Текст книги "На грани"

Глава 15

Сквозь сон, Потап слышал звук своего мобильного. Уведомление настойчиво призывало проснуться и прочесть входящее сообщение.

– Странно, – бубнил он неразборчиво, с закрытыми глазами, – от куда взялся телефон…

Сержант вскочил с постели и застыл. Он не верил тому, что видел. Казарма, койки, форма рядом, тумбочка и его давно разбитый телефон.

«– Я нашел дверь, – пронеслось в голове.»

Потап начал вспоминать все свои подвиги и готовился исправить те ошибки, которые привели к заключению. Планы вырисовывались четко по пунктам.

«– Не читай смс, – уговаривал сам себя, но рука так и тянулась прочесть, – не смей, не повторяй…»

«Найдены тела ваших родных, координаты в следующем сообщении.»

Молодой, двадцатилетний сержант, вскочил с койки. Он быстро облачился в форму и спешно покинул казарму. Пройдя длинный коридор, остановился у двери, вздохнул и постучал.

– Войди, – грубый голос майора звучал воинственно.

– Здравия желаю…

– Не старайся, знаю для чего явился, – перебил тот, – свободен, даю неделю и возвращайся. Пошел вон.

– Так точно, – четко выговорил Потап и исчез.

Парень выскочил наружу. Нервное напряжение давало о себе знать. Он растерялся, смотрел вокруг и не понимал куда двигаться. Потап взглянул направо, в паре метров от него виднелась дорога. Машины мелькали, сменяя друг друга. Он побежал, устроился на обочине и выставил руку. Вторая же легковушка приостановилась и увезла по месту назначения.

Мысли и обида, тревога и печаль не покидали Потапа. Он искал тела родных всю жизнь, с пяти лет. Толком и не помнил, что тогда произошло, а бабушка, которая воспитывала мальчишку одна, всегда переводила тему.

Полчаса езды, казались вечностью, но вот сейчас, он встретится со своим братом и родителями, с тем, что от них осталось.

– Сын, – поинтересовался сотрудник полиции с папкой в руках.

– Так точно…

– Пропустите его, – навстречу шел тот самый детектив, которого Потап нанял пару лет назад, чтобы разобраться с трагедией его семьи.

Этот, низкого роста чудик, нашел парня сам. Он отбивал пороги военной части без малого три недели, предоставляя факты насильственной смерти родственников и обвиняя во всем политические игры. Потап наконец сдался и вот теперь стоял здесь, в лесу, на окраине города у неглубокой ямы с тремя, накрытыми простынями, скелетами.

Потап чувствовал, как задыхался. Эмоции брали верх. Он не удержался и упал на колени, рыдая как ребенок.

– Соболезную, – плеча коснулся полицейский, – но…

– Я вспомнил, – парень взглянул на красноватое лицо, – нам с братом близнецом было тогда лет пять. Мы спали, ночь выдалась холодной, пурга. Нас разбудил папа, шептал чтобы спрятались и запер в шкафу. Мы сидели молча, до ушей доносились страшные крики. Мама молила пощадить, не мучить. Потом эти хлопки, странные удары, визг и тишина. Секунду спустя снова шаги, приближались, быстро… Они умолкли, но дыхание слышалось совсем рядом, и открылась дверца. Брата вытащили наружу…

– Что дальше, – аккуратно спросил полицейский.

– Темно…

– Ты молодец, – снова похлопал по плечу, но Потап не обратил внимания.

Парень пожирал взглядом того детектива. Он чувствовал, что мужчина знает, кто виноват, ведь вспомнил голос обидчика брата.

– Поговорим, – сержант уединился с мужчиной и увел подальше в лес.

Парень без слов ударил того по голове камнем, связал, перебросил через плечо и исчез.

Два дня Потап скитался по лесной чаще, в поисках незаметного места. Он ощущал голод и усталость, но чувство мести придавало сил, и он упорно продолжал двигаться.

«– То, что нужно, – подумал про себя, увидев неприметный заброшенный сарай.»

Он втащил внутрь тело детектива, истекающего кровью и бросил на пол.

– Очнись, давай, – военный лупил по щекам мужчины, пытаясь привести в сознание.

– Что…

– Говорить здесь буду только я, а ты отвечать, понял?

– Нет…

– Сейчас поймешь, – Потап приподнял его и примостил к полуразрушенной стене, – кто виновен в смерти родителей.

– Да ты не в себе…

Парень терял терпение, злость захлестнула. Он начал яростно избивать детектива, нанося удар за ударом. Кровавые потеки, рваные раны, заплывшие глаза, хруст костей. Мужчина вот-вот отключится. Потап поднял его за шкирку.

– Кто…

– Это политика, твой отец стоял на пути мэра и пришлось убрать…

– Сколько их…

– Шестеро, – мужчина назвал имена с адресами.

– Пошли.

Потап поднял его и вытащил на улицу. На земле лежала потрепанная лопата. Он схватил ее и за пару часов выкопал яму.

– Лезь.

– Ты не можешь…

– Лезь сука.

Военный толкнул мужчину и тот упал в свежую могилу.

– Сжалься, у меня дети…

– Мы тоже были детьми… Брат…

Потап без сожаления закапывал обидчика живьем, не обращая внимания на мольбы и всхлипы.

***

– Ну наконец, приходит в себя, – радовалась Лия, когда мужчина зашевелился.

– Я убил их всех, расчленил живьем, с кого-то сдирал кожу, других сжигал и, слыша крики, смеялся. Я сдался властям сам…

Военный рыдал, как ребенок. Девушка прижала его к груди и ласково гладила по волосам.

– Они заслужили. Они убили мою семью. Никто не поплатился. Никого не нашли…

– Тише, – успокаивала Лия, – мы все не виноваты, так решила судьба…

Глава 16

Филипп бродил кругами, всем видом показывая недовольство к сложившейся ситуации.

– Что с ним, – Потап наконец обратил внимание на киллера.

– Он же убийца, зверюга, кто ж его разберет, – посмеивалась Лия.

– А ты божий одуванчик, можно подумать, – молча ерничал Филипп, остановившись.

– Так что обдумываешь, – перевел тему военный.

Киллер приблизился, бесшумно опустился на пол, напротив парочки и глубоко вздохнул.

– Ну, не тяни, – торопила девушка.

– Мы все побывали в прошлом, так ведь…

Двое кивнули в знак согласия.

– Кто смог спасти своих жертв, побывав в прошлом? Я повторил все, как было тогда, много лет назад…

– И я, – в один голос парировали те и взглянули друг на друга.

– Интересный расклад, почему мы до сих пор живы, – бормотал военный.

– Профессор, – вскочила Лия с места и отпрыгнула на шаг назад.

– Ты о чем, – Филипп и Потап пожирали ее глазами, не моргая.

– Я слышала его голос пока спала, – она ходила между ними, жестикулируя тонкими ручонками, – этот гнилой мозгоправ говорил, что у него на меня другие планы…

– А мы причем, – не понимал Потап, поглядывая на Филиппа.

– Может понадеялся, что красотка передаст, – предположил тот.

– Детский сад, – привстал военный, но тут же упал.

Стены коридора затряслись. Полы задрожали. Лампы снова заморгали.

– Иди сюда, – вскрикнул Потап, подзывая Лию.

Девушка едва коснулась его ладони, как появился густой туман. Дикий холод вернулся в помещение. Затворники прикрыли рты и носы рукавами и прижались друг к другу, сохраняя тепло. Дрожь нарастала, лампы отваливались от стен, свисая и покачиваясь.

– Есть мысли, – кричал молча Филипп.

– Да, – не раздумывал Потап, – отдаться воле случае и умереть…

– Чтооо, – возмутилась Лия, отпрянув от него в недоумении.

– Только так мы все выберемся из этого места или есть вариант лучше?

– Нет, но и это не выход…

– Он прав, – поддерживал Филипп, – пришло время…

– К черту, – девушка оттолкнула Потапа.

Очередной толчок отбросил ее на пару метров. Сквозь туман мужчины не видели тела девушки. Спустя секунду показались руки, она безнадежно хваталась за гладкий металл, пытаясь ползти и снова исчезала.

Потап с Филиппом бросились на помощь, не боясь оказать лицом к лицу со смертью. Мужчины ползли в сторону тумана, утопая в нем, не в силах рассмотреть собственных ладоней. Лия испарилась. Ни звука, ни писка, ни самой девушки. Толчок. Второй. Третий и резкая тишина. Снова тьма накрыла коридор.

– Что за чертовщина, – пытался привыкнуть к темноте Потап и найти остальных.

Вместо ответа послышалась приятная музыка. Незнакомый голос напевал слова на неизвестном языке. Затворники медленно и бесшумно собрались в кучку и застыли, вглядываясь во мглу.

– Ваш путь окончен, нам пора встретиться…

– Это он, – вскрикнула из темноты Лия, – тот чокнутый профессор…

Не успела она закончить фразу, как музыка заглохла, появилось мягкое свечение и теплый ветерок принес за собой запах свежей выпечки и ароматного кофе.

– Идите на свет, – призывал голос.

Троица завороженно поднялась и направилась вперед по коридору. Стены расползались. Металлический пол сменялся на паркет. Свечение превращалось в зажженную настольную лампу. Рядом с ней, на стуле, крутился низкорослый мужчина в очках и халате. Растрепанные седые волосы, торчали в разные стороные.

– Где мы, – осторожно спросила Лия.

– В моей лаборатории, – ответил профессор.

– Но как…

– Мы же в больницах…

– Прогресс, – бросил мужчина в ответ и встал с места, – кофейку?

Гости почувствовали дикую усталось. Ноги подкашивало. Глаза слипались.

– У вас есть сутки, чтобы оклематься и включиться в работу, – продолжал профессор.

– Ты о чем, – напрягся Потап.

– Если есть желаете выжить, вернуть тела и продолжить жить, всем нам необходимо найти одного человека…

– Кого, – в один голос произнесли гости.

– Моего внука, того, кто и отправил вас в коридор…

Прозрение

Глава 1

Заключенные следили за каждым движением старого профессора, изучая его и пытаясь осознать, что он из себя представляет.

Невысокий, щуплый и седой старичок казался милым. Его приглушенный с хрипотой голос придавал таинственности и на слух воспринимался умиротворенно.

Лаборатория профессора, наоборот, вызывала бурю эмоций. Подвальное помещение с кирпичными стенами. Пол покрыт старым потертым линолеумом. Вокруг множество деревянных столов и тумбочек. На поверхностях колбы, книги, записи, рваные клочки бумаги и бесчисленное количество трубочек от которых исходит пар.

Старичок приблизился к столику в виде барной стойки, плотно приставленной к стене. Он молча налил кофе и жестом пригласил гостей присесть.

– Может убить его сразу, – посмеивался Филипп, сделав шаг в сторону ароматного напитка.

– Сначала поедим, – улыбнулся в ответ Потап.

– Согласна, – поддержала Лия, – сколько мы уже голодаем…

– Ощущение, что всю жизнь, – бросил военный.

– Так и должно быть, – вмешался профессор, – ведь три года в коридоре это не мало. Странно, что вы вообще еще живы.

– Сколько? – застыл Филипп с чашкой в руках.

– Три года вы бродите там, от куда никому не удалось вернуться в здравом уме, – пояснял мужчина, – такого рода опыты заканчиваются либо смертью, либо полным изменением сознания…

– Значит мы уже не вернем тела, они не дееспособны, – задумался Потап.

– Класс, на кой черт вашему внуку все это нужно, – грубо и звонко парировала Лия, сложив ногу на ногу.

Профессор отпил кофе и взял в руки черный, обтянутый кожей блокнот. Он пролистал несколько страниц и бросил беглый взгляд на гостей.

– Начало 1955 года, – погрузился в чтение, заключенные притихли, – штаб-квартира КГБ, особый экспериментальный отдел по изучению поведенческого анализа психически не здоровых лиц. Я вошел сюда будучи юнцом, но уже имел докторскую степень и работал над очередной кандидатской. Меня привезли не случайно, у них большие планы, но толком ничего не говорили. Я получил конверт, где прочел следующее, – он протянул конверт Потапу.

– ПОМОГИТЕ ИЗЛЕЧИТЬ ПСИХИКУ ПОТЕНЦИАЛЬНО ОПАСНЫХ БОЛЬНЫХ, СОДЕРЖАЩИХСЯ В СПЕЦУЧРЕЖДЕНИЯХ, ПУТЕМ ВАШИХ РАБОТ НАД ИЗМЕНЕНИЕМ СОЗНАНИЯ. МЫ ДОЛГОЕ ВРЕМЯ НАБЛЮДАЛИ ЗА СОТРУДНИЧЕСТВОМ ИНСТИТУТА, ГДЕ РАБОТАЕТЕ, С АМЕРИКАНСКИМИ СЛУЖБАМИ РАЗВЕДКИ, – вслух прочел тот.

– В то время отказ означал арест, смертную казнь, – продолжил старичок.

– И вы согласились, – перебил Филипп.

– Можно понять, – вмешалась Лия, – все мы когда-то спасали себя или близких…, – она опустила глаза в пол.

– Я был по уши влюблен в одну дивную особу и за пару дней до этого сделал ей предложение, получив заветное согласие. Конечно же мне хотелось жить ради нее…

– К чему это все и причем здесь мы, – торопил Потап.

– Мне позволили собрать команду из тех, кого сам выберу. Нам выделили помещение, пятиэтажный особняк за чертой города, в глухой деревушке. Коллективно мы подобрали первых испытуемых и начали работу. Задействовали тяжелые наркотики, транс, травы. Первые положительные результаты появились в ближейшие месяцы. Десять лет спустя, уже привозили военных и ставили задачи вытянуть из них информацию, вербовать или стирать память. Прошло еще три года и мой сын, каждый день проводил в этом месте. Втянулся и решил пойти тем же путем. Ожидаемо, – огорченно вздохнул профессор, – большие деньги, защита, привилегии коих ни у кого не было. Я видел, как он горел делом и преуспевал в этом, даже больше меня самого. Вскоре меня выкинули, заменив на сына. Через некоторое время он уже работал с моим мозгом и ввел в кому, как сегодня Вас и мой внук.

– Значит внучок продолжает семейное дело, – злился военный.

– Именно, но преследуя свои цели, – он пролистнул еще несколько страниц и продолжил читать, – мальчик родился с расстройством психики. Его поведение агрессивно, но не всегда. Он умен, даже слишком. Мозг мальчишки пытлив, но настроен только на одно, уничтожение людей, не признанных гениальными. Он решил истребить тех, кто, по его мнению, разлагает планету одним только существованием. Степа умело водит за нос, легко втираясь в доверие и манипулируя каждым встречным. Боюсь его навыки и жажда изменить мир к «лучшему» приведут к глобальной катастрофе…

Профессор замолчал. Воцарилась тишина. Гости смотрели на старичка, а тот отвернулся, уставившись на стол с колбами и прозрачными трубками.

– Остановите его, – умоляющим голосом просил профессор, – а я помогу…

– Погодите, – Лия вскочила с места и отошла на пару шагов, чтобы лучше видеть каждого, – он же мертвый. Может это тоже ловушка…

– Да и мы, твою мать, не живые, – возмутился Филипп.

– И нет других вариантов, – подметил Потап.

– Значит согласны, – рискнул поинтересоваться профессор.

– Как нам вернуть тела, – кивнул военный.

Лия махнула рукой и направилась изучать лабораторию.

– Идиоты, гнилые и тупые упыри, – бубнила под нос.

Глава 2

Профессор нервно бродил по небольшому помещению то и дело поправляя свои огромные очки в черной оправе. Он что-то искал, заглядывая в тумбочки, переворачивая кипы книг, ругая шепотом самого себя.

– Так вот же ты, – старик нагнулся, пролез под стол и достал сверток, связанный красной атласной лентой, – идите поближе, – подозвал гостей.

– Если он снова отправит нас в коридор, я лично вас обоих грохну, – Лия продемонстрировала заточку мужчинам, сверкая злыми глазами.

– Мне нравится видеть тебя такой, – удивил Потап, – сексуально смотришься, так бы и усмирил.

– Да пошел ты, – огрызнулась в ответ.

– Идете, – Филипп обернулся, остановившись возле профессора.

Заключенные расположились на деревянных табуретах. Мужчины спокойно ожидали участи. Их переполняло желание обрести тела и наконец покончить с потусторонним миром. Сейчас они уже не боялись ничего.

Лия продолжала злиться. Она мысленно проклинала спутников и молча молилась, чтобы не вернуться в то проклятое место, где чуть не сошла с ума. Ей снова хотелось ощущать голод и боль, смотреть на людей и знать, что ее тоже видят. Она желала прогуляться по улицам, рассчитывая получить долгожданную свободу.

– Послушайте, – внезапно начала девушка, – а если вернемся и нас снова посадят в камеры…

– Беги, – ответил Потап не задумываясь, – беги, как только сможешь.

– Да, – поддержал Филипп, – но не дай им понять, что ты пришла в себя, иначе из зоны не выберешься.

– Ну что ж, начнем.

Старик распаковал сверток и выложил что-то на ладонь. Он посмотрел на часы и впился взглядом в заключенных.

– Это яд, экспериментальная доза препарата, которая убьет даже лошадь. Сейчас в том мире поздний вечер, а значит у вас вся ночь впереди, – он протянул таблетки гостям, те поочереди взяли.

– Нас не было в теле три года, как же мышцы? – Потап не был врачом, но и он понимал, что после комы ни один еще не смог встать и пойти.

– Не думай об этом, мой внук не дурак. Он взращивал вас для уничтожения, а значит сейчас ваше здоровье лучше, чем когда-либо…

– Ну что, с Богом, – проговорил Филипп и проглотил лекарство.

– Помни Эйнштейн, если что-то пойдет не так, я тебя найду, – проворчал Потап и съел угощение.

Лия вскочила со стула и схватила нож со стола.

– Так спокойней, – пояснила профессору и присоединилась к остальным.

Старик встал с места и направился к своим баночкам. Троица сидела в ожидании очередной смерти. Часы в лаборатории громко тикали, действуя на нервы.

– Эй ты, – прокричала Лия умнику, – долго ждать?

– Живые погибают в течение пяти минут, с вами сложнее, процесс тянется дольше, – он перебирал колбы с разноцветной жидкостью, иногда принюхивался к содержимому, морщился и отставлял.

– Что это за дрянь, таблетки, – решился спросить киллер.

– ЛСД в сухом виде с добавлением крысиной отравы.

– Вот черт, – выругался Потап, – это будет весело…

– Надеюсь ты о хорошем, – Лия перевела взгляд с профессора на мужчину, тот скорчил гримасу.

– Лучше и не думай об этом, – аккуратно ответил тот.

– Боже, – Филипп согнулся, – живот, все горит внутри…

Киллер кричал все громче с каждой секундой. Из глаз текли слезы, его тошнило кровью прямо на линолеум. Филипп пытался подняться, но снова падал, утопая в собственной рвоте.

Прошло три минуты, Потап присоединился к нему. Профессор бросил свои лабораторные штучки и вернулся на стул. Он нацепил поудобнее очки, закинул ногу на ногу, сложил руки крестиком и с улыбочкой наблюдал за происходящем.

– Мразь, – выругалась Лия, сжав покрепче нож.

Девушка поднялась с места и набросилась на профессора, но тот лишь покачнулся. Она не успела сделать шаг, как ноги подкосились. Резкая боль заставила согнуться, и уже через секунду она корчилась рядом с мужчинами. Вопли оглушающе разносились по лаборатории. Кровью омыло все полы. Капли попадали и на халат профессора, но он удовлетворенно продолжал следить за гостями.

– Уже скоро, – проговорил громко и четко, чтобы те услышали и начал отсчет, – десять, девять, восемь, семь…

На счет пять исчезло тело Филиппа. Три и испарился Потап. Лия держалась до последнего, но только старик произнес ноль и девушки не стало.

– Так-то лучше, – сам себе сказал профессор, – сколько грязи развели.

Он вздохнул и направился за шваброй.

– Мои опыты могут изменить не только живых, – старик не мог нарадоваться своему успеху…

Глава 3

Филипп вернулся в прошлое. Он стоял напротив своего бездыханного тела, когда в карцер ворвались медик и надзиратели. Его перебросили на каталку, накрыли простыней и повезли прочь. Мужчина понимал, что никто не видит его присутствия и отправился в кабинет начальника.

«– У меня минуты три, главное не потерять себя. Боже…, о чем я говорю, – думал, проникая в приоткрытую дверь кабинета. На столе лежала развернутая упаковка.»

Филипп приблизился и заглянул, в этот момент вошел начальник. Задержанный застыл на месте, в испуге. Тот прошел мимо, явно не замечая заключенного.

– Привет, дорогой, – начальник нервно набрал номер стационарного телефона и продолжил, – ага, понял, – он под диктовку записывал на бумаге адреса, которых оказалось ровно четыре.

«– Значит вот как, – молча проговорил Филипп, запоминая места, – прав был профессор, все продумано…»

Заключенный выглянул в окно. Тело уже погружали в машину скорой помощи.

– Надеюсь ты не вернешься, – к нему неслышно подошел начальник.

«– Шакал, – проворчал Филипп, подпрыгнув от неожиданности, – хм, – взгляд скользнул на стол.»

Обвиняемый схватил листок и побежал к телу. Ноги путались, спускаясь по крутым тюремным ступенькам. При слабом ночном освещении он чуть не заблудился, каждый раз натыкаясь на закрытые двери.

«– Скорее, – торопил сам себя, боясь остаться здесь навсегда и больше никогда не очнуться, – нет, я должен успеть, – проговаривал, продолжая искать выход.»

Филипп оказался в темном коридоре, вдали виднелся отблеск света.

«– Дверь, – выдохнул облегченно и помчался прочь.»

Он заскочил в последнюю секунду, уселся лицом к лицу с охранником. Филипп нагло ухмылялся, строя рожицы строгому надзирателю.

«– Да что со мной, взрослый же человек, – посмеялся и перевел взор на тело, – хм, странные ощущения…»

Смотреть на себя самого оказалось не легким испытанием. Неловкость, беспомощность и растерянность накрыли с головой. Хотелось что-то с этим сделать, слиться воедино. Он встал и попытался исполнить задуманное, но каталка шевельнулась, а приборы запищали. Медик подскочил и постучал водителю через прозрачное окошечко, тот включил сирену и прибавил скорость.

«– Да нормально ребят, я живой, – мысленно успокоил Филипп и похлопал фельдшера по плечу, – классный фокус, – радовался, что тот ничего не чувствует.»

***

Палата оказалась темной, на окнах решетки, вокруг трубочки и непонятные ему аппараты.

«– Что же теперь, – Филипп бродил вокруг тела и не понимал как быть дальше.»

Заключенный присел на край кровати и положил руку на свою ладонь.

«– Странно, – он почувствовал легкое головокружение, в глазах резко потемнело.»

Мужчина в спешке достал листок с адресами и сунул в свою же руку, прижав ладонь. Едва успел это проделать, как все вокруг погрузилось во тьму.

«– Боже, надеюсь старик нас не угробил, – подумал Филипп и пошевелил пальцами, – а это интересно…»

Ощущения сменились. Мышцы покалывало. Он дернул ногу, та приподнялась.

«– Я лежу, – осознание приходило медленно.»

Он распахнул глаза. Осторожно осмотрелся. Все та же палата, слабый свет падал от распахнутого окошечка в двери.

«– Получилось, – порадовался молча и слегка приподнял руку, та поддалась, хотя и с трудом.»

Филипп выдернул капельницу, снял с себя все медицинские трубки и спустил ноги на пол. Ощущения болезненные, но терпимые и он встал.

«– Вот профессор, вот волшебник мать его, – пробубнил про себя и приблизился к зеркалу, – черт…»

Отражение напугало заключенного. Пару минут назад он видел себя ухоженного, даже после карцера, а сейчас на него смотрел незнакомец с густой бородой и заплывшими глазами. Он включил кран и умылся.

«– Времени нет, пора убираться от сюда.»

Филипп аккуратно снял медицинский халат с вешалки у двери и выглянул наружу. Коридор пустовал. Он босиком отправился искать выход. Пару метров на пути встречались только запертые палаты.

«– Ладно, – свернул направо и уперся в кабинет главврача, слегка поднажал, заперта.»

Он осмотрелся, покрепче схватил ручку и со всей силы навалился на деревянное препятствие. Дверь слегка скрипнула и отворилась. Помещение оказалось просторным, напротив приоткрытое окно.

«– То, что нужно, – подумал и только шагнул, как на глаза попался шкаф, – да мне фартит…»

Белые брюки, кроссовки и футболка оказались как нельзя кстати. Переодевшись, он молниеносно отворил окно и выпрыгнул на улицу. Утренняя прохлада порадовала киллера, и он бросился бежать.

– Стоять, – послышалось позади.

«– Ага, щас…»

Ноги сами несли подальше от этого места, навстречу долгожданной свободе. Стрельба и крики не стали помехой. Он глубоко вдыхал воздух и довольно улыбался сам себе.