Текст книги "На грани"

Глава 5

Лия пригласила телевизионщиков присесть. Филипп же схватил профессора и тоже усадил на стул за столом.

– Значит так, – военный вкратце рассказал журналистке о недавнем откровении профессора и Айвазовского, – в общем дело тут в том, что люди должны узнать о намерении этого политического деятеля, уничтожить народ, ради своего желания заменить их на новое усовершенствованное общество. Занять место правителя, одного единственного, которому все станут подчиняться.

Девушка слушала раскрыв рот. Мужчина с камерой боялся даже моргать, не сводя глаз с пистолета Лии и Филиппа. Камера лежала на столе.

– Они врут, я не…, – воспротивился политик.

– Захочешь жить, – злостно обернулся на него военный, – выложишь все, как есть. Да, посадят, может навсегда. Провозгласят предателем Родины, но ты останешься жив, иначе, – он приподнял дуло оружие и прицелился точно в голову.

– Ладно, – вполголоса проворчал тот и склонился, – скажу…

– Отлично, – приободрился Потап и вскочил с места, – если все пройдет, как надо, все вы выйдете от сюда невредимыми. Ну что ж, начнем…

Девушка настороженно привстала, посматривая на беглецов, что не прекращали размахивать оружием. Оператор взял в руки тяжелую камеру и закинул на плечо. Он включил аппаратуру и настроил на политика.

– Подождите, – Филипп приподнял профессора и усадил рядом с Айвазовским, – вот так, они ж у нас оба герои заговора…

Девушка, журналистка взяла микрофон и встала по правую руку от оператора.

– Мотор, поехали, – произнес мужчина.

– Добрый вечер Москва, – начала миловидная блондинка, – а сейчас я передаю слово тому самому Айвазовскому.

– Конечно, – скромничал шепотом политик, – я сообщу обо всем случившимся откровенно и надеюсь на понимание слушателей…

Профессор внимал каждому слову, стараясь не перебивать.

– Таким образом, я хотел привнести в жизнь страны новое начало,. Заявить странам соперникам, что мы не хуже, и доказать это. Наши лучшие умы достойны признания. Этот гениальный ученый, – он указал на Степана, – помог бы всем нам улучшить работу мозга при помощи небольшого гипноза. Уже через пару лет, каждый из вас стал бы блистать своими знаниями во всех областях, и создавать то о чем другие, включая США, не могли бы и мечтать…

– Ну конечно, – рассмеялся в голос профессор, – красиво поет не так ли? Но это наглая ложь, господа. Айвазовский не тот, кем хочет казаться. Он предатель Родины, страны, своих коллег и своего народа. Он желал уничтожить всех вас при помощи меня. Заворожил, заговорил доверчивого ученого и заставил работать на него. Я успел убить свыше двадцати человек заключенных, буквально за полгода. Это не моя прихоть. Он заставил…

– Что, – выкрикнул политик, – нет…

– Да, – противился Степан, подскочив с места.

Камера продолжала снимать. Журналистка распахнула глаза, не отрываясь ни на секунду. Потап и Лия улыбались, предвкушая кровавое побоище. Филипп застыл возле Смирнова и молча смотрел только на спящую Соню.

– Он обманщик, жаждущий власти. Ради своей выгоды готов наступить на глотку любому, подлизаться к тем, кто поддержал бы его. Он предатель, господа, предатель.

Профессор красноречиво разглагольствовал и жестикулировал. Лия чуть ли не аплодировала ему.

– Врун, психопат, – парировал в голос Айвазовский, – знаете кто этот докторишка на самом деле? Обычный недоучка, неудавшийся эксперимент собственного деда, страдающий тяжёлой формой шизофрении…

– Чего…

Степан накинулся на политика и свалил со стула. Он запрыгнул на него сверху начал лупил ладошками по лицу государственного деятеля. Камера приблизилась и, не отрываясь, продолжала снимать драку.

Ученый выдерал волосы Айвазовского. Крутил ему нос. Снова лупил по щекам.

– Эй, успокойся, хватит, – подлетел Филипп.

Степан скользнул на него яростным взором и в мгновение выхватил из рук пистолет. Не прошло и секунды, как раздался оглушающий звук. Блондинка подскочила от испуга, вскрикнув. Мужчина бросил камеру. Филипп отдернул профессора, а Лия громко и нервно хохотала.

На полу растекались брызги крови. Глаз политика теперь походил на дыру в замочной скважине. Смирнов отвернулся. Журналистка забилась в угол и судорожно плакала. Потап же поднял камеру, положил на стол и спокойно присел рядом.

– Ну что ж, тоже не плохо, – резюмировал он.

– Да это же шедевр, – визжала от удовольствия Лия, – не мы же его грохнули, мы чисты друзья, – она прыгала от радости, налетев на профессора и расцеловав ему все лицо.

Глава 6

Оператор тихонько присел, аккуратно подтянув к себе камеру. Он незаметно выключил ее и снова включил, направив объектив точно на Потапа и профессора. Мужчина обернулся на журналистку, та забилась в углу и спрятала лицо в коленях.

– Погодите, – внезапно подал голос Филипп, – я упустил момент, кто ж виноват, получается, в эксперименте…

– Да оба они виновны, – начал Потап, – мертвец хотел добиться своего, а этому придурку в халате нужно было немного другое…

– Суть остается одна, – вмешалась Лия, – оба играли явно не в пользу населения, а против.

– Так и чему радуемся то тогда, – недоумевал киллер, – подопытные еще не освободились, как и мы, смею заметить, а еще у нас есть она, – показал на Соню, – или вы благополучно забыли…

Потап переменился в лице, посмотрев на спящую девочку. Журналистка, что сидела рядом с ней взглянула, резко взвизгнула и упала в обморок. Оператор бросился к ней, но Потап остановил его и усадил на место. Военный побрел к Соне, оставив все проблемы на потом. Лия отпустила профессора и молча присела рядом со Смирновым.

– Ну раз вы не можете, – промычал Филипп и направился к Степану.

Он схватил ученого за шкирку, притянул и без предупреждения нанес удар в челюсть. Тот чуть было не упал, но киллер крепко держал его, нанеся еще один удар. Степан расплакался. Кровь хлынула из носа. Он дрожал словно осиновый листок.

– Еще, – поинтересовался Филипп, тот судорожно покачал головой, – тогда приведи ее в чувства, разбуди или дай повод пустить в тебя пулю…

– Я, – заикался Степан, – сделаю…

Филипп развернул его в сторону девочки и небрежно подтолкнул. Тот покачнулся, чуть не упав, но выпрямился и побрел к стене. Киллер держался рядом. Потап настороженно наблюдал. Оператор схватил камеру и направил на девочку.

– Уложите ее, – попросил робко военного.

Потап тихонько уложил голову Сони на колени. Ученый расстегнул пожарный костюм и достал из кармана халата, что был под ним, ампулу с красной жидкостью. Он приоткрыл рот спящей и влил содержимое.

– Что это, – спросил киллер.

– Стимулятор, что-то вроде адреналина, он разбудит ее…

– Сколько ждать, подключился военный.

– Полчаса должно хватить…

– А мы, нас ты как вытащишь из эксперимента, – продолжил допрос Филипп.

– Сами освободитесь, лет через пять, – нагло заявил тот.

– Чего…

Киллер подхватил его и прислонил к стене. Ученый ударился головой так, что скривился и выругался.

– Прекращай, – послышался голос Лии, – иначе и правда застрянем. Сделает он, куда денется…

– Да он не знает как, – предположил киллер, – морочит нам всем головы.

Филипп достал старый дневник деда профессора, который везде таскал с собой и приложил к груди Степана.

– Садись и читай, даю тебе полчаса, чтоб разгадать все алгоритмы и вытащить нас с того света сейчас.

– Вы же живы, – удивился ученый.

– Пока не спим, да, – начал киллер.

– Мы хотим прекратить блуждать по мирам, – уточнила Лия.

– Садись, – киллер вновь пихнул профессора в сторону стола.

Степан не смог удержать равновесие и упал, проехавшись пару метров. Он трясущимися ручонками схватился за край стула возле оператора и привстал, смотря на мужчину, прямо в камеру.

– Помоги мне, прошу…

– Рот закрой, – резко подскочила беглянка и нанесла удар ногой в левый бок, тот снова отлетел.

Только Степан повернулся, как на него уже смотрело дуло пистолета и девица в пожарном костюме.

– Только пискни еще, и я не стану спрашивать разрешения прикончить тебя, понял…

– Вполне…, присесть можно…

– Нечего, на полу почитаешь…

– Эй, – внезапно окликнул Потап, – она просыпается…

Соня молча хлопала глазами. Слезы градом потекли из глаз, когда приметила военного. Она крепко обняла его ручонками и навзрыд разрыдалась. Лия присоединилась к ним, упала на колени и тоже бросилась в объятия.

– Ну наконец, воссоединение семьи, – прошипел довольный Филипп и направился к оператору, – а ты снимай, не каждый день самые опасные преступники в мире спасают чужих детей и уж тем более обнимают их.

Оператор направил камеру.

***

– Смотрите, запись пошла, – вскрикнул водитель телевизионного фургона, – похоже там все не так плохо.

– Наша дочь, – вскрикнула женщина за спиной и упала в обморок.

Глава 7

Лия помогла девочке присесть поудобнее, положив руки на плечи. Потап устроился напротив, прямо на полу, поджав ноги под себя. Оператор же продолжал снимать всех, крутясь вокруг своей оси прямо на стуле у стола.

– Как ты, – спросила беглянка девочку.

– Пить хочу…

– Воды, есть вода в этом замке, – закричал военный, а Смирнов бросил взор на подоконник.

Филипп тут же бросился к окну и подал Соне бутылку. Лия выхватила, раскрыла ее и протянула девочке.

– Чем он занят, – поинтересовался военный у Филиппа, смотря на профессора.

– Изучает записи деда, – он должен вывести нас из этого эксперимента, как и остальных…

– А что он дал ей, – вмешалась Лия, – возможно и нам поможет.

– Чуть позже, не спеши, – парировал киллер, – ну что, лучше, – взглянул на Соню.

– Да, – выдохнула та, отложив бутылку, – спасибо…

– Что ты видела, – не сдержалась беглянка.

– Сон, наверное, – не понимая ответила Соня, – не знаю. Он был похож на реальность. Грубую, страшную и ужасную прошлую жизнь.

– Не бойся, – приободрил ее военный, – говори…

– Я выбралась из того подвала и тут же попала в руки монстра, дяди. Он подхватил меня на руки и потащил в темноту. Я брыкалась, правда, старалась выбраться, но тщетно…

– Тише, – успокаивала Лия, – мы верим, ты ни в чем не виновата…

– Он, – девочка заплакала, – забросил меня на ту большую кровать. Было так темно, я видела только простыни, белые, словно снег. Они и пахли морозом. Но потом…

Соня разрыдалась, захлебываясь слезами. Ее хрупкое тело билось в истерике. Она громко кряхтела. Потап и Лия не могли ее успокоить.

– Может не стоит, – предложил киллер, – дайте ей прийти в себя…

– Нет, я хочу рассказать, – хлюпала Соня и продолжила, – я отскочила к стене, прижалась спиной к холодному кирпичу, а он, ухмыляясь, схватил мою ногу и притянул к себе. Я кричала, но не слышала собственного голоса. Вопила, но все в пустоту. Била ногами и руками, но он только смеялся, громко на столько, что эхо подхватывало его страшный хохот. Потом он ударил меня, и еще, и снова. Бил словно боксерскую грушу, продолжая насмехаться. Силы покидали меня, но как могла, продолжала сопротивляться и тут…

Соня отпила еще пару глотков и посмотрела на Лию.

– Он стянул с меня одежду и навалился сверху. Это было так больно, очень больно…

– Все, – беглянка прижала ее к себе и крепко обнимала немного покачиваясь, словно желая убаюкать ребенка, – все прошло, это сон…

– Вот именно сон, – вскрикнул Филипп, – и если бы не он, – указал пальцем на Степана…

– И что же ты сделаешь, – привстал Потап, – порешишь его…

– Почему бы и нет…

– Давай, иди, прикончи, расчлени, выпусти пар, а что потом…

– О чем ты, – недоумевал киллер.

– Мертвый он не поможет, а так, хоть надежду имеем на освобождение…

– Мы в ловушке, – вдруг добавила Лия, – ни одному из нас не выйти живым, а значит…

– Да, – поддержал военный, – а значит лучше умереть навсегда, без путешествий по мирам, которые никогда не закончатся. Я в этот ад не вернусь. Так что терпи и надейся, что решит эту проблему, ведь больше некому…

– Ну конечно, вечно умудренный убийца военный, – промямлил недовольно киллер и направился к профессору.

– Не смей, – вдогонку прокричал Потап.

– Не буду, – шепотом ответил тот.

– Ну все, кошмар закончился, – продолжала Лия, гладя девочку по волосам.

– Мой да, – чуть успокоилась та, – но вы, что за ловушка…

– Послушай, – Потап взял ее за руку, – ты же взрослая и умная девочка, – та молча кивнула, – а значит поймешь. Мы убийцы, чудом избежали казни, а теперь еще и сбежали из-под стражи. Сейчас все мы в Кремле, в Москве, вокруг полно злых людей, которые ждут нашего выхода, но…

– Нет, – заупрямилась девочка, – они не станут, вы хорошие…

– Не для всех, – продолжила беглянка, – и мы заслужили этой участи, но ты останешься, будешь жить и помнить нас…

– Нет, ни за что, я с вами пойду туда, – Соня вскочила и упала на колени перед Потапом, – прошу тебя, пожалуйста…

– Что бы было, мы сохраним тебе жизнь, любой ценой.

Он крепко ее обнял. Она снова громко плакала. Журналистка пришла в себя и не могла оторвать глаз от драмы, что разыгралась рядом.

– Пошло все к черту, – выкрикнул Филипп.

Глава 8

Киллер снова набросился на профессора. Он с легкостью поднял его с пола и отшвырнул к столу. Тот упал на поверхность, проскользил и рухнул к ногам Смирнова. Политик оттолкнулся ногами и сдвинулся подальше от ученого.

Филипп в ярости направился к Степану. Профессор успел подняться и бросился к военному.

– Спаси, он убьет меня, – кричал, хватаясь за одежду.

– Не стоит, – промямлил Потап Филипу, но тот только ухмыльнулся.

– Без тебя разберусь, – бросил тот и выхватил Степана из его рук.

Филипп сорвал с него одежду пожарного и принялся обыскивать карманы халата.

– Чего ищешь, – недоумевал военный.

– Ампулу, ту самую, которой он разбудил девчонку…

– Она не поможет, – сопротивлялся ученый, то и дело увиливая, чтобы беглец не достал лекарство.

– А то как же, – не верил киллер, – стал бы так выплясывать…

Профессор выкроил момент и резко выхватил пистолет из кармана Филиппа. Он направил дуло на обидчика.

– Ну, стреляй, давай, – кричал киллер, разведя руки, – надолго я помру, как думаешь, неделя, месяц, год. Помни одно, я вернусь и тогда ты точно труп, но умирать будешь мучительно и долго…

– Да что за детский сад, – нервничал Потап.

Военный приблизился и встал позади профессора. Он коснулся его правой руки.

– Отдай, он заряжен…

– То, что нужно, отойди и его забери, пусть оставит меня…

– Послушай, – продолжил шептать Потап, – лекарство не поможет, так чего тебе стоит вручить нам ампулу. Ну пусть попробует, не сработает и ладно…

– Нет, он умрет, уснет, а вы снова начнете бить меня толпой, требовать разбудить.

– Врешь, девчонка очнулась, а значит и я не усну, – не верил киллер.

– Он прав, не сходится, – согласился Потап, – может ты и впрямь что-то скрываешь…

Военный тихонько опускал руку в карман халата. Ученый настолько увлекся киллером, что не почувствовал, как беглец вынул ампулу. Потап продемонстрировал находку Филиппу и бросил ее. Тот ловко подхватил и сломал корешок.

– Не смей, я выстрелю, положи, – кричал Степан, тыкая пистолетом, но Потап резко схватил оружие и им же нанес удар ученому по голове.

Тело профессора незамедлительно рухнуло на пол. Висок окрасился в алый цвет. Соня взвизгнула, журналистка снова потеряла сознание.

– Ну пей, чего застыл, – проговорил военный киллеру.

Филипп промешкался, рассмотрел предмет со всех сторон, глубоко вздохнул и проглотил жидкость. Потап и Лия внимательно следили за тем, что произойдет, но ничего не менялось. Киллер продолжал стоять на месте и молча хлопать глазами.

– Судя по всему лажа, – разочаровался военный.

– Эй, – Лия бросилась к Филиппу.

Мужчина с грохотом упал. Военный незамедлительно побежал к нему. Лия уже хлопала беглеца по щекам.

– Смотри, глаза, они закатились, – вопила девушка, – он умер, Филипп мертв…

Беглянка поднялась и направилась к ученому, который все еще не очнулся. Она села на него сверху и начала избивать.

– Нет, прошу, прекратите, – кричала Соня, прикрывая глаза.

Потап развернулся, а Лия уже стояла возле девочки.

– Прости, прошу, прости меня, – извинялась беглянка.

– Он очнулся, – громогласно сообщил военный.

Филипп часто моргал глазами, осматриваясь вокруг, будто впервые оказался в этой комнате. Мгновенно взор упал на военного и застыл.

– Что, говори, – торопил тот.

– Я увидел ее…

– Кого, – перебила Лия.

– Дверь, она открылась и я оказался тут…

– Значит лекарство работает, – задумался Потап в голос.

– Мы освободимся, – визжала беглянка, целуя Соню в обе щеки.

Военный мгновенно переместился к ученому и начал ощупывать карманы.

– Черт, где, не может быть, должно быть еще…

Карманы халата оказались пустыми. Потап бросил взгляд на Лию, та схватила куртку Степана и продолжила поиски.

– Ничего…

– Мразь, гнида, идиот, – военный тряс ученого, но тот не приходил в себя, – ладно…

Он залез в карман брюк и нащупал стеклянную вещицу, вытащил и поднял руку кверху.

– Бинго.

Глава 9

Степан стоял возле стола и смотрел на свое тело, которое то и дело тормошили. Он пытался остановить обидчиков, но те не слышали его. Ученый осматривал каждого из присутствующих, трогал и щипал, кричал в лицо, но тщетно.

– Нет, я не мог умереть…

Внезапно он застыл на старой тетради деда и направился к ней. Схватив в руки, открыл первую страницу.

«Моя дорогая Анна, я влюблён в Вас без памяти. Девушек вроде Вас не встретишь на улицах города, ведь столь благородная осанка и эстетичный вид, не позволил бы даме Вашего рода прохлаждаться среди бедняков и пьяных прохожих…»

– Ну дед вы и романтик, – пробубнил профессор под нос и снова перелистнул.

Степан мельком изучал страницы, не находя нужной ему информации.

– Скажи мне дед, кто я… Может ты скрываешь нечто большее, чем я успел узнать… Давай же, ведь написал…

Тридцать исписанных страниц позади, а ответа нет. Рассказы о любви, КГБ и тайной операции не интересовали ученого, обо всем этом он уже давно в курсе.

– Видимо о главном ты решил умолчать, но я, итак, уже слышал, что ты вмешался в наше с отцом развитие, но вот как…

Пятьдесят страниц позади и тут раздается визг.

– Бинго, – слышит Степан и поднимает глаза на Потапа.

– Вот досада, – промямлил и снова углубился в тетрадь, – есть.

Он остановился почти в конце исписанного, потрепанного дневника умершего предка и углубился в чтение.

«Сын. Уверен, что мальчик. Он должен родиться через шесть месяцев, но каким он станет. Нет, такой, как я не может допустить глупых предшественников. Да, мои последние опыты способны изменить это, но я не успел проверить действие препаратов на людях. Крысы, существа не однозначные и наш мозг реагирует не всегда подобно этим чудным созданиям.»

Профессор скорчился, когда запись оборвалась и снова взглянул на беглецов. Военный бился в судорогах на полу. Его тело придерживал Филипп. На стуле у стены, без сознания, лежала Лия. Соня кричала и нежно похлопывала ее по щекам, но тщетно.

– Продолжим, – перевернул страницу Степан.

«Я не выдержал и влил ампулу Vitagenios в чай собственной жены. Конечно она не в курсе и надеюсь это не убьет ни ее, ни малыша.

Настал тот самый день. Анна рада и держит сына на руках мило улыбаясь. Мне же страшно подойти, так как не знаю последствий.

Полгода пролетели словно один день. Малыш развивается невероятно быстро. Он уже проговаривает множество слов и на математические вопросы указывает правильные ответы. Это успех.

Три года позади и у меня печальные наблюдения. Вениамин проявляет агрессию, бежит ото всех и прячется. Он сторонится общественности и предпочитает сидеть в своей комнате в полном одиночестве. Завтра я должен проверить его на вменяемость.

Да. Я был прав. Печально это признавать, но мой ребенок психически не здоров. Мальчик патологически боится всего, с чем встречается. Его настигла мания преследования и каждый человек потенциальный враг. Но он умен, крайне смышленый. Его первая формула дала мне ответ на исправление патологии, а значит внуки родятся идеальными представителями расы»

– Нет, – вскрикнул профессор и швырнул тетрадь в стену.

Смирнов обернулся на летящий предмет и на место, где стоял Степан. Никого не увидев, он поднял руку и окликнул мужчину с камерой. Тот проверил место и махнул рукой, продолжая снимать трагедию приема лекарства.

– Дочитать, – поставил себе цель профессор и снова побрел за дневником.

«Степан. Я не писал ранее, так как не находилось времени. Да, жена сына тоже приняла препарат и с тех самых пор прошло семь лет. Я исправил ошибки прошлого, но это не помогло. Внук слабее отца, слабоумный, страдающий шизофренией и опасный для общественности ребенок. Я сам боюсь этого монстра. Он способен на что угодно, в его мозгу дефицит белого вещества, это конец. Он убийца и этого никто не в силах изменить.»

– Нет, ты не мог, нет, – кричал профессор, избивая самого себя, выдирая собственные волосы на голове.

Внезапно тело скрутило. Резкая боль накрыла мышцы и область груди. Ученый скорчился, прижал ладони к животу и завопил во всю глотку.

– Помогите, – услышал собственный голос, – прошу, спасите…

– Иди к черту, – раздался звук девушки.

– Ну уж нет, – вмешался киллер и возник напротив, – говори гнида, что с ними и когда придут в себя.

Ученый медленно повернул голову, напротив лежали без сознания Потап и Лия.

– Они выпили лекарство, – продолжил Филипп.

– Подними меня и я все сделаю, – Степан протянул к нему руки, но тут очнулся Потап.

– Лия, – вскрикнул военный на вдохе.