Текст книги "На грани"

Глава 3

Филипп и с закрытыми глазами понял куда попал. Теперь и здешний запах ему стал хорошо знаком. Он чувствовал, что сидел на полу, но веки открывать не желал.

– Осточертело логово старика, – мысленно выругался.

– Потише дружок, – голос того прозвенел в ушах.

– Забыл, тут даже мысли общие, – продолжал громко думать киллер.

Справа раздались легкие и частые шаги. Затем глухой стук и снова тишина. Филиппу пришлось взглянуть, что произошло.

– Ага, попался, – хохотала Лия, держа в руках круглый не понятный предмет.

– Нервный, что ж с него взять, – ухмылялся профессор лаборатории.

– Зато ты мертвый, – подметил беглец.

– Ха, – старик продолжал копаться в компьютере, – я то умер один раз, а вот ты этим похвастаться не можешь…

– Вот сука, как он это делает, – появился Потап.

Военный не стал задавать вопросов и прошел к столу профессора.

– Я так понимаю, мы снова недоокочурились, – поинтересовался он, вплотную прижимаясь к старику.

– Я тут точно не при чем, не налегай, – чуть отодвинулся тот, вместе со стулом, – мне тоже ваше вечное скитание порядком надоело. Между прочим, здесь опыты и серьезная работа…

– Да кому это интересно в этом коридоре…

Лия схватила колбу и бросила об стену. Затем другую. Третью. Старик привстал, но Потап рукой коснулся его живота, тем самым остановив. Военный нагло повернулся к его лицу.

– Переживаешь, – задал вопрос.

– А ты как думаешь, – голос профессора дрожал, – здесь работа всей моей не жизни…

– Тогда скажи нам, – продолжил Филипп, не вставая с пола, – как это прекратить…

– Ну…

– Убить внучка, – перебила Лия и подошла к принтеру.

– Нет, – старик покачнулся в сторону девушки и протянул руку, но Потап снова задержал, – не тронь, – закончил шепотом.

Гостья приподняла аппаратуру и свесила с тумбы. Та опасно покачивалась, вот-вот упадет. Старик нервно почесал затылок, поправил очки и вытер пот со лба.

– Дед, – раздался голос Степана у двери.

– Не может быть, – гениальный ученый выпучил глаза и умолк, не сводя взора с необычного гостя.

– Почему же, – наигранно удивился внук с долькой сарказма, – думаешь, я не способен ни на что…

– Убить себя ради них, – парировал старик.

Потап отошел в сторону. Лия притихла. Филипп не отрывался от этих двоих, стараясь не думать.

Степан сделал шаг навстречу деду, тот же продолжал стоять.

– Давай прародитель, поведай всем о том, какой я псих, маньяк…

– Опоздал, – ответил тот, – они в курсе всех твоих замыслов.

– Неужели, – усмехнулся тот злостно.

Степан здесь смотрелся иначе, в стенах коридора, на границе жизни и смерти. Нахальный, уверенный в себе. Чувство юмора в саркастичной форме придавало ему особого шарма. Лия восхищалась этим щуплым очкариком, которого считала никчемным.

– Твое время давно прошло, – продолжил Степан, – теперь ты король тут, а я там…

– Ну и что ты сделал, – спросил профессор, – решил изменить мир, поставить людей на колени перед собой. Нарцисс, самоуверенный щенок. Да если бы не я…

– То что, мы с отцом не обрели бы мозги, не стали гениями с побочными эффектами, что ты нагло пришил нам. Думаешь я и впрямь не смог докопаться до истины…

Старик умолк. Потап удивленно взглянул на него вместе с Лией и Филиппом. Каждый ожидал ответа. Профессор скользнул взором на заключенных и склонился.

– Простите, я не знал…

– Да, именно, ты ничего не знал, не мог, ведь ты мертвец, отец тоже. Теперь я король того мира.

Степан воздел руки кверху и громко кричал, будто вызывая дождь или бурю. Лия тихо усмехнулась, но в миг переменилась.

Внук ученого достал из кармана сверток бумаги. Мгновенно распаковал его и сдунул порошок. Тот мелкими частицами повис в воздухе, закружился по ветру и распределился над каждым из присутствующих.

– И что это, – проговорил старик.

– Тихо, – в один голос остановили Потап и Лия.

Звук голоса вибрацией пронесся по лаборатории и крохотные Кристалы тут же опустились на собравшихся. Мгновенно все стихло.

– Смотри, – девушка тыкала пальцем на старика.

Тело профессора заискрилось. Силуэт расплывался на глазах. Он будто растворялся в воздухе, то и дело издавая немые слова, которые походили на шипение.

– Эй…

Не успел военный произнести и слова, как вся лаборатория испарилась.

Глава 4

Потап медленно распахнул веки. В глаза бросился белый потолок. Стены в нежно-голубых тонах напомнили ему о кабинете внука старика. Военный повернул голову, рядом, все на том же месте, лежало тело Лии. Кресло так и не покинул Филипп. Ученый откинулся на стуле и тоже без сознания.

«– Соня, – пронеслась мысль.»

Потап аккуратно приподнялся. Голова закружилась. В ушах зазвенело. Он снова прилег на пол.

Тишина. Гробовое предсмертное молчание. Птицы громко распевали за приоткрытым окном. Еле слышно шуршала занавеска.

«– Нет времени, – он снова приподнялся и, несмотря на головокружение, встал.»

Тошнота не заставила себя долго ждать. К горлу так и подкатывало. Он бросился к мусорному ведру.

«– Лучше, – подумал и обернулся в поисках девочки.»

Соня лежала, распластавшись вдоль стены. Ни признаков жизни, ни шевеления, ничего. Потап, придерживаясь за стену, двинулся к ней. Ноги с трудом передвигались. Горло пересохло, но о воде он и не думал в данную минуту, только об этой девчонке.

– Эй, мелкая, – он упал перед Соней на колени и шептал, ласково убирая ее светлые волосы с лица, – проснись, очнись, давай.

Его тихий голос нарастал с каждым словом. Паника начинала овладевать сознанием. Сердце бешено колотилось. Тишина вокруг давила на нервную систему с еще большей силой. Он обернулся. Окинул взглядом помещение и застыл на графине с водой.

– Сейчас, – погладил девочку по щеке, – будет лучше, точно станет…

Тело отказывалось слушаться. Руки и ноги словно существовали отдельно от разума. Потап не смог подняться и ползком добрался до цели. Едва дотянувшись до графина, стащил вниз и не замедлительно отправился назад, то и дело посматривая на остальных.

– Что ты сделал, – задался вопросом военный, на секунду застыв на теле профессора, – если очнешься, заплатишь…

Злость придала ему сил. Потап вернулся к Соне и смочил руку. Он коснулся влажной ладонью ее лица. Ничего. Еще разок. Ничего.

– Нет, детка, ты жива, пожалуйста, очнись…

Он и сам не заметил, как кричал во все горло. Боль затмила душу. Сердце разрывалось на части.

– Я успел прикипеть к тебе. Ты смогла разбудить во мне чувства, показала свое сердце.., – мужчина расплакался.

Он бережно уложил девочку на спину и прислонился ухом к груди. Ничего. Схватил запястье, пульс не прощупывался. Потап вытер слезы и начал вентиляцию легких.

– Раз, два, три, – склонился, приоткрыл девочке рот и выдохнул, – раз, два, три…

Силы снова покидали. Пульс не появился. В глазах его темнело, все плыло. Он глотнул воды и продолжил.

– Раз, два, три, давай Соня… Проснись, молю.

Мужчина поднял вверх глаза и глубоко вдохнул.

– За что, ты…, – кричал, что есть сил, – почему она…

Он опустил взгляд, снова взял запястье Сони в руку и осознал, что ладонь девочки неестественно холодная. Потап в голос разрыдался. Он схватил маленькое худое тело и крепко прижал к себе. Раскачиваясь назад и вперед, он будто убаюкивал ее.

– Ты справишься, – бубнил, сглатывая слезы, – ты храбрая…

Мгновение остановилось. Звуки исчезли. Боль отпустила. Сейчас не было никого и ничего, только он и эта беззащитная, холодная девочка. Кадры последних дней сменяли друг друга. Их встреча, ее бесстрашие, страх и ручки, которые всегда хватались за него, в поисках защиты. Мгновения молниеносно пролетали в памяти, не желая остановиться.

– Я рядом, – прошептал, снова взглянув на Соню, – всегда рядом, – он нежно и робко поцеловал ее в безжизненную щеку.

Мимика девочки выглядела безмятежной. Она будто крепко спала, не в силах проснуться. Легкое недовольство выражали лишь губы, уголки которых слегка опустились вниз.

– Ты красавица, – не мог остановиться Потап, – спи сладко…

Он аккуратно уложил Соню на пол и встал. Потап яростно обернулся и окинул кабинет. Тела присутствующих все еще лежали мертвым грузом. Военный сделал шаг в сторону профессора. Второй и третий. Остановившись рядом, он скользнул взглядом вниз и поднял ампулу.

«– Как же так, – пронеслось в голове.»

Ампула оказалась пуста. На поверхности ни единого слова. Потап выбросил вещицу и схватил со стола ножницы, обошёл ученого сзади и надавил предметом тому в область шеи.

– Просыпайся сука, я знаю, что ты жив…

Глава 5

Лия очнулась, почувствовав дикий холод. Озноб заставлял ее тело дрожать. Мышцы произвольно тряслись, не поддаваясь контролю.

«– Лаборатория, кабинет, подземелье, – она молча задумалась, понимая, что вернулась, – как же все надоело…»

Лия машинально перевернулась, осмотреться, но взгляд тут же упал на тело Сони. Девочка аккуратно лежала на полу. Ручки сложены на груди. Веки ее прикрыты. Со стороны казалось будто она не живая. Прелестная куколка, даже в таком состоянии она выглядела необычайно красивой.

– Соня, – прошептала беглянка, закашлявшись.

– Ее больше нет…

Лия услышала голос Потапа и приподнялась. Мужчина стоял над спящим профессором, держа рядом с его шеей ножницы.

– Ты шутишь что ли, – голос девушки хрипел, кашель не отпускал.

– Поверь…

Военный был не в себе. Взор метал яростные искры. Скулы ходили ходуном так, что зубы издавали скрежет. Руки от напряжения вибрировали.

– Я, я ничего не понимаю…

Лия смотрела на Потапа широко раскрытыми глазами. Он притих. Скупая слеза покатилась по щеке. Военный еще сильнее сжал ножницы и вздернул голову, будто говоря себе – ты мужик, держись.

Беглянка ощутила его боль и тоску. Она поднялась, чуть покачнулась от слабости и побрела к телу девочки. Заглянув в ее лицо, она присела на колени и приложила руку к холодной ладони.

– Прости, – склонилась Лия, – за мое отношение, за обиды, за грубость, – ком образовался в горле. Слезы подкатывали к глазам, – за тех друзей и подвал. За отца и мачеху. Прости этот мир за жестокость, что тебе пришлось пережить в таком юном возрасте. Прости за дядю, который оказался монстром и за тех беглецов, что на твоих глазах жестоко расправились с обидчиками. Прости за судьбу, что не нашла в себе силы даровать тебе детского счастья.

Лия говорила и плакала. Голос слабо разносился по кабинету. Чем дольше продолжался ее монолог, тем сложнее держался Потап. Ножницы медленно опускались вниз. Хватка военного ослабевала с каждым предложением.

– Прости, что именно мы не уберегли тебя. Что подвели твои надежды, которые никто и никогда на нас не возлагал. Прости, что появились на твоем пути и так беспардонно оборвали жизнь…

Филипп едва слышал тихий шёпот женщины. Он ощутил трагизм и поторопился воссоединиться с беглецами. Увидеть мир живых и осознать, что пропустил.

Киллер повернулся. Лия сидела перед Соней. Потап стоял позади профессора. Тот все еще находился не в себе.

– Мы вернулись, – прохрипел в полтона.

– Но не все, – печально парировал Потап.

Филипп застыл на теле девочки и глубоко вздохнул.

– Что…

– Она погибла, – перебил военный, – ведь мы участники эксперимента, а Соня нет…

– Но мы же не бессмертные, – удивился Филипп.

– Ты уверен, – задумался Потап.

– Разбуди его, – внезапно вскочила Лия, – убьем эту гниду, сейчас, тут, немедленно.

Девушка бросилась к столу. Потап резко преградил ей путь

– Какого черта, – кричала Лия в недоумении, – вздумал защищать его…

– Не время…

– Самое время, – сопротивлялась беглянка, – мало тебе бед от этого урода…

– Остановись, – вмешался Филипп, – жаль Соню, но мы до сих не решили проблемы, не нашли выход из этого эксперимента.

– Да мы даже толком не знаем кем теперь являемся, – поддержал Потап.

– И для чего это государству, – добавил киллер.

– То есть вам плевать на нее, – Лия указала на тело Сони.

– Не перегибай, – парировал военный, – она шла с нами ради этого и ради нее мы обязаны закончить…

– Идиоты, – бросила Лия и отошла к окну, – чем вы лучше этого чокнутого профессора…

– Тем, что знаем цену его эксперименту…

– Успокаивай себя этим, давай, – Лия не могла остановиться, – не удивлюсь если он покончил с собой и больше не вернется, оставшись со своим таким же дедом там, на грани…

– Нет, – не согласился Потап, – он самовлюбленный мудак, который обожает жизнь и желает заполучить славу, поклонение и известность…

– Он прав, – добавил Филипп, – этот коротышка типичный нарцисс. Я встречал таких, они цепляются за жизнь до последнего.

Лия умолкла, смотря вдаль, сквозь яблоневый сад за окном. Тишина воцарилась в кабинете. Присутствующие погрузились в свои мысли, дожидаясь, когда проснется профессор.

Степан же слышал каждое слово и обдумывал план дальнейших действий.

Глава 6

Профессор притворялся спящим уже более получаса. Он неустанно вникал в слова и фразы присутствующих, размышляя, как же поступить. Единственное, что успокаивало, так это окончательная смерть деда.

– Послушайте, – встрепенулся на кресле Филипп, – все же этот умник, не смог переплюнуть своего предка. Все его записи, алгоритмы, формулы не верны. В каждом присутствуют лишние элементы или же отсутствую нужные…

– Ты не подумал, что он мог усовершенствовать эксперимент. Ведь сам же сказал, что знал обо всем, – Потап подошел к доске с записями.

– И видимо в курсе, что и сам является экспериментом, – задумался Филипп.

– Класс, – не удержалась Лия, – теперь не только мы ходячие мертвецы, но и этот тоже…

Профессор понял, что все покинули его. Он приоткрыл глаз, затем второй. Еле заметно повернул голову влево, потом направо.

«– Как же обезвредить их…»

– Что сука, – мгновенно подлетела Лия.

Девушка так быстро схватила пистолет и приставила к его виску, что никто и не уловил этого момента. Ее лицо выражало боль и гнев. Она так искрилась ненавистью, что не собиралась обсуждать с остальными свои планы.

– Тише, Лия, успокойся, – Потап приподнял обе руки кверху, демонстрируя, что они свободны, – не стоит торопиться…

– Отойди, ты тоже предатель, – кричала она, – ты погубил девчонку, из-за тебя она мертва…

– Филипп, – военный развернулся в сторону киллера, прося помощи, – скажи ей…

– Это ваше семейное дело, – тот снова погрузился в изучение записей.

– Она права, – внезапно подал голос профессор, – вы, молодой человек, виноваты в смерти девочки.

– Что, – протяжно изумился тот.

– А как иначе, – продолжил ученый, чем заинтересовал девушку, – вы знали, что она не участница эксперимента. Предполагали, что защищены от смерти и в любом случае выкарабкаетесь. Она же пешка, никто, обычный человечек, хрупкий и никчемный, без мозгов…

– Ну урод, держись, – Потап злостно выхватил пистолет из кармана.

– Не смей, – Лия зажала горло профессора локтем и направила дуло на военного.

– Все интереснее и интереснее, – Филипп развернулся к ним и устроился поудобнее, – попкорна не хватает…

– Убьешь меня, – недоумевал Потап, не опуская оружия, – давай, стреляй, ты ж у нас самостоятельная взрослая дама, любительница кончать с мужиками по средствам изощренных методов…

– Замолкни гнида…, – начала Лия, чувствуя, как он задел по больному.

– С чего бы, будто это не так. Да ты кукла, красивая не живая леди с холодным сердцем. Не способная любить, дарить счастье и радость. Да ты вообще в курсе, что значат эти слова…

– Ты не прав, – надрывалась Лия в ответ, к глазам подступали слезы, – я полюбила Соню и тоже переживаю о ее кончине, может даже больше тебя…

– Не смеши, – наигранно посмеялся военный, не сбавляя повышенного тона, – показушница…

– Я, – громко удивилась та.

– А кто еще. Видишь здесь другую дамочку…

Потап развел руки, покрутившись вокруг и вернувшись на место. Вновь направил пистолет на нее.

– Хорош уже, – с места привстал Филипп, – давайте, время поцелуя и пора двигать от сюда. Кстати чувствую себя превосходно, спасибо, что спрсили…

– Еще один идиот, – выругалась Лия.

– Да вы себя видели, голубки, – парировал сквозь улыбку Филипп, – да вам кроме вас двоих никто и не нужен. Одна пытается доказать, что достойна Кена. А Кен пытается научить Барби правильно любить. Санта Барбара какая-то.

– Согласен, – вмешался Степан, – сначала между собой разберитесь, а я вам еще нужен.

– Кстати, – напомнил Филипп, – мы тут находимся уже сутки, скоро явятся фараоны.

– Погоди, – остановила Лия и снова прижала пистолет к виску ученого.

– Опять что ли, – вздохнул тот, – вы женщины такие не постоянные.

– Не время шутить, – грозно продолжила девушка, – скажи нам троим две вещи: мы живы? Как ты узнал о себе?

– Конечно, – голос профессора даже не дрожал, – вы в норме, но под действием препарата ваш генетический код сбился и теперь, при каждом внешнем повреждении автоматически отправляетесь на границу, где раны излечиваются сами по себе. Обо мне рассказал отец, он перед смертью видел деда, тот на автомате все и выложил, но в итоге уничтожил папу. Вот только не учел того факта, что тот успел все же поделиться информацией…

– Пора, – вновь проговорил Филипп.

– Как выйдем, – Потап убрал пистолет.

– Через парадную дверь в медицинских халатах, – сообщил ученый и протянул каждому одежду.

Глава 7

Потап накинул халат и застыл в дверях. Остальные обернулись и молча уставились на него.

– Чего, – вскрикнула Лия.

– Мы не сделали самого важного…

– О чем это ты, – Филипп недоумевал.

– Пошли, – военный вернулся в кабинет.

– Я не пойду, – протестовал профессор, – вытащите его от туда и уносим ноги, скоро все узнают о нас, о вас и тогда мне тоже несдобровать.

– Сам виноват, – промямлил киллер и схватил ученого, силой волоча к двери.

– Варварство, это насилие, я протестую…

– Вот дает, – хохотала Лия, – изображает из себя черти что…

Потап стоял у стола. Он жестом пригласил профессора присесть. Степан продолжал сопротивляться, нашептывая вполголоса протесты.

– Заткнись уже, – Филипп подтолкнул мужчину точно в руки военного.

Потап подхватил его и силой усадил на крутящийся стул. Он положил на плечо ученого тяжелую ладонь и немного склонился.

– Звони, – прошептал на ухо.

– Кому, – испуганно изображал, тот, удивление.

– Политикам, своим подельникам…

– С какой стати, – профессор уставился в пол и поправил очки, – даже не подумаю.

– А теперь, – Лия снова прицелилась.

– Опять двадцать пять, – вздохнул Филипп и вернулся в кресло, – почему тут нет попкорна или шоколадок, – осматривался, улыбаясь.

– Только и знаете, что тыкать пушками в живых невинных людей, – бубнил ученый.

– Ну то, что ты невинный, еще не факт, – перебил Потап, – звони.

– Их пятеро, кому…

– Главному, – уточнила Лия.

– И что сказать…

– Назначь встречу, – добавил Потап.

– Где…

– Он издевается, – Лия начинала злиться все крепче сжимая пистолет.

– Не важно, любое место подойдет, но тихое, не людное.

– Странные вы, – оттягивал момент ученый, переводя темы с одной на другую, – определитесь.

– Можно я прострелю ему ногу, – поинтересовалась Лия.

– Нет, – вскользь парировал военный, – не время…

– То есть ты согласен, но не сейчас, – придрался Степан.

– Ну все…

Лия откинула пистолет и молниеносно подлетела к столу, схватив ученого за шкирку. Она притянула его поближе и с размаху ударила по левой щеке. Очки слетели на поверхность стола. Бумаги разлетелись по полу. Потап застыл от неожиданности. Филипп напрягся, ожидая продолжения. Степан расплакался.

– Все, – Потап отодвинул профессора, – хватит. Звони.

– Л-ладно…

Ученый потянулся, трясущимися руками, к трубке. Схватил, но та упала. Еще раз и снова промах.

– Соберись, – подтолкнул в бок военный, – иначе она добавит…

Степан наконец взял телефон и набрал номер. Прошло минут пять, но он молчал.

– Чего там, – спросил Потап.

– Ожидание…

– Звони на мобильный.

– Конечно, – судорожно согласился тот и погрузился в карман.

– Добрый день господин Смирнов, нам необходимо встретиться. Это не терпит отлагательств, – пара минут тишины, – конечно, меня устраивает. До встречи.

– Ну…, – ожидал новостей военный.

– Послезавтра, в парке пансионата, за городом.

– Время.

– Шесть часов вечера.

– Пошли.

Четверо направились к выходу, но Лия приостановилась. Филипп коснулся плеча Потапа.

– Что, – спросил военный девушку.

– А как же Соня, – она смотрела на тело.

– Мы не в силах это исправить, но посвятим победу над политическим заговором ее памяти. Расскажем всему миру о ее подвиге. Все СМИ будут трубить имя Софии в новостях и колонках газет.

Глава 8

Филипп ни на шаг не отступал от профессора, придерживая за халат сбоку.

– Не думай бежать, – то и дело шептал киллер.

– А какой смысл, – бубнил тот в ответ, – вас трое, все с оружием, да и не в том я возрасте…

– Далеко этот пансионат, – спросила Лия.

– За городом, километров двадцать, а скорее тридцать от сюда.

– Как думаете добираться, – девушка поинтересовалась у беглецов.

– Тачка есть, – грубо буркнул Потап ученому.

– Скорая помощь на парковке…

– Гениально, – обрадовалась Лия, – ты то как, немой…

– В норме…

– Странно все это, – призадумался военный, – рана не из слабых, а ты на ногах, голос вернулся.

– Я же объяснил вам, – вмешался Степан, – это все действие препарата.

– Так мы вообще неуязвимы, – не понимал Потап.

– Нет, пока действует лекарство…

– А потом, – усомнилась в положительном эффекте Лия, – смерть…

– Ну почему же, – профессор изумился, – просто вы перестанете посещать коридор и заживление займет больше времени, как у обычных людей.

– Почему мы, – перебил Филипп.

– У многих заключенных отсутствует душа, стремление и вера в лучшее, – пояснил Степан и все умолкли.

Психиатрическая лечебница будто вымерла. Тишина, ни звуков сумасшедших, ни медицинского персонала вокруг. Длинный коридор тускло освещался и никто не обратил внимания на шаги, раздающиеся снаружи палат и ординаторских. За порогом ничего не изменилось. Ночь выдалась темной, теплой и звездной.

– Тут всегда так спокойно, – удивилась девушка.

– Новолуние, – пояснил профессор, – психи всегда тихие.

Беглецы свернули за угол и прошли метров пять. На парковке стояли три машины скорой помощи и одна реанимация. Филипп приметил именно последнюю и дернул дверцу. Та с легкостью открылась и он устроился за рулем.

– Он водить то умеет, – переживал ученый.

– Много болтаешь, умник.

Потап распахнул дверцу фургона и втолкнул Степана внутрь. Следом пригласил Лию, а сам устроился рядом с киллером в кабине.

– Вот это здорово, навигатор, – приметил Потап, – эй ты, экспериментатор, адрес говори.

Профессор вжался в сидение, косясь на девушку. Лия сжимала пистолет, не спуская с него глаз.

– Не будешь чудить, останешься в живых, – проговорила она.

– Успокаивает, – промямлил тот еле слышно и громко сообщил адрес встречи.

– У нас полно времени на подготовку, – облегченно выдохнул Потап, – гони дружище.

Проселочная дорога из щебня заставила пассажиров понервничать. Лия то и дело ругалась, размахивая пистолетом. Профессор старательно уклонялся, боясь нечаянного выстрела. Потап посмеивался, поглядывая на них из кабины. Филипп же неизменно смотрел вперед, не выказывая никаких эмоций. Впереди уже виднелся выезд на трассу. Поток машин, без устали, мчался по своим делам.

– Врубай сирену, – нарушил тишину Потап.

– Столько времени слушать этот звук, – не соглашался киллер.

– Так мы сможем гнать на красный и обгонять через сплошную. Смотри сколько плюсов, – объяснял, воодушевленно, военный.

– Ладно, но в деревне выключу, там, где потише.

Машина реанимации резво выскочила на шоссе. Сирена вопила на всю округу. Встречный и попутный транспорт разъезжался в стороны, пропуская скорую вперед.

– Ну, удобно ведь, – улыбался Потап.

– Впереди пост ДПС, – напрягся Филипп.

– Спокойно, никто еще не в курсе, что угнан спец транспорт. Главное едь, как ехал.

Потап вцепился в ручку двери. Лия спряталась за ширму, прижав к себе профессора. Филипп держался двумя руками за руль, нахмурив брови.

Сотрудник ДПС бродил на посту из угла в угол, поигрывая жезлом. Мгновенно он приостановился и впился взором в приближающуюся скорую. Киллер незаметно потянулся к пистолету, но Потап остановил его.

– Спокойно, если что, я и Лия разберемся…

Филипп согласно отпустил оружие и машинально приподнял ладонь, поздоровавшись с сотрудником ДПС, тот кивнул и растянул улыбку.

– Вот видишь, – заключил Потап.