Кольбер

Родился Жан-Батист Кольбер в 1619 году в Реймсе, в семье купца, и имел предков-купцов в четырех поколениях. Именно по этой причине к нему впоследствии плохо, в лучшем случае – снисходительно, относились придворные. Его родителями были Николя Кольбер и Марианна Пюссо, причем отец утверждал, что его семейство происходит из одного древнего шотландского рода, однако никаких доказательств этого он предоставить не мог.

Учили Жана-Батиста монахи-иезуиты. Особыми способностями мальчик не блистал, но зато рано начал работать в торговле, потом – в банке, а потом – в Париже, у нотариуса Жана Шаплена. И счастье улыбнулось ему: он попал в бюро государственного советника по военным делам Мишеля Летеллье. Прошло еще немного времени, и по рекомендации патрона молодой человек стал служить у самого кардинала Мазарини, расшатанные денежные дела которого он быстро привел в полный порядок. После этого, в 1651 году, Мазарини назначил его своим управляющим. Правда, как раз в это время кардинал находился в изгнании в Германии, и его оставшемуся в Париже управителю пришлось испытать недоброжелательство фрондеров, казалось, окончательно победивших. Но уже в следующем году Мазарини вернулся, с парижской Фрондой было покончено, и Кольбер смог полностью применить свои деловые способности.

Кольбер с такой ревностью и изобретательностью отстаивал интересы своего нового патрона, что тот перед самой смертью порекомендовал его Людовику XIV, а тот, в свою очередь, назначил Кольбера интендантом финансов.

В новой должности Кольбер сумел раскопать ряд злоупотреблений главного интенданта финансов Николя Фуке и в 1661 году стал его фактическим, хотя и не номинальным преемником.

Когда агенты Кольбера начали расследовать дела Фуке, выяснилось, что на главном интенданте «висят» нецелевые расходы почти в восемьдесят миллионов ливров, причем как минимум двадцать из них Фуке попросту присвоил. Фуке был «непревзойденным взяточником, беззастенчиво грабил казну, но так, чтобы она не была пустой и постоянно пополнялась. Это был настоящий талант!»[109]109
  Ивонина Л. И. Мазарини. Москва, 2007. С. 230.


[Закрыть]

Конечно же, Кольбер известил Людовика XIV о «неожиданно вскрывшихся фактах злоупотреблений». Король был в бешенстве, но последней каплей в чаше его терпения стало то, что Фуке отпраздновал новоселье в своем новом дворце, строительство которого, по данным Кольбера, обошлось в восемнадцать миллионов.

Для Николя Фуке, виконта де Мелюн и де Во, маркиза де Белль-Иль все было кончено. 5 сентября 1661 года он был арестован и отправлен в тюрьму Венсеннского замка, а оттуда – в Бастилию.

Как ни странно, Кольбер был назначен государственным министром лишь восемь лет спустя. Впрочем, он и без этого продвигался по служебной лестнице чрезвычайно быстро. Назначения сыпались на него одно за другим: главный интендант искусств и мануфактур, государственный секретарь по вопросам флота и торговли и т. д. и т. п.

Кольбер работал по пятнадцать часов ежедневно, не обращая ни малейшего внимания на придворный мир и мнение света. Не зная никаких увлечений, он, однако, обладал широким кругозором, привык ставить себе большие цели, был упрям и суров до жестокости.

Политическое влияние Кольбера быстро росло. Не выслушав его мнения, Людовик XIV не назначал высокопоставленных чиновников: губернаторов провинций и колониальных администраторов, интендантов и послов. Кольбер вполне осознавал свою власть, и вся его фигура дышала спокойствием и уверенностью.

Кольбер стал очень богатым человеком (говорят, что его состояние равнялось десяти миллионам ливров), однако его обогащение не выходило за рамки законности. Но не только власть и деньги составляли силу министра.

Пожалуй, главное состояло в том, что Кольбер за время своего служения королю основал влиятельнейший фамильный министерский клан, слившийся со знатнейшими семьями королевства. Происходило это так. 13 декабря 1648 года он женился на Марии Шаррон, дочери члена Королевского совета, и от этого брака у них родилось четверо детей. Одна из его дочерей, Мария-Анна, вышла замуж за представителя высшей французской аристократии: за Луи де Рошешуара, герцога де Мортемара, а он был родственником фаворитки короля маркизы де Монтеспан. Старший же сын, тоже Жан-Батист Кольбер, стал маркизом де Сеньеле, высокопоставленным государственным чиновником и дипломатом, второй сын, Жюль-Арман, – архиепископом Руана. Братья влиятельного министра также не были обделены судьбой: один из них стал послом, а затем госсекретарем по иностранным делам, второй – генерал-лейтенантом, третий – епископом Монпелье.

Пристраивая своих родственников, Кольбер давал им шанс «честно» выдвинуться и разбогатеть.

Бесспорно, Кольбер был выдающимся государственным деятелем своей эпохи. Сменив Николя Фуке на посту главы финансового ведомства, он занялся, прежде всего, поисками новых источников доходов и уменьшения государственного долга.

Как финансист, он стремился расширить круг налогоплательщиков, увеличить поступления от королевских владений, лишить привилегий многочисленных дворян-самозванцев.

Все хозяйство страны было разъедено коррупцией. Воровали у государства все, но больше всего самозванцы, присвоившие себе дворянское звание. И министр объявил войну расхитителям. Чрезвычайный суд стал чуть ли не ежедневно рассматривать дела о финансовых злоупотреблениях, совершенных на протяжении нескольких десятилетий. В тюрьме оказались многие интенданты, финансисты, налоговые чиновники и т. п. Одного из них даже повесили в Париже прямо перед Бастилией. Такая же судьба постигла и сборщика налогов в Орлеане.

Кольбер не знал ни малейшего снисхождения. Если надо, он умел быть жестким и мстительным. В подтверждение этому можно сказать, что в общей сложности понесли наказание более пятисот человек. Некоторые из них внесли в казну по два-три миллиона ливров. В итоге собрали «богатый урожай»: в 1662 и 1663 годах было отобрано более семидесяти миллионов ливров, а к 1669 году казне было возвращено сто десять миллионов ливров – сумма, равная доходам государства за полтора года. Часть этих денег – минимум 15–16 % – получили «доносчики», разоблачившие нечестно нажитые состояния.

В 1664 году Кольбер провел переаттестацию дворянства. Эта акция имела существенное финансовое значение, ибо дворяне не платили прямых налогов. Кольберу нужно было вернуть в прежнее состояние налогоплательщиков незаконно проникших в ряды дворянского сословия богатых простолюдинов. По различным оценкам, было «вычищено» от 10 до 20 % семей, правда, часто это были семьи не нуворишей, а обедневшие стародворянские фамилии, которые по какой-либо причине не смогли подтвердить свои права единственно принимавшимися в расчет письменными документами. Как бы то ни было, признанные самозванцами внесли в казну около двух миллионов ливров штрафов. Кроме того, они стали налогоплательщиками, что также благоприятно сказалось на состоянии государственной казны.

Правилом Кольбера было – за счет богатых облегчить повинности бедных. Вследствие этого он считал справедливыми косвенные налоги, платимые всеми подданными, между тем как прямое обложение касалось лишь непривилегированных.

В 1664 году Кольберу удалось провести отмену внутренних таможен между северными и южными провинциями.

Во внешней торговле его главной целью были увеличение вывоза, уменьшение ввоза, и в результате этого – увеличение притока денег в страну. Для этого в 1667 году он ввел новый таможенный тариф, повысивший пошлины на иностранные товары. По инициативе Кольбера были организованы монопольные торговые компании для внешней торговли, главным образом для колониальной (Вест-Индская, Ост-Индская, Левантийская, Сенегальская и другие).

Все виды промышленности были организованы Кольбером в строгие корпорации, в которых род приготовления товаров устанавливался строгими регламентами при строгих взысканиях нарушителям. Отсутствие в XVII веке настоящей промышленной статистики, правда, не позволяет точно судить о развитии промышленности при Кольбере. Исключением, пожалуй, является судостроение, благодаря беспрецедентному подъему которого Франция вошла в тройку ведущих военно-морских держав и даже обогнала по количеству и тоннажу военных кораблей Англию (число французских военных кораблей выросло с 12 в 1660 году до 194 в 1671 году). Это было очень важно и для успехов морской торговли: сильный военно-морской флот был способен обеспечить надежное конвоирование, успешно бороться с пиратами и т. п.

Педантическая регламентация во всех сферах жизни сильно ожесточила французов против Кольбера. В соседних странах стали печататься памфлеты против него, но направлению политики его они не в состоянии были помешать. Действуя от имени короля, Кольбер, несмотря на свое плебейское происхождение, легко мог сломить и противодействие аристократии, где оно еще давало себя чувствовать.

Однако главными расхитителями государственных средств, по мнению Кольбера, был сам Людовик XIV и его семья. Они буквально «пожирали» несметные богатства. На строительство одних только королевских дворцов с 1661 по 1710 год были потрачены сотни миллионов ливров, в том числе в Версале и его окрестностях – 117 миллионов, в Фонтенбло – 2,8 миллиона, в Лувре и Тюильри – 10,6 миллиона и т. д.

А конюшни его величества? Они обошлись казне более чем в три миллиона ливров. А пятьсот слуг королевы? На их содержание казна ежегодно выплачивала 466 000 ливров. А дорогие подарки, стоившие непостижимых денег, а редчайшие драгоценности, а роскошные праздники, пиры и приемы, а пожизненные пенсии придворным и военным…

Увы, финансовая дисциплина была незнакома его величеству. Тем не менее Кольбер пытался придать оформлению государственных расходов хотя бы видимость законности. Счет подписывал государственный секретарь, по ведомству которого тратились деньги. Затем требовалась виза генерального контролера финансов, определявшего фонд, за чей счет давались ассигнования. Если речь шла о выплате более чем трехсот ливров, Людовик делал пометку: «Хорошо» и ставил свою подпись. При оплате тайных расходов он писал: «Мне известно использование этой суммы».

Король часто лично проверял сведения о доходах и расходах, хотя специалистом в этой области считал только Кольбера. В мае 1673 года он говорил своему министру, что в вопросах финансов он одобряет все, что тот делает, так как все делается хорошо.

Хотя Людовик XIV и считался самым богатым монархом в Европе, Кольберу приходилось буквально залатывать одну дыру за другой.

Несколько лет ему удавалось сводить концы с концами. Но бесконечные войны, ведомые королем, пожирали все.

Неутомимый Кольбер не щадил себя. С 1666 по 1683 год по его инициативе было принято более сорока регламентов и инструкций. Их жесткость, а порой и жестокость вызывала возражения и протесты.

Но разорительные войны уничтожили все плоды его трудов, и ему пришлось под конец жизни признать несовместимость экономической системы и методов правления Людовика XIV. Сломленный этой неудачей, он попал в немилость у короля.

Кольбер умер 6 сентября 1683 года в возрасте шестидесяти четырех лет.

Казалось, что смерть верного Кольбера не особенно взволновала монарха. Лишь значительно позже он оценит всю тяжесть потери. Когда Кольбера не стало, на страну обрушился финансовый дефицит. Известно, например, что уже в год его смерти для равновесия бюджета не хватало шести миллионов ливров.