Текст книги "Врачи. Восхитительные и трагичные истории о том, как низменные страсти, меркантильные помыслы и абсурдные решения великих светил медицины помогли выжить человечеству"

В 1564 году Паре опубликовал интересное сочинение под названием «Десять книг по хирургии со сборником необходимых для практики инструментов», содержащее серию ясных иллюстраций тех приспособлений, которые автор использовал в своей работе. Трактат состоит из глав, имеющих отношение как непосредственно к хирургии, например, раздел «Об извлечении стрел», так и к вопросам внутренней медицины, подобно статье о лечении инфекций мочевыделительной системы под заголовком, который в изложении английского переводчика звучит как «Общее лечение при болезненном мочеиспускании».

Хотя Паре периодически участвовал в различных военных кампаниях, бо́льшая часть его жизни после этой публикации в 1564 году протекала в Париже, в анатомических исследованиях и сочинении книг. В 1574 году после смерти Карла IX его брат Генрих III не только сохранил за Паре должность главного хирурга, но и сделал его своим камердинером.

Жизнь Амбруаза Паре была достаточно долгой, поэтому он мог своими глазами наблюдать кульминационный момент Религиозных войн в 1589 году, когда Париж был осажден, Генрих III убит, и сцена была подготовлена для восшествия на трон бывшего протестанта Генриха IV. И когда мир, казалось, вот-вот будет достигнут, выдающийся хирург, который несчетное количество раз был на волоске от смерти на поле битвы, мирно скончался в возрасте восьмидесяти лет в собственной постели 20 декабря 1590 года.

Амбруаз Паре оставил весьма авторитетное наследие будующим поколениям хирургов: его книги отличаются основательностью и здравым смыслом. Благодаря тому, что он перемежал описания клинических наблюдений с рассказами о многих из наиболее значимых событий своей жизни, мы имеем удовольствие узнать много информации из его биографии. Собрание сочинений 1575 года и «Апология и трактат», написанные спустя десятилетие, а также обе его главные работы, о которых речь шла выше, содержат множество как специфических знаний из области медицины, так и личного опыта автора.

Паре был в зените своей славы и профессионального мастерства, когда первое издание его magnum opus «Полное собрание Амбруаза Паре, советника и главного хирурга короля» увидело свет. Отклик, вызванный его книгой, является прямым свидетельством высокого авторитета автора среди хирургов Европы и его огромного влияния на обучение будущих врачей на протяжении многих десятков лет. К пятнадцатилетию с момента смерти Паре вышло четыре издания его книг, и многие годы спустя его произведения оставались востребованными и выдержали несколько переизданий, последнее из которых, тринадцатое, вышло из печати в 1685 году.

В 1634 году «Полное собрание» было переведено на английский язык Томасом Джонсоном, лондонским аптекарем. Короткая выдержка из вступительной статьи, адресованной Джонсоном своим читателям, проливает свет на значение работ Паре для его современников:

Я путешествовал по Германии, а затем в течение четырех лет следовал за испанской армией в Нижние страны[5]5
  Нижние страны (de Nederlanden) в 1556–1648 годах исторический термин для земель в низменностях европейских рек Рейн, Шельда и Маас.


[Закрыть], где не только заботливо лечил раненых и больных солдат, но также внимательно прислушивался и с интересом наблюдал за методами врачевания известных итальянских, немецких и испанских хирургов, работавших в госпитале вместе со мной. Я убедился, что все они использовали в лечении тот же подход, который в этой книге представляет Паре. Так как я не знаю французского языка, то за внушительное вознаграждение я поручил им некоторые части этого «Собрания» перевести на латынь или на другие известные им языки, и они бережно хранили эти отрывки и придавали им большое значение; и они оценили, восхитились и назвали эту работу лучшей среди всех других собраний по хирургии и т. п.

Самая известная работа Паре «Апология и трактат» первоначально была опубликована как часть четвертого издания «Полного собрания», хотя обычно печатается отдельно. Как отмечал английский историк медицины сэр Джеффри Кейнис (брат теоретика экономики Джона Мейнарда Кейниса), «Апология и трактат» «охватывает пятьдесят лет жизни Паре: с двадцати пяти до семидесяти пяти лет». Книга родилась, как мы увидим, в результате вражды.

Современные ученые могут не соглашаться друг с другом в печатных изданиях, но при этом они не опускаются до прямых оскорблений. Редакторы подвергают цензуре комментарии сомнительного содержания, прежде чем они попадут в типографию; в наши дни даже устные дискуссии на академических собраниях, как правило, протекают в рамках приличий. Что не означает, конечно, что мы в действительности не питаем никакой враждебности к нашим профессиональным противникам, просто мы менее откровенно выражаем наши чувства. Но еще совсем недавно словесная перепалка считалась формой искусства или, по крайней мере, допустимым видом диалога. Первоначально бестолковая и грубоватая перебранка превратилась в своего рода дуэль, и положение дел не менялось в течение большей части девятнадцатого века. Постепенно словесная перестрелка трансформировалась в более тонкую и деликатную форму, пока наконец не стала неуловимой ни ухом, ни глазами.

Но четыреста лет назад такие состязания в риторике часто достигали олимпийского размаха, достаточно вспомнить, например, атаку Сильвия, предпринятую против Везалия. Еще одним примером служит конфликт между Амбруазом Паре и деканом факультета медицины Этьеном Гурмеленом. Вероятно, причиной вражды послужила книга Гурмелена «Краткий обзор хирургии». Когда в 1571 году работа была переведена с латыни на французский язык одним из хирургов Святого Пришествия, и автор, и переводчик ожидали, что адаптированный текст будет пользоваться у их коллег большим успехом.

Амбруаз Паре в зрелые годы; гравюра сделана с портрета в школе медицины в Париже. (Предоставлено Йельской медицинской исторической библиотекой.)

Однако труд Гурмелена полностью затмила очередная публикация Паре «Пять книг о хирургии», вышедшая в следующем году. Жаль бедного Гурмелена, но ни его латинский текст, ни французский перевод больше никогда не переиздавались. Он и его сторонники жаждали мести, и некоторое время обвинения сыпались на Паре со всех сторон. Скандал достиг апогея в 1581 году, когда Гурмелен выпустил три новые книги по хирургии и решил воспользоваться этой ситуацией для атаки на Паре. К несчастью для него, он допустил ошибку, выбрав в качестве основной цели для удара доктрину Паре, которую его противник мог с легкостью защитить – использование лигатуры при ампутациях. Попытка победить более мощного врага с помощью лобовой атаки на его самой сильной позиции не была рекомендуемой тактикой ни в одной войне и привела лишь к полному разгрому Гурмелена его оппонентом. Паре ответил книгой «Апология и трактат», в которой он не только дал отпор конкуренту, но и продолжил сокрушительную контратаку не только присущими ему «авторитетом, здравым смыслом и опытом», а также сарказмом и автобиографическим перечнем заслуг за весь период его деятельности в качестве хирурга. Гурмелен остался, фигурально выражаясь, биться в судорогах в пыли, с его единственным ответом, которым послужил документ, лучше всего описанный словами Монтеня как «бедный аргументами и богатый оскорблениями». Он не осмелился даже подписать свое клеветническое нападение, и оно вышло в свет под именем одного из его учеников.

Иллюстрация из одного из томов полного собрания сочинений Паре, опубликованного в шестнадцатом веке; хирург изображен во время выполнения операции с использованием некоторых изобретенных им инструментов. (Предоставлено Йельской медицинской исторической библиотекой.)

Тем не менее потомки должны быть благодарны Гурмелену. Не стоит забывать, что его сочинения послужили полезному делу: они стимулировали величайшего хирурга эпохи Ренессанса к написанию краткого и очень компетентного описания своего профессионального опыта, своей доктрины и времени, когда ему довелось жить и работать. Эта книга была последней из опубликованных работ Амбруаза Паре и воспринимается нашими современниками как один из бриллиантов в сокровищнице литературы, посвященной хирургии.

Том «Апология и трактат» полностью достигает цели, с которой был создан. Как и было обещано, сначала звучат голоса заслуженных авторитетов. Может возникнуть вопрос, как получилось, что цирюльник-хирург, владеющий только французским языком, настолько хорошо знал произведения как древних, так и современных ему авторов, которые писали почти без исключения на латинском или греческом языках?

Хотя историки отмечают, что переводы многих источников Паре в шестнадцатом веке уже были доступны, этот факт не может быть единственным ответом. Известно, что он разбогател и собрал большую библиотеку. Вероятно, он оплачивал ученым перевод нужных ему разделов книг по медицине, а возможно, даже иногда организовывал ренессансный эквивалент современного поиска необходимых справочных данных. Иначе трудно представить, как он мог изучить столько разнообразных источников. В целом, двести авторов перечислены в качестве библиографических ссылок в его «Полном собрании сочинений».

Прибегая к мнению известных авторитетов, он обращается к здравому смыслу, чтобы обосновать свой аргумент, а затем приводит в доказательство своей правоты ряд историй болезни. Так как к тому времени Паре уже достиг больших успехов, укрепивших его положение и поднявших статус хирургического искусства в целом, он считал, что имеет право оскорблять высокомерного профессора внутренней медицины. Он не только использует по отношению к нему обращение «мой маленький мэтр», но также высмеивает серию операций, рекомендованных Гурмеленом в его работе по хирургии. Он сравнивает своего противника с самонадеянным «молодым парнем с пухлыми ягодицами из Бретани», который утверждает, что умеет играть на органе, хотя все, что он может, – это надувать меха. Обучение по книгам ничего не стоит без практики, укоряет Паре своего недоброжелателя: «Вы не выходите из своего кабинета и колледжа… Земледелец получит немного прибыли, говоря о временах года, обсуждая способы обработки земли или показывая, какие семена подходят для разных видов почвы; все это ни к чему не приведет, если он не запряжет пару быков в плуг и не займется делом». Он цитирует энциклопедиста в области медицины I века Корнелиуса Цельса: «Болезни излечиваются не красноречием, а средствами, своевременно и должным образом применяемыми». В остальной части краткого тома описываются эти «своевременно и должным образом применяемые средства», начиная с первой военной кампании Паре в 1537 году и заканчивая походом во Фландрию в 1569 году. К моменту создания этого тома Амбруаз Паре был на пике своей славы и считался ведущим хирургом Европы. За исключением шедевров самого Везалия, ни одна из книг других авторов не имела такого влияния на медицину, как те, что принадлежат перу Паре. Присущий ему стиль драматического повествования, обманчиво простой в построении фраз, настолько совершенен, что не существует никаких способов его как-то улучшить. Пришлось бы обратиться к создателям Библии, чтобы узнать о ярких, стремительных событиях, переданных в такой же понятной описательной манере и содержащих ценные уроки, изложенные в столь лаконичной форме.

Метод передачи знаний грядущим поколениям хирургов, используемый Амбруазом Паре, так же глубок, как его профессиональный опыт, которым он делится так щедро, – ситуация, которая вновь и вновь повторяется не только в истории медицины, но и в истории всех существующих наук. Что касается Паре, его главным средством был родной язык. До того времени цирюльники не публиковали заметок с рассказами о своей работе; кроме того, они не имели доступа к трудам известных ученых, писавших на латыни. Они обучались у опытных цирюльников на практике, наблюдая за процессом и слушая инструкции мастера. Даже надменные хирурги из колледжа Святого Пришествия использовали латынь, поскольку считали необходимым подражать более образованным специалистам медицинского факультета. Некоторые книги переводились на современный язык, но выбранные произведения не всегда заслуживали внимания, а переводы часто были слишком буквальными и трудными для восприятия. Затем появился Амбруаз Паре, писавший на простом разговорном французском языке, понятном всем. Его знание классических произведений, отличная подготовка в больнице «Отель Дье», обширная практика на поле боя и логический подход к решению задач позволили ему стать хрестоматийным профессионалом: ученым, изобретателем и преподавателем. А бесхитростная ясная манера изложения Паре делает его образцом самого высокого стандарта в методике представления обучающего материала. Ему довелось жить в эпоху, когда среди выдающихся научных деятелей, конкурирующих между собой, было принято атаковать друг друга в печати. Паре имел дополнительное преимущество перед своими оппонентами: он обладал способностью предвидеть возражения своих менее сообразительных коллег и умел убедительно обосновать свою точку зрения. В целом, говоря современным языком, он писал хорошие книги.

В работах Амбруаза Паре можно найти немало информации, представляющей значительный интерес для современного читателя. Знакомство с его произведениями помогает понять образ мыслей Паре, а высокий уровень сложности научного материала может показаться неожиданным для книги, написанной четыре столетия назад. Например, при поражении французов в Гедине в 1553 году ему пришлось лечить офицера с многочисленными ранениями, и самым тяжелым из них была зияющая рана в груди, через которую воздух втягивался внутрь. Паре поместил в рану пропитанную маслом губку, чтобы «остановить кровотечение и перекрыть доступ воздуху», при этом он расположил ее таким образом, чтобы кровь могла вытекать, не накапливаясь в груди. Из его описания можно понять, что он сделал не очень плотный тампон, который выполнял функцию одностороннего клапана в то время, пока он готовил бинты и повязки для стабилизации подвижной грудной клетки пациента. Понятно, что, сталкиваясь с большим количеством подобных ранений, Паре смог определить основные шаги в процессе их лечения, которые торакальные хирурги начали осваивать только 350 лет спустя: остановить неконтролируемое движение воздуха внутрь и изнутри, снять давление посредством эвакуации крови и стабилизировать стенку грудной клетки.

Во время этой битвы Паре был захвачен испанцами, но ему удалось освободиться, как упоминалось раньше, благодаря успешному лечению трофической язвы на ноге одного из императорских полковников. В описании этого события есть сцена, напоминающая современный обход больных лечащим хирургом в сопровождении младшего медицинского персонала, во время которой Паре продемонстрировал ухаживающим за полковником санитарам не только очевидные результаты лечения пациента, но также и тот факт, что язва образовалась из-за «большой варикозной вены, которая постоянно ее питала». В качестве лечения Паре применил, как в подобном случае сделал бы и сосудистый хирург двадцатого века, иссечение язвы и компресс с целебной пастой на голень до колена. Больному был рекомендован постельный режим, и нога постепенно заживала. Единственное, чего недоставало в клиническом отчете Паре, если его сравнивать с современной историей болезни, это кожного трансплантата. А для тех, кто думает, что демонстрация образа до и после операции берет свое начало от элегантной практики пластических хирургов последних лет, следует отметить, что Паре имел в своем распоряжении не менее наглядный способ доказательства эффективности лечения. Он «взял кусок бумаги и вырезал отверстие размером с язву, которую ему предстояло исцелить, и хранил ее для сравнения», чтобы убедить своего пациента в успехе его средств, если бы возникли какие-либо сомнения.

Единственное упоминание Паре о применении анестезии можно найти в главе, посвященной военным действиям во Фландрии, где он рекомендует опиум и белену в качестве снотворного. Несмотря на отсутствие других указаний, он, вероятно, часто использовал эти наркотики, как это делали практически все хирурги того времени. Даже самые жестокосердные из хирургов-кустарей пытались облегчить агонию оперативного вмешательства с помощью этих веществ или мандрагоры и крепкого алкоголя. Кроме того, их широко применяли, чтобы уменьшить боли выздоравливающим или сделать умирающим путь к могиле менее мучительным.

В электронные 1980-е медицинские учреждения широко оборудованы убаюкивающими устройствами, включая магнитофонные записи звуков мягко падающего дождя, которые погружают даже самый беспокойный ум в нежные объятия Морфея. Как бы отреагировали махатмы из патентного ведомства США, если бы им сказали, что Амбруаз Паре был первым, кто подумал об этом? «Можно вызвать дождь искусственно, если лить воду с какого-то высокого места в чайник, чтобы звуки падающих капель мог слышать пациент. Таким образом мы спровоцируем его сон». Ренессанс или модерн, но хорошая идея – это всегда хорошая идея.

В книге «Апология и трактат» есть и другие бонусы. Одна из фраз, процитированных ранее, где автор выступает против использования пороха и огнестрельного оружия, напоминает увещевания библейских пророков, возмущенных грехами человечества. Речь идет об отрывке: «Гроза заранее предупреждает о своем приближении раскатами грома; но это инфернальное устройство ревет во время выстрела и, стреляя, гремит, отправляя в один момент смертельную пулю в грудь и оглушительный грохот в уши».

Способ построения фразы кажется преднамеренным литературным приемом, помогающим автору сделать главу «украшением всего моего трактата». Аналогично, мысли, перекликающиеся в следующих друг за другом пятистишиях, что весьма характерно для стиля Ветхого Завета, легко обнаружить в следующих отрывках, но на этот раз цитаты напечатаны таким образом, чтобы подчеркнуть одну идею, выраженную в двух отдельных строфах:

 
Гром и молния, как правило, ударяют
лишь один раз и могут поразить
только одного человека из множества;
но одна большая пушка одним выстрелом
может убить и покалечить сотни человек.
 
 
Поэтому каждый из нас по праву проклинает
создателей этих смертоносных орудий;
и, напротив, возносит до небес тех,
кто старается словами и благочестивыми призывами
убедить королей не использовать их.
 

Это разоблачающее, почти поэтическое произведение библейского типа сочинил пророк эпохи Возрождения, первым учителем которого был капеллан, а первым учебником – перевод древних свитков Израиля.

Мне не просто так пришло в голову процитировать некоторые выдержки из этой главы. Я стремился описать жизнь и заслуги Амбруаза Паре в том контексте, в котором одаренный хирург формировался как личность. Я пытался описать его гуманизм в эпоху жестокости, его скромность в эпоху высокомерия, его объективность в эпоху предрассудков, его оригинальность в эпоху консерватизма, его независимость в эпоху авторитетов, его логичную рациональность в эпоху путаных непостижимых теорий и его глубокую порядочность в эпоху господства прагматического лицемерия и массовых убийств, совершаемых во имя религии.

С его необычайными способностями к наблюдению, талантом обобщать информацию и делать универсальные выводы из полученного опыта Амбруаза Паре можно сравнить с великими клиническими учеными более поздней эпохи. Но есть и разница, которая ставит его в один ряд скорее с древними целителями, чем с нашими современниками. Амбруаза Паре интересовал не столько процесс течения заболевания, сколько его пациент, страдающий человек. Это была старая концепция Гиппократа: именно на восстановление внутреннего равновесия индивидуума, по большей части, была направлена греческая терапия. Поскольку такой подход приводил к серьезным ошибкам в понимании специфики болезни, постепенно, ближе к концу восемнадцатого века, он стал уступать место исследованиям патологической анатомии. Так как ученые медики сначала фокусировались на органах, потом на клетках и, в конце концов, на молекулах, им становилось все труднее разглядеть за ними испуганного больного пациента, который пришел к ним за помощью. Своей сосредоточенности на деталях болезни мы обязаны огромным успехам, которых добилась современная медицинская наука. Но именно эти достижения уменьшили нашу способность, хотя мы этого и не желали, сопереживать страдающим от болезней пациентам, которых мы так хорошо лечим.

Таким образом, Паре старался не столько проникнуть в суть патологических процессов, сколько облегчить страдания раненых и больных пациентов. Это видно в каждом описанном Паре случае. Он искал эффективные методы лечения и обучал им всех желающих. В этом он был больше похож на своих предшественников, чем на своих последователей. Он отбрасывал не оправдавшие себя идеи медиков прошлых поколений и включал в свой арсенал те средства, которые нашли подтверждение в его практике. Он был гигантом, стоящим на плечах гигантов – Гиппократа, Галена и своего почти современника Андреаса Везалия. Он твердо стоял на ногах там, где их научное наследие поддерживало его опыт, и избегал мест, где это было невозможно. Таким образом, надежно опираясь на знания выдающихся мэтров медицины и собственную практику, он заглянул в будущее гораздо дальше, чем любой хирург в истории медицины.