Текст книги "Горячий генерал"

Дайду. Дворец Императора.

Дворец Великого Хана Тогон-Тэмур-Темура представлял собой огромное одноэтажное здание, но при этом богато и красиво украшенное росписью, золотом и драгоценными камнями. Помимо главного дворца во владения Императора входило еще несколько отдельных дворцов: императрицы, его супруги, младших жен, вдовствующей императрицы, помещения для тысяч наложниц и евнухов, а также охраны.

Баян и Таян привезли меня почти уже к ночи. Так как дворец был уже закрыт, то Баяну пришлось поговорить с охраной, чтобы нас пропустили. Я чувствовала себя сильно измотанной. Мало того, что мне пришлось много двигаться и даже ездить верхом, так еще и огромное нервное напряжение после скачка во времени и визита к канцлеру давали о себе знать.

Мне хотелось лечь спать, но неизвестность страшила меня. Где я окажусь, где здесь можно спать, что будет дальше со мной?

Двор медленно засыпало снегом. Я поежилась.

– Таян, – Баян остановился, – отведи этого мальчишку в помещении для моих кешиков. А я пойду спать. Утром необходимо нанести визит Императору. Ты тоже хорошенько выспись.

Таян поклонился и уже хотел идти, как Баян задержал меня. Он развернул меня к себе, положил свои тяжелые руки на мои плечи и наклонившись так, чтобы наши лица оказались на одном уровне сказал:

– А ты, как там тебя, Мату, Мату. Слушай меня, генерала Баяна. Теперь я твой господин, и меня не интересует, что велел тебе канцлер, понял? Я твой генерал, а ты мой солдат. Ты будешь выполнять все, что я скажу, иначе я убью тебя, – Баян сжал мои плечи сильнее.

Я кивнула. Когда Баян говорит, его глаза так сужаются, что их нельзя было увидеть. Поэтому я не могла определить, что он задумал.

– Так вот, Мату, – Баян отпустил меня, – прежде чем докладывать канцлеру, ты будешь докладывать мне, а я передавать его светлости. Учти, что я его правая рука. Все, иди.

Я еще раз кивнула. Баян ушел, помахивая красным плащом. Почесав макушку, я обратила свой взор на Таяна, который наподобие черного призрака застыл в пелене белого снега.

– Прежде чем отправиться спать, – произнес он своим немного хриплым низким голосом, – я хочу кое-что проверить.

У меня коленки стали ватные. Что он еще удумал.

– Чего? – с нарочитой наглостью сказала я, – господин генерал, я уже очень спать хочу.

– Но ты отправишься в кешиктен генерала Баяна, а это лучшие воины, охраняющие самого императора.

– Да, и что? Господин канцлер так сказал.

– Но ты хоть меч в руках умеешь держать?

Таян, стоя ко мне вполоборота, неожиданно отцепил меч от пояса.

– Чего, чего… – попятилась я, – само собой умею, господин генерал.

Меч у Таяна тоже в черных ножнах. Он сделал какой-то изысканный взмах, рассекая воздух, и протянул мне меч.

Я еще чуть попятилась.

– Эээ…господин генерал, ваш меч, я не могу его принять.

Таян по-прежнему сохранял свою невозмутимость. Выражение его аристократичного лица не изменилось. Даже следов усталости нет. Вот что значит монгольский воин.

– Я не дарю тебе меч, – пояснил Таян, мне показалось, что его голос слегка смягчился, – возьми его и покажи, что умеешь.

– Ну ладно, – скрепя сердцем, ответила я, принимая меч. Он так себе тяжелый. Когда я стесняюсь, я становлюсь чудовищно неловкой. Поэтому первое, что я сделала уронила меч. Быстро подняла его, полностью покраснев. Я только одного не пойму, почему в меня не встроены никакие супер-навыки, необходимые для выживания в древнем мире. Когда Минамото и Тайра сказали, что сами подготовят артефакт для меня, я даже не удосужилась проверить, что они туда всунули, но как показывает практика ничего.

– Ну что стоишь, – протянул своим волнующим голосом Таян.

Я опомнилась. Ну что, можно, изобразить ритуальные танцы шаманов северного закавказья. Я не знаю. Взяв меч в правую руку, я освободила его от ножен. Так дальше что. Пожалуй, пару взмахов. Я взглянула на Таяна. Его лицо изменилось. Такое чувство, что его сейчас вырвет. Он наверно первый раз видит такую неумеху как я.

– Ты ничего не умеешь? – спросил он со странной интонацией.

– Умею, господин Таян, то есть, господин генерал. Просто у нас у славян совсем другое искусство владения мечом. Во-первых, ваш меч кривой, а наш ровный. Но я все равно покажу кое-что.

Я покачала головой и взмахом руки велела Таяну отойти подальше. Он сделал пару шагов назад. А я принялась кружиться и дико прыгать, изображая неведомый танец с мечами. Нечто подобное я видела в корейском сериале. Это должно сработать.

Я так увлеклась, что не заметила, как мои ноги поскользнулись на мокром снегу. Меч завис прямо надо мной, угрожая разрубить надвое, и я стремительно заваливалась на землю, зажмурив глаза.

В следующее мгновение я почувствовала теплое дыхание на своем лице. Мое тело кажется повисло в воздухе. Я разлепила веки. Прямо надо мной нависало лицо Таяна. Глаза у него темно-карие, и так ярко блестят. Его губы слегка приоткрыты. А его руки обхватили меня.

Ой, что это! Я с трудом отвела взгляд от лица генерала и увидела, как занесенный надо мной меч Таян держал одной рукой, а другой удерживал меня от падения.

– Эээ, – промычала я.

Глаза Таяна немного расширились, и он бесцеремонно откинул меня. Я упала на припорошенную снегом землю. Затем ловким движением он вставил меч в ножны и прикрепил к своему поясу.

– На сегодня достаточно, – сказал он в презрительной манере, – я убедился, что ты ничего не умеешь. Единственный кого ты сможешь убить – это ты сам.

Я встала с земли и, отряхиваясь, ответила:

– Вы правы, господин генерал. Единственный кого я могу убить – это только я сам.

========== Знакомство с Хурмой ==========

Дворец Императора, Великого Хана Тогон-Тэмур-Темура.

В военной форме личной гвардии императора я стояла возле огромных мраморных ступеней, ведущих во дворец Великого Хана. Накануне ночью после позорной встречи с Таян я оказалась в казарме, где мне определили койку в комнате, где уже спало пятнадцать человек. Все они были русскими как и я, только мужчинами. Но об этом никто ничего не узнает. На меня никто не обратил внимания по причине поздней ночи, поэтому я просто легла спать.

Если честно я вообще не спала. Как только легла сон исчез. Страхи и сомнения накатили такой волной, что я и глаз сомкнуть не могла. Когда усталость взяла свое, веки отяжелели, раздался сигнал подъема.

Пришел Баян и велел вручить мне форму, которая оказалась мне большой. Поэтому я не стала одевать доспехи, ограничившись хлопковым коротким халатом, широкими штанами и жилетом. Волосы по тогдашней моде я заплела в косички и в хвост.

Баян сказал мне, что сегодня я отправлюсь к императору и вместе с другими буду нести дневной караул. То, что у меня нет подготовки его не касалось, потому что канцлер повелел как можно скорее мне отправиться на место действия.

Вот так я и очутилась возле дворца. Мы дождались смены караула и зашли во дворец вместо ночной стражи. Нас встретил евнух по имени Мунха. На нем был красного цвета халат до пола, шапка, характерная для евнухов, из-под которой виднелась коса длиной до пояса.

Мунха изумленно посмотрел на меня.

–Кто ты? – спросил он.

– Я новичок, теперь я состою в кешиктане генерала Баяна. Он прислал меня сегодня к Его Величеству.

– Ты кешик? – Мунха недовольно осмотрел меня. Я понимала его сомнения, остальные воины, пришедшие со мной были здоровые двадцатилетние парни.

В этот момент к нам подошли Баян и Таян.

– Не трогай его, Мунха, – добродушно сказал Баян, а затем что-то шепнул евнуху на ухо, – пусть он освоится у вас.

– Но тогда он не может быть кешиком, – возразил Мунха, – господин Баян, этот юноша скорее должен служить в обслуге императора или в гареме. Я могу устроить его.

– Так и сделай, я вез его из самого Каракума, позаботься о нем. И иди доложи обо мне императору.

Мунха кивнул и исчез за золотыми дверями с драконами. Я бросила взгляд на Таяна, но он не смотрел на меня. Пришлось дожидаться в сторонке, когда визит генерала окончиться.

Тогда ко мне пришел Мунха – главный евнух императора, он пояснил, что мне также лучше быть евнухом, чем стараться стать воином. Исходя из того, что меня сделали евнухом в юношеском возрасте я уже никогда не смогу стать таким же сильным как другие мужчины, поэтому о карьере военного лучше забыть.

Поначалу я близко к сердцу приняла эти слова, пока вдруг не осознала, что меня это никоим образом не касается. Я ведь даже не мужчина, хотя почему-то обидно стало по-настоящему. Совсем заигралась, ведь никакого княжича Владислава, жестоко лишенного мужского достоинства, не существовало. Точнее он был, но умер в дороге. А я ведь Марина Алексеева из будущего, не стоит забываться.

Мунха выдал мне одежду моего размера, а потом уже к вечеру мы отправились в личные покои императора.

Великий Хан сидел за столом и с самым грустным видом пил чай из фарфоровой чашечки. Мунха послал меня подливать ароматного напитка время от времени.

Насколько я знала Тогон-Тэмур-Темуру сейчас было двадцать лет. Он был очень красив. Идеально очерченное лицо с большими глазами черного цвета, трагическими бровями, прямым носом и пухлыми губами, надутыми как у обиженного ребенка. Как и положено императору Тогон-Тэмур-Темур заплетал свои длинные волосы в высокую дольку, украшенную золотым колпачком с драгоценными камнями.

– Мунха, – дрожащим голосом произнес император, – мне так плохо, я хочу хурмы. Сушеной хурмы.

– Да, Ваше Величество, – Мунха поклонился и с шипением уже обратился ко мне, – Мату, быстро принеси сушеной хурмы.

Я прыснула в рукав. Просто такая просьба показалась мне странной на фоне драматичного поведения императора. Но я все равно поспешила выполнить просьбу. Когда вернулась, то обнаружила Тогон-Тэмур-Темура уже в слезах. Разбив чайник, он причитал что-то о подлой Олджей, бросившей его на произвол судьбы.

– Что произошло? – шепотом спросила я у Мунхи.

– Наложницу, которую он очень любил, канцлер отдал королю Коре. Его Величество очень тоскует.

– Но разве возможно отдавать наложниц? – чуть громче, чем следовало сказала я.

Мунха толкнул меня в бок. Император сфокусировал на мне взгляд. Его глаза покраснели от слез.

– Мунха, кто это? – спросил он чуть испуганно.

– Это новый евнух, Ваше Величество, его прислал Хан Узбек из Улуса Джучи.

– Но я не слышал ничего об этом. Эй ты, цветноглазый, подойди ближе, – император, сгорбившись, помахал мне ручкой.

Я подошла, поклонилась, а потом произнесла:

– Ваше Величество, Хан Узбек послал меня в подарок канцлеру Эль-Тимуру, я вчера был у Его Светлости, и он разрешил мне отправиться служить вам. Ваше Величество, я хочу стать кешиком в отряде генерала Баяна, позвольте мне…

– Замолчи, дурак ты эдакий, – перебил меня Мунха, – видишь Его Величеству не до тебя, как смеешь лезть со своими просьбами. Извините его, Ваше Величество, он еще не освоился.

– Из какой ты страны? – спросил император, распластавшись на столе. Я была слегка поражена манерами Его Величества.

– Русь. Моя страна называется Русь. Я из Московского княжества, Ваше Величество.

– Как твое имя?

–Называйте меня Мату, Ваше Величество.

– Так ты евнух, а хочешь быть воином, Мату?

– Так и есть, Ваше Величество, я смогу.

Тогон-Тэмур-Темур велел налить еще чая и принялся опять стенать о предательстве Олджей.

– Ваше Величество, – осторожно сказала я, – но как так получилось, что канцлер распоряжается вашими наложницами?

Император исподлобья хмуро посмотрел на меня. Я продолжила:

– Ах, как наверно, эта девушка сейчас страдает. Я слышал, что король Коре сейчас лишен трона, а она ведь принадлежала вам, Великому Хану, потомку Чингисхана.

– Мату, – шикнул Мунха.

Но я, сделав тупенький вид, уставилась на императора.

– Не думаю, что она страдает, – ответил Тогон-Тэмур-Темур, – Олджей сейчас верно смеется надо мной.

– Отчего же, Ваше Величество?

– Потому что она любит этого Ван У, и она счастлива быть с ним.

–Ай-ай-ай, неблагодарная, но, Ваше Величество, раз она там счастлива не лучше ли ей там и оставаться тогда?

Император непонимающе посмотрел на меня.

– Дозвольте сказать, Ваше Величество, – склонилась я в поклоне.

– Ну говори.

Я подняла голову, поправив сползающую шапку.

– Вот вы говорите любовь, любовь, – протянула я, – вы ведь от этого страдаете? Такая сильная тоска сковала ваше сердце, что кажется сейчас же умрете, если Олджей не вернется, не так ли? Но если вы ее любите. По-настоящему любите, то должны понимать, что она будет счастлива только с Ван У. Она любит его, а он ее. Вы не можете ее удерживать подле себя, а если будете, то она станет страдать, а ежели она станет страдать, то и вы также станете. Ибо не может ваше сердце остаться спокойным при виде ее слез. Поверьте моему слову, вы не будете счастливы, насильно удерживая ее возле себя. Слышали ли вы о таком выражении: «Если любишь – отпусти». И я говорю вам, это истина. Отпустите, она вернется, если любит вас. А если нет, значит вам не судьба быть рядом.

Император обиженно надул губы, слушая. Он не стал меня перебивать. И я отчетливо поняла, что ему просто надо поговорить с кем-то. Что ж, любовные советы – это мой конек. Весьма своеобразный кстати. В моей обычной жизни я ни с кем не встречалась, потому что презирала те отношения, которые строили люди. Никакой любви и возвышенности, только грязь, пошлость, расчет. Поэтому я не верила, что настоящая любовь как в книгах существует. Мой любимый совет – расставайтесь пока не поздно. Подруги меня ненавидели за это.

– Я продолжу, Ваше Величество, – вдохновенно сказала я.

Тогон-Тэмур кивнул.

– Олджей – ваша первая любовь?

Император кивнул. Я скроила рожицу и махнула рукой:

– Все ясно как белый день, Ваше Величество. Первая любовь никогда не бывает последней. Это такой закон. Чувства такие сильные, но чаще всего безответные. Ваше Величество, поверьте мне на слово. Я знаю. И это пройдет как говорит Соломон.

– Кто говорит?

– Один философ. Вы его не знаете.

Тогон-Тэмур-Темур смутился при этих словах, затем опять обратился ко мне:

– Как странно, Мату, ты такой молодой, а говоришь как человек, умудренный опытом. Тебе приходилось так безнадежно любить?

– Ваше Величество, каждому из нас приходилось безнадежно любить, правда, Мунха?

Мунха выпучил глаза на меня и натужно кивнул. Тогон-Тэмур издал тяжкий вздох. Кстати о безнадежной любви я знаю все, ведь мне приходилось в своей жизни влюбляться в знаменитостей.

– Вот что я скажу вам, Ваше Величество, чтобы много знать, не обязательно много испытать. Хотя испытал я и немало. Но только дурак учится на своих ошибках. Хотя я и дурак. Но вы-то нет, поэтому учитесь на моих. Я прочел очень-очень много книг, Ваше Величество, оттуда я знаю все о жизни.

Я правда много читала и смотрела фильмов и дорам. У меня высшее образование в плане выдуманных историй и теоретических знаний о том, что не пригодно для реальной жизни.

– Ты прочел много книг? – со смущением переспросил Тогон-Тэмур-Темур, – вот как, а ты будешь мне читать?

– Каждый день, Ваше Величество.

– Так ты любишь читать.

– Очень сильно, Ваше Величество.

– Может, почитаешь мне сегодня, я не могу уснуть. Раньше Олджей читала мне, а теперь ее нет, и спать не выходит.

Глаза Тогон-Тэмура вновь наполнились слезами.

–Ну вот еще, Ваше Величество, – фыркнула я, – вы что собрались спать в такую ночь?

– А что такое? – обеспокоенно спросил император.

– Когда на сердце камень, нипочем не уснешь. Вы должны сбросить стресс.

– Что сбросить?

– Тяжкие оковы тоски.

– ААа, понятно. Но как, Мату, мне очень тяжко.

– Вам необходимо развеяться. Сменить обстановку.

– Что ты несешь, окаянный, – зашипел Мунха, до этого ошарашенно вслушивающийся в наш разговор.

– Молчи, Мунха, – остановил его Тогон-Тэмур, – продолжай, Мату.

– Вам надо выбраться из дворца, сходить в питейное заведение и устроить славную пирушку. Вот послушайте, мы устроим славную пирушку, а Олджей не позовем!

Это была цитата из Пиратов Карибского Моря, но Тогон-Тэмуру об этом знать не обязательно.

– Но я не могу, – с отчаянием сказал император, – повсюду соглядатаи, меня не выпустят! Меня узнают, разоблачат, поймают или даже убьют.

–Вот именно, Ваше Величество, – вставил Мунха.

– Но вы тут загнетесь, прошу прощения, Ваше Величество, положитесь на меня. Сегодня я охраняю вас и слежу за вами, – я стукнула себя кулаком в грудь.

Хорошо, что телосложение у меня довольно хрупкое, поэтому мою грудь, тщательно перевязанную нельзя было разглядеть.

– Что ты сейчас сказал? – Тогон-Тэмур напрягся.

– Я сказал, что канцлер велел мне следить за вами.

Тогон-Тэмур открыл рот от изумления. Мне показалось, что у него начался приступ удушья. Наверно, это астма на нервной почве.

– Не волнуйтесь так, Ваше Величество, я же сказал, что именно я буду докладывать, где и с кем вы были. Поэтому ни о чем не беспокойтесь. Я ничего не скажу.

– Нооо, – Мунха хотел остановить императора.

– Если не хотите, то оставайтесь здесь, – прервала я его.

– Я хочу, – поспешил император, – но как это провернуть?

– У меня есть план, – деловито предложила я, – начнем с того, что вам необходимо переодеться. Всем нам. Позовите этих двух стражников в зеленом.

К нам подошли двое солдат, это личные телохранители Тогон-Тэмур-Темура.

– Ваше Величество, – нахмурилась я, – у вас из верных людей только три человека? Мунха и эти двое?

Тогон-Тэмур грустно кивнул.

– Этого хватит. – ободрила его я, – нам четверым надо переодеться примерно в одинаковую одежду. Ты, – указала я на телохранителя повыше ростом, – оденешься немного богаче остальных и будешь изображать нашего господина, чтобы при случае нашего разоблачения, тебя перепутали с императором. Но если все пойдет по плану, нас не найдут. У вас есть обычная одежда, парни? Несите ее. Ваше Величество, у вас есть деньги?

Все засуетились, и уже через полчаса все было готово. Мы все оделись довольно неприметно, дабы изображать солдат в выходной день. Старшего телохранителя по имени Лян Ян мы одели как и договорились в нашего господина, а младшего Чжоу Лунь в нашего товарища.

Чтобы выбраться беспрепятственно из дворца, я решила договориться с охраной из русского кешиктен, заступившего сегодня на ночную стражу. Без труда я добилась того, чтобы нас тайно выпустили. Я была уверена, что мои земляки не сдадут меня.

========== Славная пирушка ==========

Комментарий к Славная пирушка

Сэму – так называли в Великой Юань иностранцев, означает цветноглазые. То есть, среди Сэму встречались арабы, европейцы, русские, тибетцы и уйгуры – наполовину монголы, наполовину европейцы или арабы. Сэму были распространены среди монгол и часто занимали влиятельные должности. Китайцы наоборот их недолюбливали.

Дайду. Дом Весеннего Цветения.

Чайные дома или так называемые Дома Весеннего Цветения – это такие древнекитайские притоны. Многие из них, предназначенные для высшей знати, были весьма приличны. Весенние девушки – гецзи, обитающие в них, занимались обслуживанием клиентов, но вовсе не сексуальным, а скорее интеллектуальным: играли на музыкальных инструментах, вели интересные беседы, пели песни, танцевали и заваривали чай.

Я решила, что нам стоит отправиться в место попроще, чтобы никто не смог узнать императора в лицо. Видели его немногочисленные приближенные, а вот люди среднего класса никогда.

Идти в совсем уж низшие заведения, я бы не советовала, поэтому мы выбрали неплохой весенний домик, где часто собирались торговцы. Говорят, хозяйка там исключительная красавица. Она нас и встретила. Очень высокая худая девушка с насмешливым лицом. Несмотря на ее красивое платье и искусный макияж казалось это место совсем не подходит ей. Мне она показалась малость неженственной.

Я не стала заказывать отдельную комнату, вместо этого мы сели в общем зале, где за столами уже расположилось несколько компаний. Чжоу Цзе Лунь – наш телохранитель заказал побольше вина.

Император был необычайно возбужден всем происходящим, Мунха постоянно причитал о нависшей над нами опасности. Телохранители немного стеснялись. Я же подливала всем вина. Через пару мини чашечек, в которых местные употребляли алкоголь, Тогон-Тэмура унесло. Он поведал нам следующую речь:

– С какого перепугу я вообще связался с этой Олджей?

– Понятия не имею, – чокнувшись с ним, сообщила я.

– Да она красива.

– И что с того?

– Таких как она дох… – выкрикнул Тогон-Тэмур.

Мы весело засмеялись. Мунха тоже похихикал.

– Пойдемте лучше танцевать! – предложила я, -вчера я показывал танец моего народа генералу Таяну, так ему не понравилось.

– Интересно посмотреть, – вдохновился Мунха.

Император Тогон-Тэмур оставался на своей волне, продолжая сагу о Олджей и своих чувствах:

– Она все испортила… Это было не по-настоящему… Пойми, Мату, я просто хотел ее, потому что, когда мы были на Че Джу она прижималась ко мне голому.

Тогон-Тэмур попытался распахнуть свои одежды.

–Ничего себе, – натурально удивился Чжоу.

– Мне нравится, – поддержал его Лянь Ян.

– Вот так вот прижималась, – император припал к груди Мунхи, и евнух добродушно погладил его по голове.

– Эту занимательную историю вы мне еще поведаете! – меня тем временем тоже понесло как и всех остальных.

Поэтому уже через полчаса мы лихо отплясывали монгольские народные танцы под бренчание местных музыкантов, а еще через пятнадцать минут к нам присоединились остальные посетители весеннего дома, решив показать особенности китайской культуры.

Тогон-Тэмур всеми доступными ему ругательствами на всех знакомых ему языках поливал свои несостоявшиеся отношения с Олджей. А что такого? пацану необходимо высказаться, потом отпустит. Затем решено было идти по бабам, я громко поддержала. Но в этот момент дверь питейного заведения открылась и появились новые посетители. Я не обратила бы на них внимания, если бы Тогон-Тэмур не схватил меня за рукав и не прошептал:

– Олджей…

– Эта паршивка? – заголосила я, выпито было много.

– Как ты меня сейчас назвал? – услышала я высокий женский голос, и исходил он от паренька, только что зашедшего.

– Это Олджей, – Тогон-Тэмур повис на моих плечах. Император – парень высокий и мощный, пришлось его столкнуть, чтоб не упасть. Тогон-Тэмур оперся на столик, но тот почему-то упал, бутылки с вином со звоном упали на пол.

Я сосредоточила взгляд на группе зашедших. Олджей была переодета в мужчину, с ней еще четверо человек. Один по виду и есть тот самый Ван У, опальный король Коре.

– Ну пусть идут откуда пришли, – икнула я.

Они не шелохнулись. Тогда император подошел ко мне и, совершенно осмелев, заявил:

–А ну иди сюда, я приказываю, Олджей, ты моя женщина.

Ван У изобразил недовольство. Олджей наоборот не растерялась, подошла вплотную к императору и дерзко спросила:

–Ну что что вы хотели?

– Что это за идиоты с тобой? – с некоторым бахвальством спросил Тогон-Тэмур.

–Да как вы смеете?! – Олджей это явно было не по нраву.

– Сегодня ты пойдешь со мной, поняла. Я хочу, чтоб ты была со мной, неужели ты такая бессердечная и ты так просто бросишь меня? Неужели так уедешь в Коре?

О нет, сейчас опять расплачется, да еще и при ней. Но Олджей явно вскипела от этих слов.

– А я не и не хочу с вами оставаться. Это я-то бессердечная? Вы хоть знаете, что в моем сердце никогда не будет места вам, потому что там другие люди, а не вы. Который лишил меня самого дорогого! Моей семьи, я искренне ненавижу вас! И жалею, что мы встретились!

–Ну и проваливай, уезжай! Не хочу видеть тебя, – заплакал Тогон-Тэмур.

Я думала она развернется и уйдет, но она что-то задумала. Не отходя от императора, она заявила с самым мстительным лицом, которое мне приходилось видеть за всю свою жизнь:

– Но так просто я не уйду, я хочу чтоб вы знали…

Я не могла слушать продолжение этой перепалки. У меня есть свое видение этой ситуации, поэтому вальяжной походкой я подошла и встала между Олджей и императором. Она оторопела от такой наглости. Я заглянула в лицо этой девушки.

– Да что такое? Если ты, милая, так любишь Ван У и свое Коре, то бери свои жалкие пожитки и уходи, громко хлопнув дверью! Да что ты из себя возомнила, чтобы мстить императору, правителю Поднебесной, сыну Неба. Ты будешь его упрекать? Ты никто перед ним, в его руках небесный мандат, понятно? Небеса даровали ему право решать кто будет жить, а кто умрет. Поэтому не смей тут хамить, лучше падай Его Величеству в ноги и проси пощады!

Олджей смерила меня зверским взглядом:

– Сын неба, – издевательски протянула она, – у императора нет власти и печати. Он здесь никто.

– Ты посмотри какая умная! У императора есть все, что надо, а если ты будешь перечить, то скоро умрешь и родишься навозным жуком, а император раздавит тебя своим сапогом, – я картинно изобразила как сапогом давлю жука.

– Ах ты проклятый сэму! Маленький евнух, что из себя возомнил! – вспылила Олджей после всеобщего ржача. Мгновенно она занесла руку и влепила мне пощечину. Причем сила у нее явно не девичья. Я пошатнулась, упав на руки Тогон-Тэмуру. Но быстро опомнилась, встала на ноги и стремительно приблизилась к девушке. Щека болела, аж слезы прыснули из глаз.

–Ах ты стерва, щас я покажу тебе русские кулачные бои, – выпалила я, вино все еще кипело у меня в крови.

– А ну попробуй, недоносок, – Олджей приподняла брови в насмешке.

Я только вскинула ладони, как она схватила мою руку и с силой сжала, а потом вывернула так, что я чуть не взвыла от боли.

–Держись от меня подальше впредь, никчемный евнух сэму, и еще извинись за свои слова, – процедила она, склонив свое зловещее лицо ко мне.

Айщщщ, неужели я даже с девчонкой не смогу справиться, где мои навыки кунг фу, черт их дери!

Но Олджей, обладая военной подготовкой не хуже любого мужчины, оказалась действительно сильнее меня.

– Олджей – с обеспокоенным и немного стыдливым лицом попытался вмешаться Ван У, – отпусти его, давай уйдем. Нам действительно надо уезжать, неудачная была идея сюда прийти. Простите, Ваше Величество и позвольте откланяться, – это уже Тогон-Тэмуру.

– Да она специально сюда пришла, чтоб покрутиться перед императором, – выдала я, чтоб хоть как-то отомстить за свое униженное положение. Зря. Олджей еще больше вывернула мне руку, так что я упала на колени.

– Олджей, – ахнул император, но вмешаться никто решил.

– Ну ты, тварь, я те щас устрою, – прошептала я, передо мной оказались ноги Олджей, и я недолго думая кинулась на них, рискуя лишиться руки, которую девушка-воин крепко держала. Мне удалось сбить ее с ног. Мы кубарем покатились по полу, пока моя спина не ударилась о что-то твердое. Олджей отцепилась от меня и вскочила, я тоже. Разъяренными фуриями мы встали друг напротив друга.

– Что ж вы так убиваетесь? Вы так себя не убьете, – раздался голос совсем рядом. Этот голос, я его знаю. Ой. Мы с Олджей одновременно повернулись, прямо рядом с нами стоял Таян.

– Генерал Таян!

– Господин Таян!

Мы с Олджей сказали это одновременно. Он скосил взгляд на наши растрепанные лица и мрачно посмотрел в сторону императора.

–Ваше Величество, вот вы где.

Сказано это было с укоризной.

– Кажется, пора уходить, – нерешительно предложил Тогон-Тэмур, оценивая ущерб, который нанесла наша гулянка. Опрокинутый стол, разбитые бутылки, испуганные посетители.

– Таян, мы возвращаемся во дворец, – продолжил император, – а ты заплати тут за все. Уходим по-быстрому, – шепотом добавил он.

Мунха и телохранители бросились за Тогон-Тэмуром, я хотела отправиться за ними, но Таян удержал меня одной рукой.

–А тебя, Мату, я попрошу остаться, – сказал он вроде спокойно, но мне послышались будущие несчастья в этом тоне.

Ван У между тем под шумок увел Олджей.

– Мату пойдет со мной, – император оказывается еще здесь.

– Ваше Величество, – не растерялся Таян, – позвольте я одолжу его на сегодня, чтобы он помог мне справиться с последствиями вашего побега. Мои люди сопроводят вас во дворец.

– Только сделайте это незаметно, – вмешалась я, – господин генерал, никто не должен знать, где был сегодня император.

–Разумеется, – сквозь зубы процедил Таян.

Император радостно кивнул и отправился восвояси, я помахала ему вслед, заверив, что скоро увидимся. Мунха и телохранители подбодрили меня взглядами.

Генерал Таян по-быстрому уладил дела с хозяйкой весеннего дома, заплатив ей кругленькую сумму, и велел мне идти за ним.

– Что это означает? – Таян остановился посреди улицы там, где особенно ярко светила луна, и уставился на мои волосы. И тут я поняла как должно быть сейчас выгляжу. Волосы торчат в разные стороны. Халат облит вином. А пол лица красное от пощечины Олджей. В голову закрались чисто женские мысли о потере привлекательности. Но какие глупости, все ведь думают, что я мужчина.

– Ох, ах, – я схватилась за лицо и завопила еще громче, рука, которую выворачивала Олджей тоже болела, – ой как больно!

Таян даже не дрогнул, взирая на меня со своим излюбленным равнодушием.

– Олджей меня избила, – поведала я. Он что не понимает, мне плохо и обидно до глубины души!

– Ты об этом так спокойно заявляешь? – моргнув один раз, спросил Таян.

– Я вовсе не спокоен, господин генерал, мне очень больно и плохо, есть что приложить холодное?

– Нет.

–Как же, а ваше холодное сердце. Господин генерал, – пробубнила я.

Таян вместо ответной колкости глубокомысленно промолчал. Может, он и шуток не любит. Я хотела увидеть его лицо, но он развернулся ко мне боком, и я больше не могла следить за его небогатой мимикой. Что там он скрывает, мистер непроницаемость. Пришлось идти дальше за ним. Наконец он родил предложение:

– Что вы скажете канцлеру насчет сегодняшней вылазки?

– Я ничего не скажу, разве канцлеру интересны такие мелочи? Император ходил выпить вина с друзьями, это не государственное дело.

–Канцлер велел вам рассказывать о каждой мелочи.

Я застыла от неожиданности. Он сейчас меня на вы назвал? Я остановила Таяна, коснувшись его рукава.

–Господин генерал, вы…

Таян резким движением оттолкнул мою руку и пошел дальше. Я побежала за ним. Как только мы поравнялись, генерал как ни в чем не бывало продолжил разговор:

–Канцлер велел тебе докладывать все.

– А я повторяю, что не буду докладывать такие глупости. Канцлер и сам не будет рад, если я забросаю его сведениями из личной жизни Его Величества.

– Хорошо, поступай так, – глухо ответил Таян.

Мы пришли к дворцу и там расстались. Точнее Таян без лишних прощаний покинул меня. Я отправилась искать Колту, чтобы узнать, где мне можно переночевать.

========== Куяк Тэнгиз ==========

Комментарий к Куяк Тэнгиз

Дорогие друзья, если вы хотите узнать, что такое куяк и какой он был у Тэнгиз, то добро пожаловать)))

Дайду. Дворец Императора.

Евнухи при дворе императора пользовались привилегиями и относительной свободой, особенно если занимали хорошую должность. Можно было с легкостью продвигаться по карьерной лестнице, стать богатым и уважаемым человеком. Правда все это при условии, что ты понравишься императору. А в нашем случае канцлеру. Именно он, Эль-Тимур играл первую скрипку. Проблема состояла в том, что Эль-Тимур в отличие от императора не так сильно перенял китайские традиции, а более придерживался монгольских, где евнухов не жаловали и считали рабами.