Текст книги "Горячий генерал"

– Проклятье! – Баян сжал кулаки.

Глаза Таяна обеспокоенно забегали.

– Что он задумал? – спросил Баян и посмотрел на Таяна, ища ответа. В этот миг он тоже заметил капусту и его глаза округлились. Баян, скрывая смех, покашлял в кулак.

– Скорее всего, его послал канцлер, чтобы сорвать наш договор с визирем Кочючюком, – ответил Таян, недоуменно наблюдая за Баяном.

– Так вы не в ссылку едете, а на встречу с визирем? – возмущенная обманом спросила я.

Баян и Таян проигнорировали мое возмущение.

– Так ведь это я придумала этот план, как вы могли оставить меня на обочине этого? Это из-за ее высочества Олджей? Да? Это она велела отстранить меня от дела, которое я и придумала? Предатели, – обижено пробормотала я, сложив руки на груди.

Баян виновато нахмурился, а Таян сказал мягко:

– Ты сама виновата, зачем стала спорить с Ее Высочеством? Разве не понимаешь как это опасно? Тем более женщине в таких делах…

– Женщине, – разозлившись, перебила я, – Олджей тоже женщина.

– Прекрати так отзываться о Ее Высочестве, – прошипел Таян, – она жена императора, нужно иметь уважение.

– Ааа, – с обидой протянула я, – хотите сказать, что я никто.

– Я не это… не совсем это имел в виду, – ответил Таян.

Но я уже все равно обиделась.

– Наклонитесь-ка лучше ко мне, – мстительно прошептала я.

– Что? – удивленно спросил Таян.

– Наклонитесь, говорю вам, это нужно.

Баян еще раз, сдерживая смех, покашлял.

– Давай, давай, – Баян помахал рукой ничего не понимающему племяннику.

Таян наклонил ко мне голову. Я коварно улыбнулась и запустила руку ему в челку, сняв капусту.

– Во-от возьмите вашу заколку, – я вручила Таяну капусту.

Он застыл словно в ступоре, сверля меня взглядом.

А я пошла к двери.

– Я пойду распоряжусь насчет лошадей, – сказала я.

– Смешная девчонка, – прокомментировал Баян в надежде, что Таян очнется от своего ступора, но он не шевелясь смотрел на капусту в своей руке.

– К Таяну женщина никогда не прикасалась раньше, – развеселился Баян.

– Что за глупые шутки, дядя, – Таян кинул капусту в костер, – вы выставляете меня в недостойном свете.

Я покачала головой и вышла. Сердце неистово билось в груди от волнения.

Проходя по коридору, я вдруг услышала, что в одной из комнат тоже проснулись. Оттуда доносился шум и какие-то крики. Похоже на пьяную гулянку. Возможно, что там и не ложились.

Внизу меня встретился хозяин трактира, он сонно шарился меж спящими.

– Господин! Господин! – привлекая внимание, я замахала руками.

– Чего тебе, сэму? – трактирщик злобно взглянул на меня. Он был китаец как и многие здесь. Китайцы или как их тогда называли ханьцы ненавидели не только монголов, которые их завоевали и держали в черном теле, но и таких сэму как я. Монголы с уважением относились к цветноглазым, приглашая на службу арабов и европейцев, раздавая им почести и привилегии. Естественно, что ханьцы, которым ничего такого не полагалось, видели в цветноглазых – источник своих несчастий.

– Господин, мне надо оседлать лошадей, мы хотим выехать и немедленно, – сообщила я.

Трактирщик фыркнул в мою сторону и уже направился к кухне, я хотела подняться вверх по лестнице, как вдруг кто-то схватил меня сзади и зажал рот ладонью. Я выпучила глаза, пытаясь вырваться, хозяин испуганно бросился под стол, не пытаясь помочь мне.

– Тащи его к нам, – услышала я мужской пьяный голос.

Я с силой попыталась вырваться, но это было бесполезно. Мужчина, что схватил меня, обладал недюжинной силой и я словно пушинка трепетала в его руках. Я не могла видеть его лица, зато слышала сильный запах перегара и вонючего пота. Больно ударив мои ноги о ступени деревянной лестницы, мужчина развернул меня и потащил вверх по лестнице. Я могла только мычать, чувствуя, как задыхаюсь из-за мозолистой ладони, зажимающей рот. Страх сковал все части тела. И я не могла поверить, что сейчас же как-нибудь не вырвусь.

Мы поднялись наверх. Вращая глазами, я заметила, что второй мужчина был китайцем. У него было широкое лицо, густые брови вразлет и крупный нос, большие злые черные глаза.

Сейчас когда мы на втором этаже, и моя комната с Таян и Баяном была так близко, я что есть сил забрыкалась, пытаясь укусить похитителя и закричать. Но вместо этого лишь жалкие мычания и глухие стуки разнеслись по коридору.

– Молчать! – китаец со злыми глазами ударил меня кулаком по голове. Боль обожгла лоб и глаза, я обмякла, не в силах сопротивляться.

Из дверей, откуда накануне доносился шум веселой гулянки, высунулась голова. С виду знатный человек, мужчина лет двадцати пяти с красиво подстриженной бородкой и усами. Его волосы несмотря на беспорядок когда-то были уложены в сложную прическу.

– Где вы, прохвосты, тащите этого красавчика сюда! – пьяным голосом выкрикнул мужчина.

В этот миг дверь нашей комнаты распахнулась и оттуда показался Баян. Я воспряла духом, но мужчины, державшие меня, вдруг открыли какую-то дверь позади нас, отступили туда и быстро захлопнули ее. Я только успела услышать, как красивый пьяница сказал что-то вслед Баяну. Мы стояли в пустой комнате с двумя разобранными постелями, и никого кроме нас там не было.

Один из похитителей приставил нож к моему горлу.

– Молчи, придурок, а то лишишься жизни прямо сейчас.

Мне было больно и страшно, слезы градом потекли по щекам, стекая на вонючую ладонь неизвестного. Я слышала, как Баян и Таян прошли мимо, громко стуча своими сапогами.

Как только они спустились, меня вытолкали в коридор и протащили в комнату к пьянице. Внутри оказалось то, что я и ожидала. Это была гулянка. Лощеный красавчик, облаченный в шелковый халат на голое тело, радостно потер руки, увидев меня.

– Какой подарок, мне преподнесли сегодня. Как же я рад.

Он подошел и наклонился к моему лицу, дохнув перегаром:

– Какой милый сэму. Глазки как у олененка, люблю таких. Евнухи моя слабость, а тут еще и такой красивый. Совсем еще юный.

Он похабно улыбнулся, а у меня в животе внутренности собрались в комок. Что он сейчас имеет в виду.

– Эй, ребята, взгляните, – он поманил кого-то. И рядом возникли еще трое настолько же пьяных вельмож. Видно было, что они богаты по их одеждам и внешнему виду,

Один из них провел пальцем по моему лицу.

– Какая нежная кожа, как у девицы, – он расхохотался.

– Не бойся, евнух, – сказал первый красавчик, – эй, Чжу, отпусти его, я угощу его вином, посиди с нами и повеселись.

Меня отпустили. Я с трудом перевела дыхание и с отвращением отряхнула свои одежды.

– Меня Буха зовут, садись с нами, – красавчик указал мне на разобранный стол, где в изобилии стояло вино.

– Нет, спасибо, господин Буха, можно я пойду, мои хозяева меня заждались. Они будут беспокоиться, если я не вернусь. Мы уже уезжаем.

–Ах, – он манерно прикрыл рот нежной ладонью, – какая жалось, но мне придется позаимствовать тебя у твоих хозяев, не одним же им развлекаться с тобой. Надо бы и поделиться.

– Я не… послушайте, я же евнух, я это… – меня сковал страх от осознания того, на что намекал Буха.

– Садись же, – с насмешкой велел другой мужчина.

Я попятилась к двери, но ее уже преградили двое китайцев.

– Как нехорошо, какой же непослушный мальчик, я люблю таких, – улыбнулся Буха.

Я с ужасом увидела, что он хочет распахнуть свой халат. Тогда я бросилась к окну, в надежде открыть его и закричать.

Но кто-то бросился за мной и больно ударил в спину. Я упала на пол. Буха быстро подскочил, схватил меня одной рукой, поднял и почти в бессознательном состоянии швырнул к столу. Затем он прижал меня к столешнице животом вниз, так что я, согнувшись, стояла перед ним. Одни мужчины удерживали мои руки и плечи, а сам Буха принялся поднимать мои халаты.

Я закричала, злые слезы катились по лицу и я не чувствовала боли, только обжигающий страх. Страх как лед, как огонь, как удар ножа от того, что сейчас могло произойти.

Буха уже рванул пояс моих штанов и я услышала треск ткани, тонувшей в похабном хохоте мужчин. В ушах заложило, мне показалось, что я слышу ужасный рык вместо этих голосов. Тяжелое и горячее тело Бухи навалилось мне на спину. Его голова больно ударила меня в затылок, а руки безвольно скатились вдоль тела. Я беззвучно завизжала, так как внезапно потеряла голос. Но Буха просто повис на мне. Я не могла высвободиться.

Как вдруг его тело исчезло, будто его кто-то поднял. А потом рывком подняли и меня. Мои халаты опустились вниз, скрывая наготу, а я увидела перед собой черые латы Таяна.

– Таян, – одними губами прокричала я, не видя его лица. Кругом нас уже собрались вооруженные мужчины с мечами.

– Возьми ее, – выкрикнул Таян и отбросил меня в сторону, я упала на руки Баяна.

Я оказалась на другой стороне комнаты. И теперь видела, что Таян стоял там с мечом, угрожая всем присутствующим. Двое китайцев лежали то ли мертвые, то ли оглушенные у дверей.

Баян крепко-накрепко сжал меня в руках.

– Я разберусь, идите, – злобно велел нам Таян, указав на дверь саблей.

–Да, – Баян прижав меня к себе, выволок из комнаты.

Мы оказались в коридоре. Я вырвалась из рук генерала, когда он захлопнул дверь.

– Господин Баян, – срывающимся голосом сказала я, – я… они схватили меня…

– Понял я уже, беги скорей в комнату, – Баян с досадой провел рукой по лицу.

Мои ноги подкосились и я не могла идти и просто осталась стоять. Мысли вихрем проносились в голове, не давая сосредоточиться.

– Ну давай, – угрюмо велел Баян, собираясь вернуться обратно к месту разборок.

– Куда вы, господин Баян, что собирается господин Таян делать?

– Он убьет их всех, а я пойду помогу, – Баян выпятил нижнюю губу.

– Стойте, – я повисла у него на руке, – стойте, – прошептала я, – Таян убьет их всех из-за меня?

– Да, – просто ответил он.

– Нет, стойте, не надо.

– Совсем дура что ли, – Баян недовольно попытался отпихнуть меня.

– Я остановлю его, – в каком-то немом исступлении я направилась к двери, откуда услышала звон меча.

– Ээээээ, глупышка, – Баян резко схватил меня, оттащил, я хотела вырваться, и мы вдвоем почти упали на пол у стены. Баян обхватил меня обеими руками, приговаривая:

– Ничего, успокойся, так надо. Таян должен убить их, раз они тронули его женщину.

– Но я не его женщина, господин Баян!

– Ну да, – брякнул Баян, он закрыл мое лицо ладонью, я услышала скрип открывающейся двери.

========== Гецзи и чёрные доспехи ==========

Трактир «Жареная Жаба»

– Господин, пройдемте со мной и как можно скорее.

Ладонь Баяна медленно сползла с моих глаз. Я увидела напротив себя Таяна, его лицо окропила кровь. Наши глаза в то же мгновение встретились. Неотрывно и безмолвно мы смотрели друг на друга. Но я не знала, что сказать, И он похоже тоже.

– Господин, пройдемте со мной и как можно скорее, – еще раз повторил Таян.

– Что там такое? – Баян неуклюже отцепился от меня, но не отпускал, продолжая крепко сжимать мой локоть, словно я собиралась бежать куда-то.

Я опустила глаза, Таян тоже отвел взгляд, взирая на Баяна.

– Этот человек принц Коре.

– Что? – Баян пришел в неописуемое замешательство.

– Это принц Буха Шена, принц Коре, воспитывающийся при нашем дворе, – пояснил Таян, неизменившей своей привычке все объяснять Баяну даже в патовых ситуациях.

– Ты убил его? – Баян опасливо оглянулся, не подсматривает ли кто за нами.

– Нет. Поэтому и сказал, пройдемте со мной.

– Стой тут! – грозно велел мне Баян, – смотри, чтобы никто не шел!

Для надежности он скроил ужасающую физиономию. Они с Таян скрылись за дверью. Недолго думая, я прилипла к тонкой двери. Приоткрыв ее чуть-чуть, я могла узреть и услыщать все, что там творилось.

А творился там настоящий ад. Все кроме Бухи мертвые лежали на полу. Их тела словно тряпичные куклы застыли в причудливых позах, а одежду обагрила кровь. Я не знаю, что я чувствовала при виде мертвецов, да только мне казалось, что это не люди, а точно их копии. И поэтому то, что они не живые казалось само собой разумеющееся.

Посреди комнаты, в луже крови на коленях стоял красавчик Буха. Я видела, что он серьезно ранен.

– Принц Коре, – протянул ничуть не смущенный окружающей кровищей Таян, – что-то мне подсказывает, что вы здесь не случайно.

Буха вскинул голову и злобно улыбнулся. Баян тут же приставил саблю к его горлу.

– Несколько часов назад здесь останавливался ваш родственник король Коре Ван У, – продолжил Таян, – совпадение? Не думаю.

– Правильно думаешь, – Буха застонал и прижал руки к груди, откуда сочилась кровь.

– Куда он направился? – спросил Баян.

– В Нанкин, – еле слышно ответил Буха, сил на кривляния у него больше не осталось.

– Придется убить его, – прокомментировал Баян.

– Господин, он же один из наследников на престол Коре, – засомневался Таян.

– Одним больше, одним меньше. Император только нам спасибо скажет, потому что нам давно надо уже прибрать это Коре к рукам.

Но не успели они выполнить своего намерения, как Буха ничком упал на пол, издавая хрипение. Кровь пошла у него горлом, и он окровавленными пальцами царапал деревянный пол.

– Пошли, – буркнул Баян, – собаке собачья смерть.

– Нужно спешить, может, успеем нагнать Ван У, – ответил Таян.

Я отпрянула от двери, да так что потеряв координацию, отлетела к соседней стене. Тело плохо слушалось после таких испытаний. На полу я вдруг увидела сумку Баяна. Заглянув туда, я обнаружила мешок с деньгами.

Зачерпнув в ладонь несколько серебряных слитков, я сунула их себе в карман и нервно взглянула на дверь.

Баян и Таян вышли.

– Мы уезжаем, – поведал мне Баян.

– А эти … тела, так и оставим? – спросила я.

– А что прикажешь похоронить их.

Я пожала плечами. И бегом бросилась догонять мужчин, так как они своими семимильными шагами уже пересекли лестницу и направились к конюшне, где Таян сразу же стал готовить лошадей к поездке.

Я подошла к Баяну и тихо сказала с виноватым видом:

– Господин, можно отлучиться на минутку, мне что-то приспичило.

– Как стрела, – кратко рекомендовал Баян.

Я бросилась к туалету, но вместо того, чтобы зайти туда, обошла его кругом, и пропав из поля зрения, помчалась назад в трактир.

Хозяин и повар уже стояли на кухне, перешептываясь. Завидев меня, они в растерянности открыли рты. Я прошла мимо них, и, преодолевая за шаг по две ступени, поднялась наверх. Глубоко вдохнув, вошла в комнату с убиенными. Буха все так же лежал ничком на полу. Я подошла и присела на корточки рядом с ним.

– Ну, что, Буха, хорош притворяться, – холодно сказала я.

Буха шевельнулся, поднял голову и посмотрел на меня. Его глаза хоть и затуманились от боли, все же смеялись.

– Ааа, это ты, олененок, что вернулся? Понравился я тебе?

– Еще как.

Двумя руками я перевернула его на спину, затем встала и поставила сапог ему на грудь. Буха закашлял от боли, кровь пошла сильнее.

– Чего тебе еще надобно, собака? – срывающимся голосом спросил он.

– Пришел посмотреть, как ты сдохнешь.

– Ха-а-а, – его смех перешел в стон.

– Запомни этот день, Буха Шена, – я посмотрела на него сверху вниз, – каждый день будешь в своих молитвах благодарить великого Мату, что спас тебя, пес смердячий.

Я убрала ногу с его груди и вышла. Встретив трактирщика, я отдала ему серебряные слитки и попросила позаботиться о раненном наверху, заверив его, что этот человек – важный господин.

Когда я вернулась, кони были уже готовы. Я подошла к своей лошади как ни в чем не бывало и взяла ее под узды. Мои руки дрожали, и я чувствовала нервное возбуждение, от которого глаза лезли на лоб.

Таян озвучил то, что нас всех беспокоило:

– Ван У подстроил это, чтобы задержать нас здесь. Теперь он наверняка отправится в Нанкин, чтобы первому встретить послов визиря Кочючюка.

– Что он хочет сделать? – спросил Баян.

– Еще не знаю, – Таян недовольно улыбнулся, – но я обязательно отплачу ему за это.

– Ты как? – спросил у меня Баян.

– Я в порядке, в порядке, – рассеянно ответила я, – мчим в Нанкин. Может, нам удастся встретить послов первыми. В конце концов, они приехали для встречи с нами, а не Ван У. Так что я в полном порядке, да точно, все окей.

Баян и Таян переглянулись. Ждать было больше нельзя, мы вскочили на лошадей и галопом помчались в Нанкин.

Нанкин. Чайный дом «У Бабуши»

Я, Баян и Таян сидели за столом в отдельной просторной комнате за накрытым столом, но никто из нас не ел.

Баян выжидательно посмотрел на Таяна, дабы он озвучит план действий.

Таян сделал глоток чая и заключил:

– Итак, Ван У нас все же опередил.

– Проклятье! – Баян стукнул кулаком по столу, посуда жалобно звякнула.

Получилось то, чего мы и опасались. Когда мы оказались в Нанкине, то тайком пробрались к чайному дому «Корона Монгольской Империи», чтобы обнаружить что именно в этот час Ван У встречался с посланниками Улуса Ильханитов. Мы буквально опоздали на несколько часов.

Поначалу Баян предложил немедленно сорвать их встречу, но наблюдая, как они беседуют, а потом уходят в отдельную комнату, Таян предложил повременить немного.

Мы сняли комнату в доме через улицу и скрылись там, пока люди Ван У не заметили нас.

– Чего мы ждем? – нетерпеливо воскликнул Баян, – послание императора у нас в руках, визирь согласен оказать нам военную помощь. Осталось только обговорить детали. Я не понимаю.

– Ван У, – твердо произнес Таян, – опередил нас не случайно. У него есть план. Скорее всего канцлер разгадал наши замыслы. И послал Ван У. чтобы сделать Кочючюку ответное предложение. Дабы визирь переметнулся на его сторону и отказал нам в военной помощи.

–Но что канцлер мог ему такое предложить, если император уже предложил ему то, от чего сложно отказаться. Разве визирь не хочет заполучить корону? – с жаром спросила я.

Ведь это был именно мой план. Когда я озвучила его Тогон-Тэмуру, то и подумать не могла, что все зайдет так далеко. Теперь я в другом городе, мы в безвыходном положении. Во что бы то ни стало надо принести императору помощь, иначе он разуверится во мне, а вслед за мной возможно и в Баяне с Таян. Тогда Олджей ничего не будет стоить выкинуть меня из дворца и окружения императора. Уж не этого ли она добивается, тогда, если у Тогон-Тэмура не останется сторонников, она сможет единолично властвовать над императором.

Выходит, что если Баян и Таян не выполнят порученного им дела, то их отстранят от политической борьбы. А вот если случится наоборот, и удастся свергнуть Эль-Тимура, Баян станет всемогущ и сам заполучит пост канцлера.

Значит, я обязана помочь им. Таян и Баян – мои друзья, они спасли меня и прикрывали ото всех, хранили мою тайну. А я выходит их подведу под монастырь, причем под буддистский.

Я слабо верила, что Ван У всерьез работает на канцлера. Скорее всего он действует по собственному усмотрению или вообще в сговоре с Олджей. Они тоже хотят свергнуть канцлера. Но вот тогда их корейская партия станет всемогуща.

Что ж, я выступаю за меркитский клан Баяна.

– Вот именно, – Таян поставил чашку на стол.

Я обернулась на него, сообразив, что не слушала, о чем они говорили.

– Будет плохой тактикой встретится с послами, не имея карт на руках, – продолжил Таян, – мы не знаем, что предложил им канцлер через Ван У, и это делает нас уязвимыми.

– Но мы все равно не узнаем, что он им нашептал, – покачал головой Баян, – самого его нам не встряхнуть. Даже если нападем на него, он ничего не скажет. Я этого твердолобого знаю.

Таян скрипнул зубами и сжал кулаки. Его глаза яростно забегали. Я поняла, он очень зол. Ван У не в первый раз оставил его с носом. А у гордости Таяна не было предела, и его сильно уязвляло тот факт, что Ван У обманул нас.

Я виновато потупилась. Это все из-за меня. Если бы я тогда не попалась Бухе в руки, ничего этого не было. Скорее всего, когда я подслушала их разговор, стоя в туалете, они меня заметили. Я была слишком неосторожна.

Мы еще посидели и разошлись. На этот раз нам удалось снять хорошие апартаменты, состоящие из трех комнат, соединенных между собой тонкими бумажными стенами.

Я беспокойно ходила из стороны в сторону, не собираясь отдыхать. Хотя мы больше суток провели в пути. Должен быть выход.

Я застыла у окна, всматриваясь в свое отражение. Бледное лицо, синие круги под глазами, обветрившиеся губы. Поспешно я направилась к круглому зеркалу, висевшему тут на стене.

Неужели я правда так плохо выгляжу. Мои волосы, заплетенные в косу, неуместно растрепались и неопрятными завитками торчали вокруг ушей. Лицо совсем осунулось, кожа побледнела, отчего рыжие веснушки сильнее выделись на носу.

Маленькое лицо больного чумой с жалким взглядом. Упав на подстеленный матрас, я панически задрыгала ногами в разные стороны. Уродство! И это все меня видели такой, ни макияжа, ни естественной красоты. Жертва Освенцима! Нет, скорее жертва монголо-татарского ига!

Представляю, как послы Кочючюка поинтересуются у Таян: « А это у вас красивый мальчик или некрасивая девочка?». Неудивительно, что на меня сплошь и рядом западают всякие извращенцы вместо нормальных мужчин.

Стоп! Нормальные мужчины – это то, что мне необходимо сейчас! Я поняла, что надо делать.

Вскочив с подстилки, я бросилась в комнату к Таяну.

– Господин Таян ! – заверещала я, вбегая в комнату.

Он стоял возле ширмы, собираясь снять нижнюю рубаху белого цвета.

– О-о-ой! – я поспешно отвернулась, успев выхватить взглядом полоску смуглой груди.

И куда я пялюсь, я побила себя по лбу.

Таян раздраженно кашлянул. Я повернулась. Он запахнул рубашку и для надежности напяливал халат, будто я сейчас насиловать его начну.

– Зачем ты пришла в неурочный час? – спросил он, наверно смутился.

– Простите, господин Таян, сейчас день еще, хоть мы все и устали, так что фактически час урочный.

Он исподлобья взглянул на меня.

– Но я не это хотела сообщить. Представляете, я придумала план!

– План? Хах, – он усмехнулся, опустив голову, – если дело так и дальше пойдет, то господин Баян уволит меня с роли советника и возьмет тебя.

– Да будет вам, – я махнула рукой, – план, возможно, так себе, я надеюсь вы его улучшите. Потом вы бы сами такое никогда не предложили.

– Так я догадываюсь это что-то безумное? – он скрестил руки.

Я поняла, что ранила чувства Таяна. И заранее стало ясно, что он вряд ли согласится. Но это единственное, что пришло в голову.

– Вот послушайте, – мягко сказала я, – мы видели этих послов, их три человека, не так ли?

Таян кивнул.

– Трое мужчин. Я видела, что один из них – монгол, другой – сэму наполовину как я вроде, а третий – перс. И я подумала мы в чайном доме с весенними девушками. Значит, как бы это сказать, они, скорее всего, не отказались бы провести какое-то время с девушками гезци.

– И что? – Таян с подозрением прищурился, его враждебность никуда не делась.

Я сделала успокаивающий жест руками.

– Я переоденусь в девушку гезци и…

– Довольно! – жестко прервал меня Таян, – это не подходит нам.

– Но вы хоть выслушайте.

– Зачем, если я и так знаю, в чем состоит этот секретный коварный план, ты хочешь одеться гецзи и проникнуть в компанию ильханитских послов, а затем секретным и коварным образом выведать, что им сказал Ван У.

Он говорил спокойным ровным тоном, но в глазах его клокотала буря. Неужели мой план так плох.

– И что же, сэр? – спросила я устало.

– Прошу, прекрати, – Таян подошел ближе на один шаг и заглянул мне в лицо, но я опустила голову, – этот план никуда не годится. Он заранее провален, я-то знаю. Ты, без сомнения, сколь умна, столь и безрассудна. И я больше скажу это какой-то бред. То есть я должен прикрываться женщиной, чтобы осуществить свои планы? Это недопустимо. Хочешь, чтоб то, что случилось в трактире с Бухой повторилось? На этом твоя игра окончена, и более не смей мне предлагать этих идей, а еще сбегать и осуществлять эту бредятину! – все более распаляясь, заявил Таян.

– Бредятину? Да это может и не идеальный план, – со слезами на глазах заявила я, так как меня внезапно пробила истерика, – но что я еще могу? Что я еще могу после того, как сама же все и испортила? Вы правильно сказали, что я попалась в руки Бухи и спровоцировала Ван У на этот коварный план. Если бы не я, вы бы не попали сейчас в такое положение. Выходит, что я только и делаю, что все порчу! Чувствую себя бесполезной, в то время как читала вам такие речи о своем святом предназначении. Я не то, что не могу указать путь другим, я не вижу его сама.

Я всхлипнула и продолжила, так как он молчал.

– Мне не причинили вреда как такового, но все же мне страшно. С тех пор, как я попала сюда, то только и терплю боль и побои, что раньше казалось мне невыносимо страшным. А еще меня подстрелили стрелой, такое я даже представить не могла месяц назад. Но я не хочу, чтобы это остановило меня. Прошу, господин Таян, позвольте помочь мне.

Таян с горечью посмотрел на меня.

– Теперь я еще более утвердился, что не могу позволить тебе идти. Твоя душа… – он смущенно дернул уголком губ, – такая же нежная как и твое хрупкое тело. Все эти невзгоды не для такой как ты.

Я прикусила губу и простояла в молчании некоторое время, унимая слезы. Наконец, мне это удалось.

– Господин Таян, есть люди хрупкие как стекло. Стоит случиться несчастью и они разбиваются. Но я не такая.

– Я же сказал, – уже более спокойно сказал Таян, взирая на меня как на упрямого ребенка, – ничего не получится. Этот план заранее провальный.

– Давайте спросим у господина Баяна, – привела я последний аргумент.

Как говорится последний довод короля. Я знала, что это не очень честно, если Баян прикажет, то Таян не сможет отказаться. Таян был истинным конфуцианцем, и долг велел ему во что бы то ни стало слушать главу семьи.

В соседнюю стену тем временем раздался стук.

– Тук-тук! – Баян заглянул к нам, как будто бы случайно.

– Господин, – в досаде сказал Таян, – отправимся же на переговоры сей же час, если нам нечего в голову не идет. В итоге они должны выбрать чью-то сторону.

– Ага, – Баян прошел в комнату, направился прямо ко мне, сощурив глаза, осмотрел меня, обошел кругом, – уникально! Хотя трудно поверить, что этот мальчик в девочке сойдет за прекрасную гезци, но что мы теряем.

– Господин! Это невозможно, – вспылил Таян.

Баян остановил его взмахом руки.

– Ничего не случится, что переживаешь. Она умная девочка. Потом гезци не надо ни с кем спать, она просто напоит их и расспросит. Если же что-то пойдет не так, она просто уйдет. И чтобы не было никаких непредвиденных ситуаций ты пойдешь с ней.

– Я что тоже буду изображать девицу легкого поведения? – с сарказмом спросил Таян.

– Нет, ну придумай что-нибудь ты же умный!

Спустя час в доме « У Бабуши».

Я наконец приняла ванну, ну или кадку. Так как на баню времени не было, то я заказала у слуг большую бадью с горячей водой и мыльным корнем. Специально приглашенная девушка, которой мы изрядно заплатили, также принесла мне красивые одежды. На этот раз я решила, что мне надо что-то более броское, чем нежное платье с лилиями. Поэтому я попросила девушку принести то, в чем ходят весенние девушки.

Это оказался изумрудного цвета шелковый халат, отороченный нежно-зеленой вышивкой и светло-сиреневые нижние одеяния из прозрачной органзы. Все: и нижнее платье и шаровары были прозрачными. На грудь полагался фиолетовая расшитая жемчужинами повязка.

На голове мне также соорудили сложную прическу. Сев перед зеркалом я оценила свой дохлый внешний вид. Хорошо, что тут есть косметика. Лицо набелила как можно сильнее, чтобы скрыть веснушки и синяки под глазами, да и это просто модно, дорогие друзья. Нанеся ярко-розовую помаду на губы и черную тушь на ресницы, я решила также подчеркнуть щеки румянцем.

В общем получилось хорошо. На мой взгляд даже соблазнительно. По крайней мере ярко. Прозрачная ткань, видневшаяся из-под складок зеленого шелка придавала пикантности. Из-за макияжа я стала похожа на смесь китаянки и европейки. Может, это и к лучшему.

Я постучала в комнату Таяна. Он тут же отозвался, разрешив войти. Я просеменила, изображая походку здешних девушек, и встала посреди комнаты.

– Та-ак, ну теперь на девушку похожа, – сразу же решил поддержать меня Баян в то время как Таян молча пялился в окно, игнорируя мой внешний вид.

– Но тут кое-что нужно подправить, – задумчиво потирая бородку, сказал Баян, – так ты никого не соблазнишь. Эй, девка! – позвал он служанку.

Она вошла.

– Сделай-ка, на халате разрез побольше, – велел Баян.

Девушка распахнула мой зеленый халат, так что из-под него стала видна прозрачная ткань нижней рубашки и шаровар, обнажая ноги до колен.

– И еще сверху чуть приоткрой. Да уж, – недовольно вынес вердикт Баян.

– Что? – недовольно спросила я, и чего он так корчится.

– Ну знаешь, – замялся Баян, – у китаянок ножки маленькие как у младенцев, а у тебя нет.

Я взглянула на свои ступни. В обычной ситуации я гордилась своим тридцать шестым. А тут заявляют, что мои ноги большеваты, будто у меня сорок пятый.

– Но ведь она не китаянка, – Таян повернулся , полоснул как ножом взглядом по моим ногам, просвечивающим сквозь прозрачную ткань.

– Да точно, – Баян все так же тяжко вздохнул, – эх-эх-эх, но что-то не скроешь за красивым личиком сколько ни старайся…

– Что вы имеете в виду? – с подозрением спросила я.

– Твои руки.

– А что с ними?

Баян подошел и протянул мне ладонь. Я, замешкавшись, вложила свою ладонь. Рука у Баяна сухая, горячая и твердая. И держит он невесомо, но в то же время крепко, уверенно. Он повертел мою ладонь туда-сюда, а потом сказал:

– Руки у тебя не как у девушки.

– А что ж как у мужчины? – смущенно спросила я.

– Ну, пожалуй, что да.

– А господин Таян говорил, что рука у меня женская. Что он так сразу и понял, что я женщина, увидев мою руку.

Баян с неподдельным интересом взглянул на Таяна. Тот в ответ раздраженно пожал плечами.

– Ну, положим, что рука не мужская, слишком маленькая для этого, – пошел на попятную Баян, – но она грубая и красная. А еще слишком худая. Прожилки и кости торчат. А так не должно быть. Ручка должна быть круглой и белой, такой чтоб не было видно жил. Это же не красиво.

Служанка взглядом подтвердила это. Я сжала губы и забрала свою ладонь.

– Кто будет на них смотреть.

– Плохо ты знаешь искусство соблазнения, если не знаешь, что мужчина будет смотреть на ладонь, – раздосадовался Баян.

– Я же говорил это бред, и кого она может соблазнить? – влез тут же Таян.

Я с укором посмотрела на него. Вот уж не ожидала от него такой шпильки.

– Кого-нибудь соблазню, вот увидите, – буркнула я.

– Но руки-то руки, это еще полбеды, – покачал головой Баян, – есть куда более важная проблема. Ее никак не исправить. Эх!

– Какая еще такая проблема? – зло спросила я, чувствуя, что сейчас убью Баяна за еще одно нелестное слово о моей внешности.

– Ноги!

– Вы уже говорили, что ступни большие.

– Да нет, теперь ноги, – Баян, то щурясь, то подмигивая, взглянул на мои икры, – ноги-то у тебя как на беду ровные.