Текст книги "Путь к джханам. Практическое руководство по достижению состояний глубокой радости, спокойствия и ясности"

Глава 3. Счастье

Ни то счастье, что находят в чувственных удовольствиях,

Ни какое угодно небесное блаженство

Не стоит и шестнадцатой доли

Счастья, которое возникает с прекращением страстного желания.

Будда[21]21
  Ud. 2:2.


[Закрыть]

Все стремятся к счастью, а не к страданию. Мы стремимся к приятному и плодотворному опыту. Мы избегаем неудобного или неприятного. Само по себе желание счастья – не проблема. Проблемы возникают, когда мы ограничиваем счастье узкой сферой чувственности и личного комфорта. Духовная жизнь даёт нам возможность испытать глубокую радость, не зависящую от чувственного удовольствия.

В сердце буддийских учений лежит признание четырёх благородных истин – нужно: понять истину страдания; отбросить причину страдания; постичь прекращение страдания; и двигаться по пути, ведущему к прекращению страдания.

Эти учения могут создавать впечатление, будто буддизм – это мировоззрение, где подчёркивается роль страдания. Тем не менее Будда постиг эти истины после того, как его сознание прониклось возвышенным счастьем джханы. Счастье – необходимый контекст для освобождающего постижения базовых истин о неудовлетворённости.

В этой главе я рассматриваю джхану с точки зрения удовольствия. В сферу удовольствия входит привычное счастье приятных умственных и физических переживаний, а также возвышенное счастье, связанное с тонким состоянием беспристрастности. В следующих главах даются пошаговые наставления по достижению каждого уровня поглощения, где каждую джхану сопровождают только ей свойственные качества удовольствия.

На изображениях и в рассказах о нём Будда предстаёт счастливцем, жившим простой жизнью отшельника, который наслаждался спокойной ясностью медитационной практики и вёл к пробуждению процветающую общину ищущих. Похоже, он жил удовлетворённо и беззаботно, общаясь со своими учениками сострадательно, и его сострадание порой было мягким, а порой резким. Будда отличался выдающимся остроумием и иногда излагал глубокие вопросы в форме забавных анекдотов и каламбуров. Говоря на простом языке, Будда оставался близким сердцам и настрою людей. Древние учения изобилуют шутками (которые часто поясняются в примечаниях переводчика, поскольку игра слов – один из основных приёмов, передающих юмор Будды).

Когда сегодня я излагаю беседы Будды, мои ученики часто хохочут над необычными поворотами, беспардонными наставлениями и забавными сравнениями, которыми наполнены эти древние учения. Будда чередовал глубокие учения о природе страдания с шутками, связанными, например, с именем спрашивающего. Он с поразительным юмором относился к человеческим слабостям. Он дразнил ученика Малункьяпутту, который бесконечно задавал скептические вопросы. Он утешал отчаявшегося достопочтенного Сону музыкальными сравнениями[22]22
  A. VI:55.


[Закрыть]. Он утешил глупца Чулу Пантхаку, когда тот рыдал у монастыря[23]23
  Vism. XII:60–66.


[Закрыть]. Он обхитрил Нанду, который боролся со страстным желанием, пообещав тому пятьсот нимф с розовыми стопами[24]24
  Ud. 3:2.


[Закрыть]. Он радовал как сердца торговцев, так и солдат, гончаров, земледельцев, царей, цариц и проституток. Будда побуждал, наставлял, подталкивал и утешал своих сторонников, чтобы пробудить их к освобождающей истине. Он никоим образом не был угрюмым типом.

Община учеников, которые практиковали с Буддой, тоже была счастливой и жизнерадостной. Из-за связи буддизма со страданием может возникнуть представление, будто ученики были мрачным орденом отчуждённых от мира отшельников, полных неприятия и недовольных, которые эгоистично стремились полностью отойти от общества ради личного удовлетворения. Это совершенно не так. Древние документы о служении Будды описывают дружелюбную, преданную, весёлую и счастливую общину. Однажды царь Пасенади из Косалы посетил Будду. Увидев радость и счастье, которые царили в общине, он вознёс хвалу монашеской сангхе. Царь заметил: «Здесь я вижу бхиккху, улыбающихся и весёлых, искренне радостных, счастливых, с безупречными органами чувств, живущих непринуждённо, тихих, питающихся тем, что подают другие, живущих с умом столь же отстранённым, как у дикого оленя»[25]25
  M. 89:12.


[Закрыть]. Царь объяснял весёлость монахов не только дружелюбным общественным порядком, но и глубиной внутреннего счастья, доступной тем, кто овладел джханой.

Когда Будда излагал свою практику, он описывал радость, независимую от телесного комфорта и безучастную к тяготам голода, болезни и словесных оскорблений, – превосходящую всё, что можно испытать через органы чувств[26]26
  S. 36:19.


[Закрыть]. «Существует два вида счастья: счастье, к которому следует стремиться, и счастье, которого следует избегать, – говорил Будда. – Когда я замечал, что в погоне за таким счастьем неблагие факторы возрастают, а благие ослабевают, тогда я знал, что такого счастья следует избегать. Когда я замечал, что в погоне за таким счастьем неблагие факторы ослабевают, а благие возрастают, тогда я знал, что такое счастье следует искать»[27]27
  D. 21.


[Закрыть]. Будда спрашивает нас – какие занятия ведут к развитию благих сил? И какие занятия ведут к процветанию неблагих сил? Будда проповедовал разумный, долгосрочный и устойчивый подход к счастью, не соглашаясь безропотно принимать ограниченные традиционные блага.

Иерархия счастья

Будда описал иерархию счастья, состоящую из трёх частей, которые традиционно обозначают как мирское счастье, духовное счастье и счастье более духовное, чем духовное. Мирское счастье основано на чувственных удовольствиях, которые мы испытываем от зрительных образов, звуков, запахов, вкусов, прикосновений и даже мыслей, «желанных, прекрасных, приятных, дорогих, связанных с чувственными удовольствиями, соблазнительных»[28]28
  S. 36:19.


[Закрыть]. Многие из нас не ведают другого счастья, но существует более глубокое наслаждение, чем исходящее от органов чувств. Это высшее удовольствие отражается в состояниях восторга, радости и беспристрастности, которые развиваются посредством сосредоточения и очищаются в джхане. В учениях говорится:

Существует пять нитей чувственного удовольствия. Какие пять? Формы, распознаваемые глазом, желанные, прекрасные, приятные, дорогие, связанные с чувственными удовольствиями, соблазнительные. Звуки, распознаваемые ухом… Запахи, распознаваемые носом… вкусы, распознаваемые языком… осязаемые объекты, распознаваемые телом, желанные, прекрасные, приятные, дорогие, связанные с чувственными удовольствиями, соблазнительные. Таковы пять нитей чувственного удовольствия. Удовольствие и радость, возникающие в зависимости от этих пяти нитей чувственного удовольствия, – их называют чувственным удовольствием.

Если кто скажет: «Это высшие удовольствие и радость, которые испытывают существа», я не соглашусь с этим. Почему? Потому что существует другой вид счастья, более прекрасный и возвышенный, чем это. Что же это за счастье? Здесь, оставив чувственные удовольствия, оставив неблагие качества, человек входит в первую джхану и пребывает в ней[29]29
  S. 36:19.


[Закрыть].

Джхана – альтернатива для тех, кто желает отойти от привычной одержимости чувственным удовольствием. Каждый уровень джханы отличается всё более утончёнными качествами удовольствия. Непосредственный опыт более возвышенного счастья в состояниях джханы порождает соответствующее бесстрастие к более грубым удовольствиям. Вместо того чтобы противиться влечению к удовольствию, Будда искусно вызывал в уме естественный интерес к счастью, чтобы тот познал более устойчивое счастье, чем то, которое могут дать чувственные наслаждения. Грубые удовольствия больше не привлекают, когда нам открывается нечто лучшее. Мой учитель Пападжи часто говорил, что, когда попробуешь хорошего пчелиного мёда, больше не захочешь есть грубый коричневый сахар.

Будда не прекратил исследовать счастье, ограничившись «духовным счастьем» состояний сосредоточения. Открытое им счастье включало в себя и радость, присущую пробуждению. Это непревзойдённое счастье проявляется в освобождённом уме, где нет привязанностей, открытом прозрению и не ограниченном временными рамками состояний сосредоточения. Будда описывал это непоколебимое счастье как «более духовное, чем духовное», более возвышенное, чем преходящие удовольствия и чувственные стремления, а также медитативные достижения, связанные с сосредоточением.

Чувственное удовольствие

Будда говорил: «Удовольствие – это узы, мимолётное счастье, дающее незначительное наслаждение, приводящее к затяжной боли. Мудрые знают, что это крючок с наживкой»[30]30
  Sn., стих 61.


[Закрыть]. Чувственные удовольствия по природе мимолётны, но в них нет ничего дурного или безнравственного. Стремление к таким удовольствиям – просто неэффективная стратегия, если вы хотите обрести долговечное счастье. Везде, где есть привязанность к чувственным удовольствиям, за ней следует страх перед неизбежными изменениями. Внимательные люди сознают эту истину.

Важно исследовать своё отношение к приятным занятиям. Я часто слышу от людей, что им «нравится» что-то делать. Например, пешие походы в целом могут быть приятными, но, как и любое другое занятие, они не служат надёжным источником счастья. Разве прогулка по лесной тропе во всех отношениях приятна?

Будет ли прогулка приятной, если гулять по девять или четырнадцать часов, летом и зимой, днём и ночью? Некоторые её аспекты приятны, другие нет.

Сексуальность и любовь могут приносить потрясающее удовольствие, но при интенсивном сексуальном контакте удовольствие может быстро сменяться болью. Сексуальное удовольствие непостоянно. Любой чувственный опыт в качестве основы для счастья ограничен, условен и ненадёжен. Чтобы освободиться от привязанности к этим хрупким удовольствиям, привнесите внимательность в свой повседневный опыт приятных событий. Какие события разжигают удовольствие? Как вы реагируете на него? Откройтесь удовольствию, но старайтесь исключить привязанность, которая хочет его продлить.

Внимательное переживание вкуса

Попробуйте полноценно и бдительно осознавать свой опыт, когда едите пирожное, печенье или другую пищу, которая вам очень нравится. Не поддавайтесь искушению – не проглатывайте её и, с другой стороны, не смакуйте её, тем самым потакая себе.

Вместо этого посмотрите, что получится заметить, если вы будете есть совершенно осознанно.

Отмечайте изменчивые качества удовольствия, его усиление и ослабление. Замечайте различия между физическим ощущением приятного чувства, мыслью, содержащей желание, и комментарием по поводу наслаждения.

В суете повседневной жизни часто случается, что мы переживаем удовольствие поверхностно. Под влиянием концептуального представления о «хорошем» вкусе мы можем не замечать, как цвет пищи выделяется на фоне керамической тарелки, того, как чуть солёный вкус воздействует на язык, изменчивой текстуры ощущений, когда кусок попадает в рот, – хрустящего, хрупкого, кремового или вязкого качества пищи.

Чтобы научиться ценить удовольствие от повседневного чувственного опыта, отделите концептуальные предположения от фактического знания удовольствия.

Обращайте внимание, как взаимодействуют ум и тело в этом интимном переживании любимого вкуса. Посмотрите, чему это вас научит.

Счастье сосредоточенного ума

Нужно отказаться от поиска удовлетворения в сферах органов чувств, если мы хотим достичь первой джханы. Большинство людей с рождения приучаются считать успешную работу, семейную жизнь и отношения стратегией, позволяющей достичь благополучия и долговременного счастья. И большинство приходят к выводу, что на самом деле это не так! Любой достигнутый успех можно быстро потерять. Такое достижение, как победа на выборах, в турнире или соревновании, приносит лишь временный успех. В другой раз приз получит другой участник. Собственность, которую мы ценим, можно утратить. Любимый дом может сгореть. Наш привычный образ жизни могут уничтожить война, голод или насилие. Существенные пенсионные сбережения могут сократиться из-за неожиданных медицинских расходов. Человек может умереть в любой момент. Наблюдая хрупкость этого привычного цикла страстного желания, обретения, перемен и потерь, мудрый ищет счастья в другом месте. Сейчас неважно, верите ли вы в счастье, превосходящее материальный успех. Достаточно знать, что́ именно в прошлом оказалось тщетным. Рискните и попробуйте другой способ. Отпустите вещи, которые, как вы знаете, не принесут вам долговременного счастья; такое освобождение подготовит почву для глубокого сосредоточения.

Будда наставлял своих учеников не просто замечать чувство в настоящем моменте, но и различать причину этого чувства[31]31
  M. 10:32.


[Закрыть]. Чтобы углубить сосредоточение, полезно отличать чувства, основанные на чувственном восприятии, от чувств, возникающих благодаря духовной практике. К последним относятся: наслаждение из-за отсутствия угрызений совести, связанное с нравственностью; восторг, возникающий в сосредоточении; счастье, которое приносят благие состояния, такие как любовь и сострадание; удовлетворение, которое возникает благодаря простоте и отречению; беспристрастность безмятежных состояний и блаженство освобождения. Эти чувства не обусловлены жадностью, ненавистью и заблуждением; они составляют необходимую опору для развития сосредоточения и прозрения. Пробуждение этих состояний выводит духовный путь за привычные границы чувственных переживаний.

В практиках осознанности внимательность обычно развивают через текущие чувственные переживания. Для развития джханы применяют другой подход. Внимательность обязательна, но фокус внимания вскоре смещается с чувственных явлений на более тонкие умственные факторы. Первая стадия сосредоточения ума предполагает отвлечение внимания от поверхностной стимуляции чувственными удовольствиями, которые возбуждают и рассеивают сознание. Это необходимый сдвиг, который позволяет обрести доступ к «приятным формам пребывания» джханы.

Будда описал пять качественно различных чувств счастья, которые возникают в последовательности видов поглощения джханы: счастье, порождённое уединением; счастье, порождённое сосредоточением; счастье, связанное с внимательностью и беспристрастностью; нейтральное чувство, которое не является ни приятным, ни неприятным; и «мирные формы пребывания», характерные для нематериальных сфер[32]32
  Мирные формы пребывания – это джханы нематериальной сферы, которые также известны как неподвижные состояния (пали aneñja vihara). – Прим. ред.


[Закрыть].

По мере углубления состояния поглощения ум начинают насыщать всё более возвышенные наслаждения. Они питают ум, когда он освобождается от всё более тонких привязанностей. Отстранение от привычного соблазна сферы чувственных удовольствий готовит внимание к обретению более глубокого источника счастья. Каждое состояние джханы имеет некоторые характерные черты, которые отличают именно его, но все практикующие переживают их нюансы по-своему. Практикующий рискует привязаться к внутренним удовольствиям джханы, и эта привязанность может тормозить его прогресс. Когда новичка слишком впечатляет относительно слабый восторг джханы, он попадает в ловушку. Когда ум освобождается от ограничений физических удовольствий и достигается джхана, появляются безграничные возможности для радости.

Счастье в четырёх джханах

Погружение в первую джхану освобождает ум от неблагих состояний и вторжения чувственности. В какой-то момент жевать кусок пирожного уже не приятно; точно так же наступает момент, когда вас больше не радует состояние блаженства отрешённости. Вы готовы «проглотить» это пирожное и идти дальше. Оно больше не интересует вас. Вы всё больше будете убеждаться, что обусловленные состояния – ненадёжный источник счастья. Вооружившись этим пониманием, ум естественным образом отстраняется от удовольствия, отличающего первую джхану, и с любопытством стремится к более тонкой форме пребывания.

Когда во второй джхане сознание объединяется, его наполняют восторг, удовольствие и наслаждение. Восторженный интерес второй джханы описывают как «счастье, которое рождено сосредоточением». Здесь ум и тело насыщаются, наполняются и пропитываются экстатическими высотами восторга джханы. Однако интенсивность восторга, которая сначала возбуждает, однажды начинает почти «ездить» по нервам. Рано или поздно ум выберет более спокойное, менее взволнованное состояние удовольствия. С развитием бесстрастия к восторгу удовольствие, характерное для второй джханы, само собой исчезает. Не нужно поспешно переживать этот восторг или отвергать его. Чтобы этот уровень удовольствия полноценно раскрылся, а затем угас, достаточно отчётливо его переживать. Можно продолжать обращать внимание на восторг до тех пор, пока ум способен его впитывать. Затем, осознавая угасание этого восторга, человек входит в третью джхану и пребывает в ней.

Третью джхану характеризует счастье, но в ней нет наслаждения. В ней присутствует возвышенное качество счастья, которое связывают с внимательностью и беспристрастностью. Это спокойное и глубокое чувство удовлетворения и покоя, похожее на полуулыбку, с которой художники изображают Будду. Полуулыбка означает полное принятие и глубокое счастье, не зависящие от условий. Это третье поглощение обеспечивает сердце спокойным местом отдыха. Человек испытывает радость от осознанной связи с вещами, такой контакт не ищет в опыте удовольствия. В состоянии джханы чувственные переживания – не главное; на первый план выходит умственный фактор внимательности. Он привносит в третью джхану качество радости – счастье, порождённое внимательностью и беспристрастностью.

Третья джхана может казаться настолько сладостной, что вы можете спросить себя: неужели когда-нибудь она разочарует? На одном длительном ретрите мне сказали оставаться в третьей джхане до тех пор, пока самопроизвольно не возникнет признак четвёртой джханы, – переживать столько довольства и радости, сколько выдержит ум, пока он естественно и искренне не прекратит вовлекаться в удовольствие. Я и представить себе не могла, сколько времени на это потребуется!

Сознание оставалось спокойным, и удовлетворение наполняло не только сеансы медитации, но и приём пищи, ходьбу, сон, принятие душа, работу и т. д. Прошла неделя, потом и две. Я скользила по нежному облаку тихой радости, задаваясь вопросом, сможет ли это фантастическое состояние когда-нибудь меня утомить. Поддержание состояния поглощения, питаемого накопленной силой сосредоточения и безопасными условиями ретрита, почти не требовало усилий. Это было чистое блаженство. Как ни странно, к концу третьей недели возникло отчётливое ощущение, что «с меня хватит».

Даже самая возвышенная и умиротворённая радость в итоге не приносила удовлетворения. Подлинное бесстрастие возникло само собой, без резкого обращения к тактикам отречения. Мягкое насыщение и естественное отпускание породили глубокую веру в освобождающую силу сосредоточения. Когда возникло это понимание, ум охотно перестал увлекаться радостью, характерной для третьей джханы. Очарование рассеялось, и я заметила, как удовлетворение угасает и обнаруживает более спокойное нейтральное чувство четвёртой джханы. Это важный переход. Признание ограничений удовольствия позволяет уму отбросить взаимодействие со всем спектром удовольствия и боли.

Четвёртую джхану характеризует глубокий покой, полная сосредоточенность и равновесие. Этот сдвиг может произойти, только если мы готовы отпустить радость. Такое отпускание не разочаровывает. В отсутствии очевидного удовольствия нет ничего неприятного. Ум унимается, он перестаёт колебаться между мирскими противоположностями – от счастья к печали, от волнения к апатии. Неподвижное и спокойное, сознание остаётся невозмутимым, недоступным для удовольствия и боли. Четвёртую джхану отличает тонкое всеохватывающее нейтральное чувство, но без оттенка пресности, которое описывается как чувство беспристрастности. Хотя это подчёркнуто уравновешенное состояние, в нем нет ни намёка на обыденность.

Пребывая в беспристрастности, мы отбросили ещё один слой беспокойства. Это очень устойчивое состояние, и Будда восхваляет его как прочную почву для прозрения, обретения духовных сил или погружения в «мирные формы пребывания» нематериальных восприятий[33]33
  Восприятие на пятом, шестом, седьмом и восьмом уровнях достижения не содержит никакого восприятия материи и чувства. Это такие тонкие состояния, что Будда иногда определял их как «спокойные формы пребывания», а не как «приятные». M. 8:2–9.


[Закрыть]. В присутствии глубокой беспристрастности нет беспокойства, которое тянет сознание к одному и отвращает от другого, нет борьбы, нет сопротивления. Ум остаётся в состоянии совершенной лёгкости, умиротворённый, неподвижный, беспристрастный. Качество беспристрастности – такое глубокое и важное, что в следующей главе я буду говорить о нём подробнее.

Счастье освобождённого ума

Будда понимал удовольствие широко. Он начал обсуждение счастья с обычного стремления к чувственным переживаниям. Затем он продвинулся до медитативного сосредоточения, которое включает в себя джханы, пропитанные восторгом, счастьем и беспристрастностью, и перешёл к мирным формам пребывания нематериальных восприятий. Он также описал удовольствие за гранью области обусловленного опыта: счастье освобождённого ума. Будда утверждает, что когда он говорит об удовольствии, он «описывает удовольствие не только в связи с приятным чувством; скорее, друзья, Татхагата описывает как удовольствие любое удовольствие, неважно, когда и каким образом оно возникает»[34]34
  M. 59:16.


[Закрыть]. На каждом уровне развития счастья мы оставляем очевидное счастье ради утончённого. В процессе взращивания более тонкого счастья и отпускания грубых удовольствий постепенно очищается отношение к удовольствию, которое потенциально может соблазнять, пока наконец мы не испытаем облегчения истинной непривязанности. Это последнее облегчение Будда называл блаженством, которое «духовнее духовного».

Счастье свободы не обусловлено приятными или неприятными чувствами. Оно не требует удобств, непринуждённости, богатства, здоровья, уединённости или общения. Счастье освобождённого ума не ограничено безопасными условиями медитативного поглощения. Покой освобождения превосходит преходящие состояния восторга, радости и даже беспристрастности. Просветление приносит полную свободу от всех ограничений. Это счастье, которое знаменует собой конец страдания, счастье, которое «более духовное, чем духовное».

Счастье непривязанности

Что такое истинное счастье?

Чтобы исследовать этот вопрос, обратите внимание на ум, который цепляется за восприятия, и замечайте, когда в нём нет цепляния. Когда вы чувствуете, что в уме нет цепляния, хотя бы на одно мгновение, – позвольте себе полностью, всем телом переживать это качество лёгкости. В проявлении непривязанности присутствует счастье. Сможете ли вы его обнаружить? Оставайтесь в этом состоянии лёгкости за пределами влечения и отвращения. Попробуйте испытывать его в нейтральных ситуациях, в случае телесного удовольствия или перед лицом боли.

Радость чистой непривязанности обнаруживается всякий раз, когда вы не боретесь с тем, что есть.

* * *

В ежедневной медитации и упражнении на счёт, приведённых в главе 1, вы сосредоточивались на точке контакта, где дыхание соприкасается с ноздрями. Вы можете заметить, что с опытом внимание постепенно становится устойчивым и его не так легко рассеивают случайные мысли или поток преходящих зрительных образов, звуков и ощущений. Ум начинает сохранять собранность во внимании к настоящему. Когда вы начинаете чувствовать, как собираются энергии ума, замечайте состояния лёгкости или счастья, которые могут возникнуть. Замечайте непринуждённость и даже облегчение, которые возникают, когда мы не блуждаем в полях чувственных стимулов. Эта лёгкость будет усиливаться и однажды проявится в виде качества, которое описывают как «восторг и счастье, порождённые уединением».

Эти слова описывают удовольствие, которое отличает первый уровень джханы. Помните об этом качестве лёгкости. Пусть ваши тело и ум целиком пропитаются чувством счастья, порождённым этим уединением. Это счастье является полностью благим. Это исцеляющая и радостная энергия, естественно присущая сосредоточенному уму. Такое счастье не опирается на страстное желание; оно не зависит от состояний жадности, ненависти и заблуждения. Это чувство не представляет опасности. На протяжении этой практики я призываю вас полноценно переживать нечувственное счастье. Пусть оно пропитает ум. Пусть опыт духовного счастья становится глубже. Откройтесь и мудро изведайте безграничные глубины духовного счастья.

Нет предела открытиям сосредоточенного и свободного ума!